Он сообщит все, что тебе надлежит знать и делать для построения новой жизни. Тебе не придется возвращаться к тем, кто тебя обижал или позволял обижать. — Юноша широко улыбнулся. — Не беспокойся, это хорошее место, сестра! Тебе здесь будет уютно.
Велин согнула пальцы, радуясь тому, что может безбоязненно и свободно шевелить ими впервые за последний год.
— Уютно. Да, уют меня вполне устроит.
Из своей прохладной крошечной комнаты она вышла в просторный длинный коридор, по обеим сторонам которого находились двери в многие дюжины одинаковых комнат. Юноша вел ее мимо людей, одетых в такую же одежду, как и у нее, — просторные туники с капюшонами, леггинсы и ботинки из мягкой кожи, доходящие до щиколотки. Но если одеяние Велин было светло-зеленого цвета, то одежды незнакомцев варьировались от ярких, насыщенных оттенков красного до землисто-коричневого, небесно-голубого и изумрудно-зеленого. У всех одежда была совершенно одинакового покроя, однако Велин заметила, что люди почему-то группируются строго по ее цвету. Несколько человек в красном шепотом обсуждали какой-то вопрос. Одетые в зеленое — тащили по коридору какие-то предметы неясного назначения. Синие молча шли в том же направлении, что и Велин с ее сопровождающим.
Юноша, одетый в такую же светло-зеленую тунику, что и она, почтительно кивал головой встречным, вежливо уступая дорогу каждой группе людей. Чего нельзя было сказать о Велин. Кто бы ни были эти люди, они точно не принадлежали к сословию стольти, а стольти никому не уступали дорогу и никому не кланялись.
Некоторые из них бросали на Велин удивленно-вопрошающие взгляды, и каждый раз юноша шептал:
— Подруга Магистра Гелласа.
При этих словах в глазах людей зажигалось понимание, они вежливо улыбались и продолжали свой путь. Они явно пытались угодить подруге самого Магистра Гелласа.
Велин продолжала улыбаться, хотя внутри у нее все кипело от негодования.
В самом конце длинного коридора они свернули налево. Прямо перед ними оказался сад с фонтанами — источниками питьевой воды и аккуратными дорожками, проложенными среди старых деревьев и деревянных скамеек. Велин подумала, что сад выглядит достаточно аскетично. Справа оказался еще один коридор. Дорожка, по которой они прошли, привела их к кабинету. Здесь их встретил человек в одежде того же цвета, что и у Велин и ее спутника.
— Добро пожаловать, — сказал он, не поднимаясь со своего места. — Прошу вас, устраивайтесь поудобнее. — Он посмотрел на юношу. — Джошен, ты можешь идти. Пожалуйста, вернись к третьему звонку, мне потребуется твоя помощь.
Юноша согласно кивнул, улыбнулся и вышел, закрыв за собой дверь.
Все стулья в комнате были с прямыми спинками, жесткие. Едва ли их создатели собирались сделать их удобными. Велин выбрала самый дальний от двери, осторожно повернула его, чтобы одновременно видеть и сидящего за столом, и дверь, и осторожно села.
Незнакомец начал:
— Меня зовут брат Атрик. Конечно же, на самом деле меня зовут по-другому. Никто из членов Ордена Резонанса не называется настоящим именем. Мы отказываемся от своих имен, когда вступаем в Орден, и сжигаем наше прошлое.
— Вряд ли это законно, — заметила Велин.
— Если человек не пользуется услугами Империи, это абсолютно законно. Мы — независимый орден живописцев, музыкантов, писателей, философов, творцов. Некоторые выдающиеся умы и величайшие таланты всего Матрина обитают в наших стенах. Мы предлагаем убежище и уединение тем, кто не согласен с тем, что Империя диктует творцам форму и содержание их творчества.
— Как давно вы существуете? — поинтересовалась Велин.
— Я полагаю, вы имеете в виду Орден, а не меня лично. — Брат Атрик улыбнулся собственной шутке, но, казалось, нисколько не расстроился, когда Велин не ответила улыбкой. — Орден Резонанса владел землями в Харс Тикларим более двух тысяч лет назад. В Манаркасе и Инджарвале мы существовали еще дольше.
Велин старалась не выказывать своего удивления, прекрасно понимая, что это сделать очень трудно. Она была уверена, что Рейт отправил ее в подполье, с которым он когда-то связывал свои восторженные юношеские планы переустройства общества. Вместо этого он, судя по всему, засунул ее в своеобразную колонию известных художников и прочих деятелей искусства.
