Князь. С княгиней бы все-таки проститься…
Полокучи. Видите, государыня перчаткой играет: она раздражена. Лучше удалимся скорее. А с княгиней проститесь, садясь в мою карету.
Князь. Ладно. Служить – так служить.
Полокучи и князь уходят.
Екатерина (княгине).Подойди.
Княгиня торопливо подходит.
Покажись. Вытри глаза. Подними их к небу. Да… (Отвернулась.)Ты глупа – вот твое извинение. Разрешаю тебе клясть свою судьбу. Утешишься скоро, – на зиму приедешь в Петербург, там утешители найдутся. Разрешаю считать меня тиранкой.
Княгиня. О, ваше величество…
Екатерина. Молчи. Мне лгать не смей. Ведь я одним дыханием могла испепелить тебя. Но сие было бы подобно гневу на мошку, попавшую в глаз, то есть смешно. Зимою в Петербурге снова увидишь меня приветливой. Запрещаю тебе одно: полагать, что сегодняшние мои поступки руководились страстью стареющей женщины. Гляди мне в глаза. Так. Свет полон низостей. Люди низменны. И лицо женщины в пятьдесят лет окружено сиянием неземной красоты, если она – расточительница земных благ. Я удержала твоего возлюбленного от глупостей. О, как бы он жалел впоследствии, что за один поцелуй твоего кукольного ротика отдал всю удачу жизни. Он глуп так же, как и ты, но он красив, смел, – зачем губить его? Видишь, я уже не такое чудовище. Князя твоего беру в Крым. Ты спросишь – зачем? Никогда не будь смешной, – вот закон света. Через неделю весь мой двор будет знать о приключениях в этой злосчастной усадьбе. Так пусть смеются над твоим князем, а не хихикают в носовые платки над любовными неудачами женщины, имеющей одну лишь неудачу – время, проклятое время за плечами. Прощай. Все же вам всем, общими усилиями, не удалось мне испортить сегодняшнего дня… Взгляни еще раз мне в глаза… Я счастлива…
Входит Завалишин.
Завалишин. Карета подана.
Екатерина. Проститесь с княгиней. Когда мы расстаемся с человеком, благоразумнее думать, что расстаемся навсегда.
Княгиня. Навсегда?
Завалишин. Простите…
Екатерина (княгине).Прощай. (Завалишину.)Идите же, мой друг, становитесь на запятки.
Екатерина, Завалишин и княгиня уходят. Слышно пение девушек:

Это разве не беда, не беда –
Уродилась лебеда, лебеда…
Не берет ее ни град, ни мороз,
Накосили лебеды целый воз.
Вся деревня весела, весела,
Наварила киселя, киселя…

Появляются девушки, Никита и Санька.
Никита.
Уехали господа, господа,–
Это разве не беда, не беда…
Наташа. Девоньки, на столе-то у них, на столе, глядите, навалено – и пряники, и изюм, и орехи, и бобы турецкие.
Санька. Не дам растаскивать барское добро!
Никита. Мы – лесные – нам все можно.
Все со смехом выносят из столовой сласти и вино.
Санька. Скажу, ей-богу скажу, нажалуюсь…
Наташа. Изюм, девочки…
Никита. Бобы турецкие…
Девушки.
Уехали господа, господа,–
Это разве не беда, не беда…

Входит заплаканная княгиня.
Санька. Ваше сиятельство, нинфы без спросу добро растаскивают…
Княгиня. Пусть делают что хотят… Подай мне книжку… Он на прощанье мне шепнул: «С кручи в воду брось эту книжку». (Идет к беседке и бросает книжку под обрыв.)Прощай, прелестный вымысел, прощайте, забавы счастливые, прощай любовь – книга золотая… (Саньке.)Царица села в карету – злая, щеки трясутся… А он, а он!.. (Рыдает.)Влез, голубчик, на запятки, как побитый, головушка висит, и на меня ему стыдно взглянуть. Лошади как рванулись, карета как загремела, красные колеса как завертелись… Пыль поднялась, и он, голубчик, скрылся за пылью, – скрылось мое счастье… (Рыдает.)
