Видимо, это пришло в голову не только мне. Из молочной мглы то и дело выступали темные силуэты, собравшиеся в небольшие группки. Я нахмурилась. Ощущающие с ощущающими, маги с магами, оборотни, сбившиеся в плотный кружок, настороженно оглядываются и стригут ушами. Что?… Я замерла, не веря своим глазам. Среди одежды и бледных лиц виднелась шерсть, хвосты и полузвериные морды. Туман Меркалы как нельзя лучше впитывает настроения. Сегодня в нем плавали плотные сгустки тревоги. Пришли даже те, кто уже начал перекидываться. Моя тревога влилась в общий поток. Трехдневного отсутствия хватило, чтобы ситуация усугубилась до поистине… тревожной. Не до склок сейчас народу Сумерек, не до мелкого тщеславия. На кон становиться большее — сама жизнь. И… о да, этот народ снова начинает видеть за шелухой слов и привычки истинное значение вещей. Когда клан — это единственная защита и опора, а не сборище бесконечно интригующих заклятых друзей… И многое, многое другое.
Здравый смысл подсказывал, что чем меньше меня здесь будут видеть, тем лучше. Как лиан, я первая должна закрыть вас своими крыльями. Вот только… От кого? Боги молчат. Не знают? Или это мы не должны знать?
Подозрение, такое простое и логичное, мелькнуло и пропало, отвлеченное видом слишком уж большой группы. Как бы чего не вышло… Я прищурилась. Конечно, это не целая Семья. Более того, даже не род. Туман самую малость поредел, но этого хватило, чтобы я заметила… Оборотни нескольких Семей? Вместе?!…
Неужели все настолько хреново? Под ложечкой засосало от противного ощущения, что за мое отсутствие случилось нечто, выходящее из рамок настолько… Я решительно зашагала в сторону группы, разгоняя руками белые хлопья (снег пошел?). И пусть только посмеют передо мной юлить… Кто-то громко выругался чуть ли не над ухом. Чертов туман… Откуда-то слева послышался глухой звук удара, потом еще один и еще. Кто-то коротко и громко взвизгнул, жалобно заскрипело дерево. Визгливый скрежет металла о металл врезался в уши. Я недоуменно огляделась, но тут же кивнула, поняв, что градус накала страстей подскочил еще на одну ступень. Где-то рядом дрались. Плохо. Совсем плохо. Эдакими темпами Сумерки развяжут междоусобицу через неделю. А что…
Я застыла. А не это ли и было целью ? И вдруг в душной влажной Роще тело сковало лютым холодом. И ледяной страх обхватил жесткими пальцами сердце. Нас ослабляют. Намеренно. Разделяй и властвуй, сей страх и подозрительность, удобряй жестокостью и пожинай… войну? А то, что останется после обмолота, само упадет к тебе в мешок. Великолепный ход. С минимальными затратами сил — десяток трупов может оставить даже одиночка — и грандиозным, практически гарантированным результатом. Кто же ты?… Кому под силу спланировать и сделать этот ход? Филигранно рассчитать место и время для каждой смерти, направляя реку наших разумов по нужному тебе руслу?
Я закрыла глаза. У меня нет ответа. Но то, что это — лишь ход , прописано в каждом движении. Вся игра еще впереди, и выдержим ли мы ее… Уже сейчас я сижу на пороховой бочке, и фитиль ее вот-вот вспыхнет, подожженный.
Значит — не допускать искры. Я развернулась на звуки драки, не глядя сделав шаг вперед. Это было ошибкой. Нога провалилась в неглубокую яму среди вздыбленных корней, носок сапога попал в щель между ними и я, продолжая по инерции двигаться вперед, упала, чувствительно приложившись локтем о шершавый ствол варины. Я попыталась выдернуть ногу из щели, приподнявшись на руках, но сильный удар в бок заставил меня приложиться все о то же дерево, но уже ребрами. Колено неловко вывернулось, но носок неожиданно освободился из щели. Я быстро развернулась в сторону удара. Рядом поднимался, что-то бормоча под нос и отряхиваясь, полуперекинувшийся оборотень.
