— гаркнул Каин, но еще до того, как слово сорвалось с его губ и Тервиллигер бросился на пол, Сократ выдавил в вену весь находящийся в шприце ниатол.
— Ты проиграл, Себастьян. — И на его губах заиграла ироничная улыбка.
Каин уже все понял и опустил пистолет.
— Кретин! — бросила Вера. — Ты уже покойник.
— Безболезненная смерть — не самая худшая. — Язык Сократа начал заплетаться.
— Раз уж тебе предстоит встретиться с Создателем, молись, что Он из тех, кто умеет прощать, — бросил Каин.
— Не волнуйся, Себастьян, — попытался улыбнуться Сократ. — Я с Ним договорился.
И он застыл, откинувшись на спинку кресла.
— Дерьмо! — вырвалось у Веры. — Кто бы мог подумать, что все так закончится? — Она приподняла веко, несколько секунд смотрела на зрачок, убрала руку. — Все кончено.
— Он действительно умер? — Тервиллигер не отрывал взгляда от Сократа.
Вера презрительно посмотрела на него, но промолчала.
— Премного вам благодарен. — Голос Каина сочился сарказмом.
— А вам незачем корчить из себя умника. Если вы знали, что он на такое способен, почему не предупредили?
— Я бы мог добиться желаемого иначе.
— Ваши методы тоже бы не сработали. Разве вы не поняли, что он выдержал бы любые страдания, лишь бы Сантьяго не узнал, что он его предал? — Она задумчиво всмотрелась в Сократа. — Что же за человек этот Сантьяго, если может вселять в людей такой страх?
— Может, вам лучше отдать аванс и не пытаться это выяснить? — спросил Каин.
— Большая часть уже потрачена. Я не могу вернуться без фильма. А потом, я угробила на этот проект год жизни.
— Некоторые ищут Сантьяго по тридцать лет.
— Большинство из них не продвинулись так далеко. Журналист, который заполучит пленки или голограммы Сантьяго, станет знаменит не меньше его самого. Потребуется целый склад, чтобы хранить все награды, которые выпадут на его долю. Он сможет до конца жизни выбирать себе работу и назначать сумму вознаграждения. — Она помолчала. — Ради этого стоит и поднапрячься.
— Попутного вам ветра.
— Я еще не проиграла. — Вера решительно вскинула голову. — Есть и другие ниточки.
— Например?
— Я поделюсь с вами, если вы поделитесь со мной, — усмехнулась она.
Каин пожал плечами:
— Почему нет?
— При одном условии.
— Каком же?
— Мы будем оставаться на связи, сообщая друг другу о своих достижениях.
— Как?
Она ткнула пальцем в Тервиллигера:
— Через него. Другого проку от него нет, не так ли?
— Подождите, подождите! — заверещал картежник.
— Невозможно, — покачал головой Каин. — Мне придется покупать ему корабль.
— Пусть пользуется вашим. Наши пути не очень-то разойдутся.
— Почему вы говорите так, словно меня и нет? — пожаловался Тервиллигер.
— Заткнись. — Вера вновь повернулась к Каину: — Предложи ему десять процентов от суммы вознаграждения. Этим ты купишь его верность.
— Я не собирался ему ничего предлагать. С какой стати мне менять свое решение?
— Потому что пока у тебя нет никакой новой информации.
Каин долго думал, прежде чем ответить.
— Если твои ниточки те же, что и мои, сделка отменяется.
— Это справедливо, — согласилась Вера.
— А меня даже не спрашивают? — подал голос Тервиллигер.
— Десяти процентов от двадцати миллионов кредиток достаточно для того, чтобы ты делал все, что тебе велят? — полюбопытствовала Вера.
Картежник зыркнул на нее, потом до него дошло, что ему предлагают, и его губы разошлись в улыбке.
— Я в доле.
— Меня это не удивляет, — усмехнулась Вера. — Итак, с этим решено. А теперь надо разобраться с телом.
— Я о нем позабочусь, — ответил Каин.
— После того как прогуляешься на местный почтовый терминал и посмотришь, нет ли там нужного постера, — предложила она.
— Совершенно верно.
— Я думаю, что заслуживаю половины причитающегося за него вознаграждения. Все-таки он умер от моего ниатола.
— Ты — журналистка или охотница за головами? — сухо спросил Каин.
— Скажем так, я низкооплачиваемая журналистка, которой приходится подрабатывать на стороне.
