Лет слышал их громкие крики: им было приятно оказаться на улице в такой хороший день. Он мрачно решил, что они радуются еще и тому, что не находятся в Талистане, на границе с Восточным Высокогорьем. Там сегодня началась война, но здесь, в Арамуре, в глубоком тылу, можно спокойно играть в карты, попивая холодный сок. Сегодня у правителя была всего одна и достаточно простая задача — не дать Праведникам Меча воспользоваться моментом. Лет уже отправил на дорогу Сакцен отряд всадников и теперь, рядом со вторым отрядом, чувствовал себя в полной безопасности.
Сидевший напротив него Шинн взял прикуп и стал рассматривать свои карты. Как всегда, он почти ничего не говорил. Лету было бы интересно узнать, что прячется за этими стальными глазами. Шинн был великолепным телохранителем и почти что другом, но он редко выражал свои чувства. Узнав, что Тэссис Гэйл будет воевать с горцами
без помощи из Арамура, дориец даже плечами не пожал. Однако это не означало, что он об этом не думает. Правитель посмотрел на солнце.
— Уже довольно поздно, — заметил он. — Наверное, Тэссис уже горцев расщелкал.
Шинн продолжал молча рассматривать свои карты.
— А ты как считаешь? — спросил Лет. — Как, по-твоему, Гэйл уже успел победить Редберна?
Дориец, наконец, оторвался от карт.
— Еще не настолько поздно. Лет пожал плечами:
— У Гэйла большое численное преимущество. Я уверен, что он легко с ними справится. Черт — да эти дикари вообще могли сдаться.
— Сомневаюсь.
— Вот как?
— Ваш ход. Прикупаете?
Лет взял карту и, едва взглянув на нее, приложил к остальным. Он был рад, что не участвует в кровавой кампании Тэссиса. Горцы были злобными и опытными воинами, и на самом деле он сомневался, что они сдадутся. Сейчас там кипит бой, и Лету было приятно находиться так далеко от кровопролития и все-таки неловко. Он положил карты на стол.
— Я не трус, Шинн! — объявил он, открывая карты.
— Нет, — согласился телохранитель и тоже выложил карты на стол. — Просто плохой игрок. Вы снова проиграли.
Лет даже выругаться не пожелал — эта идиотская игра его не интересовала. Его голова была целиком занята мыслями о Талистане. Ему следовало бы хотеть сражаться за свою родину, а не радоваться возможности увильнуть от боя. И хотя он говорил себе, что защищает Арамур от Праведников, это мало его утешало. Сидя за столом за картами и прохладительными напитками, он чувствовал себя виноватым.
— Но ведь мы им не нужны! — заявил он с напускным равнодушием. — Я хочу сказать — у них есть отряды Валлаха и Фоска. Мы бы им только мешали.
— Вам виднее.
— Как это следует понимать? Шинн сказал:
— Послушайте, я делаю то, за что мне платят. И мне все равно, пошлете вы меня воевать или посадите играть в карты. Так и так я свои деньги получаю.
— Но ты не побоялся бы сразиться с горцами? Разве ты не предпочитаешь сидеть здесь, в безопасности и подальше от свалки?
— Вы же сами сказали, что горцы в численном меньшинстве. Им Гэйла не победить. Так чего же бояться?
— Знаешь что, Шинн? — сказал Лет. — Что?
— Ты слишком много болтаешь.
Лет встал, чтобы размять ноги, и громко зевнул. Даже в тени дневная жара его утомила. Пока Шинн собирал карты, Лет посмотрел вдаль и увидел, что к замку во весь опор мчится всадник и что-то кричит.
— Шинн...
— Я вижу, — ответил дориец, вставая.
— Праведники?
— Ну, они были бы безумцами, если бы что-то предприняли.
Однако слово «безумец» как нельзя лучше характеризовало Джала Роба и его повстанцев. Лет нисколько не удивился бы, если бы они попытались воспользоваться хаосом, царящим в Талистане. Гораздо сильнее его удивил вид одинокого всадника.
— Где же, к черту, остальные? — вопросил Лет. — Я же отправил на дорогу сорок человек!
Сделав короткую остановку на плацу, всадник поехал к замку. На этот раз в компании нескольких своих товарищей. Он подскакал уже совсем близко, так что Лет увидел залитое потом лицо.
— Правитель Лет! — крикнул он. — Они уже близко! — Он спрыгнул с коня, и чуть было не упал. — И они не одни, правитель! С ними другие!
— Говори яснее, солдат, — недовольно пробурчал Лет. — Кто уже близко?
— Праведники! Они едут к замку. Но они не одни. Ричиус Вэнтран. трийцы...
Потеряв терпение, Лет схватил солдата за плечи.
— Смотри на меня, идиот! — зарычал он. — Ты хочешь сказать, что сюда направляется Шакал с армией трийцев?
Солдат поспешно кивнул.
