Один казался человеком средних лет, другой — стариком. Оба были бородаты, с выразительными глазами и в знакомой Сабриэль одежде, украшенной цепями, медальонами и знаками отличия. Каждый из них держал меч в правой руке, а в левой свиток — с изображениями геральдической принадлежности к Хартии.
Третий корабль был другим. Он был короче и не так разукрашен. С простой мачтой, без черных парусов. По бортам не свисали весла. Когда Сабриэль подошла к ручью, который вытекал из-под его кормы, она увидела, что планки борта не проконопачены, следовательно, корабль не был достроен.
Удивленная, Сабриэль сбросила рюкзак около булькающей воды и подошла к носу корабля. Там тоже была установлена скульптура, она изображала молодого человека, совершенно обнаженного, с прекрасно проработанными деталями тела.
Сабриэль покраснела так, словно увидела живую плоть, превращенную в деревянную статую. Она только однажды видела обнаженного мужчину — в книге по анатомии на уроке биологии. Молодой человек на носу корабля был стройным, с хорошей фигурой, его короткие волосы тугими короткими завитками плотно прижимались к голове. Его руки красивой, изящной формы были слегка вытянуты вперед, будто он хотел защититься от какого-то зла.
Сабриэль в смущении посмотрела на искусно вырезанный пенис, затем снова перевела взгляд на лицо. Оно не было очень красивым, но и непривлекательным его нельзя было назвать. На этом лице застыло удивление от того, что кто-то совершил или пытался совершить предательство. В нем также был страх и что-то подобное ненависти. Его почти можно было принять за сумасшедшего.
Выражение лица молодого человека ужаснуло Сабриэль, оно было таким живым, что надо было все время напоминать себе: это всего лишь деревянная статуя.
— Слишком похож на живого, — пробормотала Сабриэль, отступив от корабля. Рука ее опустилась на пояс с мечом, а магическая интуиция завибрировала, чувствуя какой-то подвох или хитрость.
В действительности не было никакого подвоха, но Сабриэль ощущала что-то странное в самой фигуре или около нее. Что-то похожее на присутствие привидения, какую-то загадочность, которую невозможно было определить словами.
Сабриэль еще раз внимательно обследовала фигуру со всех сторон. Теперь она без всякого смущения стала изучать это мужское тело, его пальцы, ногти, кожу, отмечая, как совершенно они созданы. Она заметила даже крошечный шрам на руке, очевидно, след от удара мечом или кинжалом. На лбу молодого человека ясно виделись знаки Хартии, и можно даже было рассмотреть слабые линии вен на его веках.
Тщательно исследовав статую, Сабриэль пришла к некоторым выводам, но все еще не решила, как следует поступать дальше. Поэтому она решила найти Моггета. Не то чтобы она придавала большое значение советам кота, особенно сейчас, когда он демонстрировал глупейшее кошачье поведение. Может быть, это была всего лишь реакция на события прошлой ночи?
Снова став котом, Моггет, возможно, испытывал облегчение. Но никакого совета от кота Сабриэль не получила. Он спал на лужайке среди желтых цветов Около ручья, его хвост слегка подрагивал, а лапки шевелились, будто он бежал за мышью. Сабриэль посмотрела на соломенно-желтые цветы, сорвала один, понюхала его и пощекотала им кота за ушами. Затем вернулась к фигуре молодого человека на носу корабля. Видимо, запах этих цветов сначала подействовал на кота возбуждающе, а затем усыпил его. Сабриэль поняла, что сама должна принять решение.
— Итак, — начала Сабриэль, обращаясь к статуе, как адвокат обращается к суду. — Вы, очевидно, жертва каких-то заклинаний Свободной магии и хитростей волшебника. Ваш дух сейчас летает между Жизнью и Смертью. Я могла бы пройти в Смерть и найти вас на границе. Уверена — там меня поджидало бы множество неприятностей. Итак, что же мне делать? Что сделал бы мой отец Аборсен или любой другой Аборсен на моем месте?
Размышляя об этом, Сабриэль прохаживалась взад-вперед, забыв на время о своих ранах. Ей казалось, что она поняла свое предназначение. Отец наверняка постарался бы освободить человека. Для этого он и жил на свете. Долг каждого Аборсена заключался в том, чтобы исправить неправильное волшебство и колдовство Свободной магии.
