Да и ветра не было – ни одна травинка не шевелилась. В другое время и в другом месте герои, несомненно, заинтересовались бы и черным дождем, и странным воем, но сейчас эти потусторонние вещи лишь раздражали их.
– Теперь только вниз! – воскликнул Келемвар, поежившись от дождя.
– Тогда лучше начать спуск немедленно, пока проклятый дождь не сжег нас совсем, – сказала Миднайт и, дернув своего скакуна за поводья, двинулась вниз по тропинке.
Сухой тон чародейки омрачил настроение Келемвара и Адона.
– Сколько еще ждать, когда она позволит нам простить ее? – шепнул воин священнослужителю.
– Думаю, долго, – ответил Адон.
На подъем по восточному склону герои затратили почти два дня, на спуск же потребовалась лишь четверть этого времени.
К началу сумерек замерзшие герои добрались до горного хребта, отделявшего озеро от лесистого каньона. Там Келемвар заметил небольшую скалу.
В пещерке у ее основания герои устроили постель из мягкой травы и укрылись от ненастья. Распределив ночное дежурство и проглотив скудный ужин, они легли спать – их ждала еще одна тоскливая ночь.
Два первых ночных дежурства прошли без происшествий, если не считать того, что во время второй вахты дождь закончился. Миднайт – она должна была дежурить третьей – спала совсем немного и, проснувшись посреди ночи, поняла, что заснуть снова ей не удастся. Она попробовала занять мысли размышлениями о том, почему ее заклинание, направленное против людей Кайрика, дало осечку. Женщина-маг никак не могла понять, как вместо огня появились струйки желтого дыма. Ведь все пассы и слова в точности соответствовали тем, что явились в ее сознании.
Любое другое заклинание могло привести к столь же неожиданному результату. Может, пассы и слова были неверными? А может, преждевременно бросив крупицы фосфора, она изменила магическую формулу? Однако было похоже на то, что магия просто в очередной раз подвела, как это частенько случалось с тех пор, как боги сошли на землю.
Из всего происшествия Миднайт смогла заключить лишь то, что характер ее взаимоотношений с магической тканью, окутывающей Королевства, определенно отличался от подобных связей обычного чародея или мага.
И все же большую часть ночи мысли Миднайт то и дело возвращались к бою на вершине утеса. Снова и снова чародейка слышала, как Келемвар просит ее задержать зентиларов, чтобы он мог расправиться с вором; снова и снова звучал ее решительный отказ. Затем Проныра спускался по веревке, и вскоре его фигурка летела на землю. После этого Келемвар обвинял чародейку в смерти хафлинга.
Подошла очередь Миднайт заступать на дежурство. К этому времени она приняла твердое решение – покинуть своих спутников. В Вечерней Звезде Кайрик сказал чародейке, что она подвергает жизни Келемвара и Адона серьезной опасности. Тогда вор попытался уговорить Миднайт бросить друзей и присоединиться к нему. Но только смерть хафлинга убедила ее в том, что Кайрик был прав. Пока чародейка оставалась вместе с воином и жрецом, последним грозила опасность – от Кайрика, зентиларов, Ваала.
Когда вот-вот должен был забрезжить рассвет, Миднайт решила, что пора уходить. Ночь прошла без происшествий, и пещерка в скале стала хорошим укрытием для друзей. Чародейка оседлала всех пони, аккуратно переложила каменную табличку из сумки Адона в свою и привязала ее к седлу своего скакуна.
Наконец Миднайт молчаливо попрощалась со спящими друзьями и двинулась в путь, уводя лошадей. Чтобы Адон и Келемвар не бросились в погоню, Миднайт решила отпустить пони только после того, как окажется на значительном расстоянии от бывших спутников.
8
ОПАСНАЯ ПЕРЕПРАВА
Миднайт стояла на коленях за изогнутым стволом гикори. За спиной чародейки простирались луга, а за ними вздымались скалистые хребты Закатных гор, где четыре дня назад Миднайт оставила Келемвара и Адона. И хотя солнце из-за горных вершин уже поджигало облака ярко-белым огнем, утро было унылым и серым.
Тщедушный гикори рос на краю поймы реки Дальней. И пологий склон, и речная долина поросли высоким редким кустарником. Протоптанная широкая тропа спускалась с холма и вела к постоялому двору и конюшне, расположенным на небольшой прибрежной поляне.
Сложенный из речных валунов дом имел всего лишь один этаж, а конюшня была построена из кривых досок, вырубленных из узловатых деревьев гикори. В настоящий момент в загоне находилось более тридцати пони и лошадей. Одной стороной конюшня открывалась к реке, и животные, таким образом, всегда могли напиться.