— Да, господин. Клянусь. Я их видел! Они идут на замок.
Их сотни!
— И с ними Праведники?
— Да!
Лет начал заикаться. Он хотел отдать какие-нибудь приказы, но совершенно не знал, что говорить. Он взглянул на Шинна, который только пожал плечами, потом на всадника и других солдат — но и те смотрели на него с бессмысленными лицами.
— Ладно, — сказал, наконец, Лет. — Да, ладно. Значит, давайте не стоять тут просто так. Надо что-то делать.
— Их надо остановить, — предложил Шинн.
— Да, остановить, — подхватил Лет. — Солдат, что стало с твоим отрядом? Где они?
— Их взяли в плен, — ответил всадник. — Они нам помочь не смогут.
Лет почувствовал, что его прошиб пот.
— Боже правый! Ладно, вы, остальные, готовьтесь оборонять замок. Мы продержимся здесь, пока из Талистана не придет подкрепление.
— Но Талистан уже ведет войну! — возразил Шинн.
— Изволь заткнуться и не мешай мне думать! Мне нужна какая-то помощь! — Лет стремительно повернулся к всадникам и обвел их взглядом. Отыскав среди них лейтенанта, он рявкнул ему: — Эй, ты! Собери всех, кого найдешь! Приведи их сюда оборонять замок.
— Да, сэр, — ответил лейтенант. — Но, правитель, нас не так уж много. Почти весь отряд в Талистане.
— Тогда пошли гонца к Гэйлу. Скажи ему, что нам нужна помощь!
Лейтенант не стал тратить время, и вскоре один из его солдат уже поскакал от замка в сторону Талистана. А потом лейтенант повернулся к Лету.
— Правитель, помощь из Талистана придет только через много часов.
— Знаю, — мрачно отозвался Лет. — Шинн! Есть какие-то идеи?
— Необходимо замедлить их продвижение, — ответил дориец. — Отправьте небольшой конный отряд дать им бой.
Лет кивнул.
— Ты его слышал, лейтенант. Сколько человек ты можешь выделить?
— Ни одного! Правитель, это было бы самоубийством! Вы же сами слышали: там сотни трийцев!
— Да, — подтвердил гонец. — Милорд, их изрубят в куски.
— Иначе нам время не выиграть, — сказал Лет. — Лейтенант, я приказываю. Если можешь, отправь тридцать копейщиков.
— Но, правитель!...
— Исполняй приказ!
Лицо молодого офицера побледнело от потрясения. Он медленно повернулся к своим товарищам.
— Добровольцы?
— Ты, лейтенант! — прорычал Лет. — Ты их поведешь. И собери людей — немедленно, черт подери! — Повернувшись к своему телохранителю, он объявил: — Шинн, у нас дела, — и поспешил к замку, криками созывая слуг.
49
— Милорд, мы должны отойти!
Капитан пристально смотрел на короля, дожидаясь ответа. Его лицо было вымазано кровью и потом, раненая рука беспомощно обвисла вдоль тела. Тэссис Гэйл тупо уставился на солдата. Он не знал его имени. Или, может быть, знал и просто забыл? Все происходило так стремительно! Его разум пытался осмыслить случившееся, но ему не удавалось удержать события: они ускользали, словно песок из руки.
— Государь, вы меня слышите? — спросил солдат. — Мы разбиты! Надо отходить.
Гэйл попытался ему ответить, но не смог издать ни звука. В ста шагах от него его тающая армия пыталась удержать горцев. Серебрянка превратилась в кладбище: ее забили трупы людей и животных. Редберн был мертв, но его сородичи продолжали вести бой, и их лоси и кони прорывались сквозь талистанскую пехоту. Кланам Грэйфин и Келлен чудом удалось переломить ход боя — они разгромили всю кавалерию. Лучники Гэйла безмолвно стояли позади, дожидаясь приказов. Все рассыпалось — и Гэйл был бессилен, этому помешать. Что еще хуже, где-то в этой схватке находился Бьяджио: все еще живой, все еще надсмехающийся над ним.
— Нет, — наконец сумел выговорить Гэйл. Мысль о Бьяджио помогла ему вернуться к действительности. — Нет, мы не отступим. Не отступим, пока этот дьявол жив.
Капитан шагнул к коню Гэйла.
— Но, государь, посмотрите сами! — Он указал на ломающийся строй пехоты. — Они вот-вот прорвутся!
— Они не прорвутся! — заявил Гэйл. — Я этого не допущу! — Он развернул своего скакуна к лучникам, не обращая внимания на их потрясенные лица. Некоторые из них нарушили строй — и теперь убегали, чтобы скрыться среди отдаленных холмов. — В рукопашную! — проревел Гэйл. — Бросайте луки — и в рукопашную!
— Нет! — воскликнул капитан. — Нам надо отступить! Ярость овладела Гэйлом. Он так ударил капитана ногой, что тот опрокинулся навзничь.
