Его замечание заставило ее невольно улыбнуться.
– Что смешного? – спросил он.
– Все. Ты. Я. Нелепее, чем сейчас, не бывает, правда?
– Пожалуй, да.
– Сколько времени?
– Около шести.
– Скоро взойдет солнце. Думаю, мне следует пойти поискать Яффа, пока свет не заставил его где-нибудь спрятаться.
– Если он остался в городе.
– Не думаю, что у него есть силы убраться отсюда, – сказала она, – Круг сужается все сильнее. Кони-Ай вдруг превратился в центр известной нам вселенной.
– И неизвестной.
– Не знаю, такая уж ли она неизвестная. Вдруг Субстанция гораздо больше похожа на наш дом, чем мы думаем.
День уже вступал в свои права, темнота сменилась тревожными сумерками – «нейтральной полосой» между царствами Луны и Солнца. Когда они пересекали автомобильную стоянку отеля, из тени выступил человек в грязной одежде, с мертвенно-бледным лицом.
– Мне нужно с вами поговорить, – сказал он. – Вы ведь Грилло?
– Да. А вы кто?
– Моя фамилия Уитт. У меня был офис неподалеку и друзья в этом отеле, они и рассказали мне о вас.
– Что вам нужно? – спросила Тесла.
– Я был в Кони-Ай, – сказал он. – Я хотел с вами поговорить, когда вы оттуда вышли. Но я спрятался и не мог заставить себя двигаться. – Он взглянул на свои брюки. Они были мокрыми спереди. – Что происходит наверху?
– Уезжайте из Гроува как можно скорее, – посоветовала Тесла. – Скоро тут будет еще хуже.
– Из Гроува нельзя уехать, – сказал Уитт. – Гроува больше нет. Люди оставили насиженные места, и я не думаю, что они вернутся. Но я не уеду. Мне некуда ехать. К тому же, – казалось, он вот-вот заплачет, – это мой город. И если уж ему суждено пропасть, я хочу видеть это. Даже если Яфф…
– Стоп! – перебила его Тесла. – Что вы знаете про Яффа?
– Я… знаком с ним. Томми-Рэй Макгуайр его сын, вы это знаете? – Тесла кивнула. – Ну, он и познакомил меня с Яффом.
– Здесь?
– Естественно.
– А где?
– На Уайлд-Черри-глэйд.
– Вот оттуда и начнем, – сказала Тесла. – Можете нас туда проводить?
– Конечно.
– Думаешь, он вернулся туда? – спросил Грилло.
– Ты же видел, в каком он состоянии, – ответила Тесла. – По-моему, он должен искать знакомое место, где он чувствовал бы себя в безопасности.
– Что ж, разумно, – отозвался Грилло.
– Тогда это первый проблеск разума за сегодняшнюю ночь, – сказал Уитт.
Рассвет подтвердил слова Уильяма Уитта: город практически опустел, жители бежали. Стая домашних собак, в спешке забытых или сбежавших, охваченных паникой, кружила по улицам. За пару дней они превратились в настоящую шайку. Уитт узнавал их. Там были пудели миссис Даффин, две таксы Блэйза Хеббарда, щенки щенков щенков собак Эдгара Лотта, который умер, когда Уитт был еще ребенком. Перед смертью он завещал все свои деньги на постройку памятника «Лиге девственниц».
Кроме собак они заметили и другие, более тревожные признаки поспешного бегства. Открытые двери гаражей, брошенные на подъездных дорожках и тропинках игрушки, что обронили сонные дети, когда среди ночи их вытащили из постелей и отнесли в машины.
– Они знали, – сказал Уитт, когда они ехали через город. – Они давно знали, но никто ничего не сказал. Поэтому большинство и сбежало ночью. Они думали, что они единственные, кто сошел с ума. Они все думали, что они единственные, кто сошел с ума.
– Вы говорили, что работали здесь?
– Да, – ответил Уитт. – Торговал недвижимостью.
– Ваш бизнес завтра может расцвести. Столько домов на продажу.
