Предстоящий день потребует собранности и напряжения всех сил.
Сегодня - казнь Джеральда Мэтью.
Даллен бесшумно встал, на миг прислушался к себе, стараясь понять,
тверда ли его решимость. Внутри таился страх за собственную безопасность,
да еще холодная печаль. Но ни жалости, ни колебаний.
Осторожно, чтобы не потревожить жену и сына, он прошел в кабину
радиационного душа (эх, если бы это были настоящие водяные струи!), быстро
оделся. Рубашка и брюки из мягкой ткани не стесняли движений. Порывшись в
дорожной сумке, он достал баллончик с эмульсией, положил его в нагрудный
карман и вышел из каюты.
На пятой палубе не было ни души, и через несколько секунд лифт
спустил его в грузовой трюм, сумрачный, влажный, с решетчатыми громадами
стеллажей. Теплый, насыщенный испарениями воздух, мешанина ажурных
конструкций, игра света и тени, создавали иллюзию тропических джунглей.
Даллен огляделся. Трюм был таким же безлюдным, как и жилые палубы.
Гарри прошел к стеллажам Мэтью и стал подниматься по лесенке. Наверху он
вдруг похолодел: в нескольких метрах над ним нависал край кольцеобразной
пятой палубы. Стоит кому-нибудь выйти из каюты, и его непременно заметят.
Тщательно разработанный план показался ему безрассудной авантюрой,
оставалось лишь надеяться на удачу.
Он еще раз обвел взглядом палубное ограждение над головой, достал
баллончик и нажал на распылитель. Нервы были напряжены до предела, и когда
бесцветная суспензия наконец покрыла всю верхнюю перекладину лестницы,
Даллен едва не потерял контроль над собой. С трудом уняв дрожь, он
запихнул орудие убийства в карман и, минуя ступеньки, соскользнул вниз по
боковой штанге.
Зеленый полумрак трюма помог ему восстановить самообладание. Здесь
по-прежнему царила тишина, которую нарушало только мерное падение капель.
Даллен подбежал к лифту и никем не замеченный благополучно добрался до
своей каюты. Вся операция заняла около трех минут. Кона и Микель спокойно
спали. Присев к столу, он попытался представить себе дальнейший ход
событий.
Состав "Пьезошок" не поступал в широкую продажу, его применяли
главным образом в авиации как средство "защиты от дурака". Нанесенный на
любую твердую поверхность, он, высыхая, превращался в россыпь мельчайших
кристаллов. Прикосновение хотя бы к одному из них вызывало ощущение,
похожее на удар электрическим током. Чаще всего составом покрывали
открытые трубопроводы с гелием.
Дотронувшись до кристаллов, Мэтью отдернет руку и полетит вниз.
Нервный шок не только сбросит его с лестницы, но помешает также уцепиться
за стеллажи. Конечно, нет гарантии, что он разобьется насмерть, поэтому
Даллен собирался встать где-нибудь неподалеку, чтобы первым успеть к месту
происшествия и "оказать пострадавшему необходимую помощь". На это хватит
двух-трех секунд, а потом под предлогом выяснения причин катастрофы
останется только влезть наверх и тщательно стереть с перекладины
кристаллы. Смоченная растворителем губка уже лежала в кармане.
Совершив правосудие, Гарри сможет, наконец, вернуться к нормальной
жизни.
"Но что, собственно, означают эти слова?"
Он нахмурился. До сих пор все его помыслы замыкались на казни
Джеральда Мэтью, но сейчас он впервые задумался, какой станет его жизнь,
когда возмездие свершится. Удастся ли совмещать службу с заботой о Коне, с
бесконечными усилиями формировать человеческую психику в ее опустошенном
мозгу? Может, правительство сжалится над ним, ему назначат пенсию или даже
предоставят небольшой дом где-нибудь на окраине. Этакий форпост
цивилизации среди уходящих за горизонт зеленых равнин. Тогда он сможет все
свое время посвятить Коне. Интересно, какие радости ознаменуют их новую
жизнь, какие события запомнятся? День, когда Кона самостоятельно спустит
воду в туалете? Или первая связная фраза, которую она сумеет произнести? А
может быть, первая ночь, когда у него не хватит сил прогнать ее из своей
постели?
Внезапно Даллен почувствовал, что задыхается. Сначала он приписал это
волнению, но затем понял, что и вправду забыл сделать вдох.
