Они сидят в окопах…
– А ты выдумщик.
– Сходи да погляди! Сами к тебе выскочат. Сто метров от дорожки, тут они и появляются. Сначала пищат, потом слепят – ну нам это мимо, – а если не остановишься, лупят из захребетного шокера. Как хвост скорпиона!
– Серьёзно?
– Вплоть до скотобойной мощности. Не вырубишься, так ноги сведёт. Или руки, или во что попадут. Будут стегать, пока не отступишь – тут и охрана прикатит.
– Вот как… – омрачился Албан. – Я, признаться, далеко не заходил. До сигнальных огней и назад.
– Послушный ты человек! как специально для армии создан… То-то, смотрю, Джомар мне тебя в пример ставит: «Албан ответственный, Албан сознательный, способный». Мол, с тобой у него нет проблем.
Эта лестная характеристика встала Албану поперёк горла. Вроде бы радоваться надо, но на душе наступили зимние сумерки. Похвалил тебя директор, нечего сказать… Ты, как порядочный, доверяешь словам шефа проекта, ты согласен жить в рамках ограничений, никуда не суёшься без спроса – а время тянется, имя-фамилия по-прежнему условные, нарастает число занятий с инструкторами, и проверка функций всё больше напоминает боевой тренинг.
Одним словом, ты для них – никто, они тебе ничего не должны, и в этой ситуации ты – удобный человек.
Больше всего Джомар одобрял испытания на быстроту реакции. В этом Албан превосходил многих! Наладчик должен находить поломки «железа» и сбои в работе игральных автоматов не только тестером, но и вживую, в процессе. Оттого, быть может, он не любил игру как развлечение – действо в 3D-экране значило для него то же, что для врача пульс, анализы крови и сканограммы грудной клетки.
Теперь он управлял игрой куда быстрее. Настолько, что управление игровым симулятором намного отставало от его движений. Даже если оператор изменял степень ответа манипуляторов, машина не успевала за Албаном. Наконец оператор сказал, что для машины это – предел скорости. Дальше некуда. Надо пересаживаться на игральный аппарат более высокого класса.
Лучше человека.
– Надо поставить перед шефом вопрос о нашей легализации, – сказал Албан. – Иначе мы как бы не существуем и не работаем. Я не прочь быть сотрудником проекта, но на общих для всех людей основаниях.
– Кто его знает, какие мы теперь люди – в кубе или в шестой степени. – Альф попробовал высунуть язык, насколько можно. – Я не согласен меньше чем на паспорт супермена. Пусть так и запишут: «Особое существо, превосходящее смертных». Я – скачок в эволюции! Джомар – карлик рядом с нами. Учёная крыса… Ему до нас далеко!
«Ему до нас близко», – взглянул Албан на терминал. Песчинка-контролёр, за ней фильтры на уровнях локалки, дальше какие-то неизвестные средства поиска вне Сети… Полный охват. Как чувствует себя блок в структуре? Твоё «Я» подвешено на связях, кругом белая паутина – то ли ты ею облепил мир, то ли она тебя поймала. Первая жертва сети – паук, он вяжет её для себя; вне белой сетки он – просто потерянная бусинка на хрупких ножках.
Лозунг киберманьяков «Живи в Сети!» вдруг показался Албану роковым, вроде проклятия.
– Эх, – Альф приплясывал, – предаться, что ли, рукоблудию? Во мне пышут незримые силы! Хочу стать вандалом.
– Должно быть, в клинике Гийома все перекрестились, когда ты подписал своё человеколюбивое решение, – вздохнул Албан. – Подозреваю, ты не сам дошёл до «синего сиропа» – тебя трое держали, двое разжимали рот и один вставлял воронку. Это была программа по устранению буйных, верно?
Альф заржал и по привычке рухнул на пол, где продолжал извиваться, как червяк на сковородке, словно ему было до колик, до бешенства приятно, что он такой паяц. Вообще он любил поваляться, забраться под стол или кровать, свернуться в клубок или походить при женщинах на четвереньках.