– А кто их купит? – сказал Уитт. – Город станет проклятой землей.
– Но ведь Гроув в этом не виноват, – сказала Тесла. – Это случайность.
– Вы так думаете?
– Конечно. Флетчер и Яфф оказались здесь только потому, что исчерпали свои силы, а не потому, что Гроув избран.
– Я все равно думаю, что это место станет проклятым, – начал Уитт, но отвлекся, объясняя Грилло дорогу: – Следующий поворот. Дом миссис Ллойд – четвертый или пятый справа.
Снаррки дом выглядел необитаемым. Когда они проникли внутрь, впечатление подтвердилось. Яфф не бывал здесь с тех пор, как он поиздевался над Уиттом.
– Что ж, попытаться все равно стоило, – сказала Тесла – Думаю, мы должны продолжить поиски. Город не такой уж и большой. Будем прочесывать улицу за улицей, пока не наткнемся на его след. Есть идеи получше?
Она взглянула на Грилло, смотревшего куда-то вдаль. Он витал мыслями где-то далеко.
– Что случилось? – спросила она.
– А?
– Кто-то не закрыл кран, – сказал Уитт, проследив за взглядом Грилло.
Действительно, из-под входной двери дома напротив миссис Ллойд текла вода. Ручеек сбегал по уклону подъездной дорожки, пересекал тротуар и исчезал в водостоке.
– Ну и что тут интересного?
Он продолжал смотреть на воду, исчезающую в решетке водостока.
– Думаю, я знаю, куда он отправился. Он повернулся и посмотрел на Теслу.
– Ты говорила, он отправится в знакомое место. Самое для него знакомое место в Гроуве находится не на земле, а под землей.
Тесла просияла.
– Пещеры. Точно. Похоже, ты угадал.
Они вернулись к машине и под руководством Уитта кратчайшим путем направились через весь город в Дирделл, не обращая внимания на красные светофоры и улицы с односторонним движением.
– Полиция не заставит себя ждать, – заметил Грилло, – они должны искать пропавших звезд.
– Я должна подняться на холм и предупредить их, чтобы они держались подальше.
– Ты же не можешь быть одновременно в двух местах, – сказал Грилло. – Или это еще один из твоих талантов, о котором я не знаю?
– Ха, мать твою, ха.
– Им придется пойти своим нелегким путем. У нас есть дела поважнее.
– Верно, – признала Тесла.
– Если Яфф действительно в пещерах, – сказал Уитт, – как мы к нему спустимся? Не думаю, что он выйдет на зов.
– Вы знаете человека, которого зовут Хочкис? – спросил Грилло.
– Конечно. Отец Кэролин?
– Да.
– Он нам поможет. Готов спорить, он все еще в городе. Он мог бы спустить нас вниз. Сумеет ли он потом вытащить нас оттуда – другой вопрос. Но пару дней назад он был вполне уверен в этом и уговаривал меня отправиться в пещеры вместе с ним.
– Зачем?
– Он одержим тем, что похоронено под городом.
– Я чего-то не улавливаю.
– Честно говоря, я тоже. Пусть он сам объяснит.
Они добрались до леса. Не было слышно ни звука, никакого утреннего птичьего гама. Они вошли под сень деревьев. Тишина подавляла.
– Он был здесь, – сказала Тесла.
Никто не спросил, откуда она это знает. Даже без обостренных нунцием чувств было понятно, что атмосфера в лесу изменилась. Птицы не улетели – они боялись петь.
Уитт так уверенно вел их к поляне, где был вход в пещеру, что Грилло спросил:
– Часто здесь бываете?
– Почти никогда, – ответил Уитт.
– Стойте, – прошептала вдруг Тесла. Впереди за деревьями уже виднелась поляна.
– Смотрите, – сказала она.
В ярде или двух от полицейского заграждения они увидели ворочающееся в траве доказательство того, что Яфф действительно нашел здесь убежище. Одна из терат, слишком слабая и израненная, чтобы одолеть последние ярды, отделяющие ее от спасительной тьмы пещеры, доживала свои последние секунды. Она разлагалась со слабым свечением.