— Ты что здесь делаешь? — пробормотал он, отворачиваясь. Ага, один из влиятельных оборотней в Семье Кошек. То, что нужно.
— Алан, — начала я, прежде чем заметила, что обращаюсь к спине, причем быстро от меня удаляющейся.
— Уходи, — плаксиво буркнул он, не оборачиваясь.
Меня еще и не узнали. Я передернула плечами. Адовы плюшки, все-таки не повезло. Преобразование достигло мозга, значит ни на что, выходящее за пределы понимания трехлетнего ребенка, рассчитывать не приходится. Я встала и прислушалась. Ничего подозрительного слышно не было, из чего мы делаем вывод, что били Алана. Вопрос: кто и почему? Очень насущный вопрос, я бы сказала… Однако момент упущен, этого в ближайшую неделю не выяснишь.
Снег все падал и падал, большими пушистыми хлопьями оседая на волосах, холодком задевая лицо. Необходимо срочно поговорить с Серебряным, иначе… бочка взорвется у меня в руках.
Я бездумно смотрела сквозь снег, хотя белая пелена скрывала даже вытянутую вперед руку. Потом встряхнулась и сделала еще одну попытку украдкой разведать точную обстановку. Очень, очень осторожно. И внимательно прислушиваясь. Я направилась к самому сильному источнику шума, не слишком надеясь на успех. Через десяток метров я уже различала отдельные выкрики. Что?… Я ринулась вперед, наплевав на вероятность переломать ноги. Но, тем не менее, опоздала.
На широкой прогалине оборотни сцепились с магами.
Я привалилась к толстому стволу варины, устало закрыв лицо ладонями. Грань стала слишком тонкой. И это страшно. Во мне не горит тот огонь, что служит путеводной звездой миллионам. Хранитель, приходит твое время, и я вижу, как катятся вниз последние песчинки твой жизни. Дальше будет только чужая жизнь. Жизнь во служение. До конца…
Я могу сейчас разнять две бушующие толпы. Но… не сделаю этого. Выпустить пар сейчас безопаснее, чем нагнетать его к пороху. Да, я лиан. И я сказала — так лучше. На время. На очень, очень малое время…
Я резко обернулась — темное пятно мелькнуло и пропало за повалившим стеной снегом… Снег падал и сразу же таял, смешиваясь с черной жирной землей, превращаясь в грязь. Рубашка на плечах промокла и липла к телу, сапоги по щиколотку увязли в топкой жиже. Я смотрела сквозь снег, хотя сквозь белую пелену ничего и не было видно. Ничего? Разве?… На той стороне прогалины я видела пятно светлых волос и пронзительные глаза, которые, я знала это, хоть и не видела, были зелеными. В груди вдруг, так некстати, поднялась жгучая волна из злости и горечи, и прежде, чем я смогла это осознать, рука вскинулась, импульс прошел по нервам, и в темную фигуру полетел заряд чистой энергии мощностью во всю мою ненависть к этому…человеку. Я испугалась только потом, когда заряд прошел мимо и угодил в варину. «Я могла его убить» — эхом отозвалось в пустующей душе. И жаль, что не убила.
Жесткая мысль испугала меня саму.
Воздух пропитан истерией, и, кажется, он начал туманить и мою голову. Все, уходить. Немедленно. Пока не наделала глупостей, о которых будешь жалеть. Я подняла глаза. Вампир все еще стоял напротив, почти невидимый за пеленой снега, но я чувствовала его каждым нервом. И каждый из этих нервов колотило от злости. Да, я лиан. Но я и Страж. И это — прежде всего. И только потому я не пойду выбивать информацию из тебя сейчас . Иначе убью. Без всяких сожалений и угрызений совести. А такой ценный источник сведений нельзя терять.
Глаза на той стороне тоже что-то решили. Решили и пропали в зарождающейся вьюге.
