Неподвластная ни Темной Твердыне, ни Отрожью, эта земля не принадлежала никому, но обе крепости пытались установить на ней свои законы. Командование Отрожья претворяло эту идею в жизнь, регулярно посылая сюда патрули.
Темная Твердыня со своей стороны действовала через правителей-марионеток, бродячих разбойников и прочую нечисть. Поэтому, встречаясь с кем-нибудь в этом краю, ни один капитан кормирских патрулей никогда не знал наперед, с кем имеет дело: с зентильским агентом или с кем-либо еще. Обычно кормирские патрули занимались выявлением и допросом подозрительных лиц. Тем не менее капитан Лант, предводитель отряда, придерживался иной стратегии. Поскольку ему приказали незаметно пройти к перевалу Желтого Змея, расположенному близ Темной Твердыни, Лант обязал Раднора избегать любых встреч с обитателями равнины.
Раднор превосходно справлялся со своей работой. Выйдя из Отрожья пять дней назад, патруль на третий день пути переправился через реку Тан и до сих пор оставался незамеченным.
– Чьи это следы, друг хафлинг? – спросил Раднор. Как и пони Проныры, скакун следопыта пофыркивал и пританцовывал на месте.
Проныра указал на выкинутую копытами землю:
– Еще одна группа проскакала к Темной Твердыне. Человек двадцать, не больше. Все на боевых лошадях.
– Почему именно на боевых? – спросил Раднор.
Проныра расплылся в улыбке. Он был не прочь лишний раз продемонстрировать свое мастерство разведчика.
– Такой шаг слишком велик для пони. Строй неровный. Лошади – животные горячие, поэтому всадники дают им волю. Ломовые лошади тащатся, боевые – летят стрелой.
Раднор наклонился и рассмотрел комья земли.
– Да, теперь я тоже это вижу.
Пони хафлинга сердито заржал. Он дернулся в сторону от Раднора, вырвав с корнем несколько пучков травы, намотавшейся на ноги. Оба разведчика поняли намек и пустили скакунов шагом, продолжая разговор.
– На север какие-нибудь следы ведут? – поинтересовался Проныра.
– Дня два-три назад туда прошел караван.
Проныра нахмурился:
– Хромые лошади были?
Раднор помотал головой:
– Нет. Обыкновенные быки тянули повозки.
Вопрос хафлинга о хромых лошадях пробудил в следопыте любопытство, но Раднор не стал утруждать себя поисками объяснения. Проныра уже дважды давал уклончивые ответы на его прямые вопросы. Хафлинг не открыл своему спутнику, что хромые лошади принадлежат головорезам Кайрика, но сам-то он был в этом уверен. Вскоре после того, как он покинул Отрожье, Проныра обнаружил спешно оставленный лагерь зентиларов. Там, где прошли лошади, осталось множество обколотых камней, а следы хромых животных уходили из лагеря в западном направлении. Люди Кайрика не оставили после себя почти ничего, за исключением нескольких кусков недоеденной пищи да обескровленного тела. Проныре сразу же стало ясно, что его меч находится в руках кого-то из зентиларов – хафлинг не знал другого клинка, который пил бы кровь своей жертвы.
Проныра не рассказал о находке, поскольку приказ командира, запрещающий встречи с местными обитателями, разозлил хафлинга. Лорд Деверелл предложил ему присоединиться к кормирскому патрулю с тем расчетом, что кормирцы вступят в бой с отрядом, разрушившим деревню Проныры. Однако, покинув Отрожье, капитан отряда отдал приказ, противоречащий обещанию Деверелла. Видимо, его заботило лишь одно – благополучно добраться до перевала Желтого Змея. Поэтому Проныра решил заставить Ланта сдержать слово, данное командующим, пусть это и заведет кормирцев в самый лагерь Кайрика.
