В помещении было холодно. Настороженно косясь в сторону
двери - нет ли там подозрительного движения, - Соня подкрался к одной из
составляющих стену металлических плит со скобками посередине и поддел одну
из скобок. Плита - она оказалась дверцей ящика, наполненного холодом -
поддалась с трудом. Тающий в воздухе ледяной пар поднялся оттуда, Сонный
тронул иней лапой - и тут же отдернул; ощущение было такое, словно в лапу
вонзилось несколько иголочек.
"Ну и дела!" - удивился он и принялся открывать все ящики подряд. Они
были очень похожи и различались только содержимым.
Ничего даже отдаленно похожего на инструменты, могущие пригодиться
для постройки передатчика, обнаружить тут не удалось, и вскоре Соня
потерял к ящикам всякий интерес.
Зато раненое щупальце после прикосновения к странному инею удобно
занемело - им можно было теперь пользоваться, как бесчувственным, но
управляемым протезом. Вообще, холод хорошо снимал все еще таящиеся в теле
остатки боли.
В какой-то момент Соне показалось заманчивым заблокировать дверь и
вздремнуть тут, посреди еды, но снова он с негодованием прогнал
предательскую мысль. Одно дело - запомнить дорогу сюда, чтобы потом ею
пользоваться, и совсем другое - играть на руку врагам, оставаясь в
помещении с одним-единственным выходом.
Нехотя Соня побрел вдоль стены. Дверь с противоположной стороны
коридора ненадолго привлекла его внимание, он заглянул в нее, миновал
небольшой переходик - и отпрянул: он сам пришел в свою "камеру пыток".
Воспоминание вернулось вместе с болью - пусть даже с тенью той боли, что
ему пришлось пережить, - но этого оказалось достаточно, чтобы заставить
его броситься куда глаза глядят...

35
Марта скулила, тихо съежившись на кровати. Ей было страшно. Она не
помнила, почему боится, но противный страх щекотал ее оплывшую жиром
спину, трогал волосы и гладил по ногам. Деться от него было некуда.
Время от времени она приоткрывала глаза, но тут же закрывала их
снова: вид стен лазарета вызывал у нее тошноту.
"Предатель" Бергман ей не помогал. Марте было обидно думать об этом -
но он все равно постоянно пропадал где-то в другой комнате и лишь изредка
заглядывал к ней, оставляя ее вновь наедине со страхом, заставляющим
корчиться и натягивать одеяло на голову.
- Ну, как мы себя чувствуем? - раздался знакомый голос.
В ответ Марта застонала.
- Я боюсь... Мне страшно...
- Не беспокойтесь, здесь вы находитесь в полной безопасности: стены
не пробиваются даже бронебойными пулями с близкого расстояния, да и через
дверь ему не удастся войти.
"Кому? - дрожала Марта. - Неужели действительно есть кого бояться?!
Ах, да, монстр... Или он заперт? Нет, вроде сбежал..."
Неожиданно прямо из стены высунулась клыкастая рубчатая морда. Марта
закричала, подскакивая на кровати и указывая в угол.
"Да, плохи дела, - отметил Бергман, - у нее начались галлюцинации..."
- Успокойтесь, здесь никого нет, вам почудилось...
Морда чудовища задрожала и потеряла четкость. Через некоторое время
от нее осталось только расплывчатое пятно, но и оно быстро таяло.
- Выпейте вот это... - в губы Марты ткнулось что-то холодное и
влажное. Всхлипнув, она потянула горьковатую воду в себя, цокая зубами о
край стакана.
Присутствие Бергмана помогло ей заставить себя снова раскрыть глаза.
Теперь монстр подкрадывался к Бергману сзади. Он стал ниже ростом, и клыки
его поблескивали теперь металлическим блеском.
- По-о-о-смо-о-отрите! - закудахтала Марта. - С-сзади!
Бергман обернулся.
- Блейк? Что вы здесь делаете? Я вам, кажется, не разрешал еще
вставать...
Монстр оскалил зубы и захохотал.
- Что с вами, Блейк?
- Монстр... гы-гы-гы... он здесь... Здесь монстр! Это я вам говорю!
Тихий и дробный смешок - смех человека ненормального понесся по
лазарету и исчез только тогда, когда его заглушил истошный вопль Марты...

36
- Тише, кажется, где-то кричат, - поднял руку, давая всем знак к
молчанию, Алан.
Действительно, совсем недалеко звучал женский крик, который очень
быстро и подозрительно резко смолк.
- Марта! - подскочил Паркинс. Он только сейчас вспомнил о ней, и
сердце его екнуло. Она была все же единственным человеком, перед которым
ему не хотелось быть виноватым без всякой выгоды.