– Она не сможет нам ничего сделать, – сказал Грилло, уже собираясь выйти на поляну.
Тесла удержала его за руку.
– Она может предупредить Яффа, – сказала она. – Мы не знаем, какая у него связь с этими тварями. Нам не обязательно идти дальше. Мы уже выяснили, что он здесь.
– Верно.
– Поехали искать Хочкиса.
Они двинулись обратно по своим следам.
– Вы знаете, где он живет? – спросил Грилло у Уитта, когда они отошли от поляны на приличное расстояние.
– Я знаю, где живет каждый, – ответил Уитт. – Или жил.
Казалось, вид расщелины потряс его. Это возродило подозрения Грилло, что это место было для Уитта объектом некоего паломничества.
– Отвезите Теслу к Хочкису, – сказал Грилло. – Встретимся здесь.
– А ты куда? – поинтересовалась Тесла.
– Хочу убедиться, что Эллен уехала из города.
– Она же разумная женщина, – последовал ответ. – Я уверена, что уехала.
– Все равно я хочу это проверить, – упрямо сказал Грилло.
Он оставил их в машине и пошел в направлении дома Эллен. Тесла тем временем пыталась привлечь внимание Уитта – тот не отрывал взгляда от леса. Когда Грилло завернул за угол, Тесле еще не удалось привести Уитта в чувство. Он смотрел на деревья, словно расщелина взывала к общему прошлому, и он мог сделать только одно – не поддаваться ее призыву.
III
На помощь Джо-Бет в ее одиноком ужасе пришел не Хови. Ей помог прилив. Он подхватил девушку (ее глаза почти все время были закрыты, а когда она открывала, все застилала пелена слез) и вынес к тому месту, что она видела лишь мельком, когда они плыли по Субстанции вместе с Хови – к Эфемериде. В море возникло волнение, но она не обратила на него внимания, впрочем, как и на приближение самого острова. Но другие заметили. Если бы она больше замечала происходящее вокруг, то увидела бы едва заметные, но несомненные изменения в поведении душ, плывущих в эфире Субстанции. Их движение стало уже не столь равномерным. Одни, самые восприимчивые к шепоту эфира, остановились и зависли в темноте, как утонувшие звезды. Другие нырнули в глубину, надеясь там спрятаться от обещанной беды. Прочие – их было меньшинство – вовсе исчезли, проснувшись в своих постелях в Косме и благодаря судьбу за то, что спаслись от опасности. Для большинства, однако, послание оказалось слишком тихим, чтобы они смогли его услышать. А если они его и услышали, то наслаждение от пребывания в Субстанции перевесило страх. Они поднимались и опускались, но большей частью так и не попадали туда, куда волна вынесла Джо-Бет: к острову в море снов.
«Эфемерида».
Это название звучало в голове у Хови с тех пор, как он впервые его услышал из уст Флетчера.
«Что там?» – спросил он тогда, рисуя в воображении райский остров. Ответ отца не слишком прояснил ситуацию. «Явление тайны», ответил тот, но его ответ вызвал дюжину новых вопросов. Теперь, когда остров предстал перед Хови, он пожалел, что не был тогда более настойчив. Даже на таком расстоянии стало ясно, что его представления об этом месте далеки от реальности. Так же, как Субстанция не является морем в прямом смысле, Эфемерида требовала расширения понятия «остров». Во-первых, это оказался не единый массив, но множество, может быть, сотни соединенных каменными арками островов. Архипелаг напоминал огромный плавающий собор, мосты – опоры, а острова – башни, становившиеся все выше при приближении к центральному острову, откуда в небо поднимались две колонны плотного дыма. Сходство было слишком велико для простого совпадения. Несомненно, творчество всех архитекторов мира есть подсознательное воспоминание об этом образе. Строители соборов и даже – кто знает? – дети, играющие в кубики, сохраняют этот остров грез где-то в укромных уголках сознания, а потом пытаются воспроизвести как можно точнее. Но любые их шедевры остаются лишь подобиями оригинала – ведь приходится идти на компромиссы с силой притяжения и прочими ограничениями земной реальности.
