Они рады были каждому куску, все думы и все разговоры их вертелись вокруг пищи, ничто другое их не интересовало да и не могло интересовать.
И вдруг что-то неладное стало твориться с их вожаком. Раз и другой в одиночку побывав в Парадизе, Еша заговорил о каком-то вулканце по имени Сибок, который может и готов освободить всякого от боли и стыда за никчемно прожитую жизнь, может и готов показать всякому цель и смысл его жизни.
Вожак пользовался большим авторитетом среди членов шайки. В делах его слово было законом, а в рассуждениях о житейском выслушивалось со вниманием. Поэтому один за другим воры вместе с вожаком ходили посмотреть и послушать вулканца и возвращались назад совершенно другими, «чокнутыми», по мнению Арида, людьми.
Все они «завязали» со своим прошлым, все заговорили о каком-то смысле жизни и об излечении от болезни, которая будто бы преследовала их до встречи с вулканцем. А Еша заявил, что он уже переговорил с вулканцем о нем, Ариде, и Сибок готов его вылечить.
Арид только усмехался. Он был моложе всех в шайке и признавал только одну боль – боль от пустоты в желудке. От этой боли он может лечиться своим новым ремеслом и не собирается завязывать, как другие, чтобы действительно не заболеть и не сдохнуть с голоду. А цель своей жизни он знал лучше какого-то там вулканца. Достичь бы ему своей цели!
В мечтах он уже тысячу раз достигал ее – цель своей жизни… Вот он каким-то путем попадает на корабль и возвращается на родной Регул. Вот с подмогой старых испытанных друзей он заполучает в свои руки старого упитанного хряка – адвоката и…
На этом мечты Арида всегда прерывались, потому что он не мог подыскать казнь, которая удовлетворила бы его, насытила бы его месть. И что ему до какого-то залетного гипнотизера, который, может быть, и в самом деле способен залечивать людям болячки!
Неожиданно все его «завязавшие» товарищи заговорили о корабле. Это уже было серьезно. И Арид вместе с ними побывал в Парадизе, видел вулканца и, хоть и не захотел побывать у него на сеансе – скорее всего – гипноза, вступил в Армию Света и обязался исполнять все приказы ее командира – вулканца…
И вот сидит Арид у костра, подвернув под себя ноги, греясь не столько от жара тускло-оранжевого пламени, сколько от тепла выпитого им ликера. Его конь утоляет жажду из маленького, бьющего тонким фонтанчиком, источника, его товарищи сидят рядом с ним и празднуют радостную весть – прибыл звездный корабль! И эта весть достоверна, как достоверно и то, что Сибок так же легко освободит корабль от экипажа, как вор легко освобождает мертвеца от ненужных ему денег.
Эту весть принес из Парадиза Еша. Он же принес и три бутылки ликера, тайком прихваченные им в Салоне, чтобы отметить не правдоподобное, радостное событие.
Вся бывшая шайка стала боевым подразделением, несущим охрану вокруг Парадиз-сити и хорошо несущим, потому что каждый из них знал, что прежде всего он охраняет свою свободу. И лишь по чистой случайности челнок пронесся над их головами как раз в то время, когда хмель выпитого ликера и хмель опьяняюще радостной вести закружили им головы, развязала языки.
И оказалось, что не один Арид мечтал о том, чтобы оказаться где-нибудь в другом месте. Все они оказались так или иначе обмануты, вывезены с родины, а точнее – выброшены как ненужный балласт на Нимбус, и каждому из них очень хотелось встретиться с обманщиком. Как водится в таких случаях, все говорили, но никто, кроме Арида, не слушал. А слушал он только потому, что был удивлен и сходством ситуаций, и сходством мечтаний.
Арид первым и услышал непонятный, мягкий, чарующий звук. Арид прислушался – звук повторился. Тогда он поднял палец вверх, призывая к молчанию. Гвалт общего разговора утих, и Арид ясно услышал: пела женщина сладким низким голосом.