Глава 21
По Закону Джунглей за убийство у водопоя полагается смерть, если перемирие уже объявлено.
Р. Киплинг.
Не понимаю, черт подери! Опять ничего не понимаю… Снег хлестал в лицо, таял и стекал за воротник. Я бежала через лес, и корявые, мертвые руки рассыпающихся в прах деревьев хватали за рукава, подставляли подножки. Блеклый свет луны бил в глаза, слепил и сбивал с пути. Но что это за путь…
Жесткий импульс пощечиной прошелся по сознанию. Я дернулась и схватилась за руку: на среднем пальце багровел немилосердно саднящий ожог. Кольцо горело так, что глазам было больно, не говоря уже о коже. Я глубоко вздохнула и сдернула его с пальца. Переждала вспышку боли и надела на средний палец другой руки.
Ветер швырял влажные хлопья под ноги, на куртку, в лицо, за шиворот. Я подняла воротник и, сунув руки в карманы и опустив голову, побрела по щиколотку в грязи. Резкие порывы ветра трепали волосы, хватали за полы куртки. И бросали, бросали нескончаемый снег.
— Вель! — я почти побежала к поляне Совета, где, как мне показалось, мелькнула рыжая макушка и послышался знакомый голос. Низко висящие ветки хлестнули по лицу, узкие листья замельтешели перед глазами, но на выжженной поляне никого не было. Уже не было. Взгляд заметался, выискивая за пеленой снега и тумана столь необходимого мне сейчас темного, и нашел его, спешно удаляющегося в противоположном от меня направлении.
— Вель, подожди!!! — я бросилась следом, не слишком удачно лавируя между варин. Бесполезно. Он исчез так же внезапно, как и появился. Черт, черт, черт!!! Я зарычала и пнула ближайший ствол. Он мне так был нужен!…
Что же теперь… А, Бездна! Я с размаху села на полуповаленый ствол и сжала голову руками. Что делать? Что-что-чточточто… За чьи дела хвататься в первую очередь? Кто я — Страж, лиан? Мой народ до небес вопит о помощи, а Лис сейчас в безопастности… Но. Посмотрим правде в глаза. Я могу утихомирить вражду? Да. Но смогу ли я ответить на следующий ход ?… Боюсь, что нет. Игра вырывается из моих рук уже сейчас. Значит… Найдем третий выход. Как всегда.
Значит, буду рвать горло, но Лойон расскажет мне все, что знает. А не поможет — расскажут те, кто знает больше. И Мастер его, и участвовавшие в облавах. И тогда уж, Вайскопф, получше прячь свою задницу, потому что я тебя убью. Будь я проклята, если за этим стоишь не ты, и истерзанная душа Кая не на твоей совести. И еще много, много душ, отправленных в Бездну одной дождливой ночью.
И вот потом… Мы сыграем. Хотя бы на первый ход.
Я подняла голову и решительно встала. Изо рта вырвался пар, холод тонкими струйками пробрался под заиндевевшую одежду. Ветер стих, снег снова падал сплошной, отвесной стеной, растворяясь в тумане. Я сделала несколько шагов и остановилась. Что-то было не так, но что?… Я подышала на руки и сунула их в карманы. Бездна, ну и холод… И тишина…
Вот оно — тишина. Я прислушалась. Ни шороха снега, ни поскрипывания варин, ни приглушенных голосов вдалеке. Ничего. Только падает и падает мягкими хлопьями снег, бесшумно ложась на землю, только крепчает и крепчает с каждой минутой мороз, превращая воду в лед. И неестественная, будто разом оглохла, тишина.
Я медленно, почти спокойно повернулась вокруг своей оси. Напряженно вглядываясь и вслушиваясь, с натянутой до предела струной внутри. Тишина… И снег, снег, снег без конца, сплошная белая пелена, укрывающая не хуже морока…
Удар. Еще удар. Это сердце. Гулкий звук отдается в ушах эхом, будто бьется оно не в груди, а в собственных руках. Вздох. Медленный, глубокий. Удар. Удар. Вздох.