Не могут они приблизиться и к размерам этого великолепия. Эфемерида простиралась на много миль, и каждый ее клочок был отмечен печатью гения. Если это создание природы (хотя кто знает, какова природа царства сознания?), то здесь природа показала, на что она способна. Она заставила твердую материю играть в игры, доступные лишь облакам и свету в том мире, что оставил Хови; она создала прямые и тонкие, как тростник, башни, на вершинах которых балансировали шары размером с дом; она украсила фасады отвесных утесов каннелюрами, напоминающими желобки на раковинах моллюсков; она подернула волнами стены каньонов так, что они стали похожи на оконные занавески; сложила спиралевидные холмы и высекла из валунов груди, собак и даже объедки, сброшенные с какого-то огромного стола, – множество образов. Но Хови не был уверен, что хотя бы один из них задуман осознанно. Фрагмент, напоминавший лицо, при повторном взгляде оказывался частью другого изображения. Восприятие каждой детали ежесекундно менялось. Возможно, это лишь игра воображения, как с тем пирсом, откуда Хови прыгнул в Субстанцию, когда его разум адаптировался к необъяснимому. Но оставалось то, что никак не трансформировалось: из бесчисленных трещин в отвесных стенах центрального острова архипелага, поднимавшегося прямо из моря, исходили вертикальные струи дыма. Плотная пелена дыма окутывала его вершину. Какая бы тайна там ни скрывалась, она притягивала огоньки душ, сбросивших бремя плоти. Они не влетали в облако дыма, а лишь порхали вокруг. Хови гадал, что не пускает их внутрь: страх или более существенная преграда. Когда он окажется ближе, то постарается узнать ответ. Он стал грести, помогая приливу скорее донести его до места, и через десять-пятнадцать минут после того, как впервые увидел Эфемериду, уже выбирался на ее берег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Что смешного? – спросил он.
– Все. Ты. Я. Нелепее, чем сейчас, не бывает, правда?
– Пожалуй, да.
– Сколько времени?
– Около шести.
– Скоро взойдет солнце. Думаю, мне следует пойти поискать Яффа, пока свет не заставил его где-нибудь спрятаться.
– Если он остался в городе.
– Не думаю, что у него есть силы убраться отсюда, – сказала она, – Круг сужается все сильнее. Кони-Ай вдруг превратился в центр известной нам вселенной.
– И неизвестной.
– Не знаю, такая уж ли она неизвестная. Вдруг Субстанция гораздо больше похожа на наш дом, чем мы думаем.
День уже вступал в свои права, темнота сменилась тревожными сумерками – «нейтральной полосой» между царствами Луны и Солнца. Когда они пересекали автомобильную стоянку отеля, из тени выступил человек в грязной одежде, с мертвенно-бледным лицом.
– Мне нужно с вами поговорить, – сказал он. – Вы ведь Грилло?
– Да. А вы кто?
– Моя фамилия Уитт. У меня был офис неподалеку и друзья в этом отеле, они и рассказали мне о вас.
– Что вам нужно? – спросила Тесла.
– Я был в Кони-Ай, – сказал он. – Я хотел с вами поговорить, когда вы оттуда вышли. Но я спрятался и не мог заставить себя двигаться. – Он взглянул на свои брюки. Они были мокрыми спереди. – Что происходит наверху?
– Уезжайте из Гроува как можно скорее, – посоветовала Тесла. – Скоро тут будет еще хуже.
– Из Гроува нельзя уехать, – сказал Уитт. – Гроува больше нет. Люди оставили насиженные места, и я не думаю, что они вернутся. Но я не уеду. Мне некуда ехать. К тому же, – казалось, он вот-вот заплачет, – это мой город. И если уж ему суждено пропасть, я хочу видеть это. Даже если Яфф…
– Стоп! – перебила его Тесла. – Что вы знаете про Яффа?