Сабриэль прекратила дальнейшие размышления. Возможно, и на нее подействовал запах желтых цветов. Она даже не подумала, что стоило бы немножко подождать, хотя бы до следующего дня. В конце концов, этот молодой человек был заточен в дерево много лет назад, столько же времени душа его была в ловушке у Смерти. И Аборсен не должен немедленно приступать к исполнению своих обязанностей…
Но впервые с тех пор, как Сабриэль прошла за Стену, она почувствовала, что необходимо самой принять решение. Несправедливость должна быть исправлена.
И все-таки Сабриэль решила проявить некоторую осторожность, поэтому пошла, взяла Моггета и положила захмелевшего кота у ног фигуры молодого человека. Она надеялась, что в случае какой-то физической опасности он должен проснуться. Ведь при пересечении границы Жизни и Смерти ей предстояли значительные трудности, а еще труднее будет вернуться назад в Жизнь.
Сабриэль проверила колокольчики, пробежав пальцами по их деревянным ручкам и чувствуя внутри их голоса. Она вынула из мешочка Ранну. Он был самый незаметный из всех колокольчиков, легко успокаивающий того, кто его слушал, обманом заставляющий заснуть или ослабить внимание.
Сабриэль чувствовала себя вполне уверенной, готовой к небольшой прогулке в Смерть и вполне защищенной этим королевским некрополем. С мечом в одной руке, с колокольчиком в другой она перешла в Смерть.
* * *
Сабриэль охватил холод, и по ногам ударило безжалостное течение, но она не шевельнулась, она все еще чувствовала со спины тепло Жизни. Она прочно установила ноги против течения. Ее якорем была связь с Жизнью против реки Смерти.
Казалось, все было спокойно. У ног непрерывно журчала вода, и издали, от Первых Ворот, доносился равномерный шум. Никто не появился, никакие тени не замаячили в сером свете тумана. Сабриэль старалась почувствовать, не прячется ли кто-нибудь в засаде, нет ли хоть малейшего намека на западню. Кроме того, ей надо было ощутить живой дух молодого человека. Там, в Жизни, она находилась очень близко от него, поэтому и здесь он должен был быть где-то рядом.
Что-то возникло, но оно было значительно дальше в Смерти, чем предполагала Сабриэль. Она пыталась это рассмотреть, но серая мгла не позволяла точно определить расстояние. Скорее всего, оно пряталось под водой.
Сабриэль поколебалась, затем, осторожно ступая, сопротивляясь течению, двинулась вперед. Она явственно ощущала, что там находится что-то странное, и не сомневалась, что это — пойманный дух.
Она не обратила внимания на еле слышный голосок в своем сознании, который предположил, что это может быть злобное создание Смерти, достаточно сильное, чтобы сопротивляться быстрому течению реки.
И, тем не менее, когда Сабриэль была уже в нескольких шагах от того, чем бы оно ни было, девушка качнула колокольчик — Ранна прозвенел и вызвал желание зевнуть, вздохнуть, опустить голову, закрыть глаза и заснуть.
Если там создание Смерти, подумала Сабриэль, оно должно стать неподвижным. И она наклонилась, опустив руки в воду.
Руки коснулись чего-то твердого и холодного как лед, чего-то совершенно непонятного. Сабриэль дернулась назад, затем снова наклонилась, и ее руки нащупали плечо. Она двинула рукой вперед и наткнулась на голову.
Иногда, если дух проводил слишком много времени в Смерти, он становился совсем не похожим на свое физическое тело, но этот точно соответствовал тому, что существовало в виде деревянной скульптуры. Смерть его не изуродовала, он сохранился так же хорошо, как и его деревянное изображение.
Сабриэль ухватила его за руки и вытолкнула из воды. Как дельфин выскакивает из моря, так мертвенно-бледное, негнущееся тело выскочило из черной реки. Сабриэль отступила назад, течение забурлило вокруг ног, но ей удалось удержаться и не упасть в воду. Сабриэль потянула тело обратно в Жизнь. Это давалось ей с трудом. Течение у Первых Ворот оказалось слишком сильным, а окаменевший дух слишком тяжелым, тяжелее, чем должен был быть дух.
Поглощенная своим делом, Сабриэль не сразу обратила внимание на неожиданное прекращение шума, который обозначал вход в Первые Ворота. Но за несколько последних дней она уже научилась быть наготове.
Она внимательно прислушалась и уловила мягкие всплески от чего-то бредущего, ползущего против течения. Что-то из Смерти хотело поймать ее врасплох.
