Типа, судьба сведет, если захочет. А не сведет… уроним скупую слезу и будем всю оставшуюся жизнь… счастливы.
С чего это Машка мне вдруг вспомнилась? А вот глянул на рыжие метелки и, будто, ее лохмы увидел.
Так вот же они, цветочки от запора! То-то наш Асстар… как там его дальше? счастлив будет. У него ведь свой запасец кончился, ко мне сунулся а нету! Решил, наверно, что я из жадности не дал. Или из вредности. Порадую я его сегодня вечером. Ой как порадую! А если он не знает разницу между свежим сырьем и сухим, то это уже его проблема. Ну, и моя, когда он придет ко мне со своим проносом.
— Крант, ты за мной не ходи. И одолжи любимому нутеру перчатки. Я тебе новые потом куплю.
А вместо респиратора и шарф использовать можно. Помыться потом, конечно, придется. И одежду хорошо потрясти. Ну, купаться я люблю. А одеждой Малек займется. У него на эти цветочки иммунитет должен быть. Хороший иммунитет у ипши. Почти от всего. Кроме смерти.
11.
— Давай, Асс, не томи…
Колдун присел возле моего костра, протянул к огню руки. На лицо загадочную задумчивость нацепил. Да еще тяжкие вздохи иногда издает. Типа, трудно было, но сделал. чего смог. Все терпеливо смотрят спектакль одного актера, только у меня терпения не хватило. Уж слишком часто поглядывает на меня коротышка; то на меня, то на огонь. А глазки радостно так поблескивают, и ладошки нет-нет, а потирает. Не иначе, как устроил мне какую-то подлянку…
Неужто обиделся за свежую желудочную травку?.. Так не знаешь, как готовить, спроси! Дешевле ж станет!.. Не пойму я этого рыжего: то дай, чтоб было, то чтобы не было.
И за что меня колдун так любит? Прям, как язык горячую сковородку. Ничего ж не остается, как отвечать взаимностью…
Последний тяжкий вздох, после моего давай, не томи… и тихий, скребущий по нервам голос:
— Они позволят нам пройти до Дороги.
Хорошо. Возвращаться не придется. Меньше шансов влететь в засаду.
— Чего еще?
Задумчивое потирание ладошек.
— Нам дадут проводника.
— Еще чего?
— Припасы.
— И?..
— Охрану.
Много жратвы и охраны не бывает… Ладно.
— Это всё?
— Еще поалов дадут.
Ага. Взамен наших подранков и убитых. Тоже хорошо. Но…
Даже до самого тупого начало доходить. Зашевелились, руки щупают пояса; кто к оружию потянулся, кто к деньгам. В горах, как и в любой дороге, слишком щедрый попутчик опасный попутчик. Чем больше он обещает, тем дороже платить приходится. Опаснее его только слишком добрый. В неподходящий момент может пожалеть врага, и всех тогда порежут. Этого добренького, кстати, тоже. Чтоб совестью не мучился. Не для всех она химера, некоторые еще и верят в нее.
— Ну, и чего с нас хотят поиметь за всё это?
Колдун делает вид, что не понимает меня. Первоидущий переводит. Слов в его вопросе куда больше, но смысл тот же самый.
— Племени нужен целитель, — изрекает коротышка и изображает на морде сострадание.
Ага, счаз всё брошу и поверю. Пожалел мужик собаку: по сантиметру ей хвост купировал. Целый день.
— Они хотят, чтобы нутер остался?
Крант знает мое имя, но для него я …благородная особа древнего рода незапятнанной репутации и неисчислимых достоинств. И плевать, если это не совсем так. Кому нужна эта правда? Кранту? Ему-то меньше всего. Я его нутер, для службы которому Кранта родили и натаскали. Заставили искупать грехи клана, идти против своей природы. Вампир-телохранитель, разгуливающий под солнцем… что может быть естественнее?..
Пока меня колыхает философское настроение, колдун держит паузу. Столько, сколько может. Насколько хватает смелости. Крант редко задает вопросы, но когда он делает это, его собеседник становится очень разговорчивым. И умудряется вспомнить даже то, чего, кажется, и не знал.
— Нет он его ребенок.
Крант продолжает смотреть и рыжему приходится говорить дальше:
— Шаман хочет, чтобы он разделил шкуру с целительницей.
— Чего сделал?..
Никто не собирается мне объяснять, как я должен делить эту шкуру и зачем. Колдун продолжает болтать, словно не слышал меня.
— Она слабая целительница. Камень и землю почти не чувствует, больше травы. Но другой у племени нет. И у соседей нет. А он… шаман сказал, он сильный целитель. Сильнее шаман еще не видел. Его дети тоже станут целителями. Может, не такими, как он, но сила у них будет и…
— Подожди, Асс! Я переспать должен с этой целительницей или как?..
До меня начинает доходить. Кажется.
— Нет, не спать! Племени нужен целитель. Спать нельзя!..
— Вот и я о том же!
