Дело в том, что поршень находится под давлением пять шестых своего пути. Таким образом, отсутствует мертвая точка. Так что четыре шестых пути под давлением находятся одновременно оба поршня, а по одной шестой пути обеспечивает по отдельности каждый.
Давление, оказываемое на оба поршня на протяжении двух третей пути по кругу, развивает усилие, в двадцать пять раз превышающее создаваемое обычными машинами, работающими при давлении в десять атмосфер.
А машина «корабля-хищника» способна, в силу своих конструктивных особенностей, развивать давление в шестьдесят атмосфер, благодаря чему мощность ее в двести пятьдесят раз превосходит мощность обычных механизмов аналогичных размеров. Таким образом, в невероятно малом объеме заключен двигатель мощностью в тысячу двести лошадиных сил!
Нет нужды говорить, что винты могут работать независимо друг от друга, и даже одновременно вращаться в противоположном направлении; вы сами были тому свидетелем.
В дополнение ко всем чудесам конструкторы поместили в передней части корабля несколько выступающую из-под обшивки трубу, нечто вроде телескопа. В трубе установлена система призм, передающая изображение на горизонте в темную камеру, где постоянно находится дежурный офицер.
Это исключает необходимость наружных вахт, ибо все, что происходит вокруг, скрупулезно проецируется на экран. В темной камере, само собой разумеется, находится штурвал, дистанционное управление, позволяющее включать винты, менять число оборотов или вовсе их стопорить, поднимать или опускать пушку, ставить или убирать мачты и т. п.
Что ж, капитан, все предусмотрено? Все механизировано? Как вы полагаете? В конце концов, вы сможете восхищаться вашим противником в свое удовольствие, когда его захватите, ибо я сообщу способ, как это сделать.
Каждому бандиту требуется убежище. И таковое у «корабля-хищника» есть: в Коралловом море, у восточного побережья Австралии. На 143 градусе восточной долготы и 12 градусах 22 минутах южной широты расположен коралловый атолл около пятисот метров в диаметре.
Внутри атолла есть лагуна, она-то и стала тихой гаванью для «корабля-хищника». Именно сюда направляются пираты, чтобы отдыхать сколько угодно, и безо всяких опасений, ибо путь туда опасен, а подход труден.
На пути к атоллу вам попадутся тысячи рифов и коралловых отмелей. Будьте осмотрительны, проверяйте каждую пядь пути, лавируйте. Успех зависит от вашего терпения. Вам представляется великолепнейшая возможность проявить все свои таланты морехода.
К моему величайшему сожалению, я не могу начертить маршрут, тем более, ни на одной карте не обозначены все рифы, ощетинившиеся на подступах к этому аду. Но, коль скоро «морские разбойники» проходят через них, вы их тоже преодолеете.
Не исключено, что искомое судно окажется гладким, как понтон, и почти незаметным. Вы сможете узнать его по пушке и тарану.
Что же касается преследуемых негодяев, то они любят пировать на свободе в одном из глубоких гротов, созданных самой природой. Мерзавцы ведут там веселую жизнь на широкую ногу и предаются самым изысканным удовольствиям, как люди, у которых может не быть завтрашнего дня.
Входов в убежище два. Они скрыты зарослями фукуса и прочих морских трав. Ищите внимательно; тщательно осмотрите остров, и вы их найдете.
Будет битва. И жестокая. Уверен: вы одержите победу.
Кстати, капитан, если я и был кое-где многословен, то лишь для пользы дела. Вы великодушны, а я искренен.
Прощайте! Благодарю вас!»
ГЛАВА 3
Так что же такое водород? — Шар с выставки в баллоне. — В погоню. — Курс через Тихий океан. — Коралловый риф. — Попали в аварию, а потом чуть не были съедены. — Капитанский выстрел. — Жандармерия и каннибализм. — Составление протокола у антиподов. — Табу. — Курьезные последствия невольного каламбура. — Перевернутая жаровня. — Канонизация жандарма. — Тонкости английского судопроизводства. — Через коралловые рифы. — Арест. — Два героя осады Парижа. — Еще один парижанин. — Остановка.
— Доктор, так что же такое водород?
— Э, милый мой, после твоего изучения «физики» у фокусника, узнать немного о химии надо у человека, кое- что сведущего в ней.
— Бог ты мой! Без сомнения.
