Одетый в великолепные шелка принц Датул Омает из Кансапара — Города Павших Колонн с берега Мелантинского залива. Чешуйчатое существо с глазами на стебельках — человекоящер из пустынь Южного Олмери. А эти никогда не расстающиеся девушки — сапониды, почти исчезнувшая раса из тундр севера. Стройные темноглазые некрофаги из земли Падающей Стены. Ведьма с мечтательным взором и голубыми волосами — она живёт на мысе Печальных Воспоминаний и ночами ждёт на берегу тех, кто выходит из моря.
Обнажённая ведьма с отвисшими грудями танцевала, а собравшиеся, все более возбуждаясь, вздымали руки, изгибались, жестами изображая все зло и все извращения, какие только могли себе вообразить.
Бесновались все, кроме одной спокойной фигуры, по-прежнему одетой в рясу и с удивительной грацией медленно двигавшейся через вакханалию. Вот она вышла на помост, ряса соскользнула с неё, и Т'саис увидела Джаванну в полупрозрачном облегающем платье, собранном у талии, свежую и целомудренную, как солёные морские брызги. Сверкающие рыжие волосы водопадом спускались на плечи, их завитки парили над грудями. Большие серые глаза ведьмы были скромны, земляничный рот полураскрыт. Она молча смотрела на толпу. Все кричали, теснились друг к другу, и Джаванна с обдуманной дразнящей неторопливостью начала двигаться.
Джаванна танцевала. Она поднимала и опускала руки, извивалась всем телом… Джаванна танцевала, и лицо её светилось безрассудной страстью.
Сверху опустилась туманная тень, прекрасное и зловещее создание соединилось с Джаванной в фантастическом объятии. Толпа внизу кричала, прыгала, каталась, сплеталась и расплеталась.
Со скалы смотрела Т'саис, мозг её напряжённо работал. Но — странный парадокс — зрелище и звуки очаровали её, проникли в глубину души, сквозь порок её мозга, разбудив тёмные струны, спящие в каждом человеке. Этарр смотрел на неё, его глаза горели голубым огнём, а она смотрела на него, раздираемая противоречивыми чувствами. Он мигнул и отвернулся; Т'саис снова засмотрелась на оргию внизу — наркотический сон, дикое торжество плоти при свете костров. Шабаш окружала пространственная дымка, аура, свитая из многочисленных пороков. Демоны слетали вниз, как птицы, и присоединялись к общему безумию. Т'саис видела их отвратительные лица, и её мозг пылал, пока она не почувствовала, что вот-вот закричит и умрёт, — злобные глаза, разбухшие щеки, дёргающиеся тела, чёрные лица с крючковатыми носами, дёрганье, прыганье, ползание порождений демонских земель. У одного нос был как трижды сложенный белый червь, рот — разлагающаяся язва, муравьиные челюсти и чёрный уродливый лоб; в целом существо вызывало тошноту и ужас. Этарр указал на него Т'саис.
— Вот это, — сказал он приглушённым голосом, — двойник того лица, что под моим капюшоном.
И Т'саис, глядя на чёрный покров Этарра, отшатнулась.
Он горько рассмеялся… Через мгновение Т'саис коснулась его руки.
— Этарр…
Он повернулся к ней.
— Да.
— Мой мозг болен. Я ненавижу все вокруг, не могу контролировать свои страхи. Но все, кроме мозга, — кровь, тело, душа — это все во мне любит тебя, даже такого, каков ты под маской.
Этарр смотрел на неё с неистовым напряжением.
— Как можешь ты любить то, что ненавидишь?
— Я ненавижу тебя той же ненавистью, что и весь мир. Я люблю тебя, и эти чувства не вызывает во мне противоречия.
Этарр отвернулся.
— Мы странная пара.
Суматоха, стонущее соитие плоти и псевдоплоти затихли. На помосте появился рослый человек в высокой конической чёрной шапке. Он, запрокинув голову, начал выкрикивать в небо заклятия, чертя руками в воздухе руны.
