– Всегда полностью владел собой, как ваш друг. – Она указала на Дэниела, который при этом не шелохнулся.
– Понимаю, Продолжайте, пожалуйста.
– Вы не возражаете, если я немного выпью? – прошептала Глэдия.
– Сделайте одолжение.
Глэдия слегка нажала на подлокотник. Не прошло и минуты, как вошел молчаливый робот и подал ей какой-то теплый напиток (Бейли было видно, как он дымится). Глэдия пригубила его и отставила.
– Вот так будет лучше. А можно задать вам нескромный вопрос?
– Спрашивайте что хотите.
– Знаете, я ведь много читала о Земле. Меня она всегда интересовала. Такой странный мир… извините, я не то хотела сказать.
– Любой мир кажется странным людям, которые в нем не живут, – чуть нахмурился Бейли.
– Вы совсем другие. Я хотела задать вам один вопрос… надеюсь, что вам, как землянину, он не покажется грубым… Солярианяна я никогда бы о таком не спросила. Ни за что.
– Спрашивайте, Глэдия.
– Вот вы и ваш друг – господин Оливо, да?
– Да.
– Это ведь не видео?
– То есть?
– Я говорю о вас двоих. Вы ведь находитесь в одной комнате?
– Да, мы оба здесь.
– И вы могли бы дотронуться до него, если бы захотели.
– Мог бы.
– О-о. – Она окинула их взглядом, в котором читалось – что? Отвращение? Возмущение?
Бейли пришло в голову: а что, если встать, подойти к Дэниелу и отвесить ему оплеуху? Интересно, как бы она реагировала?
– Вы хотели рассказать о событиях того дня, когда муж пришел навестить вас. – Бейли был уверен, что отступление от темы, сколь оно ни интересно, все же было вызвано именно нежеланием рассказывать дальше.
Глэдия снова пригубила свой напиток.
– Тут особенно нечего рассказывать. Я видела, что он собирается уйти, и знала заранее, что так будет – он всегда занимался какой-нибудь творческой работой. Поэтому я вернулась к своим занятиям. А минут пятнадцать спустя услышала крик.
Она замолчала, и Бейли поторопил ее:
– Какой крик?
– Кричал Рикэн. Мой муж. Слов никаких не было, просто крик – испуганный. Нет! Скорее удивленный, выражающий потрясение. Я раньше никогда не слышала, чтобы он кричал.
Она приложила ладони к ушам, как будто крик все еще звучал в них, и ее покрывало соскользнуло вниз, обнажив тело до талии. Она этого не заметила, а Бейли уставился в блокнот.
– И что вы тогда сделали? – спросил он.
– Побежала. Я не знала, где он…
– Но вы, кажется, сказали, что он пошел в лабораторию на вашей половине.
– Да, Элайдж, но я не знала, где лаборатория. Неточно знала. Я никогда не бывала там – это было его хозяйство. Знала примерно, что она где-то в западном крыле, и так растерялась, что даже не догадалась позвать робота – он бы меня сразу провел туда, но без зова, конечно, ни один прийти не мог. Когда я все-таки добралась туда – нашла кое-как, – Рикэн был мертв.
К сильнейшему замешательству Бейли, она понурила голову и заплакала, ничуть не стесняясь, – просто зажмурилась, а по щекам медленно потекли слезы. Глэдия плакала беззвучно, только плечи немного дрожали.
Потом она открыла глаза и посмотрела на Бейли, не утирая слез.
– Я никогда раньше не видела мертвых. Он был весь в крови, а его голова… Я сумела вызвать робота, он вызвал других, и они, наверно, позаботились обо мне и о Рикэне – я ничего не помню.
– Что значит – позаботились о Рикэне?
– Унесли его и убрали комнату. – В ее голосе прозвучало негодование хозяйки, отвечающей за порядок в доме, – Комната была в ужасном состоянии.
– А что сделали с телом?
– Не знаю – сожгли, должно быть, как всякое мертвое тело.
– Вы не вызывали полицию?