О боже. Он, видимо, настолько не доверял ей, что не рискнул отправить в то место, где она могла бы научиться чему-нибудь действительно нужному и полезному.
— Как я сюда попала? — спросила Велин. — Я находилась в пансионате, ожидая результатов судебного процесса против моего бывшего мужа. В мою комнату ворвались несколько человек, одетых во все черное, связали мне руки и завязали глаза, сунули под нос какое-то вонючее средство, от которого я, по-видимому, уснула. Следующее, что я помню, — мое пробуждение здесь, у вас, в какой-то комнате. Меня ожидала ванна и чистая одежда. Мои волосы оказались коротко острижены и высветлены. — Девушка вздохнула. — Вообще-то я знаю, как я оказалась здесь. Вот только не понимаю зачем.
— Тебе нужно было где-то жить, где ты была бы надежно защищена от преследований твоего бывшего супруга. Геллас прислал ко мне гонца, который сказал, что ты скоро будешь у нас и что мы должны предоставить тебе убежище и обращаться с тобой как с одним из нас. Ты должна оставаться у нас до тех пор, пока мы не убедимся, что тебе ничто не угрожает.
— Так его беспокоит моя судьба?
— Мне показалась, что очень, — ответил Велин брат Атрик и улыбнулся. — Он сказал, что когда-то любил тебя, и мы должны любой ценой оберегать тебя.
— Почему же вы станете выполнять его просьбу?
— Защищать тебя? — ответил вопросом на вопрос брат Атрик.
— Да. Если Луэркас узнает, что со мной произошло, он причинит немало вреда вашему Ордену. Зачем вам подвергать себя опасности из-за меня?
— Магистр Геллас был необычайно щедр к нашему Ордену. Он помогал нам деньгами, давал роли нашим актерам в своих спектаклях, а также находил применение рукам наших музыкантов, строителей и даже писателей, используя их в своих постановках. Он наш самый лучший покровитель.
— И это все?
Брат Атрик негромко рассмеялся и покачал головой.
— Наш Орден практически никогда ни в чем не испытывал особой нужды. У нас есть земли, недвижимость и огромный творческий потенциал. Все это приносит нам немалый доход. Однако только с появлением Магистра Гелласа мы оказались в самом центре общественного внимания. Сейчас все изменилось. Сейчас наши художники и писатели, танцоры и актеры выступают перед широкой аудиторией, как в Империи, так и за ее пределами. На протяжении двух тысяч лет никто не смог сделать для нас больше. Мне кажется, этого вполне достаточно.
— Но разве вы не являетесь частью созданного Рейтом подпольного движения?
Может быть, недоуменное выражение лица брата Атрика и было наигранным, однако он настолько точно рассчитал время для ответа, не сделав ни одной паузы, что Велин поверила в его искренность.
— Рейт? Подполье…
— Да, Рейт. Это настоящее имя Магистра Гелласа. Подполье — группа людей, которых он подобрал для свержения тирании имперских магов и освобождения уорренцев.
На этот раз на лице собеседника Велин появился неподдельный ужас.
— Ты намекаешь на то, то есть хочешь сказать, что Магистр Геллас — предатель? Неужели это правда? И ты можешь предъявить доказательства его подрывной деятельности и рассказать о его истинной личности? Черт побери, мы не можем позволить себе иметь дело с человеком, который причастен к государственной измене!
— Так вы ничего не знаете о Рейте? О том, откуда он родом и все такое прочее?
— Если все, что ты говоришь, — правда, то мы должны окончательно и бесповоротно порвать с ним. Мы выживаем благодаря терпимости Империи. Мы вовсе не желаем ее свержения. А что ты имела в виду, говоря о его происхождении? Я знаю, что он родом из Верхнего Города, из клана Артисов.
— Он родом из Уоррена, — сказала Велин. — Я сама вытащила его оттуда, когда мы были еще детьми, правда, я была немного старше его.
Брат Атрик теперь смотрел на Велин с нескрываемым ужасом.
— Так, значит, и ты предательница? Значит, ты признаешься в том, что содействовала побегу уорренца из Уоррена? Или ты все-таки сошла с ума?
На какой-то миг он сжал виски ладонями и зажмурил глаза, как будто у него болела голова. Затем открыл глаза, и Велин увидела в них нечто пугающее.
— Это были глупые детские выходки, — поспешила сказать девушка, по-прежнему не понимая столь разительной перемены в поведении своего собеседника.
