— с сомнением спросила она.
Ангел покачал головой:
— Могу лишь повторить: полезной информацией о Сантьяго вы не располагаете, но она есть у одного человека, проживающего на Новом Эквадоре. Он должен подойти к нашему столику.
— Почему?
— Потому что я его об этом попросил.
— Неужели все делают то, о чем вы просите?
— Практически да.
— А те, кто не делает?
— Вскорости они сожалеют об этом. — Ангел вновь затянулся. — Думаю, вам пора рассказать мне о Каине.
— Прямо сейчас?
— Как только вы протрезвеете. — Он знаком подозвал бармена.
Тот подскочил к столику, почтительно поклонился.
— Дама желает чашечку черного кофе.
— А вы, сэр?
— Я бы выпил белого вина. Только не сладкого. Что-нибудь с Альфарда.
— Сию секунду, сэр. — Бармен ретировался. Вернулся, поставил перед Верой большую чашку кофе, перед Ангелом — полный бокал.
Ангел пригубил вино:
— Оно не с Альфарда.
— Нет, сэр, — нервно ответил бармен. — С Альфарда у нас ничего нет. Вино с Валькирии, там прекрасные виноградники. Очень хорошее вино.
Бармен, затаив дыхание, наблюдал, как Ангел вновь поднес бокал ко рту, после непродолжительно раздумья одобрительно кивнул. По сигналу бармена его помощник тут же принес бутылку.
— Сколько я вам должен? — спросил Ангел.
— Заведение угощает, сэр.
— Ты уверен?
— Да, сэр. Мы всегда рады вас обслужить.
— Благодарю. — Ангел кивком отпустил их, и они вернулись за стойку.
— Несправедливо это, — подала голос Вера.
— Что?
— Я пью кофе, а вы — вино.
— А у вас складывается ощущение, что в нашей жизни царит справедливость?
— Я могла бы пить виски и играть в карты, — насупилась Вера, коротко глянув на репортеров и старателя, все еще сидящих за одним столом.
— Они не жаждут вашей компании.
— С чего вы так решили?
— Потому что вы сидите со мной. Не пройдет и пяти минут, как они покинут таверну, не дожидаясь, пока вы к ним присоединитесь.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Такое случается постоянно?
— Да.
— Вам, должно быть, очень одиноко.
— Одиночество компенсируется другими плюсами, — сухо ответил Ангел. — Полагаю, Себастьян Каин вам об этом говорил.
— Я не уверена, что он согласился бы с вами.
— Тогда почему он стал охотником за головами? — с неподдельным интересом спросил Ангел.
— Он хочет сделать что-то важное. Значительное. Оставить после себя след.
— Да спасет нас Господь от моралистов с добрыми намерениями. — Ангел отпил вина, вновь разжег потухшую сигару.
— Как я понимаю, если их станет много, вы останетесь без работы.
— Пока мне это не грозит, — усмехнулся Ангел. — Но вернемся к Каину. Денежные потоки проследить проще, чем контрабандные каналы. Почему он выбрал второй путь?
— Потому что именно на нем получил обнадеживающую информацию.
— Добыть информацию — не проблема.
— Может, в этом вы поднаторели больше, чем он.
— Вас послушать, так он не представляет никакой угрозы. Я-то пришел к прямо противоположному выводу, учитывая, как далеко он продвинулся.
— Охотники за головами не похожи друг на друга. — Вера залезла в сумку, вытащила сигарету. — К примеру, мне трудно представить себе, как Каин кого-то убивает. Или как вы отпускаете кого-то живым.
— Вы принимаете меня за кого-то другого. Я убиваю только преступников.
— А как насчет Жиля Сан-Пити?
— И дураков, — добавил Ангел.
— Я много о нем слышала, хорошего и плохого, но вроде бы дураком его не называли.
— Только потому, что многие его боялись.
— Почему вы его убили?
— Он предложил мне союз. Я отказался. Он стал мне угрожать.
— Вы убили его, потому что он вам угрожал?
