Варатеш поднял свое знамя, и к нему стали стекаться такие же изгои, как он сам. Это было простое черное знамя. Варатеш открыто провозгласил себя бандитом. Наконец-то он стал вождем – если не по праву рождения, то по праву силы. Число его приверженцев росло. И Варатеш ненавидел почти * amp;$.#. из них. Иногда он думал: лучше бы нож Кодомана пронзил его сердце. Однако это были бесплодные мысли. Они ни к чему не приводили.
Варатеш придержал лошадь, желая взглянуть на талисман, который постоянно носил на груди. Сфера кристалла была прозрачной. Так было и в первый раз, когда он коснулся ее. При этом прикосновении в кристалле заклубился оранжевый туман, и вскоре вся сфера наполнилась оранжевым светом. Только одна точка упрямо оставалась прозрачной. Варатеш повернул талисман вправо, влево – точка не мутнела. Она указывала на юго-восток, словно ее притягивало магнитом. По сравнению со вчерашним днем она увеличилась.
– Мы догоняем его, – сказал Варатеш своим спутникам.
Они кивнули, скаля зубы. Стая степных волков.
В действительности, как объяснял ему Авшар, не магия заставляла эту точку оставаться чистой. Наоборот – отсутствие магии.
– В степи есть человек, меч которого защищает от моих заклинаний, – говорил князь-колдун. – Мы встречались с ним прежде… Хочешь оказать мне услугу – захвати его для меня. Я с наслаждением вытяну из него все его тайны.
Жадность и ледяной расчет, едва ли не голод звучали в голосе могучего гиганта, до самых глаз закутанного в белый плащ. Но Варатеш словно не слышал этого неутоленного голода. Он восхищался Авшаром. Восхищался так сильно, что это чувство было сродни любви.
Колдун тоже был изгоем, доверительно признался ему Авшар. Он был изгнан из Видесса после какого-то политического переворота – пал жертвой интриг. Одного этого уже было достаточно, чтобы скрепить узы странной дружбы.
К тому же Авшар обращался с проклятым сыном вождя так уважительно… Держался на почтительном расстоянии. Относился к нему так, как должно относиться к сыну вождя. Варатеш не часто видел подобное от своих бандитов. Многие из них стали негодяями задолго до того, как их собрало черное знамя Варатеша. Уважение столь могущественного колдуна, как ничто иное, ослабило обычную подозрительность Варатеша. Наконец-то наделенный властью человек, пусть даже чужеземец, признал в нем истинного вождя.
Первая встреча с Авшаром озадачила Варатеша. Колдун говорил на языке степняков, как настоящий хамор, он не был похож на жалкого имперца… И никто не видел его лица. Авшар всегда носил на голове шлем с узкими прорезями для глаз. Зрачки хищно поблескивали за этими прорезями. О, Авшар вовсе не был слепым!..
Варатеш поначалу насторожился. Но прошло совсем немного времени, и сомнения вождя-изгоя загадочным образом рассеялись. Таинственное появление Авшара в его палатке (почему часовые не заметили его?), закрытое лицо – все это начало казаться Варатешу просто странностями великого человека. Эти мелочи не стоили того, чтобы над ними задумываться всерьез. Возможно, думал Варатеш с искренним состраданием, лицо у него изуродовано шрамами. Когда-нибудь, – так мечтал он, – Авшар перестанет стыдиться своих шрамов. Он будет носить их с гордостью. И в этом ему поможет Варатеш.
Терпеливый, как все кочевники, Варатеш решил ждать…
А сейчас он должен помочь своему другу. Варатеш даже не понял, каким образом согласился выполнить просьбу человека, которого почти не знал…
Пришпорив лошадь, Варатеш поскакал вперед.
– Нет, чума на тебя!.. Не желаю я иметь никаких дел с этим проклятым куском острого железа, который валяется у меня в мешке!.. – зарычал Горгид на Виридовикса, едва только путники сделали привал.
Теперь он жалел о том, что выбросил бритву. Борода стала медленно отрастать, лицо страшно чесалось. К ужасу Горгида, борода росла почти совершенно седая, хотя волосы все еще оставались темными, лишь у висков был заметен налет серебра. С каждым днем Горгид становился все более раздражительным.
– Только послушайте этого болвана! – воскликнул Виридовикс. Aесконечные ссоры между рыжеволосым кельтом и желчным греком превратились в постоянное развлечение для всего отряда. – В легионе за тобой могла присмотреть добрая тысяча солдат. Там – другое дело. Но теперь нас всего десяток. Каждый должен уметь оберегать себя сам. В стычке отряд не должен пострадать только потому, что один не в меру гордый лопух не соизволил научиться держать меч в руках.
