Особенно ночью. Уважают. Или боятся. А может, и то, и другое. Я вот поперся. Без приглашения. Бояться? Мне, так вроде как нечего. И уважать, вроде как, еще не за что. Короче, познакомиться я пошел. За жизнь потолковать. Да и узнать: что к чему. Все-таки не каждый день меня без меня женят.
К шаману не в пещеру какую лезть пришлось, где надпись на входе имеется: «Оставь надежду всяк…» Всего-то на горку подняться. Плёвое дело! Я кочки выше видел.
Начал подниматься…
Блин! Крутая горка попалась. Почти отвесная. Шаг вперед, два вниз…
«Чего тут думать, прыгать надо…»? Не-е, не пойдет. Пусть тот прыгает, кому силы девать некуда.
А Леха Серый вокруг погуляет, спокойно воздухом подышит, другой подъем поищет. Вряд ли шаман туда-сюда на воздушном шаре летает. Да и просителей-почитателей лучше дома принимать. Где и стены, типа, помогают. И вся та «бижутерия», что по стенам висит. А какой же это шаман без цацек-бряцек?..
Если как следует поискать, то всё найти можно. Было бы время и желание. Нашлась и дорога наверх. Какой-то добрый человек веревку натянул. С узлами. И замаскировал ее. Наверно, чтоб пейзаж не портила. Днем, может, и хороша маскировка была. А вот вечером, да при восходящей луне… Толстым таким канатом виднелась. Как нитка в свете фар.
Проверил я эту «нитку» на прочность, и наверх начал лезть. А тут Крант сзади зашипел. Пришлось спускаться, смотреть.
Не понравилась Кранту веревка. Или это он ей не понравился?.. Только взялся оберегатель за нее, и тут же следы на ладонях. Горячие и вспухшие. А вот мои грабалки в полном порядке. Не за всё, получается, нортору можно хвататься. Даже если он иртор. И перчатки не для красоты у него имелись. А я, придурок, обещался новые ему купить и не купил. А хороший… вампир из-за меня пострадал.
— Крант, за мной не иди. А знаешь, как лечить свои руки, лечи.
— Нутер, я твой оберегатель.
— Мой. Вот и следи, чтоб никто не поднялся здесь, и в спину меня не ударил. Пока я с шаманом общаться буду.
— Нутер, шаман…
— Шаману я нужен живой и дееспособный. Так что оставайся.
— Но…
— Крант. Это приказ.
— Да, нутер.
— Вот и ладушки.
Поднялся.
Сначала трудновато было, потом втянулся, попал в ритм, да и света больше стало.
Привык я уже к зеленой луне. Мягкий у нее свет. И какой-то спокойный. Как дома у настольной лампы. Или у светофора, что подмигивает зеленым глазом: «…вперед, братан, путь свободен».
Путь мне действительно никто не преградил. И на спину не прыгнул. Типа, стой, куда без пропуска, в запретную зону!..
Так, от одного костра я попал к другому. Где тоже компашка имелась. И умные такие разговоры вела. Вечер вопросов и ответов у них был. Вопросы те еще. Я один только услышал, но если и остальные такие же, то не скучно шаман живет. Прикалывается по полной программе.
— Почему мудрец, присевший над ручьем облегчить желудок, видит плывущие по воде листья, а глупец только то, что извергла его утроба?
Жаль, ни одного ответа не услышал. Задумались вопрошаемые. А чего тут думать?
Однако, оригинальные контрасты в этом мире. Мост через реку или трещину тут запрещен под страхом смертной казни, а досточку через ручей перебросить и «желудок с нее облегчить» да пожалуйста! В любое время.
— Наставник, а у этой загадки есть ответ?
— Есть, Тикунэ. Надеюсь, ты уже догадался?
— Почти, Наставник. Но можно ма-аленькую подсказку?..
Шаман хмыкнул. Хитро улыбнулся. Или это тень от костра побегала по его лицу?
— А в какую сторону они смотрят: по течению или против?
Это мне, за каким-то хреном, понадобилось рот открыть.
Четверо у костра очень внимательно посмотрели на меня.
А я на них.
Старик и три пацана. Не старше Малька.