И высоко над ним начала формироваться гигантская призрачная фигура, громадная, выше самых больших деревьев, выше неба. Постепенно она становилась все отчётливее, зеленые волны тумана сходились и расходились, и вскоре её очертания стали ясно видны — колеблющаяся фигура женщины, прекрасной, строгой и величественной. Фигура стала устойчивее, засветилась неземным зеленоватым свечением. У неё были золотистые волосы, убранные в старинную причёску, одежда тоже была из глубокой древности.
Волшебник, вызвавший её, возбуждённо завопил, стал выкрикивать ядовитые насмешки, разносившиеся над утёсами.
— Она живая! — прошептала Т'саис. — Она движется. Кто это?
— Этодея, богиня милосердия, из того времени, когда солнце было ещё жёлтым.
Волшебник вскинул руки, и огненная пурпурная стрела пронеслась по небу и ударила в туманную зеленоватую фигуру. Спокойное лицо исказилось от боли. Наблюдающие за представлением демоны, ведьмы и некрофаги радостно завопили. Колдун на помосте снова поднял руки, и пурпурные огненные стрелы обрушились на пленённую богиню. Ужасно было слышать вопли и крики у костров.
И тут послышался прозрачный ясный звук охотничьего рога, прорезавший бешеную сумятицу. Веселье мгновенно стихло.
Звук, музыкальный, чёткий, прозвучал вновь. Он был совершенно чужд происходящему. И вот на утёсы, как прибой, налетела группа людей, одетых в зеленое и движущихся с фанатической решимостью.
— Валдаран! — закричал волшебник на помосте, а зелёная фигура Этодеи заколебалась и исчезла.
Паника охватила амфитеатр. Послышались хриплые крики, тела смешивались, демоны облаком неясных теней вздымались вверх. Несколько колдунов, сохранивших самообладание, бросали в наступавших горсти пламени, заклятия уничтожения и неподвижности, но тех окружала мощная противомагия, и нападавшие невредимыми ворвались в амфитеатр. Их мечи вздымались и падали, рубили, кололи, резали без удержу и милосердия.
— Зелёный легион Валдарана Справедливого, — прошептал Этарр. — Посмотри, вот и он сам. — И он указал на чёрную фигуру на вершине одного из утёсов, с жестоким удовлетворением следящую за происходящим.
Демоны не спаслись. Когда они начали пониматься в ночное небо, на них из темноты набросились большие птицы, выпущенные людьми в зеленом. Птицы несли трубы, из которых извергалось ослепительное пламя, и демоны, которых оно касалось, издавая ужасные крики, падали на землю и взрывались облаками чёрной пыли.
Несколько колдунов спаслись среди утёсов, они спрятались в тени. Т'саис и Этарр слышали под собой их тяжёлое дыхание. Наверх отчаянно карабкалась та, кого искал Этарр, — Джаванна. Её рыжие волосы вились по ветру.
Этарр прыгнул, схватил её и сжал сильными руками.
— Пошли, — бросил он Т'саис и, таща извивающуюся Джаванну, заторопился сквозь мрак.
Наконец они оказались внизу на болотах. Шум битвы стих в отдалении.
Этарр поставил женщину на ноги и отнял ладонь от её рта. Ведьма впервые увидела того, кто её поймал. Лицо её стало спокойнее, на нем появилась лёгкая улыбка. Джаванна пригладила свои длинные рыжие волосы, разбросав локоны по плечам и все время разглядывая Этарра. Подошла Т'саис. Джаванна бросила на неё оценивающий взгляд и рассмеялась.
— Итак, Этарр, ты не сохранил мне верность: у тебя новая любовница.
— Тебе нет дела до неё, — ответил Этарр.
— Отошли девку, — сказала Джаванна, — и я снова полюблю тебя. Помнишь, как мы впервые поцеловались под тополями, на террасе твоей виллы?
Этарр коротко резко рассмеялся.
— Мне нужно от тебя только одно — моё лицо.
