Но не сейчас. Места здесь коварные. Уж больно не хочется соскребать тебя с камней.
Несмотря на уязвленное самолюбие, Заваль искренне обрадовался ее словам. Тем более что и опытная наемница карабкалась вверх с явным трудом. Бывший иерарх следил, затаив дыхание, как старуха с предельной осторожностью нащупывает выступ или щель в скале, пробует на прочность и лишь после этого медленно переносит вес тела дальше. Дойдет ли она когда-нибудь? Дважды опора крошилась под ногой и Тулак зависала на скале, но находила, за что уцепиться. То и дело вниз с хрустом сыпались струйки камешков.
«Милостивая Мириаль, спаси ее!» – пылко молился товарищ, обмирая всякий раз, и утирал пот со лба, как только наемница продолжала движение.
Заваль неловко увернулся от крупной глыбы – та оцарапала плечо, просвистев у самого уха, – и прокричал:
– Ты в порядке?
– Заткнись, не отвлекай! – процедила Тулак сквозь сжатые зубы.
Бывший иерарх изумленно покачал головой. «И как у нее получается? Она же мне в бабки годится!»
Но у старухи получалось, и неплохо. Еще немного – и она исчезла за верхним выступом. До Заваля долетел ее запыхавшийся голос:
– Эй, все нормально. Дай мне пару секунд отдышаться. Пару секунд? Он всего-навсего наблюдал – и то взмок от напряжения. Заваль терпеливо ждал, унимая дрожь в коленях, как вдруг сверху раздалось:
– Береги голову!
Мгновение – и со скалы полетела охапка бурого папоротника, скрепленная куском бечевки. Затем еще одна. И еще. Вязанки папоротника, болотного тростника и гибких зеленых ветвей незнакомого кустарника так и сыпались на берег. Потом из-за края показалась голова наемницы.
– Отойди! Я спускаюсь.
И вновь душа Заваля ушла в самые пятки. С берега спуск показался еще более опасной затеей, чем подъем. Но вот наконец старуха спрыгнула на землю, деловито отряхнула штаны – подарок Аили – и одобрительно кивнула.
– Хорошее сукно, крепкое.
Повернувшись к бывшему иерарху, она ухмыльнулась.
– Стоим, бездельничаем? А кто будет таскать вязанки? Нам с тобой еще строить укрытие.
Ах да, укрытие. Но Заваль так измучен. Он провел без сна целую ночь; не завтракал, да и вообще не ел, если на то пошло; целый день таскал по берегу тяжелые штуковины, все дальше и дальше; он окоченел, в голове гудит, и желудок давно урчит от голода. Мужчина исчерпал все свои силы – по крайней мере он искренне так думал.
– Разве это необходимо? – вкрадчиво начал иерарх. – Ты говорила, что Вельдан и прочие скоро приплывут за нами.
– Приплывут. Рано или поздно, – заверила Тулак. – Сам посуди, как долго эти твари тащили нас по воздуху, а им в быстроте не откажешь. Вот и прикинь, сколько воды утечет, пока нас обнаружат. А до тех пор без укрытия не обойтись. – Она сердито нахмурилась. – Ты еще скажи, что я зря лазила на ту скалу! Только попробуй! Так что давай, пошевеливайся, сынок. У нас мало времени.
Наемница даже не подозревала, насколько близка к истине. С вершины скалы за пляжными бродяжками зорко наблюдали хищные взгляды. Низкие голоса еле слышно переговаривались:
– Фу-у! Она прошла совсем рядом! Я так и думал, что старуха нас вычислит.
– Ну и что? Кинжал ей в брюхо – и все хлопоты. Не понимаю, чего ты сразу не дал мне прикончить каргу: по одному убирать всегда легче.
– А ты теряешь форму, Пелорм. Коли мы вчетвером не справимся с бабусей и молокососом, пора завязывать и уходить на покой.