— Вы полагаете, что мне как джентльмену следовало подождать, пока он врежет мне по голове своим стальным кулаком? — спросил Ангел.
— Откуда вы знали, что он не блефовал?
— Я не знал. Но когда человек что-то говорит, он должен оценивать последствия. Жиль Сан-Пити пригрозил меня убить. Я не стал ждать, пока он от слов перейдет к делу.
— Как же вы его убили?
— Со знанием дела. А теперь суньте руку в сумочку и выключите диктофон. Мы говорим о Каине, а не записываем мое интервью.
— Не вините девушку за то, что она любит свою работу. — Вера подчинилась.
Ангел наполнил опустевший бокал. Тем временем четверка картежников покинула таверну.
— Как отреагировал Каин, узнав, что ему придется противостоять Альтаир-с-Альтаира?
— Он не испугался, если вы про это.
— Я про другое. Каин достаточно долго охотится за головами, чтобы научиться держать страх под контролем.
— Восторга он тоже не испытывал. Я бы сказала, воспринял сие как насущную необходимость.
— Жаль.
— Почему? Убийства вызывают у вас восторг?
— В большинстве случаев убийство — обычная работа, выполнить которую надобно быстро и эффективно. Но убить Альтаир-с-Альтаира… — Лицо Ангела оживилось. — В любой области конкуренция на самом высоком уровне сродни искусству. А шедевры вызывают у меня чувство восторга.
— Поэтому, значит, вы идете по следу Сантьяго? — спросила Вера. — Потому что более сильного противника вам не найти?
Ангел покачал головой:
— Я охочусь за Сантьяго, чтобы получить вознаграждение, назначенное за его голову. А все прочее не более чем премия.
— Перестаньте. — В голосе Веры слышался скепсис. — Я знакома с вашим послужным списком. Не могу поверить, что вам все еще нужны деньги.
— Мне совершенно безразлично, во что вы можете поверить, а во что — нет, — ответствовал Ангел.
— Но вы же заработали десятки миллионов кредиток! — воскликнула Вера.
— Я не только зарабатываю, но и трачу.
Внезапно внимание Ангела привлек невысокий, с брюшком, лысеющий, краснолицый мужчина, вошедший в таверну. Он огляделся, заметил Ангела, направился к их столику.
— Мистер Брешински? — осведомился Ангел.
Мужчина кивнул, его лицо заблестело от пота.
— Мне сказали, что вы хотите меня видеть.
— Вам также сказали, что мне нужна некая информация.
— К сожалению, должен сообщить вам, что я ею не владею, — нервно ответил Брешински.
— Вы — главный бухгалтер новоэквадорского отделения банка Туманных небес?
Мужчина вновь кивнул.
— Тогда вам известно, на какой планете Димитриос Галос первоначально открыл расходный счет.
— По закону я ничего не могу вам сказать. Это секретная информация.
— Которой вы сейчас со мной и поделитесь, — Ангел не сводил глаз с бухгалтера.
— Это невозможно!
— Если бы действительно имели место непреодолимые препятствия, вы бы здесь не появились.
— Я пришел, потому что Ангелу никто не отказывает.
— Тогда не отказывайте мне и в другом, иначе я на вас рассержусь. — Ангел сдвинул брови.
— Я могу лишиться работы!
— Вы можете лишиться чего-то большего, чем работа.
Брешински сжался.
— Кто ваша спутница? — наконец выдавил он из себя. — Я не могу делиться столь деликатными сведениями в присутствии третьих лиц.
— Я лично гарантирую вам ее молчание.
— Вы уверены? — Брешински подозрительно смотрел на Веру.
— Я только что дал вам слово.
Еще одна неловкая пауза.
— Не могли бы мы сначала обсудить материальную компенсацию? — дрожащим голосом спросил Брешински. — На карту поставлено мое будущее.
— Разумеется, — кивнул Ангел. — Я не чужд голосу разума.
— Хорошо. — Брешински достал шелковый носовой платок, вытер лоб. — Можно мне сесть?
