Захоти они остановить этот кошмар, они бы это сделали с легкостью. С другой… похоже, в какие-то отношения с аборигенами они вступают. Беда в том, что мы не знаем — в какие.
— Нет, — упрямо сказал Берг, — нет никаких отношений. Легенды, порожденные невежеством, вот и все. Бессмысленные ритуалы, которые выполняются из страха перед неведомыми силами… Может, когда-то давно они и проявили себя — да так, что оставили об этом ужасную память. Но это было, должно быть, очень давно. Леон, если бы они сейчас как-то выходили в этот мир, они давно бы уже обратили на нас внимание. А пока еще этого, благодарение богу, не произошло.
— Ты думаешь? — Леон покачал головой. Бесполезно, Берг будет отрицать все, что угодно, если это касается Сорейль.
Берг устало откинулся в кресле, закинув руки за голову.
— Тут и понимать нечего, — сказал он, — до аборигенов доходят какие-то внешние следы деятельности лепреконов. Как все, что лежит за пределами понимания, это порождает ужас. А как следствие — сложную систему охранительных ритуалов. Для местных жителей корры — старые боги, мстительные и злопамятные, но уж никак не соседи по планете.
— Если они и вправду соседи по планете.
— Как это понимать?
— Нет никаких полых холмов, никакого подземного царства. Есть некое пространство со своими свойствами, связанное с нашим каким-то подобием межпространственных тоннелей, которыми пользуются наши корабли.
— На планете? Наука утверждает, что это невозможно. Точки перехода способны существовать лишь в зоне мощных, стабильных полей.
— Да. И это о чем-то говорит, согласись? Им доступно то, что выходит за рамки и нашего понимания… И все же, если это так, понятны те приключения в подземном царстве. Ведь такое пространство должно обладать очень своеобразными физическими характеристиками. Там и время может течь по-другому.
— Да, — сказал Берг, — если допустить, что ты прав… Ладно, — он с силой потер глаза, — что толку; от нас все равно ничего не зависит. Нам бы с Ансардом управиться. — Как?
— Попробуем еще поторговаться. Не думаю, чтобы он пошел на крайние меры. Он, может, и не испытывает перед нами особого трепета, но портить отношения с Террой не станет. Потому что…
Берг вдруг подобрался и настороженно повернулся к двери.
— Кто-то идет, — шепотом сказал он.
* * *
— Сперва я боялся, что мне не удастся найти ни соответствующих инструментов, ни соответствующих людей, — сказал Ансард, — с помещением было проще, поскольку в любом замке, как вам известно, достаточно подвалов. Но потом, представьте себе, господа амбассадоры, все довольно удачно разрешилось. Оказывается, никаких специальных инструментов не нужно. Шило, пара иголок, каминные щипцы, жаровня и немножко воображения. И желающий все это опробовать тоже нашелся довольно быстро — чего только не сделают люди, если найти к ним правильный подход.
«Не может быть, — подумал Леон, — они же не практикуют пытки. Никогда не практиковали — это было особо отмечено в докладах Первой Комплексной. У них даже показательные казни — и то редкость. Были», — уныло одернул он себя, вспомнив расклеванные воронами тела, болтающиеся у стен города.
Но инструменты, разложенные на подносе, выглядели весьма недвусмысленно. Да и само помещение — угрюмый, темный подвал с низкими сводами — должно быть, здесь раньше располагался винный погреб. Теперь тут было пусто — лишь в сырой камень одной из стен были вделаны четыре железных кольца, совсем новеньких, поскольку металл даже не успел потускнеть, не то что заржаветь.