– Послушай, придурок! Тульд прав, мы не напрасно ждали. Теперь нам известно, что их разыскивают дружки. Отличные вести! А то корабли давно уже не заходят в эти гиблые места: слухом земля полнится. И на чем, вы думаете, доберутся сюда приятели нашей парочки? Не верхом же! Здесь, в горах, и пешком-то не пройти. Пусть приплывают. Разложим, как всегда, сигнальный огонь поярче, и преспокойненько дождемся добычи.
– Но ведь эти, внизу, тоже зажгут костер!
– Не глупи, Шафол. Старая сама сказала, помощь прибудет не скоро. Давайте перекусим и отдохнем. Как стемнеет, спустимся и прирежем обоих. Останется только подготовить встречу!
И мародеры, упиваясь тонкой хитростью собственного замысла, скрылись в чаще кустов.
Вопреки всем заботам, ожидающим Вельдан в Гендивале, несмотря даже на легкое головокружение и мутность рассудка после бессонной ночи, девушка наслаждалась скачкой на настоящей лошади вдоль берега реки. Друзья направлялись к ближайшей пристани навигаторов, чтобы взять судно и отплыть в путешествие.
Лучшего дня для этой цели и придумать нельзя. Напоенный осенними ароматами ветер будоражил кровь, и солнечные искры весело приплясывали на бронзе еще не облетевших дубовых листьев. Мягкий ковер палой листвы на тропке заглушал цоканье копыт, зато птичьи голоса и журчание волн сливались в единую мелодию.
Наконец-то чародейку ожидает покой, и можно выбросить из головы бурные происшествия, которые так внезапно обрушились на Гендиваль. Но, конечно же, не оказавшихся в беде Тулак и Заваля. Девушке безумно хотелось послать подруге мысленный зов, но сможет ли та ответить? Что, если их прошлый «разговор» состоялся благодаря случайности или был последним криком отчаяния? А вдруг способности наемницы резко возросли вместе с надобностью в них?
– Хозяйка, – вмешался в ее мысли Каз, – ты опять за свое?
– Да, опять, – с досадой откликнулась Вельдан. – И что же?
– А то. Если Тулак не ответит, как нам узнать, почему она молчит? Может, не хватает сил отозваться, а может, что-то стряслось. Ты станешь всю дорогу бояться, переживать. А отыграешься на мне!
– Ах, тебя только это заботит! Успокойся, я лучше отыграюсь на Элионе.
– Тьфу на него! Кто твой напарник, а? Бот и обращайся ко мне что бы тебя ни мучило. Но учти, сейчас ты волнуешься напрасно. Расслабься, хозяйка, немного терпения – и мы у цели. Тулак не даст себя в обиду, вот увидишь, у них все хорошо.
– Надеюсь, – вздохнула Вельдан.
Что ж, пока она едет не на дракене, надо ловить момент. Девушка переключила внимание на хозяйку харчевни:
– Эй, давай наперегонки! – и, не дожидаясь ответа, пустила коня таким галопом, что на время даже тревоги остались далеко позади.
Пристань навигаторов расположилась в довольно живописном месте, где густой лес, окаймляющий берега, смотрелся в глубокий, ровно бегущий поток. Неподалеку на узких просеках были выстроены амбары для хранения груза; случалось, под их крышами ночевали лодочники или пассажиры, которым не терпелось отплыть с рассветом. Самую крупную постройку приспособили под своеобразный рынок: здесь жители Гендиваля скупали у странствующих купцов иноземные предметы роскоши, а сельские ремесленники бойко торговали собственными изделиями, да и чародеи порой ради интереса не гнушались продавать диковинки, прихваченные в других царствах – за таинственной Завесой.