– Вчера мутило, – доложил он, вдоволь побесновавшись. – Не знал, куда деваться; стал постель драть. Наволочка оказалась крепкая! Я и её, и наперник зубами – грррызь! Изучил набивку. Какие-то обрезки губчатой резины. С утра поднял бригаду техпомощи – сказал, что ноги отказали. Здорово, они так бегали!.. Пойду смотреть порно-регионы. После прогона на стенде обязательно гляди порнуху, жутко забирает. Последний раз я накачал крутой эротики на пятьсот бассов – ничего, Джомар заплатит! Гонял их с ускорением, пачками – вдруг да замкнёт где-нибудь?
– Поэтому и мозг завис. Чаще клубничку в себя копируй – совсем свихнёшься.
– Я шарил, шарил… чесался, чесался… – млел Альф, дрыгая ногами. – Дым из ушей…
– Не там чесал. Уши сотрёшь – взамен поставят не того размера.
– Будешь ты указывать, где у меня эрогенные зоны! – возмущённо завопил Альф. – Я их найти пытался! Нету их! И задницы лишили, подтереть стало нечего. Святым сделали… надо ж так над человеком надругаться! Я этих девок листал – в мозгу рябило.
– Нечего было ими мельтешить. Их достоинство не в количестве.
– Мне брызнуло, что чем их больше, чем они чаще вспыхивают, тем скорей меня перенасытит, и я лопну, – застонал Альф, мучительно переворачиваясь на живот. – А меня с души своротило… Албан, у тебя была девушка? расскажи про неё! Как смоделировать секс в цифре?.. Уровень позволяет. С такой плотностью операций в секунду – и не смочь? Как брата прошу – скачай в меня свой личный опыт…
Албан аккуратно перешагнул через Альфа и вышел из комнаты. Как он надоел со своими мольбами получить пакет подлинных интимных образов!
Бедолага. Если кого-то забирают в рай, там наверняка дают полноценную замену земных радостей. А тут – созерцай Джомара и аггелов его, качай неисчерпаемый ресурс всемирной порнографии и стремись к стендовым играм. Явно не рай. Хотя некоторые считают это пределом мечтаний.
– Албан! – заорал Альф за дверью. – Куда ты?!
«Надо стереть Прис, – с болью пришёл к Албану неотвратимый вывод. – Нельзя носить её в себе. Господи, как она, должно быть, плакала… Может, я прихожу к ней во сне. Я – умерший друг из сновидений… Нет, я не могу ей помочь. Даже если Альф обойдёт пломбы, если появится чистый путь в Сеть… Что я скажу Прис? Что я умер, но живу в Баканаре, между четырёх чёрных зданий?.. Что я стал совсем другим, я не дышу, и сердце у меня не бьётся?.. Все, кто прошёл шахту и тёмную карусель, живут в далеком Баканаре, в домах из чёрного стекла. Мы не можем вернуться – только присниться и шептать, что на самом деле мы не умерли, а просто переселились на восток… когда-нибудь мы вернёмся. Когда солнце взойдёт в последний раз. Надо вытянуть из Альфа, как стирать свою память. Или хотя бы архивировать».
Он повернул обратно. Полукруглый холл выходил окном-стеной на пруд; за парком темнела холмистая даль и возвышались башни других проектов. Посреди холла прыскал фонтанчик, окружённый вечно мокрыми растениями, а вдоль стены шли двери – две слева с табличками, остальные заперты. Места для будущих Дагласов.
На двери комнаты Альфа было криво написано печатными буквами:
ДАЖЕ ЕСЛИ У ВАС ПАРАНОЙЯ,
ЭТО НЕ ЗНАЧИТ, ЧТО ВАС НЕ ПРЕСЛЕДУЮТ
«Где он это выкопал?..»
– Не кричи, я иду к тебе.
– Ага, посмотрим новости вместе! – возликовал Альф.
Терминал уже выбрасывал картинки из дозволенного Дагласам региона. Ловок Альф переходить от стенаний к болтовне! Удивительно, но и в недавних стонах, и теперь он совершенно искренен.