Он так резко обернулся на звук голоса, что у него закружилась голова и, закрыв глаза, переждал, пока головокружение пройдет, а затем устремил взгляд в сторону высокой дюны, откуда слышалось пение. Увиденное поразило его не меньше, чем головокружение, и с широко открытым от удивления ртом он на какое-то время онемел и окаменел, как парализованный.
На гребне серо-белой дюны, четко обрисованный светом лун-близнецов, дразнящим видением маячил силуэт женщины. Ее чарующий голос, полный соблазнительной, глубокой тайны, заполнил собой ложбину оазиса, перекрыл все звуки ночной жизни.
Какое-то время у костра никто не двигался, всех поразила мелодия невыразимой красоты. Потом они одновременно и стремительно вскочили на ноги и побежали на голос. Одинокая женщина в пустыне была не просто редким явлением – она была настоящим чудом…
И против такого чуда Арид и его товарищи не могли устоять. Забыв обо всем на свете: и о своей горькой судьбе, и о своем недавнем преображении, и о своей службе в Армии Света, которая должна принести им свободу, – они бежали к женщине.
Арид секунду помедлил, вообразив, что это видение вызвали в его мозгу пары алкоголя, но тут же отверг подобную мысль: другие тоже видели женщину, и они не сомневались. И тогда он тоже отбросил свои сомнения и во всю прыть бросился догонять своих товарищей.
Он быстро догнал и перегнал их и не видел перед собой никого, кроме женщины. Он не видел лица, потому что луны освещали ее со спины, но тем заманчивей, тем соблазнительней был ее тонкий силуэт, гибко покачивающийся в ритме пения. Арид не знал, что думать. В голове его вихрем проносились смутные обрывки из легенд, в которых упоминались лунные богини. Он гнал эти воспоминания. Какое ему дело до богинь-призраков, населяющих легенды всех рас. Ему нужна реальная, живая женщина – женщина из плоти и крови, которую он не знал с тех самых пор, как оказался на этой проклятой планете.
Дюна была намного выше, чем это казалась на расстоянии, и намного круче к вершине, чем у основания. А зыбучий песок оказался непредсказуемо коварен, и, почти добравшись до самой вершины, уже протянув руку к женщине, Арид споткнулся и съехал вниз с целой песчаной горой. Встав на четвереньки и, не отряхиваясь от песка, Арид лихорадочно карабкался наверх, стараясь дотянуться до башмаков Еши, обогнавшего его.
Поверх спины Еши, поверх его недосягаемых башмаков, Арид видел женщину в ее реальной плоти. Она была с Земли. И она была прекрасна, как и ее песня: стройная, смуглая, большеглазая. За один миг с такой женщиной Арид готов был заплатить любую цену.
«Это сон, – сказал он самому себе, – самый прекрасный сон, который можно увидеть.» И рванулся вперед, чтобы опередить Ешу…
Его рывок достиг цели, рука дотянулась до ноги Еши, и он вцепился в ненавистный каблук, чтобы столкнуть Ешу вниз, и вдруг услышал испуганное ржание коней в оазисе.
Оглянувшись назад, он увидел три темные фигуры у покинутого костра – неразличимые пятна вместо лиц и руки, ласково поглаживающие морды цему.
Арид взревел бешеным ревом – обокрали вчерашних воров, сегодняшних солдат! – и схватился за нож, висевший на поясе, только сейчас осознав, что оружие они оставили у костра. Еша наверху, грязно ругаясь, тоже схватился за нож – оставшись без лошадей, они постараются не упустить ту, которая искушала их: лишив их разума, она, может быть, отняла у них и свободу, и никакие прелести не избавят ее от ножей.
Пение оборвалось. Держа нож в руке, Арид глянул вверх и застыл от изумления: лунная женщина не испытывала страха, наоборот, она весело улыбалась. А ее нежные руки держали два фазера: один направленный в голову Еши, другой – в грудь Арида. Из-за ее спины показались солдаты Федерации, тоже вооруженные.