Каин пристально посмотрел на нее, потом согласно кивнул:
— Договорились. Если за него назначено вознаграждение, ты получишь половину.
— Знаете, а вы ведь можете стать чертовски симпатичной, если приложите к этому хоть какие-то усилия, — неожиданно заявил Тервиллигер.
— Жаль, что такого же нельзя сказать о тебе, — бросила она, не отрывая взгляда от Каина. — Итак, Птичка Певчая, давай поглядим, что мы имеем.
— Я готов.
— У меня такое ощущение, что у нас впереди долгая совместная работа.
— И плодотворная, — добавил Каин.
— Это само собой разумеющееся. — Она протянула руку. — Так мы партнеры?
Каин улыбнулся, кивнул:
— Партнеры.
И они обменялись рукопожатием над остывающим трупом Уиттейкера Драма.
Часть II
Книга Королевы-Девственицы
Глава 6
Она божится, выпивает, сквернословит.
Все ль королевы отвечают сим условьям?
Нет, только Девственница, что грешит на троне,
И все равно ей, что престиж свой тем уронит.
Наверное, Черный Орфей пошутил, дав Вере Маккензи такое прозвище, ибо при всех ее достоинствах целомудрие в их число не входило.
Встречался он с ней лишь однажды, в системе Дельфини, практически в пределах Демократии, и она произвела на певца неизгладимое впечатление. Она как раз пила и играла в карты, не догадываясь о его присутствии. Обвинив же коллегу-журналиста в мухляже и поддержав обвинение парой пинков в пах и ударом бутылки по голове, она гарантировала себе место в его бесконечной саге.
Следует отметить, что прошло несколько месяцев, прежде чем она поняла, что попала в написанные им строки. И пришла в ярость от прозвища, которым он ее наделил. Однако еще через пару недель успокоилась, резонно рассудив, что одного упоминания в песнях Черного Орфея достаточно для того, чтобы в Пограничье перед ней открылась пара-тройка дверей.
В этом она не ошиблась. Правда, ей пришлось подождать, пока ученики мэтра и толкователи его баллад сообразили, что Вера Маккензи и Королева-Девственница суть одно, и разнесли эту весть по всему Пограничью. Зато потом ей удалось проникнуть на ранее закрытый для нее Терразан II, где она прослышала о Сократе, и раздобыть адрес Сократа у одного торговца на Джефферсоне III.
Зато на Пегасе эти баллады дивидендов ей не принесли, поскольку находился Пегас в Демократии, а не в Пограничье, и Черного Орфея знали там не лучше преступников и неудачников, упомянутых им в поэтической истории Пограничья. Прошло три недели с того дня, как она и Каин обменялись имеющейся у них информацией, кое-что, естественно, придержав. Она, во всяком случае, придержала, а потому решила, что и Каин поступил аналогичным образом. Они пришли к выводу, что у Каина больше шансов выследить Альтаир-с-Альтаира, профессиональную убийцу, в то время как Вера чувствовала себя увереннее на планетах Демократии с более устоявшимися порядками.
Потом почти неделю она потратила на розыски Сальваторе Акосты, одного из четырех агентов Сантьяго, привозивших товар Саргассовой Розе. В конце концов по своим каналам она выяснила, что два месяца тому назад его убили на Пегасе.
Когда-то старательский рай, богатый золотом и расщепляющимися элементами, Пегас постепенно стал одной из густонаселенных планет Демократии.
Название она получила по местному, отдаленно похожему на лошадь травоядному животному, мирно пасущемуся в степях, с парой выступов над лопатками, отдаленно похожими на крылья. Хотя использовались они не для полета, а для поддержания равновесия, да и то в крайних случаях.
Планета по многим параметрам относилась к земному типу, но люди жить на ней не могли. Атмосфера ее состояла из кислорода, азота и различных инертных газов, но в очень уж неудачной пропорции. Двадцати минут пребывания на ней хватало, чтобы у человека начинало перехватывать дыхание. Час приводил к смерти тех, кто страдал легочными заболеваниями, два часа отправляли на тот свет самых здоровых.
Но по какой-то причине (то ли из-за красивых видов: покрытые снегом горные вершины, множество речушек, золотисто-коричневая растительность, навевающая мысли об осени; то ли из-за местоположения: на полпути между горнодобывающими конгломератами Спики и финансовым центром на Дедале II) недвижимость на Пегасе стала пользоваться значительным спросом. Старатели жили под землей, используя замкнутые системы воздухоочистки и защищая себя земной толщей от очень холодных ночей. Появившиеся постоянные жители построили купол, потом еще пять и наконец седьмой, размерами превосходящий шесть первых, вместе взятых. Все города носили греческие имена. Самый новый и большой назвали Гектором, в честь мифического воина, которого местные историки ошибочно зачисляли то ли в наездники, то ли в тренеры крылатой лошади.