Несомненно, к ней двигалась опасность. Внутренне ругая себя за собственную глупость, Сабриэль посмотрела на свою ношу. Она увидела очень тонкий черный шнур, уходящий от руки духа в воду и потом дальше, в темные пространства Смерти. Благодаря этому шнуру кто-то вдалеке понял, что дух сдвинулся с места.
Сабриэль слегка ускорила свое продвижение, но не намного, так, чтобы не стало ясно, что она догадалась о преследовании. Если на нее нападут, она должна бросить дух — и его утащат прочь, теперь уже навсегда. Какая бы магия ни удерживала дух в этом месте, она не сможет сохранять его в том же состоянии, если он уйдет за Первые Ворота. Если это произойдет, то Сабриэль из спасателя превратится в убийцу.
До Жизни осталось четыре шага, три… Преследователь был уже близко, Сабриэль увидела тень, ползущую под водой. Это, несомненно, был обитатель Третьих или Четвертых Ворот. Он выглядел как толстый червь, который, извиваясь, полз с большой скоростью.
Два шага… Сабриэль снова перехватила свою ношу, обняв дух левой рукой на уровне груди, и оперла его о свое бедро. Правая рука освободилась, но Сабриэль все еще не могла вытащить меч.
Червь начал хрюкать и шипеть, он уже несся галопом, его желтые усы топорщились на поверхности воды, его тело пронзала волнообразная судорога. Сабриэль сделала еще один шаг и кинулась в Жизнь, толкая туда свой груз головой вперед. На мгновение показалось, что защита Ворот оттолкнула их обратно, но, дернувшись из последних сил, Сабриэль со своим грузом проскочила Ворота.
Их преследовал пронзительный визг — и больше ничего…
Сабриэль упала, ударившись лицом о землю, куда с ее замерзшего тела посыпались кристаллики льда. Повернув голову, она встретилась взглядом с Моггетом. Он посмотрел на нее, затем прикрыл глаза и снова заснул.
Сабриэль перевернулась и медленно, медленно поднялась на ноги. Снова заболели все ссадины и синяки. Она подумала, что слишком поспешно кинулась спасать дух из Смерти. Но ведь ей это удалось! Дух человека был там, где ему и надлежит быть, в Жизни!
Она посмотрела на деревянную скульптуру и не заметила очевидных изменений, хотя почувствовала, что живой дух нашел свое место в деревянной оболочке. Она пробежала пальцами по его неподвижному лицу.
— Поцелуй, — сонно сказал Моггет. — Вообще-то достаточно было бы просто теплого дыхания. Но должна же ты когда-нибудь начать целоваться. Я так думаю…
Сабриэль посмотрела на кота, размышляя, не похоже ли это на симптомы отравления. Но кот выглядел совершенно здоровым и серьезным.
— Дыхание? — спросила Сабриэль. Она вовсе не хотела целовать никаких деревянных мужчин. Он, правда, выглядел симпатичным, но мог оказаться вовсе и не таким. Он мог запомнить поцелуй и сделать какие-то выводы.
— Вот так? — Она глубоко вдохнула и выдохнула около носа и рта статуи. Затем отступила назад, чтобы увидеть результат, — ничего не произошло.
— Ты надышался какой-то гадостью! — воскликнула Сабриэль, глядя на Моггета. — Ты не должен был…
Ее прервал тихий звук. Тихий свистящий звук. Статуя дышала, воздух проходил меж изогнутых деревянных губ.
Дыхание становилось все сильнее, изменился цвет деревянного лица, и дерево стало заменяться плотью. Человек закашлял, и вырезанная из дерева грудь стала похожей на грудь уставшего спринтера.
Глаза его открылись и посмотрели на Сабриэль. Красивые серые глаза вытаращились и, казалось, еще ничего не видели. Пальцы его рук сжимались и разжимались, а ноги дергались так, будто он бежит на месте. Наконец его спина отделилась от корабля, он шагнул вперед и упал на руки Сабриэль.
Она быстро положила его на землю, потрясенная тем, что обнимает обнаженного мужчину — это сильно отличалось от тех сценариев, какие она придумывала на подобную тему со своими подружками в школе.
— Спасибо, — сказал он заплетающимся языком. Похоже, он наконец-то увидел ее по-настоящему. Внимательно осмотрев девушку и ее пальто, он добавил: — Аборсен, — и тут же заснул.
Он выглядел моложе той скульптуры, которая украшала нос недостроенного корабля.
