У меня тут появилась новая бочка пива, которую надо бы оприходовать. Пойдем в мою комнату.
Пани Ричеза завязала оживленный разговор с Кристиной, остальные девушки окружили их. Вскоре все дамы переместились на кухню. Я думал, меня совсем бросили, но нет. У меня оставалась моя Анастасия.
ГЛАВА 3
На следующий день, по дороге в Цешин, я сказал:
— Пан Конрад, вы говорили о паровых машинах…
— О конденсаторных паровых двигателях. Да?
— Расскажите мне, как они действуют? Вы когда-то видели подобные устройства?
— Ну… я видел похожий двигатель в музее, но это не то, что нам нужно. Понимаешь, там есть ствол шахты, который наклонен под углом сорок пять градусов, — заметив выражение моего лица, он нарисовал в воздухе угол так, чтобы я понял, — и я не знаю, насколько велика должна быть труба в длину, но думается, мне удастся собрать более простой механизм, который тоже будет работать.
— Вы правы, я видел бревно на шагающем ходу, и мне оно не показалось простой штукой.
— Неужели? Где?
— В соляных копях, в Кракове.
— Пан Владимир, мы обязательно посетим это место. Но вернемся к моему двигателю. Представь себе брус с двумя отверстиями снизу и одним — сверху. Одно из нижних отверстий снабжено клапаном, который позволяет воде проникать внутрь, но не дает ей вытекать наружу. От него же отходит длинная труба, конец которой находится в воде. Второе нижнее отверстие тоже имеет трубу — скажем, длиной ярдов в восемь, — ведущую к другому брусу с другим клапаном снизу, который впускает и не выпускает воду. Эти клапаны можно сделать из простых кусочков кожи, свободно прикрывающих отверстие.
— Я примерно представляю, о чем вы.
— Прекрасно. К верхнему отверстию каждого бруса мы подводим трубу от котла — то есть большого котелка с хорошей крышкой. Между котлом и каждым брусом у нас есть клапан, закрывающийся и открывающийся только с нашей помощью. Все еще поспеваешь за мной?
— Да.
— Замечательно. Теперь мы открываем паровой клапан, и нижняя труба наполняется паром. Воздух в трубе вытесняется в верхнюю трубу.
— А… ну да. Под котлом горит огонь.
— Конечно. Теперь закрываем паровой клапан. Пар в нижней трубе охлаждается и превращается обратно в воду, которая занимает гораздо меньше места, чем пар. Клапан в верхней трубе не даст воздуху поступить обратно, поэтому в нижнюю трубу всасывается вода, занимая освобожденное место.
— О…
— Ты когда-нибудь пил через соломинку?
— Соломинку?.. Нет, но однажды, когда я болел, мать заставила меня пить горячее пиво через перо цапли.
— Это одно и то же. Пока наполняется нижняя труба, мы освобождаем верхнюю от воздуха тем же способом, как и нижнюю. Когда нижняя труба наполнилась, открываем нижний паровой клапан и закрываем верхний. Я, кстати, сейчас подумал, что обоими паровыми клапанами можно управлять с помощью одной ручки. Вода переливается из нижней трубы в верхнюю и поднимается на шестнадцать ярдов. Закрытие паровых клапанов повторяет процесс. Вообще-то я не знаю, насколько глубока та шахта, но наверняка больше шестнадцати ярдов. Почему бы нам не наделать много труб, каждая из которых будет снабжать водой трубу над собой? Нам понадобятся только две паровые линии, одну для четных и одну — для нечетных труб.
— Вот здорово, пан Конрад!..
Некоторое время мы ехали молча, пока я переваривал информацию. Потом я сказал:
— А зачем нам надо много труб? Почему бы не сделать просто одну длинную?
— Есть предел всасывающей способности. Я сказал «всасывается», потому что это легче себе представить. В действительности воду втянуть невозможно. Жидкости не имеют прочности при растяжении. На самом деле мы просто понижаем давление в трубах и позволяем атмосферному давлению вытолкнуть воду на поверхность.
— Атмосферное давление?..
— Да, представь себе, что мы живем на дне океана из воздуха…
— На дне океана!..
Да, иногда Конрад заходит слишком далеко.
— Из воздуха. Ну же, Владимир. Неужели ты будешь сомневаться, что тебя окружает воздух? А что же тогда такое ветер, как не движение воздуха? Что же ты тогда вдыхаешь?
— Ну… да. Но я никогда не размышлял об этом в таком смысле.
— Ладно. Далее, воздух имеет определенный вес и…
— Эй! Вы опять за свое! Если бы воздух что-то весил, разве не упал бы он вниз?