– Я всю жизнь мечтала о сцене, мечтала пленять зрителей. И кажется, мой дебют оправдал мою мечту, – сказала лунная женщина.
Глава 9
Кирк натянул капюшон конфискованной накидки на лицо, чтобы защитить рот и нос от вылетающего из-под копыт цему песка. Круглогрудые животные оказались поразительными скакунами: застывшая ночная пустыня в считанные минуты осталась за спиной Кирка и пятерки сопровождающих: Маккоя, Спока, Зулу и двух гвардейцев из службы безопасности. На всех шестерых были накинуты длинные плащи взятых в плен солдат Армии Света, складки одежды весело трепетали от легкого прохладного ветра за спиной.
Оторвав взгляд от сверкающих впереди огней Парадиз-сити и оглянувшись назад, Кирк ужаснулся, увидев белесую фигурку и высоко вздернутую вверх голову не отстававшего от него цему, на котором восседал Спок.
И под Кирком цему тяжело дышал и покрылся пеной от быстрой гонки. Более лохматое, более приземистое, чем земная лошадь, животное, очевидно, еще не приспособилось к такой скорости, но оставалось послушным и легко подчинялось любой команде.
А цему Спока просто не повезло. Машинально Джим крикнул: «Держи дистанцию!». Но переведя взгляд с цему на Спока, убедился, что тот его не слышит. Вцепившись одной рукой в повод, другой намертво в луку седла, вулканец беспомощной деревяшкой подскакивал вверх-вниз.
Джим ухмыльнулся, вспомнив свою первую попытку оседлать лошадь. Печальный результат ее вспоминался впоследствии как забава, но сейчас было не до забавы – если Спок и удержится в седле в пути, то в самом Парадизе от него не будет никакого проку.
– Мистер Спок, – прокричал Кирк, заглушая топот копыт.
– Да, капитан?
– Вы ведь и на лошади верхом никогда не ездили?
Лицо вулканца было скрыто капюшоном, но голос звучал весьма сдержанно:
– Очевидно, нет.
Подавив невольную улыбку, Джим сказал:
– Посмотрите, Спок, как надо держаться в седле.
Он слегка ослабил поводья, давая скакуну большую свободу, пригнулся, приподнимаясь в стременах. Заканчивая урок верховой езды, наставительно сказал:
– А ваша манера скакать в седле, подпрыгивая вверх-вниз… вы можете повредить… Извините, вы понимаете, что я хочу сказать о самом ранимом месте.
Наступила долгая пауза, после которой Спок ответил:
– Боюсь, капитан, я очень хорошо это понимаю… я уже все повредил.
Хорошо, что Спок не видел лица Джима, отвернувшегося от него с несдерживаемой улыбкой. Но и упускать шанс, не поквитавшись со Споком его же словами, Джим не мог. Оглянувшись на все так же подскакивавшего в седле Спока, он крикнул:
– Станьте единым целым с вашим конем!..
* * *
Снова разнеслось над пустыней слабое грохотание грома. Дж'Онн стоял на высоком валу городской стены и всматривался в темноту. На сей раз эти звуки вызвали в нем предчувствие битвы, а не дождя. И его охватила тревога. Именно тревога, а не страх или тем более паника. Бояться, паниковать можно только за собственную шкуру, которой Дж'Онн не очень-то дорожил, но, вслушиваясь в отчетливый ритм топота конских копыт, убеждаясь, что топот приближается к городским стенам, он все больше и больше тревожился. На вал он поднялся не по необходимости и не из-за беспокойства. Сюда его привело волнующее ожидание того, что вскоре должно произойти: арест всей команды звездного корабля, исчезновение с Нимбуса-3 и – полная свобода после стольких лет неволи!
