Манвиль Плимут, помощник комиссара отдела транспортных записей. Поскольку с Солли Плимут был знаком, грязная работа досталась Ким.
Она надела серебристый парик и контактные линзы, меняющие цвет глаз.
«К концу дня он всегда выходит из Зала Свободы», – сообщил ей Солли. Готовясь к операции, он морщился, несколько раз упомянул о навязчивой идее. Убеждал ее еще раз подумать, что она делает. Предлагал вспомнить о своей и ее карьере, которые обе подвергались риску. Даже пригрозил вообще все это бросить. Тогда у нее бы не осталось шансов на успех, и он это знал. Наконец, убедившись, что она в любом случае не отступит, он остался с ней.
Зал Свободы – это была центральная ротонда здания. Здесь хранились важнейшие документы Республики: Декларация прав личности, отвергавшая абсолютную власть Грегори Хокса, четвертого и последнего в династии диктаторов; Устав правления, определявший механизмы правления и оговаривающий права и обязанности граждан; Канберийское заявление Джозефа Олбрайта, которое в тяжелейшие для революции дни придало повстанцам новые силы.
Здесь хранилось множество разных журналов, писем, дневников и предметов, накопившихся за 327 лет истории Республики: приветствие Стэнифлда Бродеру, когда Земля сняла эмбарго, державшееся целый век; рукописные заметки Амаля, описывающие жертвоприношение врачей в Дюбуа; дневник капитана «Царственного», первого межзвездного корабля Республики.
Ким со скучающим видом обошла галерею, делая вид, что разглядывает экспонаты в витринах.
Солли говорил, что Зал – единственное место во всем здании где установлена серьезная система безопасности. Круглосуточное наблюдение. Но обычные, неправительственные записи хранились в восточном крыле. С ними никогда не было проблем, поэтому особо их и не охраняли. Но туда еще надо попасть. А для этого необходимо, чтобы сканер определил твою ДНК и дал допуск.
Вот тут и будет нужен Манвиль Плимут.
Ким подождала несколько минут, пока он вышел в Зал из восточного крыла. Плимут закрыл за собой дверь и быстро пошел через ротонду, не глядя по сторонам. Она снова сверилась с портретом и пристроилась сзади, следуя за ним на Авеню Республики.
Плимут был помешан на фитнессе. Он ежедневно, без выходных посещал спортивный центр под названием «Блокгауз».
Ким шла за ним под закатным солнцем. В этой части города стояли общественные здания: городская ратуша, суд, лицензионный комитет, торговая палата, Законодательное собрание, Национальная художественная галерея. Плимут шел быстро, отмеривая шаги длинными ногами. Ким приходилось почти бежать. По дороге она краем глаза увидела Солли, стоящего рядом с деревом.
Но Плимут шел не туда. Он направлялся на север, прочь от «Блокгауза», по улице, через парк, мимо фонтана. Наконец он свернул в магазин одежды. Через минуту он вышел оттуда с пластиковым пакетом и остановился еще что-то купить у электронного киоска.
Когда Плимут шел, мускулы его играли. Он был крупен, даже в мире крупных людей. Еще у него были неординарно широкие плечи и узкая талия. Однажды он оглянулся, и Ким притворилась, что смотрит на верхушки деревьев. Плимут снова пустился в путь, на этот раз к югу, мимо музея Клакнера, а там свернул на длинную пешеходную улицу, которая вела через небольшой лесок прямо к «Блокгаузу». Удостоверившись в этом, Ким отстала, чтобы не мозолить глаза.
«Блокгауз», вопреки своему названию, был не коробкой, а состоял из расширяющихся закруглений, три этажа по фасаду, сзади ниже, много темного стекла. К портику вели широкие ступени. Плимут взлетел по ним, перепрыгивая через две ступеньки сразу, и скрылся внутри.
Ким небрежно вошла вслед за ним. Он уже был в мужской раздевалке. Но было понятно, куда он направляется.