Она ответила непонимающим взглядом, и Бейли вспомнил, что полиции-то нет.
– Но к кому-то ведь вы обращались. Иначе как об этом узнали?
Роботы вызвали доктора, А мне пришлось позвонить Рикэну на работу – сообщить его роботам, что он не вернется.
– Доктора вызвали к вам, не так ли?
Глэдия кивнула и, видимо, только сейчас заметила, что покрывало сползло ей на бедра. Она поправила его, пробормотав с несчастным видом:
– Извините. Извините.
Бейли неловко было смотреть, как она сидит там такая беспомощная, дрожащая, с лицом, искаженным ужасом недавнего воспоминания.
Она никогда раньше не видела мертвых. Не видела крови и проломленных черепов. Пусть супружеские отношения на Солярии довольно прохладны, ей все-таки пришлось столкнуться со смертью человека.
Бейли сам не знал, что надо говорить или делать дальше. Ему хотелось извиниться и отпустить ее – но ведь он полицейский при исполнении служебных обязанностей.
С другой стороны, в этом мире нет полиции. Понимает ли она, что входит в его обязанности?
Медленно и со всей доступной ему мягкостью он спросил:
– Глэдия, вы ничего больше не слышали? Ничего, кроме крика вашего мужа?
Она подняла глаза, все такая же красивая, несмотря на слезы – а может быть, даже красивее – и сказала:
– Ничего.
– Никто не убегал? Не было других голосов?
– Нет, я ничего не слышала.
– Когда вы нашли тело мужа, он был совершенно один? Присутствовали только вы двое?
– Да.
– Никаких следов чужого присутствия?
– Я не заметила. Там в любом случае не могло никого быть.
– Почему вы так думаете?
Вопрос ее, видимо, шокировал, потом она сказала уныло:
– Я все забываю, что вы с Земли, Там не могло никого быть. Мой муж не виделся ни с кем, кроме меня, с самого детства. Рикэн был не тот человек, чтобы с кем-то встречаться. Он очень строго соблюдал все правила.
– Может быть, это произошло помимо его воли. Ведь мог же кто-то явиться без приглашения, без ведома вашего мужа? И он вынужден был встретиться с этим человеком, как бы строго ни соблюдал правила.
– Он тут же вызвал бы роботов и приказал им прогнать пришельца. Он бы обязательно так поступил! Да никто бы и не стал являться к мужу без приглашения. У меня это просто в голове не укладывается. Рикэн никого бы к себе не пригласил – смешно далее думать об этом.
– Ваш муж убит ударом по голове, правда? – мягко спросил Бейли. – Вы ведь не станете этого отрицать.
– Кажется, да, Он был весь…
– Не будем вдаваться в подробности. Было ли в комнате какое-либо механическое устройство, которым можно было разбить ему голову с помощью дистанционного управления?
– Конечно, нет. Я, по крайней мере, не видела.
– Думаю, вы бы заметили, будь там что-нибудь подобное. Отсюда следует, что существовала рука, а в ней имелся предмет, способный сокрушить мужской череп – и эта рука опустилась. Значит, кто-то должен был находиться в четырех футах от вашего мужа. И кто-то все-таки его посетил.
– Никто не мог этого сделать, – серьезно сказала Глэдия. – Ни один солярианин.
– Солярианин, способный на убийство, не остановился бы и перед личным визитом, вам не кажется?
Впрочем, как сказать, подумал про себя Бейли. На Земле он знал одного хладнокровного убийцу, которого схватили только потому, что он не смог нарушить неписаный закон, требующий соблюдения полной тишины в общественном туалете.
– Вы не понимаете, – покачала головой Глэдия. – Для землян личное общение в порядке вещей, поэтому вам не понять… – Похоже, ее разбирало любопытство – даже глаза немного оживились. – Вам ведь это кажется вполне нормальным, правда?
– Я всегда воспринимал такое общение как должное.
– И оно вас не беспокоит?
– Нет, с чего бы?