— В этом нет необходимости, — ответил Ангел. — Я никогда не торгуюсь. Делаю одно предложение, а вы можете согласиться или отказаться.
— Понятно, — вздохнул Брешински — Так что вы предлагаете?
— Вашу жизнь, мистер Брешински.
Толстячок ахнул, потом нервно захихикал:
— Вы шутите?
— В бизнесе я шуток не признаю.
Брешински долго смотрел на него, из его груди вырвался то ли вздох, то ли рыдание.
— Счет он открыл на Солнечном берегу.
— Благодарю вас, мистер Брешински. Вы мне очень помогли.
— Могу я идти?
Ангел кивнул, и маленький бухгалтер затрусил к выходу.
— Вы действительно убили бы его, если бы он отказал вам? — спросила Вера.
— Естественно.
— Я думала, вы убиваете только преступников.
— И дураков. Приходится, однако, констатировать, что любой может подпасть под одну из этих категорий.
— Включая Сантьяго?
— Почти любой, — поправился Ангел.
— Вы, оказывается, циник.
— Должно быть, на меня дурно влияет компания. — Ангел заметил, что от сигары остался окурок, бросил его в пепельницу, достал и раскурил новую. — Завтра на рассвете мы отбываем на Солнечный берег.
— Тогда мне лучше вернуться в отель и начать собираться. А что мне делать с моим кораблем?
— Это не моя забота.
— Премного вам благодарна.
— Если вам что-то не нравится, вы всегда можете остаться на Новом Эквадоре.
— Ни в коем разе. Мы теперь партнеры. Я еду с вами.
— Мы не партнеры, — поправил ее Ангел. — Мы лишь путешествуем по одному маршруту. Будете со мной, пока приносите пользу. — Он встал. — Встречаемся на рассвете у моего корабля. — И направился к двери.
— Как я узнаю, какой из всех ваш? — спросила она ему вслед.
Ангел остановился, посмотрел на Веру.
— Ваш конек — журналистское расследование. Найдете.
Он ушел, а Вера осталась одна в практически опустевшей таверне. Долга сидела, погруженная в глубокие раздумья, пытаясь переварить увиденное и услышанное. Она более не сомневалась, что Ангел не только найдет Сантьяго, но и скорее всего убьет его. Однако впервые она почувствовала неуверенность в собственных силах. Ангел пугал ее как никто другой.
Она прикинула несколько вариантов: вновь объединиться с Каином или Бродягой, действовать самостоятельно, поставить на поисках Сантьяго крест и доживать свой век на остаток аванса, сравнила с текущим (остаться при Ангеле) и решила, что выбрала не самый безопасный путь, зато верный.
Вера поднялась, дотянулась до бутылки, дважды отхлебнула из горлышка и зашагала к своему отелю, пытаясь вспомнить известные ей подробности жизни Каина и Сантьяго, которые могли бы пригодиться Ангелу.
Глава 16
Кто в гости придет к Королеве-деве,
Увидит холмики выше древа —
То груды монет золотых. Увы,
Богатство неидет у ней из головы.
Потом люди не раз спрашивали Черного Орфея об этом четверостишье, поскольку оно разительно отличалось от первого, посвященного Вере Маккензи. Поначалу эти вопросы ставили его в тупик, все-таки он этих строк не писал, но потом он смог сложить два и два, догадался, кто их сочинил и почему, и решил не отрицать свое авторство, возможно, для того, чтобы еще больше запутать академиков, которые будут делать карьеру на толковании его стихов.
Как только Ангел дал понять, что с деньгами у него напряженка, Вера решила убедить знаменитого охотника за головами, что она знает, где их раздобыть. Написала четыре строчки, сунула кому следует сотню-другую кредиток, и четверостишье пошло гулять по Пограничью, разумеется, попавшись на глаза и Ангелу.