В женской раздевалке было около двадцати женщин; они переодевались и принимали душ. Ким заняла шкафчик, взяла полотенце, переоделась в тренировочный костюм и, следуя инструкциям Солли, вышла в зал общих тренировок. Здесь человек десять – двенадцать обоего пола работали на тренажеpax. Плимута среди них не было.
Ким сделала несколько сгибаний колен, пока надо было ждать. Вот появился Плимут в шортах и свитере, с полотенцем, обмотанным вокруг шеи. Он поглядел на Ким, и она улыбнулась, приглашая его подойти.
– Привет, – сказал он. – Кажется, я вас здесь раньше не видел.
– Я в первый раз. Решила попробовать.
– Здесь хорошее место. – Он протянул руку. – Майк меня зовут.
Ким знала, что он не любит имени Манвиль и никогда им себя не называет.
– Привет, Майк. Кей Брэддок.
– Вы недавно здесь живете, Кей?
– Только что переехала. Из Терминала.
– Вам здесь понравится. Салоники – город большой культуры. Тут много чем можно заняться. Он совсем не такой коммерческий… – он запнулся, вдруг подумав, что его слова могут показаться обидными, но они уже были сказаны, – как многие другие города.
Она поняла, что он хотел назвать Терминал. Не быстро он соображает, этот мужик. И хорошо. Ким показала, что не обиделась, поставила таймер на двадцать минут и полезла на тренажер. Если Плимут к тому времени еще не закончит, она просто продлит время.
Тренажер сам подогнался под ее размеры. Вокруг запястий и щиколоток обвились петли, к ягодицам и бедрам прижались подушки.
– Вы этим регулярно занимаетесь? – спросил он.
При работающем тренажере разговаривать трудно, но Плимут не боялся трудностей.
Машина задвигалась, сначала осторожно, растягивая руки и ноги, разминая плечи, сдавливая колени, массируя ягодицы.
– Да, – ответила Ким. – Люблю тренироваться. Дальше она слушала замечания о театрах и музеях, о том, как он приехал в Салоники после войны, нашел себе дом и больше нигде жить не будет, и какая сейчас хорошая погода. Наконец он подобрался к тому, чтобы пригласить ее поужинать.
– Тут у озера есть прекрасное местечко…
Он был достаточно приятен, чтобы Ким отказалась от предубеждения против чиновников (тем более странного, что она сама была таковым). И какое-то небольшое обаяние у него все же было.
– Конечно, – сказала она. – С удовольствием.
Ужин – это небольшая жертва. Плимута это устроило, и он затих, отдавшись своему тренажеру.
И Ким тоже.
Машина набирала темп. Она растягивала целые группы мышц и выполняла серию переходов в сидячее положение в довольно быстром ритме. Потом звонком известила Ким о перемене упражнения, и Ким стала доставать руками носки.
В основном она оставалась пассивной, расслабленной, с закрытыми глазами, ощущая мышечную радость упражнения. Она не очень любила тренажеры, а предпочитала тренироваться по-старому, но у этой системы определенно были хорошие стороны. Чуть ли не спать можно, выполняя отжимы.
Машина работала, пока у Ким не заныли мышцы. Ощутив ее дискомфорт, машина сбавила темп, но недостаточно. Тут Ким заметила, что машина Плимута пуста. Он слезал с тренажера, вытирая пот с лица и шеи.
– Встретимся в вестибюле? – спросил он.
Тренажер как раз выполнял сгибание колен. Не самый лучший момент, чтобы сохранить достоинство или хотя бы найти разумный ответ. Поэтому они засмеялись, и Плимут посмотрел на таймер, где еще оставалось целых шесть минут. Ким кивнула. Она выйдет, как только тренажер остановится и она сможет переодеться.
– Отлично. – Он швырнул полотенце в бак, широко улыбнулся и вышел из зала. Ким тут же нажала на «СТОП». Тренажер остановился и выпустил ее.