— Потом я подумал, — продолжал лорд Ансард, — у меня могут возникнуть совершенно непредвиденные трудности. Потому что, вы понимаете, разные существа обладают разной чувствительностью к физической боли. Есть люди, которые орут, порезав палец, а есть — которые умирают с улыбкой на устах. Вы, конечно, не рыцари — это сразу видно, но не думаю, чтобы амбассадорами в дальние земли назначали трусов. А это значит — вас будет очень трудно убедить. Может, проще было бы воззвать к вашему состраданию — этот юноша-еретик наверняка быстрее сломался бы, чем любой из вас, но вот беда, он скрылся и найти его пока не могут. Хотя ищут, уверяю вас.
«Почему он ничего не говорит о Сорейль? — подумал Леон. — Берг сломался бы тут же, им даже пальцем шевелить бы не пришлось. Или приберегают под конец, как последнее верное средство?»
— Ну, эту задачу можно решить и по-другому, — продолжал Ансард.
— Вы делаете большую ошибку, ваша светлость, — медленно произнес Берг.
Ансард чуть заметно кивнул, и человек, стоящий за спиной у Берга, рывком потянул короткую цепь, которой были связаны руки пленника, вверх и вбок. Берг зашипел сквозь стиснутые зубы и умолк.
— Не люблю, когда меня прерывают, — мягко сказал Ансард. — Да, я понял, о чем вы — мол, если я прижму вас, Терра будет недовольна. Уверяю вас, когда мы по-настоящему войдем в силу, Терра будет рада по-прежнему ладить с нами. Уж как-нибудь она простит нам то, что мы немножко сурово обошлись с двумя паршивыми амбассадорами. У терранцев нет чести; вы сами мне дали это понять, Берг, — вы ведь вроде бы были другом покойного маркграфа, да еще усомнились в том, что его смерть была так уж естественна, но это не помешало вам без колебаний признать во мне полномочного владетеля. И обещать мне всяческую поддержку — разве нет? Но вернемся к насущным вопросам. Как я сказал, эту задачу можно решить и по-другому. Я тут подумал — интересно, кто из вас не выдержит раньше: тот, кого пытают, или тот, кто за этим наблюдает. Приступайте.
Он резко взмахнул рукой, и Леон инстинктивно зажмурился. Когда он открыл глаза, он увидел, что лорд Ансард с интересом наблюдает за ним, а двое дюжих молодцев, которые до сих пор неподвижно стояли за его спиной, волокут Берга к стене с железными кольцами. Кольца разомкнулись на запястьях и щиколотках Берга, потом вновь сомкнулись. Берг молчал. Он лишь как-то очень выразительно смотрел на Леона и едва заметно покачал головой.
— Я тут немного наблюдал за вами, — сказал Ансард, — и решил начать с амбассадора Берга. Возможно, с ним немножко дольше придется повозиться, но я тут прикинул… у вас нежная душа, амбассадор Леон. Вы, конечно, вытерпели бы боль, как подобает мужчине, но вы не выдержите, когда я заставлю вас наблюдать за мучениями вашего друга и, кажется, лорда. Сам-то он покрепче будет. Насколько я понимаю, начни я с вас, он бы выдержал.
Он медленно повернулся и поглядел на Леона.
— Держите ему голову, — велел он, — и не давайте отворачиваться.
* * *
— Ты идиот, — произнес Берг.
Выглядел он паршиво — лицо опухшее и темно-багровое, глаз заплыл, — а ведь мог выглядеть еще хуже, подумал Леон. Ансард был по-своему человеком слова и вовсе не собирался останавливаться на полдороге.
— Не мог же я стоять и смотреть, что он с тобой вытворяет.
— На это он и рассчитывал.
Они тряслись в закрытой повозке. Видеть, что происходит снаружи, они не могли, да и пошевелиться тоже, поскольку руки и щиколотки у обоих были надежно связаны. Это было не столько болезненно — если не шевелиться, умело наложенные путы почти не резали плоть, — сколько унизительно. Рядом с повозкой ехал конный отряд — присутствие его ощущалось, как ощущаешь порою тяжелый взгляд, направленный в затылок.