А Джаванна насмехалась:
— Твоё лицо? А чем тебе не нравится то, которое на тебе? Оно тебе больше подходит; и в любом случае твоё прежнее лицо погибло.
— Погибло? Как это?
— Тот, у которого оно было, сгорел сегодня в огне Зеленого легиона.
Этарр оглянулся на утёсы.
— Так что теперь твоя внешность превратилась в пыль, в чёрный пепел, — продолжала Джаванна.
Этарр в слепом гневе ударил её по прекрасному бесстыдному лицу. Джаванна быстро шагнула назад.
— Осторожнее, Этарр, или я использую против тебя магию, и твоё тело станет тогда соответствовать лицу.
Этарр взял себя в руки и отступил, глаза его горели.
— У меня тоже есть магия, но даже без её помощи, одним кулаком я заставлю тебя замолчать при первых же звуках твоего заклятия.
— Посмотрим, — воскликнула Джаванна, отбегая. — Моё заклятие удивительно короткое. — Этарр прыгнул, а она произнесла заклятие. И Этарр на середине прыжка остановился, руки его безжизненно повисли, он стал безвольным существом, всю его волю отобрала магия.
Но Джаванна стояла точно в такой же позе, её серые глаза тупо смотрели вперёд. Только Т'саис оставалась свободной — потому что на ней была руна Панделума, которая обращала магию против того, кто применил её.
Удивлённая девушка стояла в тёмной ночи, а рядом с ней стояли, как во сне, две фигуры. Т'саис подбежала к Этарру, потянула за руку. Тот тупо смотрел на неё.
— Этарр! Что с тобой? — И Этарр, воля которого была парализована и который должен был отвечать на вопросы и исполнять приказания, ответил ей.
— Ведьма произнесла заклятие, лишившее меня воли. Без приказа я не могу ни двигаться, ни говорить.
— Что же мне делать? Как спасти тебя? — спросила встревоженная девушка.
И, хотя Этарр лишился воли, мыслить он не разучился. Но он мог дать ей только информацию, ничего больше.
— Ты должна приказать мне действовать так, чтобы победить ведьму.
— Но как я узнаю, что делать?
— Спрашивай меня, и я отвечу.
— Но разве не лучше приказать тебе действовать так, будто ты свободен?
— Да.
— Тогда так и поступай: действуй, как стал бы действовать в таких обстоятельствах Этарр.
Так во тьме ночи было уничтожено заклятие Джаванны. Этарр пришёл в себя и действовал как нормальный человек. Он приблизился к неподвижной Джаванне.
— Ты боишься меня, ведьма?
— Да, — ответила Джаванна, — теперь я боюсь тебя.
— Правда ли, что лицо, которое ты украла у меня, превратилось в пепел?
— Твоё лицо стало пеплом вместе со взорвавшимся демоном.
Голубые глаза спокойно смотрели на неё сквозь прорези в капюшоне.
— Как мне вернуть его?
— Нужна сильная магия, нужно проникнуть далеко в прошлое; твоё лицо теперь в далёком прошлом. Нужна магия сильнее моей, сильнее той, которой обладают волшебники и демоны нынешней Земли. Я знаю только двоих, которые на это способны. Первого зовут Панделум, он живёт в многоцветном мире…
— Эмбелион, — прошептала Т'саис.
— …но заклинание, переносящее в этот мир, забыто. Однако есть и другой, не волшебник. Он не знает магии. Чтобы вернуть себе лицо, ты должен отыскать одного из них, — Джаванна замолкла, ответив на вопрос Этарра.
— А кто этот второй? — спросил Этарр.