- Скорей туда! - скомандовал Вильямс. Казалось, вражда в одну секунду
ушла в небытие.
- Девушки пусть останутся... Я хотел сказать, женщины...
- Подождите... - заговорил Крейг, - вы идите, а нам, я думаю, будет
сейчас лучше добраться до моих апартаментов - они легко изолируются от
остальных помещений - и подождать остальных там.
- Потом. Сейчас некогда, - на ходу бросил Вильямс.
Ник, Хоувер и Мортимер устремились за ним. После секундного колебания
их догнал Норт. Варковски негромко хмыкнул и последовал за ними. Пистолет
он благоразумно держал наготове.
В лазарет ввалились все разом.
Из открывшейся двери пахнуло запахом свежей крови. Оказавшийся
впереди всех Ник негромко вскрикнул.
Представить себе, что столько крови могло уместиться в одном
человеке, или даже в двух, было почти невозможно: она была всюду: на полу
- и лужей, и широкой полосой, уходящей им под ноги; на стенах,
разрисовывая их уродливыми струйками; даже лампа на потолке светила тускло
из-за покрывших ее темно-красных пятен.
- Да что же здесь творилось, о Господи! - прошептал Мортимер.
- Пошли, - положил ему руку на плечо Вильямс. - Нам здесь делать
нечего... Сколько их тут было?
- Трое, - с почтительного расстояния, достаточного для того, чтобы
никто не мог выбить из рук оружие, отозвался Варковски. - Мадам Паркинс,
Блейк и врач.
- Сожрал, гад... - прошептал Хоувер.
- Постой, кажется, здесь кто-то лежит. - Ник закусил губу. Его
тошнило и перед этим, скорее всего от удара по голове, но теперь две
тошноты (вторая была вызвана открывшейся перед его глазами картиной)
подавили одна другую.
Из-под красной от крови койки торчали ноги. Ставшие пятнистыми концы
белых брюк говорили о том, что это был Бергман.
- Проверьте в другой комнате, - глухим голосом приказал Вильямс. Он
вдруг почувствовал страшную усталость.
Вторая комната была пуста. Крови тут было меньше - но и только.
Очевидно, чудовище не оставило в живых никого.
- И после этого вы еще смеете утверждать, что этот монстр имеет право
на жизнь? - нервным от распирающей изнутри злости голосом спросил Эдварда
Вильямс.
- Повторяю, это животное очень ценное. Никто не просил Бергмана
оставлять дверь открытой. - Его больше всего занимал сейчас вопрос, как
монстр успел так быстро уничтожить два тела. После крика прошло всего
несколько секунд. Если предположить, что он сперва загрыз Блейка, а потом
унес Марту в зубах...
- Я не могу больше слушать этот маразм! - закричал Хоувер. - Эта
тварь нас всех уничтожит! Всех!
- Во всяком случае, сейчас он должен быть сыт, - пожал плечами
Варковски.
- Дерьмо!.. - прошептал Ник, опираясь на косяк. Голова его кружилась.
- Ладно, пошли отсюда, - сдержанно прервал его Вильямс.
- Я покажу вам дорогу, - предложил как ни в чем не бывало Варковски.
- Ну уж нет, - огрызнулся Вильямс. - Нам больше не по пути. Я
предлагаю вернуться к катеру. Может быть, его удастся починить. И кроме
того, нам надо будет связаться с Землей.
- Ну, это мы еще посмотрим, - возразил Варковски. - Норт, пошли.
Пусть делают, что хотят.
Он был спокоен, произнося эти слова. С того момента, как оружие было
уничтожено, главная проблема отпала. Теперь ему оставалось проследить,
чтобы никто из них не добрался до передатчика, но эта задача казалась ему
довольно простой.

37
- Алан, ты уходишь с ними? - спросила Синтия. В ее голубых глазах
светилась боль.
- Пошли вместе. Синти, я знаю одно - твоему отцу лучше других
известно, какие места на станции наиболее безопасны.
Слова давались Алану тяжело - он чувствовал, что они разбиваются о
выросшую между ними стену.
- Алан, - Синтия хотела что-то сказать, но подкравшийся к горлу комок
закрыл словам выход. Ей было горько, слишком горько, чтобы это можно было
передать словами. Только сейчас Синтия подумала, что она любила Алана -
точнее, что была любовь, и что она прошла, униженная его предательством.
Или (такая надежда жила у нее в глубине души) он все же не предатель?
- Синти... - Алан запнулся. Вряд ли он чувствовал себя сейчас лучше.