Он судорожно глотнул воздуха и вскочил со стула. Каюта сразу потеряла
всякую привлекательность. Поглядев на табло электронных часов, Гарри
убедился, что еще нет восьми. Позавтракать? Но одна мысль о еде вызвала
тошноту. Горячий кофе показался более соблазнительным вариантом, к тому
же, позволял надолго отвлечься от невеселых мыслей.
Удостоверившись, что и Кона, и Мики продолжают спать, Даллен тихонько
вышел из каюты и направился на четвертую палубу.
Возле автоматов никого не было, но из столовой доносились голоса,
какие-то ранние пташки уже завтракали. Налив себе крепкого черного кофе,
Даллен подумал, не зайти ли туда поболтать, однако вспомнил куда более
подходящее место. Он поднялся еще на один уровень и очутился в небольшой
безлюдной галерее, где размещалась бортовая обсерватория "Хоксбида".
Пока корабль шел на маршевой тяге, сюда, как правило, никто не
заглядывал, поскольку смотреть было не на что. Неповторимая красота
созвездий становилась видимой только в начале и конце путешествия, при
маневрировании на небольших скоростях, а сейчас в локальном
пространственно-временном коконе, визуальное наблюдение исключалось.
Вселенная представала взгляду в виде двух световых пятен - ярко-синего
впереди и красного за кормой. Только иногда в синем круге появлялась
сверкающая белая точка, которая быстро росла, превращаясь в тончайшее
ослепительное кольцо. Оно расширялось, пока на экранах не оставалась
только часть огромной дуги, как будто по воле неведомого космического
чародея пролетает сквозь обруч. В следующий миг кольцо возникало вновь, но
уже на рубиновом фоне экрана заднего обзора, стремительно стягивалось в
точку и пропадало. Значит, "Хоксбид" миновал окрестности какой-то звезды.
Даллена устраивала полутьма и пустота галереи. Он сел в кресло и,
потягивая кофе, продолжал размышлять о будущем. Назначенный час исполнения
приговора над Мэтью как бы перевел казнь в разряд уже свершившихся
событий, и перед Гарри открылись туманные горизонты унылого будущего.
Вернее, оно было унылым без Сильвии Лондон, а еще точнее - без Сильвии и с
Коной.
"Но кто мешает мне все изменить?" - незаметно подкралась мысль. Для
этого нужно всего лишь умерить упрямство и смириться с тем, о чем твердят
доктора: историка и литератора Коны Даллен больше не существует.
Следовательно, у Гарри больше нет перед нею никаких моральных
обязательств. Договор аннулирован. Разумеется, тело, в котором обитала
Кона, имеет право на заботливый уход, удобство и безопасность. Со временем
в нем, возможно, разовьется новая, самостоятельная личность. Но кто
сказал, что жизнь Гарри Даллена должна быть привязана к этому процессу? Он
может позаботиться о новой Коне, не становясь сиделкой и нянькой. Какой
смысл по собственной воле запирать себя в клетку? Пелена упала, и пора
выйти на свободу... "Что и требовалось доказать. Добро пожаловать в ясный,
прагматичный мир!"
Бурная радость смыла последние сомнения. Оказывается, с помощью
логики совсем несложно привести свою жизнь в порядок! Однако за подъемом
немедленно пришла холодная, отрезвляющая мысль: с чего он взял, будто
Сильвия Лондон разделяет его чувства? Не строит ли он замок из
романтических грез? Когда произнесено несколько неопределенных фраз и
брошено два-три загадочных взгляда, так легко принять желаемое за
действительное. Нет, здесь нужна полная ясность, отчетливое "да" или
"нет". А Даллен вел себя с Сильвией как косноязычная деревенщина...
- Черт побери! - выругался он шепотом.
Так хладнокровно подстроить гибель себе подобного и трусливо потеть
при мысли о простом вопросе, который следует задать Сильвии. Рука с
громким хрустом смяла стаканчик. На звук повернулась едва различимая
женская фигура в противоположном конце галереи. Даллен узнал доктора Билли
Глейстер, полную даму средних лет, служившую в Фонде. Они с Сильвией жили
в одной каюте.
- Привет, - сказал Гарри, подойдя к ней. - Тихо здесь, правда?
- Да, - холодно ответила она. - Я прихожу сюда, когда хочу подумать
без помех.
- Намек понял. - Даллен изобразил заискивающий смешок. - Оставляю вас
в желанном одиночестве. Не знаете, кстати, Сильвия у себя?
- Скорее всего. А что? - Доктор Глейстер посмотрела на него уже не
холодно, а враждебно.