— А теперь этот сукин сын, — Берг по-прежнему говорил слегка невнятно, — переворошит все убежище, вытащит оборудование на поверхность, начнет испытывать…
— Не надо ему будет ничего испытывать. Я сам ему все скажу.
— Что ты ему скажешь? Растолкуешь, что спектроскоп или радиометр он не сможет использовать в военных целях? Так он тебе и поверит… Ты пойми, раз ты уже дал слабину, он будет трясти, пока не вытрясет все, что ему нужно. Даже если убедится, что оборудование действительно не представляет для него интереса, он здраво рассудит, что, действуя умело, от нас можно добиться больше толку, чем от груды непонятного хлама. Ты же понимаешь, стоит лишь разговориться — осадные машины, греческий огонь… пороха они тоже пока еще не знают.
— Я давал клятву, — возразил Леон. — «Ни под каким видом» и так далее…
— Ты ее уже нарушил, — огрызнулся Берг, — и даже не в этом честолюбивом мерзавце дело, задница ты сентиментальная…
Леон вздохнул. Просачиваясь сквозь щели, по полу повозки скользили полосы тусклого света, монотонный скрип колес иногда давал сбои — пока еще они ехали по дороге, пусть и разбитой, но и с нее вскоре им предстояло свернуть.
Он чувствовал себя паршиво — не только физически, но и душевно, — как бы он ни хорохорился перед Бергом, он и сам грыз себя за то, что проявил слабину. Возможно, в глубине души Берг и благодарен ему, но это не меняет дела. Все потому, что у него нет серьезного полевого опыта, думал он. Планета считалась безопасной и малозначимой; не сочти чиновники Корпуса это задание рутинным, Бергу дали бы другого напарника. А он оказался несостоятельным и не выдержал первого же серьезного испытания. Работа в Корпусе всегда сопряжена с риском, и сотрудники были осведомлены об этом, но никто не ожидал, что здесь, на захудалой безобидной планете, людям придется столкнуться с настоящей опасностью — опасностью по высшему разряду. Как поведет себя неведомая высокоразвитая цивилизация, столкнувшись с пришельцами из другого мира? Если она проявит по отношению к жителям Земли тот же академический интерес, который Земля питает по отношению к иным мирам, им еще здорово повезло. Но это — лишь один из вариантов. Другие могут оказаться несравнимо хуже.
Наконец они съехали с дороги — повозку тряхнуло так, что Леон с трудом удержал равновесие, поскольку не мог ни за что ухватиться своими связанными за спиной руками. Видно, они теперь двигались по направлению к лесу, раскинувшемуся вплоть до далекой дельты. Он сполз на пол со скамьи и замер, свернувшись в эмбриональной позе… и, несмотря на отчаянную тряску, ухитрился задремать. Разбудил его резкий скрип: дверца экипажа отворилась, и в резком сером свете он увидел конный силуэт Ансарда.
— Приехали, — сказал он, — выходите, господа амбассадоры.
— Как это мы можем выйти, — сердито сказал Леон, — когда…
Берг молчал.
— Ах да… — Ансард усмехнулся, — развяжите им ноги.
Стражник протиснулся в повозку и охотничьим ножом перерезал путы на ногах у Берга и Леона.
Они остановились в заросшей тростником низине, плавно переходящей в водную гладь. Несколько человек из немногочисленного отряда возились в грязи, устраивая привал. «Похоже, Ансард взял с собой лишь самых надежных — он действительно рассчитывает найти тут что-то сверхъестественное», — подумал Леон. Он спрыгнул на землю — сам, без посторонней помощи, тогда как Берга пинком вытолкнул из повозки охранник — тот же охотничий нож теперь застыл у горла терранского посла. Ансард, спешившись, стоял поодаль, заложив руки за спину и наблюдая за ними.
— Надеюсь, вы поведете себя разумно, Леон, — сказал он мягко, — и все ваши слова окажутся правдой. В противном случае я на ваших глазах проделаю интересные вещи с амбассадором Бергом… — Я же сказал.
