– Я всегда рад твоей помощи, а работы летом невпроворот. На следующей неделе мы ставим на незапланированный ремонт большую красную яхту класса «Поглотитель пространства», и если хозяина на борту не будет, ты сможешь сам пригнать ее сюда.
– О! – Только и мог воскликнуть Джейро. – Огромное вам спасибо!
– А теперь давай делать, что положено, – кивнул Гайинг.
2
Около полудня Джейро пришел в лицей и занялся тем, чем обычно занимаются все учащиеся, заканчивающие учебное заведение. Многие находили эти занятия печальным делом, поскольку Великая Чистка знаменовала собой окончание детства. Детства с его играми, безответственностью, маленькими любовными делишками и пока еще полудетской борьбой за социальное продвижение, до сих пор являвшейся всего лишь первым опытом и, скорее, символическим, а не истинным актом.
Джейро обошел все классы, собрал свои вещи, попрощался с учителями, которых, по правде говоря, любил мало. Ровно в полдень юноша отправился в кафе и заказал себе в качестве ланча сэндвич, салат и фруктовое пирожное. Едва он начал есть, как появилась Лиссель в обтягивающей белой юбке и темном пуловере. Девушка была одна и выглядела, как показалось Джейро, подавленной, словно нехорошо себя чувствовала. Джейро она заметила только тогда, когда он подошел к ней сзади и взял за поднос.
– Вон туда, за мой столик, – указал Джейро. Личико девушки окаменело, какое-то время она неподвижно стояла, вцепившись в край подноса. – Иди! – уже почти приказал Джейро. – Мы всех задерживаем.
Опустив голову, Лиссель последовала за ним и тяжело плюхнулась на стул.
Джейро предпочел не заметить столь неграциозного движения.
– Я был очень рад познакомиться с твоей семьей. Они оказались вовсе не такими, как я ожидал.
– Да? – девушка посмотрела на него с каким-то вялым любопытством. – И в чем же состоит различие?
– Все они показались мне людьми весьма решительными и с большой энергией.
Лиссель коротко кивнула.
– В общем, ты прав. Они люди очень важные и с отменной компратурой. Моя мать только что заняла вакансию в Амброзиане, так что теперь перебраться в Кахулайбах ей не составит большого труда.
– Интересно, тебе понравился концерт? – небрежно заметил Джейро.
– Я ничего не поняла, – мрачно ответила Лиссель. – Я не понимаю тех идиотов, которые это слушают. Дорсен кажется нормальным человеком, но вынужден играть так, как ему прикажет продюсер. Теперь он собирается играть в оркестре Джереми Каватерры. Говорят, это лучше.
– Надеюсь, обо мне никто плохо не подумал? – осторожно поинтересовался Джейро.
– Да какая разница? Винци подумала, что ты билетер, и все не могла понять, почему ты сидишь в ложе. А мама просто не обратила на тебя внимания, вернее, она сказала, что ты подхалим и шмельцер. И еще, по ее мнению, ты сидел так глупо и неграциозно, что можно было подумать, будто ты только что наклал в штаны.
– Ого! – присвистнул Джейро. – Ну, если я встречу ее еще раз, я уже буду знать, что сказать!
Лиссель промолчала, а Джейро вздохнул.
– Но, к счастью, мое внутреннее равновесие – или, скажем так, гордость – не нуждается во внешних одобрениях.
Лиссель продолжала молчать, уныло ковыряя свой завтрак, а потом и вовсе отодвинула тарелку. Глаза ее, которыми она уставилась на Джейро, стали совсем пустыми.
– Как странно, что ты рассуждаешь о гордости и самоуважении! Когда Хэйнафер назвал тебя мупом, а ты, как дурак, просто заморгал своими длинными ресницами, а не думал ни про какую гордость. – Она отвернулась. – Мне надо идти. А ты можешь и дальше заниматься своими секретами. А, кроме того, не забудь заплатить своей банде.
– Банде? Какой банде?
– Не придуривайся, Джейро! Той банде, которую ты нанял, чтобы избить Хэйнафера и его товарищей прошлой ночью.