Тревога ядом проникает в сознание, тишина закладывает уши. А с бездонных небес валится снег, засыпая глухой мир толстым одеялом…
Шаг, другой. Я пятилась под защиту дерева, пока не почувствовала лопатками надежный шершавый ствол. Я трусливо бежала от тишины, ибо мне (мне!) было страшно. Подумала и только потом осознала, ЧТО подумала. Неужели… Сердце подскочило и заколотилось в горле. Я вытянула вперед руку. Пальцы уже терялись в снежной мгле, я едва могла различить собственное кольцо.
Пронеси, Господи…
Все богатства мира за чужое плечо рядом, полжизни за то, чтобы я ошиблась. Пусть рядом я увижу злые зеленые глаза, пусть на меня пойдет орда демонов Бездны, но, пожалуйста, пусть я окажусь не права.
Рукоять Осколка скользнула в ладонь.
Цок-цок-цок. Цок. Цок. Цок… Синие звезды зажглись в белизне. Цок. Цок. Она белесым призраком вырастала из снежного тумана. Размытые серые мазки, бесцветной кляксой расплывшаяся грива. Лошадь.
Лошадь с глазами синими и мертвыми, как вздувшийся труп. Из распоротого живота толстыми, заиндевевшими на морозе змеями свисали почерневшие кишки, волочащиеся по земле. Цок. Негнущиеся ноги сделали шаг. Кишка зацепилась за корень и лопнула.
Цок. Она шла. И несла наездника. Я подняла глаза. Лишь на гран плотнее вьюги, сотканный из могильной тишины и мертвенно-белого снега, с прожигающими насквозь холодом синими осколками звезд в слепых глазницах.
И их свет обратился на меня. Накатила, бросила на колени и накрыла с головой волна лютого мороза. Не дающего вздохнуть, сжигающего легкие, останавливающего сердце. Кожа на пальцах лопнула, багровые нити расчертили руку, замерзая и рассыпаясь ледяной крошкой еще до того, как капли успевали запятнать снежную белизну. Взгляд безвольно обежал круг. Сознание безучастно наблюдало, как вокруг вспыхивали все новые и новые синие икры, как из снежной мглы выступали призрачные тела. Ледяные пальцы смертельно колючего взгляда впились в душу, выпустили когти и начали рвать, рвать, рвать…
Алекс.
Бледный свет Путей над головой не тускнел даже ночью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Здравый смысл подсказывал, что чем меньше меня здесь будут видеть, тем лучше. Как лиан, я первая должна закрыть вас своими крыльями. Вот только… От кого? Боги молчат. Не знают? Или это мы не должны знать?
Подозрение, такое простое и логичное, мелькнуло и пропало, отвлеченное видом слишком уж большой группы. Как бы чего не вышло… Я прищурилась. Конечно, это не целая Семья. Более того, даже не род. Туман самую малость поредел, но этого хватило, чтобы я заметила… Оборотни нескольких Семей? Вместе?!…
Неужели все настолько хреново? Под ложечкой засосало от противного ощущения, что за мое отсутствие случилось нечто, выходящее из рамок настолько… Я решительно зашагала в сторону группы, разгоняя руками белые хлопья (снег пошел?). И пусть только посмеют передо мной юлить… Кто-то громко выругался чуть ли не над ухом. Чертов туман… Откуда-то слева послышался глухой звук удара, потом еще один и еще. Кто-то коротко и громко взвизгнул, жалобно заскрипело дерево. Визгливый скрежет металла о металл врезался в уши. Я недоуменно огляделась, но тут же кивнула, поняв, что градус накала страстей подскочил еще на одну ступень. Где-то рядом дрались. Плохо. Совсем плохо. Эдакими темпами Сумерки развяжут междоусобицу через неделю. А что…
Я застыла. А не это ли и было целью ? И вдруг в душной влажной Роще тело сковало лютым холодом. И ледяной страх обхватил жесткими пальцами сердце. Нас ослабляют. Намеренно. Разделяй и властвуй, сей страх и подозрительность, удобряй жестокостью и пожинай… войну? А то, что останется после обмолота, само упадет к тебе в мешок. Великолепный ход. С минимальными затратами сил — десяток трупов может оставить даже одиночка — и грандиозным, практически гарантированным результатом. Кто же ты?… Кому под силу спланировать и сделать этот ход? Филигранно рассчитать место и время для каждой смерти, направляя реку наших разумов по нужному тебе руслу?