— Я не знаю, как его зовут. Далеко в прошлом, за пределами нашей памяти, так гласит легенда, раса справедливых людей жила к востоку от Мауренронских гор, за Землёй Падающей Стены, у берегов большого моря. Они построили город со шпилями и низкими стеклянными куполами и жили там в спокойствии. У них не было бога, и вскоре они ощутили необходимость хоть в ком-нибудь, кому можно было бы поклоняться. Они построили роскошный храм из золота, стекла и гранита, обширный, как река Скаум, там, где она течёт по долине Резных Надгробий, и такой же длинный, и выше деревьев севера. И весь народ этих честных людей собрался в храме и стал молиться, и воля этих людей, как гласит легенда, создала бога. У него были их качества — это был бог совершённой справедливости.
Прошли века. Город исчез, его шпили и башни превратились в груды обломков, народ рассеялся. Но бог остался, навсегда привязанный к месту, где ему поклонялись. Сила этого бога превосходит любую магию. Каждому, кто обращается к нему, бог дарует справедливость. И — пусть боится зло — бог не проявляет ни капли милосердия. Поэтому мало кто решается предстать перед этим богом.
— Мы отправимся к этому богу, — с мрачным удовлетворением сказал Этарр.
— Отправимся втроём, и втроём будем просить у него справедливости.
Они вернулись по болотам в дом Этарра, и тот поискал в книгах заклинания, чтобы перенестись в древний город. Тщетно: в его распоряжении такой магии не оказалось. Он обратился к Джаванне.
— Ты знаешь магию, которая перенесёт нас к этому древнему богу?
— Да.
— Что это за магия?
— Я призову крылатых существ с Железных гор, и они отнесут нас.
Этарр пристально взглянул в лицо Джаванне.
— А какую награду они требуют?
— Они убивают тех, кого переносят.
— Ага, ведьма, — воскликнул Этарр, — даже лишённая воли, вынужденная правдиво отвечать на вопросы, ты пытаешься повредить нам. — Он возвышался над прекрасным рыжеволосым злом. — Как нам невредимыми добраться до этого бога?
— Нужно заклясть этих крылатых существ.
— Вызывай их, — приказал Этарр, — и наложи на них заклятие, свяжи их всей властью, которую даёт тебе магия.
Джаванна призвала тварей; те опустились, хлопая большими кожистыми крыльями. Ведьма наложила на них заклятье безопасности, и они завыли и затопали в разочаровании.
Все трое сели верхом, и чудища быстро понесли их по небу, в котором уже чувствовалось дыхание утра.
На восток, все время на восток. Наступил рассвет, медленно взошло тусклое красное солнце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Обнажённая ведьма с отвисшими грудями танцевала, а собравшиеся, все более возбуждаясь, вздымали руки, изгибались, жестами изображая все зло и все извращения, какие только могли себе вообразить.
Бесновались все, кроме одной спокойной фигуры, по-прежнему одетой в рясу и с удивительной грацией медленно двигавшейся через вакханалию. Вот она вышла на помост, ряса соскользнула с неё, и Т'саис увидела Джаванну в полупрозрачном облегающем платье, собранном у талии, свежую и целомудренную, как солёные морские брызги. Сверкающие рыжие волосы водопадом спускались на плечи, их завитки парили над грудями. Большие серые глаза ведьмы были скромны, земляничный рот полураскрыт. Она молча смотрела на толпу. Все кричали, теснились друг к другу, и Джаванна с обдуманной дразнящей неторопливостью начала двигаться.
Джаванна танцевала. Она поднимала и опускала руки, извивалась всем телом… Джаванна танцевала, и лицо её светилось безрассудной страстью.
Сверху опустилась туманная тень, прекрасное и зловещее создание соединилось с Джаванной в фантастическом объятии. Толпа внизу кричала, прыгала, каталась, сплеталась и расплеталась.