Владелец рынка Скерин ни разу за всю свою тридцатидвухлетнюю жизнь не удосужился выйти в море, хоть и был прирожденным навигатором. Этот чрезвычайно образованный мужчина с его страстью к знаниям предпочитал копаться в книгах и старинных свитках, нежели заниматься грубой работой лодочника. Его сестра Меглин, напротив, не могла жить без волн и приключений; управиться с любой лодкой или кораблем для нее было сущей безделицей. Сейчас этой женщине принадлежало три судна: пара неглубоких парусных яликов шестидесяти футов длиной, выдолбленных на заказ из гендивальского дуба нарочно для доставки грузов по реке, и мореходная баржа для перевозки тяжестей вдоль берега, ранее принадлежавшая отцу погибшего супруга Меглин Рутхару. Ныне тот поселился на берегу вместе с внуками и Скерином, приглядывал за амбарами, собирал все местные сплетни и торговал самопальным темным элем, слава о котором гремела по всей округе.
К приезду чародеев лодочники разгружали ялик у причала. Рослая, худющая, как весло, Меглин с коротким ежиком темных волос – а как же иначе, в морских странствиях это удобнее и безопаснее длинных локонов! – отдавала команды с палубы, а смуглокожий Чалэс перетаскивал тюки и ящики. Заметив прибывших, женщина весело помахала рукой.
– А вы сегодня пораньше, молодцы! – прокричала она. – Не засиживайтесь там, на берегу: нам осталось чуть-чуть, и тогда прошу садиться без промедления!
Элион осклабился.
– Отлично, теперь мы избавлены от необходимости хлебать черную отраву Рутхара.
– Если у кого-то кишка тонка для настоящего пива – будьте любезны, в реке воды хоть отбавляй! – прогремело у него над ухом.
Это сам Рутхар выбрался поприветствовать чародеев. Для человека, страдающего жутким ревматизмом, он держался более чем жизнерадостно. В глазах плясали задорные искорки, а круглое добродушное лицо было почти лишено морщин, приличествующих тому, кто провел долгие годы на просоленных морем ветрах. На вид никто не дал бы ему и сорока пяти, и лишь серебряный отлив мягких седых волос выдавал прожитые лета. Вельдан восхищалась этим сердечным, компанейским, неунывающим чудаком. Внуки в нем души не чаяли, а он обожал возиться с ними, всласть покушать, напиться, почесать языком и заниматься настоящим делом. Книжный червь Скерин не мог и мечтать о лучшем помощнике. Поэтому владелец рынка преспокойно занимался счетами, предоставляя Рутхару учитывать и размещать товары, а главным образом – травить байки с лодочниками и гендивальским людом.
– Привет, красотка, как приятно снова видеть твое милое личико! – воскликнул мужчина, обращаясь к Аили, которая частенько наведывалась на рынок за покупками для харчевни.
Рука Вельдан против ее воли взметнулась к лицу и ощупала неровный шрам на щеке. К счастью, никто этого не заметил, кроме вездесущего напарника-дракена.
Люди спешились, причем чародейке пришлось труднее прочих. Само собой, ведь Каз – намного более удобный скакун. Потирая затекшие ноги, девушка услышала в голове красноречивое хихиканье.
– Ой, да помолчи ты! – поморщилась она.
– Я?! – Дракен разыграл оскорбленную невинность. – Да я ни словечка не сказал!
– И не надо.
– Может, хотя бы теперь ты поверишь голосу рассудка: эта скотина создана для еды, а не для езды. Кстати, раз уж мы заговорили о завтраке…
– Не сейчас! – оборвала его хозяйка. – Лучше попрошу Скерина погрузить нам в ялик побольше съестного.
И она поспешила за Аили и Элионом, уже скрывшимися на рынке.
Торжище представляло собой поразительную картину: сотни светильников, что свисали с низких потолочных балок, заливали сиянием выставленное на продажу добро; маленькая печурка у двери топилась в полную силу, изумляя приятным теплом в это прохладное осеннее утро. Повсюду стояли бочки, громоздились тюки с поклажей, полки и лотки были завалены всевозможными товарами: мукой, овечьей шерстью, маслом для ламп, шпагатом, горшками, столовым серебром, целебными травами, медом, чаем различных сортов – всем тем, что в свой срок неизбежно попадает в ялик навигатора и отправляется в странствие. К витающим в воздухе ароматам кож и сушеных фруктов, пряностей и мыла, смоленой бечевы и копченой рыбы примешивался дымок от печи.