— А?.. — переспросил Конрад.
— Он же в воздухе, не так ли? Или, наверное, лучше сказать просто «вверху», понимаете. Если он что-то весит, ему следует упасть!
— Но… он действительно упал. Он же на Земле, правда? Он же не улетел на Луну?
— Откуда мне знать, черт возьми?
— Ну, не улетел он. Если ты отправишься на Луну, тебе придется взять с собой воздух.
— Если я отправлюсь на эту чертову Луну!.. Черт возьми, пан Конрад, я пытаюсь вести с вами нормальную беседу. Мы разговариваем о возможных способах выкачать воду из затопленной шахты. Я, наверное, и не так образован, как вы, но я все же не идиот и не ребенок, чтобы меня кормили сказками про драконов и про путешествия на Луну.
Девушки остались далеко позади, спор заставил нас пришпорить коней. Некоторое время мы ехали в тишине, пытаясь успокоиться. Потом пан Конрад сказал:
— Ладно, извините, пан Владимир. Я не собирался оскорблять вас. Мы обсуждали атмосферное давление. Давайте представим, что вы идете по дну озера… нет! Беру свои слова обратно. Представим, что черепаха ползет по дну озера.
— Так лучше, — заметил я.
— Итак, черепаха не может поднять голову и увидеть воду над собой, да? Но мы-то знаем, что вода имеет вес, всегда течет сверху вниз и скапливается в самой нижней точке. Правильно?
— Понимаю. Получается, что если бы я стоял на верху мира, как ангел, то увидел бы вас, едущего по дну океана из воздуха.
— Прекрасно сказано, пан Владимир. Дальше. Воздух очень мало весит, но глубина его достигает нескольких миль. Так что вес его на один квадратный метр составляет около десяти тонн Эй, не взрывайтесь снова!..
Я ответил с некоторой покорностью:
— Моя спина — это примерно половина квадратного метра. Объясните же мне, почему я с легкостью ношу на спине пять тонн воздуха, когда всего лишь одна тонна камня размажет меня в лепешку?
Пан Конрад поскреб подбородок, скривился при виде появившейся под ногтями грязи и пробормотал:
— Две недели без ванны.
Потом сказал громче:
— Воздух давит одинаково со всех сторон. В то время как он давит на тебя сверху, он точно так же давит и снизу. Таким образом, две силы уравновешивают друг друга Давление сверху равно давлению снизу, поэтому ты ничего не чувствуешь.
— На меня навалилось несколько тонн сверху и столько же снизу, да плюс несколько тонн со всех сторон?! Если бы это была правда, я давно превратился бы в мокрое пятно.
— Без атмосферного давления вы точно умрете. Можете думать, что вас уже размазало, что вы, пан Владимир, привыкли к своему размазанному состоянию.
— Моей матери не понравилось бы такое предположение.
Вот в таком стиле мы и проговорили все утро.
Беседа с паном Конрадом может отключить разум не хуже венгерского вина! Единственной моей победой было следующее: Конрад подумал, будто шагающее бревно — это брус, который передвигается сам по себе, в то время как в действительности человек передвигается по брусу Маленькая победа, но она не позволила моей гордости рассыпаться в прах.
В полдень мы прибыли в Цешин. Я было направился к замку, как всегда привык поступать, но пан Конрад повернул к корчме «Розовый дракон».
— Нас-то с вами, пан Владимир, в замке примут с распростертыми объятиями, — шепнул он мне, — но не девушек.
По-настоящему мудрое решение.
Я слышал, что пан Конрад владеет «Розовым драконом», и ожидал, что корчма окажется загроможденной разными техническими приспособлениями. Меня ожидал сюрприз. На здании висела огромная деревянная вывеска, выкрашенная так же ярко, как статуи в церквях. На ней был изображен толстый розовый дракон с наполненным пивом кувшином в лапе, зверь пристально смотрел на маленького розового же зайчика явно женского пола. Грызун странных пропорций улыбался дракону.
У дверей нас встретил Тадеуш, хозяин корчмы — огромный мужчина, круглый, как шарик, с длинной бородой и в чистом белом фартуке. Несмотря на его вес, двигался он с завидной скоростью.
— Пан Конрад! Добро пожаловать, ваша светлость! Какое счастье увидеть вас снова!
— Я тоже рад тебя видеть, Тадеуш.
— Этот благородный юноша и прекрасные пани — ваши гости, милостивый пан?
— О да. Они будут жить здесь за счет корчмы.