По нормальному, так сначала мне надо было присмотреться, а уже потом умные мысли вякать.
— Это не подсказка, уважаемый, это ответ. Подходи, садись, я тебя ждал.
Подошел, сел. Пацаны подвинулись, освободив мне место рядом со стариком.
Ждал, говорит?.. Может, и ждал. А может, умную морду сделал перед учениками. «Ждал…» Типа, хочешь, верь, Леха, не хочешь попробуй проверить.
— Ты уже слышал эту загадку?
— Нет, уважаемый, только что от тебя услышал.
И улыбаюсь старику. Тоже двусмысленно. Мол, хочешь верь, не хочешь твое дело.
Посмотрел на меня шаман (а кто еще здесь может такие разговоры разговаривать? В такое-то время…) Нежно так посмотрел.
Разные бывают взгляды. Тяжелый, там, наглый, призывный, а вот у старика этого взгляд мягкий. Как пальцы у старого и опытного врача. Что пациента до самого нутра прощупает и больно не сделает. Не люблю, когда во мне копаются. Даже мягко и нежно. Как психиатр своими вопросами. Не люблю. И не терплю!
Шаман кивнул, будто мысли мои услышал. Подбросил пару веточек в костер. Запахло хвоей и еще чем-то. Приятным. На огонь старик засмотрелся, и с ним стал разговаривать. Точно один в ночи остался. Ни меня, ни учеников. Хотя, пацаны и вправду куда-то подевались. Я и не заметил, когда они ушли. Если не приглючились мне эти пацаны.
— Странные боги тебя создавали, уважаемый. Вложили в тебя много зла, добра и равнодушия. А всего остального дали по капле и песчинке. Не хотел бы я быть твоим другом. И врагом твоим не хотел бы стать.
Знакомая, короче, песня. Пал Нилыч тоже говорил: «Вы очень мстительный человек, Алексей. С гипертрофированным чувством справедливости и…»
Ну, не объяснять же всем, что мама не очень меня хотела, когда я был в пренатальном возрасте. А папа очень не захотел маму, когда она была в «интересном положении». Вот и маемо тэ, шо маемо. Но кого колышут мои проблемы, кроме меня самого? Да и не считаются они проблемами в моем мире. Так, мелкими неприятностями, на которые и внимание обращать, вроде как, не принято. Нормальному пацану. А в этом мире те, кто заморачивает попутчиков своими проблемами, долго не живут.
Типа, Дорогу осиливает не только идущий, но и ведущий. Даже поговорка тут имеется: «Не можешь идти с караваном не начинай свой Путь. Не можешь вести караван не выходи на Дорогу!»
«Дорога» и «путь» здесь с большой буквы. И смысл у поговорки намного больше. Что-то вроде: «Не можешь жить, не мешай другим или тебя быстро отправят на внеочередное перерождение». Правда, не все верят в перерождение. Но это уже его проблема. То есть, моя.
— А почему боги, уважаемый, а не Бог?
Это я у костра спрашиваю, не у шамана.
— Ты знаешь о Едином?
Вот теперь шаман смотрит на меня. И мне не надо поднимать голову, чтобы убедиться в этом.
— Знаю.
— Не многие знают, что все боги и демоны это только маски, которые Единый надевает, когда пожелает.
— И религиозные войны придумал тоже он.
— Откуда ты знаешь?
— Он сам мне сказал.
— Тебя не зря называют Многомудрым.
— Это не меня, а…
— Тебя!
Спорить со стариком я не стал. Я к нему не спорить пришел, а говорить. За жизнь. Свою, в том числе.
— Надеюсь, многоуважаемый простит мой вопрос и удовлетворит мое любопытство?
Блин, каким я вежливым могу быть, если очень надо.
Шаман слегка улыбнулся и наклонил голову. Тоже слегка. И неторопливо так. Типа, ты спрашивай, а уж мы посоветуемся и решим: прощать тебя или чего-другое с тобой сделать.
Ладно, рискнем.