Рыжий замолкает и пялится на меня, как на идиота. А я на него. Точно так же.
Блин, он что, русского языка не понимает?! Потом вспоминаю, не понимает. И от этого злюсь еще больше.
Породу им, типа, надо улучшить! Мичуринцы хреновы!.. А я им за племенного быка тут или как?.. Так почему одну телку предлагают? Надо сразу десяток, два десятка!.. Типа, бык-рекордсмен покрыл пятьдесят коров с помощью зоотехника Николая Хрюева. А может, и у меня помощник будет? Тот же самый шаман хотя бы. Вот покамлает он, и меня на пятьдесят две телки хватит. Чего мелочиться?!
Верчу в руках какой-то прутик, наматываю его на пальцы. Он гнется, но не ломается. Ломаю, блин, ло-о-омаю!.. Сломался! В огонь его!..
Костер полыхнул сине-зеленым и сразу же ахнуло так, что в ушах зазвенело, а перед глазами бабочки залетали, радужные.
Я потряс головой, проморгался, и уже потом заметил, что стою, а не сижу. В трех шагах от своего камня стою. Остальные мои гости еще дальше. И пялятся на меня, как на труп отца Гамлета, годичной свежести. Колдун наш многоумный вообще в пяти метрах обнаружился. Над землей. В бледно-желтом светящемся шаре.
— Крант…
Оберегатель стоит за левым плечом. Может, все время там был, может, только подошел… Быстро он двигается. Иногда. Я не всегда замечать успеваю. А реакция у меня хорошая. Хирургу с плохой реакцией лучше в морге работать: там клиенты уже никуда не спешат.
— Крант, что это было?
— Не знаю, ну…
— А кто знает?
— Он.
И палец Кранта целится в желтый шар.
Смотрим на медленно опускающегося летуна. Его ноги касаются земли, и сияющая оболочка гаснет. Словно лампочка перегорела. Но желто-зеленая физиономия и непривычно круглые глаза остались без изменения.
— Асс!
Колдун зажимает рот ладонью и ковыляет в сторону. Через несколько шагов падает на колени, сгибается в земном поклоне…
Обязательный ритуал после полета?..
…издает характерные звуки. Знакомые. Мне тоже так хорошо иногда бывало. После конкретного отмечалова. Но блевал я, обычно, как культурный человек, в унитаз, и за закрытой дверью. А этот?.. Блин, сплошной натурализм и варварство.
Сажусь возле костра. Горит нормально и цвет огня обычный. Остальные подтягиваются, устраиваются на своих местах. Последним подходит колдун. Бледный, глаза слезятся.
— Ну, и какого?.. спрашиваю его.
Он шмыгает носом.
— Всегда со мной так. Оторвусь от земли и… Проклятие какое-то на мне, — тяжело вздыхает.
От него воняет кислятиной. Протягиваю пиалу белого. Пусть хоть рот промоет. А опять блевать вздумает, не так жалко, как красное.
— Ну, на реке я тебя видел… А как на море?
— Только взойду на корабль, и сразу проклятие находит меня. Самые сильные амулеты не помогают.
Колдун качает головой и тут же прижимает руку к животу. Меченый быстро отодвигается, на всякий случай. Но его сосед не торопится; задумчиво прислушивается к чему-то, гладит свое пузо.
Да нет, обойдется. Это дело или сразу, или вообще не будет.
— Вестибюлярка, Асс, у тебя слабая.
— Что?
Смотрит на меня большими глазами. Уже не такими круглыми.
— Укачивает тебя, говорю. Вот и всё проклятие.
— А снять его можно?
— Тренировками. Долгими и упорными. Многим помогает. Но не всем, предупреждаю сразу.
— А мне поможет?
— Не знаю. Пробовать надо.
— А что надо делать?
— Про что делать потом поговорим. Сначала про костер мне расскажи. Знаешь, чего туда попало?
— Знаю.
Энтузиазма у колдуна сразу поубавилось.
— Ну и… — приходится ускорять процесс. А то ведь до утра тяжелые вздохи слушать будем.
— Дерево драбл попало.
— Что, целое дерево?
— Нет. Только веточка. Тонкая.
— Угу. Веточка… И драбл всегда так взрывается?
— Не знаю.
— Как это не знаю?..
— Драбл не бросают в огонь.
— А куда его бросают?
— В вино.
— Зачем?
— Чтобы быстрее заснуть.
— И видеть сладкие сны…
Это я пошутил, но по тому, как заерзал коротышка, понял, что попал в точку.
— Да видеть, — шепотом признается он, наклоняясь в мою сторону.
Хорошо хоть вином от него несет. Мы и так негромко говорили, а тут уж совсем на интимный шепот перешли. Наверно, очень сладкие сны дарит этот драбл.
— Что, целый прут так и бросают?
— Нет. Только две крошки.
— Асс, не заметил я, чтобы драбл крошился.
— Он не крошится. Пилится. Особым ножом. И очень медленно.