Правда, желаемого эффекта добиться Вере не удалось. Ознакомившись с четверостишьем, Ангел прокомментировал его лишь один раз, сказав, что Черный Орфей, должно быть, нашел еще одну Королеву-Девственницу. Более он о четверостишье никогда не упоминал. Когда оно достигло ушей Бродяги, тот пришел к выводу, что Вера может громоздить до неба не только пачки денег. Что же касается Каина, то он услышал четверостишье, уже приземлившись на Тихую гавань. Он скорчил гримаску и заявил Шусслеру, что деньги можно увидеть не только во владениях Веры, которые к тому же существуют только в ее воспаленном воображении. Так что из всех людей и инопланетян, с которыми Вера повстречалась во Внутреннем Пограничье, только Сидящий Бык, вождь Великой нации сиу, решил, что четверостишье действительно написано Черным Орфеем, и полностью согласился с утверждением барда, что Королева-Девственница понятия не имеет, что есть застенчивость.
Короче, добилась Вера лишь одного: лишнего упоминания о своей персоне в бессмертной саге барда Пограничья.
Два дня полета к Солнечному берегу прошли без особых событий. Ангел засыпал ее вопросами о Каине, о его характере, прошлом, планах на будущее. Вера говорила правду, если могла, и врала, если чего-то не знала.
Хотя Ангел изначально допускал, что Вера знает о Каине далеко не все, вырисовывающийся образ пугал и тревожил Ангела. Он понимал людей, которые убивали ради денег, из ненависти, даже чтобы потешить свое эго, но Каин никоим образом не подпадал ни под одну из этих категорий. А то, что не укладывалось в рамки его понимания, вызывало беспокойство. Ангел подсознательно чувствовал, что не сможет просчитать ходы Каина.
Со своей стороны, Вера пыталась как можно больше вызнать об Ангеле, особенно о его прошлом и причинах, побудивших стать сначала наемным убийцей, а потом охотником за головами. Ангел не отказывался отвечать на ее вопросы — просто их игнорировал. Когда же она пыталась добиться своего, он молча смотрел на нее своими бесцветными глазами, и у Веры отпадало всякое желание развивать тему.
Наконец они достигли Солнечного берега.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Ангел покачал головой:
— Могу лишь повторить: полезной информацией о Сантьяго вы не располагаете, но она есть у одного человека, проживающего на Новом Эквадоре. Он должен подойти к нашему столику.
— Почему?
— Потому что я его об этом попросил.
— Неужели все делают то, о чем вы просите?
— Практически да.
— А те, кто не делает?
— Вскорости они сожалеют об этом. — Ангел вновь затянулся. — Думаю, вам пора рассказать мне о Каине.
— Прямо сейчас?
— Как только вы протрезвеете. — Он знаком подозвал бармена.
Тот подскочил к столику, почтительно поклонился.
— Дама желает чашечку черного кофе.
— А вы, сэр?
— Я бы выпил белого вина. Только не сладкого. Что-нибудь с Альфарда.
— Сию секунду, сэр. — Бармен ретировался. Вернулся, поставил перед Верой большую чашку кофе, перед Ангелом — полный бокал.
Ангел пригубил вино:
— Оно не с Альфарда.
— Нет, сэр, — нервно ответил бармен. — С Альфарда у нас ничего нет. Вино с Валькирии, там прекрасные виноградники. Очень хорошее вино.
Бармен, затаив дыхание, наблюдал, как Ангел вновь поднес бокал ко рту, после непродолжительно раздумья одобрительно кивнул. По сигналу бармена его помощник тут же принес бутылку.
— Сколько я вам должен? — спросил Ангел.
— Заведение угощает, сэр.
— Ты уверен?
— Да, сэр. Мы всегда рады вас обслужить.
— Благодарю. — Ангел кивком отпустил их, и они вернулись за стойку.
— Несправедливо это, — подала голос Вера.
— Что?
— Я пью кофе, а вы — вино.
— А у вас складывается ощущение, что в нашей жизни царит справедливость?
— Я могла бы пить виски и играть в карты, — насупилась Вера, коротко глянув на репортеров и старателя, все еще сидящих за одним столом.
— Они не жаждут вашей компании.