– Никакой банды нет. Я был один. Хэйнафер прыгнул на меня из кустов со своими Черными Ангелами. Хочешь услышать всю историю до конца?
Лиссель быстро кивнула.
– Я пошел с тобой в консерваторию – как ты думаешь, зачем?
– Ясно, как божий день. Ты хотел подольститься ко мне и к моей семье, – холодно ответила девушка.
Джейро рассмеялся.
– Сильнее ошибиться трудно! Я пошел, чтобы заманить Хэйнафера с его Ангелами. Я был уверен, что он все знает – и он действительно проглотил крючок. Они примчались в Пинжери-парк, где надеялись поучить меня еще раз. И я ждал этого. Но я был один.
Глаза Лиссель от недоверия стали круглыми.
– Это ложь! Хэйнафер сказал, что их было семь или восемь здоровых амбалов! Ты лжешь, а я не переношу лжецов! – Она вскочила, задев подносы.
– Подожди! Когда ты собираешься снова навестить Хэйнафера?
– После полудня.
– Тогда скажи ему правду. А еще скажи, что если он и дальше будет продолжать врать, то я подожду, пока он выйдет из госпиталя, и в один прекрасный вечер снова найду его. Я снова буду один, но сделаю так, что на сей раз из госпиталя он выйдет на костылях или ползком, как сломанный манекен. А если ему будет так угодно, то я сделаю так же и со всеми его друзьями. Ясно? Передашь?
Лиссель вздрогнула и побежала прочь. Джейро долго смотрел ей вслед, гадая, жалко ему эту красавицу или нет.
Во время вручения аттестатов он снова ее встретил.
– Поговорила с Хэйнафером? – спросил он.
– Я передала ему твое послание.
Джейро не отходил. Тогда Лиссель посмотрела куда-то в потолок и продолжила:
– Он сказал, что банды действительно не было, ты был один. Он сказал, что ты дьявол, и он будет избегать тебя всю свою оставшуюся жизнь. – И девушка с ненавистью посмотрела на юношу. – И я тоже хочу того же.
3
Хайлир пришел в свой кабинет и только потом обнаружил, что забыл папку с документами, которые были ему нужны на заседании комитета. Он позвонил домой, Алтея нашла документы и отправила с папкой Джейро. Причем она тут же позвонила мужу и сообщила, что Джейро уже едет. Хайлир выразил удовлетворение и рассказал, что ему сделали еще одно предложение относительно Мерривью.
– Неужели? И снова этот одиозный Милдун? Я не собираюсь иметь с ним дела даже в том случае, если он предложит мне драгоценности королевы Каха на золотом блюдечке!
– Нет, не Милдун. Некий представительный и красивый человек, весьма похожий на отставного юриста. Он назвался Помфри Уиксом из компании «Выгодная Собственность».
– И что ты сказал этому мистеру Уиксу?
– Я сказал, что мы скоро уезжаем на Ушант, и никаких разговоров до нашего возвращения вести невозможно, в ответ на что он обещал посетить нас позже. Я поинтересовался, кто же является его клиентом, но он ответил, что не уполномочен пока это открывать. Я посоветовал ему не обращаться к нам до тех пор, пока он не сможет этого сделать, и вообще, что мы предпочитаем иметь дело непосредственно с принципалом. Мистер Уикс обещал подумать, на чем наша беседа и закончилась.
– Странно, как много в последнее время развелось этих агентов. Похоже, все знают о нас нечто неизвестное нам самим, – промурлыкала Алтея.
– Об этом стоит подумать.
– Прямо тайна какая-то! Ведь Мерривью всего-навсего старое разваливающееся поместье, не представляющее ценности ни для кого, кроме нас троих. Здесь тихо и мирно, можно слушать, как шумит ветер в ветвях, и ночами наслаждаться любовными песнями летучих мышей.
– Но все сразу изменится, как только кто-нибудь начнет осваивать участки вдоль Кацвольд-роуд.