Он и думать не смел о возможной неудаче, не допускал мысли о том, что такой человек, как Сибок, не добьется своего, и Дж'Онну не терпелось заглянуть чуть-чуть вперед, увидеть, как осуществляется план Сибока, это и заставило его подняться на вал и испытать на нем неожиданную тревогу.
Караульный, направив луч прожектора на пустыню, выхватил из темноты небольшую группу всадников. По экипировке, по их лошадям Дж'Онн узнал одну из групп охраны, перекрывших все пути к Парадиз Сити, и убедился, что тревога его была не напрасной, – что-то произошло, не зря же всадники так спешили.
Не теряя времени на раздумье, Дж'Онн крикнул солдатам, охранявшим ворота:
– Это наш сторожевой пост. Впустите их!
* * *
…Верхом на цему Кирк со своей командой за короткое время добрались до Парадиза. Реквизированные у пленных плащи оправдали себя: как только они достигли городских стен, звучный голос с вала отдал приказ, и массивные городские ворота распахнулись перед ними, разрешая войти.
Плотнее укутавшись в плащ, Джим пришпорил своего цему, галопом понесся по улице, громко крича:
– Федеральные солдаты преследуют нас! Закрывайте скорее ворота!
Его панический призыв не остался гласом вопиющего в пустыне – громадные металлические створки ворот сошлись вместе, перекрыв доступ в город.
А Джим, удалившись от ворот, остановил своего скакуна, чтобы оглядеться, сориентироваться. Спок и все остальные последовали его примеру. Толпа мужчин и женщин с шумом и громкими криками проносилась мимо неподвижной группы всадников, обтекая ее с двух сторон и как бы не замечая. Но один из поселенцев – истощенный, лысый регуланец – решительно направился в Кирку. Его невозмутимость и спокойствие среди всеобщей суеты, его нахмуренные брови – все указывало на то, что он облечен властью и отвечает за этот вверенный ему участок города. Обеспокоенный Джим высоко запрокинул голову и паническим голосом прокричал в сторону часовых на стене:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
И вдруг что-то неладное стало твориться с их вожаком. Раз и другой в одиночку побывав в Парадизе, Еша заговорил о каком-то вулканце по имени Сибок, который может и готов освободить всякого от боли и стыда за никчемно прожитую жизнь, может и готов показать всякому цель и смысл его жизни.
Вожак пользовался большим авторитетом среди членов шайки. В делах его слово было законом, а в рассуждениях о житейском выслушивалось со вниманием. Поэтому один за другим воры вместе с вожаком ходили посмотреть и послушать вулканца и возвращались назад совершенно другими, «чокнутыми», по мнению Арида, людьми.
Все они «завязали» со своим прошлым, все заговорили о каком-то смысле жизни и об излечении от болезни, которая будто бы преследовала их до встречи с вулканцем. А Еша заявил, что он уже переговорил с вулканцем о нем, Ариде, и Сибок готов его вылечить.
Арид только усмехался. Он был моложе всех в шайке и признавал только одну боль – боль от пустоты в желудке. От этой боли он может лечиться своим новым ремеслом и не собирается завязывать, как другие, чтобы действительно не заболеть и не сдохнуть с голоду. А цель своей жизни он знал лучше какого-то там вулканца. Достичь бы ему своей цели!
В мечтах он уже тысячу раз достигал ее – цель своей жизни… Вот он каким-то путем попадает на корабль и возвращается на родной Регул. Вот с подмогой старых испытанных друзей он заполучает в свои руки старого упитанного хряка – адвоката и…
На этом мечты Арида всегда прерывались, потому что он не мог подыскать казнь, которая удовлетворила бы его, насытила бы его месть. И что ему до какого-то залетного гипнотизера, который, может быть, и в самом деле способен залечивать людям болячки!