Сейчас бы ей полежать спокойно, чтобы спина и плечи перестали ныть. Но, увы, нет времени. Ким выбралась из машины и, стараясь сохранять непринужденный вид, подошла к баку. В зале убавилось народу, а те, кто был, раскачивались в своих тренажерах и не обращали на нее внимания. Ким развернула свое полотенце, под его прикрытием достала полотенце Плимута, а свое бросила.
Через десять минут она отдала пакет с полотенцем стоявшему в коридоре Солли, а сама пошла ждать встречи со своим кавалером.
* * *
Весь вечер у нее на душе скребли кошки, что она вот так использовала Майка Плимута.
Ресторан, который он выбрал, оказался своеобразным бистро под названием «Калитка». Оттуда открывался прекрасный вид на озеро и холмы. Свечи, тихая музыка, поленья в камине. Кормили отлично, вино подавалось хорошее, а Майк проявил мечтательность, которая сперва ее поразила, а потом захватила воображение.
Он родился на Пасифике и участвовал в войне.
– На их стороне, – уточнила Ким.
– Конечно.
Здесь нашлось совпадение: он был на борту «Хаммурапи» когда эскадра Кейна его подбила. Плимут долго дрейфовал в спасательной капсуле, пока его не подобрал патруль «гринов».
– Домой я так и не вернулся.
– Почему?
– Сам не знаю. Завел друзей. Прижился. Все меня приняли.
Он еще добавил, что изменился после того, что пришлось пережить в капсуле.
– В какую сторону? – спросила Ким.
– Наверное, лучше понял, чего я хочу в этой жизни. Что в ней важно.
– И что же?
– Друзья. – Он подкупающе улыбнулся: – Красивые женщины. И доброе вино. – Глаза его рассеянно скользнули по горящим свечам. – Запах горячего воска.
Нет, этот человек определенно мог бы ей понравиться.
Погоди, напомнила она себе, это же чиновник ! Хуже того, он работает на правительство. Фанат тренировок. А так он, наверное, каждой заливает.
Плимут потянулся через стол и застенчиво тронул ее руку. Ким затаила дыхание, почувствовала, как заколотилось сердце. Ей представилось, как он подхватывает ее на руки и уносит на какой-нибудь далекий остров. Как они гуляют по лунному берегу.
Ага. Его как раз заинтересует женщина, выставившая его дураком.
Она быстро обдумала, не бросить ли затеянное дело. Но не, могла. Никак не могла. К тому же все равно поздно. Она уже назвалась чужим именем.
И все же мелькнула мысль, что скажет Солли, если она вечером не появится в отеле.
Выйдя из «Калитки», они еще час погуляли по берегу озера разговор стал интимным – в том смысле, что она увидела тягу в его глазах и услышала подтекст в его рассказах о работе и о живущих у него трех дворнягах.
– Еще я люблю ходить под парусом, – сказал он. – У меня я есть лодка на озере Уинслет.
– А подводным плаванием занимались?
– Нет, но хотел бы попробовать. А вы?
Она кивнула.
– Как-то странно, что вы работаете на правительство.
Тут же она поняла, что этого говорить не надо было, и пожалела, что сказанного не вернешь.
Но он только пожал плечами, будто привык к таким словам, и объяснил, что занимается этим не только ради жалованья. У него есть вкус к статистике и к порядку. Ему нравится заниматься упорядочением истории по журналам и дневникам – ничего нет на свете более хаотичного, – по отчетам исследователей и записям торговых операций, а потом хранить ее в документах, уже приведенную в порядок.
– Каталогизация событий дает мне ощущение контроля над ними. Да, я понимаю, как это звучит.
В другой раз такая работа показалась бы Ким упражнением для отупения. Но в голосе Плимута звучала увлеченность. И он, кажется, понимал, что она думает: что это работа для блеклого интеллекта. Так что он пожал плечами и рассмеялся, будто над собой, и Ким почувствовала себя почти безоружной.