Леон попробовал пошевелить руками и поморщился — кисти опухли и веревки врезались в плоть. «Еще немного, и я заработаю гангрену».
— Развяжите мне руки, — сказал он.
Ансард милостиво кивнул.
— Развяжите, — велел он охраннику, — и получше следите за амбассадором Бергом. Если этот вздумает бежать… вы знаете, что делать.
«Блефует, — подумал Леон, — или нет? Ведь если я смоюсь, Берг — все, что у него останется». Но рисковать он не собирался.
— Итак, — с готовностью подсказал Ансард, — вы говорили, что где-то поблизости вы прятали лодку…
— Да, — кивнул Леон.
— И что вы как-то рассчитываете ее найти в этих плавнях. Хотя, по вашим словам, никому другому это не удалось бы.
Леон пожал плечами, извлек из поясной сумки миниатюрный пульт управления. Он настроил его на частоту микромаяка лодки и медленно повел из стороны в сторону. Чуть слышный писк усилился. Он знал, что спрятанная в непроходимых плавнях лодка выбралась из своего убежища и сейчас медленно движется по направлению к ним, разрезая воду…
— Туда, — сказал Леон.
Ансард кивнул, подзывая людей, — двое отделились от остальных и подошли к ним.
— Что ж, — произнес Ансард, — пошли. А вот ваш приятель останется здесь. Не волнуйтесь, амбассадор Леон, за ним присмотрят.
— Имейте в виду, — напомнил Леон, — что обращаться с этими устройствами умеем только мы с Бергом. А если за время моего отсутствия с ним что-нибудь случится, мне будет уже нечего терять.
— Я это учту, — вежливо ответил Ансард.
Они углубились в плавни, вспугивая немногочисленных болотных птиц. Раньше, припомнил Леон, над водой вились тучи насекомых, но сейчас их не было: дождь прибил к земле, смыл в реку, заставил прятаться по убежищам…
Вода заливалась в сапоги, дождь, смешанный с сырым ветром, хлестал по лицу, но по мере того, как они продвигались, писк становился громче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
— Нет, — упрямо сказал Берг, — нет никаких отношений. Легенды, порожденные невежеством, вот и все. Бессмысленные ритуалы, которые выполняются из страха перед неведомыми силами… Может, когда-то давно они и проявили себя — да так, что оставили об этом ужасную память. Но это было, должно быть, очень давно. Леон, если бы они сейчас как-то выходили в этот мир, они давно бы уже обратили на нас внимание. А пока еще этого, благодарение богу, не произошло.
— Ты думаешь? — Леон покачал головой. Бесполезно, Берг будет отрицать все, что угодно, если это касается Сорейль.
Берг устало откинулся в кресле, закинув руки за голову.
— Тут и понимать нечего, — сказал он, — до аборигенов доходят какие-то внешние следы деятельности лепреконов. Как все, что лежит за пределами понимания, это порождает ужас. А как следствие — сложную систему охранительных ритуалов. Для местных жителей корры — старые боги, мстительные и злопамятные, но уж никак не соседи по планете.
— Если они и вправду соседи по планете.
— Как это понимать?
— Нет никаких полых холмов, никакого подземного царства. Есть некое пространство со своими свойствами, связанное с нашим каким-то подобием межпространственных тоннелей, которыми пользуются наши корабли.
— На планете? Наука утверждает, что это невозможно. Точки перехода способны существовать лишь в зоне мощных, стабильных полей.
— Да. И это о чем-то говорит, согласись? Им доступно то, что выходит за рамки и нашего понимания… И все же, если это так, понятны те приключения в подземном царстве. Ведь такое пространство должно обладать очень своеобразными физическими характеристиками. Там и время может течь по-другому.
— Да, — сказал Берг, — если допустить, что ты прав… Ладно, — он с силой потер глаза, — что толку; от нас все равно ничего не зависит. Нам бы с Ансардом управиться. — Как?