Неожиданно все его «завязавшие» товарищи заговорили о корабле. Это уже было серьезно. И Арид вместе с ними побывал в Парадизе, видел вулканца и, хоть и не захотел побывать у него на сеансе – скорее всего – гипноза, вступил в Армию Света и обязался исполнять все приказы ее командира – вулканца…
И вот сидит Арид у костра, подвернув под себя ноги, греясь не столько от жара тускло-оранжевого пламени, сколько от тепла выпитого им ликера. Его конь утоляет жажду из маленького, бьющего тонким фонтанчиком, источника, его товарищи сидят рядом с ним и празднуют радостную весть – прибыл звездный корабль! И эта весть достоверна, как достоверно и то, что Сибок так же легко освободит корабль от экипажа, как вор легко освобождает мертвеца от ненужных ему денег.
Эту весть принес из Парадиза Еша. Он же принес и три бутылки ликера, тайком прихваченные им в Салоне, чтобы отметить не правдоподобное, радостное событие.
Вся бывшая шайка стала боевым подразделением, несущим охрану вокруг Парадиз-сити и хорошо несущим, потому что каждый из них знал, что прежде всего он охраняет свою свободу. И лишь по чистой случайности челнок пронесся над их головами как раз в то время, когда хмель выпитого ликера и хмель опьяняюще радостной вести закружили им головы, развязала языки.
И оказалось, что не один Арид мечтал о том, чтобы оказаться где-нибудь в другом месте. Все они оказались так или иначе обмануты, вывезены с родины, а точнее – выброшены как ненужный балласт на Нимбус, и каждому из них очень хотелось встретиться с обманщиком. Как водится в таких случаях, все говорили, но никто, кроме Арида, не слушал. А слушал он только потому, что был удивлен и сходством ситуаций, и сходством мечтаний.
Арид первым и услышал непонятный, мягкий, чарующий звук. Арид прислушался – звук повторился. Тогда он поднял палец вверх, призывая к молчанию. Гвалт общего разговора утих, и Арид ясно услышал: пела женщина сладким низким голосом.
Он так резко обернулся на звук голоса, что у него закружилась голова и, закрыв глаза, переждал, пока головокружение пройдет, а затем устремил взгляд в сторону высокой дюны, откуда слышалось пение. Увиденное поразило его не меньше, чем головокружение, и с широко открытым от удивления ртом он на какое-то время онемел и окаменел, как парализованный.
На гребне серо-белой дюны, четко обрисованный светом лун-близнецов, дразнящим видением маячил силуэт женщины. Ее чарующий голос, полный соблазнительной, глубокой тайны, заполнил собой ложбину оазиса, перекрыл все звуки ночной жизни.
Какое-то время у костра никто не двигался, всех поразила мелодия невыразимой красоты. Потом они одновременно и стремительно вскочили на ноги и побежали на голос. Одинокая женщина в пустыне была не просто редким явлением – она была настоящим чудом…
И против такого чуда Арид и его товарищи не могли устоять. Забыв обо всем на свете: и о своей горькой судьбе, и о своем недавнем преображении, и о своей службе в Армии Света, которая должна принести им свободу, – они бежали к женщине.
Арид секунду помедлил, вообразив, что это видение вызвали в его мозгу пары алкоголя, но тут же отверг подобную мысль: другие тоже видели женщину, и они не сомневались. И тогда он тоже отбросил свои сомнения и во всю прыть бросился догонять своих товарищей.
Он быстро догнал и перегнал их и не видел перед собой никого, кроме женщины. Он не видел лица, потому что луны освещали ее со спины, но тем заманчивей, тем соблазнительней был ее тонкий силуэт, гибко покачивающийся в ритме пения. Арид не знал, что думать. В голове его вихрем проносились смутные обрывки из легенд, в которых упоминались лунные богини. Он гнал эти воспоминания. Какое ему дело до богинь-призраков, населяющих легенды всех рас. Ему нужна реальная, живая женщина – женщина из плоти и крови, которую он не знал с тех самых пор, как оказался на этой проклятой планете.