– Прирожденный библиотекарь, – сказал он.
Подхватить разговор – это потребовало от Ким несомненного искусства. Назвавшись вымышленным именем, ей пришлось выстроить целую цепь лжи. Она сказала, что она преподаватель. Математику преподает. Нашла себе место в университете Данфорта и должна начать через две недели. Поначалу ей каждый раз было трудно вспомнить, что ее зовут Кей. И она была очень не в своей тарелке.
К концу вечера ей уже было трудно вспомнить, что она говорила вначале, в какой области математики она специализируется, название школы, в которой она работала в Терминале, точную дату прибытия в Салоники. А этот вопрос возникал? Да, точно возникал.
А откуда она родом?
– Из Орлиного Гнезда.
– У меня там брат живет. Вы из какой части города, Кей?
А какую часть она знает? Надо придумать название.
– Из Кальяна, – сказала она, надеясь, что он тоже знает города.
– А, да.
Судя по его реакции, он это место знает. Или он играет с ней? Или сам тоже о чем-то врет?
Ким поняла, что сегодняшний вечер она запомнит навсегда. И ей представилось, как она через много лет вспоминает Майка Плимута и с болью думает, что с ним сталось.
– Вообще-то мне пора домой, – сказала она наконец.
– Да, уже поздно, – согласился он.
Он настоял, что ее проводит, и потому она назвала отель – не тот, в котором остановились они с Солли. Такси отвезло их к отелю. Пока оно плыло по облачному небу к посадочной площадке, они оба молчали.
– Я вас увижу снова? – спросил он, будто что-то понял, будто знал, что второго вечера не будет.
– Можете найти меня в отеле, Майк.
После этого снова воцарилось молчание. Огни вставали вокруг, и она поняла, что им обоим неловко, но только она знала почему. Такси приземлилось, Ким вылезла на резкий ветер. Он вышел вместе с ней, и они постояли еще, держась за руки, глядя друг на друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Она надела серебристый парик и контактные линзы, меняющие цвет глаз.
«К концу дня он всегда выходит из Зала Свободы», – сообщил ей Солли. Готовясь к операции, он морщился, несколько раз упомянул о навязчивой идее. Убеждал ее еще раз подумать, что она делает. Предлагал вспомнить о своей и ее карьере, которые обе подвергались риску. Даже пригрозил вообще все это бросить. Тогда у нее бы не осталось шансов на успех, и он это знал. Наконец, убедившись, что она в любом случае не отступит, он остался с ней.
Зал Свободы – это была центральная ротонда здания. Здесь хранились важнейшие документы Республики: Декларация прав личности, отвергавшая абсолютную власть Грегори Хокса, четвертого и последнего в династии диктаторов; Устав правления, определявший механизмы правления и оговаривающий права и обязанности граждан; Канберийское заявление Джозефа Олбрайта, которое в тяжелейшие для революции дни придало повстанцам новые силы.
Здесь хранилось множество разных журналов, писем, дневников и предметов, накопившихся за 327 лет истории Республики: приветствие Стэнифлда Бродеру, когда Земля сняла эмбарго, державшееся целый век; рукописные заметки Амаля, описывающие жертвоприношение врачей в Дюбуа; дневник капитана «Царственного», первого межзвездного корабля Республики.
Ким со скучающим видом обошла галерею, делая вид, что разглядывает экспонаты в витринах.
Солли говорил, что Зал – единственное место во всем здании где установлена серьезная система безопасности. Круглосуточное наблюдение. Но обычные, неправительственные записи хранились в восточном крыле. С ними никогда не было проблем, поэтому особо их и не охраняли. Но туда еще надо попасть. А для этого необходимо, чтобы сканер определил твою ДНК и дал допуск.
Вот тут и будет нужен Манвиль Плимут.