Со скалы смотрела Т'саис, мозг её напряжённо работал. Но — странный парадокс — зрелище и звуки очаровали её, проникли в глубину души, сквозь порок её мозга, разбудив тёмные струны, спящие в каждом человеке. Этарр смотрел на неё, его глаза горели голубым огнём, а она смотрела на него, раздираемая противоречивыми чувствами. Он мигнул и отвернулся; Т'саис снова засмотрелась на оргию внизу — наркотический сон, дикое торжество плоти при свете костров. Шабаш окружала пространственная дымка, аура, свитая из многочисленных пороков. Демоны слетали вниз, как птицы, и присоединялись к общему безумию. Т'саис видела их отвратительные лица, и её мозг пылал, пока она не почувствовала, что вот-вот закричит и умрёт, — злобные глаза, разбухшие щеки, дёргающиеся тела, чёрные лица с крючковатыми носами, дёрганье, прыганье, ползание порождений демонских земель. У одного нос был как трижды сложенный белый червь, рот — разлагающаяся язва, муравьиные челюсти и чёрный уродливый лоб; в целом существо вызывало тошноту и ужас. Этарр указал на него Т'саис.
— Вот это, — сказал он приглушённым голосом, — двойник того лица, что под моим капюшоном.
И Т'саис, глядя на чёрный покров Этарра, отшатнулась.
Он горько рассмеялся… Через мгновение Т'саис коснулась его руки.
— Этарр…
Он повернулся к ней.
— Да.
— Мой мозг болен. Я ненавижу все вокруг, не могу контролировать свои страхи. Но все, кроме мозга, — кровь, тело, душа — это все во мне любит тебя, даже такого, каков ты под маской.
Этарр смотрел на неё с неистовым напряжением.
— Как можешь ты любить то, что ненавидишь?
— Я ненавижу тебя той же ненавистью, что и весь мир. Я люблю тебя, и эти чувства не вызывает во мне противоречия.
Этарр отвернулся.
— Мы странная пара.
Суматоха, стонущее соитие плоти и псевдоплоти затихли. На помосте появился рослый человек в высокой конической чёрной шапке. Он, запрокинув голову, начал выкрикивать в небо заклятия, чертя руками в воздухе руны.
И высоко над ним начала формироваться гигантская призрачная фигура, громадная, выше самых больших деревьев, выше неба. Постепенно она становилась все отчётливее, зеленые волны тумана сходились и расходились, и вскоре её очертания стали ясно видны — колеблющаяся фигура женщины, прекрасной, строгой и величественной. Фигура стала устойчивее, засветилась неземным зеленоватым свечением. У неё были золотистые волосы, убранные в старинную причёску, одежда тоже была из глубокой древности.
Волшебник, вызвавший её, возбуждённо завопил, стал выкрикивать ядовитые насмешки, разносившиеся над утёсами.
— Она живая! — прошептала Т'саис. — Она движется. Кто это?
— Этодея, богиня милосердия, из того времени, когда солнце было ещё жёлтым.
Волшебник вскинул руки, и огненная пурпурная стрела пронеслась по небу и ударила в туманную зеленоватую фигуру. Спокойное лицо исказилось от боли. Наблюдающие за представлением демоны, ведьмы и некрофаги радостно завопили. Колдун на помосте снова поднял руки, и пурпурные огненные стрелы обрушились на пленённую богиню. Ужасно было слышать вопли и крики у костров.
И тут послышался прозрачный ясный звук охотничьего рога, прорезавший бешеную сумятицу. Веселье мгновенно стихло.
Звук, музыкальный, чёткий, прозвучал вновь. Он был совершенно чужд происходящему. И вот на утёсы, как прибой, налетела группа людей, одетых в зеленое и движущихся с фанатической решимостью.
— Валдаран! — закричал волшебник на помосте, а зелёная фигура Этодеи заколебалась и исчезла.
Паника охватила амфитеатр. Послышались хриплые крики, тела смешивались, демоны облаком неясных теней вздымались вверх. Несколько колдунов, сохранивших самообладание, бросали в наступавших горсти пламени, заклятия уничтожения и неподвижности, но тех окружала мощная противомагия, и нападавшие невредимыми ворвались в амфитеатр. Их мечи вздымались и падали, рубили, кололи, резали без удержу и милосердия.
— Зелёный легион Валдарана Справедливого, — прошептал Этарр. — Посмотри, вот и он сам. — И он указал на чёрную фигуру на вершине одного из утёсов, с жестоким удовлетворением следящую за происходящим.