– А, убирайся к воронам! До сих пор я жил нормально и без того, чтобы убивать людей. И сейчас обойдусь. Да и все равно. Я слишком стар, чтобы учиться новым фокусам.
Горгид с неприязнью воззрился на кельта. Вирндовикс был моложе всего на несколько лет, по в его густых рыжих усах не было и намека на седину.
– Слишком стар, говоришь? Зато на день моложе, чем будешь завтра.
Виридовикс выждал: вдруг грек отреагирует на шутку. Но Горгид только поджал губы. Тогда Виридовикс перешел на латынь, чтобы другие не могли понять его слов;
– Между прочим, оказалось, ты не слишком стар для того, чтобы начать трахаться с женщинами. После таких подвигов рубка на мечах – вообще не фокус.
День был теплым, но по спине грека пробежал неприятный холодок.
– Что ты имеешь в виду? – резко спросил он.
– Тихо, тихо… – отозвался Виридовикс, догадываясь, что зашел слишком далеко. – Ничего страшного. Раз уж ты попробовал одну новую вещь, почему бы не попробовать и вторую?
Горгид сидел неподвижно, глядя словно бы сквозь кельта. Виридовикс молчал целую минуту, а потом с дерзкой ухмылкой осведомился:
– Ну, как тебе сравнение?
Горгид фыркнул:
– Наглый варвар! Хочешь попробовать сам?
Горгид слишком долго жил под законом римской армии, чтобы чувствовать себя уверенно при людях, которые знали о его сексуальных предпочтениях. В легионах таких, как он, забивали насмерть камнями. Одной только мысли об этом было достаточно, чтобы улыбка застыла у него на губах.
Несколько минут после этого разговора Горгид пребывал в тяжком раздумья. Он совсем не хотел становиться обузой для своих спутников.
Трудное положение неожиданно разрешил Пикридий Гуделин. Чиновник проявил больше такта, чем ожидал от него Горгид.
– Возможно, отважный Виридовикс проявил бы столь великую любезность и помог бы нам обоим, – начал Гуделин, старательно произнося имя кельта (обычно видессиане спотыкались на нем). – У меня тоже нет никакого опыта владения мечом.
Скилицез подбрасывал в костер кизяк. При последней реплике Гуделина он поднял голову. На обычно суровом лице офицера проступило выражение удивленной радости. Толстый бюрократ с мечом в руке – такое зрелище обещало развлечение, превосходящее самые смелые мечты. Скилицез промолчал, опасаясь, как бы насмешка не заставила Гуделина отказаться от своего многообещающего намерения.
Горгид вытащил из мешка гладий, который подарил ему на прощание Гай Филипп. Взвесил в руке. По сравнению с длинным кельтским мечом Виридовикса римский гладий казался слишком коротким и широким. Римляне предпочитали клинки не более шестидесяти сантиметров в длину. Эти мечи предназначались для нанесения колющего, а не рубящего удара. Кожаная оплетка рукояти соблазнительно удобно лежала в руке. Грек держал меч привычно, словно это был скальпель.
– Потяжелее, чем гусиные перья? – спросил Ариг, возвращавшийся к костру с охотничьей добычей – зайцем, сусликом и большой черепахой.
Грек кивнул и почесал щетину на подбородке – в который раз за день. Бородка у него отросла уже гуще, чем у Арига. В отличие от хаморов, аршаумы не могли похвастаться густыми бородами. Как бы компенсируя эту потерю, они почти не подрезали свои жидкие волосы. Усы и борода аршаумов свисали тонкими полосками.
Гуделин, конечно же, даже не захватил с собой из Зидесса никакого ,%g. Поэтому он одолжил саблю у одного из солдат Агафия Псоя – кривой однолезвийный клинок. Хаморы называли такие мечи «шамширами», а аршаумы – «ятаганами». Видессианин держал его в руке куда менее уверенно, чем грек; Горгид, по крайней мере, видел бой не со стороны.
Неуклюже взмахнув мечом и едва не лишив себя таким образом уха, Гуделин важно обратился к Виридовиксу:
– Обучи же нас своему умению владеть оружием.
– Ладно.
Солдаты собрались вокруг, желая насладиться зрелищем. Кельт встал в боевую стойку.
– Чтобы вам не поотрубали руки-ноги, – обратился Виридовикс к своим ученикам, – сохраняйте баланс. Это может спасти вам жизнь. Особенно это важно в том случае, если в руке у вас щит. Щит и равновесие дадут вам большое преимущество… Но не буду усложнять урок.