– В фильмах этого не показывают, а я всегда хотела знать… ничего, если я спрошу?
– Спрашивайте, – флегматично ответил Бейли.
– Вам назначена жена?
– Я женат. Назначениями у нас не занимаются.
– И вы встречаетесь с женой, когда хотите, и не видите в том ничего особенного?
Бейли кивнул.
– А вот когда вместе, если вы захотите… – она приподняла руки в локтях, словно подыскивала нужные слова. – Вы можете… в любое время… – она не решалась, а Бейли не делал попытки ей помочь. – Да нет, ничего. И зачем только я пристаю к вам? Вы все узнали, что хотели? – Вид у нее был такой, будто она вот-вот расплачется снова.
– Еще одно, Глэдия. Забудьте, что никто не мог посетить вашего мужа. Предположим, кто-то все-таки его посетил. Кто это мог быть?
– Угадывать бесполезно. Никто.
– Нет, вы не правы. Агент Грюер говорил, что они кого-то подозревают. Значит, кто-то должен быть.
Глэдия невесело улыбнулась уголком рта.
– Я знаю, кого он имеет в виду.
– Да? Кого же?
Она приложила свою маленькую руку к груди.
– Меня.
Глава шестая
Гипотеза отвергается
– Я бы сказал, партнер Элайдж, – заговорил вдруг Дэниел, – что подобный вывод напрашивается сам собой.
– Почему? – удивленно спросил Бейли.
– Дама утверждает, – сказал Дэниел, – что была единственной, с кем встречался или согласился бы встретиться ее муж. Солярианские нравы не допускают иной вероятности. Агент Грюер должен был прийти к разумному и даже неизбежному выводу, что солярианин мог встречаться только со своей женой. А если рядом мог находиться лишь один человек, только он способен нанести удар и только он – вернее, она – могла быть убийцей. Агент Грюер, как вы помните, сказал, что у него на примете один-единственный человек. Другой возможности он не видел. Итак?
– Он сказал также, – заметил Бейли. – что тот человек тоже не мог этого сделать.
– Он, должно быть, подразумевал, что на месте преступления не нашли орудия убийства. Возможно, госпожа Дельмар могла бы разрешить эту загадку? – Дэниел учтиво обернулся к Глэдии, которая все еще сидела в кадре, опустив глаза и плотно сжав губки.
Иосафат, подумал Бейли, про леди-то мы и позабыли – а все потому, что я не в себе. Его выводил из терпения Дэниел, подходивший ко всему без эмоций, и будоражил собственные чувства. Бейли не стал углубляться в свои ощущения и сказал:
– На сегодня все, Глэдия. Как там у вас прекращайся связь? До свидания.
– Обычно говорят «сеанс окончен», но «до свидания» мне нравится больше. Вы, кажется, огорчены, Элайдж. Не надо – я уже привыкла к тому, что все считают, будто преступление совершила я, так что не огорчайтесь.
– А вы не совершали его, Глэдия?
– Нет, – сердито ответила она.
– В таком случае, до свидания.
Сердитая Глэдия исчезла, но Бейли некоторое время чувствовал на себе взгляд ее необыкновенных серых глаз. Хотя она и сказала, что привыкла к разговорам, то была явная ложь – ее гнев говорил об этом яснее всяких слов. Интересно, на какую еще ложь она способна?
Оставшись наедине с Дэниелом, Бейли сказал:
– Дэниел, не такой уж я дурак.
– Никогда не считал вас дураком, партнер Элайдж.
– Тогда скажите – с чего вы взяли, что на месте преступления не нашли оружия? Таких показаний никто не давал – я не слышал ничего, что позволило бы прийти к такому выводу,
– Вы правы. Я получил дополнительную информацию, которая вам пока неизвестна.
– Я так и знал. Что за информация?
– Агент Грюер сказал, что пришлет нам отчет о расследовании. Этот отчет у меня – он прибыл утром.
– Почему вы не показали его мне?