– Двор правящего на ТуаТоуДома Гилаутп подтвердил предположения, давно звучавшие в дипломатических кругах – официально объявлено, что герцог Эйнаа, сиятельная супруга Правителя Алаа Винтанаа, находится в положении. Герцог временно удалён от Двора и находится в уединённой резиденции, под контролем опытных лейб-медиков. При благополучном исходе беременности сиятельного герцога на ТуаТоу появится третий наследник Правителя…
– Тряхануться и не жить!.. – выдавил поражённый Альф, лёжа на животе перед терминалом. – Алби, там мужики рожают! В голову не лезет…
– Как сказал бы Джомар – абсолютно естественно. Уж такая у туанцев биология.
– А первый сын у них того, – поведал Альф с каким-то патологическим удовольствием, – некондиционный. Его и не показывают. Портреты у них только рисованные, а нарисовать можно что хочешь. Папаша-то – бывший космический пилот; поди, дозу хватанул в полёте. Партия инвалидов запрос на Туа посылала – можно ли зачислить принца в почётные сопредседатели.
– И что ответили туанцы?
– Они вообще не ответили.
– Правильно сделали. Нечего уродство напоказ выпячивать. Это горе, а не гордость.
– По тебе сразу видно – не болел и инвалидом не был, – ощетинился Альф. – Когда наши побеждают на соревнованиях, это две победы – над соперником и над болезнью…
– Криминальный отдел полиции Северного Басстауна сообщил об аресте двух мужчин, подозреваемых в совершении массового убийства. Напоминаем – трагедия произошла в понедельник тридцатого ноября прошлого года, когда в игровом салоне «Римская Фортуна» было убито одиннадцать и тяжелоранено пятнадцать человек. Полиция просит всех, кто находился в тот день у «Римской Фортуны» около девяти часов вечера, помочь дознанию. Если вы видели этих людей…
– Неинтересно. – Альф переключился на другой канал, используя радар как пульт ДУ. У него это получалось мастерски.
Албан промолчал. Однако он успел запомнить телефон и e-mail, по которым полиция ожидала свидетельских показаний.
Он передумал что-либо стирать в себе. А ещё появилось сильное желание, чтобы Альф нашёл чистый доступ в Сеть.
– Я знал ребят, – откровенничал Альф, – которых при виде шприца брала дрожь. Их прямо колотило – сами как молоко, глазки стекленеют, губы трясутся… Особенно когда пыряет симпатичная медичка. Эротично до визга Чуешь? Она подходит, вся гладенькая, а в руке игла. Ты ей подставляешься. Она втыкает. Ооо! Малый окаменеет, ногтями в простыню вопьётся; постучи по нему – звук деревянный. А мы гогочем! Кто мяукает, кто лает, по-всякому.
– Вы там веселились, у Гийома.
– Не, у Гийома я концы отдавал, а вылёживался в госпитале жертв Экспансии. Там коридоры широкие, чтоб в эктоскелетах ходить и локтями не сталкиваться. Дешёвые модели – здоровенные, со шкаф шириной. Ты в нём болтаешься, а он по коридору топает. Чего только не вытворяли… Дрались в скелетах, к девчонкам через балкон лазили. Один позвал подругу на свиданку, то да сё, разодрало их на любовь-морковь, и тут скелеты арматурами сцепились – не растащишь. Возились, только хуже спутались, упали – и копошатся, как раки; шум, скрежет на весь этаж…
– Всё-таки объясни про стенд. Ты начал с уколов, – напомнил Албан.
Есть одна надежда на будущее – что избранники в царстве небесном не изводят друг друга бесконечными воспоминаниями о земной жизни.
– Я и толкую про уколы! Стенд – почти то же самое. В первый момент думаешь, что тебя насилуют. Не хочешь, а подчиняешься. Кому другому всунули бы в брюхо три щеколды – тут же и загнулся бы на стенде. А для нас это только начало. Последний порт вонзаешь сам; он дублирует главные органы пилотажа…
– …и на уровне обычного полёта, – уточнил Джомар, склонившись над Албаном, лежащим в ложементе. – Выведи поле управления, – он сверился с экраном.