В голове Гарри пронеслась шальная мысль, уж не видит ли он перед
собой еще одного соперника? Но он с радостью принял новый вызов и присел
на корточки рядом с Билли.
- Я хочу поговорить с ней. Надеюсь, визиты не возбраняются?
- К ним не относятся нахальные вторжения. Сильвии и так хватает
стрессов.
- Как мило с вашей стороны, что вы дали ей передышку Даллен встал и,
покинув обсерваторию, быстро зашагал к ближайшей лестнице. В нем бурлила
уверенность в себе, тело стало легким, Даллен словно сбросил с себя
колдовские чары, лишавшие его воли. Она открыла ему дверь, резко
отвернулась, но, сделав шаг, остановилась.
- Я думала, вы...
Широко раскрытые глаза на фоне бледной кожи казались темнее обычного.
Даллен еще не видел ее такой, застигнутой врасплох, домашней и чуть не
задохнулся от волны желания.
- Вы позволите? - спросил он.
Сильвия покачала головой.
- Вы слишком... Я еще не одета.
- Я все равно войду. - Он шагнул через порог и закрыл за собой дверь.
- Мне нужно поговорить с вами.
- О чем?
- Сильвия, давайте перестанем играть в кошки-мышки. Я знаю, что
ввалился к вам без приглашения, у меня плохие манеры, и время выбрано
неудачно. Но мне необходимо точно знать... простой ответ на прямой вопрос:
да или нет?
- Вы спрашиваете так, будто речь идет о деловом соглашении.
К Сильвии, видимо, вернулось самообладание. Даллен медленно сделал
шаги очень медленно, оставляя Сильвии достаточно времени на то, чтобы
отстраниться, положил руки ей на талию и мягко притянул к себе. Она
покорно прижалась к нему бедрами и животом.
У него от головы до пят пронеслась ударная волна, он крепче сжал ее в
объятиях, нашел ее губы и не отрывался от них, пока хватило дыхания.
- Я хочу услышать твой ответ, - прошептал он, теребя губами мочку ее
уха. - Да или нет?
- Это нечестно.
- К дьяволу честность. Я так долго был честным, что хватит на всю
оставшуюся жизнь. Да или нет?
- Да. - Сильвия обняла его с такой силой и страстью, что Гарри едва
устоял на ногах. - ДА!
Почувствовав, что ее халат распахнулся, он закрыл глаза, начал искать
ее губы, но вдруг перед глазами возник изуродованный труп Джеральда Мэтью.
- Я не думал заранее, - выдавил Даллен, - что делать дальше.
Сильвия спокойно улыбнулась.
- Запри дверь.
- Удачная мысль.
Он вдавил кнопку замка, а когда снова повернулся, халат лежал у ног
Сильвии.
Они лежали тесно прижавшись друг к другу. Но стоило Даллену закрыть
глаза, как снова возникало мертвое лицо Мэтью и возбуждение разом смывало
ледяной волной. Жизнь, посулив долгожданную награду, сыграла злую шутку.
Не дожидаясь, пока Сильвия почувствует, что произошло, Гарри
перевернулся на спину, потом встал с кровати и опустился перед Сильвией на
колени. Она озадаченно посмотрела на него.
- Со мной все в порядке, - криво усмехнувшись, сказал Даллен. Поняв,
что нужно сделать, он успокоился. - Ты здесь ни при чем, Сильвия, просто
мне не удалось быть единым в двух лицах.
Однако она не собиралась его упрекать, интуитивно разобравшись, в чем
дело.
- Сколько тебе понадобится времени, чтобы снова стать одним
человеком?
Гарри благодарно погладил ее по руке.
- Несколько минут. Ты подождешь меня? Никуда не уйдешь?
- Я никуда не собиралась.
- Хорошо.
Даллен поднялся с колен. "Жизнь за жизнь", - подумал он, поражаясь
простоте решения. Процесс возрождения не знает полумер, нельзя вступить в
новую жизнь, оставаясь прежним. А пути назад нет. Значит, нужно пощадить
Джеральда Мэтью. Все просто.
Гарри последний раз взглянул на обнаженную Сильвию, с трудом оторвал
взгляд и закрыл за собой дверь.
Навстречу ему по дуге галереи, мимо пассажирских кают шли Ренард и
капитан Лессен. Они, как водится, громко спорили, но, увидев Даллена, Рик
оборвал разговор и направился прямо к нему. Его пухлая физиономия,
увенчанная золотыми очками, приобрела торжественно-мрачное выражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Сегодня - казнь Джеральда Мэтью.