— С чего вы так решили?
— Потому что вы сидите со мной. Не пройдет и пяти минут, как они покинут таверну, не дожидаясь, пока вы к ним присоединитесь.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Такое случается постоянно?
— Да.
— Вам, должно быть, очень одиноко.
— Одиночество компенсируется другими плюсами, — сухо ответил Ангел. — Полагаю, Себастьян Каин вам об этом говорил.
— Я не уверена, что он согласился бы с вами.
— Тогда почему он стал охотником за головами? — с неподдельным интересом спросил Ангел.
— Он хочет сделать что-то важное. Значительное. Оставить после себя след.
— Да спасет нас Господь от моралистов с добрыми намерениями. — Ангел отпил вина, вновь разжег потухшую сигару.
— Как я понимаю, если их станет много, вы останетесь без работы.
— Пока мне это не грозит, — усмехнулся Ангел. — Но вернемся к Каину. Денежные потоки проследить проще, чем контрабандные каналы. Почему он выбрал второй путь?
— Потому что именно на нем получил обнадеживающую информацию.
— Добыть информацию — не проблема.
— Может, в этом вы поднаторели больше, чем он.
— Вас послушать, так он не представляет никакой угрозы. Я-то пришел к прямо противоположному выводу, учитывая, как далеко он продвинулся.
— Охотники за головами не похожи друг на друга. — Вера залезла в сумку, вытащила сигарету. — К примеру, мне трудно представить себе, как Каин кого-то убивает. Или как вы отпускаете кого-то живым.
— Вы принимаете меня за кого-то другого. Я убиваю только преступников.
— А как насчет Жиля Сан-Пити?
— И дураков, — добавил Ангел.
— Я много о нем слышала, хорошего и плохого, но вроде бы дураком его не называли.
— Только потому, что многие его боялись.
— Почему вы его убили?
— Он предложил мне союз. Я отказался. Он стал мне угрожать.
— Вы убили его, потому что он вам угрожал?
— Вы полагаете, что мне как джентльмену следовало подождать, пока он врежет мне по голове своим стальным кулаком? — спросил Ангел.
— Откуда вы знали, что он не блефовал?
— Я не знал. Но когда человек что-то говорит, он должен оценивать последствия. Жиль Сан-Пити пригрозил меня убить. Я не стал ждать, пока он от слов перейдет к делу.
— Как же вы его убили?
— Со знанием дела. А теперь суньте руку в сумочку и выключите диктофон. Мы говорим о Каине, а не записываем мое интервью.
— Не вините девушку за то, что она любит свою работу. — Вера подчинилась.
Ангел наполнил опустевший бокал. Тем временем четверка картежников покинула таверну.
— Как отреагировал Каин, узнав, что ему придется противостоять Альтаир-с-Альтаира?
— Он не испугался, если вы про это.
— Я про другое. Каин достаточно долго охотится за головами, чтобы научиться держать страх под контролем.
— Восторга он тоже не испытывал. Я бы сказала, воспринял сие как насущную необходимость.
— Жаль.
— Почему? Убийства вызывают у вас восторг?
— В большинстве случаев убийство — обычная работа, выполнить которую надобно быстро и эффективно. Но убить Альтаир-с-Альтаира… — Лицо Ангела оживилось. — В любой области конкуренция на самом высоком уровне сродни искусству. А шедевры вызывают у меня чувство восторга.
— Поэтому, значит, вы идете по следу Сантьяго? — спросила Вера. — Потому что более сильного противника вам не найти?
Ангел покачал головой:
— Я охочусь за Сантьяго, чтобы получить вознаграждение, назначенное за его голову. А все прочее не более чем премия.
— Перестаньте. — В голосе Веры слышался скепсис. — Я знакома с вашим послужным списком. Не могу поверить, что вам все еще нужны деньги.
— Мне совершенно безразлично, во что вы можете поверить, а во что — нет, — ответствовал Ангел.
— Но вы же заработали десятки миллионов кредиток! — воскликнула Вера.