Чем дальше, тем непринуждённее Джомар переходил на «ты», сам при этом оставаясь на высоте субординации.
Операцию входа в управляющее поле Албан выполнял уже без содрогания. Ему стоило немалых трудов смириться с тем, как на мысленный (но пролетающий строкой где-то внутри) приказ открывается поверх белой сети вогнутый прозрачный пульт. Худо, когда в голове бегают буковки и возникают картинки; ещё хуже, когда ты считаешь это нормой.
– Опция N – скорости досветовой шкалы и гиперпространства, ниже они подразделяются по схеме ветвления. Опция J – так называемый квантовый бросок. Задачи соответственно отмечены литерами N и J. Снять поле. Теперь попробуем выполнить… Готов? – Джомар отступил, словно ложемент сейчас рванётся вверх.
Несмотря на обстоятельный рассказ Альфа, инструктаж операторов стенда и напутствие Джомара, эффект соединения с новым игральным автоматом был ошеломляющим.
Все ощущения, накопленные за месяцы привыкания к телу, погасли. Албан, как в день активации, стал шарообразным и зрячим во всех направлениях. Невесомый и беззвучный, он висел в бесцветной пустоте. Первым побуждением была вспышка: «Поле управления!» Окружающее разорвалось цветным квадратом, похожим на парус под ветром. Мозаичный рисунок сенсоров отозвался внутри Албана богатым хором тонких ощущений. Щекотка, пощипывание, запах ванили – каждый пункт выбора на панели сознания ощупывался и обонялся особо, ни за что не спутаешь с другим. Вместе эта симфония поразительно освежала ум, как вдох ментола
Албан вдохнул – и расширился, стал втрое больше. Круглое тело, вбирая запахи и звуки, росло и пело, озирая и осязая одновременно. Глаза были пальцами, а ноздри – ушами, чуткими к вкусам, будто язык гурмана. Шквал ощущений нарастал – и упорядочивался; разделились пятисоставные свойства сенсоров и направлений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
– А ты выдумщик.
– Сходи да погляди! Сами к тебе выскочат. Сто метров от дорожки, тут они и появляются. Сначала пищат, потом слепят – ну нам это мимо, – а если не остановишься, лупят из захребетного шокера. Как хвост скорпиона!
– Серьёзно?
– Вплоть до скотобойной мощности. Не вырубишься, так ноги сведёт. Или руки, или во что попадут. Будут стегать, пока не отступишь – тут и охрана прикатит.
– Вот как… – омрачился Албан. – Я, признаться, далеко не заходил. До сигнальных огней и назад.
– Послушный ты человек! как специально для армии создан… То-то, смотрю, Джомар мне тебя в пример ставит: «Албан ответственный, Албан сознательный, способный». Мол, с тобой у него нет проблем.
Эта лестная характеристика встала Албану поперёк горла. Вроде бы радоваться надо, но на душе наступили зимние сумерки. Похвалил тебя директор, нечего сказать… Ты, как порядочный, доверяешь словам шефа проекта, ты согласен жить в рамках ограничений, никуда не суёшься без спроса – а время тянется, имя-фамилия по-прежнему условные, нарастает число занятий с инструкторами, и проверка функций всё больше напоминает боевой тренинг.
Одним словом, ты для них – никто, они тебе ничего не должны, и в этой ситуации ты – удобный человек.
Больше всего Джомар одобрял испытания на быстроту реакции. В этом Албан превосходил многих! Наладчик должен находить поломки «железа» и сбои в работе игральных автоматов не только тестером, но и вживую, в процессе. Оттого, быть может, он не любил игру как развлечение – действо в 3D-экране значило для него то же, что для врача пульс, анализы крови и сканограммы грудной клетки.
Теперь он управлял игрой куда быстрее. Настолько, что управление игровым симулятором намного отставало от его движений. Даже если оператор изменял степень ответа манипуляторов, машина не успевала за Албаном. Наконец оператор сказал, что для машины это – предел скорости. Дальше некуда. Надо пересаживаться на игральный аппарат более высокого класса.