Прилетев на Пегас и обосновавшись в номере отеля в Гекторе, Вера Маккензи сразу же связалась с Линдером Смайтом, газетчиком, который в свое время оказался у нее в долгу, а потому пусть и с неохотой, но передал все имеющиеся у него сведения об убийстве Акосты на компьютер в ее номере. Сведения эти не отличались полнотой. За Акостой тянулся шлейф темных делишек, соответственно хватало у него и врагов. Ему перерезали горло, когда он покидал «Жемчужину моря», ресторан-бар, посещаемый не самыми достойными представителями пегасского общества. Умер он мгновенно. Убийство классифицировали как очередную гангстерскую разборку, поскольку в последние десять, а то и больше лет круг общения Акосты ограничивался преступниками.
Вера вызвала на экран справочник по магазинам и ресторанам, который имелся в памяти компьютера каждого отеля, но упоминания о «Жемчужине моря» не нашла. Сие прямо указывало на то, что этот местный паб или ресторан имел устойчивую клиентуру и не стремился к ее расширению. Потом, по ее указанию, компьютер показал ей территорию, прилегающую к «Жемчужине моря». Чистенько и благопристойно, как и в любом районе Гектора, но она заметила, что полицейские ходят по двое, и сделала логичный вывод: посещение ресторана и выяснение обстоятельств смерти Акосты чреваты лишним риском.
Пять минут спустя она связалась с пресс-службой гекторского полицейского управления, чтобы узнать, что здешние власти не намерены сообщать какую-либо информацию заезжей журналистке. Она тут же перезвонила вновь, попросила соединить ее с отделом убийств, представилась скорбящей сводной сестрой Акосты, пожелала узнать, есть ли прогресс в розыске его убийцы. Ей ответили, что прогресса нет и едва ли будет. По пренебрежительному тону она поняла, что убийцу они могли найти лишь для того, чтобы пожать ему руку, а может, и наградить медалью.
Наконец она попросила компьютер проверить, нет ли ей сообщений: она абонировала номер на почтовом терминале Гектора. Выяснилось, что ни Тервиллигер, ни Каин ничего ей не передали. В итоге она решила уделить еще немного времени расследованию убийства Акосты, а уж потом отправиться на поиски Халитропа, дышащего метаном контрабандиста, который числился следующим в списке Саргассовой Розы.
Она попросила компьютер вывести на экран список ее расходов, выяснила, что потратила почти триста кредиток на доступ и использование различных файлов, велела предупредить ее, когда сумма возрастет до пятисот кредиток.
Потом открыла бутылку каморайнской водки, плеснула в стакан, добавила воды из-под крана, представила себе, что на дне лежит оливка, не спеша все выпила, придя к выводу, что пора порыться в компьютере местной библиотеки. За последние пять лет Акоста не упоминался ни в одном информационном сообщении. Тогда она попыталась нащупать связь между его и другими убийствами. И обнаружила, что из тридцати девяти убийств, совершенных на Гекторе в прошлом году, тридцать два имели место в непосредственных окрестностях «Жемчужины моря», причем девятнадцать жертв зарезали. Вполне возможно, заключила она, что Акоста выбрал неудачное время для посещения ресторана и его убийство не обусловлено контактами с Сантьяго.
Куда бы она ни ткнулась, всюду попадала в тупик, так что вариантов у нее оставалось немного: или попытаться найти людей, знавших Акосту, или убираться восвояси и сосредоточиться на Калитропе. Она остановилась на первом и попросила компьютер установить видеоконтакт с кабинетом Линдера Смайта.
Мгновение спустя на экране появился мужчина средних лет с заметным животиком и редкими волосами.
— Я понимаю, что еще пожалею об этом вопросе, но тем не менее: что я могу для тебя сделать?
— Я уперлась в стену, Линдер.
— Кого ты дуришь, Вера? Ты не провела на этой чертовой планете и четырех часов.
— Этого вполне достаточно, чтобы понять, что по официальным каналам я ничего не получу. — Она помолчала. — У меня нет привычки напоминать об оказанных услугах, но мне нужна твоя помощь.
— Этим утром я с тобой расплатился, — напомнил Смайт.