Двое мертвых зентильских часовых с короткими копьями в груди лежали у входа в дом. Еще двое зентиларов перевалились через порог двери. Тела тридцати хафлингов, пораженных черными стрелами, были разбросаны вокруг. Но горстка маленьких воинов добралась-таки до постоялого двора. Восемь оконных ставень были вышиблены, и под тремя из них стену запятнала кровь. Под окнами лежали тела еще двух хафлингов.
С печалью в сердце Миднайт поняла, что перед ней мужчины из Черных Дубов, родного селения Проныры.
Хафлинги преодолели перевал Желтого Змея, практически не тратя времени на сон. Две ночи назад они проскользнули мимо Адона и Келемвара и прошлым вечером наконец настигли тех, за кем гнались. Чуть забрезжил рассвет – и они атаковали противника; вумеры хафлингов ошеломили часовых зентиларов дождем из дротиков.
Остановившись на этом, хафлинги, глядишь, и сберегли бы себе жизни и, отомстив, вернулись бы домой, в Черные Дубы. Но они ввязались в глупое и бессмысленное сражение, штурмуя каменное здание. Зентилары, находившиеся внутри дома, проснулись от криков часовых. Хорошо обученные и подчиненные дисциплине солдаты тотчас схватились за луки – и меткие стрелы полетели из окон. Тогда-то и полегло большинство маленьких воинов.
Странно, но Миднайт сейчас злилась на глупость хафлингов. Более тридцати из них положили жизни совершенно напрасно. Глупое нападение на постоялый двор погубило отряд, а у оставшихся в живых недостало бы сил, чтобы в бою один на один совладать с рослыми зентиларами.
При всей очевидности поражения хафлингов Миднайт все же надеялась на то, что кто-то из них уцелел. А если так, то чародейка должна была им помочь. Это убеждение отчасти происходило из чувства вины, ведь Проныра погиб именно из-за Миднайт, но, кроме того, чародейка была женщиной, не лишенной сострадания. Самая мысль о том, чтобы оставить кого-то из хафлингов в лапах жестоких зентиларов, была невыносима.
Однако Миднайт хотела пробраться на постоялый двор еще по одной причине. Чародейка давно уже подозревала, что – именно зентилары Кайрика разрушили деревню Проныры, а безрассудное нападение хафлинга на вора с опозданием, но подтвердило подозрения Миднайт. А раз так, то Кайрик должен быть там, на постоялом дворе, то есть нарушил свое обещание и по-прежнему преследовал чародейку. Теперь она хотела проверить свои догадки.
Миднайт отползла от гикори и вернулась в лощину, где был привязан ее пони. Когда чародейка приблизилась к нему, тот забил копытом и захрипел.
– Ты что? – удивилась Миднайт. – Прошел всего час, как мы покинули Захолмье. Ты еще не должен был проголодаться.
Разумеется, пони ничего не ответил. Миднайт покачала головой и тяжело вздохнула, чувствуя, что выглядит немного глупо, обращаясь с бессловесной тварью так, словно та умела разговаривать. Но чародейке было до того одиноко, что она уже принимала животное за человека. Миднайт скучала по Адону и особенно по Келемвару. Тайком покидая лагерь, чародейка все еще злилась на друзей. Теперь же она страстно желала примирения.
Но поздно. На плечи Миднайт легло выполнение важной миссии, и чародейка решила, что будет лучше, если она до поры до времени позабудет и об Адоне, и о Келемваре. Возможно, поэтому Миднайт и начала считать пони своим товарищем.
Как бы там ни было, а это новое знакомство пошло впрок. Уже дважды пони, учуяв неладное, предупреждал Миднайт об опасности. И если бы чародейка оставалась равнодушной к поведению своего скакуна, то, не заметив его сигналов, непременно угодила бы в беду. В первый раз Миднайт едва не столкнулась с отрядом гоблинов. И хотя чародейка могла бы воспользоваться магией и с легкостью избежать неприятностей, Миднайт была рада, что ей не пришлось обращаться за помощью к волшебству.
В другой раз пони почувствовал нечто такое, что сильно напугало его. Разведав что к чему, чародейка обнаружила один из зентильских патрулей, следящих за перевалом Желтого Змея. Конечно, магия справилась бы и с зентиларами, но впереди их отряда вышагивала десятифутовая каменная статуя. Взглянув в пустые глаза великана, Миднайт узнала в нем каменного голема и поспешила скрыться. По своей природе каменные големы были почти неуязвимы для магии.