На второй день хафлинг нашел сломанную вумеру, о чем незамедлительно сообщил Раднору. Найденное копье означало, что соплеменники хафлинга также пытаются отыскать Кайрика. Ради их блага и по собственной необходимости Проныра хотел найти вора первым. Хафлинг не смог бы перебить всех зентиларов, но своим мечом мог бы убить по меньшей мере одного из них, тем самым избавив сородичей от опасного колдовского клинка. К счастью, хафлинги понятия не имели, где нужно искать Кайрика, и отряд шел прямо к Темной Твердыне.
В течение двух последующих дней то сам Проныра натыкался на оставленный хромой лошадью след, то конь какого-нибудь отставшего зентильского всадника мелькал на горизонте, далеко впереди кормирского патруля. Поначалу это обстоятельство поставило хафлинга в тупик, поскольку Келемвар говорил, что Кайрику нужны Миднайт и каменная табличка. Проныра никак не мог взять в толк, почему же зентильские головорезы все время держатся на расстоянии и словно бегут от кормирцев.
Но вскоре хафлинг догадался, что всадники эти просто следят за кормирским отрядом. С этого времени Проныра положил себе за правило наблюдать за южным флангом. Вражеские шпионы всегда появлялись именно там, и хафлинг был единственным, кто знал о них.
– Пожалуй, мне лучше вернуться на свой пост, – сказал Раднор, повернув коня на север. – Смотри в оба и ни во что не встревай.
Хафлинг наконец отвлекся от раздумий, но следопыт был уже далеко.
– Постараюсь! – крикнул ему вслед Проныра. – Ты тоже не подведи!
Вместе с Келемваром и Миднайт Раднор принадлежал к небольшому числу людей, которым хафлинг искренне симпатизировал. Следопыт по призванию, Раднор занимал важное положение в армии Кормира и не видел для себя никакой угрозы в незаурядных талантах Проныры. Наоборот, следопыт часто хвалил наблюдательного хафлинга.
Чем больше времени проводил Проныра среди людей, тем больше они ему нравились. В отличие от жителей Черных Дубов люди не находили серьезный характер хафлинга ни оскорбительным, ни надменным. Наоборот, они даже уважали его за эти черты и обходились с ним как с равным, что было редкостью в отношениях между хафлингами и людьми.
Но Проныра понимал, что все возрастающая привязанность к окружающим его людям может стать причиной его гибели. Он даже подумывал о том, чтобы сообщить Раднору и Келемвару о шпионах Кайрика, несмотря на то что так долго молчал об этом.
К счастью, с решением можно было повременить. Шпионы не давали о себе знать вот уже два дня. Проныра опасался, что головорезы Кайрика потеряли кормирский патруль из виду или из-за искалеченных лошадей вообще не могли двигаться дальше.
Хафлинг чувствовал себя совершенно беспомощным. Он мог бы отправиться на розыски Кайрика в одиночку, но Танская равнина была слишком велика, чтобы заниматься поисками без помощника. Как ни жаль, но единственное, что оставалось хафлингу, так это ждать, пока зентилары не объявятся снова. Вряд ли Кайрик отказался от слежки за Миднайт и табличкой…
Но хафлингу уже казалось, что он может прожить и без меча, даже если зентилары не вернутся. С самых Черных Дубов Проныра почти не спал, постоянно испытывая сильную необходимость вернуть отобранный у него меч. Но все же никаких признаков помешательства у хафлинга не наблюдалось. Однако вероятность того, что его состояние ухудшится, оставалась весьма высокой. Возможно, хафлинг найдет в себе силы пережить пропажу меча. А возможно, и нет.
В двадцати милях к югу, в самом центре равнины, лежало огромных размеров болото, известное под названием Танской трясины – мрачное и зловонное местечко. Большинство людей старались обходить как можно дальше это обиталище гнусных и злобных тварей.