Демоны не спаслись. Когда они начали пониматься в ночное небо, на них из темноты набросились большие птицы, выпущенные людьми в зеленом. Птицы несли трубы, из которых извергалось ослепительное пламя, и демоны, которых оно касалось, издавая ужасные крики, падали на землю и взрывались облаками чёрной пыли.
Несколько колдунов спаслись среди утёсов, они спрятались в тени. Т'саис и Этарр слышали под собой их тяжёлое дыхание. Наверх отчаянно карабкалась та, кого искал Этарр, — Джаванна. Её рыжие волосы вились по ветру.
Этарр прыгнул, схватил её и сжал сильными руками.
— Пошли, — бросил он Т'саис и, таща извивающуюся Джаванну, заторопился сквозь мрак.
Наконец они оказались внизу на болотах. Шум битвы стих в отдалении.
Этарр поставил женщину на ноги и отнял ладонь от её рта. Ведьма впервые увидела того, кто её поймал. Лицо её стало спокойнее, на нем появилась лёгкая улыбка. Джаванна пригладила свои длинные рыжие волосы, разбросав локоны по плечам и все время разглядывая Этарра. Подошла Т'саис. Джаванна бросила на неё оценивающий взгляд и рассмеялась.
— Итак, Этарр, ты не сохранил мне верность: у тебя новая любовница.
— Тебе нет дела до неё, — ответил Этарр.
— Отошли девку, — сказала Джаванна, — и я снова полюблю тебя. Помнишь, как мы впервые поцеловались под тополями, на террасе твоей виллы?
Этарр коротко резко рассмеялся.
— Мне нужно от тебя только одно — моё лицо.
А Джаванна насмехалась:
— Твоё лицо? А чем тебе не нравится то, которое на тебе? Оно тебе больше подходит; и в любом случае твоё прежнее лицо погибло.
— Погибло? Как это?
— Тот, у которого оно было, сгорел сегодня в огне Зеленого легиона.
Этарр оглянулся на утёсы.
— Так что теперь твоя внешность превратилась в пыль, в чёрный пепел, — продолжала Джаванна.
Этарр в слепом гневе ударил её по прекрасному бесстыдному лицу. Джаванна быстро шагнула назад.
— Осторожнее, Этарр, или я использую против тебя магию, и твоё тело станет тогда соответствовать лицу.
Этарр взял себя в руки и отступил, глаза его горели.
— У меня тоже есть магия, но даже без её помощи, одним кулаком я заставлю тебя замолчать при первых же звуках твоего заклятия.
— Посмотрим, — воскликнула Джаванна, отбегая. — Моё заклятие удивительно короткое. — Этарр прыгнул, а она произнесла заклятие. И Этарр на середине прыжка остановился, руки его безжизненно повисли, он стал безвольным существом, всю его волю отобрала магия.
Но Джаванна стояла точно в такой же позе, её серые глаза тупо смотрели вперёд. Только Т'саис оставалась свободной — потому что на ней была руна Панделума, которая обращала магию против того, кто применил её.
Удивлённая девушка стояла в тёмной ночи, а рядом с ней стояли, как во сне, две фигуры. Т'саис подбежала к Этарру, потянула за руку. Тот тупо смотрел на неё.
— Этарр! Что с тобой? — И Этарр, воля которого была парализована и который должен был отвечать на вопросы и исполнять приказания, ответил ей.
— Ведьма произнесла заклятие, лишившее меня воли. Без приказа я не могу ни двигаться, ни говорить.
— Что же мне делать? Как спасти тебя? — спросила встревоженная девушка.
И, хотя Этарр лишился воли, мыслить он не разучился. Но он мог дать ей только информацию, ничего больше.
— Ты должна приказать мне действовать так, чтобы победить ведьму.
— Но как я узнаю, что делать?
— Спрашивай меня, и я отвечу.
— Но разве не лучше приказать тебе действовать так, будто ты свободен?