Лучше человека.
– Надо поставить перед шефом вопрос о нашей легализации, – сказал Албан. – Иначе мы как бы не существуем и не работаем. Я не прочь быть сотрудником проекта, но на общих для всех людей основаниях.
– Кто его знает, какие мы теперь люди – в кубе или в шестой степени. – Альф попробовал высунуть язык, насколько можно. – Я не согласен меньше чем на паспорт супермена. Пусть так и запишут: «Особое существо, превосходящее смертных». Я – скачок в эволюции! Джомар – карлик рядом с нами. Учёная крыса… Ему до нас далеко!
«Ему до нас близко», – взглянул Албан на терминал. Песчинка-контролёр, за ней фильтры на уровнях локалки, дальше какие-то неизвестные средства поиска вне Сети… Полный охват. Как чувствует себя блок в структуре? Твоё «Я» подвешено на связях, кругом белая паутина – то ли ты ею облепил мир, то ли она тебя поймала. Первая жертва сети – паук, он вяжет её для себя; вне белой сетки он – просто потерянная бусинка на хрупких ножках.
Лозунг киберманьяков «Живи в Сети!» вдруг показался Албану роковым, вроде проклятия.
– Эх, – Альф приплясывал, – предаться, что ли, рукоблудию? Во мне пышут незримые силы! Хочу стать вандалом.
– Должно быть, в клинике Гийома все перекрестились, когда ты подписал своё человеколюбивое решение, – вздохнул Албан. – Подозреваю, ты не сам дошёл до «синего сиропа» – тебя трое держали, двое разжимали рот и один вставлял воронку. Это была программа по устранению буйных, верно?
Альф заржал и по привычке рухнул на пол, где продолжал извиваться, как червяк на сковородке, словно ему было до колик, до бешенства приятно, что он такой паяц. Вообще он любил поваляться, забраться под стол или кровать, свернуться в клубок или походить при женщинах на четвереньках.
– Вчера мутило, – доложил он, вдоволь побесновавшись. – Не знал, куда деваться; стал постель драть. Наволочка оказалась крепкая! Я и её, и наперник зубами – грррызь! Изучил набивку. Какие-то обрезки губчатой резины. С утра поднял бригаду техпомощи – сказал, что ноги отказали. Здорово, они так бегали!.. Пойду смотреть порно-регионы. После прогона на стенде обязательно гляди порнуху, жутко забирает. Последний раз я накачал крутой эротики на пятьсот бассов – ничего, Джомар заплатит! Гонял их с ускорением, пачками – вдруг да замкнёт где-нибудь?
– Поэтому и мозг завис. Чаще клубничку в себя копируй – совсем свихнёшься.
– Я шарил, шарил… чесался, чесался… – млел Альф, дрыгая ногами. – Дым из ушей…
– Не там чесал. Уши сотрёшь – взамен поставят не того размера.
– Будешь ты указывать, где у меня эрогенные зоны! – возмущённо завопил Альф. – Я их найти пытался! Нету их! И задницы лишили, подтереть стало нечего. Святым сделали… надо ж так над человеком надругаться! Я этих девок листал – в мозгу рябило.
– Нечего было ими мельтешить. Их достоинство не в количестве.
– Мне брызнуло, что чем их больше, чем они чаще вспыхивают, тем скорей меня перенасытит, и я лопну, – застонал Альф, мучительно переворачиваясь на живот. – А меня с души своротило… Албан, у тебя была девушка? расскажи про неё! Как смоделировать секс в цифре?.. Уровень позволяет. С такой плотностью операций в секунду – и не смочь? Как брата прошу – скачай в меня свой личный опыт…
Албан аккуратно перешагнул через Альфа и вышел из комнаты. Как он надоел со своими мольбами получить пакет подлинных интимных образов!
Бедолага. Если кого-то забирают в рай, там наверняка дают полноценную замену земных радостей. А тут – созерцай Джомара и аггелов его, качай неисчерпаемый ресурс всемирной порнографии и стремись к стендовым играм. Явно не рай. Хотя некоторые считают это пределом мечтаний.