Аили и чародеи переглянулись и расплылись в улыбках. Каждый с малолетства помнил, каким сказочным счастьем было попасть сюда и, распахнув глазенки, любоваться заморскими диковинами – особенно когда родители забывали о тебе, оживленно беседуя с торговкой. Иногда удавалось даже проскользнуть на пристань и забраться в ялик – еще одна почти недосягаемая мечта любого малыша из Гендиваля. Но даже если какой-нибудь не в меру глазастый взрослый поймает и выгонит на берег, детишкам оставалось еще одно развлечение: качели! Дощечка на толстом шпагате, что раскачивалась прямо над рекой, заставляя замирать от восторга или притворно визжать от ужаса.
– И день прошел бы зря, если бы хоть один из нас не свалился в воду – тогда героя вылавливали, сушили и отправляли домой в чужой одежке, – вслух закончил Элион, и Вельдан лишь теперь с удивлением осознала, каким ясным и сильным было ее воспоминание.
Прошлое порою настолько заманчивее настоящего!..
Скерин, долговязый брюнет, как и его сестра, но с длинными, вьющимися по плечам локонами, сидел по обыкновению у самой печки, откинувшись в кресле, задрав ноги и уткнув нос в книгу. При появлении чародеев он вскинул голову и поморгал, собираясь с мыслями.
– Вельдан! Элион! Сколько лет, сколько зим! Аили, всегда рад.
Владелец рынка поднялся с места и встретил друзей с распростертыми руками. Чуть не задохнувшись в его объятиях, чародейка с облегчением почувствовала, как странный холодок внизу спины покидает ее. Девушка и сама не подозревала, как сильно боялась этой минуты: боялась, что старый приятель отшатнется при виде ее изуродованного лица. Но Скерин просто молодчина! Один проницательный взгляд – и все, ни единого слова. А ведь мужчина еще не встречал ее в таком обличье, не то что прочие из Гендиваля.
Вельдан припомнились давние слова Тулак, сказанные при их первой встрече:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Несмотря на уязвленное самолюбие, Заваль искренне обрадовался ее словам. Тем более что и опытная наемница карабкалась вверх с явным трудом. Бывший иерарх следил, затаив дыхание, как старуха с предельной осторожностью нащупывает выступ или щель в скале, пробует на прочность и лишь после этого медленно переносит вес тела дальше. Дойдет ли она когда-нибудь? Дважды опора крошилась под ногой и Тулак зависала на скале, но находила, за что уцепиться. То и дело вниз с хрустом сыпались струйки камешков.
«Милостивая Мириаль, спаси ее!» – пылко молился товарищ, обмирая всякий раз, и утирал пот со лба, как только наемница продолжала движение.
Заваль неловко увернулся от крупной глыбы – та оцарапала плечо, просвистев у самого уха, – и прокричал:
– Ты в порядке?
– Заткнись, не отвлекай! – процедила Тулак сквозь сжатые зубы.
Бывший иерарх изумленно покачал головой. «И как у нее получается? Она же мне в бабки годится!»
Но у старухи получалось, и неплохо. Еще немного – и она исчезла за верхним выступом. До Заваля долетел ее запыхавшийся голос:
– Эй, все нормально. Дай мне пару секунд отдышаться. Пару секунд? Он всего-навсего наблюдал – и то взмок от напряжения. Заваль терпеливо ждал, унимая дрожь в коленях, как вдруг сверху раздалось:
– Береги голову!
Мгновение – и со скалы полетела охапка бурого папоротника, скрепленная куском бечевки. Затем еще одна. И еще. Вязанки папоротника, болотного тростника и гибких зеленых ветвей незнакомого кустарника так и сыпались на берег. Потом из-за края показалась голова наемницы.
– Отойди! Я спускаюсь.
И вновь душа Заваля ушла в самые пятки. С берега спуск показался еще более опасной затеей, чем подъем. Но вот наконец старуха спрыгнула на землю, деловито отряхнула штаны – подарок Аили – и одобрительно кивнула.