– А, все это только разговоры! Я уже слышу их много лет, но ничего с места не сдвигается!
– Возможно, это и так. Однако следует все же признать, что Мерривью просто разваливается: крыша течет, в кухне нужны новые окна, надо укреплять фасад. А все это означает время, деньги и усилия – и для чего? Для того, чтобы владеть старой фермой с гуляющими полами и перекошенными стенами? Раньше или позже Джейро начнет самостоятельную жизнь, и мы с тобой останемся одни посреди развалин.
– Я никогда не слышала от тебя подобных вещей! – с возмущением ответила Алтея.
– Вероятно, сегодня я просто в плохом настроении.
– А мне лично очень нравится этот прелестный уголок! И я не хочу его продавать. Между прочим, Джейро тоже думает именно так.
– Хорошо, только не заставляй меня больше красить дом со стремянки!
Они поговорили еще какое-то время, после чего Хайлир объявил, что Джейро с документами приехал, и попрощался.
4
Прежде чем выйти на улицу, Джейро какое-то время постоял в коридоре рядом с кабинетом Хайлира. Впереди, всего в нескольких метрах, он увидел двойные двери, ведущие в роскошный офис Хутсенрайтера. Неким чудесным образом, когда Джейро направился в сторону этих дверей, они приоткрылись, и в коридор выскользнула гибкая темноволосая девушка в бледно-голубом твидовом костюмчике. Голова ее была уверенно запрокинута, рот крепко сжат, брови напряженно выгнуты. Но, заметив Джейро, она остановилась и стала спокойно ждать, пока он подойдет.
Джейро увидел, что девочка действительно изменилась мало. Ее лицо по-прежнему окаймляла шапка тугих коротких локонов, лежавших в полном беспорядке. И держала она себя все так же самоуверенно и гордо. Может быть, она подросла на пару дюймов, и фигура приобрела чуть более женские формы. Кроме того, превратившись в девушку, она казалась более спокойной и уравновешенной, чем та Скарлет, которую помнил Джейро, и поэтому юноша ничуть не удивился, когда та вежливо сказала:
– Ты Джейро Фэйт.
– Собственной персоной! Кто это привел тебя сюда прямо для меня?
Она улыбнулась, но глаза ее остались печальны.
– В общем, никто. Я зашла сюда совершенно случайно.
– Как только я услышал, что ты вернулась, то сразу стал думать, где бы тебя увидеть! – честно признался Джейро.
Скарлет оглянулась через плечо на кабинет.
– Здесь не лучшее место. Пойдем.
Они вышли на улицу и устроились в открытом кафе на широком проспекте Фламмариона под сине-зеленым тентом. Им тут же принесли замороженный сок.
Какое-то время оба молчали. Не выдержав, Джейро решился спросить первым:
– Ты собираешься поступать в институт?
Скарлет рассмеялась каким-то странным горьким смехом, словно заданный вопрос был безнадежно наивен.
– Нет.
У Джейро вытянулось лицо: ответ оказался совершенно недвусмысленным. Тогда он зашел с другой стороны.
– Чем ты занималась все это время?
Скарлет посмотрела на него в упор тяжелым печальным взором, и Джейро смутился.
– Но, в общем, это и не важно. Ты ведь можешь не отвечать.
– Извини, – тяжело вздохнув, ответила Скарлет. – Я просто никак не могу собраться с мыслями. Все, что произошло со мной, было, в сущности, очень простым. Меня отправили в академию Аолайна в Аксельбаррен, на Гвисте. Я закончила ее с отличием. Познакомилась со множеством народу. Попала в несколько интересных приключений – и вот я дома.
– Звучит достаточно обычно. Ты об этом хотела рассказать мне?
– Не только.
Джейро приготовился ждать, и ждал долго. Наконец Скарлет без энтузиазма сказала:
– Были времена хорошие, а были и не очень. Я многому научилась и многое поняла. Но возвращаться туда я не хочу – ни сейчас, ни вообще. – Она помолчала. – Ну, а ты? Я вижу, ты все еще здесь, а не в космосе.