Очень уж старик мне колдуна напоминал. Асса. Такой же рыжий, худой, невысокий. Вот только спокойный. Не дерганый, в смысле. Чувствуется, что дед тоже может быстро и круто реагировать. Если понадобится. Но редко это «понадобится» бывает. Не доводит шаман до этого дело. Умеет притормаживать на поворотах. Колдунчику нашему еще учиться и учиться. Далеко ему до этого профи, очень далеко. А еще старик на тех, с Дороги похож. Что немного потрепали наш караван.
Вот я и спросил.
Трудно жить любопытному. Спокойно. И долго.
— Тебя не зря зовут Видящим. Сумел отличить тисла от ми-ту.
— А почему ты…
— Здесь, а не среди тисла? Это долгая история.
Не про то я хотел спросить, ну да ладно.
— Так и ночь не короткая, многоуважаемый.
— Ты прав. И ночь умеет слушать. — Еще одна ветка полетела в огонь. Запахло почему-то спелым виноградом. — Моя мать, да будут остры ее зубы и густа шерсть, была грелкой Главного шамана, пока Дорога ни позвала ее…
— Грелкой? Омлакс?
— Нет. Просто грелкой. Среди тисла нет рабов. Каждый с радостью служит своим шаманам. Пока может. Моя мать служила четыре сезона. Потом она пошла очищать Дорогу от слабых и глупых.
Так вот как это называется… Типа, санитары караванной тропы. Ладно, не отвлекаемся на формулировки.
— …удача отвернулась, и они стали пленниками. Но одну пленницу не убили сразу, как всех остальных. Эта пленница стала потом моей матерью. Один глупый муж взял пленницу в свой шатер.
— Думаю, она была молода и красива. А мужику нравились рыжие и компактные девчонки.
— Пленница была очень красива. Но ее не убили и потом, когда глупец разделил с ней подстилку. Он не смог отличить тисла от ми-ту.
— Думаю, это была последняя ошибка в его жизни.
— …не могут глупые путы удержать тисла, когда Санут шепчет: «Изменяйся… беги…» Пленница изменилась и убежала.
— А ее не догнали и не нашли.
— Не догнать ветер над Дорогой. Не найти Песчаного Кота в Песках. Ветер сделал тисла быстрыми, Кот научил охотиться…
— А после того плена родился ты, так?
— Главный шаман приказал моей матери родить меня.
— Приказал?
— В ночь побега пленница убила двоих. Вторым был ученик шамана, что пытался помешать ей. Другого шамана, не тисла. Пленница не знала, что он ученик шамана. А Главный шаман тисла узнал. Он приказал родить нового ученика шамана и отдать вместо убитого. Чтобы Ветер и Кот не прогневались на тисла.
— И она смогла?.. Именно шамана?..
— Первый муж матери был сам Главный шаман. И второй муж матери был шаман. У меня дух шамана и тело шамана. Я не мог родиться никем другим.
— И она сразу отдала?..
— Три сезона мать растила меня, потом понесла в соседний клан. Их шаман знал, что у тисла растет его новый ученик. Он позволил моей матери пройти по его землям. И уйти. Не стал останавливать…
Да-а, история. Не знаю, правда, зачем старик мне ее рассказал. Я не биографию его спрашивал. Другое. А его вот на воспоминания потянуло. И не со мной он разговаривал — с огнем, звездами и ночным ветром. А ветер мне захотел нашептать. Или огонь. А мог и не захотеть…
— Я просил Кота и Ветер привести в мое племя сильного целителя. Я приказал Надыру: иди, ищи и ничего не жалей…
— Надыру? Слышал, был в его караване лекарь.
— Надыр пожалел. Как купец. Взял хорошего лекаря, но не самого лучшего…
Ага, типа, зачем платить больше?..
— …забыл, что лучший товар не бывает дешевым. Ветер и Кот наказали Надыра за жадность. Руками тисла наказали. Но я обещал Надыру защиту, и Дорога привела тебя к нему…
Классная интерпретация прошедших событий: Не выполнил приказ — наказали, но обещались помочь — и помогли. После наказания. Умеет дед правильно объяснять случившееся. Не подкопаешься. Типа, шаман всегда прав, потому что он шаман.
— …шаман просит и Санут слышит его. Я просил самого сильного лекаря и пришел ты. Я не долго просил. Сезон просил, два просил… Мой Наставник был хорошим шаманом, но силы у него было меньше. Он девять сезонов просил ученика. И целительницу слабую выпросил…
— Так это с ней ты меня?..