Я закрыла глаза. У меня нет ответа. Но то, что это — лишь ход , прописано в каждом движении. Вся игра еще впереди, и выдержим ли мы ее… Уже сейчас я сижу на пороховой бочке, и фитиль ее вот-вот вспыхнет, подожженный.
Значит — не допускать искры. Я развернулась на звуки драки, не глядя сделав шаг вперед. Это было ошибкой. Нога провалилась в неглубокую яму среди вздыбленных корней, носок сапога попал в щель между ними и я, продолжая по инерции двигаться вперед, упала, чувствительно приложившись локтем о шершавый ствол варины. Я попыталась выдернуть ногу из щели, приподнявшись на руках, но сильный удар в бок заставил меня приложиться все о то же дерево, но уже ребрами. Колено неловко вывернулось, но носок неожиданно освободился из щели. Я быстро развернулась в сторону удара. Рядом поднимался, что-то бормоча под нос и отряхиваясь, полуперекинувшийся оборотень.
— Ты что здесь делаешь? — пробормотал он, отворачиваясь. Ага, один из влиятельных оборотней в Семье Кошек. То, что нужно.
— Алан, — начала я, прежде чем заметила, что обращаюсь к спине, причем быстро от меня удаляющейся.
— Уходи, — плаксиво буркнул он, не оборачиваясь.
Меня еще и не узнали. Я передернула плечами. Адовы плюшки, все-таки не повезло. Преобразование достигло мозга, значит ни на что, выходящее за пределы понимания трехлетнего ребенка, рассчитывать не приходится. Я встала и прислушалась. Ничего подозрительного слышно не было, из чего мы делаем вывод, что били Алана. Вопрос: кто и почему? Очень насущный вопрос, я бы сказала… Однако момент упущен, этого в ближайшую неделю не выяснишь.
Снег все падал и падал, большими пушистыми хлопьями оседая на волосах, холодком задевая лицо. Необходимо срочно поговорить с Серебряным, иначе… бочка взорвется у меня в руках.
Я бездумно смотрела сквозь снег, хотя белая пелена скрывала даже вытянутую вперед руку. Потом встряхнулась и сделала еще одну попытку украдкой разведать точную обстановку. Очень, очень осторожно. И внимательно прислушиваясь. Я направилась к самому сильному источнику шума, не слишком надеясь на успех. Через десяток метров я уже различала отдельные выкрики. Что?… Я ринулась вперед, наплевав на вероятность переломать ноги. Но, тем не менее, опоздала.
На широкой прогалине оборотни сцепились с магами.
Я привалилась к толстому стволу варины, устало закрыв лицо ладонями. Грань стала слишком тонкой. И это страшно. Во мне не горит тот огонь, что служит путеводной звездой миллионам. Хранитель, приходит твое время, и я вижу, как катятся вниз последние песчинки твой жизни. Дальше будет только чужая жизнь. Жизнь во служение. До конца…
Я могу сейчас разнять две бушующие толпы. Но… не сделаю этого. Выпустить пар сейчас безопаснее, чем нагнетать его к пороху. Да, я лиан. И я сказала — так лучше. На время. На очень, очень малое время…
Я резко обернулась — темное пятно мелькнуло и пропало за повалившим стеной снегом… Снег падал и сразу же таял, смешиваясь с черной жирной землей, превращаясь в грязь. Рубашка на плечах промокла и липла к телу, сапоги по щиколотку увязли в топкой жиже. Я смотрела сквозь снег, хотя сквозь белую пелену ничего и не было видно. Ничего? Разве?… На той стороне прогалины я видела пятно светлых волос и пронзительные глаза, которые, я знала это, хоть и не видела, были зелеными. В груди вдруг, так некстати, поднялась жгучая волна из злости и горечи, и прежде, чем я смогла это осознать, рука вскинулась, импульс прошел по нервам, и в темную фигуру полетел заряд чистой энергии мощностью во всю мою ненависть к этому…человеку. Я испугалась только потом, когда заряд прошел мимо и угодил в варину. «Я могла его убить» — эхом отозвалось в пустующей душе. И жаль, что не убила.