— Во времена моего обучения в коллеже о водороде почти ничего не говорили. И даже при подготовке к первому экзамену за годовой курс медицины я сам себе не мог ответить на этот вопрос. И вот ваш покорный слуга постыднейшим образом провалил третий экзамен по медицине, а причиной послужил довольно дурацкий ответ на вопрос, подобный твоему: «Что представляет собой водород?»
— О! Вот это да, доктор! — произнес Фрике.
— В мое время водород считался «абсолютным газом»!.. «Абсолютным»!.. О! Тогдашние ученые! Газ этот бесцветный, не имеет ни вкуса, ни запаха. Но, например, в сочетании с мышьяком пахнет чесноком, а если добавить хоть чуть-чуть серной кислоты, то получите благородный запах болот Бобиньи и Бонди.
Кажется, его открыли в семнадцатом веке. Кто? Убей меня Бог, не помню. Изучение началось лишь в тысяча семьсот семьдесят седьмом году, ибо именно тогда Кавендиш описал основные свойства этого газа. Его тогда прозвали «горючим газом» и лишь потом «водород», ибо, как выяснилось, он является одним из элементов, входящих в состав воды.
Доктор сделал паузу… Пауза затянулась…
Фрике слушал разинув рот.
— Ну, а что еще? — спросил он словно через силу.
— Потом!.. Черт возьми… Ты пытаешь не хуже экзаменатора… Водород, сын мой, самое легкое из всех веществ. Если принять удельный вес воды за единицу, то удельный вес водорода при температуре ноль градусов и при нормальном давлении семьсот шестьдесят миллиметров составляет ноль целых шесть тысяч девятьсот сорок девять десятитысячных.
— Водород в четырнадцать с половиной раз легче воздуха.
— Доктор, я знаю, что он значительно легче воздуха, на этой разнице основывается принцип воздухоплавания.
— Великолепно!.. Браво, Фрике! — сказал Андре.
— Черт! Месье Андре, я ведь уже кое-что прочел… хорошо чему-то учиться.
— Дорогой мой мальчик, — с чувством проговорил доктор, — с восторгом констатирую: у тебя добрые намерения. Ты хочешь учиться, я тебе помогу. Еще что-то хочешь сказать?
— Как же водород, газ, в четырнадцать с половиной раз легче воздуха, будучи использован в машине «корабля-хищника», способен сообщать такое усилие?
— Постараюсь коротко дать тебе удовлетворительный ответ. Ты читал в Вальпараисо газеты, доставленные из Франции. Там рассказывается о Всемирной выставке. Во дворе Тюильрийского дворца привязан аэростат, доставленный туда по такому случаю инженером Пьером Жиффаром. Этот громадный шар поднимается в воздух двадцать пять — тридцать раз в день, беря каждый раз на борт пятьдесят любопытных, желающих за один луи испробовать все прелести воздухоплавания.
— Да, читал, доктор. Это превосходно, но какое отношение одно имеет к другому?..
— А вот какое. Изготовленная из тафты оболочка шара вмещает в себя двадцать пять тысяч кубических метров водорода… Теперь представь себе: сильным сжатием весь этот газ загоняется в прочнейший баллон емкостью в восемь — десять литров. Что произойдет?
— Ну, если газ сжат до такой степени, он ищет выхода, а не найдя, просто разорвет баллон…
— Отчасти ты прав. Однако давление может быть столь сильным, что газ превращается в жидкость и занимает невероятно малый объем. Тем не менее он способен к расширению и стремится занять первоначальный объем, если вступит в соприкосновение с воздухом. Как я уже говорил, раньше водород считали «абсолютным газом», то есть газом, не способным переходить в иное состояние. Но вскоре стало очевидно, что подобное утверждение ошибочно, — двое знаменитых химиков, Кейе и Рауль Пикте, сумели перевести водород не только в жидкое, но и в твердое состояние, тем самым колоссально уменьшив занимаемый веществом объем. Преследуемые нами мерзавцы владеют, да простят мне столь тривиальное выражение, энергией в баллоне. Сосуды для водорода прочны, взрыв исключается. Когда надо запустить сатанинскую машину, к ней подсоединяют одну из емкостей. Водород при контакте с воздухом переходит в газообразное состояние. Высвобождается значительная энергия, подобная энергии пара, приводящей в действие генераторы, однако в десять, двадцать раз мощнее. Задумайся: жидкость в баллоне, заставляющая привязной аэростат двигаться вверх! Газ давит на поршни, и машина приходит в действие.
— И это все, доктор?