— Да.
— Тогда так и поступай: действуй, как стал бы действовать в таких обстоятельствах Этарр.
Так во тьме ночи было уничтожено заклятие Джаванны. Этарр пришёл в себя и действовал как нормальный человек. Он приблизился к неподвижной Джаванне.
— Ты боишься меня, ведьма?
— Да, — ответила Джаванна, — теперь я боюсь тебя.
— Правда ли, что лицо, которое ты украла у меня, превратилось в пепел?
— Твоё лицо стало пеплом вместе со взорвавшимся демоном.
Голубые глаза спокойно смотрели на неё сквозь прорези в капюшоне.
— Как мне вернуть его?
— Нужна сильная магия, нужно проникнуть далеко в прошлое; твоё лицо теперь в далёком прошлом. Нужна магия сильнее моей, сильнее той, которой обладают волшебники и демоны нынешней Земли. Я знаю только двоих, которые на это способны. Первого зовут Панделум, он живёт в многоцветном мире…
— Эмбелион, — прошептала Т'саис.
— …но заклинание, переносящее в этот мир, забыто. Однако есть и другой, не волшебник. Он не знает магии. Чтобы вернуть себе лицо, ты должен отыскать одного из них, — Джаванна замолкла, ответив на вопрос Этарра.
— А кто этот второй? — спросил Этарр.
— Я не знаю, как его зовут. Далеко в прошлом, за пределами нашей памяти, так гласит легенда, раса справедливых людей жила к востоку от Мауренронских гор, за Землёй Падающей Стены, у берегов большого моря. Они построили город со шпилями и низкими стеклянными куполами и жили там в спокойствии. У них не было бога, и вскоре они ощутили необходимость хоть в ком-нибудь, кому можно было бы поклоняться. Они построили роскошный храм из золота, стекла и гранита, обширный, как река Скаум, там, где она течёт по долине Резных Надгробий, и такой же длинный, и выше деревьев севера. И весь народ этих честных людей собрался в храме и стал молиться, и воля этих людей, как гласит легенда, создала бога. У него были их качества — это был бог совершённой справедливости.
Прошли века. Город исчез, его шпили и башни превратились в груды обломков, народ рассеялся. Но бог остался, навсегда привязанный к месту, где ему поклонялись. Сила этого бога превосходит любую магию. Каждому, кто обращается к нему, бог дарует справедливость. И — пусть боится зло — бог не проявляет ни капли милосердия. Поэтому мало кто решается предстать перед этим богом.
— Мы отправимся к этому богу, — с мрачным удовлетворением сказал Этарр.
— Отправимся втроём, и втроём будем просить у него справедливости.
Они вернулись по болотам в дом Этарра, и тот поискал в книгах заклинания, чтобы перенестись в древний город. Тщетно: в его распоряжении такой магии не оказалось. Он обратился к Джаванне.
— Ты знаешь магию, которая перенесёт нас к этому древнему богу?
— Да.
— Что это за магия?
— Я призову крылатых существ с Железных гор, и они отнесут нас.
Этарр пристально взглянул в лицо Джаванне.
— А какую награду они требуют?
— Они убивают тех, кого переносят.
— Ага, ведьма, — воскликнул Этарр, — даже лишённая воли, вынужденная правдиво отвечать на вопросы, ты пытаешься повредить нам. — Он возвышался над прекрасным рыжеволосым злом. — Как нам невредимыми добраться до этого бога?
— Нужно заклясть этих крылатых существ.
— Вызывай их, — приказал Этарр, — и наложи на них заклятие, свяжи их всей властью, которую даёт тебе магия.
Джаванна призвала тварей; те опустились, хлопая большими кожистыми крыльями. Ведьма наложила на них заклятье безопасности, и они завыли и затопали в разочаровании.
Все трое сели верхом, и чудища быстро понесли их по небу, в котором уже чувствовалось дыхание утра.
На восток, все время на восток. Наступил рассвет, медленно взошло тусклое красное солнце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21