– Я посчитал, что ваше расследование будет более продуктивным, если вы, хотя бы на первых порах, будете вести его по своему усмотрению, не опираясь на выводы других, которые, по собственному их признанию, не достигли удовлетворительных результатов. Я сознавал, что на мой собственный логический процесс упомянутые выводы повлияли, отчего и не принимал участия в разговоре.
Логический процесс! Бейли неожиданно припомнил свою беседу с одним роботехником – тот сказал, что робот руководствуется логикой, но не здравым смыслом.
– Однако под конец вы включились, – заметил он
– Да, партнер Элайдж, но только потому, что получил информацию, подтверждающую подозрения агента Грюера,
– Какую именно?
– Она была заложена в поведении госпожи Дельмар.
– Уточните, пожалуйста, Дэниел.
– Согласитесь: если бы эта дама была виновна и пыталась обелить себя, она прежде всего постаралась бы убедить в своей невиновности следователя.
– И что же?
– Если бы она смогла сыграть на слабостях следователя, она бы сделала это, не так ли?
– Весьма гипотетично.
– Вовсе нет, – спокойно возразил Дэниел. – Думаю, вы заметили, что она полностью сосредоточилась на вас.
– Потому что говорил с ней я.
– Она обращалась к вам одному в самом начале встречи, когда еще не догадывалась, что говорить с ней будете вы. По логике, она скорее могла бы ожидать, что следствие буду вести я, аврорианец. И все же обращалась к вам.
– Что же отсюда следует?
– То, что сна возложила свои надежды на вас, как на землянина, партнер Элайдж.
– Почему на меня?
– Она изучила все, что касается Земли – сама несколько раз упомянула об этом. Она знала, о чем я говорю, когда я попросил закрыть источники дневного освещения в начале нашей беседы. Не выказала удивления или непонимания, какие вполне пристали человеку, незнакомому с земными обычаями.
– Ну-ну?
Если она интересовалась Землей, разумно предположить, что ей известна одна из слабостей землян. Она не могла не знать, что обнаженное тело на Земле – табу, не могла не понимать, как подействует подобное зрелище на землянина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
– Понимаю, Продолжайте, пожалуйста.
– Вы не возражаете, если я немного выпью? – прошептала Глэдия.
– Сделайте одолжение.
Глэдия слегка нажала на подлокотник. Не прошло и минуты, как вошел молчаливый робот и подал ей какой-то теплый напиток (Бейли было видно, как он дымится). Глэдия пригубила его и отставила.
– Вот так будет лучше. А можно задать вам нескромный вопрос?
– Спрашивайте что хотите.
– Знаете, я ведь много читала о Земле. Меня она всегда интересовала. Такой странный мир… извините, я не то хотела сказать.
– Любой мир кажется странным людям, которые в нем не живут, – чуть нахмурился Бейли.
– Вы совсем другие. Я хотела задать вам один вопрос… надеюсь, что вам, как землянину, он не покажется грубым… Солярианяна я никогда бы о таком не спросила. Ни за что.
– Спрашивайте, Глэдия.
– Вот вы и ваш друг – господин Оливо, да?
– Да.
– Это ведь не видео?
– То есть?
– Я говорю о вас двоих. Вы ведь находитесь в одной комнате?
– Да, мы оба здесь.
– И вы могли бы дотронуться до него, если бы захотели.
– Мог бы.
– О-о. – Она окинула их взглядом, в котором читалось – что? Отвращение? Возмущение?
Бейли пришло в голову: а что, если встать, подойти к Дэниелу и отвесить ему оплеуху? Интересно, как бы она реагировала?
– Вы хотели рассказать о событиях того дня, когда муж пришел навестить вас. – Бейли был уверен, что отступление от темы, сколь оно ни интересно, все же было вызвано именно нежеланием рассказывать дальше.
Глэдия снова пригубила свой напиток.
– Тут особенно нечего рассказывать. Я видела, что он собирается уйти, и знала заранее, что так будет – он всегда занимался какой-нибудь творческой работой. Поэтому я вернулась к своим занятиям. А минут пятнадцать спустя услышала крик.