— Попробуем еще поторговаться. Не думаю, чтобы он пошел на крайние меры. Он, может, и не испытывает перед нами особого трепета, но портить отношения с Террой не станет. Потому что…
Берг вдруг подобрался и настороженно повернулся к двери.
— Кто-то идет, — шепотом сказал он.
* * *
— Сперва я боялся, что мне не удастся найти ни соответствующих инструментов, ни соответствующих людей, — сказал Ансард, — с помещением было проще, поскольку в любом замке, как вам известно, достаточно подвалов. Но потом, представьте себе, господа амбассадоры, все довольно удачно разрешилось. Оказывается, никаких специальных инструментов не нужно. Шило, пара иголок, каминные щипцы, жаровня и немножко воображения. И желающий все это опробовать тоже нашелся довольно быстро — чего только не сделают люди, если найти к ним правильный подход.
«Не может быть, — подумал Леон, — они же не практикуют пытки. Никогда не практиковали — это было особо отмечено в докладах Первой Комплексной. У них даже показательные казни — и то редкость. Были», — уныло одернул он себя, вспомнив расклеванные воронами тела, болтающиеся у стен города.
Но инструменты, разложенные на подносе, выглядели весьма недвусмысленно. Да и само помещение — угрюмый, темный подвал с низкими сводами — должно быть, здесь раньше располагался винный погреб. Теперь тут было пусто — лишь в сырой камень одной из стен были вделаны четыре железных кольца, совсем новеньких, поскольку металл даже не успел потускнеть, не то что заржаветь.
— Потом я подумал, — продолжал лорд Ансард, — у меня могут возникнуть совершенно непредвиденные трудности. Потому что, вы понимаете, разные существа обладают разной чувствительностью к физической боли. Есть люди, которые орут, порезав палец, а есть — которые умирают с улыбкой на устах. Вы, конечно, не рыцари — это сразу видно, но не думаю, чтобы амбассадорами в дальние земли назначали трусов. А это значит — вас будет очень трудно убедить. Может, проще было бы воззвать к вашему состраданию — этот юноша-еретик наверняка быстрее сломался бы, чем любой из вас, но вот беда, он скрылся и найти его пока не могут. Хотя ищут, уверяю вас.
«Почему он ничего не говорит о Сорейль? — подумал Леон. — Берг сломался бы тут же, им даже пальцем шевелить бы не пришлось. Или приберегают под конец, как последнее верное средство?»
— Ну, эту задачу можно решить и по-другому, — продолжал Ансард.
— Вы делаете большую ошибку, ваша светлость, — медленно произнес Берг.
Ансард чуть заметно кивнул, и человек, стоящий за спиной у Берга, рывком потянул короткую цепь, которой были связаны руки пленника, вверх и вбок. Берг зашипел сквозь стиснутые зубы и умолк.
— Не люблю, когда меня прерывают, — мягко сказал Ансард. — Да, я понял, о чем вы — мол, если я прижму вас, Терра будет недовольна. Уверяю вас, когда мы по-настоящему войдем в силу, Терра будет рада по-прежнему ладить с нами. Уж как-нибудь она простит нам то, что мы немножко сурово обошлись с двумя паршивыми амбассадорами. У терранцев нет чести; вы сами мне дали это понять, Берг, — вы ведь вроде бы были другом покойного маркграфа, да еще усомнились в том, что его смерть была так уж естественна, но это не помешало вам без колебаний признать во мне полномочного владетеля. И обещать мне всяческую поддержку — разве нет? Но вернемся к насущным вопросам. Как я сказал, эту задачу можно решить и по-другому. Я тут подумал — интересно, кто из вас не выдержит раньше: тот, кого пытают, или тот, кто за этим наблюдает. Приступайте.
