Создавалось впечатление, что сейчас что-то произойдет, кто-то неотвратимо вломится в пещеру, если, конечно, вдруг не изменит направление движения.
Это что-то они должны были уничтожить.
Может быть, это был хитроумный маневр, с тем, чтобы отвлечь их внимание от штурма пещеры со стороны входа…
Боковым зрением Бифф отметил, что его товарищи, во всяком случае, не спускали с входов глаз: Ери повернул голову влево, Лекс — вправо.
Возможно, новый тоннель бурился для того, чтобы увеличить уже существующие лабиринтные комплексы и обеспечить дополнительный путь для осуществления атаки… В таком случае его разведывательному отряду следовало воспользоваться ситуацией и занять другое положение, проникнув вверх, вниз или в сторону.
Выбирая новый коридор, они стремились к тому, чтобы он был довольно широким, чтобы не петлял и не обваливался сразу, как только они в него вступали.
Силовое оружие здесь не имело особой ценности, и продвижение было небезопасным, так как не исключались мины-ловушки, неожиданные провалы и шахты. Пещеры подземного города грозили десантникам многочисленными неприятностями, так как даже их сверхпрочные доспехи с горделивым разворотом орла не могли спасти от каменного обвала и выдержать тонны горной породы. К тому же в любом месте их могли подстерегать замаскировавшиеся под валуны карлики.
Электрические факелы в стенах коридора горели слабо, приглушенные невидимыми инженерами. Но можно было ожидать, что они в любую минуту вспыхнут ярким светом, и из черной глуши на десантников ринется неприятель. Но в большей части тоннеля оставалось темно. Мрак разгоняло лишь фосфоресцирующее фиолетовое свечение лишайника, кое-где покрывавшего каменные стены. Даже острому зрению десантников в такой обстановке пришлось бы не сладко, если бы не дополнительные возможности шлема.
Воздух в подземелье едва можно было назвать пригодным для дыхания, и если бы не баллоны с кислородом, продвижение по каменному лабиринту представлялось бы неосуществимым. В некоторых тоннелях атмосфера состояла только из застоявшегося азота. Присутствовали включения ядовитых газов. Воздух из некоторых зон, куда попадали десантники, откачивала хитроумно устроенная техника, а взамен нагнетались едкие пары каустика.
К тому же в тесноте скалистых коридоров бронированные доспехи представлялись громоздкими. Широкими были только главные галереи с проложенными вдоль них железнодорожными путями, но и они оставались пустынными. Однако основная часть проходов была значительно уже. На пути они повстречали своего боевого брата, попавшего в ловушку то ли из-за собственного просчета, то ли из-за вероломства врага. Он застрял в щели, и гнусные карлики его покалечили — сожгли со спины его башмаки вместе с ногами.
Поверхность Антро, освещаемая скудным светом Карки Секунды, представляла собой неровную, бесплодную пустыню, покрытую щебнем, осыпями, гниющими кучами, среди которых торчали остроконечные обломки скал. Ничего ценного и сколько-нибудь интересного для захватчиков наверху не было, если не считать небольшого космического порта для швартовки сухогрузов, занимавшихся перевозкой полезных ископаемых, и нескольких административных зданий горнодобычи. Взять все это под свой контроль для Кулаков не представляло никакого труда. Внизу все выглядело по-другому. В каменном чреве этой бесплодной крохотной планетки располагалось настоящее подземное царство, населенное свирепыми абгуманоидами.
Жителями подземных владений были сква-ты, низкорослые толстяки из малочисленной расы, получившей патологическое развитие. Изолированные ворп-бурями от остального мира на протяжении тысячелетий, они эволюционировали в недрах планет, подобных Антро, по пути, отклонившемуся от человеческого. Крепкие, хорошо подкованные в технике, они оставались в стороне от Имперских предписаний, исповедуя собственную веру, доставшуюся им в наследство от предков.
Скваты большей частью относились к надежным союзникам Империи.
Но к жителям Антро это, похоже, не относилось.
Скорее, ситуация сложилась прямо противоположная.