– Албан! – заорал Альф за дверью. – Куда ты?!
«Надо стереть Прис, – с болью пришёл к Албану неотвратимый вывод. – Нельзя носить её в себе. Господи, как она, должно быть, плакала… Может, я прихожу к ней во сне. Я – умерший друг из сновидений… Нет, я не могу ей помочь. Даже если Альф обойдёт пломбы, если появится чистый путь в Сеть… Что я скажу Прис? Что я умер, но живу в Баканаре, между четырёх чёрных зданий?.. Что я стал совсем другим, я не дышу, и сердце у меня не бьётся?.. Все, кто прошёл шахту и тёмную карусель, живут в далеком Баканаре, в домах из чёрного стекла. Мы не можем вернуться – только присниться и шептать, что на самом деле мы не умерли, а просто переселились на восток… когда-нибудь мы вернёмся. Когда солнце взойдёт в последний раз. Надо вытянуть из Альфа, как стирать свою память. Или хотя бы архивировать».
Он повернул обратно. Полукруглый холл выходил окном-стеной на пруд; за парком темнела холмистая даль и возвышались башни других проектов. Посреди холла прыскал фонтанчик, окружённый вечно мокрыми растениями, а вдоль стены шли двери – две слева с табличками, остальные заперты. Места для будущих Дагласов.
На двери комнаты Альфа было криво написано печатными буквами:
ДАЖЕ ЕСЛИ У ВАС ПАРАНОЙЯ,
ЭТО НЕ ЗНАЧИТ, ЧТО ВАС НЕ ПРЕСЛЕДУЮТ
«Где он это выкопал?..»
– Не кричи, я иду к тебе.
– Ага, посмотрим новости вместе! – возликовал Альф.
Терминал уже выбрасывал картинки из дозволенного Дагласам региона. Ловок Альф переходить от стенаний к болтовне! Удивительно, но и в недавних стонах, и теперь он совершенно искренен.
– Двор правящего на ТуаТоуДома Гилаутп подтвердил предположения, давно звучавшие в дипломатических кругах – официально объявлено, что герцог Эйнаа, сиятельная супруга Правителя Алаа Винтанаа, находится в положении. Герцог временно удалён от Двора и находится в уединённой резиденции, под контролем опытных лейб-медиков. При благополучном исходе беременности сиятельного герцога на ТуаТоу появится третий наследник Правителя…
– Тряхануться и не жить!.. – выдавил поражённый Альф, лёжа на животе перед терминалом. – Алби, там мужики рожают! В голову не лезет…
– Как сказал бы Джомар – абсолютно естественно. Уж такая у туанцев биология.
– А первый сын у них того, – поведал Альф с каким-то патологическим удовольствием, – некондиционный. Его и не показывают. Портреты у них только рисованные, а нарисовать можно что хочешь. Папаша-то – бывший космический пилот; поди, дозу хватанул в полёте. Партия инвалидов запрос на Туа посылала – можно ли зачислить принца в почётные сопредседатели.
– И что ответили туанцы?
– Они вообще не ответили.
– Правильно сделали. Нечего уродство напоказ выпячивать. Это горе, а не гордость.
– По тебе сразу видно – не болел и инвалидом не был, – ощетинился Альф. – Когда наши побеждают на соревнованиях, это две победы – над соперником и над болезнью…
– Криминальный отдел полиции Северного Басстауна сообщил об аресте двух мужчин, подозреваемых в совершении массового убийства. Напоминаем – трагедия произошла в понедельник тридцатого ноября прошлого года, когда в игровом салоне «Римская Фортуна» было убито одиннадцать и тяжелоранено пятнадцать человек. Полиция просит всех, кто находился в тот день у «Римской Фортуны» около девяти часов вечера, помочь дознанию. Если вы видели этих людей…
– Неинтересно. – Альф переключился на другой канал, используя радар как пульт ДУ. У него это получалось мастерски.
Албан промолчал. Однако он успел запомнить телефон и e-mail, по которым полиция ожидала свидетельских показаний.