Ким подождала несколько минут, пока он вышел в Зал из восточного крыла. Плимут закрыл за собой дверь и быстро пошел через ротонду, не глядя по сторонам. Она снова сверилась с портретом и пристроилась сзади, следуя за ним на Авеню Республики.
Плимут был помешан на фитнессе. Он ежедневно, без выходных посещал спортивный центр под названием «Блокгауз».
Ким шла за ним под закатным солнцем. В этой части города стояли общественные здания: городская ратуша, суд, лицензионный комитет, торговая палата, Законодательное собрание, Национальная художественная галерея. Плимут шел быстро, отмеривая шаги длинными ногами. Ким приходилось почти бежать. По дороге она краем глаза увидела Солли, стоящего рядом с деревом.
Но Плимут шел не туда. Он направлялся на север, прочь от «Блокгауза», по улице, через парк, мимо фонтана. Наконец он свернул в магазин одежды. Через минуту он вышел оттуда с пластиковым пакетом и остановился еще что-то купить у электронного киоска.
Когда Плимут шел, мускулы его играли. Он был крупен, даже в мире крупных людей. Еще у него были неординарно широкие плечи и узкая талия. Однажды он оглянулся, и Ким притворилась, что смотрит на верхушки деревьев. Плимут снова пустился в путь, на этот раз к югу, мимо музея Клакнера, а там свернул на длинную пешеходную улицу, которая вела через небольшой лесок прямо к «Блокгаузу». Удостоверившись в этом, Ким отстала, чтобы не мозолить глаза.
«Блокгауз», вопреки своему названию, был не коробкой, а состоял из расширяющихся закруглений, три этажа по фасаду, сзади ниже, много темного стекла. К портику вели широкие ступени. Плимут взлетел по ним, перепрыгивая через две ступеньки сразу, и скрылся внутри.
Ким небрежно вошла вслед за ним. Он уже был в мужской раздевалке. Но было понятно, куда он направляется.
В женской раздевалке было около двадцати женщин; они переодевались и принимали душ. Ким заняла шкафчик, взяла полотенце, переоделась в тренировочный костюм и, следуя инструкциям Солли, вышла в зал общих тренировок. Здесь человек десять – двенадцать обоего пола работали на тренажеpax. Плимута среди них не было.
Ким сделала несколько сгибаний колен, пока надо было ждать. Вот появился Плимут в шортах и свитере, с полотенцем, обмотанным вокруг шеи. Он поглядел на Ким, и она улыбнулась, приглашая его подойти.
– Привет, – сказал он. – Кажется, я вас здесь раньше не видел.
– Я в первый раз. Решила попробовать.
– Здесь хорошее место. – Он протянул руку. – Майк меня зовут.
Ким знала, что он не любит имени Манвиль и никогда им себя не называет.
– Привет, Майк. Кей Брэддок.
– Вы недавно здесь живете, Кей?
– Только что переехала. Из Терминала.
– Вам здесь понравится. Салоники – город большой культуры. Тут много чем можно заняться. Он совсем не такой коммерческий… – он запнулся, вдруг подумав, что его слова могут показаться обидными, но они уже были сказаны, – как многие другие города.
Она поняла, что он хотел назвать Терминал. Не быстро он соображает, этот мужик. И хорошо. Ким показала, что не обиделась, поставила таймер на двадцать минут и полезла на тренажер. Если Плимут к тому времени еще не закончит, она просто продлит время.
Тренажер сам подогнался под ее размеры. Вокруг запястий и щиколоток обвились петли, к ягодицам и бедрам прижались подушки.
– Вы этим регулярно занимаетесь? – спросил он.
При работающем тренажере разговаривать трудно, но Плимут не боялся трудностей.
Машина задвигалась, сначала осторожно, растягивая руки и ноги, разминая плечи, сдавливая колени, массируя ягодицы.
