— Еще один. — Высокая нить света шевельнулась, изогнувшись в сторону одного из многочисленных туннелей, что пересекались здесь под сводами. — Сейчас гномы замолчали, и вы его можете услышать.
Рик и его спутники прислушались к туннелю, которого касался свет. Без подсказки Азофеля, более острые чувства которого проникали глубже в темные коридоры, они бы никогда не нашли этот путь Чарма среди дюжин других. Издалека звал порыкивающий голос, слабый, но различимый.
— Это Бульдог! — Джиоти бросилась в туннель, оттолкнув Рика. Туннель вывел в сырую пещеру, выходящую на штормовой берег Зула. Бульдог лежал, скорчившись, мокрый от морского тумана и прикованный к стене. Он высох без Чарма и мех свисал со скелета коричневым дымом. При виде Джиоти он пошевелился, желтая корка лопнула в уголках рта, и Бульдог захныкал.
Он потратил последние силы, призывая знакомые голоса, услышанные на том пределе, где звук и сон сходятся. Джиоти коснулась его, и Чарм из ее амулетов насытил Бульдога. Сразу стали возвращаться силы, и Бульдог, подняв голову, увидел кобольда, пронзенного стрелой — знаменитого Рика Старого, который избежал пленения в Заксаре.
Джиоти приложила к голове Бульдога два жезла силы, и Чарм потек по всему его телу. Боль отступила, и как только Бульдог смог заговорить, он произнес, задыхаясь:
— Лара… на Темном Берегу. Гномы… бросили… ее призму… в Бездну.
— Успокойся, Пес, мы это знаем. — Старый кобольд опустился рядом с Бульдогом и стал разглядывать его звериные метки. По длинной гриве, короткой шерсти на ушах и массивным челюстям Рик понял, что это какая-то ранняя порода кобольдовских зверолюдей, может быть, даже помесь нескольких пород во многих поколениях. Ему стало жаль это лишенное хозяина существо, и Рик успокаивающе бубнил, разглядывая цепи.
— Лара… — Бульдог сел и замотал головой, высматривая призрак в зернистом воздухе. Но Чарм слишком уже восстановил его силы, чтобы он мог направить чувства на невидимое.
— Бульдог, у меня все еще остался мой меч, — вышел вперед Бройдо, показывая оружие. — Но я сожалею, что не смог им как следует воспользоваться, чтобы ты не подвергся этим мучениям.
Бульдог не успел ответить, как вздрогнула земля, с потолка струйками потек песок, облачный морской горизонт накренился. Громовое эхо, от которого задрожала земля под ногами, сотрясло все вокруг. Бройдо подхватил упавшего Рика, и они оба хлопнулись на Бульдога.
Он взвыл, отталкивая Рика с его торчащей стрелой.
Джиоти закатилась в угол, сила тяжести прижала ее к холодной стене. Грохот разрывающихся и сталкивающихся камней стал тише и резко сменился жуткой тишиной. В отверстии пещеры виднелись павлиньи цвета неба среди разрывов облаков, а моря не было.
— Что случилось? — спросил кобольд, прижатый к земле тяжестью Бройдо.
Бульдог прижал жезлы силы к груди, набирая Чарм, чтобы встать ровно на накренившемся полу пещеры. Выглянув из отверстия, он огляделся. Кобольдово-синие пары неба сменились черными и звездными полосами вечной ночи.
— Мы падаем в Бездну! — завопил Бройдо, увидев, как синяя дымка неба испаряется и становится темнотой, усыпанной звездной пылью.
— Как это может быть? — Рик попытался встать в наклонившейся пещере. — Азофель!
Темную пещеру пронзил луч белого света.
— Мы в ловушке!
— Азофель, что происходит? — Рик, шатаясь, шагнул к свету. — Почему мы падаем?
— Кажется, мы оказались в каменной клетке, — донесся бесстрастный ответ. Лучезарный всмотрелся сквозь время за край сна. — Ага, вижу. Эта пещера была подготовлена гномами, чтобы ее оторвало от утесов и бросило в залив по команде Даппи Хоба.
— Слепые боги! — Бройдо подобрался к выходу и вздрогнул от пронизывающего холода. Среди дыма комет и звездных паров сияющей галькой разметались планеты. Эльф пополз обратно к товарищам, мигая от страха. — Мы падаем!
Бульдог горестно взвыл, поняв, что послужил приманкой.
— Азофель, ради богов! — Рик поднял к свету обрамленное бородой лицо. — Что нам делать?
— Ничего, — ответила вместо него Джиоти полным безнадежности голосом. — Мы упали с края Ирта и будем падать вечно.
