Она не могла передать ему истину напрямую. Легкий путь был закрыт.
— Чего вы от нас хотите? — спросила она.
— У меня есть информация, — датавизировал Эрик. — Стратегически важная.
— Мы знаем. Вы сообщили на Голмо, что это очень важно.
— Я продам ее вам.
Команда как один удивилась.
— Хорошо, — проговорила Сиринкс. — Если у нас на борту найдется чем заплатить, мы согласны.
— Ноль-тау, — умоляюще произнес Эрик. — Скажите, что у вас на борту есть капсула, бога ради!
— У нас есть несколько.
— Хорошо. Положите меня туда. Там они меня не достанут.
— Хорошо, Эрик. Мы поместим вас в ноль-тау.
— Навсегда.
— Что?
— Навечно. Я хочу лежать в ноль-тау вечно.
— Эрик…
— Я все продумал. Я думал об этом и думал, и это сработает. Правда. Ваши обиталища смогут сдержать одержимых. Корабли адамистов у них не работают, Капоне — единственный, у кого есть боевые звездолеты, и то он не сможет поддерживать их долго. Им нужен ремонт, нужны запчасти. Рано или поздно это все кончится. И вторжений больше не будет, только инфильтрация. А вы не потеряете бдительности. Мы, адамисты, потеряем. Но не вы. Через сто лет от нашей расы ничего не останется — только вы. Ваша культура останется в веках. И вы сможете держать меня в ноль-тау вечно.
— В этом нет нужды, Эрик. Мы их победим.
— Нет! — взвыл он. — Нет, нет, нет! — От натуги он закашлялся. Одышка душила его. — Я не умру, — датавизировал он. — Я не стану одним из них, как малышка Тина. Малышка Тина. Боже, ей было всего пятнадцать! Теперь она умерла. Но в ноль-тау не умирают. Там безопасно. Другого пути нет. Нет жизни и нет бездны. Вот ответ. — Он медленно отвел руку от спины Кейкуса. — Простите. Я не стал бы вас убивать. Пожалуйста. Сделайте это. Я скажу вам, куда Капоне планирует следующее вторжение. Я передам вам координаты фабрики антивещества. Только дайте мне слово эдениста, слово капитана космоястреба, дайте мне слово, что вы отвезете мою капсулу в обиталище и ваш народ будет хранить меня в ноль-тау вечно. Только ваше слово. Пожалуйста. Неужели это так много?
— И что мне делать? — спросила Сиринкс команду. Разумы их слились в страдании и сострадании. И ответ был неизбежен.
Сиринкс шагнула вперед и взяла холодную, влажную ладонь Эрика в свои.
— Хорошо, Эрик, — прошептала она, мечтая хоть на миг подарить ему истинное общение. — Мы поместим вас в ноль-тау. Но я хочу, чтобы и вы обещали мне кое-что.
Эрик закрыл глаза. Дыхание его было совсем неглубоким. Кейкус исходил тревогой над дисплеем диагностического сканера. «Поспеши», — торопил он.
— Что? — спросил Эрик.
— Разрешите мне вывести вас из ноль-тау, если мы найдем окончательное решение проблемы.
— Вы не найдете.
— И все же.
— Это глупость.
— Нет. Эденизм построен на надежде — надежде на будущее, на то, что жизнь станет лучше. Если вы верите, что наше общество станет хранить вас вечно, вы должны поверить и в это. Господи, Эрик, ведь надо же во что-то верить.
— Вы странная эденистка.
— Я очень типичная эденистка. Просто вы нас плохо знаете.
— Договорились.
— Скоро увидимся, Эрик. Я сама вытащу вас из капсулы и скажу, что ужасу конец.
— Разве что в конце времен. До встречи…
9

Алкад Мзу не видала снега с тех пор, как покинула Гариссу. В те времена она ни разу не озаботилась тем, чтобы записать воспоминания о зиме в нейросеть. Зачем тратить память попусту? Зима ведь приходила каждый год, к восторгу Питера и ее собственному бессильному недовольству.
Самая старая сказка: я не знала, чем владела, покуда не потеряла.
Теперь из пентхауза в «Мерседес-отеле» она наблюдала, как на Гаррисбург беззвучно и непрестанно валится мягкой лавиной снег. Картина эта заставляла ее мечтать о том, чтобы выбежать вниз в морозном пару и поиграть с детьми в снежки.
Снегопад начался ночью, сразу после посадки, и с тех пор — уже семь часов — не прекращался. Внизу, на улицах, разгорались страсти по мере того, как замедлялось движение и полурастаявшая каша затапливала мостовые. Дряхлые муниципальные механоиды в сопровождении отрядов рабочих с лопатами разгребали сугробы, перегородившие главные магистрали города.