От пленников, захваченных во время взятия космического порта, стало совершенно ясно, что самозванный бог, Фульгор Саграмо-со, сыграл на чувстве независимости скватов и их религиозных верованиях. В Саграмосо они увидели надежного защитника своих интересов, способного заслонить их от далекой и непонятной Империи, которая уже разинула рот, чтобы проглотить их и силой заставить поклоняться искалеченному бессмертному Императору на Земле, запретив обожествлять своих святых предков. Так, во всяком случае, говорил им Саграмосо.
Разве сам Фульгор не поклонялся собственным праотцам? Наверняка показывал он своим скватским союзникам голограммы с покрытыми пылью веков скульптурными изображениями членов клана Саграмосо, род которых насчитывал не одно тысячелетие.
Конечно показывал! По своей вере он сам был почти что скват. Во всяком случае, эти дурни так думали. Поэтому Саграмосо ничего не стоило объявить себя богом, чтобы обожествлять и своих предков тоже.
Этот акт почтения прощать ему Империя не намеревалась и собиралась расправиться с ним, а также искоренить все проявления этого идолопоклонства в пещерах Антро, заодно истребив почтенных старцев, которых скваты почтительно именовали Живыми Предками…
Об этом поведали пылкие пленники, после чего были преданы казни, поскольку иных средств убеждения они не понимали.
Перед тем, как Кулаки спустились под своды бесконечных подземных коридоров, переходов и пещер Антро, нафаршированных хитроумной техникой, Ло Чанг прочел короткую боевую молитву.
— Мы, из Легионов Астартов, сторонимся генетических отклонений, не так ли? — провозгласил он. — Ибо мутанты ввергают человечество в несчастья! Только из практических соображений Империя мирится с подобными-карликами, потому что их мутация не прогрессирует, кроме того, они производят минеральные богатства, к тому же они хитры и сообразительны, и как борцы несгибаемы. Этих маленьких человечков нельзя недооценивать, Братья! И пусть ваши души будут спокойны на тот счет, если для того, чтобы достать Саграмосо, вам придется предать огню и мечу весь мир этих глупых простофиль, ставших жертвами обмана. В противном случае наш Крестовый поход окажется напрасным, и Саграмосо вернется на Каркасон, приведя с собой скватских боевых собратьев. Копайте и разрушайте…
Но внизу, как оказалось, эта тактика с трудом воплощалась в жизнь.
Собственная тактика, проводимая здесь Саграмосо, полностью дублировала ту, которую он применил в городе Фиделисе, где намеревался застать Кулаков врасплох, выпустив на них Титанов. Можно было не сомневаться, что модернизацию Полководцев для него осуществили технически подкованные скваты Антро.
Здесь, в недрах Антро, его хитрость состояла не в применении семи гигантских машин из адамантия, а в использовании тысяч и тысяч разъяренных карликов, которые жужжали и жалили совсем как осы, гнездо которых растревожили…
* * *
Внезапно часть стены обрушилась.
Внутрь ударил пучок гнойно-желтого света, осветив временное прибежище десантников, и они увидели зубья силовой пилы, которая с такой же легкостью резала камень, как если бы это была плоть. Рядом взвизгнуло сверло отбойного молотка и, проделав отверстие, взя-лось за другое. Металлические зубья вгрызлись в скальную твердь. Выступающие вперед челюсти продолжали крошить и молоть породу, перетирая ее и заглатывая в…
… появилась широкая голова из вольфрамовых пластин…
… на которой горели оранжевым огнем глаза, утопленные в орбитах, обрамленных для надежности пласталем, производя впечатление очковых оправ.
Трубчатые ноздри мощно втягивали пыль.
Нездоровый свет, отбрасываемый монстром, исходил от двух прожекторов, установленных на его надбровных дугах.
Это, вне всякого сомнения, был амбулл. Это чудовищное создание для придания ему еще большей мощности и силы было подвергнуто радикальной кибернетизации. Оно использовалось для создания тоннелей.
Так как его продвижение прекратилось из-за попавшегося на пути обширного кармана пустого пространства, амбулл принялся поглощать осколки породы, приводя в порядок место вокруг созданного им отверстия. Десантники замерли в неподвижности, словно завороженные чудовищем, и не спешили открывать огонь.