Жесткая мысль испугала меня саму.
Воздух пропитан истерией, и, кажется, он начал туманить и мою голову. Все, уходить. Немедленно. Пока не наделала глупостей, о которых будешь жалеть. Я подняла глаза. Вампир все еще стоял напротив, почти невидимый за пеленой снега, но я чувствовала его каждым нервом. И каждый из этих нервов колотило от злости. Да, я лиан. Но я и Страж. И это — прежде всего. И только потому я не пойду выбивать информацию из тебя сейчас . Иначе убью. Без всяких сожалений и угрызений совести. А такой ценный источник сведений нельзя терять.
Глаза на той стороне тоже что-то решили. Решили и пропали в зарождающейся вьюге.
Глава 21
По Закону Джунглей за убийство у водопоя полагается смерть, если перемирие уже объявлено.
Р. Киплинг.
Не понимаю, черт подери! Опять ничего не понимаю… Снег хлестал в лицо, таял и стекал за воротник. Я бежала через лес, и корявые, мертвые руки рассыпающихся в прах деревьев хватали за рукава, подставляли подножки. Блеклый свет луны бил в глаза, слепил и сбивал с пути. Но что это за путь…
Жесткий импульс пощечиной прошелся по сознанию. Я дернулась и схватилась за руку: на среднем пальце багровел немилосердно саднящий ожог. Кольцо горело так, что глазам было больно, не говоря уже о коже. Я глубоко вздохнула и сдернула его с пальца. Переждала вспышку боли и надела на средний палец другой руки.
Ветер швырял влажные хлопья под ноги, на куртку, в лицо, за шиворот. Я подняла воротник и, сунув руки в карманы и опустив голову, побрела по щиколотку в грязи. Резкие порывы ветра трепали волосы, хватали за полы куртки. И бросали, бросали нескончаемый снег.
— Вель! — я почти побежала к поляне Совета, где, как мне показалось, мелькнула рыжая макушка и послышался знакомый голос. Низко висящие ветки хлестнули по лицу, узкие листья замельтешели перед глазами, но на выжженной поляне никого не было. Уже не было. Взгляд заметался, выискивая за пеленой снега и тумана столь необходимого мне сейчас темного, и нашел его, спешно удаляющегося в противоположном от меня направлении.
— Вель, подожди!!! — я бросилась следом, не слишком удачно лавируя между варин. Бесполезно. Он исчез так же внезапно, как и появился. Черт, черт, черт!!! Я зарычала и пнула ближайший ствол. Он мне так был нужен!…
Что же теперь… А, Бездна! Я с размаху села на полуповаленый ствол и сжала голову руками. Что делать? Что-что-чточточто… За чьи дела хвататься в первую очередь? Кто я — Страж, лиан? Мой народ до небес вопит о помощи, а Лис сейчас в безопастности… Но. Посмотрим правде в глаза. Я могу утихомирить вражду? Да. Но смогу ли я ответить на следующий ход ?… Боюсь, что нет. Игра вырывается из моих рук уже сейчас. Значит… Найдем третий выход. Как всегда.