Но болотное зверье не беспокоило Кайрика. Он знал, что в его груди бьется сердце гораздо более жестокое и страшное, чем у любого обитателя гнилого болота. Используя безлюдность местности, зентилары разбили лагерь у северной оконечности Танской трясины.
– Где эти разведчики? – рычал Кайрик на своего лейтенанта.
Прошло уже два дня, как шпионы потеряли след кормирского патруля.
– Если бы я знал, я бы сам сходил за ними! – огрызнулся Далзель.
Кайрик повернулся лицом к реке Тан и уставился на ее пенящиеся воды, багровый цвет которых напомнил ему бурлящие потоки кипящей крови. Несмотря на злость, непривычная обстановка несколько успокоила Кайрика.
– От моего плана не будет пользы, если мы не сможем найти Миднайт, – сказал он, не поворачиваясь к лейтенанту.
– Еще не все потеряно, – возразил Далзель.
Вор обернулся и смерил подчиненного таким злобным взглядом, что рука Далзеля невольно опустилась на рукоять меча.
– Я знаю Миднайт, – промолвил Кайрик. – Она не предает своих друзей, но также не предаст и меня.
– А я бы никогда не доверил свою жизнь женскому капризу, – проворчал лейтенант.
– Я и не прошу тебя об этом, – спокойно ответил Кайрик. – Я прошу лишь, чтобы ты нашел ее. Если бы я тогда не послушал тебя и запретил соваться в эту конюшню…
– Все наши лошади хромали, и мы бы упустили кормирцев в любом случае. – Далзель наконец снял руку с меча. – По крайней мере, теперь у нас есть свежие кони.
Вор вздохнул. Лейтенант был прав: лошади – не люди. Когда животные покалечены, ничто не в силах заставить их двигаться.
– А если Миднайт угодит в лапы Темной Твердыни?
– У Темной Твердыни не хватит лап, – уверенно заявил Далзель. – Ее молодцы сейчас обследуют южные земли. Я выставил часовых возле трех отрядов, которые могли бы перехватить патруль.
Зрачки Кайрика тревожно расширились.
– Почему ты так уверен, что кто-то из твоих солдат не предаст нас?
Далзель пожал плечами:
– Нам приходится идти на риск. Иначе, когда Миднайт и ее спутники расстанутся с кормирцами и повернут на юг, мы просто можем не успеть перехватить их.
Кайрику пришла в голову неожиданная мысль, и он положил руку на плечо Далзеля.
– Шайки из Темной Твердыни действуют в южных городах? – спросил он.
– Насколько нам известно – да, милорд.
– И можно предположить, что Бэйн, готовясь к нападению на Долину Теней и Тантрас, отвел от перевала Желтого Змея большинство своих частей… – продолжал размышлять вор, глядя вдаль.
– Похоже на то, – кивнул Далзель, нахмурившись. Он не понимал, к чему клонит его командир. – Это предположение весьма разумно.
Усмешка растянула губы Кайрика. Сначала он полагал, что Миднайт и ее друзья, находясь под защитой кормирского патруля, двинутся в направлении Проскура. Это предположение имело под собой почву, поскольку на западе Танской равнины безраздельно властвовала Темная Твердыня. В Проскуре же отряд Миднайт с легкостью присоединится к какому-нибудь торговому каравану, держащему путь в Глубоководье.
Однако кормирский патруль двигался прямо на запад, и вору пришлось отказаться от первоначального предположения. Тогда Кайрик решил, что солдаты сопровождают Миднайт через безлюдные просторы северной части Танской равнины. Пройдя эти глухие места, кормирцы повернут назад, а Миднайт и ее друзья отправятся на юг. Вор предположил, что герои попытаются перевалить через Далекие холмы, лежащие к югу от Темной Твердыни, и добраться до укрепленного города Хлутвара.
Но Кайрику все же казалось, что он ошибается.
– А если Миднайт не пойдет в Хлутвар?
– Куда ж еще она может пойти? – засомневался Далзель, потирая подбородок.