Зрелище это не внушало оптимизма. Если экономика государства Тонала находится в таком отчаянном положении, что для расчистки столичных улиц пригоняют живых рабочих…
Покуда Алкад удавалось сосредоточиться на цели. И этим она гордилась. После стольких встававших на пути препятствий у нее хватало упорства поддерживать в себе надежду. Даже на борту «Текаса» она продолжала верить, что скоро доберется до Алхимика.
Нюван сильно подкосил ее уверенность в себе и людях. На орбитальных астероидах стояли на приколе звездолеты, и местные астроинженерные компании, вероятно, могли снабдить ее необходимым оборудованием. Но упадок и паранойя, пронизывавшие все на этой планете, заставили Алкад усомниться в этом. Цель ускользала снова, трудности сыпались одна за другой, а отступать было уже некуда. Они были предоставлены самим себе — она, Вои, Лоди и Эриба, а единственным их ресурсом оставались деньги. Принц Ламберт, верный своему слову, увел «Текас» с орбиты, едва они сошли с борта. Он заявил, что летит на Мондул — там сильный флот и там у него есть друзья.
Алкад не поддалась искушению проверить время. Принц Ламберт должен был уже совершить третий прыжок, и еще одна угроза секретности уничтожена.
— Это что-то новенькое, — объявил Эриба.
Он лежал на диване, перевесив длинные босые ноги через подлокотник. Оттуда ему был виден голоэкран на дальней стене, где показывали местные новости.
— Что такое? — спросила Алкад.
Он поглощал информацию с момента прилета, переключаясь между телеэкраном и новостными узлами здешней комм-сети.
— Тонала только что перекрыла все свои границы. Кабинет объявил действия Новой Джорджии открыто враждебными, а прочие державы — не заслуживающими доверия партнерами. Похоже, что сети СО продолжают перестреливаться электромагнитными импульсами.
Алкад поморщилась. Стычка эта началась еще до прибытия «Текаса».
— Интересно, как это на нас отразится? Они сухопутные границы имеют в виду или космические перелеты тоже запрещены?
— Молчат.
Звякнула дверь, пропуская Вои. Девушка скинула с плеч теплое синее пальто, роняя на белый ковер зернистые крошки тающего снега.
— У нас назначена встреча — на сегодня, в два часа дня. Я наврала в министерстве обороны, что мы прибыли закупать для Дорадо вооружение, и они порекомендовали нам компанию «Опиа». Лоди поискал в местных банках памяти. У них есть две собственные промышленные станции на астероидах и отдел ремонта звездолетов.
— Звучит многообещающе, — осторожно заметила Алкад.
Организационную сторону она целиком возложила на Вои. Все разведки будут искать Алкад Мзу, и для нее шляться по городу — значило напрашиваться на неприятности. Рискованно было даже пользоваться паспортом Дафны Кигано, по которому Алкад прибыла, но другого она приготовить не успела.
— Многообещающе? Мать Мария, да это то, что нам нужно! Чего вы хотите — корпорации «Кулу»?
— Я не собиралась критиковать.
— Да? А было очень похоже.
За время перелета к Вои постепенно возвратился прежний скверный характер. Алкад не была уверена, что это было — начало реакции тощей девчонки на смерть отца или ее завершение.
— Лоди уже выяснил, можно ли нанять подходящий звездолет?
— Еще ищет, — ответила Вои. — Пока что он нашел больше пяти десятков торговых кораблей, застрявших в системе из-за карантина. Большая часть стоит на приколе у низкоорбитальных станций и в портах астероидов. Сейчас он сравнивает полетные данные с вашими требованиями. Надеюсь, что он найдет подходящий в зоне влияния Тоналы. Слышали о закрытых границах? Они даже стыкующие серверы национальных сетей отключили.
— Это не самая большая проблема по сравнению с набором команды.
— В каком смысле?
— Наш рейс — не та работа, которую обычно поручают наемникам. Не уверена, что деньги могут обеспечить чью-то верность в такой миссии.
— Так почему вы раньше не сказали? Мать Мария, Алкад, как я могу вам помочь, если вы постоянно жалеете пролитое молоко? Можете вы немного больше нам доверять?
— Буду иметь в виду, — мягко произнесла Алкад.
— Еще что-нибудь нам следует знать?
— Пока ничего не могу вспомнить, но если соображу, ты узнаешь первой.
— Ладно. Теперь: я наняла машину, чтобы нас отвезли в офис «Опиа». Охранная контора предоставила вместе с ней телохранителей. Через час они будут здесь.
— Хорошо придумано, — заметил Эриба.
— Элементарно, — огрызнулась Вои. — Мы инопланетники, прибывшие посреди общеконфедеративного карантина. Это едва ли оптимальный сценарий наименьшей заметности. Я хочу свести риск к минимуму.