6. СМЕРТЬ НА ТЕМНОМ БЕРЕГУ
Из «Империи Тьмы» доносился грохот оглушительной музыки. Лысые музыканты в кожаных куртках с заклепками, сидя в клетке над танцевальным залом, выколачивали бешеные звуки. Внизу бурлила плотная толпа, вертясь среди лучей лазеров и стробоскопов.
Оркестр наполнил воздух ошметками грома и скрежещущим визгом, и весь танцзал внизу ритмически дергался под изуродованную мелодию боли и утраты, превращенную в грохот вибрирующего металла.
Экстатическое страдание возносило гнев и боль толпы к небесам, и пронзительная музыка перекрывала пение заклинаний, поднимавшихся снизу из нутра города. В подвале здания перед наковальней алтаря стояли на коленях тринадцать обнаженных тел с пустыми глазами и исполняли жаркие гудящие песнопения.
Даппи Хоб возглавлял это собрание, расхаживая перед алтарем, и его ритуальные слова были еле различимы за грохотом электроинструментов сверху.
В темной нише, служившей еще и туннелем Чарма в Габагалус, сидел форпост Даппи Хоба на Ирте — Котяра. Это Даппи Хоб его туда поместил. Сначала пленник думал, что его посылают обратно на Ирт, но путь Чарма остался закрытым. Сидя в нише и глядя на поющих скелетоподобных причетников, Котяра сообразил, что его снова воткнули сюда в качестве антенны.
Единственным источником света в подвале была тускло поблескивающая ртутная чаша в алтаре. Зеленые глаза Котяры ясно видели даже в этом неверном свете, и он разглядел, что круг причетников был составлен из городских отбросов, живых зомби — тощих и голодных, со спутанными волосами и стеклянными глазами. Семь женщин и шестеро мужчин стояли перед алтарем тьмы, повинуясь демону.
При виде судьбы, на которую демон обрек эти бессчастные души, омерзение шевельнулось в душе человеко-зверя. Ему как волхву было противно, что сила питалась чужими жизнями как горючим, и сам он никогда таких отвратительных ритуалов не практиковал. Когда забрезжит нечистый рассвет, эти люди разбредутся по улицам города, выпрашивая подаяние, пока хозяин снова их не призовет.
Котяре не терпелось, чтобы рассвет наступил поскорее. Он беспокойно ерзал в вонючем подвале, пока Даппи Хоб не стал вертеть хрустальную призму, и тошнотворные запахи не ослабели и не исчезли. Темнота засияла с силой транса, скрыв певцов и стены остекленевшего камня и открыв…
…Бульдога, Джиоти, эльфа Бройдо и лысого, высохшего, розовобородого кобольда. Их прижало к стене пещеры — ас ними был кто-то высокий, лучистый, с волосами как солнечный свет…
Котяра вырвался из транса. В ноздри ударила трупная вонь, и он увидел Даппи Хоба. Демон расхаживал среди зомби, хлопая полами черного одеяния. Вращающийся камень плавал перед ним в воздухе, указывая путь среди поклоняющихся, собирая силу их распадающейся сути, а тела их при этом медленно падали в неживую безымянность.
Радужный свет уколол глаза Котяры, и снова он увидел старого кобольда со стрелой в груди и золотой связкой хрустальных призм на шее. Рик Старый! С удушающим и бессильным гневом Котяра понял: Даппи Хоб захватил Ожерелье Душ!
Сообразив, что мерзкий ритуал зомби каким-то образом притянул Ожерелье Душ через Бездну на Темный Берег, к Даппи Хобу, Котяра рванулся прочь из транса, борясь с его сновидческой силой. Очнувшись снова в темном вонючем подвале, он заставил себя оттолкнуться от ниши. Мысль была такая: если удастся ударами раскидать несколько зомби, может быть, тогда получится нарушить чары демона и дать друзьям шанс спастись.
Решительно стиснув зубы, Котяра встал. Даппи Хоб возник перед ним горой, черные глаза блеснули отражением вращающейся призмы, радужный веер открылся в глазах Котяры и превратил его мозг в протуберанец белого света, который бросил его обратно в нишу, в глубину транса, наведенного Даппи Хобом…
Резкий луч света блеснул на оковах Бульдога, они лязгнули и спали. В следующий миг луч стал шире, остыл, складываясь в образ Азофеля. Он был одет в белую мантию, на которую невозможно было смотреть из-за яркости, и ее свет заливал рысье лицо с дьявольскими раскосыми глазами.
— Надо собраться с Чармом, который у нас есть, — предупредил Лучезарный. — Скоро мы ударимся о Темный
Берег. То, что надо будет там сделать, потребует быстрых действий. Я, существо света, долго там не выживу.
— А мы-то переживем удар? — Бульдог сел, прислонившись к стене, потирая жезлом силы саднящие запястья. — У меня амулетов нет.
— Я с тобой поделюсь своими, Пес. — Джиоти стала развязывать куртку.