Вера улыбнулась:
— Я оказала тебе гораздо большую услугу, Линдер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
— Ты проиграл, Себастьян. — И на его губах заиграла ироничная улыбка.
Каин уже все понял и опустил пистолет.
— Кретин! — бросила Вера. — Ты уже покойник.
— Безболезненная смерть — не самая худшая. — Язык Сократа начал заплетаться.
— Раз уж тебе предстоит встретиться с Создателем, молись, что Он из тех, кто умеет прощать, — бросил Каин.
— Не волнуйся, Себастьян, — попытался улыбнуться Сократ. — Я с Ним договорился.
И он застыл, откинувшись на спинку кресла.
— Дерьмо! — вырвалось у Веры. — Кто бы мог подумать, что все так закончится? — Она приподняла веко, несколько секунд смотрела на зрачок, убрала руку. — Все кончено.
— Он действительно умер? — Тервиллигер не отрывал взгляда от Сократа.
Вера презрительно посмотрела на него, но промолчала.
— Премного вам благодарен. — Голос Каина сочился сарказмом.
— А вам незачем корчить из себя умника. Если вы знали, что он на такое способен, почему не предупредили?
— Я бы мог добиться желаемого иначе.
— Ваши методы тоже бы не сработали. Разве вы не поняли, что он выдержал бы любые страдания, лишь бы Сантьяго не узнал, что он его предал? — Она задумчиво всмотрелась в Сократа. — Что же за человек этот Сантьяго, если может вселять в людей такой страх?
— Может, вам лучше отдать аванс и не пытаться это выяснить? — спросил Каин.
— Большая часть уже потрачена. Я не могу вернуться без фильма. А потом, я угробила на этот проект год жизни.
— Некоторые ищут Сантьяго по тридцать лет.
— Большинство из них не продвинулись так далеко. Журналист, который заполучит пленки или голограммы Сантьяго, станет знаменит не меньше его самого. Потребуется целый склад, чтобы хранить все награды, которые выпадут на его долю. Он сможет до конца жизни выбирать себе работу и назначать сумму вознаграждения. — Она помолчала. — Ради этого стоит и поднапрячься.
— Попутного вам ветра.
— Я еще не проиграла. — Вера решительно вскинула голову. — Есть и другие ниточки.
— Например?
— Я поделюсь с вами, если вы поделитесь со мной, — усмехнулась она.
Каин пожал плечами:
— Почему нет?
— При одном условии.
— Каком же?
— Мы будем оставаться на связи, сообщая друг другу о своих достижениях.
— Как?
Она ткнула пальцем в Тервиллигера:
— Через него. Другого проку от него нет, не так ли?
— Подождите, подождите! — заверещал картежник.
— Невозможно, — покачал головой Каин. — Мне придется покупать ему корабль.
— Пусть пользуется вашим. Наши пути не очень-то разойдутся.
— Почему вы говорите так, словно меня и нет? — пожаловался Тервиллигер.
— Заткнись. — Вера вновь повернулась к Каину: — Предложи ему десять процентов от суммы вознаграждения. Этим ты купишь его верность.
— Я не собирался ему ничего предлагать. С какой стати мне менять свое решение?
— Потому что пока у тебя нет никакой новой информации.
Каин долго думал, прежде чем ответить.
— Если твои ниточки те же, что и мои, сделка отменяется.
— Это справедливо, — согласилась Вера.
— А меня даже не спрашивают? — подал голос Тервиллигер.
— Десяти процентов от двадцати миллионов кредиток достаточно для того, чтобы ты делал все, что тебе велят? — полюбопытствовала Вера.
Картежник зыркнул на нее, потом до него дошло, что ему предлагают, и его губы разошлись в улыбке.
— Я в доле.
— Меня это не удивляет, — усмехнулась Вера. — Итак, с этим решено. А теперь надо разобраться с телом.
— Я о нем позабочусь, — ответил Каин.
— После того как прогуляешься на местный почтовый терминал и посмотришь, нет ли там нужного постера, — предложила она.
— Совершенно верно.
— Я думаю, что заслуживаю половины причитающегося за него вознаграждения. Все-таки он умер от моего ниатола.
— Ты — журналистка или охотница за головами? — сухо спросил Каин.
— Скажем так, я низкооплачиваемая журналистка, которой приходится подрабатывать на стороне.
Каин пристально посмотрел на нее, потом согласно кивнул:
— Договорились. Если за него назначено вознаграждение, ты получишь половину.