– Я… знаком с ним. Томми-Рэй Макгуайр его сын, вы это знаете? – Тесла кивнула. – Ну, он и познакомил меня с Яффом.
– Здесь?
– Естественно.
– А где?
– На Уайлд-Черри-глэйд.
– Вот оттуда и начнем, – сказала Тесла. – Можете нас туда проводить?
– Конечно.
– Думаешь, он вернулся туда? – спросил Грилло.
– Ты же видел, в каком он состоянии, – ответила Тесла. – По-моему, он должен искать знакомое место, где он чувствовал бы себя в безопасности.
– Что ж, разумно, – отозвался Грилло.
– Тогда это первый проблеск разума за сегодняшнюю ночь, – сказал Уитт.
Рассвет подтвердил слова Уильяма Уитта: город практически опустел, жители бежали. Стая домашних собак, в спешке забытых или сбежавших, охваченных паникой, кружила по улицам. За пару дней они превратились в настоящую шайку. Уитт узнавал их. Там были пудели миссис Даффин, две таксы Блэйза Хеббарда, щенки щенков щенков собак Эдгара Лотта, который умер, когда Уитт был еще ребенком. Перед смертью он завещал все свои деньги на постройку памятника «Лиге девственниц».
Кроме собак они заметили и другие, более тревожные признаки поспешного бегства. Открытые двери гаражей, брошенные на подъездных дорожках и тропинках игрушки, что обронили сонные дети, когда среди ночи их вытащили из постелей и отнесли в машины.
– Они знали, – сказал Уитт, когда они ехали через город. – Они давно знали, но никто ничего не сказал. Поэтому большинство и сбежало ночью. Они думали, что они единственные, кто сошел с ума. Они все думали, что они единственные, кто сошел с ума.
– Вы говорили, что работали здесь?
– Да, – ответил Уитт. – Торговал недвижимостью.
– Ваш бизнес завтра может расцвести. Столько домов на продажу.
– А кто их купит? – сказал Уитт. – Город станет проклятой землей.
– Но ведь Гроув в этом не виноват, – сказала Тесла. – Это случайность.
– Вы так думаете?
– Конечно. Флетчер и Яфф оказались здесь только потому, что исчерпали свои силы, а не потому, что Гроув избран.
– Я все равно думаю, что это место станет проклятым, – начал Уитт, но отвлекся, объясняя Грилло дорогу: – Следующий поворот. Дом миссис Ллойд – четвертый или пятый справа.
Снаррки дом выглядел необитаемым. Когда они проникли внутрь, впечатление подтвердилось. Яфф не бывал здесь с тех пор, как он поиздевался над Уиттом.
– Что ж, попытаться все равно стоило, – сказала Тесла – Думаю, мы должны продолжить поиски. Город не такой уж и большой. Будем прочесывать улицу за улицей, пока не наткнемся на его след. Есть идеи получше?
Она взглянула на Грилло, смотревшего куда-то вдаль. Он витал мыслями где-то далеко.
– Что случилось? – спросила она.
– А?
– Кто-то не закрыл кран, – сказал Уитт, проследив за взглядом Грилло.
Действительно, из-под входной двери дома напротив миссис Ллойд текла вода. Ручеек сбегал по уклону подъездной дорожки, пересекал тротуар и исчезал в водостоке.
– Ну и что тут интересного?
Он продолжал смотреть на воду, исчезающую в решетке водостока.
– Думаю, я знаю, куда он отправился. Он повернулся и посмотрел на Теслу.
– Ты говорила, он отправится в знакомое место. Самое для него знакомое место в Гроуве находится не на земле, а под землей.
Тесла просияла.
– Пещеры. Точно. Похоже, ты угадал.
Они вернулись к машине и под руководством Уитта кратчайшим путем направились через весь город в Дирделл, не обращая внимания на красные светофоры и улицы с односторонним движением.
– Полиция не заставит себя ждать, – заметил Грилло, – они должны искать пропавших звезд.