— Даже если все так, как ты говоришь, то, даже повзрослев, ты продолжала держать это в секрете, причем очень долго, многие годы. Если бы ты еще тогда во всем призналась, тебе вряд ли сделали что-то плохое за твой проступок. Но, надолго утаив свои действия, ты превратила детские выходки в преступление, в государственную измену.
— Чепуха, — ответила Велин.
Хотя на самом деле это было вовсе не чепухой. Ока была настолько уверена в том, что брат Атрик также причастен к деятельности подполья, созданного Рейтом, что не могла себе представить, что все может оказаться по-другому.
— Я договорюсь о транспорте для тебя, — сказал Атрик, поднимаясь.
Затем он дернул черный шелковый шнур у себя над головой. Невидимый колокольчик звякнул четыре раза.
— Какой транспорт? Куда?
— Куда-нибудь подальше отсюда. В знак верности Магистру Гелласу, или как тем его… Рейту, — с нескрываемым отвращением в голосе произнес Атрик. — Я не стану отправлять тебя к Драконам. Вместо этого отошлю тебя с театральной труппой, которая направляется в Южный Манаркан. Ты поедешь с ними в роли пленницы. Мои люди оставят тебя на одном из заброшенных островов. Полагаю, тебе лучше будет остаться там. Если ты снова вернешься сюда, я буду вынужден сообщить Драконам о твоем признании.
— А как же ваше соучастие?
— Какое соучастие? Никакого соучастия, дорогая. — На этот раз его улыбка была ледяной. — Я скажу, что ты сделала признание об истинной сути Гелласа, находясь на островах, где мы тебя сразу же и оставили.
Велин сделалось дурно. У нее не было ни малейшего желания отправиться на другой край света и оказаться на каком-то заброшенном, всеми богами забытом острове, вдали от родного дома. Она никак не могла поверить, что совершила столь опрометчивую ошибку, доверившись незнакомому человеку.
— А как же Рейт? — испуганно спросила Велин.
— Мы прекратим с ним все дела. Ему вовсе не обязательно знать почему. Мы потребуем пересмотра условий контракта. Подобные вещи легко устраиваются, однако не всегда легко решаются. Если он виновен в государственной измене, его действия рано или поздно разоблачат.
В следующее мгновение в комнату вбежали четыре человека в темно-зеленых одеждах.
— Эту женщину — у нее нет имени, но она не является нашей сестрой — нужно одеть в одежду нищенки и отправить вместе с труппой, выезжающей сегодня в Южный Манаркан. Вместе с ней я посылаю особое распоряжение. Вы не должны разговаривать с ней и не должны позволять ей разговаривать с вами. Для выполнения этого приказа можете использовать любые средства.
Атрик тяжелым взглядом посмотрел на Велин.
— Тебе понятно, что я только что сказал им? Использовать любые средства.
Велин прекрасно поняла его слова и молча кивнула. Брат Атрик встал с кресла.
— Я бы пожелал тебе удачи, изменница, но ты этого не заслуживаешь. Скорее я пожелаю тебе получить по заслугам.
Люди в зеленом вывели девушку из кабинета. Велин даже не оглянулась. Она была слишком занята тем, что продолжала укорять себя за свой роковой промах.
* * *
— Мы отправили ее на остров Бэйр, — сообщил Рейту брат Лестовар.
У Рейта болела голова. Он сел на длинную скамью и сказал:
— Мне пришлось приложить столько усилий, чтобы отправить ее к вам.
— Я знаю, но в первые же минуты разговора с братом Атриком она упомянула подполье, назвала тебя Рейтом и сообщила, что ты из Уоррена и что именно она вытащила тебя оттуда. Не важно, пыталась ли она вынудить нас признаться в чем-то или же просто сказала это по глупости, ее опасно держать и дальше в таком месте, как Дворец Резонанса. Еще одна такая нелепая оговорка, и всех — ее, нас и тебя — казнят по обвинению в государственной измене.
Рейт встал и подошел к камину, где горел огонь. Он взял кочергу и пошевелил поленья, глядя, как искры летят вверх по дымовой трубе.
— Неизвестно, — подумал он, — какие чувства она питает ко мне и с какой целью рассказала тебе то, что следовало бы держать в секрете. Она сердита на меня за то, что я не предоставил ей убежище в своем доме. Видимо, она считает, что я плохо с ней обошелся. Возможно, она сказала все это, потому что решила, что находится среди друзей. Хотя я не могу быть уверен в этом и я не знаю, поверил бы в это, если бы кто-нибудь мне рассказал подобное.