Дюна была намного выше, чем это казалась на расстоянии, и намного круче к вершине, чем у основания. А зыбучий песок оказался непредсказуемо коварен, и, почти добравшись до самой вершины, уже протянув руку к женщине, Арид споткнулся и съехал вниз с целой песчаной горой. Встав на четвереньки и, не отряхиваясь от песка, Арид лихорадочно карабкался наверх, стараясь дотянуться до башмаков Еши, обогнавшего его.
Поверх спины Еши, поверх его недосягаемых башмаков, Арид видел женщину в ее реальной плоти. Она была с Земли. И она была прекрасна, как и ее песня: стройная, смуглая, большеглазая. За один миг с такой женщиной Арид готов был заплатить любую цену.
«Это сон, – сказал он самому себе, – самый прекрасный сон, который можно увидеть.» И рванулся вперед, чтобы опередить Ешу…
Его рывок достиг цели, рука дотянулась до ноги Еши, и он вцепился в ненавистный каблук, чтобы столкнуть Ешу вниз, и вдруг услышал испуганное ржание коней в оазисе.
Оглянувшись назад, он увидел три темные фигуры у покинутого костра – неразличимые пятна вместо лиц и руки, ласково поглаживающие морды цему.
Арид взревел бешеным ревом – обокрали вчерашних воров, сегодняшних солдат! – и схватился за нож, висевший на поясе, только сейчас осознав, что оружие они оставили у костра. Еша наверху, грязно ругаясь, тоже схватился за нож – оставшись без лошадей, они постараются не упустить ту, которая искушала их: лишив их разума, она, может быть, отняла у них и свободу, и никакие прелести не избавят ее от ножей.
Пение оборвалось. Держа нож в руке, Арид глянул вверх и застыл от изумления: лунная женщина не испытывала страха, наоборот, она весело улыбалась. А ее нежные руки держали два фазера: один направленный в голову Еши, другой – в грудь Арида. Из-за ее спины показались солдаты Федерации, тоже вооруженные.
– Я всю жизнь мечтала о сцене, мечтала пленять зрителей. И кажется, мой дебют оправдал мою мечту, – сказала лунная женщина.
Глава 9
Кирк натянул капюшон конфискованной накидки на лицо, чтобы защитить рот и нос от вылетающего из-под копыт цему песка. Круглогрудые животные оказались поразительными скакунами: застывшая ночная пустыня в считанные минуты осталась за спиной Кирка и пятерки сопровождающих: Маккоя, Спока, Зулу и двух гвардейцев из службы безопасности. На всех шестерых были накинуты длинные плащи взятых в плен солдат Армии Света, складки одежды весело трепетали от легкого прохладного ветра за спиной.
Оторвав взгляд от сверкающих впереди огней Парадиз-сити и оглянувшись назад, Кирк ужаснулся, увидев белесую фигурку и высоко вздернутую вверх голову не отстававшего от него цему, на котором восседал Спок.
И под Кирком цему тяжело дышал и покрылся пеной от быстрой гонки. Более лохматое, более приземистое, чем земная лошадь, животное, очевидно, еще не приспособилось к такой скорости, но оставалось послушным и легко подчинялось любой команде.
А цему Спока просто не повезло. Машинально Джим крикнул: «Держи дистанцию!». Но переведя взгляд с цему на Спока, убедился, что тот его не слышит. Вцепившись одной рукой в повод, другой намертво в луку седла, вулканец беспомощной деревяшкой подскакивал вверх-вниз.
Джим ухмыльнулся, вспомнив свою первую попытку оседлать лошадь. Печальный результат ее вспоминался впоследствии как забава, но сейчас было не до забавы – если Спок и удержится в седле в пути, то в самом Парадизе от него не будет никакого проку.
– Мистер Спок, – прокричал Кирк, заглушая топот копыт.
– Да, капитан?