Никита. Девочки, давай, что ли, повеселей чего-нибудь…
Девушки.
Не плачь, не плачь, нимфа милая,
Ветер слезы высушит,
Счастье переменчиво,
Милый друг вернется…
Взгляни, взгляни, нимфа милая,
На цветы лазоревы,–
Солнце встанет ясное,
Милый друг вернется…

Занавес

Петр Первый
Пьеса в десяти картинах

Действующие лица
Петр.
Екатерина.
Царевич Алексей.
Меншиков.
Екатерина } дочери Петра.
Елизавета.
Князь Буйносов.
Авдотья – жена Буйносова.
Блек, купец.
Ольга } дочери Буйносова.
Антонида.
Мишка, сын Буйносова.
Абдурахман, калмычонок.
Василий Поспелов, драгун.
Толстой Петр Андреевич.
Шереметев, фельдмаршал.
Апраксин, адмирал.
Ромодановский, князь-кесарь.
Шафиров.
Ягужинский.
Фон Липпе.
Никита Зотов, князь-папа.
Поп Битка.
Таратутин.
Вяземский.
Еварлаков, приказный.
Юродивый.
Поп Филька.
Федька, солдат.
Жемов, кузнец.
Свешников, купец.
Фроська.
Зендеман, шкипер.
Президент Бурмистерской палаты.
Степан.
Старик, рабочий.
Князь Мышецкий.
Князь Ростовский.
Князь Мосальский.
Князь Волконский.
Князь Щербатов.
Оська, приказчик Буйносова.
Преображенец.
Первый глашатай.
Второй глашатай.
Старик.
Первая немка.
Вторая немка.
Первый сенатор.
Второй сенатор.
Подрядчик.
Иеромонах.
Картина первая
Воронеж. Верфи со строящимися кораблями и кузницы на берегу реки. Склады материалов, бунты леса. Василий Поспелов в драгунском мундире – на часах, на охране. Появляется князь Буйносов в старорусском облачении, Авдотья, Ольга, Антонида, Мишка и калмычонок с ворохом одежды.
Буйносов. Послушай, кавалер…
Поспелов. Куда прешь? Ну, куда прешь?
Буйносов. Мы из Москвы по царскому указу… По дороге-то мук натерпелись, – не приведи бог. Дороги непроезжие… Овраги неперелазные… реки полноводные, – ни мостов, ни броду… Одними молитвами и живы остались… Ну – приехали с божьей помощью. А тут у вас в Воронеже дворов свободных нет… Куда нам приткнуться?.. А ведь у меня на руках две девки нежные… Рассуди, кавалер… Не на реке же на Вороне, на влажном берегу им ночевать, – тучами укрывшись, дождем умывшись…
Ольга. Да чего, батюшка, вы с ним зря-то разговариваете? Он вас и не слушает.
Антонида. Простые люди, а такие невежи.
Авдотья. Ба-а-атюшки… Заехали в грязищу, тут нам и конец пришел.
Буйносов. Не вой, дура стоеросовая. (Поспелову.)Кавалер, как бы нам государя Петра Алексеевича повидать? Ведь мы не малые родом.
Авдотья. Князья Буйносовы.
Буйносов. Где царь?
Поспелов (указывая на кузницу).А вон там.
Буйносов. Куда ты перстом указываешь? Это же кузница.
Поспелов. Ну, вот тебе царь и на кузнице.
Буйносов. Не видано, не слыхано… Да врешь ты, кавалер… Да ты не смеешься ли над нами? (Глядит на него и – вдруг.)Авдотья, взгляни на него.
Авдотья. Батюшки, – он!
Ольга. Я спервоначала его признала.
Антонида. Он!
Буйносов. Ты это?