В остальном путешествие через перевал Желтого Змея прошло без приключений. Прошлую ночь чародейка провела в маленькой таверне, одной из немногих в Захолмье. Хотя обитатели городка в большинстве своем были неприветливы и скупы на слова, хозяин гостиницы оказался человеком радушным и любящим давать полезные советы постояльцам. Когда Миднайт спросила о том, где лучше всего купить приличных лошадей, владелец гостиницы посоветовал ей как раз ту конюшню, неподалеку от которой чародейка сейчас находилась. Миднайт приближалась к постоялому двору очень осторожно, поскольку Захолмье кишмя кишело зентиларами, и она верно предположила, что у конюшни их может быть еще больше.
В поисках корма пони потерся мордой о руку Миднайт. Не обращая на него внимания, чародейка сняла со спины конька седельные сумки. Без помощи Адона и Келемвара Миднайт самой приходилось следить за сохранностью Камня, и потому она не хотела оставлять его без присмотра.
Чародейка осторожно начала спускаться по склону, стараясь скрываться за редкими кустиками, не наступать на сухие ветки и не спотыкаться о камни, которые могут покатиться вниз и произвести шум. Когда Миднайт достигла подножия холма, заморосил холодный мелкий дождь. Его капли издавали такой едкий, вонючий запах, словно на небесах кто-то издох. Постоялый двор окутывала тишина.
Миднайт остановилась, чтобы посмотреть, нет ли где часовых, как вдруг услышала громкий смех, донесшийся из-за дома.
– Нет, хватит, умоляю – а-а-а-а! – всхлипнул чей-то высокий голосок.
Прячась за кустами, чародейка начала пробираться в обход здания к южному углу постоялого двора. Тот же высокий голосок вскрикнул снова и замолк. Через несколько секунд, когда Миднайт добралась до края поляны, вонючая морось сменилась ливнем. Чародейка остановилась в ста шагах от здания и теперь могла видеть все пространство между домом и рекой.
Стоя по самую грудь в воде, четверо зентиларов держали длинное десятифутовое бревно, развернув его поперек течения. В центре бревна они проделали отверстие, в которое вставили под прямым углом два шеста. К концам каждого шеста зентилары привязали по хафлингу, оставив свободными лишь руки, чтобы хафлинг мог плавать и удерживаться на поверхности.
Таким образом, дьявольская конструкция не позволяла пленнику всплывать на поверхность, не потопив при этом своего товарища, привязанного к другому шесту. Двое насквозь промокших хафлингов уже лежали на берегу: один – мертвый, другой – захлебывающийся от кашля.
Еще четверо зентильских солдат стояли возле реки, негромко посмеиваясь и делая ставки на то, кто из хафлингов выживет. Не находя интереса в жестокой забаве, несколько в стороне стоял еще один зентилар – человек мощного телосложения, с черными, заплетенными в косичку волосами и густой бородой. Он был одет в блестящую, черную с голубым отливом кольчугу.
Отделившись от кучки зентиларов, закутанная в плащ фигура подошла к одиноко стоявшему черноволосому мужчине. Миднайт тотчас узнала Кайрика.
– Ну, давай же, Далзель, повеселись! – воскликнул вор, крепко взяв лейтенанта за плечо.
– Ты напрасно теряешь здесь время, Кайрик.
Кайрик обернулся и взглянул на свое дьявольское изобретение.
– Ерунда. Парням нравится, – ответил вор, но не добавил при этом, что развлечение доставляет удовольствие и ему.
– А женщина? Нам следует отправиться за ней.
– Нет нужды, – уверенно возразил Кайрик. – Разведчики обнаружили ее в Захолмье и доложили, что она одна. – Кайрик замолчал и улыбнулся. – Скоро она прибудет сюда.
Зентилары у реки разразились дружным ревом: один из пленных хафлингов всплыл на поверхность, заставив собрата опуститься под воду.
– Новый план, милорд? – уточнил Далзель, не обращая внимания на восторженно хлопающих зрителей.
Кайрик кивнул, снова взглянул на хафлингов и ухмыльнулся.
– Она идет прямо к нам в руки, – рассеянно произнес он.
Миднайт слизнула с губ ядовито-соленый пот. И в самом деле, ее вполне могли схватить. Далзель с сомнением поднял бровь.
– Даже если она и знает, где тебя искать, сомневаюсь, что она доверится тебе после убийства того хафлинга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53