— И дочь ее не так сильна, как надо моему племени…
— А, дочь?.. Ну, это другое дело.
— …они сильные воины и сильные охотники. Видящие тоже не самые слабые, но целители…
— А шаманы?
— Среди тиу нет шаманов.
— Почему?
— Потому, что они тиу.
А слон не летает, потому что он слон.
— Подожди, ты сказал «тиу»? А целительница ваша при чем? Или она тоже из этих?..
И я провел три черты поперек груди.
Шаман важно кивнул.
— Других тиу я не знаю.
— И ты хочешь нас?..
Еще один кивок. Неспешный и невозмутимый.
— Блин, ну, а… уважаемый, ты думаешь, что-то получится?..
Старик даже отвечать не стал. Не снизошел. Похоже, он точно уверен, что все получится. И обязательно, на пользу клану. Мичурин хренов! Мне б его уверенность.
И мне вдруг вспомнилась детская загадка. Из первого класса еще. «Скрестил Мичурин кошку со слоном и что получилось? Хана всем крышам получилась, вот что!»
Но смеяться будем потом. Завтра. Или через день. Когда уберемся из этого племени.
— Многоуважаемый, как бы это сказать… Я не смогу дать вашей целительнице ребенка. Даже если б очень захотел…
Блин, а я совсем не хочу. Да я без содрогания думать не могу про такое…
— Многоуважаемый, скрещивать меня с тиу все равно, что птицу с камнем.
— Некоторые говорят, что видели каменных птиц.
Ага, а еж тоже, вроде, птица, но пока не пнешь его, он не летает.
— Многоуважаемый, мудрец точно знает, чему можно верить, а что стоит забыть, едва оно коснулось его ушей.
Хоть сборник поговорок составляй, в натуре!
Старик убрал свою хитрую улыбочку, — типа, за что купил, за то и продаю, — и сказал уже серьезно:
— Я не прошу от тебя детей, Многодобрый…
Блин, какого ж тогда голову мне морочить?!
— …я прошу тебя стать первым мужем целительницы.
— Зачем?
— Чтоб она смогла выбрать второго из своего народа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
К шаману не в пещеру какую лезть пришлось, где надпись на входе имеется: «Оставь надежду всяк…» Всего-то на горку подняться. Плёвое дело! Я кочки выше видел.
Начал подниматься…
Блин! Крутая горка попалась. Почти отвесная. Шаг вперед, два вниз…
«Чего тут думать, прыгать надо…»? Не-е, не пойдет. Пусть тот прыгает, кому силы девать некуда.
А Леха Серый вокруг погуляет, спокойно воздухом подышит, другой подъем поищет. Вряд ли шаман туда-сюда на воздушном шаре летает. Да и просителей-почитателей лучше дома принимать. Где и стены, типа, помогают. И вся та «бижутерия», что по стенам висит. А какой же это шаман без цацек-бряцек?..
Если как следует поискать, то всё найти можно. Было бы время и желание. Нашлась и дорога наверх. Какой-то добрый человек веревку натянул. С узлами. И замаскировал ее. Наверно, чтоб пейзаж не портила. Днем, может, и хороша маскировка была. А вот вечером, да при восходящей луне… Толстым таким канатом виднелась. Как нитка в свете фар.
Проверил я эту «нитку» на прочность, и наверх начал лезть. А тут Крант сзади зашипел. Пришлось спускаться, смотреть.
Не понравилась Кранту веревка. Или это он ей не понравился?.. Только взялся оберегатель за нее, и тут же следы на ладонях. Горячие и вспухшие. А вот мои грабалки в полном порядке. Не за всё, получается, нортору можно хвататься. Даже если он иртор. И перчатки не для красоты у него имелись. А я, придурок, обещался новые ему купить и не купил. А хороший… вампир из-за меня пострадал.
— Крант, за мной не иди. А знаешь, как лечить свои руки, лечи.
— Нутер, я твой оберегатель.
— Мой. Вот и следи, чтоб никто не поднялся здесь, и в спину меня не ударил. Пока я с шаманом общаться буду.