Пила и отбойный молоток, вставленные в локтевые суставы, заменяли амбуллу настоящие конечности. Его покрытое панцирными и. пластинами тело обвивали провода управления, создавая впечатление искусственных сухожилий; от его естественной морды тоже мало что уцелело…
Но самым замечательным было то, что искусные техники сделали существо практически неслышным, создав вокруг него шумопоглоща-ющее поле. Производимые им подземные работы почти не сопровождались характерным оглушающим ревом. Единственным звуком доносившимся от него, был звук крошащейся и рассыпающейся породы.
А что касалось осколков, которые существо собирало в свою просторную пасть…
Почему бы и нет? Его глотка запросто могла соединяться со вторым пищеводом искусственного происхождения, который, возможно, представляет собой своеобразные мини-ворп-ворота, проходя через которые, распыленное вещество попадает в другое пространство, где подвергается аккумуляции или утилизации.
Еще одна вещь представляла интерес: за счет чего видоизмененное существо продвигалось по тоннелю, который само же прорубало в скале, одновременно уничтожая за собой отходы?
Все это свидетельствовало о высоком уровне техники и передаваемой из поколения в поколение древней магии.
От преобразованного, подчиненного чужой воле амбулла воняло горелым машинным маслом, горячей вулканизированной резиной, потом незнакомого зверя и отвратительным дыханием, дыханием чуть ли не самого Ворпа.
Несмотря на искусственно укороченные передние лапы, приближаться к зверю все равно было опасно. Его массивные задние конечности, хотя и были короткими, имели пугающих размеров когти…
Когда существо наклонило голову, на его спине десантники увидели наездника, позади которого непроницаемым пологом висела чернота тоннеля.
Инженер размещался в седле на нижней части хребта амбулла, сразу за выступающим бугром полированной кости с медными кнопками управления. Это костное образование на позвоночнике амбулла было следствием искусного хирургического вмешательства. Изрядно потертую одежду карлика из коричневой кожи украшали крошечные стальные заклепки и бахрома с нанизанными на нее оловянными бусинами. Его сальные огненные волосы были зачесаны назад и стянуты в короткий конский хвост. Ноги, обутые в форменные ботинки, опирались на стремена-педали, торчавшие из ребер его скакуна.
К тому же он был хорошо вооружен.
Из правого плеча амбулла торчала какая-то роговидная скоба. Можно было предположить, что в мирное время она использовалась как крюк для подвешивания других вспомогательных инструментов. Теперь к ней прикреплялось охряное знамя с кистями и молоточной руной. На рог опирался тяжелый молниемет…
Но инженер и воин — это не одно и то же, потому что воин никогда не рискнул бы появиться в незнакомом месте, прежде не забросав его смертоносными зарядами.
Гладкие лоснящиеся камни пещеры вдруг пришли в движение, превратившись в шафрановые силовые доспехи. По наезднику и его фантастическому зверю ударили очереди огня.
Одетый в кожу карлик, отброшенный назад попавшими в него снарядами, вылетел из седла еще до того, как они разорвали его в клочья.
Амбулл взвыл и рванулся вперед. Его пила взвизгнула, и челюсти, чиркнув искрами, с лязгом захлопнулись, успев, однако, выпустить из бездонной пасти залп гальки, которая со свистом ударилась о доспехи Биффа. Но зверь уже получил смертельный заряд, уничтоживший его внутренние органы. Механические составляющие его организма тоже полыхнули коротким замыканием…
Прожектора во лбу померкли… и амбулл распластался у проделанного им выхода из тоннеля.
Лекс первым вскарабкался на его спину и осмотрелся.
Новый коридор, извиваясь, терялся в непроглядной тьме, которую не в силах был пробить луч вмонтированного в комбинезон прожектора.
— Достаточно просторный, — протянул он, докладывая обстановку и, несколько согнувшись, осторожно двинулся вперед.
Следующим в подземный проход вошел Ери, словно желая оставаться в непосредственной близости от того, которого он по-прежнему презирал, но тем не менее внешне проявлял обходительность и братскую дружбу, закаленную в бою. Да, презирал, и поэтому считал необходимым охранять, иначе как мог он сохранить мишень для своей желчи? Путеводную звезду своей ненависти?
Во всяком случае, так это представлялось Биффу…
Но, когда Бифф трудился над созиданием собственной личности, у него не было времени для подобной софистики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38