Даллен бесшумно встал, на миг прислушался к себе, стараясь понять,
тверда ли его решимость. Внутри таился страх за собственную безопасность,
да еще холодная печаль. Но ни жалости, ни колебаний.
Осторожно, чтобы не потревожить жену и сына, он прошел в кабину
радиационного душа (эх, если бы это были настоящие водяные струи!), быстро
оделся. Рубашка и брюки из мягкой ткани не стесняли движений. Порывшись в
дорожной сумке, он достал баллончик с эмульсией, положил его в нагрудный
карман и вышел из каюты.
На пятой палубе не было ни души, и через несколько секунд лифт
спустил его в грузовой трюм, сумрачный, влажный, с решетчатыми громадами
стеллажей. Теплый, насыщенный испарениями воздух, мешанина ажурных
конструкций, игра света и тени, создавали иллюзию тропических джунглей.
Даллен огляделся. Трюм был таким же безлюдным, как и жилые палубы.
Гарри прошел к стеллажам Мэтью и стал подниматься по лесенке. Наверху он
вдруг похолодел: в нескольких метрах над ним нависал край кольцеобразной
пятой палубы. Стоит кому-нибудь выйти из каюты, и его непременно заметят.
Тщательно разработанный план показался ему безрассудной авантюрой,
оставалось лишь надеяться на удачу.
Он еще раз обвел взглядом палубное ограждение над головой, достал
баллончик и нажал на распылитель. Нервы были напряжены до предела, и когда
бесцветная суспензия наконец покрыла всю верхнюю перекладину лестницы,
Даллен едва не потерял контроль над собой. С трудом уняв дрожь, он
запихнул орудие убийства в карман и, минуя ступеньки, соскользнул вниз по
боковой штанге.
Зеленый полумрак трюма помог ему восстановить самообладание. Здесь
по-прежнему царила тишина, которую нарушало только мерное падение капель.
Даллен подбежал к лифту и никем не замеченный благополучно добрался до
своей каюты. Вся операция заняла около трех минут. Кона и Микель спокойно
спали. Присев к столу, он попытался представить себе дальнейший ход
событий.
Состав "Пьезошок" не поступал в широкую продажу, его применяли
главным образом в авиации как средство "защиты от дурака". Нанесенный на
любую твердую поверхность, он, высыхая, превращался в россыпь мельчайших
кристаллов. Прикосновение хотя бы к одному из них вызывало ощущение,
похожее на удар электрическим током. Чаще всего составом покрывали
открытые трубопроводы с гелием.
Дотронувшись до кристаллов, Мэтью отдернет руку и полетит вниз.
Нервный шок не только сбросит его с лестницы, но помешает также уцепиться
за стеллажи. Конечно, нет гарантии, что он разобьется насмерть, поэтому
Даллен собирался встать где-нибудь неподалеку, чтобы первым успеть к месту
происшествия и "оказать пострадавшему необходимую помощь". На это хватит
двух-трех секунд, а потом под предлогом выяснения причин катастрофы
останется только влезть наверх и тщательно стереть с перекладины
кристаллы. Смоченная растворителем губка уже лежала в кармане.
Совершив правосудие, Гарри сможет, наконец, вернуться к нормальной
жизни.
"Но что, собственно, означают эти слова?"
Он нахмурился. До сих пор все его помыслы замыкались на казни
Джеральда Мэтью, но сейчас он впервые задумался, какой станет его жизнь,
когда возмездие свершится. Удастся ли совмещать службу с заботой о Коне, с
бесконечными усилиями формировать человеческую психику в ее опустошенном
мозгу? Может, правительство сжалится над ним, ему назначат пенсию или даже
предоставят небольшой дом где-нибудь на окраине. Этакий форпост
цивилизации среди уходящих за горизонт зеленых равнин. Тогда он сможет все
свое время посвятить Коне. Интересно, какие радости ознаменуют их новую
жизнь, какие события запомнятся? День, когда Кона самостоятельно спустит
воду в туалете? Или первая связная фраза, которую она сумеет произнести? А
может быть, первая ночь, когда у него не хватит сил прогнать ее из своей
постели?
Внезапно Даллен почувствовал, что задыхается. Сначала он приписал это
волнению, но затем понял, что и вправду забыл сделать вдох.