– Перевал Желтого Змея расположен строго на запад от Отрожья, – напомнил Кайрик, обратив взор на северо-запад.
– Ни один нищий не пройдет через перевал без разрешения Темной Твердыни, – возразил Далзель. – Твои друзья не осмелятся на такое!
– Эти осмелятся, – ответил вор. – Не одни мы можем предполагать, что путь через перевал свободен.
От удивления глаза лейтенанта расширились.
– Прикажи собираться, – сказал Кайрик. – Через час мы сможем выйти!
Семь дней миновало с тех пор, как кормирский патруль покинул стены Отрожья. На утро восьмого дня все участники похода проснулись у подножия перевала Желтого Змея. Названный так в честь ужасного желтого дракона, обитавшего здесь несколько столетий назад, поросший лесом перевал казался теперь мирным и безопасным.
В ярких лучах утреннего солнца горный проход выглядел не менее впечатляюще, чем в сумерках предыдущего дня. Широкое и глубокое ущелье гигантской змеей выползало из самого сердца Закатных гор к просторам Танской равнины. Пушистые сосны и белоствольные тополя зеленым ковром покрывали дно ущелья, отступая лишь перед вереницей оранжево-красных скал, возвышающихся одна над другой, подобно ступеням гигантской лестницы, по которой к вершине горной гряды, должно быть, поднимались великаны.
Высокие отвесные кручи рядами острых клыков обрамляли ущелье с обеих сторон, а его склоны, крутые и гладкие, напоминали крепостные стены. Окрашенные в темно-красный цвет горные пики бросали на долину зловещий отсвет. Временами с гранитной стены низвергался серебристый горный поток и рассыпался облаком бриллиантовых брызг. Дорога через перевал, изгибаясь, бежала по дну ущелья, понемногу забирая вверх, в направлении далекой вершины.
Со страхом и трепетом изучала Миднайт окружающую местность. Рядом с великолепием перевала Желтого Змея чародейка почувствовала себя такой спокойной, такой свободной, словно она могла забыть о своей миссии и просто радоваться всей этой благодати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Темная Твердыня со своей стороны действовала через правителей-марионеток, бродячих разбойников и прочую нечисть. Поэтому, встречаясь с кем-нибудь в этом краю, ни один капитан кормирских патрулей никогда не знал наперед, с кем имеет дело: с зентильским агентом или с кем-либо еще. Обычно кормирские патрули занимались выявлением и допросом подозрительных лиц. Тем не менее капитан Лант, предводитель отряда, придерживался иной стратегии. Поскольку ему приказали незаметно пройти к перевалу Желтого Змея, расположенному близ Темной Твердыни, Лант обязал Раднора избегать любых встреч с обитателями равнины.
Раднор превосходно справлялся со своей работой. Выйдя из Отрожья пять дней назад, патруль на третий день пути переправился через реку Тан и до сих пор оставался незамеченным.
– Чьи это следы, друг хафлинг? – спросил Раднор. Как и пони Проныры, скакун следопыта пофыркивал и пританцовывал на месте.
Проныра указал на выкинутую копытами землю:
– Еще одна группа проскакала к Темной Твердыне. Человек двадцать, не больше. Все на боевых лошадях.
– Почему именно на боевых? – спросил Раднор.
Проныра расплылся в улыбке. Он был не прочь лишний раз продемонстрировать свое мастерство разведчика.
– Такой шаг слишком велик для пони. Строй неровный. Лошади – животные горячие, поэтому всадники дают им волю. Ломовые лошади тащатся, боевые – летят стрелой.
Раднор наклонился и рассмотрел комья земли.
– Да, теперь я тоже это вижу.
Пони хафлинга сердито заржал. Он дернулся в сторону от Раднора, вырвав с корнем несколько пучков травы, намотавшейся на ноги. Оба разведчика поняли намек и пустили скакунов шагом, продолжая разговор.