— Нутер, шаман…
— Шаману я нужен живой и дееспособный. Так что оставайся.
— Но…
— Крант. Это приказ.
— Да, нутер.
— Вот и ладушки.
Поднялся.
Сначала трудновато было, потом втянулся, попал в ритм, да и света больше стало.
Привык я уже к зеленой луне. Мягкий у нее свет. И какой-то спокойный. Как дома у настольной лампы. Или у светофора, что подмигивает зеленым глазом: «…вперед, братан, путь свободен».
Путь мне действительно никто не преградил. И на спину не прыгнул. Типа, стой, куда без пропуска, в запретную зону!..
Так, от одного костра я попал к другому. Где тоже компашка имелась. И умные такие разговоры вела. Вечер вопросов и ответов у них был. Вопросы те еще. Я один только услышал, но если и остальные такие же, то не скучно шаман живет. Прикалывается по полной программе.
— Почему мудрец, присевший над ручьем облегчить желудок, видит плывущие по воде листья, а глупец только то, что извергла его утроба?
Жаль, ни одного ответа не услышал. Задумались вопрошаемые. А чего тут думать?
Однако, оригинальные контрасты в этом мире. Мост через реку или трещину тут запрещен под страхом смертной казни, а досточку через ручей перебросить и «желудок с нее облегчить» да пожалуйста! В любое время.
— Наставник, а у этой загадки есть ответ?
— Есть, Тикунэ. Надеюсь, ты уже догадался?
— Почти, Наставник. Но можно ма-аленькую подсказку?..
Шаман хмыкнул. Хитро улыбнулся. Или это тень от костра побегала по его лицу?
— А в какую сторону они смотрят: по течению или против?
Это мне, за каким-то хреном, понадобилось рот открыть.
Четверо у костра очень внимательно посмотрели на меня.
А я на них.
Старик и три пацана. Не старше Малька.
По нормальному, так сначала мне надо было присмотреться, а уже потом умные мысли вякать.
— Это не подсказка, уважаемый, это ответ. Подходи, садись, я тебя ждал.
Подошел, сел. Пацаны подвинулись, освободив мне место рядом со стариком.
Ждал, говорит?.. Может, и ждал. А может, умную морду сделал перед учениками. «Ждал…» Типа, хочешь, верь, Леха, не хочешь попробуй проверить.
— Ты уже слышал эту загадку?
— Нет, уважаемый, только что от тебя услышал.
И улыбаюсь старику. Тоже двусмысленно. Мол, хочешь верь, не хочешь твое дело.
Посмотрел на меня шаман (а кто еще здесь может такие разговоры разговаривать? В такое-то время…) Нежно так посмотрел.
Разные бывают взгляды. Тяжелый, там, наглый, призывный, а вот у старика этого взгляд мягкий. Как пальцы у старого и опытного врача. Что пациента до самого нутра прощупает и больно не сделает. Не люблю, когда во мне копаются. Даже мягко и нежно. Как психиатр своими вопросами. Не люблю. И не терплю!
Шаман кивнул, будто мысли мои услышал. Подбросил пару веточек в костер. Запахло хвоей и еще чем-то. Приятным. На огонь старик засмотрелся, и с ним стал разговаривать. Точно один в ночи остался. Ни меня, ни учеников. Хотя, пацаны и вправду куда-то подевались. Я и не заметил, когда они ушли. Если не приглючились мне эти пацаны.
— Странные боги тебя создавали, уважаемый. Вложили в тебя много зла, добра и равнодушия. А всего остального дали по капле и песчинке. Не хотел бы я быть твоим другом. И врагом твоим не хотел бы стать.
Знакомая, короче, песня. Пал Нилыч тоже говорил: «Вы очень мстительный человек, Алексей. С гипертрофированным чувством справедливости и…»
Ну, не объяснять же всем, что мама не очень меня хотела, когда я был в пренатальном возрасте. А папа очень не захотел маму, когда она была в «интересном положении». Вот и маемо тэ, шо маемо. Но кого колышут мои проблемы, кроме меня самого? Да и не считаются они проблемами в моем мире. Так, мелкими неприятностями, на которые и внимание обращать, вроде как, не принято. Нормальному пацану. А в этом мире те, кто заморачивает попутчиков своими проблемами, долго не живут.