Он резко взмахнул рукой, и Леон инстинктивно зажмурился. Когда он открыл глаза, он увидел, что лорд Ансард с интересом наблюдает за ним, а двое дюжих молодцев, которые до сих пор неподвижно стояли за его спиной, волокут Берга к стене с железными кольцами. Кольца разомкнулись на запястьях и щиколотках Берга, потом вновь сомкнулись. Берг молчал. Он лишь как-то очень выразительно смотрел на Леона и едва заметно покачал головой.
— Я тут немного наблюдал за вами, — сказал Ансард, — и решил начать с амбассадора Берга. Возможно, с ним немножко дольше придется повозиться, но я тут прикинул… у вас нежная душа, амбассадор Леон. Вы, конечно, вытерпели бы боль, как подобает мужчине, но вы не выдержите, когда я заставлю вас наблюдать за мучениями вашего друга и, кажется, лорда. Сам-то он покрепче будет. Насколько я понимаю, начни я с вас, он бы выдержал.
Он медленно повернулся и поглядел на Леона.
— Держите ему голову, — велел он, — и не давайте отворачиваться.
* * *
— Ты идиот, — произнес Берг.
Выглядел он паршиво — лицо опухшее и темно-багровое, глаз заплыл, — а ведь мог выглядеть еще хуже, подумал Леон. Ансард был по-своему человеком слова и вовсе не собирался останавливаться на полдороге.
— Не мог же я стоять и смотреть, что он с тобой вытворяет.
— На это он и рассчитывал.
Они тряслись в закрытой повозке. Видеть, что происходит снаружи, они не могли, да и пошевелиться тоже, поскольку руки и щиколотки у обоих были надежно связаны. Это было не столько болезненно — если не шевелиться, умело наложенные путы почти не резали плоть, — сколько унизительно. Рядом с повозкой ехал конный отряд — присутствие его ощущалось, как ощущаешь порою тяжелый взгляд, направленный в затылок.
— А теперь этот сукин сын, — Берг по-прежнему говорил слегка невнятно, — переворошит все убежище, вытащит оборудование на поверхность, начнет испытывать…
— Не надо ему будет ничего испытывать. Я сам ему все скажу.
— Что ты ему скажешь? Растолкуешь, что спектроскоп или радиометр он не сможет использовать в военных целях? Так он тебе и поверит… Ты пойми, раз ты уже дал слабину, он будет трясти, пока не вытрясет все, что ему нужно. Даже если убедится, что оборудование действительно не представляет для него интереса, он здраво рассудит, что, действуя умело, от нас можно добиться больше толку, чем от груды непонятного хлама. Ты же понимаешь, стоит лишь разговориться — осадные машины, греческий огонь… пороха они тоже пока еще не знают.
— Я давал клятву, — возразил Леон. — «Ни под каким видом» и так далее…
— Ты ее уже нарушил, — огрызнулся Берг, — и даже не в этом честолюбивом мерзавце дело, задница ты сентиментальная…
Леон вздохнул. Просачиваясь сквозь щели, по полу повозки скользили полосы тусклого света, монотонный скрип колес иногда давал сбои — пока еще они ехали по дороге, пусть и разбитой, но и с нее вскоре им предстояло свернуть.
Он чувствовал себя паршиво — не только физически, но и душевно, — как бы он ни хорохорился перед Бергом, он и сам грыз себя за то, что проявил слабину. Возможно, в глубине души Берг и благодарен ему, но это не меняет дела. Все потому, что у него нет серьезного полевого опыта, думал он. Планета считалась безопасной и малозначимой; не сочти чиновники Корпуса это задание рутинным, Бергу дали бы другого напарника. А он оказался несостоятельным и не выдержал первого же серьезного испытания. Работа в Корпусе всегда сопряжена с риском, и сотрудники были осведомлены об этом, но никто не ожидал, что здесь, на захудалой безобидной планете, людям придется столкнуться с настоящей опасностью — опасностью по высшему разряду. Как поведет себя неведомая высокоразвитая цивилизация, столкнувшись с пришельцами из другого мира? Если она проявит по отношению к жителям Земли тот же академический интерес, который Земля питает по отношению к иным мирам, им еще здорово повезло. Но это — лишь один из вариантов. Другие могут оказаться несравнимо хуже.