— А сломать?
— Ни сломать, ни отрубить. Драбл крепкое дерево. Очень крепкое.
— А как же я его сломал?
— Не знаю.
И грустно так вздохнул. Будто его последней радости в жизни лишили.
— Ну, ладно, к черту его крепость!.. Ты вот что мне скажи: как этот драбл возле меня оказался? Твой, кстати, драбл!
За спиной намечается шевеление.
— Подожди, Крант. Пусть сначала ответит.
Рыжий сжимается чуть ли не вдвое. Втягивает шею. Как черепаха. Только вместо панциря халат. Голос сипит и прерывается…
— Я… я уронил его. Случайно… Когда беседовал… С уважаемым Крантом.
Ты его хоть уважаемым, хоть горячо любимым называй, вряд ли, что-то изменится.
— Уронил, значит?..
— Да.
— А я, значится, поднял?..
— Да.
— И стал крутить в руках?..
— Да.
— А ты, значится, ничего не сказал. Не захотел.
Колдун опять кивнул головой, как кивал уже несколько раз, и тут же лязгнул зубами, останавливая очередное да.
— Я… я не успел!
— Неужели?..
Вкладываю в вопрос побольше недоверия. Хотя, куда мне до Ларки? Вот уж кто виртуоз! Когда она говорит свое неужели? в собственном имени начинаешь сомневаться.
— Не успел! голос у рыжего срывается.
— Я люблю сидеть у костра. Подбрасывать в него ветки. Ты это знаешь. Осталось подсунуть мне драбл. И не успеть сказать, что он взрывается в огне. Очень удобно. И вроде бы нет виноватого.
Я смотрю на огонь и разговариваю с ним. Спокойно так разговариваю. Ни злости, ни раздражения. А коротышку почему-то трясет. Видно мне краем глаза. Остальные молчат и не двигаются. Нагнетают обстановку.
— Так было дело, Великий и Непогрешимый?
— Нет, не так! Не так! Не хотел я твоей смерти!..
— Ага. Не хотел. Потому, что ты очень любишь меня.
Колдун вздрагивает, крутит головой. Словно горло ему пережало. Воротником. В котором его шея торчит, как градусник в стакане. Скажи колдун да, и это будет ложь, известная всем, даже камням под нами. Скажет нет, и Крант его на куски порвет. За покушение.
— Потому что драбл стоит десять сабиров! вскрикивает Асс.
В его голосе страх перемешался с обидой.
— Так уж и десять?
— Девять.
Страха становится меньше.
— А если поторговаться, так и за восемь можно купить?..
Молчаливый кивок.
— Или за семь?..
— Нет! За семь он не продал. И проклятия не испугался!..
Вот теперь в голосе только обида.
Первоидущий прикрывает рот рукой. А глаза щурятся. Как от дыма. Или от смеха.
Все-таки восемь квадратных это не слабые деньги. Пару сезонов на них можно жить. Не голодая. И не очень скучая. А если быть чуть скромнее, то и на три хватит. И всё это богатство в огонь. Одним махом. Абыдно. И на компенсацию надеяться глупо.
Короче, поверил я этому убогому. Не станет он столько тратить, чтобы сделать мне кузькину мать. Удавится скорее. Если не сможет подлянку такую придумать, чтоб чужими руками меня. И на халяву. А еще лучше, чтоб доплатили. Ему. И побольше.
Хотелось бы посмотреть, как он продавал меня шаману. Наверно, и в некрологе столько хорошего обо мне не скажут.
— Шаману тоже обо мне разболтал?
Можно и не спрашивать. Кто же еще?
— Он знал, что ты с нами! Еще до нашего прихода знал!.. Он же шаман этой земли!
— Ну да. И камни нашептали ему, какой я великий лекарь…
— Никто не шептал! Он сам… Только посмотрел, и всё понял.
— Чего понял?
— Не знаю. Он шаман…
— А ты колдун. Вроде как.
— Да. Я колдун! И я могу то, что ему не по силам!
— Ну, а он то, чего не можешь ты. Так?
Коротышка замолчал. Глянул на огонь и тут же отвернулся. Не любит он смотреть на огонь. И на воду не любит. Все с песком и камешками возится. Гадает он так, типа.
— Ладно, пойду к шаману. Узнаю, чего ему от меня надобно. Точно. И в мелких подробностях.
— Удачи, — говорит Марла. И береги задницу. Хотелось бы за нее еще подержаться.
Научилась. У меня. Плохому. Быстро это она.
— Постараюсь, — отвечаю. Не оборачиваясь. Знаю, и так услышит.
Крант идет за мной. Не шуршит, не дышит. Умеет он становиться тенью. А попробуй вечером тень разгляди. Без света. Даже если знаешь, что она есть. Даже если это твоя собственная тень.
12.
Шамана я нашел быстро. А чего его искать? Спросил, и показали. Вот только провожать не стали. Не ходят к шаману в гости без приглашения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42