Мне эта фраза принесла большое облегчение. Понимаете, мой отец почти что бедняк, его расходы в последние годы превысили допустимые пределы. Он не только снабдил троих сыновей лошадьми и доспехами, но и собрал деньги на семь огромных приданых, чтобы выдать замуж шесть моих сестер. (Так получилось, что один из перспективных кузенов имел наглость уронить часть его приданого в реку Одру, когда плыл на лодке. Он попытался выловить мешок, но, к несчастью, в тот момент был в полном вооружении. Или к счастью, потому что если бы он не утонул, ему пришлось бы принять менее достойную смерть от руки моего отца. Наверное, у каждой семьи есть парочка скелетов в шкафу.)
Как бы то ни было, мой отец не видел возможности снабжать деньгами сына, который остался в холостяках Мои услуги пану Ламберту считались выполнением долга по отношению к феодалу и, соответственно, не оплачивались. Князь тоже не предложил мне денег, а я не мог поднять столь деликатный вопрос в разговоре с высокопоставленной персоной.
В результате в моем распоряжении оставалось только девять гривен, которых было бы достаточно для оплаты ужина и комнаты на одну ночь. А потом… ну, наверное, меня приняли бы в замке Цешина — жена графа Германа приходится троюродной сестрой моей матери. К тому же, поскольку мой отец — один из одиннадцати выживших детей его родителей, а мать — одна из семнадцати, поблизости всегда находится родственник, радующийся любой компании. Я однажды вычислил, что смогу четыре с половиной года провести, разъезжая по гостям, не тратя при этом ни гривны, не посещая ни одного из родственников дважды и не оставаясь в замке свыше соответствующего приличиям срока. Моя семья, возможно, и не самая богатая и высокородная, зато мы очень плодовиты.
Князь, однако, приказал мне оставаться с паном Конрадом, а это оказалось бы затруднительным, не оплати Конрад мои расходы.
Пан Конрад и я слезли с коней и помогли девушкам спуститься на землю. Полдюжины мальчишек-конюхов сразу же увели животных в стойла.
— Вычистите их и хорошенько накормите! — закричал им вслед Тадеуш. — Слышите, хорошенько!
Конрад остановил мальчишку, уводившего его лошадь, снял с седла маленькие тяжелые мешочки и повесил их на плечи корчмаря, который заметно осел под их тяжестью.
— Проследи, чтобы их поместили в надежное место, Тадеуш, и сделай что-нибудь с нашим багажом.
Конрад представил свою компанию, но корчмарь становился все более раздражительным.
— Но вы не предупредили меня, что приедете, ваша милость.
— Естественно, я не мог позвонить тебе заранее.
Корчмарь запнулся и проглотил странное выражение, наверное, он больше привык к манере разговаривать своего хозяина.
— Ваши дела процветают, мой господин. Корчма полна народа.
— Это хорошо!
— Что ж тут хорошего, когда я не могу предоставить моему господину и его гостям по отдельной комнате?
— Хорошо, что наша корчма процветает…
В то время меня шокировало то, с какой легкостью Конрад использовал множественное число, как если бы был королем, но потом, хорошенько узнав его, понял, в чем дело. Он на самом деле полагал, будто корчма принадлежала одновременно и ему, и корчмарю. Конрад считался владельцем корчмы, а корчмарь управлял ею. Таким образом, она принадлежала «им». Он действительно думал так.
— Нам не всем нужны отдельные комнаты, — тем временем говорил Конрад, почесывая грязную шею. — Как насчет комнат, которые ты должен был держать специально для меня?
— Так ведь ими пользуется ваш счетовод Петр, мой господин. А! Знаю! Эти купцы из Праги! Я их выставлю вон. Мне в любом случае никогда не нравились чехи!
— Эй, не вздумай этого делать! Если мы сдали им комнаты, значит, они принадлежат им. Давай так, на сегодняшний вечер поместим Петра с конюхами, найди вторую кровать и поставь ее в комнату для пана Владимира и Анастасии. Три девушки могут переночевать со служанками.
— О, мой господин! Некоторые из этих девушек желают работать служанками в корчме?
— Боюсь, они не совсем подходят для этого. А теперь мне нужна большая чаша с пивом и теплая ванна перед ужином.
Позже я узнал, что для того, чтобы стать служанкой в корчме «Розовый дракон», девушке необходимо сохранить нетронутой свою девственность. Моя же Анастасия потеряла ее много месяцев назад.
Несмотря на то, что солнце еще стояло высоко, в общем зале корчмы народу набилось битком. После тихого слова в сторону группы молодых людей со стороны корчмаря первые быстро заулыбались, поклонились и освободили нам стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37