Он еще раз показал, как правильно стоять, чтобы сохранять равновесие. Проверил, как ученики держат оружие. Затем, без всякого предупреждения, кельт выхватил из ножен свой длинный меч и прыгнул вперед с леденящим душу звериным рыком. Оба – и Гуделин, и Горгид – в страхе попятились. Солдаты, наблюдавшие за ними, дружно захохотали.
– Вот вам для начала урок, – сказал Виридовикс жестко. – Первое. Никогда не расслабляйтесь, когда рядом с вами стоит человек с оружием. Второе. Хороший громкий крик тебе никогда не повредит, а врагу может помешать.
Даже выступая в роли педагога, кельт оставался неутомимым драчуном. Вскоре у Горгида уже ныло плечо от постоянного парирования его неистовых ударов. Ребра саднило: Виридовикс несколько раз заехал по ним плашмя. Издевательская легкость, с которой он это проделал, разозлила грека – на что и рассчитывал Виридовикс.
Горгид был вынужден сидеть в глухой обороне, да еще меч вдруг неловко стал лежать в руке. Грек отбивался с мрачным упорством. Воздух со свистом вылетал сквозь сжатые зубы.
После одного из неумелых выпадов Горгида Виридовикс был вынужден сделать плавный пируэт, чтобы не напороться на острие гладия. Боевого опыта грека явно не хватило для того, чтобы понять, насколько опасен был его последний выпад.
– Проклятый римский клинок! – сказал кельт. Он вспотел и дышал так же тяжело, как и его ученик. – Ты, дружок… Ты наблюдал за тренировками легионеров и, похоже, ничего не упустил.
– А что случилось?
– Ничего особенного. Ты только что чуть было не проткнул меня насквозь.
Горгид пустился было в извинения, но Виридовикс только хлопнул его по спине.
– Да нет, неплохо сделано. Молодец. – Кельт повернулся к Гуделину. – Так, малыш, а теперь твоя очередь. В боевую позицию! Начали!
– Уф-ф! – выдохнул чиновник, когда клинок кельта хлопнул его плашмя по боку.
Гуделин оказался начисто лишенным агрессивности. Все его выпады имели одну-единственную цель: отбиться. Однако, несмотря на некоторую ограниченность, дела у бюрократа шли не так уж и плохо – для первого раза. Он двигался расчетливо и экономно. К тому же у него открылся дар заранее угадывать направление следующего удара противника. Панкин Скилицез был откровенно разочарован.
– Хорошо, что ты не пытаешься прыгать через голову. Постарайся не напрягаться чересчур, – сказал бюрократу Внридовикс. – Если ты научишься хотя бы оставаться в живых, то рано или поздно друзья успеют тебя выручить. Не имея же никакого опыта, ты погибнешь сразу. Вот уж в чем нет ничего хорошего.
Но кельту довольно быстро надоело сражаться с противником, который совершенно не умеет нападать. Удары Виридовикса становились все быстрее и жестче. Гуделин, в отчаянии отступая, выставил вперед саблю. Галльский меч столкнулся с ней под прямым углом, и сабля разломилась на две половины. Большой обломок, вертясь, полетел в костер. Виридовикс, никак -% ожидавший подобного, едва успел отвернуть меч, чтобы не разрубить Гуделина пополам. Однако он все же слегка зацепил чиновника. Видессианин упал со стоном, схватившись за бок. Виридовикс тревожно склонился над ним.
– Прости. Я был неосторожен. Я вовсе не собирался доставать тебя мечом.
Гуделин тихо промычал что-то, приподнялся и сплюнул. Горгид видел, что слюна не розовая – значит, рана совсем несерьезна.
Гуделин уставился на обломок своей сабли.
– Я тоже не сообразил, что сражаюсь саблей, которая не крепче моего опыта.
– Сабля хорошая! – запротестовал солдат, у которого он ее одолжил. Молодое лицо солдата, опушенное курчавой, мягкой бородкой, слегка раскраснелось. Солдата звали Превалий, сын Хараваша, – это имя свидетельствовало о его смешанной крови. – Я заплатил за нее два золотых. Это работа столичных мастеров.
Гуделин пожал плечами, моргнул и бросил ему обломок Солдат ловко поймал его.
– Смотрите – настойчиво повторил он, пружинисто сгибая стальной обломок. Оружие действительно было дорогое. Убедив в этом себя и своих товарищей, Превалий медленно повернулся к Виридовиксу – Фос, сколько же в тебе силы! – прошептал он изумленно.
– Хватит, чтобы съесть косточки вместе со сливами, или тебя без соли.
Легкая улыбка зазмеилась по крепкому скуластому лицу Виридовикса. Горгид легко мог прочесть его мысли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76