— Я не только зарабатываю, но и трачу.
Внезапно внимание Ангела привлек невысокий, с брюшком, лысеющий, краснолицый мужчина, вошедший в таверну. Он огляделся, заметил Ангела, направился к их столику.
— Мистер Брешински? — осведомился Ангел.
Мужчина кивнул, его лицо заблестело от пота.
— Мне сказали, что вы хотите меня видеть.
— Вам также сказали, что мне нужна некая информация.
— К сожалению, должен сообщить вам, что я ею не владею, — нервно ответил Брешински.
— Вы — главный бухгалтер новоэквадорского отделения банка Туманных небес?
Мужчина вновь кивнул.
— Тогда вам известно, на какой планете Димитриос Галос первоначально открыл расходный счет.
— По закону я ничего не могу вам сказать. Это секретная информация.
— Которой вы сейчас со мной и поделитесь, — Ангел не сводил глаз с бухгалтера.
— Это невозможно!
— Если бы действительно имели место непреодолимые препятствия, вы бы здесь не появились.
— Я пришел, потому что Ангелу никто не отказывает.
— Тогда не отказывайте мне и в другом, иначе я на вас рассержусь. — Ангел сдвинул брови.
— Я могу лишиться работы!
— Вы можете лишиться чего-то большего, чем работа.
Брешински сжался.
— Кто ваша спутница? — наконец выдавил он из себя. — Я не могу делиться столь деликатными сведениями в присутствии третьих лиц.
— Я лично гарантирую вам ее молчание.
— Вы уверены? — Брешински подозрительно смотрел на Веру.
— Я только что дал вам слово.
Еще одна неловкая пауза.
— Не могли бы мы сначала обсудить материальную компенсацию? — дрожащим голосом спросил Брешински. — На карту поставлено мое будущее.
— Разумеется, — кивнул Ангел. — Я не чужд голосу разума.
— Хорошо. — Брешински достал шелковый носовой платок, вытер лоб. — Можно мне сесть?
— В этом нет необходимости, — ответил Ангел. — Я никогда не торгуюсь. Делаю одно предложение, а вы можете согласиться или отказаться.
— Понятно, — вздохнул Брешински — Так что вы предлагаете?
— Вашу жизнь, мистер Брешински.
Толстячок ахнул, потом нервно захихикал:
— Вы шутите?
— В бизнесе я шуток не признаю.
Брешински долго смотрел на него, из его груди вырвался то ли вздох, то ли рыдание.
— Счет он открыл на Солнечном берегу.
— Благодарю вас, мистер Брешински. Вы мне очень помогли.
— Могу я идти?
Ангел кивнул, и маленький бухгалтер затрусил к выходу.
— Вы действительно убили бы его, если бы он отказал вам? — спросила Вера.
— Естественно.
— Я думала, вы убиваете только преступников.
— И дураков. Приходится, однако, констатировать, что любой может подпасть под одну из этих категорий.
— Включая Сантьяго?
— Почти любой, — поправился Ангел.
— Вы, оказывается, циник.
— Должно быть, на меня дурно влияет компания. — Ангел заметил, что от сигары остался окурок, бросил его в пепельницу, достал и раскурил новую. — Завтра на рассвете мы отбываем на Солнечный берег.
— Тогда мне лучше вернуться в отель и начать собираться. А что мне делать с моим кораблем?
— Это не моя забота.
— Премного вам благодарна.
— Если вам что-то не нравится, вы всегда можете остаться на Новом Эквадоре.
— Ни в коем разе. Мы теперь партнеры. Я еду с вами.
— Мы не партнеры, — поправил ее Ангел. — Мы лишь путешествуем по одному маршруту. Будете со мной, пока приносите пользу. — Он встал. — Встречаемся на рассвете у моего корабля. — И направился к двери.
— Как я узнаю, какой из всех ваш? — спросила она ему вслед.
Ангел остановился, посмотрел на Веру.
— Ваш конек — журналистское расследование. Найдете.