– Я должна подняться на холм и предупредить их, чтобы они держались подальше.
– Ты же не можешь быть одновременно в двух местах, – сказал Грилло. – Или это еще один из твоих талантов, о котором я не знаю?
– Ха, мать твою, ха.
– Им придется пойти своим нелегким путем. У нас есть дела поважнее.
– Верно, – признала Тесла.
– Если Яфф действительно в пещерах, – сказал Уитт, – как мы к нему спустимся? Не думаю, что он выйдет на зов.
– Вы знаете человека, которого зовут Хочкис? – спросил Грилло.
– Конечно. Отец Кэролин?
– Да.
– Он нам поможет. Готов спорить, он все еще в городе. Он мог бы спустить нас вниз. Сумеет ли он потом вытащить нас оттуда – другой вопрос. Но пару дней назад он был вполне уверен в этом и уговаривал меня отправиться в пещеры вместе с ним.
– Зачем?
– Он одержим тем, что похоронено под городом.
– Я чего-то не улавливаю.
– Честно говоря, я тоже. Пусть он сам объяснит.
Они добрались до леса. Не было слышно ни звука, никакого утреннего птичьего гама. Они вошли под сень деревьев. Тишина подавляла.
– Он был здесь, – сказала Тесла.
Никто не спросил, откуда она это знает. Даже без обостренных нунцием чувств было понятно, что атмосфера в лесу изменилась. Птицы не улетели – они боялись петь.
Уитт так уверенно вел их к поляне, где был вход в пещеру, что Грилло спросил:
– Часто здесь бываете?
– Почти никогда, – ответил Уитт.
– Стойте, – прошептала вдруг Тесла. Впереди за деревьями уже виднелась поляна.
– Смотрите, – сказала она.
В ярде или двух от полицейского заграждения они увидели ворочающееся в траве доказательство того, что Яфф действительно нашел здесь убежище. Одна из терат, слишком слабая и израненная, чтобы одолеть последние ярды, отделяющие ее от спасительной тьмы пещеры, доживала свои последние секунды. Она разлагалась со слабым свечением.
– Она не сможет нам ничего сделать, – сказал Грилло, уже собираясь выйти на поляну.
Тесла удержала его за руку.
– Она может предупредить Яффа, – сказала она. – Мы не знаем, какая у него связь с этими тварями. Нам не обязательно идти дальше. Мы уже выяснили, что он здесь.
– Верно.
– Поехали искать Хочкиса.
Они двинулись обратно по своим следам.
– Вы знаете, где он живет? – спросил Грилло у Уитта, когда они отошли от поляны на приличное расстояние.
– Я знаю, где живет каждый, – ответил Уитт. – Или жил.
Казалось, вид расщелины потряс его. Это возродило подозрения Грилло, что это место было для Уитта объектом некоего паломничества.
– Отвезите Теслу к Хочкису, – сказал Грилло. – Встретимся здесь.
– А ты куда? – поинтересовалась Тесла.
– Хочу убедиться, что Эллен уехала из города.
– Она же разумная женщина, – последовал ответ. – Я уверена, что уехала.
– Все равно я хочу это проверить, – упрямо сказал Грилло.
Он оставил их в машине и пошел в направлении дома Эллен. Тесла тем временем пыталась привлечь внимание Уитта – тот не отрывал взгляда от леса. Когда Грилло завернул за угол, Тесле еще не удалось привести Уитта в чувство. Он смотрел на деревья, словно расщелина взывала к общему прошлому, и он мог сделать только одно – не поддаваться ее призыву.