– Да. Пока да. Но ничего не изменилось.
– Ты все еще чувствуешь необходимость разобраться со своим прошлым?
Джейро кивнул.
– И чем быстрее, тем лучше, что означает – сразу же после института. Фэйты неумолимы, и у меня нет выбора.
Скарлет равнодушно рассматривала его почти в упор.
– И ты на них не сердишься?
– Нет, – немного подумав, ответил Джейро.
– Угу. Итак, ты отправляешься в космос сразу же, как только получаешь такую возможность.
– Вероятно. Я не уверен. Прежде, чем отправиться, надо сделать еще очень многое здесь.
– Угу. А что ты будешь изучать в институте?
– Инженерное дело, динамику, космические науки. Еще историю вселенной, музыковедение, ну, это чтобы ублажить Фэйтов.
– Как ты думаешь, я очень изменилась с последней нашей встречи? – вдруг спросила девушка.
– Не знаю, что ты хочешь услышать. Мне, честно говоря, кажется, что ты все та же прежняя Скарлет Хутсенрайтер. Хотя ты теперь и чуть выше. Я всегда считал тебя – как бы это выразиться? – хорошенькой? Красивой? Смущающей? Очаровательной? Удивительной? Все не то.
– А как насчет «захватывающей»?
– Это уже ближе.
Скарлет посмотрела на него задумчиво, словно Джейро высказал одну из ее собственных затаенных мыслей.
– Времена проходят. И я привыкла думать о них, как о трагических потерях сердца. – Девушка отсутствующим взглядом уставилась на проспект. – Я помню красивого мальчика из далеких времен. Он был таким аккуратным и чистеньким, с длинными ресницами и лицом, полным романтических грез. И однажды, поддавшись порыву, я поцеловала его. Помнишь?
– Помню. У меня голова тогда закружилась. И если ты снова поцелуешь меня, я снова стану тем же мальчиком.
– Ты не можешь стать прежним, Джейро. И хуже того – не могу я. Я не могу снова стать той девочкой – и когда я вспоминаю об этом, мне хочется плакать.
Джейро осторожно взял ее руку в ладони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– О! – Только и мог воскликнуть Джейро. – Огромное вам спасибо!
– А теперь давай делать, что положено, – кивнул Гайинг.
2
Около полудня Джейро пришел в лицей и занялся тем, чем обычно занимаются все учащиеся, заканчивающие учебное заведение. Многие находили эти занятия печальным делом, поскольку Великая Чистка знаменовала собой окончание детства. Детства с его играми, безответственностью, маленькими любовными делишками и пока еще полудетской борьбой за социальное продвижение, до сих пор являвшейся всего лишь первым опытом и, скорее, символическим, а не истинным актом.
Джейро обошел все классы, собрал свои вещи, попрощался с учителями, которых, по правде говоря, любил мало. Ровно в полдень юноша отправился в кафе и заказал себе в качестве ланча сэндвич, салат и фруктовое пирожное. Едва он начал есть, как появилась Лиссель в обтягивающей белой юбке и темном пуловере. Девушка была одна и выглядела, как показалось Джейро, подавленной, словно нехорошо себя чувствовала. Джейро она заметила только тогда, когда он подошел к ней сзади и взял за поднос.
– Вон туда, за мой столик, – указал Джейро. Личико девушки окаменело, какое-то время она неподвижно стояла, вцепившись в край подноса. – Иди! – уже почти приказал Джейро. – Мы всех задерживаем.
Опустив голову, Лиссель последовала за ним и тяжело плюхнулась на стул.
Джейро предпочел не заметить столь неграциозного движения.
– Я был очень рад познакомиться с твоей семьей. Они оказались вовсе не такими, как я ожидал.
– Да? – девушка посмотрела на него с каким-то вялым любопытством. – И в чем же состоит различие?
– Все они показались мне людьми весьма решительными и с большой энергией.
Лиссель коротко кивнула.