Сабриэль смотрела на него, стараясь не обращать внимания на странное чувство симпатии, которое возникло ниоткуда. Похожее чувство она испытывала, когда возвращала кролика Джакинте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Третий корабль был другим. Он был короче и не так разукрашен. С простой мачтой, без черных парусов. По бортам не свисали весла. Когда Сабриэль подошла к ручью, который вытекал из-под его кормы, она увидела, что планки борта не проконопачены, следовательно, корабль не был достроен.
Удивленная, Сабриэль сбросила рюкзак около булькающей воды и подошла к носу корабля. Там тоже была установлена скульптура, она изображала молодого человека, совершенно обнаженного, с прекрасно проработанными деталями тела.
Сабриэль покраснела так, словно увидела живую плоть, превращенную в деревянную статую. Она только однажды видела обнаженного мужчину — в книге по анатомии на уроке биологии. Молодой человек на носу корабля был стройным, с хорошей фигурой, его короткие волосы тугими короткими завитками плотно прижимались к голове. Его руки красивой, изящной формы были слегка вытянуты вперед, будто он хотел защититься от какого-то зла.
Сабриэль в смущении посмотрела на искусно вырезанный пенис, затем снова перевела взгляд на лицо. Оно не было очень красивым, но и непривлекательным его нельзя было назвать. На этом лице застыло удивление от того, что кто-то совершил или пытался совершить предательство. В нем также был страх и что-то подобное ненависти. Его почти можно было принять за сумасшедшего.
Выражение лица молодого человека ужаснуло Сабриэль, оно было таким живым, что надо было все время напоминать себе: это всего лишь деревянная статуя.
— Слишком похож на живого, — пробормотала Сабриэль, отступив от корабля. Рука ее опустилась на пояс с мечом, а магическая интуиция завибрировала, чувствуя какой-то подвох или хитрость.
В действительности не было никакого подвоха, но Сабриэль ощущала что-то странное в самой фигуре или около нее. Что-то похожее на присутствие привидения, какую-то загадочность, которую невозможно было определить словами.
Сабриэль еще раз внимательно обследовала фигуру со всех сторон. Теперь она без всякого смущения стала изучать это мужское тело, его пальцы, ногти, кожу, отмечая, как совершенно они созданы. Она заметила даже крошечный шрам на руке, очевидно, след от удара мечом или кинжалом. На лбу молодого человека ясно виделись знаки Хартии, и можно даже было рассмотреть слабые линии вен на его веках.
Тщательно исследовав статую, Сабриэль пришла к некоторым выводам, но все еще не решила, как следует поступать дальше. Поэтому она решила найти Моггета. Не то чтобы она придавала большое значение советам кота, особенно сейчас, когда он демонстрировал глупейшее кошачье поведение. Может быть, это была всего лишь реакция на события прошлой ночи?
Снова став котом, Моггет, возможно, испытывал облегчение. Но никакого совета от кота Сабриэль не получила. Он спал на лужайке среди желтых цветов Около ручья, его хвост слегка подрагивал, а лапки шевелились, будто он бежал за мышью. Сабриэль посмотрела на соломенно-желтые цветы, сорвала один, понюхала его и пощекотала им кота за ушами. Затем вернулась к фигуре молодого человека на носу корабля. Видимо, запах этих цветов сначала подействовал на кота возбуждающе, а затем усыпил его. Сабриэль поняла, что сама должна принять решение.
— Итак, — начала Сабриэль, обращаясь к статуе, как адвокат обращается к суду. — Вы, очевидно, жертва каких-то заклинаний Свободной магии и хитростей волшебника. Ваш дух сейчас летает между Жизнью и Смертью. Я могла бы пройти в Смерть и найти вас на границе. Уверена — там меня поджидало бы множество неприятностей. Итак, что же мне делать? Что сделал бы мой отец Аборсен или любой другой Аборсен на моем месте?
Размышляя об этом, Сабриэль прохаживалась взад-вперед, забыв на время о своих ранах. Ей казалось, что она поняла свое предназначение. Отец наверняка постарался бы освободить человека. Для этого он и жил на свете. Долг каждого Аборсена заключался в том, чтобы исправить неправильное волшебство и колдовство Свободной магии.
Сабриэль прекратила дальнейшие размышления. Возможно, и на нее подействовал запах желтых цветов. Она даже не подумала, что стоило бы немножко подождать, хотя бы до следующего дня. В конце концов, этот молодой человек был заточен в дерево много лет назад, столько же времени душа его была в ловушке у Смерти. И Аборсен не должен немедленно приступать к исполнению своих обязанностей…
Но впервые с тех пор, как Сабриэль прошла за Стену, она почувствовала, что необходимо самой принять решение. Несправедливость должна быть исправлена.