Значит, буду рвать горло, но Лойон расскажет мне все, что знает. А не поможет — расскажут те, кто знает больше. И Мастер его, и участвовавшие в облавах. И тогда уж, Вайскопф, получше прячь свою задницу, потому что я тебя убью. Будь я проклята, если за этим стоишь не ты, и истерзанная душа Кая не на твоей совести. И еще много, много душ, отправленных в Бездну одной дождливой ночью.
И вот потом… Мы сыграем. Хотя бы на первый ход.
Я подняла голову и решительно встала. Изо рта вырвался пар, холод тонкими струйками пробрался под заиндевевшую одежду. Ветер стих, снег снова падал сплошной, отвесной стеной, растворяясь в тумане. Я сделала несколько шагов и остановилась. Что-то было не так, но что?… Я подышала на руки и сунула их в карманы. Бездна, ну и холод… И тишина…
Вот оно — тишина. Я прислушалась. Ни шороха снега, ни поскрипывания варин, ни приглушенных голосов вдалеке. Ничего. Только падает и падает мягкими хлопьями снег, бесшумно ложась на землю, только крепчает и крепчает с каждой минутой мороз, превращая воду в лед. И неестественная, будто разом оглохла, тишина.
Я медленно, почти спокойно повернулась вокруг своей оси. Напряженно вглядываясь и вслушиваясь, с натянутой до предела струной внутри. Тишина… И снег, снег, снег без конца, сплошная белая пелена, укрывающая не хуже морока…
Удар. Еще удар. Это сердце. Гулкий звук отдается в ушах эхом, будто бьется оно не в груди, а в собственных руках. Вздох. Медленный, глубокий. Удар. Удар. Вздох.
Тревога ядом проникает в сознание, тишина закладывает уши. А с бездонных небес валится снег, засыпая глухой мир толстым одеялом…
Шаг, другой. Я пятилась под защиту дерева, пока не почувствовала лопатками надежный шершавый ствол. Я трусливо бежала от тишины, ибо мне (мне!) было страшно. Подумала и только потом осознала, ЧТО подумала. Неужели… Сердце подскочило и заколотилось в горле. Я вытянула вперед руку. Пальцы уже терялись в снежной мгле, я едва могла различить собственное кольцо.
Пронеси, Господи…
Все богатства мира за чужое плечо рядом, полжизни за то, чтобы я ошиблась. Пусть рядом я увижу злые зеленые глаза, пусть на меня пойдет орда демонов Бездны, но, пожалуйста, пусть я окажусь не права.
Рукоять Осколка скользнула в ладонь.
Цок-цок-цок. Цок. Цок. Цок… Синие звезды зажглись в белизне. Цок. Цок. Она белесым призраком вырастала из снежного тумана. Размытые серые мазки, бесцветной кляксой расплывшаяся грива. Лошадь.
Лошадь с глазами синими и мертвыми, как вздувшийся труп. Из распоротого живота толстыми, заиндевевшими на морозе змеями свисали почерневшие кишки, волочащиеся по земле. Цок. Негнущиеся ноги сделали шаг. Кишка зацепилась за корень и лопнула.
Цок. Она шла. И несла наездника. Я подняла глаза. Лишь на гран плотнее вьюги, сотканный из могильной тишины и мертвенно-белого снега, с прожигающими насквозь холодом синими осколками звезд в слепых глазницах.
И их свет обратился на меня. Накатила, бросила на колени и накрыла с головой волна лютого мороза. Не дающего вздохнуть, сжигающего легкие, останавливающего сердце. Кожа на пальцах лопнула, багровые нити расчертили руку, замерзая и рассыпаясь ледяной крошкой еще до того, как капли успевали запятнать снежную белизну. Взгляд безвольно обежал круг. Сознание безучастно наблюдало, как вокруг вспыхивали все новые и новые синие икры, как из снежной мглы выступали призрачные тела. Ледяные пальцы смертельно колючего взгляда впились в душу, выпустили когти и начали рвать, рвать, рвать…
Алекс.
Бледный свет Путей над головой не тускнел даже ночью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74