Он судорожно глотнул воздуха и вскочил со стула. Каюта сразу потеряла
всякую привлекательность. Поглядев на табло электронных часов, Гарри
убедился, что еще нет восьми. Позавтракать? Но одна мысль о еде вызвала
тошноту. Горячий кофе показался более соблазнительным вариантом, к тому
же, позволял надолго отвлечься от невеселых мыслей.
Удостоверившись, что и Кона, и Мики продолжают спать, Даллен тихонько
вышел из каюты и направился на четвертую палубу.
Возле автоматов никого не было, но из столовой доносились голоса,
какие-то ранние пташки уже завтракали. Налив себе крепкого черного кофе,
Даллен подумал, не зайти ли туда поболтать, однако вспомнил куда более
подходящее место. Он поднялся еще на один уровень и очутился в небольшой
безлюдной галерее, где размещалась бортовая обсерватория "Хоксбида".
Пока корабль шел на маршевой тяге, сюда, как правило, никто не
заглядывал, поскольку смотреть было не на что. Неповторимая красота
созвездий становилась видимой только в начале и конце путешествия, при
маневрировании на небольших скоростях, а сейчас в локальном
пространственно-временном коконе, визуальное наблюдение исключалось.
Вселенная представала взгляду в виде двух световых пятен - ярко-синего
впереди и красного за кормой. Только иногда в синем круге появлялась
сверкающая белая точка, которая быстро росла, превращаясь в тончайшее
ослепительное кольцо. Оно расширялось, пока на экранах не оставалась
только часть огромной дуги, как будто по воле неведомого космического
чародея пролетает сквозь обруч. В следующий миг кольцо возникало вновь, но
уже на рубиновом фоне экрана заднего обзора, стремительно стягивалось в
точку и пропадало. Значит, "Хоксбид" миновал окрестности какой-то звезды.
Даллена устраивала полутьма и пустота галереи. Он сел в кресло и,
потягивая кофе, продолжал размышлять о будущем. Назначенный час исполнения
приговора над Мэтью как бы перевел казнь в разряд уже свершившихся
событий, и перед Гарри открылись туманные горизонты унылого будущего.
Вернее, оно было унылым без Сильвии Лондон, а еще точнее - без Сильвии и с
Коной.
"Но кто мешает мне все изменить?" - незаметно подкралась мысль. Для
этого нужно всего лишь умерить упрямство и смириться с тем, о чем твердят
доктора: историка и литератора Коны Даллен больше не существует.
Следовательно, у Гарри больше нет перед нею никаких моральных
обязательств. Договор аннулирован. Разумеется, тело, в котором обитала
Кона, имеет право на заботливый уход, удобство и безопасность. Со временем
в нем, возможно, разовьется новая, самостоятельная личность. Но кто
сказал, что жизнь Гарри Даллена должна быть привязана к этому процессу? Он
может позаботиться о новой Коне, не становясь сиделкой и нянькой. Какой
смысл по собственной воле запирать себя в клетку? Пелена упала, и пора
выйти на свободу... "Что и требовалось доказать. Добро пожаловать в ясный,
прагматичный мир!"
Бурная радость смыла последние сомнения. Оказывается, с помощью
логики совсем несложно привести свою жизнь в порядок! Однако за подъемом
немедленно пришла холодная, отрезвляющая мысль: с чего он взял, будто
Сильвия Лондон разделяет его чувства? Не строит ли он замок из
романтических грез? Когда произнесено несколько неопределенных фраз и
брошено два-три загадочных взгляда, так легко принять желаемое за
действительное. Нет, здесь нужна полная ясность, отчетливое "да" или
"нет". А Даллен вел себя с Сильвией как косноязычная деревенщина...
- Черт побери! - выругался он шепотом.
Так хладнокровно подстроить гибель себе подобного и трусливо потеть
при мысли о простом вопросе, который следует задать Сильвии. Рука с
громким хрустом смяла стаканчик. На звук повернулась едва различимая
женская фигура в противоположном конце галереи. Даллен узнал доктора Билли
Глейстер, полную даму средних лет, служившую в Фонде. Они с Сильвией жили
в одной каюте.
- Привет, - сказал Гарри, подойдя к ней. - Тихо здесь, правда?
- Да, - холодно ответила она. - Я прихожу сюда, когда хочу подумать
без помех.
- Намек понял. - Даллен изобразил заискивающий смешок. - Оставляю вас
в желанном одиночестве. Не знаете, кстати, Сильвия у себя?
- Скорее всего. А что? - Доктор Глейстер посмотрела на него уже не
холодно, а враждебно.