Бульдог отмахнулся:
— Тогда мы погибнем оба. Оставь свои амулеты себе, маркграфиня.
— Ты же можешь защитить нас, Азофель, — уверенно заявил Рик, становясь поближе к Лучезарному. — У тебя сила великанов!
— Я помочь не могу. — Азофель скрестил руки на груди. — Защитить кого-либо, кроме того, кому я послан был служить, — это истощит мои силы.
— Так истощи их! — приказал Рик Старый. — Слепые боги свели вместе нас пятерых, чтобы мы служили безымянной владычице. Жертвовать этими жизнями, когда есть возможность спасти их, мы не можем.
Азофель шагнул в сторону, горестно качнув головой. Если бы он пожелал, он мог бы шагнуть прочь из этого сна. Он, существо света, был обречен делать то, что было правильно — а правильным ему сейчас казалось вернуться на Край Мира и доложить госпоже. Ей надо сказать об истинной природе создания тени, о злой воле Даппи Хоба, о силе, которую он накопил в темных глубинах ее сна. И тогда для победы над почитателем дьявола будут призваны другие стражи…
Но он не ушел из сна. Он знал, что если он доложит об истинном зле, проникшем в сон, безымянная владычица возмутится и почти наверняка пробудит отца ребенка. А это станет концом сновидения. Исчезнут миры и светлые, и темные. Когда-то, мрачно подумал про себя Азофель, такой исход был бы для него вполне приемлемым — тогда этот сон не был еще знаком ему. Но сейчас, познав среди миров слабость, испытав восторг выживания, он лучше понимал эти клочки сна, этих драгоценных маленьких эфемерид.
Призванный чем-то непривычно новым, чем-то похожим на сочувствие к этим несчастным созданиям тьмы, жаждущим света, он теперь жаждал иной, высшей справедливости.
Азофель подошел к краю пещеры и взглянул на крошечные звезды в черноте Бездны. Четверо смертных почти наверняка погибнут на Темном Берегу, и мысль об их смерти была невыносима — особенно о смерти эльфа и кобольда, с которыми он понял прелесть жизни этих созданий из сна. Но если дать им погибнуть, это сохранит ему силы и даст надежду уничтожить Даппи Хоба и спасти все миры.
— Азофель думает только о своей цели, — объяснил товарищам старый кобольд. — А мы должны защитить себя сами. В Ожерелье Душ неимоверное количество Чарма. Будем держаться вместе, и я разделю его с вами.
— Нет. — Азофель протянул кобольду сияющую руку. — Сантименты ставят под угрозу нашу миссию. Идем, Рик Старый. Наша цель — найти создание тени — ждет нас внизу, на Темном Берегу.
— Я не брошу друзей… — начал Рик, но тут огненная рука Азофеля высунулась из запястья, рассыпая искры, схватила кобольда за Ожерелье и отбросила прочь. В следующий миг Лучезарный и кобольд выпали из пещеры во тьму. Лучистой силы Азофеля должно было хватить, чтобы невредимыми пронести обоих через атмосферу к поверхности.
Бройдо подобрался к краю, желая прыгнуть за ними, но сила тяжести отбросила его назад.
— Пусть летят, эльф. — Бульдог схватил его за плетение рубашки и удержал на месте. — Один уже мертв — а другой не из наших миров. Мы за ними в пропасть прыгать не можем.
Тем временем Джиоти сняла куртку, разделив амулеты на три группы, и сейчас пыталась связать куски в три грубых браслета — янтарные жезлы силы с целебными опалами, ониксами дальновидения, слитками ведьминого стекла и нитками крысиных звезд. Кое-как соединив их, она надела связки на руки Бульдогу, Бройдо и себе.
Эльф поставил посередине меч змея острием вниз, и каждый взялся за часть рукояти, касаясь гарды связкой амулетов.
— На Темный Берег! — завопил Бульдог в пылающее безмолвие.
Рик Старый услышал звериный крик из лазурной бездны, где спускался с Азофелем по широкой лестнице ветра. Поискав глазами свалившийся с Зула каменный свод, он увидел его вдалеке горящим метеором. Огненная траектория пролегла над зимними лесами, вспыхнула в потайных прожилках леса — замерзших реках и ручьях, в лаковом стекле озер и прудов, в зеленом отсвете сосулек на соснах, и наконец взорвалась среди приземистых дубов и хвойных деревьев.
От взрыва цепь, связывающая Бройдо, Бульдога и Джиоти, распалась, и их швырнуло в пространство. Чарм раздуло вокруг, подобно кометному дыму. Бульдог пролетел над верхушками деревьев, вращая в небе мохнатыми руками и ногами. Пружинистой энергией, хлынувшей из разбитых амулетов, его перенесло к древним холмам, где уже ждали исполинские деревья, согнутые под бременем снега, как зимние чудовища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48