- Постарайся поверить мне и понять. Я же объяснял тебе, что и из-за чего
делаю.
- Нет, - Синтия покачала головой и отвернулась, пряча набежавшие на
глаза слезы.
- Ты что, и правда пацифистка?
- Нет. Но не поручусь, что не стану ею. Просто всему есть предел - и
от этой общей подлости я просто устала. От твоей тоже, Алан. Даже если ты
работаешь на самом деле против моего отца...
- Вот как? - раздался сзади голос Крейга.
Неужели он ошибся в этом парне?
Кровь ударила Алану в лицо. Все погибало у него на глазах.
- Боюсь, что меня не так поняли, - неясно к кому обращаясь, выдавил
из себя Алан.
- Ясно, - Крейг криво усмехнулся. Нет, он не ошибся в главном. Мейер
был из его породы - из тех, кто ради дела готов идти на все. - Итак, ты
"заключил с нами союз" в интересах своего следствия, так? - Алан
отвернулся, но Крейг продолжал. - Что ж, я не могу тебя за это осуждать,
хотя, признаться, надеялся на большее доверие с твоей стороны. Ну и чего
же ты тогда стесняешься? Наоборот, мы должны друг друга понять. Ты
рискуешь жизнью и своей любовью, чтобы проникнуть в нашу тайну. Мы в
точности так же хотим проникнуть в тайну этого существа. Так кто из нас
вправе судить другого?
- Пожалуй... - Алан наклонил голову еще ниже.
Они так и стояли, оба сгорбившиеся и поникшие. На лице Синтии
возникла кривая усмешка. Прямо на губы наползли уже не скрываемые дорожки
слез... Самым страшным для нее было то, что она понимала сейчас их обоих.
Понимала - и одинаково не могла ни простить, ни осудить.

38
- Итак, кто остался? - Вильямс достал блокнот. Зачем - он не знал и
сам: в комнате было всего восемь человек.
- Я прошу прощения, - Ник икнул, - но мне надо прилечь. Голова сильно
болит.
- После ушиба? - подсела к нему Синтия. - А тошноты нет?
- Тошнит... - Ник улегся прямо на полу и закатил глаза. С каждой
минутой ему делалось все хуже.
Синтия нахмурилась. В лучшем случае у него было сотрясение мозга.
Нику явно требовался врач.
- Ну что ж... Восемь человек, из которых один больной, один раненый и
две девушки. Да, команда из нас не слишком боевая...
- Я не ранен - так, царапина, - возразил Мортимер. - Я уже и забыл
про нее.
Мортимер не врал: ни боли, ни какого другого беспокойства по части
физических ощущений он не испытывал. Тем не менее бледное лицо и ссохшийся
рукав говорили о том, что потерю крови нельзя было назвать незначительной.
- Хорошо. Остается пятеро здоровых мужчин при одном пистолете. Что
удивляетесь - у меня было два запасных на всякий случай, вроде этого.
Правда, как мы убедились, пистолет не приносит чудовищу особого вреда,
разве что кто-то из нас рискнет пожертвовать собой и выстрелить ему прямо
в пасть с близкого расстояния.
- Вы как хотите, - вздрогнул Том, рассыпая свои железки, - но я в
этом деле не участвую...
- Я пойду! - выпалил Бриджвуд и тут же покраснел; как и у всех
блондинов, его румянец был особенно заметен.
- Нет, я! - предложил Мортимер.
- Можно подумать, я откажусь, - пробурчал Хоувер и достал из кобуры
заветную флягу.
- Похоже, придется бросать жребий. Я тоже участвую. Кроме того -
пистолет-то мой.
- Жребий так жребий! - быстро поддержал Бриджвуд. Ему нравилось быть
решительным и смелым, но до сих пор жизнь не давала ему такой возможности.
- Ты отпадаешь, - возразил Вильямс. - У нас нет другого пилота, а
после того, что произошло, нам нечего рассчитывать на милость Компании.
Улетать отсюда придется самим, если, конечно, удастся починить катер. Ты
можешь сказать, насколько сильно он поврежден?
- Пульт управления буквально выдран, разбиты кое-какие приборы, но
делалось это явно наспех. Я думаю, починить удастся.
- А вот в этом деле и я готов помочь, - отозвался Том, которому нужно
было теперь оправдаться перед собственной совестью за трусость.
- Хорошо. Вы вдвоем займетесь починкой, и чем раньше она закончится,
тем лучше. Мы втроем тянем жребий.
- Вчетвером, - не выдержал и Дэн.
Даффи попробовала было возразить, но он быстро заткнул ей рот
поцелуем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41