Он передумал что-либо стирать в себе. А ещё появилось сильное желание, чтобы Альф нашёл чистый доступ в Сеть.
– Я знал ребят, – откровенничал Альф, – которых при виде шприца брала дрожь. Их прямо колотило – сами как молоко, глазки стекленеют, губы трясутся… Особенно когда пыряет симпатичная медичка. Эротично до визга Чуешь? Она подходит, вся гладенькая, а в руке игла. Ты ей подставляешься. Она втыкает. Ооо! Малый окаменеет, ногтями в простыню вопьётся; постучи по нему – звук деревянный. А мы гогочем! Кто мяукает, кто лает, по-всякому.
– Вы там веселились, у Гийома.
– Не, у Гийома я концы отдавал, а вылёживался в госпитале жертв Экспансии. Там коридоры широкие, чтоб в эктоскелетах ходить и локтями не сталкиваться. Дешёвые модели – здоровенные, со шкаф шириной. Ты в нём болтаешься, а он по коридору топает. Чего только не вытворяли… Дрались в скелетах, к девчонкам через балкон лазили. Один позвал подругу на свиданку, то да сё, разодрало их на любовь-морковь, и тут скелеты арматурами сцепились – не растащишь. Возились, только хуже спутались, упали – и копошатся, как раки; шум, скрежет на весь этаж…
– Всё-таки объясни про стенд. Ты начал с уколов, – напомнил Албан.
Есть одна надежда на будущее – что избранники в царстве небесном не изводят друг друга бесконечными воспоминаниями о земной жизни.
– Я и толкую про уколы! Стенд – почти то же самое. В первый момент думаешь, что тебя насилуют. Не хочешь, а подчиняешься. Кому другому всунули бы в брюхо три щеколды – тут же и загнулся бы на стенде. А для нас это только начало. Последний порт вонзаешь сам; он дублирует главные органы пилотажа…
– …и на уровне обычного полёта, – уточнил Джомар, склонившись над Албаном, лежащим в ложементе. – Выведи поле управления, – он сверился с экраном.
Чем дальше, тем непринуждённее Джомар переходил на «ты», сам при этом оставаясь на высоте субординации.
Операцию входа в управляющее поле Албан выполнял уже без содрогания. Ему стоило немалых трудов смириться с тем, как на мысленный (но пролетающий строкой где-то внутри) приказ открывается поверх белой сети вогнутый прозрачный пульт. Худо, когда в голове бегают буковки и возникают картинки; ещё хуже, когда ты считаешь это нормой.
– Опция N – скорости досветовой шкалы и гиперпространства, ниже они подразделяются по схеме ветвления. Опция J – так называемый квантовый бросок. Задачи соответственно отмечены литерами N и J. Снять поле. Теперь попробуем выполнить… Готов? – Джомар отступил, словно ложемент сейчас рванётся вверх.
Несмотря на обстоятельный рассказ Альфа, инструктаж операторов стенда и напутствие Джомара, эффект соединения с новым игральным автоматом был ошеломляющим.
Все ощущения, накопленные за месяцы привыкания к телу, погасли. Албан, как в день активации, стал шарообразным и зрячим во всех направлениях. Невесомый и беззвучный, он висел в бесцветной пустоте. Первым побуждением была вспышка: «Поле управления!» Окружающее разорвалось цветным квадратом, похожим на парус под ветром. Мозаичный рисунок сенсоров отозвался внутри Албана богатым хором тонких ощущений. Щекотка, пощипывание, запах ванили – каждый пункт выбора на панели сознания ощупывался и обонялся особо, ни за что не спутаешь с другим. Вместе эта симфония поразительно освежала ум, как вдох ментола
Албан вдохнул – и расширился, стал втрое больше. Круглое тело, вбирая запахи и звуки, росло и пело, озирая и осязая одновременно. Глаза были пальцами, а ноздри – ушами, чуткими к вкусам, будто язык гурмана. Шквал ощущений нарастал – и упорядочивался; разделились пятисоставные свойства сенсоров и направлений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69