– В общем, ты прав. Они люди очень важные и с отменной компратурой. Моя мать только что заняла вакансию в Амброзиане, так что теперь перебраться в Кахулайбах ей не составит большого труда.
– Интересно, тебе понравился концерт? – небрежно заметил Джейро.
– Я ничего не поняла, – мрачно ответила Лиссель. – Я не понимаю тех идиотов, которые это слушают. Дорсен кажется нормальным человеком, но вынужден играть так, как ему прикажет продюсер. Теперь он собирается играть в оркестре Джереми Каватерры. Говорят, это лучше.
– Надеюсь, обо мне никто плохо не подумал? – осторожно поинтересовался Джейро.
– Да какая разница? Винци подумала, что ты билетер, и все не могла понять, почему ты сидишь в ложе. А мама просто не обратила на тебя внимания, вернее, она сказала, что ты подхалим и шмельцер. И еще, по ее мнению, ты сидел так глупо и неграциозно, что можно было подумать, будто ты только что наклал в штаны.
– Ого! – присвистнул Джейро. – Ну, если я встречу ее еще раз, я уже буду знать, что сказать!
Лиссель промолчала, а Джейро вздохнул.
– Но, к счастью, мое внутреннее равновесие – или, скажем так, гордость – не нуждается во внешних одобрениях.
Лиссель продолжала молчать, уныло ковыряя свой завтрак, а потом и вовсе отодвинула тарелку. Глаза ее, которыми она уставилась на Джейро, стали совсем пустыми.
– Как странно, что ты рассуждаешь о гордости и самоуважении! Когда Хэйнафер назвал тебя мупом, а ты, как дурак, просто заморгал своими длинными ресницами, а не думал ни про какую гордость. – Она отвернулась. – Мне надо идти. А ты можешь и дальше заниматься своими секретами. А, кроме того, не забудь заплатить своей банде.
– Банде? Какой банде?
– Не придуривайся, Джейро! Той банде, которую ты нанял, чтобы избить Хэйнафера и его товарищей прошлой ночью.
– Никакой банды нет. Я был один. Хэйнафер прыгнул на меня из кустов со своими Черными Ангелами. Хочешь услышать всю историю до конца?
Лиссель быстро кивнула.
– Я пошел с тобой в консерваторию – как ты думаешь, зачем?
– Ясно, как божий день. Ты хотел подольститься ко мне и к моей семье, – холодно ответила девушка.
Джейро рассмеялся.
– Сильнее ошибиться трудно! Я пошел, чтобы заманить Хэйнафера с его Ангелами. Я был уверен, что он все знает – и он действительно проглотил крючок. Они примчались в Пинжери-парк, где надеялись поучить меня еще раз. И я ждал этого. Но я был один.
Глаза Лиссель от недоверия стали круглыми.
– Это ложь! Хэйнафер сказал, что их было семь или восемь здоровых амбалов! Ты лжешь, а я не переношу лжецов! – Она вскочила, задев подносы.
– Подожди! Когда ты собираешься снова навестить Хэйнафера?
– После полудня.
– Тогда скажи ему правду. А еще скажи, что если он и дальше будет продолжать врать, то я подожду, пока он выйдет из госпиталя, и в один прекрасный вечер снова найду его. Я снова буду один, но сделаю так, что на сей раз из госпиталя он выйдет на костылях или ползком, как сломанный манекен. А если ему будет так угодно, то я сделаю так же и со всеми его друзьями. Ясно? Передашь?
Лиссель вздрогнула и побежала прочь. Джейро долго смотрел ей вслед, гадая, жалко ему эту красавицу или нет.
Во время вручения аттестатов он снова ее встретил.
– Поговорила с Хэйнафером? – спросил он.
– Я передала ему твое послание.
Джейро не отходил. Тогда Лиссель посмотрела куда-то в потолок и продолжила:
– Он сказал, что банды действительно не было, ты был один. Он сказал, что ты дьявол, и он будет избегать тебя всю свою оставшуюся жизнь. – И девушка с ненавистью посмотрела на юношу. – И я тоже хочу того же.