— Ты хочешь, чтобы мы оставили ее на острове Бэйр?
Рейт снова задумался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Велин согнула пальцы, радуясь тому, что может безбоязненно и свободно шевелить ими впервые за последний год.
— Уютно. Да, уют меня вполне устроит.
Из своей прохладной крошечной комнаты она вышла в просторный длинный коридор, по обеим сторонам которого находились двери в многие дюжины одинаковых комнат. Юноша вел ее мимо людей, одетых в такую же одежду, как и у нее, — просторные туники с капюшонами, леггинсы и ботинки из мягкой кожи, доходящие до щиколотки. Но если одеяние Велин было светло-зеленого цвета, то одежды незнакомцев варьировались от ярких, насыщенных оттенков красного до землисто-коричневого, небесно-голубого и изумрудно-зеленого. У всех одежда была совершенно одинакового покроя, однако Велин заметила, что люди почему-то группируются строго по ее цвету. Несколько человек в красном шепотом обсуждали какой-то вопрос. Одетые в зеленое — тащили по коридору какие-то предметы неясного назначения. Синие молча шли в том же направлении, что и Велин с ее сопровождающим.
Юноша, одетый в такую же светло-зеленую тунику, что и она, почтительно кивал головой встречным, вежливо уступая дорогу каждой группе людей. Чего нельзя было сказать о Велин. Кто бы ни были эти люди, они точно не принадлежали к сословию стольти, а стольти никому не уступали дорогу и никому не кланялись.
Некоторые из них бросали на Велин удивленно-вопрошающие взгляды, и каждый раз юноша шептал:
— Подруга Магистра Гелласа.
При этих словах в глазах людей зажигалось понимание, они вежливо улыбались и продолжали свой путь. Они явно пытались угодить подруге самого Магистра Гелласа.
Велин продолжала улыбаться, хотя внутри у нее все кипело от негодования.
В самом конце длинного коридора они свернули налево. Прямо перед ними оказался сад с фонтанами — источниками питьевой воды и аккуратными дорожками, проложенными среди старых деревьев и деревянных скамеек. Велин подумала, что сад выглядит достаточно аскетично. Справа оказался еще один коридор. Дорожка, по которой они прошли, привела их к кабинету. Здесь их встретил человек в одежде того же цвета, что и у Велин и ее спутника.
— Добро пожаловать, — сказал он, не поднимаясь со своего места. — Прошу вас, устраивайтесь поудобнее. — Он посмотрел на юношу. — Джошен, ты можешь идти. Пожалуйста, вернись к третьему звонку, мне потребуется твоя помощь.
Юноша согласно кивнул, улыбнулся и вышел, закрыв за собой дверь.
Все стулья в комнате были с прямыми спинками, жесткие. Едва ли их создатели собирались сделать их удобными. Велин выбрала самый дальний от двери, осторожно повернула его, чтобы одновременно видеть и сидящего за столом, и дверь, и осторожно села.
Незнакомец начал:
— Меня зовут брат Атрик. Конечно же, на самом деле меня зовут по-другому. Никто из членов Ордена Резонанса не называется настоящим именем. Мы отказываемся от своих имен, когда вступаем в Орден, и сжигаем наше прошлое.
— Вряд ли это законно, — заметила Велин.
— Если человек не пользуется услугами Империи, это абсолютно законно. Мы — независимый орден живописцев, музыкантов, писателей, философов, творцов. Некоторые выдающиеся умы и величайшие таланты всего Матрина обитают в наших стенах. Мы предлагаем убежище и уединение тем, кто не согласен с тем, что Империя диктует творцам форму и содержание их творчества.
— Как давно вы существуете? — поинтересовалась Велин.
— Я полагаю, вы имеете в виду Орден, а не меня лично. — Брат Атрик улыбнулся собственной шутке, но, казалось, нисколько не расстроился, когда Велин не ответила улыбкой. — Орден Резонанса владел землями в Харс Тикларим более двух тысяч лет назад. В Манаркасе и Инджарвале мы существовали еще дольше.
Велин старалась не выказывать своего удивления, прекрасно понимая, что это сделать очень трудно. Она была уверена, что Рейт отправил ее в подполье, с которым он когда-то связывал свои восторженные юношеские планы переустройства общества. Вместо этого он, судя по всему, засунул ее в своеобразную колонию известных художников и прочих деятелей искусства.
О боже. Он, видимо, настолько не доверял ей, что не рискнул отправить в то место, где она могла бы научиться чему-нибудь действительно нужному и полезному.