И все-таки Сабриэль решила проявить некоторую осторожность, поэтому пошла, взяла Моггета и положила захмелевшего кота у ног фигуры молодого человека. Она надеялась, что в случае какой-то физической опасности он должен проснуться. Ведь при пересечении границы Жизни и Смерти ей предстояли значительные трудности, а еще труднее будет вернуться назад в Жизнь.
Сабриэль проверила колокольчики, пробежав пальцами по их деревянным ручкам и чувствуя внутри их голоса. Она вынула из мешочка Ранну. Он был самый незаметный из всех колокольчиков, легко успокаивающий того, кто его слушал, обманом заставляющий заснуть или ослабить внимание.
Сабриэль чувствовала себя вполне уверенной, готовой к небольшой прогулке в Смерть и вполне защищенной этим королевским некрополем. С мечом в одной руке, с колокольчиком в другой она перешла в Смерть.
* * *
Сабриэль охватил холод, и по ногам ударило безжалостное течение, но она не шевельнулась, она все еще чувствовала со спины тепло Жизни. Она прочно установила ноги против течения. Ее якорем была связь с Жизнью против реки Смерти.
Казалось, все было спокойно. У ног непрерывно журчала вода, и издали, от Первых Ворот, доносился равномерный шум. Никто не появился, никакие тени не замаячили в сером свете тумана. Сабриэль старалась почувствовать, не прячется ли кто-нибудь в засаде, нет ли хоть малейшего намека на западню. Кроме того, ей надо было ощутить живой дух молодого человека. Там, в Жизни, она находилась очень близко от него, поэтому и здесь он должен был быть где-то рядом.
Что-то возникло, но оно было значительно дальше в Смерти, чем предполагала Сабриэль. Она пыталась это рассмотреть, но серая мгла не позволяла точно определить расстояние. Скорее всего, оно пряталось под водой.
Сабриэль поколебалась, затем, осторожно ступая, сопротивляясь течению, двинулась вперед. Она явственно ощущала, что там находится что-то странное, и не сомневалась, что это — пойманный дух.
Она не обратила внимания на еле слышный голосок в своем сознании, который предположил, что это может быть злобное создание Смерти, достаточно сильное, чтобы сопротивляться быстрому течению реки.
И, тем не менее, когда Сабриэль была уже в нескольких шагах от того, чем бы оно ни было, девушка качнула колокольчик — Ранна прозвенел и вызвал желание зевнуть, вздохнуть, опустить голову, закрыть глаза и заснуть.
Если там создание Смерти, подумала Сабриэль, оно должно стать неподвижным. И она наклонилась, опустив руки в воду.
Руки коснулись чего-то твердого и холодного как лед, чего-то совершенно непонятного. Сабриэль дернулась назад, затем снова наклонилась, и ее руки нащупали плечо. Она двинула рукой вперед и наткнулась на голову.
Иногда, если дух проводил слишком много времени в Смерти, он становился совсем не похожим на свое физическое тело, но этот точно соответствовал тому, что существовало в виде деревянной скульптуры. Смерть его не изуродовала, он сохранился так же хорошо, как и его деревянное изображение.
Сабриэль ухватила его за руки и вытолкнула из воды. Как дельфин выскакивает из моря, так мертвенно-бледное, негнущееся тело выскочило из черной реки. Сабриэль отступила назад, течение забурлило вокруг ног, но ей удалось удержаться и не упасть в воду. Сабриэль потянула тело обратно в Жизнь. Это давалось ей с трудом. Течение у Первых Ворот оказалось слишком сильным, а окаменевший дух слишком тяжелым, тяжелее, чем должен был быть дух.
Поглощенная своим делом, Сабриэль не сразу обратила внимание на неожиданное прекращение шума, который обозначал вход в Первые Ворота. Но за несколько последних дней она уже научилась быть наготове.
Она внимательно прислушалась и уловила мягкие всплески от чего-то бредущего, ползущего против течения. Что-то из Смерти хотело поймать ее врасплох.
Несомненно, к ней двигалась опасность. Внутренне ругая себя за собственную глупость, Сабриэль посмотрела на свою ношу. Она увидела очень тонкий черный шнур, уходящий от руки духа в воду и потом дальше, в темные пространства Смерти. Благодаря этому шнуру кто-то вдалеке понял, что дух сдвинулся с места.