В голове Гарри пронеслась шальная мысль, уж не видит ли он перед
собой еще одного соперника? Но он с радостью принял новый вызов и присел
на корточки рядом с Билли.
- Я хочу поговорить с ней. Надеюсь, визиты не возбраняются?
- К ним не относятся нахальные вторжения. Сильвии и так хватает
стрессов.
- Как мило с вашей стороны, что вы дали ей передышку Даллен встал и,
покинув обсерваторию, быстро зашагал к ближайшей лестнице. В нем бурлила
уверенность в себе, тело стало легким, Даллен словно сбросил с себя
колдовские чары, лишавшие его воли. Она открыла ему дверь, резко
отвернулась, но, сделав шаг, остановилась.
- Я думала, вы...
Широко раскрытые глаза на фоне бледной кожи казались темнее обычного.
Даллен еще не видел ее такой, застигнутой врасплох, домашней и чуть не
задохнулся от волны желания.
- Вы позволите? - спросил он.
Сильвия покачала головой.
- Вы слишком... Я еще не одета.
- Я все равно войду. - Он шагнул через порог и закрыл за собой дверь.
- Мне нужно поговорить с вами.
- О чем?
- Сильвия, давайте перестанем играть в кошки-мышки. Я знаю, что
ввалился к вам без приглашения, у меня плохие манеры, и время выбрано
неудачно. Но мне необходимо точно знать... простой ответ на прямой вопрос:
да или нет?
- Вы спрашиваете так, будто речь идет о деловом соглашении.
К Сильвии, видимо, вернулось самообладание. Даллен медленно сделал
шаги очень медленно, оставляя Сильвии достаточно времени на то, чтобы
отстраниться, положил руки ей на талию и мягко притянул к себе. Она
покорно прижалась к нему бедрами и животом.
У него от головы до пят пронеслась ударная волна, он крепче сжал ее в
объятиях, нашел ее губы и не отрывался от них, пока хватило дыхания.
- Я хочу услышать твой ответ, - прошептал он, теребя губами мочку ее
уха. - Да или нет?
- Это нечестно.
- К дьяволу честность. Я так долго был честным, что хватит на всю
оставшуюся жизнь. Да или нет?
- Да. - Сильвия обняла его с такой силой и страстью, что Гарри едва
устоял на ногах. - ДА!
Почувствовав, что ее халат распахнулся, он закрыл глаза, начал искать
ее губы, но вдруг перед глазами возник изуродованный труп Джеральда Мэтью.
- Я не думал заранее, - выдавил Даллен, - что делать дальше.
Сильвия спокойно улыбнулась.
- Запри дверь.
- Удачная мысль.
Он вдавил кнопку замка, а когда снова повернулся, халат лежал у ног
Сильвии.
Они лежали тесно прижавшись друг к другу. Но стоило Даллену закрыть
глаза, как снова возникало мертвое лицо Мэтью и возбуждение разом смывало
ледяной волной. Жизнь, посулив долгожданную награду, сыграла злую шутку.
Не дожидаясь, пока Сильвия почувствует, что произошло, Гарри
перевернулся на спину, потом встал с кровати и опустился перед Сильвией на
колени. Она озадаченно посмотрела на него.
- Со мной все в порядке, - криво усмехнувшись, сказал Даллен. Поняв,
что нужно сделать, он успокоился. - Ты здесь ни при чем, Сильвия, просто
мне не удалось быть единым в двух лицах.
Однако она не собиралась его упрекать, интуитивно разобравшись, в чем
дело.
- Сколько тебе понадобится времени, чтобы снова стать одним
человеком?
Гарри благодарно погладил ее по руке.
- Несколько минут. Ты подождешь меня? Никуда не уйдешь?
- Я никуда не собиралась.
- Хорошо.
Даллен поднялся с колен. "Жизнь за жизнь", - подумал он, поражаясь
простоте решения. Процесс возрождения не знает полумер, нельзя вступить в
новую жизнь, оставаясь прежним. А пути назад нет. Значит, нужно пощадить
Джеральда Мэтью. Все просто.
Гарри последний раз взглянул на обнаженную Сильвию, с трудом оторвал
взгляд и закрыл за собой дверь.
Навстречу ему по дуге галереи, мимо пассажирских кают шли Ренард и
капитан Лессен. Они, как водится, громко спорили, но, увидев Даллена, Рик
оборвал разговор и направился прямо к нему. Его пухлая физиономия,
увенчанная золотыми очками, приобрела торжественно-мрачное выражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26