Она замолчала, и Бейли поторопил ее:
– Какой крик?
– Кричал Рикэн. Мой муж. Слов никаких не было, просто крик – испуганный. Нет! Скорее удивленный, выражающий потрясение. Я раньше никогда не слышала, чтобы он кричал.
Она приложила ладони к ушам, как будто крик все еще звучал в них, и ее покрывало соскользнуло вниз, обнажив тело до талии. Она этого не заметила, а Бейли уставился в блокнот.
– И что вы тогда сделали? – спросил он.
– Побежала. Я не знала, где он…
– Но вы, кажется, сказали, что он пошел в лабораторию на вашей половине.
– Да, Элайдж, но я не знала, где лаборатория. Неточно знала. Я никогда не бывала там – это было его хозяйство. Знала примерно, что она где-то в западном крыле, и так растерялась, что даже не догадалась позвать робота – он бы меня сразу провел туда, но без зова, конечно, ни один прийти не мог. Когда я все-таки добралась туда – нашла кое-как, – Рикэн был мертв.
К сильнейшему замешательству Бейли, она понурила голову и заплакала, ничуть не стесняясь, – просто зажмурилась, а по щекам медленно потекли слезы. Глэдия плакала беззвучно, только плечи немного дрожали.
Потом она открыла глаза и посмотрела на Бейли, не утирая слез.
– Я никогда раньше не видела мертвых. Он был весь в крови, а его голова… Я сумела вызвать робота, он вызвал других, и они, наверно, позаботились обо мне и о Рикэне – я ничего не помню.
– Что значит – позаботились о Рикэне?
– Унесли его и убрали комнату. – В ее голосе прозвучало негодование хозяйки, отвечающей за порядок в доме, – Комната была в ужасном состоянии.
– А что сделали с телом?
– Не знаю – сожгли, должно быть, как всякое мертвое тело.
– Вы не вызывали полицию?
Она ответила непонимающим взглядом, и Бейли вспомнил, что полиции-то нет.
– Но к кому-то ведь вы обращались. Иначе как об этом узнали?
Роботы вызвали доктора, А мне пришлось позвонить Рикэну на работу – сообщить его роботам, что он не вернется.
– Доктора вызвали к вам, не так ли?
Глэдия кивнула и, видимо, только сейчас заметила, что покрывало сползло ей на бедра. Она поправила его, пробормотав с несчастным видом:
– Извините. Извините.
Бейли неловко было смотреть, как она сидит там такая беспомощная, дрожащая, с лицом, искаженным ужасом недавнего воспоминания.
Она никогда раньше не видела мертвых. Не видела крови и проломленных черепов. Пусть супружеские отношения на Солярии довольно прохладны, ей все-таки пришлось столкнуться со смертью человека.
Бейли сам не знал, что надо говорить или делать дальше. Ему хотелось извиниться и отпустить ее – но ведь он полицейский при исполнении служебных обязанностей.
С другой стороны, в этом мире нет полиции. Понимает ли она, что входит в его обязанности?
Медленно и со всей доступной ему мягкостью он спросил:
– Глэдия, вы ничего больше не слышали? Ничего, кроме крика вашего мужа?
Она подняла глаза, все такая же красивая, несмотря на слезы – а может быть, даже красивее – и сказала:
– Ничего.
– Никто не убегал? Не было других голосов?
– Нет, я ничего не слышала.
– Когда вы нашли тело мужа, он был совершенно один? Присутствовали только вы двое?
– Да.
– Никаких следов чужого присутствия?
– Я не заметила. Там в любом случае не могло никого быть.
– Почему вы так думаете?
Вопрос ее, видимо, шокировал, потом она сказала уныло:
– Я все забываю, что вы с Земли, Там не могло никого быть. Мой муж не виделся ни с кем, кроме меня, с самого детства. Рикэн был не тот человек, чтобы с кем-то встречаться. Он очень строго соблюдал все правила.