– Хорошее сукно, крепкое.
Повернувшись к бывшему иерарху, она ухмыльнулась.
– Стоим, бездельничаем? А кто будет таскать вязанки? Нам с тобой еще строить укрытие.
Ах да, укрытие. Но Заваль так измучен. Он провел без сна целую ночь; не завтракал, да и вообще не ел, если на то пошло; целый день таскал по берегу тяжелые штуковины, все дальше и дальше; он окоченел, в голове гудит, и желудок давно урчит от голода. Мужчина исчерпал все свои силы – по крайней мере он искренне так думал.
– Разве это необходимо? – вкрадчиво начал иерарх. – Ты говорила, что Вельдан и прочие скоро приплывут за нами.
– Приплывут. Рано или поздно, – заверила Тулак. – Сам посуди, как долго эти твари тащили нас по воздуху, а им в быстроте не откажешь. Вот и прикинь, сколько воды утечет, пока нас обнаружат. А до тех пор без укрытия не обойтись. – Она сердито нахмурилась. – Ты еще скажи, что я зря лазила на ту скалу! Только попробуй! Так что давай, пошевеливайся, сынок. У нас мало времени.
Наемница даже не подозревала, насколько близка к истине. С вершины скалы за пляжными бродяжками зорко наблюдали хищные взгляды. Низкие голоса еле слышно переговаривались:
– Фу-у! Она прошла совсем рядом! Я так и думал, что старуха нас вычислит.
– Ну и что? Кинжал ей в брюхо – и все хлопоты. Не понимаю, чего ты сразу не дал мне прикончить каргу: по одному убирать всегда легче.
– А ты теряешь форму, Пелорм. Коли мы вчетвером не справимся с бабусей и молокососом, пора завязывать и уходить на покой.
– Послушай, придурок! Тульд прав, мы не напрасно ждали. Теперь нам известно, что их разыскивают дружки. Отличные вести! А то корабли давно уже не заходят в эти гиблые места: слухом земля полнится. И на чем, вы думаете, доберутся сюда приятели нашей парочки? Не верхом же! Здесь, в горах, и пешком-то не пройти. Пусть приплывают. Разложим, как всегда, сигнальный огонь поярче, и преспокойненько дождемся добычи.
– Но ведь эти, внизу, тоже зажгут костер!
– Не глупи, Шафол. Старая сама сказала, помощь прибудет не скоро. Давайте перекусим и отдохнем. Как стемнеет, спустимся и прирежем обоих. Останется только подготовить встречу!
И мародеры, упиваясь тонкой хитростью собственного замысла, скрылись в чаще кустов.
Вопреки всем заботам, ожидающим Вельдан в Гендивале, несмотря даже на легкое головокружение и мутность рассудка после бессонной ночи, девушка наслаждалась скачкой на настоящей лошади вдоль берега реки. Друзья направлялись к ближайшей пристани навигаторов, чтобы взять судно и отплыть в путешествие.
Лучшего дня для этой цели и придумать нельзя. Напоенный осенними ароматами ветер будоражил кровь, и солнечные искры весело приплясывали на бронзе еще не облетевших дубовых листьев. Мягкий ковер палой листвы на тропке заглушал цоканье копыт, зато птичьи голоса и журчание волн сливались в единую мелодию.
Наконец-то чародейку ожидает покой, и можно выбросить из головы бурные происшествия, которые так внезапно обрушились на Гендиваль. Но, конечно же, не оказавшихся в беде Тулак и Заваля. Девушке безумно хотелось послать подруге мысленный зов, но сможет ли та ответить? Что, если их прошлый «разговор» состоялся благодаря случайности или был последним криком отчаяния? А вдруг способности наемницы резко возросли вместе с надобностью в них?
– Хозяйка, – вмешался в ее мысли Каз, – ты опять за свое?
– Да, опять, – с досадой откликнулась Вельдан. – И что же?