III
На помощь Джо-Бет в ее одиноком ужасе пришел не Хови. Ей помог прилив. Он подхватил девушку (ее глаза почти все время были закрыты, а когда она открывала, все застилала пелена слез) и вынес к тому месту, что она видела лишь мельком, когда они плыли по Субстанции вместе с Хови – к Эфемериде. В море возникло волнение, но она не обратила на него внимания, впрочем, как и на приближение самого острова. Но другие заметили. Если бы она больше замечала происходящее вокруг, то увидела бы едва заметные, но несомненные изменения в поведении душ, плывущих в эфире Субстанции. Их движение стало уже не столь равномерным. Одни, самые восприимчивые к шепоту эфира, остановились и зависли в темноте, как утонувшие звезды. Другие нырнули в глубину, надеясь там спрятаться от обещанной беды. Прочие – их было меньшинство – вовсе исчезли, проснувшись в своих постелях в Косме и благодаря судьбу за то, что спаслись от опасности. Для большинства, однако, послание оказалось слишком тихим, чтобы они смогли его услышать. А если они его и услышали, то наслаждение от пребывания в Субстанции перевесило страх. Они поднимались и опускались, но большей частью так и не попадали туда, куда волна вынесла Джо-Бет: к острову в море снов.
«Эфемерида».
Это название звучало в голове у Хови с тех пор, как он впервые его услышал из уст Флетчера.
«Что там?» – спросил он тогда, рисуя в воображении райский остров. Ответ отца не слишком прояснил ситуацию. «Явление тайны», ответил тот, но его ответ вызвал дюжину новых вопросов. Теперь, когда остров предстал перед Хови, он пожалел, что не был тогда более настойчив. Даже на таком расстоянии стало ясно, что его представления об этом месте далеки от реальности. Так же, как Субстанция не является морем в прямом смысле, Эфемерида требовала расширения понятия «остров». Во-первых, это оказался не единый массив, но множество, может быть, сотни соединенных каменными арками островов. Архипелаг напоминал огромный плавающий собор, мосты – опоры, а острова – башни, становившиеся все выше при приближении к центральному острову, откуда в небо поднимались две колонны плотного дыма. Сходство было слишком велико для простого совпадения. Несомненно, творчество всех архитекторов мира есть подсознательное воспоминание об этом образе. Строители соборов и даже – кто знает? – дети, играющие в кубики, сохраняют этот остров грез где-то в укромных уголках сознания, а потом пытаются воспроизвести как можно точнее. Но любые их шедевры остаются лишь подобиями оригинала – ведь приходится идти на компромиссы с силой притяжения и прочими ограничениями земной реальности.
Не могут они приблизиться и к размерам этого великолепия. Эфемерида простиралась на много миль, и каждый ее клочок был отмечен печатью гения. Если это создание природы (хотя кто знает, какова природа царства сознания?), то здесь природа показала, на что она способна. Она заставила твердую материю играть в игры, доступные лишь облакам и свету в том мире, что оставил Хови; она создала прямые и тонкие, как тростник, башни, на вершинах которых балансировали шары размером с дом; она украсила фасады отвесных утесов каннелюрами, напоминающими желобки на раковинах моллюсков; она подернула волнами стены каньонов так, что они стали похожи на оконные занавески; сложила спиралевидные холмы и высекла из валунов груди, собак и даже объедки, сброшенные с какого-то огромного стола, – множество образов. Но Хови не был уверен, что хотя бы один из них задуман осознанно. Фрагмент, напоминавший лицо, при повторном взгляде оказывался частью другого изображения. Восприятие каждой детали ежесекундно менялось. Возможно, это лишь игра воображения, как с тем пирсом, откуда Хови прыгнул в Субстанцию, когда его разум адаптировался к необъяснимому. Но оставалось то, что никак не трансформировалось: из бесчисленных трещин в отвесных стенах центрального острова архипелага, поднимавшегося прямо из моря, исходили вертикальные струи дыма. Плотная пелена дыма окутывала его вершину. Какая бы тайна там ни скрывалась, она притягивала огоньки душ, сбросивших бремя плоти. Они не влетали в облако дыма, а лишь порхали вокруг. Хови гадал, что не пускает их внутрь: страх или более существенная преграда. Когда он окажется ближе, то постарается узнать ответ. Он стал грести, помогая приливу скорее донести его до места, и через десять-пятнадцать минут после того, как впервые увидел Эфемериду, уже выбирался на ее берег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79