– Может быть, это произошло помимо его воли. Ведь мог же кто-то явиться без приглашения, без ведома вашего мужа? И он вынужден был встретиться с этим человеком, как бы строго ни соблюдал правила.
– Он тут же вызвал бы роботов и приказал им прогнать пришельца. Он бы обязательно так поступил! Да никто бы и не стал являться к мужу без приглашения. У меня это просто в голове не укладывается. Рикэн никого бы к себе не пригласил – смешно далее думать об этом.
– Ваш муж убит ударом по голове, правда? – мягко спросил Бейли. – Вы ведь не станете этого отрицать.
– Кажется, да, Он был весь…
– Не будем вдаваться в подробности. Было ли в комнате какое-либо механическое устройство, которым можно было разбить ему голову с помощью дистанционного управления?
– Конечно, нет. Я, по крайней мере, не видела.
– Думаю, вы бы заметили, будь там что-нибудь подобное. Отсюда следует, что существовала рука, а в ней имелся предмет, способный сокрушить мужской череп – и эта рука опустилась. Значит, кто-то должен был находиться в четырех футах от вашего мужа. И кто-то все-таки его посетил.
– Никто не мог этого сделать, – серьезно сказала Глэдия. – Ни один солярианин.
– Солярианин, способный на убийство, не остановился бы и перед личным визитом, вам не кажется?
Впрочем, как сказать, подумал про себя Бейли. На Земле он знал одного хладнокровного убийцу, которого схватили только потому, что он не смог нарушить неписаный закон, требующий соблюдения полной тишины в общественном туалете.
– Вы не понимаете, – покачала головой Глэдия. – Для землян личное общение в порядке вещей, поэтому вам не понять… – Похоже, ее разбирало любопытство – даже глаза немного оживились. – Вам ведь это кажется вполне нормальным, правда?
– Я всегда воспринимал такое общение как должное.
– И оно вас не беспокоит?
– Нет, с чего бы?
– В фильмах этого не показывают, а я всегда хотела знать… ничего, если я спрошу?
– Спрашивайте, – флегматично ответил Бейли.
– Вам назначена жена?
– Я женат. Назначениями у нас не занимаются.
– И вы встречаетесь с женой, когда хотите, и не видите в том ничего особенного?
Бейли кивнул.
– А вот когда вместе, если вы захотите… – она приподняла руки в локтях, словно подыскивала нужные слова. – Вы можете… в любое время… – она не решалась, а Бейли не делал попытки ей помочь. – Да нет, ничего. И зачем только я пристаю к вам? Вы все узнали, что хотели? – Вид у нее был такой, будто она вот-вот расплачется снова.
– Еще одно, Глэдия. Забудьте, что никто не мог посетить вашего мужа. Предположим, кто-то все-таки его посетил. Кто это мог быть?
– Угадывать бесполезно. Никто.
– Нет, вы не правы. Агент Грюер говорил, что они кого-то подозревают. Значит, кто-то должен быть.
Глэдия невесело улыбнулась уголком рта.
– Я знаю, кого он имеет в виду.
– Да? Кого же?
Она приложила свою маленькую руку к груди.
– Меня.
Глава шестая
Гипотеза отвергается
– Я бы сказал, партнер Элайдж, – заговорил вдруг Дэниел, – что подобный вывод напрашивается сам собой.
– Почему? – удивленно спросил Бейли.
– Дама утверждает, – сказал Дэниел, – что была единственной, с кем встречался или согласился бы встретиться ее муж. Солярианские нравы не допускают иной вероятности. Агент Грюер должен был прийти к разумному и даже неизбежному выводу, что солярианин мог встречаться только со своей женой. А если рядом мог находиться лишь один человек, только он способен нанести удар и только он – вернее, она – могла быть убийцей. Агент Грюер, как вы помните, сказал, что у него на примете один-единственный человек. Другой возможности он не видел. Итак?
– Он сказал также, – заметил Бейли. – что тот человек тоже не мог этого сделать.