— Как я сюда попала? — спросила Велин. — Я находилась в пансионате, ожидая результатов судебного процесса против моего бывшего мужа. В мою комнату ворвались несколько человек, одетых во все черное, связали мне руки и завязали глаза, сунули под нос какое-то вонючее средство, от которого я, по-видимому, уснула. Следующее, что я помню, — мое пробуждение здесь, у вас, в какой-то комнате. Меня ожидала ванна и чистая одежда. Мои волосы оказались коротко острижены и высветлены. — Девушка вздохнула. — Вообще-то я знаю, как я оказалась здесь. Вот только не понимаю зачем.
— Тебе нужно было где-то жить, где ты была бы надежно защищена от преследований твоего бывшего супруга. Геллас прислал ко мне гонца, который сказал, что ты скоро будешь у нас и что мы должны предоставить тебе убежище и обращаться с тобой как с одним из нас. Ты должна оставаться у нас до тех пор, пока мы не убедимся, что тебе ничто не угрожает.
— Так его беспокоит моя судьба?
— Мне показалась, что очень, — ответил Велин брат Атрик и улыбнулся. — Он сказал, что когда-то любил тебя, и мы должны любой ценой оберегать тебя.
— Почему же вы станете выполнять его просьбу?
— Защищать тебя? — ответил вопросом на вопрос брат Атрик.
— Да. Если Луэркас узнает, что со мной произошло, он причинит немало вреда вашему Ордену. Зачем вам подвергать себя опасности из-за меня?
— Магистр Геллас был необычайно щедр к нашему Ордену. Он помогал нам деньгами, давал роли нашим актерам в своих спектаклях, а также находил применение рукам наших музыкантов, строителей и даже писателей, используя их в своих постановках. Он наш самый лучший покровитель.
— И это все?
Брат Атрик негромко рассмеялся и покачал головой.
— Наш Орден практически никогда ни в чем не испытывал особой нужды. У нас есть земли, недвижимость и огромный творческий потенциал. Все это приносит нам немалый доход. Однако только с появлением Магистра Гелласа мы оказались в самом центре общественного внимания. Сейчас все изменилось. Сейчас наши художники и писатели, танцоры и актеры выступают перед широкой аудиторией, как в Империи, так и за ее пределами. На протяжении двух тысяч лет никто не смог сделать для нас больше. Мне кажется, этого вполне достаточно.
— Но разве вы не являетесь частью созданного Рейтом подпольного движения?
Может быть, недоуменное выражение лица брата Атрика и было наигранным, однако он настолько точно рассчитал время для ответа, не сделав ни одной паузы, что Велин поверила в его искренность.
— Рейт? Подполье…
— Да, Рейт. Это настоящее имя Магистра Гелласа. Подполье — группа людей, которых он подобрал для свержения тирании имперских магов и освобождения уорренцев.
На этот раз на лице собеседника Велин появился неподдельный ужас.
— Ты намекаешь на то, то есть хочешь сказать, что Магистр Геллас — предатель? Неужели это правда? И ты можешь предъявить доказательства его подрывной деятельности и рассказать о его истинной личности? Черт побери, мы не можем позволить себе иметь дело с человеком, который причастен к государственной измене!
— Так вы ничего не знаете о Рейте? О том, откуда он родом и все такое прочее?
— Если все, что ты говоришь, — правда, то мы должны окончательно и бесповоротно порвать с ним. Мы выживаем благодаря терпимости Империи. Мы вовсе не желаем ее свержения. А что ты имела в виду, говоря о его происхождении? Я знаю, что он родом из Верхнего Города, из клана Артисов.
— Он родом из Уоррена, — сказала Велин. — Я сама вытащила его оттуда, когда мы были еще детьми, правда, я была немного старше его.
Брат Атрик теперь смотрел на Велин с нескрываемым ужасом.
— Так, значит, и ты предательница? Значит, ты признаешься в том, что содействовала побегу уорренца из Уоррена? Или ты все-таки сошла с ума?
На какой-то миг он сжал виски ладонями и зажмурил глаза, как будто у него болела голова. Затем открыл глаза, и Велин увидела в них нечто пугающее.
— Это были глупые детские выходки, — поспешила сказать девушка, по-прежнему не понимая столь разительной перемены в поведении своего собеседника.