Типа, Дорогу осиливает не только идущий, но и ведущий. Даже поговорка тут имеется: «Не можешь идти с караваном не начинай свой Путь. Не можешь вести караван не выходи на Дорогу!»
«Дорога» и «путь» здесь с большой буквы. И смысл у поговорки намного больше. Что-то вроде: «Не можешь жить, не мешай другим или тебя быстро отправят на внеочередное перерождение». Правда, не все верят в перерождение. Но это уже его проблема. То есть, моя.
— А почему боги, уважаемый, а не Бог?
Это я у костра спрашиваю, не у шамана.
— Ты знаешь о Едином?
Вот теперь шаман смотрит на меня. И мне не надо поднимать голову, чтобы убедиться в этом.
— Знаю.
— Не многие знают, что все боги и демоны это только маски, которые Единый надевает, когда пожелает.
— И религиозные войны придумал тоже он.
— Откуда ты знаешь?
— Он сам мне сказал.
— Тебя не зря называют Многомудрым.
— Это не меня, а…
— Тебя!
Спорить со стариком я не стал. Я к нему не спорить пришел, а говорить. За жизнь. Свою, в том числе.
— Надеюсь, многоуважаемый простит мой вопрос и удовлетворит мое любопытство?
Блин, каким я вежливым могу быть, если очень надо.
Шаман слегка улыбнулся и наклонил голову. Тоже слегка. И неторопливо так. Типа, ты спрашивай, а уж мы посоветуемся и решим: прощать тебя или чего-другое с тобой сделать.
Ладно, рискнем.
Очень уж старик мне колдуна напоминал. Асса. Такой же рыжий, худой, невысокий. Вот только спокойный. Не дерганый, в смысле. Чувствуется, что дед тоже может быстро и круто реагировать. Если понадобится. Но редко это «понадобится» бывает. Не доводит шаман до этого дело. Умеет притормаживать на поворотах. Колдунчику нашему еще учиться и учиться. Далеко ему до этого профи, очень далеко. А еще старик на тех, с Дороги похож. Что немного потрепали наш караван.
Вот я и спросил.
Трудно жить любопытному. Спокойно. И долго.
— Тебя не зря зовут Видящим. Сумел отличить тисла от ми-ту.
— А почему ты…
— Здесь, а не среди тисла? Это долгая история.
Не про то я хотел спросить, ну да ладно.
— Так и ночь не короткая, многоуважаемый.
— Ты прав. И ночь умеет слушать. — Еще одна ветка полетела в огонь. Запахло почему-то спелым виноградом. — Моя мать, да будут остры ее зубы и густа шерсть, была грелкой Главного шамана, пока Дорога ни позвала ее…
— Грелкой? Омлакс?
— Нет. Просто грелкой. Среди тисла нет рабов. Каждый с радостью служит своим шаманам. Пока может. Моя мать служила четыре сезона. Потом она пошла очищать Дорогу от слабых и глупых.
Так вот как это называется… Типа, санитары караванной тропы. Ладно, не отвлекаемся на формулировки.
— …удача отвернулась, и они стали пленниками. Но одну пленницу не убили сразу, как всех остальных. Эта пленница стала потом моей матерью. Один глупый муж взял пленницу в свой шатер.
— Думаю, она была молода и красива. А мужику нравились рыжие и компактные девчонки.
— Пленница была очень красива. Но ее не убили и потом, когда глупец разделил с ней подстилку. Он не смог отличить тисла от ми-ту.
— Думаю, это была последняя ошибка в его жизни.
— …не могут глупые путы удержать тисла, когда Санут шепчет: «Изменяйся… беги…» Пленница изменилась и убежала.
— А ее не догнали и не нашли.
— Не догнать ветер над Дорогой. Не найти Песчаного Кота в Песках. Ветер сделал тисла быстрыми, Кот научил охотиться…
— А после того плена родился ты, так?
— Главный шаман приказал моей матери родить меня.
— Приказал?