– Вы ведь и на лошади верхом никогда не ездили?
Лицо вулканца было скрыто капюшоном, но голос звучал весьма сдержанно:
– Очевидно, нет.
Подавив невольную улыбку, Джим сказал:
– Посмотрите, Спок, как надо держаться в седле.
Он слегка ослабил поводья, давая скакуну большую свободу, пригнулся, приподнимаясь в стременах. Заканчивая урок верховой езды, наставительно сказал:
– А ваша манера скакать в седле, подпрыгивая вверх-вниз… вы можете повредить… Извините, вы понимаете, что я хочу сказать о самом ранимом месте.
Наступила долгая пауза, после которой Спок ответил:
– Боюсь, капитан, я очень хорошо это понимаю… я уже все повредил.
Хорошо, что Спок не видел лица Джима, отвернувшегося от него с несдерживаемой улыбкой. Но и упускать шанс, не поквитавшись со Споком его же словами, Джим не мог. Оглянувшись на все так же подскакивавшего в седле Спока, он крикнул:
– Станьте единым целым с вашим конем!..
* * *
Снова разнеслось над пустыней слабое грохотание грома. Дж'Онн стоял на высоком валу городской стены и всматривался в темноту. На сей раз эти звуки вызвали в нем предчувствие битвы, а не дождя. И его охватила тревога. Именно тревога, а не страх или тем более паника. Бояться, паниковать можно только за собственную шкуру, которой Дж'Онн не очень-то дорожил, но, вслушиваясь в отчетливый ритм топота конских копыт, убеждаясь, что топот приближается к городским стенам, он все больше и больше тревожился. На вал он поднялся не по необходимости и не из-за беспокойства. Сюда его привело волнующее ожидание того, что вскоре должно произойти: арест всей команды звездного корабля, исчезновение с Нимбуса-3 и – полная свобода после стольких лет неволи!
Он и думать не смел о возможной неудаче, не допускал мысли о том, что такой человек, как Сибок, не добьется своего, и Дж'Онну не терпелось заглянуть чуть-чуть вперед, увидеть, как осуществляется план Сибока, это и заставило его подняться на вал и испытать на нем неожиданную тревогу.
Караульный, направив луч прожектора на пустыню, выхватил из темноты небольшую группу всадников. По экипировке, по их лошадям Дж'Онн узнал одну из групп охраны, перекрывших все пути к Парадиз Сити, и убедился, что тревога его была не напрасной, – что-то произошло, не зря же всадники так спешили.
Не теряя времени на раздумье, Дж'Онн крикнул солдатам, охранявшим ворота:
– Это наш сторожевой пост. Впустите их!
* * *
…Верхом на цему Кирк со своей командой за короткое время добрались до Парадиза. Реквизированные у пленных плащи оправдали себя: как только они достигли городских стен, звучный голос с вала отдал приказ, и массивные городские ворота распахнулись перед ними, разрешая войти.
Плотнее укутавшись в плащ, Джим пришпорил своего цему, галопом понесся по улице, громко крича:
– Федеральные солдаты преследуют нас! Закрывайте скорее ворота!
Его панический призыв не остался гласом вопиющего в пустыне – громадные металлические створки ворот сошлись вместе, перекрыв доступ в город.
А Джим, удалившись от ворот, остановил своего скакуна, чтобы оглядеться, сориентироваться. Спок и все остальные последовали его примеру. Толпа мужчин и женщин с шумом и громкими криками проносилась мимо неподвижной группы всадников, обтекая ее с двух сторон и как бы не замечая. Но один из поселенцев – истощенный, лысый регуланец – решительно направился в Кирку. Его невозмутимость и спокойствие среди всеобщей суеты, его нахмуренные брови – все указывало на то, что он облечен властью и отвечает за этот вверенный ему участок города. Обеспокоенный Джим высоко запрокинул голову и паническим голосом прокричал в сторону часовых на стене:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39