– А то. Если Тулак не ответит, как нам узнать, почему она молчит? Может, не хватает сил отозваться, а может, что-то стряслось. Ты станешь всю дорогу бояться, переживать. А отыграешься на мне!
– Ах, тебя только это заботит! Успокойся, я лучше отыграюсь на Элионе.
– Тьфу на него! Кто твой напарник, а? Бот и обращайся ко мне что бы тебя ни мучило. Но учти, сейчас ты волнуешься напрасно. Расслабься, хозяйка, немного терпения – и мы у цели. Тулак не даст себя в обиду, вот увидишь, у них все хорошо.
– Надеюсь, – вздохнула Вельдан.
Что ж, пока она едет не на дракене, надо ловить момент. Девушка переключила внимание на хозяйку харчевни:
– Эй, давай наперегонки! – и, не дожидаясь ответа, пустила коня таким галопом, что на время даже тревоги остались далеко позади.
Пристань навигаторов расположилась в довольно живописном месте, где густой лес, окаймляющий берега, смотрелся в глубокий, ровно бегущий поток. Неподалеку на узких просеках были выстроены амбары для хранения груза; случалось, под их крышами ночевали лодочники или пассажиры, которым не терпелось отплыть с рассветом. Самую крупную постройку приспособили под своеобразный рынок: здесь жители Гендиваля скупали у странствующих купцов иноземные предметы роскоши, а сельские ремесленники бойко торговали собственными изделиями, да и чародеи порой ради интереса не гнушались продавать диковинки, прихваченные в других царствах – за таинственной Завесой.
Владелец рынка Скерин ни разу за всю свою тридцатидвухлетнюю жизнь не удосужился выйти в море, хоть и был прирожденным навигатором. Этот чрезвычайно образованный мужчина с его страстью к знаниям предпочитал копаться в книгах и старинных свитках, нежели заниматься грубой работой лодочника. Его сестра Меглин, напротив, не могла жить без волн и приключений; управиться с любой лодкой или кораблем для нее было сущей безделицей. Сейчас этой женщине принадлежало три судна: пара неглубоких парусных яликов шестидесяти футов длиной, выдолбленных на заказ из гендивальского дуба нарочно для доставки грузов по реке, и мореходная баржа для перевозки тяжестей вдоль берега, ранее принадлежавшая отцу погибшего супруга Меглин Рутхару. Ныне тот поселился на берегу вместе с внуками и Скерином, приглядывал за амбарами, собирал все местные сплетни и торговал самопальным темным элем, слава о котором гремела по всей округе.
К приезду чародеев лодочники разгружали ялик у причала. Рослая, худющая, как весло, Меглин с коротким ежиком темных волос – а как же иначе, в морских странствиях это удобнее и безопаснее длинных локонов! – отдавала команды с палубы, а смуглокожий Чалэс перетаскивал тюки и ящики. Заметив прибывших, женщина весело помахала рукой.
– А вы сегодня пораньше, молодцы! – прокричала она. – Не засиживайтесь там, на берегу: нам осталось чуть-чуть, и тогда прошу садиться без промедления!
Элион осклабился.
– Отлично, теперь мы избавлены от необходимости хлебать черную отраву Рутхара.
– Если у кого-то кишка тонка для настоящего пива – будьте любезны, в реке воды хоть отбавляй! – прогремело у него над ухом.
Это сам Рутхар выбрался поприветствовать чародеев. Для человека, страдающего жутким ревматизмом, он держался более чем жизнерадостно. В глазах плясали задорные искорки, а круглое добродушное лицо было почти лишено морщин, приличествующих тому, кто провел долгие годы на просоленных морем ветрах. На вид никто не дал бы ему и сорока пяти, и лишь серебряный отлив мягких седых волос выдавал прожитые лета. Вельдан восхищалась этим сердечным, компанейским, неунывающим чудаком. Внуки в нем души не чаяли, а он обожал возиться с ними, всласть покушать, напиться, почесать языком и заниматься настоящим делом. Книжный червь Скерин не мог и мечтать о лучшем помощнике. Поэтому владелец рынка преспокойно занимался счетами, предоставляя Рутхару учитывать и размещать товары, а главным образом – травить байки с лодочниками и гендивальским людом.