– Да, – ответила Ким. – Люблю тренироваться. Дальше она слушала замечания о театрах и музеях, о том, как он приехал в Салоники после войны, нашел себе дом и больше нигде жить не будет, и какая сейчас хорошая погода. Наконец он подобрался к тому, чтобы пригласить ее поужинать.
– Тут у озера есть прекрасное местечко…
Он был достаточно приятен, чтобы Ким отказалась от предубеждения против чиновников (тем более странного, что она сама была таковым). И какое-то небольшое обаяние у него все же было.
– Конечно, – сказала она. – С удовольствием.
Ужин – это небольшая жертва. Плимута это устроило, и он затих, отдавшись своему тренажеру.
И Ким тоже.
Машина набирала темп. Она растягивала целые группы мышц и выполняла серию переходов в сидячее положение в довольно быстром ритме. Потом звонком известила Ким о перемене упражнения, и Ким стала доставать руками носки.
В основном она оставалась пассивной, расслабленной, с закрытыми глазами, ощущая мышечную радость упражнения. Она не очень любила тренажеры, а предпочитала тренироваться по-старому, но у этой системы определенно были хорошие стороны. Чуть ли не спать можно, выполняя отжимы.
Машина работала, пока у Ким не заныли мышцы. Ощутив ее дискомфорт, машина сбавила темп, но недостаточно. Тут Ким заметила, что машина Плимута пуста. Он слезал с тренажера, вытирая пот с лица и шеи.
– Встретимся в вестибюле? – спросил он.
Тренажер как раз выполнял сгибание колен. Не самый лучший момент, чтобы сохранить достоинство или хотя бы найти разумный ответ. Поэтому они засмеялись, и Плимут посмотрел на таймер, где еще оставалось целых шесть минут. Ким кивнула. Она выйдет, как только тренажер остановится и она сможет переодеться.
– Отлично. – Он швырнул полотенце в бак, широко улыбнулся и вышел из зала. Ким тут же нажала на «СТОП». Тренажер остановился и выпустил ее.
Сейчас бы ей полежать спокойно, чтобы спина и плечи перестали ныть. Но, увы, нет времени. Ким выбралась из машины и, стараясь сохранять непринужденный вид, подошла к баку. В зале убавилось народу, а те, кто был, раскачивались в своих тренажерах и не обращали на нее внимания. Ким развернула свое полотенце, под его прикрытием достала полотенце Плимута, а свое бросила.
Через десять минут она отдала пакет с полотенцем стоявшему в коридоре Солли, а сама пошла ждать встречи со своим кавалером.
* * *
Весь вечер у нее на душе скребли кошки, что она вот так использовала Майка Плимута.
Ресторан, который он выбрал, оказался своеобразным бистро под названием «Калитка». Оттуда открывался прекрасный вид на озеро и холмы. Свечи, тихая музыка, поленья в камине. Кормили отлично, вино подавалось хорошее, а Майк проявил мечтательность, которая сперва ее поразила, а потом захватила воображение.
Он родился на Пасифике и участвовал в войне.
– На их стороне, – уточнила Ким.
– Конечно.
Здесь нашлось совпадение: он был на борту «Хаммурапи» когда эскадра Кейна его подбила. Плимут долго дрейфовал в спасательной капсуле, пока его не подобрал патруль «гринов».
– Домой я так и не вернулся.
– Почему?
– Сам не знаю. Завел друзей. Прижился. Все меня приняли.
Он еще добавил, что изменился после того, что пришлось пережить в капсуле.
– В какую сторону? – спросила Ким.
– Наверное, лучше понял, чего я хочу в этой жизни. Что в ней важно.
– И что же?
– Друзья. – Он подкупающе улыбнулся: – Красивые женщины. И доброе вино. – Глаза его рассеянно скользнули по горящим свечам. – Запах горячего воска.
Нет, этот человек определенно мог бы ей понравиться.
Погоди, напомнила она себе, это же чиновник ! Хуже того, он работает на правительство. Фанат тренировок. А так он, наверное, каждой заливает.