— Знаете, а вы ведь можете стать чертовски симпатичной, если приложите к этому хоть какие-то усилия, — неожиданно заявил Тервиллигер.
— Жаль, что такого же нельзя сказать о тебе, — бросила она, не отрывая взгляда от Каина. — Итак, Птичка Певчая, давай поглядим, что мы имеем.
— Я готов.
— У меня такое ощущение, что у нас впереди долгая совместная работа.
— И плодотворная, — добавил Каин.
— Это само собой разумеющееся. — Она протянула руку. — Так мы партнеры?
Каин улыбнулся, кивнул:
— Партнеры.
И они обменялись рукопожатием над остывающим трупом Уиттейкера Драма.
Часть II
Книга Королевы-Девственицы
Глава 6
Она божится, выпивает, сквернословит.
Все ль королевы отвечают сим условьям?
Нет, только Девственница, что грешит на троне,
И все равно ей, что престиж свой тем уронит.
Наверное, Черный Орфей пошутил, дав Вере Маккензи такое прозвище, ибо при всех ее достоинствах целомудрие в их число не входило.
Встречался он с ней лишь однажды, в системе Дельфини, практически в пределах Демократии, и она произвела на певца неизгладимое впечатление. Она как раз пила и играла в карты, не догадываясь о его присутствии. Обвинив же коллегу-журналиста в мухляже и поддержав обвинение парой пинков в пах и ударом бутылки по голове, она гарантировала себе место в его бесконечной саге.
Следует отметить, что прошло несколько месяцев, прежде чем она поняла, что попала в написанные им строки. И пришла в ярость от прозвища, которым он ее наделил. Однако еще через пару недель успокоилась, резонно рассудив, что одного упоминания в песнях Черного Орфея достаточно для того, чтобы в Пограничье перед ней открылась пара-тройка дверей.
В этом она не ошиблась. Правда, ей пришлось подождать, пока ученики мэтра и толкователи его баллад сообразили, что Вера Маккензи и Королева-Девственница суть одно, и разнесли эту весть по всему Пограничью. Зато потом ей удалось проникнуть на ранее закрытый для нее Терразан II, где она прослышала о Сократе, и раздобыть адрес Сократа у одного торговца на Джефферсоне III.
Зато на Пегасе эти баллады дивидендов ей не принесли, поскольку находился Пегас в Демократии, а не в Пограничье, и Черного Орфея знали там не лучше преступников и неудачников, упомянутых им в поэтической истории Пограничья. Прошло три недели с того дня, как она и Каин обменялись имеющейся у них информацией, кое-что, естественно, придержав. Она, во всяком случае, придержала, а потому решила, что и Каин поступил аналогичным образом. Они пришли к выводу, что у Каина больше шансов выследить Альтаир-с-Альтаира, профессиональную убийцу, в то время как Вера чувствовала себя увереннее на планетах Демократии с более устоявшимися порядками.
Потом почти неделю она потратила на розыски Сальваторе Акосты, одного из четырех агентов Сантьяго, привозивших товар Саргассовой Розе. В конце концов по своим каналам она выяснила, что два месяца тому назад его убили на Пегасе.
Когда-то старательский рай, богатый золотом и расщепляющимися элементами, Пегас постепенно стал одной из густонаселенных планет Демократии.
Название она получила по местному, отдаленно похожему на лошадь травоядному животному, мирно пасущемуся в степях, с парой выступов над лопатками, отдаленно похожими на крылья. Хотя использовались они не для полета, а для поддержания равновесия, да и то в крайних случаях.
Планета по многим параметрам относилась к земному типу, но люди жить на ней не могли. Атмосфера ее состояла из кислорода, азота и различных инертных газов, но в очень уж неудачной пропорции. Двадцати минут пребывания на ней хватало, чтобы у человека начинало перехватывать дыхание. Час приводил к смерти тех, кто страдал легочными заболеваниями, два часа отправляли на тот свет самых здоровых.
Но по какой-то причине (то ли из-за красивых видов: покрытые снегом горные вершины, множество речушек, золотисто-коричневая растительность, навевающая мысли об осени; то ли из-за местоположения: на полпути между горнодобывающими конгломератами Спики и финансовым центром на Дедале II) недвижимость на Пегасе стала пользоваться значительным спросом. Старатели жили под землей, используя замкнутые системы воздухоочистки и защищая себя земной толщей от очень холодных ночей. Появившиеся постоянные жители построили купол, потом еще пять и наконец седьмой, размерами превосходящий шесть первых, вместе взятых. Все города носили греческие имена. Самый новый и большой назвали Гектором, в честь мифического воина, которого местные историки ошибочно зачисляли то ли в наездники, то ли в тренеры крылатой лошади.
