– Эй, парень!
Клорисса, вся красная, обернулась.
– Это был несчастный случай, Вас не задело?
– Нет. Что это за штука?
– Стрела. Ею стреляют из лука, натягивая тетиву.
– Вот так, – нахально крикнул мальчишка, пуская в воздух другую стрелу, и засмеялся. Он был гибкий, со светлыми волосами.
– Ты будешь наказан, – сказала Клорисса. – Ступай.
– Постой, постой, – вмешался Бейли, потирая ушибленное при падении колено. – У меня есть вопросы, Как тебя зовут?
– Бик, – беззаботно бросил мальчик.
– Так ты стрелял в меня из лука, Бик?
– Ага.
– А ты знаешь, что мог бы попасть, если б меня не предупредили и я бы не упал?
– Так я и хотел попасть, – пожал плечами Бик.
– Тут нужно кое-что объяснить, – торопливо вмешалась Клорисса. – Стрельба из лука у нас поощряется. Этот вид спорта допускает соревнование без личного контакта. Мы устраиваем среди мальчиков видеосостязания. Теперь я начинаю бояться, что они иногда стреляют в роботов. Им весело, а роботам никакого вреда. Я единственный взрослый человек в имении – может быть, мальчик принял вас за робота.
Пока Бейли слушал ее, в голове у него понемногу прояснялось, и суровое выражение, свойственное его вытянутому лицу, усиливалось.
– Бик, ты думал, что я робот?
– Нет. Вы землянин.
– Хорошо. Теперь иди.
Бик повернулся и убежал, насвистывая, а Бейли обратился к роботу:
– Эй ты! Откуда мальчишка знает, что я землянин? Или тебя не было рядом, когда он стрелял?
– Я был рядом, господин. Это я ему сказал, что вы землянин.
– И сказал, кто такой землянин?
– Да, господин.
– Кто же он такой?
– Человек низшей категории, которого не следует допускать на Солярию, поскольку он распространяет инфекцию, господин.
– А ты от кого узнал?
Робот не ответил.
– Не знаешь?
– Нет, господин. Это заложено в моей памяти.
– Значит, ты сказал мальчику, что я – недочеловек, распространяю инфекции, и он тут же в меня выстрелил. Почему ты его не остановил?
– Я хотел, господин. Я не допустил бы, чтобы человеку причинили вред, даже землянину. Но он действовал слишком быстро, и я не успел.
– А может быть, ты подумал, что землянин все-таки не совсем человек, и немного замешкался?
– Нет, господин, – спокойно ответил робот. Бейли мрачно скривил губы. Робот, скорее всего, говорил правду, но инспектор чувствовал, что что-то тут не так.
– Что ты делал рядом с мальчиком? – спросил он робота.
– Я носил за ним стрелы, господин.
– Можно посмотреть? – Бейли протянул руку, робот подошел и подал ему с дюжину стрел. Бейли осторожно положил стрелу, которая вонзилась в дерево, у своих ног и поочередно осмотрел все прочие. Потом вернул их роботу и снова взял в руки первую стрелу.
– Почему ты подал мальчику именно эту?
– Особой причины не было, господин. Мальчик попросил стрелу, и я взял ее наугад. Он стал искать цель, затем увидел вас и спросил, кто этот незнакомец. Я объяснил…
– Я уже слышал, как ты ему объяснил, У стрелы, которую ты подал, серое оперение – только у нее одной, У остальных стрел оно черное.
Робот смотрел на него непонимающим взглядом.
– Это ты привел сюда мальчишку? – спросил Бейли.
– Мы просто гуляли, господин.
Бейли посмотрел в просвет между деревьями, из которого прилетела стрела.
– Бик у вас, случайно, не лучший стрелок из лука?
– Лучший, господин, – склонил голову робот.
– Как вы догадались? – ахнула Клорисса.
– Одно вытекает из другого, – сухо сказал Бейли. – Будьте добры, сравните серую стрелу с прочими. Только у серой стрелы наконечник покрыт чем-то маслянистым. Рискую впасть в мелодраму, мэм, но все же скажу – ваш окрик спас мне жизнь. Стрела, которой целили в меня, отравлена.
Глава тринадцатая
Роботехник усмиряется
– Невозможно! – воскликнула Клорисса. – Праведное небо, это просто невозможно!
– Праведное там или неправедное – есть у вас на ферме животное, которого не жалко? Поцарапайте его этой стрелой и посмотрите; что получится.
– Но зачем кому-то…
– Зачем, я знаю, – отрезал Бейли. – Вопрос в том, кто.
– Никто.
У Бейли снова все поплыло перед глазами. Он со злостью швырнул стрелу в сторону Клориссы, та проводила ее взглядом.
– Поднимите, – крикнул Бейли, – и уничтожьте, если не хотите проверять. Не то на нее наткнутся дети, и произойдет несчастье.