Плимут потянулся через стол и застенчиво тронул ее руку. Ким затаила дыхание, почувствовала, как заколотилось сердце. Ей представилось, как он подхватывает ее на руки и уносит на какой-нибудь далекий остров. Как они гуляют по лунному берегу.
Ага. Его как раз заинтересует женщина, выставившая его дураком.
Она быстро обдумала, не бросить ли затеянное дело. Но не, могла. Никак не могла. К тому же все равно поздно. Она уже назвалась чужим именем.
И все же мелькнула мысль, что скажет Солли, если она вечером не появится в отеле.
Выйдя из «Калитки», они еще час погуляли по берегу озера разговор стал интимным – в том смысле, что она увидела тягу в его глазах и услышала подтекст в его рассказах о работе и о живущих у него трех дворнягах.
– Еще я люблю ходить под парусом, – сказал он. – У меня я есть лодка на озере Уинслет.
– А подводным плаванием занимались?
– Нет, но хотел бы попробовать. А вы?
Она кивнула.
– Как-то странно, что вы работаете на правительство.
Тут же она поняла, что этого говорить не надо было, и пожалела, что сказанного не вернешь.
Но он только пожал плечами, будто привык к таким словам, и объяснил, что занимается этим не только ради жалованья. У него есть вкус к статистике и к порядку. Ему нравится заниматься упорядочением истории по журналам и дневникам – ничего нет на свете более хаотичного, – по отчетам исследователей и записям торговых операций, а потом хранить ее в документах, уже приведенную в порядок.
– Каталогизация событий дает мне ощущение контроля над ними. Да, я понимаю, как это звучит.
В другой раз такая работа показалась бы Ким упражнением для отупения. Но в голосе Плимута звучала увлеченность. И он, кажется, понимал, что она думает: что это работа для блеклого интеллекта. Так что он пожал плечами и рассмеялся, будто над собой, и Ким почувствовала себя почти безоружной.
– Прирожденный библиотекарь, – сказал он.
Подхватить разговор – это потребовало от Ким несомненного искусства. Назвавшись вымышленным именем, ей пришлось выстроить целую цепь лжи. Она сказала, что она преподаватель. Математику преподает. Нашла себе место в университете Данфорта и должна начать через две недели. Поначалу ей каждый раз было трудно вспомнить, что ее зовут Кей. И она была очень не в своей тарелке.
К концу вечера ей уже было трудно вспомнить, что она говорила вначале, в какой области математики она специализируется, название школы, в которой она работала в Терминале, точную дату прибытия в Салоники. А этот вопрос возникал? Да, точно возникал.
А откуда она родом?
– Из Орлиного Гнезда.
– У меня там брат живет. Вы из какой части города, Кей?
А какую часть она знает? Надо придумать название.
– Из Кальяна, – сказала она, надеясь, что он тоже знает города.
– А, да.
Судя по его реакции, он это место знает. Или он играет с ней? Или сам тоже о чем-то врет?
Ким поняла, что сегодняшний вечер она запомнит навсегда. И ей представилось, как она через много лет вспоминает Майка Плимута и с болью думает, что с ним сталось.
– Вообще-то мне пора домой, – сказала она наконец.
– Да, уже поздно, – согласился он.
Он настоял, что ее проводит, и потому она назвала отель – не тот, в котором остановились они с Солли. Такси отвезло их к отелю. Пока оно плыло по облачному небу к посадочной площадке, они оба молчали.
– Я вас увижу снова? – спросил он, будто что-то понял, будто знал, что второго вечера не будет.
– Можете найти меня в отеле, Майк.
После этого снова воцарилось молчание. Огни вставали вокруг, и она поняла, что им обоим неловко, но только она знала почему. Такси приземлилось, Ким вылезла на резкий ветер. Он вышел вместе с ней, и они постояли еще, держась за руки, глядя друг на друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64