3
Хайлир пришел в свой кабинет и только потом обнаружил, что забыл папку с документами, которые были ему нужны на заседании комитета. Он позвонил домой, Алтея нашла документы и отправила с папкой Джейро. Причем она тут же позвонила мужу и сообщила, что Джейро уже едет. Хайлир выразил удовлетворение и рассказал, что ему сделали еще одно предложение относительно Мерривью.
– Неужели? И снова этот одиозный Милдун? Я не собираюсь иметь с ним дела даже в том случае, если он предложит мне драгоценности королевы Каха на золотом блюдечке!
– Нет, не Милдун. Некий представительный и красивый человек, весьма похожий на отставного юриста. Он назвался Помфри Уиксом из компании «Выгодная Собственность».
– И что ты сказал этому мистеру Уиксу?
– Я сказал, что мы скоро уезжаем на Ушант, и никаких разговоров до нашего возвращения вести невозможно, в ответ на что он обещал посетить нас позже. Я поинтересовался, кто же является его клиентом, но он ответил, что не уполномочен пока это открывать. Я посоветовал ему не обращаться к нам до тех пор, пока он не сможет этого сделать, и вообще, что мы предпочитаем иметь дело непосредственно с принципалом. Мистер Уикс обещал подумать, на чем наша беседа и закончилась.
– Странно, как много в последнее время развелось этих агентов. Похоже, все знают о нас нечто неизвестное нам самим, – промурлыкала Алтея.
– Об этом стоит подумать.
– Прямо тайна какая-то! Ведь Мерривью всего-навсего старое разваливающееся поместье, не представляющее ценности ни для кого, кроме нас троих. Здесь тихо и мирно, можно слушать, как шумит ветер в ветвях, и ночами наслаждаться любовными песнями летучих мышей.
– Но все сразу изменится, как только кто-нибудь начнет осваивать участки вдоль Кацвольд-роуд.
– А, все это только разговоры! Я уже слышу их много лет, но ничего с места не сдвигается!
– Возможно, это и так. Однако следует все же признать, что Мерривью просто разваливается: крыша течет, в кухне нужны новые окна, надо укреплять фасад. А все это означает время, деньги и усилия – и для чего? Для того, чтобы владеть старой фермой с гуляющими полами и перекошенными стенами? Раньше или позже Джейро начнет самостоятельную жизнь, и мы с тобой останемся одни посреди развалин.
– Я никогда не слышала от тебя подобных вещей! – с возмущением ответила Алтея.
– Вероятно, сегодня я просто в плохом настроении.
– А мне лично очень нравится этот прелестный уголок! И я не хочу его продавать. Между прочим, Джейро тоже думает именно так.
– Хорошо, только не заставляй меня больше красить дом со стремянки!
Они поговорили еще какое-то время, после чего Хайлир объявил, что Джейро с документами приехал, и попрощался.
4
Прежде чем выйти на улицу, Джейро какое-то время постоял в коридоре рядом с кабинетом Хайлира. Впереди, всего в нескольких метрах, он увидел двойные двери, ведущие в роскошный офис Хутсенрайтера. Неким чудесным образом, когда Джейро направился в сторону этих дверей, они приоткрылись, и в коридор выскользнула гибкая темноволосая девушка в бледно-голубом твидовом костюмчике. Голова ее была уверенно запрокинута, рот крепко сжат, брови напряженно выгнуты. Но, заметив Джейро, она остановилась и стала спокойно ждать, пока он подойдет.
Джейро увидел, что девочка действительно изменилась мало. Ее лицо по-прежнему окаймляла шапка тугих коротких локонов, лежавших в полном беспорядке. И держала она себя все так же самоуверенно и гордо. Может быть, она подросла на пару дюймов, и фигура приобрела чуть более женские формы. Кроме того, превратившись в девушку, она казалась более спокойной и уравновешенной, чем та Скарлет, которую помнил Джейро, и поэтому юноша ничуть не удивился, когда та вежливо сказала:
– Ты Джейро Фэйт.
– Собственной персоной! Кто это привел тебя сюда прямо для меня?