Клорисса поспешно взяла стрелу, зажала между большим и указательным пальцами.
Бейли бросился к дому и нырнул в ближайшую дверь, Клорисса последовала за ним со стрелой в руке. Немного восстановив душевное равновесие в четырех стенах, Бейли спросил:
– Кто отравил стрелу?
– Представления не имею.
– Не сам же мальчик. Вы не могли бы установить, кто его родители?
– Можно справиться в картотеке, – буркнула Клорисса.
– Так вы сохраняете записи о родстве?
– Да, для геноанализа.
– А парень не мог знать, кто его родители?
– Исключено,
– А вдруг он как-то выяснил?
– Ему пришлось бы взломать дверь в комнату: где хранятся записи Исключено.
– А если бы в имение явился взрослый человек и пожелал узнать, кто его ребенок?
– Крайне маловероятно, – вспыхнула Клорисса.
– И все же предположим. Ему бы ответили?
– Не знаю. Собственно, законом это не возбраняется. Просто не принято.
– Вот вы бы ответили?
– Постаралась бы уклониться. Доктор Дельмар не ответил бы; я знаю. Он был убежден, что родственные связи нужны только для геноанализа. До него, возможно: порядки были помягче. А почему вы обо всем этом спрашиваете?
– Мне непонятно, какой мотив мог быть у самого пария – может, он действовал по наущению родителей?
– Ужас какой, – Клорисса в расстроенных чувствах подошла к Бейли на небывало близкое расстояние и далее протянула инспектору руку. – Как это все могло произойти? Босс мертв, вас чуть не убили. А ведь на Солярии нет причин для насилия. У всех есть все, что хочется, – значит, нет зависти. Нет родственных связей – значит, нет и семейных распрей. У всех отменное генетическое здоровье. – Вдруг ее лицо прояснилось, – Погодите-ка. Стрела не могла быть отравлена. В обратном вы меня не убедите.
– Почему?
– С Биком был робот. Он не допустил бы никакого яда. Он ни в коем случае не мог совершить ничего такого, что причинило бы вред человеку. Гарантия – Первый Закон Роботехники.
– Да? Что это за Первый Закон?
– То есть как? – уставилась на него Клорисса,
– Да так. Велите проверить стрелу и убедитесь, что она отравлена, – Самого Бейли проверка мало заботила – он и так знал, что стрела отравлена. – Вы все еще верите, что госпожа Дельмар виновна в смерти мужа?
– Там никого не было, кроме нее.
– Понятно, А здесь не было ни одного взрослого человека, кроме вас, когда в меня выстрелили отравленной стрелой.
– Я к этому не имею никакого отношения, – энергично возразила Клорисса.
– Возможно, Возможно также, что и госпожа Дельмар невиновна. Вы разрешите воспользоваться вашим видеофоном?
– Да, конечно.
Бейли точно знал, с кем собирается говорить – и это была не Глэдия, И вдруг, неожиданно для себя, сказал роботу:
– Соедини меня с Глэдией Дельмар.
Робот молча подчинился, и Бейли стал наблюдать за ним, сам удивляясь, почему так распорядился.
Потому, что о ней только что шел разговор, потому, что его немного беспокоила их недавняя ссора или просто потому, что, насмотревшись на пышущую здоровьем, донельзя практичную Клориссу, он стремился для разнообразия взглянуть на Глэдию?
Иосафат! Иногда приходится играть по слуху, примирительно подумал он.
Она явилась перед ним, сидя на большом стуле с прямой спинкой, который делал ее еще меньше и еще беззащитнее. Волосы были зачесаны назад и собраны в пучок. В ушах висели серьги с камнями, похожими на бриллианты. На ней было простенькое платьице, узкое в талии. Она тихо сказала:
– Хорошо, что вы меня вызвали, Элайдж. Я сама пыталась вас найти.
– Доброе утро, Глэдия. – (Или день? Или вечер? Он не знал, сколько сейчас времени у Глэдии, и не мог угадать по ее платью.) – Зачем вы меня искали?
– Чтобы извиниться перед вами за то, что вышла из себя на последнем сеансе. Но господин Оливо не знал, где вы.
Бейли представил себе Дэниела под неусыпной охраной роботов и спрятал улыбку.
– Ничего страшного. Через несколько часов я буду у вас.
– Конечно… то есть как – будете?
– Собственной персоной, – отрезал Бейли.
Она широко раскрыла глаза и впилась пальцами в гладкие пластмассовые подлокотники.
– Что, так нужно?
– Необходимо.
– Не думаю, что…
– Вы разрешаете?
– Это совершенно необходимо? – спросила она, глядя в сторону.
– Да. Но сначала я должен встретиться кое с кем еще. Ваш муж интересовался роботехникой – вы сами говорили мне, да и другие тоже – но ведь он не был профессионалом?