– На север какие-нибудь следы ведут? – поинтересовался Проныра.
– Дня два-три назад туда прошел караван.
Проныра нахмурился:
– Хромые лошади были?
Раднор помотал головой:
– Нет. Обыкновенные быки тянули повозки.
Вопрос хафлинга о хромых лошадях пробудил в следопыте любопытство, но Раднор не стал утруждать себя поисками объяснения. Проныра уже дважды давал уклончивые ответы на его прямые вопросы. Хафлинг не открыл своему спутнику, что хромые лошади принадлежат головорезам Кайрика, но сам-то он был в этом уверен. Вскоре после того, как он покинул Отрожье, Проныра обнаружил спешно оставленный лагерь зентиларов. Там, где прошли лошади, осталось множество обколотых камней, а следы хромых животных уходили из лагеря в западном направлении. Люди Кайрика не оставили после себя почти ничего, за исключением нескольких кусков недоеденной пищи да обескровленного тела. Проныре сразу же стало ясно, что его меч находится в руках кого-то из зентиларов – хафлинг не знал другого клинка, который пил бы кровь своей жертвы.
Проныра не рассказал о находке, поскольку приказ командира, запрещающий встречи с местными обитателями, разозлил хафлинга. Лорд Деверелл предложил ему присоединиться к кормирскому патрулю с тем расчетом, что кормирцы вступят в бой с отрядом, разрушившим деревню Проныры. Однако, покинув Отрожье, капитан отряда отдал приказ, противоречащий обещанию Деверелла. Видимо, его заботило лишь одно – благополучно добраться до перевала Желтого Змея. Поэтому Проныра решил заставить Ланта сдержать слово, данное командующим, пусть это и заведет кормирцев в самый лагерь Кайрика.
На второй день хафлинг нашел сломанную вумеру, о чем незамедлительно сообщил Раднору. Найденное копье означало, что соплеменники хафлинга также пытаются отыскать Кайрика. Ради их блага и по собственной необходимости Проныра хотел найти вора первым. Хафлинг не смог бы перебить всех зентиларов, но своим мечом мог бы убить по меньшей мере одного из них, тем самым избавив сородичей от опасного колдовского клинка. К счастью, хафлинги понятия не имели, где нужно искать Кайрика, и отряд шел прямо к Темной Твердыне.
В течение двух последующих дней то сам Проныра натыкался на оставленный хромой лошадью след, то конь какого-нибудь отставшего зентильского всадника мелькал на горизонте, далеко впереди кормирского патруля. Поначалу это обстоятельство поставило хафлинга в тупик, поскольку Келемвар говорил, что Кайрику нужны Миднайт и каменная табличка. Проныра никак не мог взять в толк, почему же зентильские головорезы все время держатся на расстоянии и словно бегут от кормирцев.
Но вскоре хафлинг догадался, что всадники эти просто следят за кормирским отрядом. С этого времени Проныра положил себе за правило наблюдать за южным флангом. Вражеские шпионы всегда появлялись именно там, и хафлинг был единственным, кто знал о них.
– Пожалуй, мне лучше вернуться на свой пост, – сказал Раднор, повернув коня на север. – Смотри в оба и ни во что не встревай.
Хафлинг наконец отвлекся от раздумий, но следопыт был уже далеко.
– Постараюсь! – крикнул ему вслед Проныра. – Ты тоже не подведи!
Вместе с Келемваром и Миднайт Раднор принадлежал к небольшому числу людей, которым хафлинг искренне симпатизировал. Следопыт по призванию, Раднор занимал важное положение в армии Кормира и не видел для себя никакой угрозы в незаурядных талантах Проныры. Наоборот, следопыт часто хвалил наблюдательного хафлинга.
Чем больше времени проводил Проныра среди людей, тем больше они ему нравились. В отличие от жителей Черных Дубов люди не находили серьезный характер хафлинга ни оскорбительным, ни надменным. Наоборот, они даже уважали его за эти черты и обходились с ним как с равным, что было редкостью в отношениях между хафлингами и людьми.