Сабриэль слегка ускорила свое продвижение, но не намного, так, чтобы не стало ясно, что она догадалась о преследовании. Если на нее нападут, она должна бросить дух — и его утащат прочь, теперь уже навсегда. Какая бы магия ни удерживала дух в этом месте, она не сможет сохранять его в том же состоянии, если он уйдет за Первые Ворота. Если это произойдет, то Сабриэль из спасателя превратится в убийцу.
До Жизни осталось четыре шага, три… Преследователь был уже близко, Сабриэль увидела тень, ползущую под водой. Это, несомненно, был обитатель Третьих или Четвертых Ворот. Он выглядел как толстый червь, который, извиваясь, полз с большой скоростью.
Два шага… Сабриэль снова перехватила свою ношу, обняв дух левой рукой на уровне груди, и оперла его о свое бедро. Правая рука освободилась, но Сабриэль все еще не могла вытащить меч.
Червь начал хрюкать и шипеть, он уже несся галопом, его желтые усы топорщились на поверхности воды, его тело пронзала волнообразная судорога. Сабриэль сделала еще один шаг и кинулась в Жизнь, толкая туда свой груз головой вперед. На мгновение показалось, что защита Ворот оттолкнула их обратно, но, дернувшись из последних сил, Сабриэль со своим грузом проскочила Ворота.
Их преследовал пронзительный визг — и больше ничего…
Сабриэль упала, ударившись лицом о землю, куда с ее замерзшего тела посыпались кристаллики льда. Повернув голову, она встретилась взглядом с Моггетом. Он посмотрел на нее, затем прикрыл глаза и снова заснул.
Сабриэль перевернулась и медленно, медленно поднялась на ноги. Снова заболели все ссадины и синяки. Она подумала, что слишком поспешно кинулась спасать дух из Смерти. Но ведь ей это удалось! Дух человека был там, где ему и надлежит быть, в Жизни!
Она посмотрела на деревянную скульптуру и не заметила очевидных изменений, хотя почувствовала, что живой дух нашел свое место в деревянной оболочке. Она пробежала пальцами по его неподвижному лицу.
— Поцелуй, — сонно сказал Моггет. — Вообще-то достаточно было бы просто теплого дыхания. Но должна же ты когда-нибудь начать целоваться. Я так думаю…
Сабриэль посмотрела на кота, размышляя, не похоже ли это на симптомы отравления. Но кот выглядел совершенно здоровым и серьезным.
— Дыхание? — спросила Сабриэль. Она вовсе не хотела целовать никаких деревянных мужчин. Он, правда, выглядел симпатичным, но мог оказаться вовсе и не таким. Он мог запомнить поцелуй и сделать какие-то выводы.
— Вот так? — Она глубоко вдохнула и выдохнула около носа и рта статуи. Затем отступила назад, чтобы увидеть результат, — ничего не произошло.
— Ты надышался какой-то гадостью! — воскликнула Сабриэль, глядя на Моггета. — Ты не должен был…
Ее прервал тихий звук. Тихий свистящий звук. Статуя дышала, воздух проходил меж изогнутых деревянных губ.
Дыхание становилось все сильнее, изменился цвет деревянного лица, и дерево стало заменяться плотью. Человек закашлял, и вырезанная из дерева грудь стала похожей на грудь уставшего спринтера.
Глаза его открылись и посмотрели на Сабриэль. Красивые серые глаза вытаращились и, казалось, еще ничего не видели. Пальцы его рук сжимались и разжимались, а ноги дергались так, будто он бежит на месте. Наконец его спина отделилась от корабля, он шагнул вперед и упал на руки Сабриэль.
Она быстро положила его на землю, потрясенная тем, что обнимает обнаженного мужчину — это сильно отличалось от тех сценариев, какие она придумывала на подобную тему со своими подружками в школе.
— Спасибо, — сказал он заплетающимся языком. Похоже, он наконец-то увидел ее по-настоящему. Внимательно осмотрев девушку и ее пальто, он добавил: — Аборсен, — и тут же заснул.
Он выглядел моложе той скульптуры, которая украшала нос недостроенного корабля.
Сабриэль смотрела на него, стараясь не обращать внимания на странное чувство симпатии, которое возникло ниоткуда. Похожее чувство она испытывала, когда возвращала кролика Джакинте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34