Поспелов. Ну, я.
Буйносов. Васька Поспелов?
Поспелов. Ну да, протри глаза-то.
Буйносов. Холоп! (Хватает его.)Стража! Хватайте беглого человека.
Поспелов. Отпусти… Не трожь царский мундир.
Буйносов. Ах ты сукин сын!
Поспелов. Царского драгуна – сукиным сыном… Стража! Возьмите боярина, он мундир на мне рвал.
Буйносов. Зови, зови! Я тебе кандалы набью, вор!
Поспелов. Стража!
В дверях кузницы показывается Петр, в кожаном фартуке, – он вышел взглянуть на шум.
Петр. Из-за чего шум?
Буйносов (становится на колени).Государь милостивый, царь Петр Алексеевич, смилуйся…
Авдотья (валится на колени).Смилуйся…
Ольга (быстро – сестре).Тонька, на колени не становись, делай французский политес.
Кланяются.
Петр (глядит на них, взгляд его пронизывающий, впитывающий, – взгляд человека, никогда не привыкающего к новизне впечатлений; перевел глаза на Поспелова).Ну?
Поспелов. Почему, не знаю – пришел этот человек, стал рвать на мне мундир, оторвал пуговицу. По регламенту – должен его отправить на рогатку.
Петр (Буйносову).Встань! Ну?
Буйносов. Врет он, врет, государь… Пуговица у него сама отлетела…
Авдотья. Сама, сама отлетела…
Буйносов. Он мужик – мой кабальный. Когда от тебя, государь, приезжали брать у нас на военное ополчение людишек, – этого мужика я не отдал… Пусть, вор проклятый, сначала вернет мне должок. За ним не малые деньги: семь рублев с полтиной… Ну, как его отдам в ополчение, а его на войне убьют? А он, вор, с правежа от побоев моих убежал. Где такой закон? Вели с него мундир снять.
Петр (Поспелову).Под стражу его берешь?
Поспелов. Точно так, по регламенту.
Петр. Отпусти его, я сам разберу. (Буйносову.)Что ты послушался и с чадами приехал к нашему двору, на радости я тебе прощу, князь Роман Борисович, но заплатить придется.
Буйносов. Не бесчести нас, государь.
Петр. За бесчестие и побои часового драгуна – заплатишь десять рублев, за порванный мундир – особо. (Быстро Ольге.)Танцевать умеете?
Ольга. Тайно от тятеньки учимся контердансу, минувету и немецкой польке.
Антонида. Еще не научились.
Петр. Здесь живо научим. Живем весело. И вино пьете?
Ольга. И кофей пьем и вино.
Петр. Отлично. Нам такие красавицы нужны.
Жемов (показывается в дверях кузницы).Молотобоец!
Петр. Здесь!.. (Ольге и Антониде.)Подождите меня. (Быстро уходит в кузницу.)
Ольга. Какой кавалер, Тонька!
Антонида. Только что руки чумазые.
Ольга. Какой обходительный!
Буйносов. Царь… От византийских императоров… Взглянуть бывало страшно, как на бога. Этот – в саже вымазан… Мама, сон мне, что ли, снится?
Авдотья. Тебя же обидели, отец, с тебя же десять рублев.
Буйносов. Встань, ворона, – боярскими коленами грязь вытираешь… (Дочерям.)А вы уж перед ним и растопырились, так и защелкали языками.
Ольга. Досыта намолчались в ваших теремах, государь нам нынче говорить приказал.
Антонида. И танцевать велел.
Ольга. И вино пить велено.
Буйносов. Замолчите, кобылищи! И ведь ничего не сказал: идти нам или стоять, как служить, где голову приклонить?
В дверях кузницы у наковальни показывается Ж е м о в с молотком, стучит по наковальне.
Жемов. Живей, живей, подхватывай. Навались! Разом – пошел, пошел…
На наковальню плывет якорь, поднятый на блоке.