— Да этого вполне достаточно! Подумай-ка о преимуществах подобной системы. Она постоянно под давлением и позволяет получить мощность, которую в настоящее время не способен обеспечить никакой другой механизм…
Вот так через двадцать четыре часа после драматических событий, описанных в предыдущей главе, беседовали наши друзья, от которых командир «Эклера» барон де Вальпре и не собирался скрывать откровения расстрелянного пирата.
Читатель помнит восклицание Фрике на рейде Вальпараисо, куда он прибыл вместе с Андре и доктором Ламперьером, после того, как разглядел приближающийся корабль.
— «Корабль-хищник»! — закричал он.
И наши друзья тотчас же уселись в шлюпку и прибыли на борт «Эклера».
Фрике сразу же рассказал капитану о кое-каких особенностях пиратского судна. Он прекрасно представлял его конфигурацию. Ему были знакомы все его метаморфозы. Он также знал о существовании загадочной машины, не требовавшей для работы ни угля, ни воды.
Крейсер начал преследование. Противник же, вместо того чтобы быстро скрыться, умышленно вел крейсер по следу. С самого начала стало ясно зачем. Он хотел удалиться от оживленных морских дорог, вступить с крейсером в смертельную схватку и победить.
Однажды суда сошлись в бою. Встреча кораблей состоялась на пересечении тридцать второй параллели и сто тридцатого меридиана. Исход битвы известен: оба противника получили серьезные повреждения. У «Эклера» оказалась пробоина в одном из отсеков, куда залилась вода.
Крейсер шел плохо и имел сильный крен. Но поскольку де Вальпре хотел дойти любой ценой до логова бандитов, «Эклер» без страха ринулся через весь Тихий океан. Приходилось экономить уголь, ибо предстоял трудный переход, осложненный рифами и мелкими островками, особенно опасными в штиль или при встречном ветре. Крейсер шел на всех парусах и использовал паровую машину только в крайних случаях.
Огромные водные пространства «Эклер» преодолел без приключений. Казалось, Тихий океан желал оправдать имя, данное ему в насмешку мореплавателями.
Капитан де Вальпре вел судно по прямой, в почти не исследованных водах.
Сколькими этнографическими, ботаническими, зоологическими и географическими открытиями пополнялась бы наука, если бы вместо преследования бандитов блестящий офицер занимался любимыми им научными исследованиями!
Чтобы дойти до атолла, служившего убежищем для бандитов, необходимо было преодолеть три тысячи сто двадцать пять лье… почти треть пути вокруг земного шара.
В водной пустыне нет оазисов. Разве что на пересечении тридцатого градуса южной широты и сто восьмидесятого градуса восточной долготы можно в отдалении заметить Кермадек — три островка и два рифа.
На пересечении сто семьдесят пятого и тридцать третьего градусов де Вальпре слегка отклонился к северу и увидел первые коралловые рифы. Начиналось Коралловое море.
Требовалось пройти вдоль огромного кораллового барьера, параллельного восточному побережью Австралии.
«Эклер» уже вышел на траверз мыса Йорк крайней северной точки материка и принялся медленно лавировать среди рифов неподалеку от Кардуэлла, места, где кончается телеграфная линия, идущая от залива Карпентария.
Поскольку на картах обозначены далеко не все островки и не всегда точно показаны очертания подводных образований, часто и быстро меняющих конфигурацию, впереди крейсера шла шлюпка. В ней сидели шестеро гребцов и двое рулевых, матросы то и дело забрасывали лот, промеряя глубины. Так продвигается армейский корпус по вражеской территории, высылая вперед походный дозор.
Доктор, Андре и Фрике получили от командира почетное право плыть в шлюпке; Ламперьер решил лично проверить теорию Дарвина относительно возникновения отмелей, течений и коралловых рифов, а его товарищи вызвались ему помочь.
Все шло как нельзя лучше. Близился час отдыха. Шлюпка возвращалась на борт. «Эклер» замедлял ход. И вдруг загадочная, неодолимая сила подняла ввысь и вспенила бешено забурлившие воды — как будто поспел первый бульон в огромной кастрюле, подогреваемой, быть может, подводным вулканом.
В один миг шлюпка поднялась на гребень водяного вала, отбросившего ее в одну сторону, а корабль — в другую.
Менее чем за минуту черное как смоль, окаймленное оловянно-серой полосой облако показалось на горизонте, постепенно оно распространилось по всему небу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52