Наконец они съехали с дороги — повозку тряхнуло так, что Леон с трудом удержал равновесие, поскольку не мог ни за что ухватиться своими связанными за спиной руками. Видно, они теперь двигались по направлению к лесу, раскинувшемуся вплоть до далекой дельты. Он сполз на пол со скамьи и замер, свернувшись в эмбриональной позе… и, несмотря на отчаянную тряску, ухитрился задремать. Разбудил его резкий скрип: дверца экипажа отворилась, и в резком сером свете он увидел конный силуэт Ансарда.
— Приехали, — сказал он, — выходите, господа амбассадоры.
— Как это мы можем выйти, — сердито сказал Леон, — когда…
Берг молчал.
— Ах да… — Ансард усмехнулся, — развяжите им ноги.
Стражник протиснулся в повозку и охотничьим ножом перерезал путы на ногах у Берга и Леона.
Они остановились в заросшей тростником низине, плавно переходящей в водную гладь. Несколько человек из немногочисленного отряда возились в грязи, устраивая привал. «Похоже, Ансард взял с собой лишь самых надежных — он действительно рассчитывает найти тут что-то сверхъестественное», — подумал Леон. Он спрыгнул на землю — сам, без посторонней помощи, тогда как Берга пинком вытолкнул из повозки охранник — тот же охотничий нож теперь застыл у горла терранского посла. Ансард, спешившись, стоял поодаль, заложив руки за спину и наблюдая за ними.
— Надеюсь, вы поведете себя разумно, Леон, — сказал он мягко, — и все ваши слова окажутся правдой. В противном случае я на ваших глазах проделаю интересные вещи с амбассадором Бергом… — Я же сказал.
Леон попробовал пошевелить руками и поморщился — кисти опухли и веревки врезались в плоть. «Еще немного, и я заработаю гангрену».
— Развяжите мне руки, — сказал он.
Ансард милостиво кивнул.
— Развяжите, — велел он охраннику, — и получше следите за амбассадором Бергом. Если этот вздумает бежать… вы знаете, что делать.
«Блефует, — подумал Леон, — или нет? Ведь если я смоюсь, Берг — все, что у него останется». Но рисковать он не собирался.
— Итак, — с готовностью подсказал Ансард, — вы говорили, что где-то поблизости вы прятали лодку…
— Да, — кивнул Леон.
— И что вы как-то рассчитываете ее найти в этих плавнях. Хотя, по вашим словам, никому другому это не удалось бы.
Леон пожал плечами, извлек из поясной сумки миниатюрный пульт управления. Он настроил его на частоту микромаяка лодки и медленно повел из стороны в сторону. Чуть слышный писк усилился. Он знал, что спрятанная в непроходимых плавнях лодка выбралась из своего убежища и сейчас медленно движется по направлению к ним, разрезая воду…
— Туда, — сказал Леон.
Ансард кивнул, подзывая людей, — двое отделились от остальных и подошли к ним.
— Что ж, — произнес Ансард, — пошли. А вот ваш приятель останется здесь. Не волнуйтесь, амбассадор Леон, за ним присмотрят.
— Имейте в виду, — напомнил Леон, — что обращаться с этими устройствами умеем только мы с Бергом. А если за время моего отсутствия с ним что-нибудь случится, мне будет уже нечего терять.
— Я это учту, — вежливо ответил Ансард.
Они углубились в плавни, вспугивая немногочисленных болотных птиц. Раньше, припомнил Леон, над водой вились тучи насекомых, но сейчас их не было: дождь прибил к земле, смыл в реку, заставил прятаться по убежищам…
Вода заливалась в сапоги, дождь, смешанный с сырым ветром, хлестал по лицу, но по мере того, как они продвигались, писк становился громче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57