— Тогда телохранители нам очень пригодятся, — ответила Алкад. — А тебе следовало бы выспаться перед визитом в «Опиа». Ты не спала с момента посадки. А нам нужно, чтобы на переговорах у тебя была свежая голова.
Вои кивнула и ушла к себе в комнату.
Алкад с Эрибой переглянулись и разом ухмыльнулись.
— Она правда сказала «сценарий наименьшей заметности»? — спросил юноша.
— Мне так послышалось.
— Мать Мария, не надо было ей слезать с наркотиков.
— А раньше она была какая?
— Да такая же, — признался Эриба.
Алкад повернулась к окну и снегу, засыпавшему острые пики небоскребов. Дверь звякнула снова.
— Ты что-нибудь заказывал в номер? — спросила Алкад.
— Нет. — Эриба озабоченно покосился на дверь. — Может, это телохранители, которых Вои наняла?
— Тогда они слишком рано явились. И если они профессионалы, то сначала должны датавизировать.
Алкад схватила свой рюкзак и вытащила один из лежавших там предметов. Когда она датавизировала сетевому процессору пентхауза команду, потребовав доступа к камерам слежения в коридоре, то ответа не получила. Огни в толще хрустальных стен начали подмигивать.
— Стой! — бросила она Эрибе, выхватившему лазерный пистолет. — Против одержимых от него не будет толку.
— Думаете…
Он запнулся. В гостиную ворвалась сжимавшая мазерную винтовку Вои.
Входная дверь распахнулась. На пороге стояли трое. Лица их скрывались в сумраке.
— Не входите, — громко произнесла Алкад. — Мое оружие действует даже на вас.
— Вы уверены, доктор?
Нейросеть Алкад отключалась блок за блоком. Она датавизировала код детонации в небольшой шарик, который сжимала в кулаке, прежде чем отказала и эта функция.
— Почти уверена. Хотите стать первым объектом моих опытов?
— Вы не изменились — всегда были так уверены в своей правоте.
Алкад нахмурилась. Голос был женский, и она никак не могла его узнать — нейросеть потеряла почти все вычислительные мощности и не могла запустить даже программу сравнения.
— Мы знакомы?
— Были когда-то. Разрешите нам войти, будьте любезны. Мы не желаем вам зла.
С каких пор одержимые стали говорить «будьте любезны»?
— Чтобы поговорить, — ответила Алкад, обдумав предложение, — достаточно одного из вас. И если вы не желаете нам зла, прекратите подавлять нашу электронику.
— Последнее будет трудно исполнить, но мы попробуем.
Нейросеть Алкад заработала снова, и физик быстро обрела полный контроль над своим оружием.
— Я вызову полицию, — датавизировала Вои. — Они могут выслать штурмовой батальон. Одержимые не узнают, пока не станет поздно.
— Нет. Если бы они желали нас одержать, то уже сделали бы это. Думаю, мы ее выслушаем.
— Вам не следует подвергать себя неустановленной персональной опасности. Вы — наш единственный выход на Алхимика.
— А, заткнись, — вслух бросила Алкад. — Ладно уж, заходите.
Вошедшей в пентхауз девушке было чуть за двадцать. Кожа ее была заметно светлее, чем у Алкад, хотя волосы были такими же смоляно-черными. Лицо было слишком пухленьким, чтобы его можно было назвать приятным, тем более что выражение постоянного стыдливого возмущения словно впечаталось в его черты. Одета она была в длинное летнее платье в шотландскую клетку, с юбкой-килтом, модной на Гариссе в годы геноцида.
Алкад поспешно прогнала программу сравнения через клетки памяти.
— Гелаи? Гелаи, неужели это ты?
— Моя душа — да, — ответила она. — Но не тело. Это, само собой, всего лишь иллюзия.
На миг материальный мираж рассеялся, открыв девчонку-китаянку со свежими иззубренными шрамами на бедрах.
— Мать Мария! — хрипло воскликнула Алкад. Она надеялась, что байки о пытках и жестокостях были всего лишь пропагандой конфедератов.
Прежний облик Гелаи вернулся так быстро, что рассудок Алкад все еще машинально стремился поверить, что именно он и является истинным. Вид замученной до полусмерти девочки вызывал неприятие.
— Что случилось? — спросила Алкад.
— Вы ее знаете? — возмущенно воскликнула Вои.
— О, да. Гелаи была моей студенткой.
— Не из лучших, боюсь сказать.
— Сколько мне помнится, ты справлялась неплохо.
— Это, конечно, весьма облегчает стрессовую ситуацию, — заметила Вои, — но вы так и не сказали, зачем явились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89