Он ушел, а Вера осталась одна в практически опустевшей таверне. Долга сидела, погруженная в глубокие раздумья, пытаясь переварить увиденное и услышанное. Она более не сомневалась, что Ангел не только найдет Сантьяго, но и скорее всего убьет его. Однако впервые она почувствовала неуверенность в собственных силах. Ангел пугал ее как никто другой.
Она прикинула несколько вариантов: вновь объединиться с Каином или Бродягой, действовать самостоятельно, поставить на поисках Сантьяго крест и доживать свой век на остаток аванса, сравнила с текущим (остаться при Ангеле) и решила, что выбрала не самый безопасный путь, зато верный.
Вера поднялась, дотянулась до бутылки, дважды отхлебнула из горлышка и зашагала к своему отелю, пытаясь вспомнить известные ей подробности жизни Каина и Сантьяго, которые могли бы пригодиться Ангелу.
Глава 16
Кто в гости придет к Королеве-деве,
Увидит холмики выше древа —
То груды монет золотых. Увы,
Богатство неидет у ней из головы.
Потом люди не раз спрашивали Черного Орфея об этом четверостишье, поскольку оно разительно отличалось от первого, посвященного Вере Маккензи. Поначалу эти вопросы ставили его в тупик, все-таки он этих строк не писал, но потом он смог сложить два и два, догадался, кто их сочинил и почему, и решил не отрицать свое авторство, возможно, для того, чтобы еще больше запутать академиков, которые будут делать карьеру на толковании его стихов.
Как только Ангел дал понять, что с деньгами у него напряженка, Вера решила убедить знаменитого охотника за головами, что она знает, где их раздобыть. Написала четыре строчки, сунула кому следует сотню-другую кредиток, и четверостишье пошло гулять по Пограничью, разумеется, попавшись на глаза и Ангелу.
Правда, желаемого эффекта добиться Вере не удалось. Ознакомившись с четверостишьем, Ангел прокомментировал его лишь один раз, сказав, что Черный Орфей, должно быть, нашел еще одну Королеву-Девственницу. Более он о четверостишье никогда не упоминал. Когда оно достигло ушей Бродяги, тот пришел к выводу, что Вера может громоздить до неба не только пачки денег. Что же касается Каина, то он услышал четверостишье, уже приземлившись на Тихую гавань. Он скорчил гримаску и заявил Шусслеру, что деньги можно увидеть не только во владениях Веры, которые к тому же существуют только в ее воспаленном воображении. Так что из всех людей и инопланетян, с которыми Вера повстречалась во Внутреннем Пограничье, только Сидящий Бык, вождь Великой нации сиу, решил, что четверостишье действительно написано Черным Орфеем, и полностью согласился с утверждением барда, что Королева-Девственница понятия не имеет, что есть застенчивость.
Короче, добилась Вера лишь одного: лишнего упоминания о своей персоне в бессмертной саге барда Пограничья.
Два дня полета к Солнечному берегу прошли без особых событий. Ангел засыпал ее вопросами о Каине, о его характере, прошлом, планах на будущее. Вера говорила правду, если могла, и врала, если чего-то не знала.
Хотя Ангел изначально допускал, что Вера знает о Каине далеко не все, вырисовывающийся образ пугал и тревожил Ангела. Он понимал людей, которые убивали ради денег, из ненависти, даже чтобы потешить свое эго, но Каин никоим образом не подпадал ни под одну из этих категорий. А то, что не укладывалось в рамки его понимания, вызывало беспокойство. Ангел подсознательно чувствовал, что не сможет просчитать ходы Каина.
Со своей стороны, Вера пыталась как можно больше вызнать об Ангеле, особенно о его прошлом и причинах, побудивших стать сначала наемным убийцей, а потом охотником за головами. Ангел не отказывался отвечать на ее вопросы — просто их игнорировал. Когда же она пыталась добиться своего, он молча смотрел на нее своими бесцветными глазами, и у Веры отпадало всякое желание развивать тему.
Наконец они достигли Солнечного берега.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48