Но Проныра понимал, что все возрастающая привязанность к окружающим его людям может стать причиной его гибели. Он даже подумывал о том, чтобы сообщить Раднору и Келемвару о шпионах Кайрика, несмотря на то что так долго молчал об этом.
К счастью, с решением можно было повременить. Шпионы не давали о себе знать вот уже два дня. Проныра опасался, что головорезы Кайрика потеряли кормирский патруль из виду или из-за искалеченных лошадей вообще не могли двигаться дальше.
Хафлинг чувствовал себя совершенно беспомощным. Он мог бы отправиться на розыски Кайрика в одиночку, но Танская равнина была слишком велика, чтобы заниматься поисками без помощника. Как ни жаль, но единственное, что оставалось хафлингу, так это ждать, пока зентилары не объявятся снова. Вряд ли Кайрик отказался от слежки за Миднайт и табличкой…
Но хафлингу уже казалось, что он может прожить и без меча, даже если зентилары не вернутся. С самых Черных Дубов Проныра почти не спал, постоянно испытывая сильную необходимость вернуть отобранный у него меч. Но все же никаких признаков помешательства у хафлинга не наблюдалось. Однако вероятность того, что его состояние ухудшится, оставалась весьма высокой. Возможно, хафлинг найдет в себе силы пережить пропажу меча. А возможно, и нет.
В двадцати милях к югу, в самом центре равнины, лежало огромных размеров болото, известное под названием Танской трясины – мрачное и зловонное местечко. Большинство людей старались обходить как можно дальше это обиталище гнусных и злобных тварей.
Но болотное зверье не беспокоило Кайрика. Он знал, что в его груди бьется сердце гораздо более жестокое и страшное, чем у любого обитателя гнилого болота. Используя безлюдность местности, зентилары разбили лагерь у северной оконечности Танской трясины.
– Где эти разведчики? – рычал Кайрик на своего лейтенанта.
Прошло уже два дня, как шпионы потеряли след кормирского патруля.
– Если бы я знал, я бы сам сходил за ними! – огрызнулся Далзель.
Кайрик повернулся лицом к реке Тан и уставился на ее пенящиеся воды, багровый цвет которых напомнил ему бурлящие потоки кипящей крови. Несмотря на злость, непривычная обстановка несколько успокоила Кайрика.
– От моего плана не будет пользы, если мы не сможем найти Миднайт, – сказал он, не поворачиваясь к лейтенанту.
– Еще не все потеряно, – возразил Далзель.
Вор обернулся и смерил подчиненного таким злобным взглядом, что рука Далзеля невольно опустилась на рукоять меча.
– Я знаю Миднайт, – промолвил Кайрик. – Она не предает своих друзей, но также не предаст и меня.
– А я бы никогда не доверил свою жизнь женскому капризу, – проворчал лейтенант.
– Я и не прошу тебя об этом, – спокойно ответил Кайрик. – Я прошу лишь, чтобы ты нашел ее. Если бы я тогда не послушал тебя и запретил соваться в эту конюшню…
– Все наши лошади хромали, и мы бы упустили кормирцев в любом случае. – Далзель наконец снял руку с меча. – По крайней мере, теперь у нас есть свежие кони.
Вор вздохнул. Лейтенант был прав: лошади – не люди. Когда животные покалечены, ничто не в силах заставить их двигаться.
– А если Миднайт угодит в лапы Темной Твердыни?
– У Темной Твердыни не хватит лап, – уверенно заявил Далзель. – Ее молодцы сейчас обследуют южные земли. Я выставил часовых возле трех отрядов, которые могли бы перехватить патруль.
Зрачки Кайрика тревожно расширились.
– Почему ты так уверен, что кто-то из твоих солдат не предаст нас?