– У него было другое образование, Элайдж, – ответила она, все еще избегая смотреть на него.
– И ему помогал какой-то роботехник, верно?
– Джотан Либич, – тут же ответила она. – Мой близкий друг.
– В самом деле? – воскликнул Бейли.
– Я, наверное, зря это сказала, – смешалась Глэдия.
– Почему же зря, если это правда.
– Все время боюсь сказать что-нибудь такое, что покажется… Вы не представляете, как тяжело, когда все думают, что вы в чем-то виноваты.
– Не обращайте внимания, В чем проявляется ваша дружба с Либичем?
– Ну, как сказать… Он живет в соседнем поместье. Затраты видеоэнергии практически равны нулю, так что мы можем постоянно общаться в движении без всяких хлопот. Мы с ним гуляем вместе – точнее, гуляли.
– Никогда бы не подумал, что вы способны с кем-то прогуливаться,
– Я же сказала – с помощью видео, – вспыхнула Глэдия, – Все время забываю, что вы землянин. При видеосвязи в свободном движении фокус сосредоточивается на человеке, и можно ходить где угодно, не теряя контакта. Я гуляю в своем имении, он в своем, но мы как будто вместе. Это так приятно. – Она вдруг хихикнула. – Бедный Джотан.
– Почему бедный?
– Вспомнила, как вы подумали, что мы по-настоящему гуляем вместе. Он бы просто умер, если бы знал, что кто-то о нем так подумает.
– Почему?
– У него на этом пунктик. Он говорил мне, что уже в пять лет прекратил личные встречи – настоял на том, что будет общаться только по видео. Бывают такие дети. Рикэн, – она смутилась, но продолжала, – Рикэн, мой муж, однажды сказал мне по поводу Джотана, что таких детей будет все больше и больше. Он сказал, что это нечто вроде социальной эволюции и что у видеоконтактов большое будущее. А вы как считаете?
– Я здесь не авторитет.
– Джотан даже не женился. Рикэн сердился на него, говорил, что Джотан ведет себя антисоциально и что его гены нужны обществу, но Джотан не слушал.
– А имел он право не вступать в брак?
– Не то чтобы… Но знаете, он блестящий роботехник, а роботехники на Солярии ценятся. Думаю, на это просто закрыли глаза. Но Рикэн, по-моему, больше не хотел работать с Джотаном. Он мне сказал, что Джотан плохой солярианин,
– А Джотану он это говорил?
– Не знаю. Он работал с ним до самого конца.
– Но считал плохим солярианином за то, что тот не женился?
– Рикэн раз сказал, что брак – самое трудное в жизни, но надо терпеть.
– А вы что думаете на этот счет?
– О чем вы, Элайдж?
– Вы тоже полагаете, что брак – самое трудное в жизни?
С ее лица исчезло всякое выражение, точно она старательно смыла его.
– Никогда об этом не думала.
– Вы сказали, что гуляете с Джотаном Либичем, а потом поправились, изменили время с настоящего на прошедшее. Значит, прогулки прекратились?
Глэдия покивала головой, и на ее лице снова появилось выражение – грустное.
– В общем, да. Пару раз я вызывала его по видео, но он постоянно был занят, и мне не хотелось – ну, вы понимаете.
– Это происходило после смерти вашего мужа?
– Нет, раньше. За несколько месяцев до нее.
– Может быть, доктор Дельмар запретил ему общаться с вами?
– Как запретил? – опешила Глэдия. – Мы с Джотаном не роботы. Как нам можно что-нибудь запретить?
Бейли не стал объяснять. Объяснение было бы чисто земное, и Глэдия ничего бы не поняла. Даже если бы он ухитрился растолковать, что к чему, то ничего, кроме отвращения, у нее бы не вызвал.
– Я просто так спросил. Я свяжусь с вами снова, Глэдия, когда поговорю с Либичем. Кстати, который у вас там час? – Он тут же пожалел о своем вопросе. Робот ответил бы в земных единицах, а Глэдия, пожалуй, ответит в солярианских – Бейли уже надоело признаваться в своем невежестве.
Однако ответ Глэдии был не точным, а описательным:
– Вторая половина дня.
– И у Либича в имении тоже?
– О да.
– Хорошо. Свяжусь в вами, как только смогу, и мы договоримся о встрече.
– Это совершенно необходимо? – снова заколебалась она.
– Да.
– Что ж, хорошо, – тихо ответила Глэдия.
С Либичем Бейли соединили не сразу, и он использовал промежуток, чтобы съесть еще один сандвич, который ему принесли прямо в упаковке. Бейли был теперь настороже и внимательно осмотрел обертку, прежде чем разорвать ее, а потом старательно исследовал содержимое.
Пластиковый пакетик с молоком, еще не совсем оттаявший, Бейли разодрал зубами и стал пить прямо та него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28