— Даже если все так, как ты говоришь, то, даже повзрослев, ты продолжала держать это в секрете, причем очень долго, многие годы. Если бы ты еще тогда во всем призналась, тебе вряд ли сделали что-то плохое за твой проступок. Но, надолго утаив свои действия, ты превратила детские выходки в преступление, в государственную измену.
— Чепуха, — ответила Велин.
Хотя на самом деле это было вовсе не чепухой. Ока была настолько уверена в том, что брат Атрик также причастен к деятельности подполья, созданного Рейтом, что не могла себе представить, что все может оказаться по-другому.
— Я договорюсь о транспорте для тебя, — сказал Атрик, поднимаясь.
Затем он дернул черный шелковый шнур у себя над головой. Невидимый колокольчик звякнул четыре раза.
— Какой транспорт? Куда?
— Куда-нибудь подальше отсюда. В знак верности Магистру Гелласу, или как тем его… Рейту, — с нескрываемым отвращением в голосе произнес Атрик. — Я не стану отправлять тебя к Драконам. Вместо этого отошлю тебя с театральной труппой, которая направляется в Южный Манаркан. Ты поедешь с ними в роли пленницы. Мои люди оставят тебя на одном из заброшенных островов. Полагаю, тебе лучше будет остаться там. Если ты снова вернешься сюда, я буду вынужден сообщить Драконам о твоем признании.
— А как же ваше соучастие?
— Какое соучастие? Никакого соучастия, дорогая. — На этот раз его улыбка была ледяной. — Я скажу, что ты сделала признание об истинной сути Гелласа, находясь на островах, где мы тебя сразу же и оставили.
Велин сделалось дурно. У нее не было ни малейшего желания отправиться на другой край света и оказаться на каком-то заброшенном, всеми богами забытом острове, вдали от родного дома. Она никак не могла поверить, что совершила столь опрометчивую ошибку, доверившись незнакомому человеку.
— А как же Рейт? — испуганно спросила Велин.
— Мы прекратим с ним все дела. Ему вовсе не обязательно знать почему. Мы потребуем пересмотра условий контракта. Подобные вещи легко устраиваются, однако не всегда легко решаются. Если он виновен в государственной измене, его действия рано или поздно разоблачат.
В следующее мгновение в комнату вбежали четыре человека в темно-зеленых одеждах.
— Эту женщину — у нее нет имени, но она не является нашей сестрой — нужно одеть в одежду нищенки и отправить вместе с труппой, выезжающей сегодня в Южный Манаркан. Вместе с ней я посылаю особое распоряжение. Вы не должны разговаривать с ней и не должны позволять ей разговаривать с вами. Для выполнения этого приказа можете использовать любые средства.
Атрик тяжелым взглядом посмотрел на Велин.
— Тебе понятно, что я только что сказал им? Использовать любые средства.
Велин прекрасно поняла его слова и молча кивнула. Брат Атрик встал с кресла.
— Я бы пожелал тебе удачи, изменница, но ты этого не заслуживаешь. Скорее я пожелаю тебе получить по заслугам.
Люди в зеленом вывели девушку из кабинета. Велин даже не оглянулась. Она была слишком занята тем, что продолжала укорять себя за свой роковой промах.
* * *
— Мы отправили ее на остров Бэйр, — сообщил Рейту брат Лестовар.
У Рейта болела голова. Он сел на длинную скамью и сказал:
— Мне пришлось приложить столько усилий, чтобы отправить ее к вам.
— Я знаю, но в первые же минуты разговора с братом Атриком она упомянула подполье, назвала тебя Рейтом и сообщила, что ты из Уоррена и что именно она вытащила тебя оттуда. Не важно, пыталась ли она вынудить нас признаться в чем-то или же просто сказала это по глупости, ее опасно держать и дальше в таком месте, как Дворец Резонанса. Еще одна такая нелепая оговорка, и всех — ее, нас и тебя — казнят по обвинению в государственной измене.
Рейт встал и подошел к камину, где горел огонь. Он взял кочергу и пошевелил поленья, глядя, как искры летят вверх по дымовой трубе.
— Неизвестно, — подумал он, — какие чувства она питает ко мне и с какой целью рассказала тебе то, что следовало бы держать в секрете. Она сердита на меня за то, что я не предоставил ей убежище в своем доме. Видимо, она считает, что я плохо с ней обошелся. Возможно, она сказала все это, потому что решила, что находится среди друзей. Хотя я не могу быть уверен в этом и я не знаю, поверил бы в это, если бы кто-нибудь мне рассказал подобное.
— Ты хочешь, чтобы мы оставили ее на острове Бэйр?
Рейт снова задумался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73