Петр Алексеич, что же ты, давай лапу…
Петр. Есть…
Жемов. Подводи. Опускай. Наклоняй. Клади. Осторожнее! Петр Лексеевич, что же ты? Лапу?
Петр. Есть… (Появляется, неся в клещах раскаленную якорную лапу. Хочет положить ее на наковальню, промахивается, роняет.)
Жемов. Черт безрукий!
Петр. Есть… (Кладет лапу.)
Жемов (прилаживая лапу).Ну, молодцы… Раз-два-три… Раз-два-три…
Петр и двое молотобойцев начинают ковать молотами.
Живей, живей, раз-го-варивай!..
Буйносов. Не знаю, в какую сторону глаза отвести от стыда-то… Уйти, что ли, отсюда.
Ольга. Государь ждать приказал.
Буйносов. Чего?
Поспелов. Не толпитесь около кузни, сядьте вон там, на бревнах.
Все семейство Буйносовых идет к бревнам. Якорь продолжают ковать.
Буйносов. На бревнах, Авдотья, думному боярину. Конец это, что ли?
Авдотья. Юродивые давно кричат: скоро конец всему, антихрист народится.
Буйносов. Тише, ворона, знаешь – за такие слова…
Авдотья. Сбывается, батюшка.
Буйносов (калмычонку).Абдурахман, клади нам мягкое под зад. (Усаживается.)
Мишка. Тонька, Ольга, дайте семечек.
Ольга. Обойдешься.
В кузнице кончили ковать. Петр в кадке моет руки.
Петр (Жемову).Это кто же – черт безрукий?
Жемов. Не серчай, Петр Алексеевич, меня ведь тоже били за такие дела.
Петр. Я не виноват, клещи были неподходящие, видишь, как руку-то ссадил.
Жемов. Клещи были подходящие, Петр Алексеевич.
Петр. Помолчи все-таки…
Жемов. Можно помолчать.
Издали голоса часовых: «Смирна!»
Поспелов. Смирна! На караул!
Петр (вытирая руки).Кто идет?
Поспелов. Фельдмаршал Шереметев, адмирал Апраксин, третьего не знаю, четвертый – денщик Меншиков.
Антонида. Ольга, какие пышные кавалеры!
Ольга. Это государевы министры.
Меншиков быстро входит, подходит к Петру.
Меншиков. Петр Андреевич Толстой прибыл.
Петр. Давай, давай его сюда.
Входит Толстой, Шереметев и Апраксин.
Здорово, Толстой, здорово, господин фельдмаршал, здорово господин адмирал…
Министры кланяются, сняв шляпы и метя перьями.
Мишка (тихо).Глядите, перьями по земле метут, умора.
Ольга (тихо).Молчи, дурак великовозрастный. Петр. Какие вести из Константинополя? Толстой. Дурные, государь.
Петр пронзительно взглянул на него, отходит в сторону. Толстой отходит вместе с ним.
Петр (отрывисто).Говори.
Толстой. Когда шведский король учинил нам жестокую конфузию под Нарвой, цезарский посол и английский посол в Константинополе делали великому визирю приятный визит с немалыми подарками. Турки тогда едва не склонились на войну с нами.
Петр (нетерпеливо).Короче, не тяни.
Толстой. Слушаю… Когда же король Карл нежданно повернул от Новгорода на Варшаву и на Дрезден и учинил конфузию польскому королю и саксонскому курфюрсту, цезарский посол и английский посол в Константинополе делали мне визит и спрашивали про твое, государь, здоровье. Нынче же, когда ты, государь, начал славно бить в Ингерманландии шведские войска, цезарский посол и английский посол делали великому визирю приятный визит и дали ему ж сорок тысяч червонцев и склонили нарушить мирные договоры с нами и грозить нам войной.
Петр. Что ты пустое мелешь, старая лиса!
Толстой. Таков великий европейский политик – не допускать Российское государство к Балтийскому и Черному морям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74