– Привет, красотка, как приятно снова видеть твое милое личико! – воскликнул мужчина, обращаясь к Аили, которая частенько наведывалась на рынок за покупками для харчевни.
Рука Вельдан против ее воли взметнулась к лицу и ощупала неровный шрам на щеке. К счастью, никто этого не заметил, кроме вездесущего напарника-дракена.
Люди спешились, причем чародейке пришлось труднее прочих. Само собой, ведь Каз – намного более удобный скакун. Потирая затекшие ноги, девушка услышала в голове красноречивое хихиканье.
– Ой, да помолчи ты! – поморщилась она.
– Я?! – Дракен разыграл оскорбленную невинность. – Да я ни словечка не сказал!
– И не надо.
– Может, хотя бы теперь ты поверишь голосу рассудка: эта скотина создана для еды, а не для езды. Кстати, раз уж мы заговорили о завтраке…
– Не сейчас! – оборвала его хозяйка. – Лучше попрошу Скерина погрузить нам в ялик побольше съестного.
И она поспешила за Аили и Элионом, уже скрывшимися на рынке.
Торжище представляло собой поразительную картину: сотни светильников, что свисали с низких потолочных балок, заливали сиянием выставленное на продажу добро; маленькая печурка у двери топилась в полную силу, изумляя приятным теплом в это прохладное осеннее утро. Повсюду стояли бочки, громоздились тюки с поклажей, полки и лотки были завалены всевозможными товарами: мукой, овечьей шерстью, маслом для ламп, шпагатом, горшками, столовым серебром, целебными травами, медом, чаем различных сортов – всем тем, что в свой срок неизбежно попадает в ялик навигатора и отправляется в странствие. К витающим в воздухе ароматам кож и сушеных фруктов, пряностей и мыла, смоленой бечевы и копченой рыбы примешивался дымок от печи.
Аили и чародеи переглянулись и расплылись в улыбках. Каждый с малолетства помнил, каким сказочным счастьем было попасть сюда и, распахнув глазенки, любоваться заморскими диковинами – особенно когда родители забывали о тебе, оживленно беседуя с торговкой. Иногда удавалось даже проскользнуть на пристань и забраться в ялик – еще одна почти недосягаемая мечта любого малыша из Гендиваля. Но даже если какой-нибудь не в меру глазастый взрослый поймает и выгонит на берег, детишкам оставалось еще одно развлечение: качели! Дощечка на толстом шпагате, что раскачивалась прямо над рекой, заставляя замирать от восторга или притворно визжать от ужаса.
– И день прошел бы зря, если бы хоть один из нас не свалился в воду – тогда героя вылавливали, сушили и отправляли домой в чужой одежке, – вслух закончил Элион, и Вельдан лишь теперь с удивлением осознала, каким ясным и сильным было ее воспоминание.
Прошлое порою настолько заманчивее настоящего!..
Скерин, долговязый брюнет, как и его сестра, но с длинными, вьющимися по плечам локонами, сидел по обыкновению у самой печки, откинувшись в кресле, задрав ноги и уткнув нос в книгу. При появлении чародеев он вскинул голову и поморгал, собираясь с мыслями.
– Вельдан! Элион! Сколько лет, сколько зим! Аили, всегда рад.
Владелец рынка поднялся с места и встретил друзей с распростертыми руками. Чуть не задохнувшись в его объятиях, чародейка с облегчением почувствовала, как странный холодок внизу спины покидает ее. Девушка и сама не подозревала, как сильно боялась этой минуты: боялась, что старый приятель отшатнется при виде ее изуродованного лица. Но Скерин просто молодчина! Один проницательный взгляд – и все, ни единого слова. А ведь мужчина еще не встречал ее в таком обличье, не то что прочие из Гендиваля.
Вельдан припомнились давние слова Тулак, сказанные при их первой встрече:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67