— Ах ты, трус! Хочешь убежать? Хочешь проиграть какому-то женоподобному хлыщу? Мы останемся здесь, и мы будем продолжать бой. И это относится к тебе!
Капитан с трудом поднялся на ноги и провел рукой по рассеченной губе. При этом он возмущенно посмотрел на короля.
— Я даю сигнал отступать! — угрожающе объявил он. — Раз уж вы сами этого не желаете сделать.
— Ах ты, проклятый хорек! Не смей!...
— Отходим! — закричал капитан. Он повернулся и побежал к реке, крича во все горло и размахивая руками. — Отходим!
— Черт побери, нет!
Верхом, без свиты, Гэйл поскакал среди остатков армии, пытаясь ее ободрить.
— Деритесь! — требовал он. — Деритесь за меня и за Талистан! За моего сына и мою дочь!
Его никто не слушал. Лучники поспешно рассыпали строй, побросали громоздкие луки и побежали с поля боя. Гэйл слышал, как капитан продолжает кричать, объявляя отступление и умоляя горцев о пощаде. Теперь он уже кричал «сдаемся!», и от этого слова у Гэйла застыла кровь в жилах. Как только его люди начали отступать, горцы умерили свой напор. Шум, доносящийся со стороны Серебрянки, постепенно стихал. Кто-то в рядах горцев призвал к милосердию. С высоты своего коня Гэйл всматривался в плотную толпу воинов, пытаясь определить, откуда долетел этот крик. Голос показался ему знакомым: это должен быть...
— Бьяджио!
Бьяджио ковылял вперед, слушая, как какой-то солдат объявляет отступление. Вокруг него воины кланов
Келлен и Грэйфин прорубались через пехоту — но теперь пехотинцы дрогнули, услышав приказ капитана, и начали отходить. Сам Бьяджио тоже отступил: он едва держался на ногах. Руки у него болели, бок свело судорогой, кровь из раны на голове затекала в глаза, слепя его. Однако он сохранил достаточно самообладания, чтобы призвать к милосердию. Размахивая мечом над головой, он пытался привлечь к себе внимание горцев.
— Хватит! — крикнул он. — Они отступают!
Он сам едва расслышал свой голос за шумом боя. Талистанцы карабкались на берег, отчаянно пытаясь спастись от горцев и их лосей, которые, казалось, теперь были повсюду. Лоси размахивали рогами и трубили, придя в боевой раж. Неподалеку орала во всю глотку Вандра Грэйфин, сидя на латапи, который ломился сквозь рассыпающиеся ряды солдат. Не успевая вовремя выбраться из реки, солдаты погибали под мощными копытами.
— Стойте! — взревел Бьяджио. — Хватит, говорю вам!
Наконец горцы его услышали. Один за другим воины приостановили свою атаку, давая талистанцам невредимыми взобраться на берег. Вдали лучники Гэйла бежали с поля боя. Остатки его пехоты хромали следом. А в центре происходящего находился Тэссис Гэйл: он был по-прежнему великолепен в своих доспехах, по-прежнему торжественно восседал на своем скакуне. Король Талистана держал в руке меч и смотрел в сторону Серебрянки. В его сторону, вдруг понял Бьяджио.
— Гэйл! — крикнул Крэй Келлен.
Лев рванулся вперед с поднятым мечом, промчавшись мимо Бьяджио.
— Нет, Келлен! Стой!
Приказ Бьяджио остановил горца в середине атаки.
— Келлен, достаточно, — устало сказал Бьяджио. — Все уже закончилось.
— Не закончилось, — возразил Келлен. — Посмотрите на него! Он никогда не сдастся!
— Ты проиграл, Гэйл! — крикнул Бьяджио. — Сдайся, пока еще есть возможность!
Король держал меч обеими руками. Он не произнес ни слова — только медленно покачал головой. Бьяджио едва удерживал в руках меч. Он невыразимо устал и был переполнен болью. Даже говорить было трудно. Под внимательными взглядами горцев Бьяджио прошел к берегу и ступил ногой на землю Талистана.
— Тэссис! — прохрипел он. — Я тебя предупреждаю. У тебя, нет ли единого шанса.
Он даже не был уверен, заметил ли старик, что его бросили.
— Ты отнял их у меня, — сказал Гэйл. — Ты отнял у меня сына, а питом забрал и дочь.
— Калида умерла от рака, Тэссис. А Блэквуд погиб в бою.
— Потому что ты его бросил! — прогремел Гэйл. — Ты оставил его в Люсел-Лоре, чтобы Вэнтран его убил! Это ты — его убийца. И теперь я за него отомщу.
— Посмотри вокруг, — предложил Бьяджио. — Почему ты думаешь, будто сможешь победить?
— Мне нужен только ты, — ответил Гэйл.
— Я — твой император.
— Никогда!
— Император, — повторил Бьяджио. — Принеси мне присягу, признай мои права на трон — и я сохраню тебе жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103