— В ночь побега пленница убила двоих. Вторым был ученик шамана, что пытался помешать ей. Другого шамана, не тисла. Пленница не знала, что он ученик шамана. А Главный шаман тисла узнал. Он приказал родить нового ученика шамана и отдать вместо убитого. Чтобы Ветер и Кот не прогневались на тисла.
— И она смогла?.. Именно шамана?..
— Первый муж матери был сам Главный шаман. И второй муж матери был шаман. У меня дух шамана и тело шамана. Я не мог родиться никем другим.
— И она сразу отдала?..
— Три сезона мать растила меня, потом понесла в соседний клан. Их шаман знал, что у тисла растет его новый ученик. Он позволил моей матери пройти по его землям. И уйти. Не стал останавливать…
Да-а, история. Не знаю, правда, зачем старик мне ее рассказал. Я не биографию его спрашивал. Другое. А его вот на воспоминания потянуло. И не со мной он разговаривал — с огнем, звездами и ночным ветром. А ветер мне захотел нашептать. Или огонь. А мог и не захотеть…
— Я просил Кота и Ветер привести в мое племя сильного целителя. Я приказал Надыру: иди, ищи и ничего не жалей…
— Надыру? Слышал, был в его караване лекарь.
— Надыр пожалел. Как купец. Взял хорошего лекаря, но не самого лучшего…
Ага, типа, зачем платить больше?..
— …забыл, что лучший товар не бывает дешевым. Ветер и Кот наказали Надыра за жадность. Руками тисла наказали. Но я обещал Надыру защиту, и Дорога привела тебя к нему…
Классная интерпретация прошедших событий: Не выполнил приказ — наказали, но обещались помочь — и помогли. После наказания. Умеет дед правильно объяснять случившееся. Не подкопаешься. Типа, шаман всегда прав, потому что он шаман.
— …шаман просит и Санут слышит его. Я просил самого сильного лекаря и пришел ты. Я не долго просил. Сезон просил, два просил… Мой Наставник был хорошим шаманом, но силы у него было меньше. Он девять сезонов просил ученика. И целительницу слабую выпросил…
— Так это с ней ты меня?..
— И дочь ее не так сильна, как надо моему племени…
— А, дочь?.. Ну, это другое дело.
— …они сильные воины и сильные охотники. Видящие тоже не самые слабые, но целители…
— А шаманы?
— Среди тиу нет шаманов.
— Почему?
— Потому, что они тиу.
А слон не летает, потому что он слон.
— Подожди, ты сказал «тиу»? А целительница ваша при чем? Или она тоже из этих?..
И я провел три черты поперек груди.
Шаман важно кивнул.
— Других тиу я не знаю.
— И ты хочешь нас?..
Еще один кивок. Неспешный и невозмутимый.
— Блин, ну, а… уважаемый, ты думаешь, что-то получится?..
Старик даже отвечать не стал. Не снизошел. Похоже, он точно уверен, что все получится. И обязательно, на пользу клану. Мичурин хренов! Мне б его уверенность.
И мне вдруг вспомнилась детская загадка. Из первого класса еще. «Скрестил Мичурин кошку со слоном и что получилось? Хана всем крышам получилась, вот что!»
Но смеяться будем потом. Завтра. Или через день. Когда уберемся из этого племени.
— Многоуважаемый, как бы это сказать… Я не смогу дать вашей целительнице ребенка. Даже если б очень захотел…
Блин, а я совсем не хочу. Да я без содрогания думать не могу про такое…
— Многоуважаемый, скрещивать меня с тиу все равно, что птицу с камнем.
— Некоторые говорят, что видели каменных птиц.
Ага, а еж тоже, вроде, птица, но пока не пнешь его, он не летает.
— Многоуважаемый, мудрец точно знает, чему можно верить, а что стоит забыть, едва оно коснулось его ушей.
Хоть сборник поговорок составляй, в натуре!
Старик убрал свою хитрую улыбочку, — типа, за что купил, за то и продаю, — и сказал уже серьезно:
— Я не прошу от тебя детей, Многодобрый…
Блин, какого ж тогда голову мне морочить?!
— …я прошу тебя стать первым мужем целительницы.
— Зачем?
— Чтоб она смогла выбрать второго из своего народа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42