– Он, должно быть, подразумевал, что на месте преступления не нашли орудия убийства. Возможно, госпожа Дельмар могла бы разрешить эту загадку? – Дэниел учтиво обернулся к Глэдии, которая все еще сидела в кадре, опустив глаза и плотно сжав губки.
Иосафат, подумал Бейли, про леди-то мы и позабыли – а все потому, что я не в себе. Его выводил из терпения Дэниел, подходивший ко всему без эмоций, и будоражил собственные чувства. Бейли не стал углубляться в свои ощущения и сказал:
– На сегодня все, Глэдия. Как там у вас прекращайся связь? До свидания.
– Обычно говорят «сеанс окончен», но «до свидания» мне нравится больше. Вы, кажется, огорчены, Элайдж. Не надо – я уже привыкла к тому, что все считают, будто преступление совершила я, так что не огорчайтесь.
– А вы не совершали его, Глэдия?
– Нет, – сердито ответила она.
– В таком случае, до свидания.
Сердитая Глэдия исчезла, но Бейли некоторое время чувствовал на себе взгляд ее необыкновенных серых глаз. Хотя она и сказала, что привыкла к разговорам, то была явная ложь – ее гнев говорил об этом яснее всяких слов. Интересно, на какую еще ложь она способна?
Оставшись наедине с Дэниелом, Бейли сказал:
– Дэниел, не такой уж я дурак.
– Никогда не считал вас дураком, партнер Элайдж.
– Тогда скажите – с чего вы взяли, что на месте преступления не нашли оружия? Таких показаний никто не давал – я не слышал ничего, что позволило бы прийти к такому выводу,
– Вы правы. Я получил дополнительную информацию, которая вам пока неизвестна.
– Я так и знал. Что за информация?
– Агент Грюер сказал, что пришлет нам отчет о расследовании. Этот отчет у меня – он прибыл утром.
– Почему вы не показали его мне?
– Я посчитал, что ваше расследование будет более продуктивным, если вы, хотя бы на первых порах, будете вести его по своему усмотрению, не опираясь на выводы других, которые, по собственному их признанию, не достигли удовлетворительных результатов. Я сознавал, что на мой собственный логический процесс упомянутые выводы повлияли, отчего и не принимал участия в разговоре.
Логический процесс! Бейли неожиданно припомнил свою беседу с одним роботехником – тот сказал, что робот руководствуется логикой, но не здравым смыслом.
– Однако под конец вы включились, – заметил он
– Да, партнер Элайдж, но только потому, что получил информацию, подтверждающую подозрения агента Грюера,
– Какую именно?
– Она была заложена в поведении госпожи Дельмар.
– Уточните, пожалуйста, Дэниел.
– Согласитесь: если бы эта дама была виновна и пыталась обелить себя, она прежде всего постаралась бы убедить в своей невиновности следователя.
– И что же?
– Если бы она смогла сыграть на слабостях следователя, она бы сделала это, не так ли?
– Весьма гипотетично.
– Вовсе нет, – спокойно возразил Дэниел. – Думаю, вы заметили, что она полностью сосредоточилась на вас.
– Потому что говорил с ней я.
– Она обращалась к вам одному в самом начале встречи, когда еще не догадывалась, что говорить с ней будете вы. По логике, она скорее могла бы ожидать, что следствие буду вести я, аврорианец. И все же обращалась к вам.
– Что же отсюда следует?
– То, что сна возложила свои надежды на вас, как на землянина, партнер Элайдж.
– Почему на меня?
– Она изучила все, что касается Земли – сама несколько раз упомянула об этом. Она знала, о чем я говорю, когда я попросил закрыть источники дневного освещения в начале нашей беседы. Не выказала удивления или непонимания, какие вполне пристали человеку, незнакомому с земными обычаями.
– Ну-ну?
Если она интересовалась Землей, разумно предположить, что ей известна одна из слабостей землян. Она не могла не знать, что обнаженное тело на Земле – табу, не могла не понимать, как подействует подобное зрелище на землянина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28