Далзель пожал плечами:
– Нам приходится идти на риск. Иначе, когда Миднайт и ее спутники расстанутся с кормирцами и повернут на юг, мы просто можем не успеть перехватить их.
Кайрику пришла в голову неожиданная мысль, и он положил руку на плечо Далзеля.
– Шайки из Темной Твердыни действуют в южных городах? – спросил он.
– Насколько нам известно – да, милорд.
– И можно предположить, что Бэйн, готовясь к нападению на Долину Теней и Тантрас, отвел от перевала Желтого Змея большинство своих частей… – продолжал размышлять вор, глядя вдаль.
– Похоже на то, – кивнул Далзель, нахмурившись. Он не понимал, к чему клонит его командир. – Это предположение весьма разумно.
Усмешка растянула губы Кайрика. Сначала он полагал, что Миднайт и ее друзья, находясь под защитой кормирского патруля, двинутся в направлении Проскура. Это предположение имело под собой почву, поскольку на западе Танской равнины безраздельно властвовала Темная Твердыня. В Проскуре же отряд Миднайт с легкостью присоединится к какому-нибудь торговому каравану, держащему путь в Глубоководье.
Однако кормирский патруль двигался прямо на запад, и вору пришлось отказаться от первоначального предположения. Тогда Кайрик решил, что солдаты сопровождают Миднайт через безлюдные просторы северной части Танской равнины. Пройдя эти глухие места, кормирцы повернут назад, а Миднайт и ее друзья отправятся на юг. Вор предположил, что герои попытаются перевалить через Далекие холмы, лежащие к югу от Темной Твердыни, и добраться до укрепленного города Хлутвара.
Но Кайрику все же казалось, что он ошибается.
– А если Миднайт не пойдет в Хлутвар?
– Куда ж еще она может пойти? – засомневался Далзель, потирая подбородок.
– Перевал Желтого Змея расположен строго на запад от Отрожья, – напомнил Кайрик, обратив взор на северо-запад.
– Ни один нищий не пройдет через перевал без разрешения Темной Твердыни, – возразил Далзель. – Твои друзья не осмелятся на такое!
– Эти осмелятся, – ответил вор. – Не одни мы можем предполагать, что путь через перевал свободен.
От удивления глаза лейтенанта расширились.
– Прикажи собираться, – сказал Кайрик. – Через час мы сможем выйти!
Семь дней миновало с тех пор, как кормирский патруль покинул стены Отрожья. На утро восьмого дня все участники похода проснулись у подножия перевала Желтого Змея. Названный так в честь ужасного желтого дракона, обитавшего здесь несколько столетий назад, поросший лесом перевал казался теперь мирным и безопасным.
В ярких лучах утреннего солнца горный проход выглядел не менее впечатляюще, чем в сумерках предыдущего дня. Широкое и глубокое ущелье гигантской змеей выползало из самого сердца Закатных гор к просторам Танской равнины. Пушистые сосны и белоствольные тополя зеленым ковром покрывали дно ущелья, отступая лишь перед вереницей оранжево-красных скал, возвышающихся одна над другой, подобно ступеням гигантской лестницы, по которой к вершине горной гряды, должно быть, поднимались великаны.
Высокие отвесные кручи рядами острых клыков обрамляли ущелье с обеих сторон, а его склоны, крутые и гладкие, напоминали крепостные стены. Окрашенные в темно-красный цвет горные пики бросали на долину зловещий отсвет. Временами с гранитной стены низвергался серебристый горный поток и рассыпался облаком бриллиантовых брызг. Дорога через перевал, изгибаясь, бежала по дну ущелья, понемногу забирая вверх, в направлении далекой вершины.
Со страхом и трепетом изучала Миднайт окружающую местность. Рядом с великолепием перевала Желтого Змея чародейка почувствовала себя такой спокойной, такой свободной, словно она могла забыть о своей миссии и просто радоваться всей этой благодати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53