Она улыбнулась, но глаза ее остались печальны.
– В общем, никто. Я зашла сюда совершенно случайно.
– Как только я услышал, что ты вернулась, то сразу стал думать, где бы тебя увидеть! – честно признался Джейро.
Скарлет оглянулась через плечо на кабинет.
– Здесь не лучшее место. Пойдем.
Они вышли на улицу и устроились в открытом кафе на широком проспекте Фламмариона под сине-зеленым тентом. Им тут же принесли замороженный сок.
Какое-то время оба молчали. Не выдержав, Джейро решился спросить первым:
– Ты собираешься поступать в институт?
Скарлет рассмеялась каким-то странным горьким смехом, словно заданный вопрос был безнадежно наивен.
– Нет.
У Джейро вытянулось лицо: ответ оказался совершенно недвусмысленным. Тогда он зашел с другой стороны.
– Чем ты занималась все это время?
Скарлет посмотрела на него в упор тяжелым печальным взором, и Джейро смутился.
– Но, в общем, это и не важно. Ты ведь можешь не отвечать.
– Извини, – тяжело вздохнув, ответила Скарлет. – Я просто никак не могу собраться с мыслями. Все, что произошло со мной, было, в сущности, очень простым. Меня отправили в академию Аолайна в Аксельбаррен, на Гвисте. Я закончила ее с отличием. Познакомилась со множеством народу. Попала в несколько интересных приключений – и вот я дома.
– Звучит достаточно обычно. Ты об этом хотела рассказать мне?
– Не только.
Джейро приготовился ждать, и ждал долго. Наконец Скарлет без энтузиазма сказала:
– Были времена хорошие, а были и не очень. Я многому научилась и многое поняла. Но возвращаться туда я не хочу – ни сейчас, ни вообще. – Она помолчала. – Ну, а ты? Я вижу, ты все еще здесь, а не в космосе.
– Да. Пока да. Но ничего не изменилось.
– Ты все еще чувствуешь необходимость разобраться со своим прошлым?
Джейро кивнул.
– И чем быстрее, тем лучше, что означает – сразу же после института. Фэйты неумолимы, и у меня нет выбора.
Скарлет равнодушно рассматривала его почти в упор.
– И ты на них не сердишься?
– Нет, – немного подумав, ответил Джейро.
– Угу. Итак, ты отправляешься в космос сразу же, как только получаешь такую возможность.
– Вероятно. Я не уверен. Прежде, чем отправиться, надо сделать еще очень многое здесь.
– Угу. А что ты будешь изучать в институте?
– Инженерное дело, динамику, космические науки. Еще историю вселенной, музыковедение, ну, это чтобы ублажить Фэйтов.
– Как ты думаешь, я очень изменилась с последней нашей встречи? – вдруг спросила девушка.
– Не знаю, что ты хочешь услышать. Мне, честно говоря, кажется, что ты все та же прежняя Скарлет Хутсенрайтер. Хотя ты теперь и чуть выше. Я всегда считал тебя – как бы это выразиться? – хорошенькой? Красивой? Смущающей? Очаровательной? Удивительной? Все не то.
– А как насчет «захватывающей»?
– Это уже ближе.
Скарлет посмотрела на него задумчиво, словно Джейро высказал одну из ее собственных затаенных мыслей.
– Времена проходят. И я привыкла думать о них, как о трагических потерях сердца. – Девушка отсутствующим взглядом уставилась на проспект. – Я помню красивого мальчика из далеких времен. Он был таким аккуратным и чистеньким, с длинными ресницами и лицом, полным романтических грез. И однажды, поддавшись порыву, я поцеловала его. Помнишь?
– Помню. У меня голова тогда закружилась. И если ты снова поцелуешь меня, я снова стану тем же мальчиком.
– Ты не можешь стать прежним, Джейро. И хуже того – не могу я. Я не могу снова стать той девочкой – и когда я вспоминаю об этом, мне хочется плакать.
Джейро осторожно взял ее руку в ладони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66