Прилетев на Пегас и обосновавшись в номере отеля в Гекторе, Вера Маккензи сразу же связалась с Линдером Смайтом, газетчиком, который в свое время оказался у нее в долгу, а потому пусть и с неохотой, но передал все имеющиеся у него сведения об убийстве Акосты на компьютер в ее номере. Сведения эти не отличались полнотой. За Акостой тянулся шлейф темных делишек, соответственно хватало у него и врагов. Ему перерезали горло, когда он покидал «Жемчужину моря», ресторан-бар, посещаемый не самыми достойными представителями пегасского общества. Умер он мгновенно. Убийство классифицировали как очередную гангстерскую разборку, поскольку в последние десять, а то и больше лет круг общения Акосты ограничивался преступниками.
Вера вызвала на экран справочник по магазинам и ресторанам, который имелся в памяти компьютера каждого отеля, но упоминания о «Жемчужине моря» не нашла. Сие прямо указывало на то, что этот местный паб или ресторан имел устойчивую клиентуру и не стремился к ее расширению. Потом, по ее указанию, компьютер показал ей территорию, прилегающую к «Жемчужине моря». Чистенько и благопристойно, как и в любом районе Гектора, но она заметила, что полицейские ходят по двое, и сделала логичный вывод: посещение ресторана и выяснение обстоятельств смерти Акосты чреваты лишним риском.
Пять минут спустя она связалась с пресс-службой гекторского полицейского управления, чтобы узнать, что здешние власти не намерены сообщать какую-либо информацию заезжей журналистке. Она тут же перезвонила вновь, попросила соединить ее с отделом убийств, представилась скорбящей сводной сестрой Акосты, пожелала узнать, есть ли прогресс в розыске его убийцы. Ей ответили, что прогресса нет и едва ли будет. По пренебрежительному тону она поняла, что убийцу они могли найти лишь для того, чтобы пожать ему руку, а может, и наградить медалью.
Наконец она попросила компьютер проверить, нет ли ей сообщений: она абонировала номер на почтовом терминале Гектора. Выяснилось, что ни Тервиллигер, ни Каин ничего ей не передали. В итоге она решила уделить еще немного времени расследованию убийства Акосты, а уж потом отправиться на поиски Халитропа, дышащего метаном контрабандиста, который числился следующим в списке Саргассовой Розы.
Она попросила компьютер вывести на экран список ее расходов, выяснила, что потратила почти триста кредиток на доступ и использование различных файлов, велела предупредить ее, когда сумма возрастет до пятисот кредиток.
Потом открыла бутылку каморайнской водки, плеснула в стакан, добавила воды из-под крана, представила себе, что на дне лежит оливка, не спеша все выпила, придя к выводу, что пора порыться в компьютере местной библиотеки. За последние пять лет Акоста не упоминался ни в одном информационном сообщении. Тогда она попыталась нащупать связь между его и другими убийствами. И обнаружила, что из тридцати девяти убийств, совершенных на Гекторе в прошлом году, тридцать два имели место в непосредственных окрестностях «Жемчужины моря», причем девятнадцать жертв зарезали. Вполне возможно, заключила она, что Акоста выбрал неудачное время для посещения ресторана и его убийство не обусловлено контактами с Сантьяго.
Куда бы она ни ткнулась, всюду попадала в тупик, так что вариантов у нее оставалось немного: или попытаться найти людей, знавших Акосту, или убираться восвояси и сосредоточиться на Калитропе. Она остановилась на первом и попросила компьютер установить видеоконтакт с кабинетом Линдера Смайта.
Мгновение спустя на экране появился мужчина средних лет с заметным животиком и редкими волосами.
— Я понимаю, что еще пожалею об этом вопросе, но тем не менее: что я могу для тебя сделать?
— Я уперлась в стену, Линдер.
— Кого ты дуришь, Вера? Ты не провела на этой чертовой планете и четырех часов.
— Этого вполне достаточно, чтобы понять, что по официальным каналам я ничего не получу. — Она помолчала. — У меня нет привычки напоминать об оказанных услугах, но мне нужна твоя помощь.
— Этим утром я с тобой расплатился, — напомнил Смайт.
Вера улыбнулась:
— Я оказала тебе гораздо большую услугу, Линдер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48