– У меня есть идея лучше. – Голос демоницы стал низким от желания. – Научи меня какому-нибудь магическому трюку вместо этого.
Фарон оставлял Алиисзу в маленьком домике, ощущая смешанное чувство возбуждения и страха. Возбуждение – потому что он провел с алю восхитительные полдня, а страх – потому как наболтал много лишнего. Хотя маг несколько раз напоминал себе быть осторожным, иногда он все же заходил за рамки дозволенного. Пребывание с демоницей приглушило его обостренный инстинкт осторожности до едва заметного чувства опасности. У дроу вошло в привычку никогда не открывать душу демону, а сохранять только деловые отношения. И вот теперь он разделяет постель с демоницей и раскрывает ей свои самые сокровенные секреты. И все же Алиисза стала отличным вознаграждением за опасное времяпрепровождение.
Несмотря на мрачные предчувствия, походка Фарона осталась легкой, и он направился к "Пламени дьявола». У мага имелась полезная информация, которой он желал поделиться с остальными мензоберранзанцами. К тому же он держал в уме несколько заклинаний, с помощью которых хотел попробовать разузнать, что все-таки происходит в Абиссе; и у него еще оставалось время выполнить просьбу Квентл. В конечном счете день оказался не так уж плох.
Фарон по-прежнему чувствовал напряженное состояние, царившее в городе, и старался избегать скоплении народа. Учитывая опыт предыдущего дня, было бы неосмотрительно ввязаться в драку с компанией рассерженных жителей. Основную часть пути маг проделал, путешествуя по воздуху от квартала к кварталу, и полностью игнорировал окаменевшие лестницы, соединяющие различные уровни.
По дороге Фарон остановился у мрачно выглядевшей лавки под названием «Специи Горалта». Предполагалось, что здесь можно отыскать труднодоступные компоненты для заклинаний. Вейлас упоминал лавку утром, до того, как они разошлись в разные стороны, и Фарон обнаружил ее именно на том месте, где и предполагал разведчик. Удастся ли ему найти здесь то, что ему требуется, это еще вопрос. Однако Горалт, дроу, владеющий заведением, снабдил мага четырьмя кусками слоновой кости и ладаном, который был ему необходим. Вскоре маг смог продолжить свой путь.
Вернувшись в гостиницу, Фарон не обнаружил там никого из отряда. Он предположил, что Рилд и Вейлас проведут большую часть дня в поисках снаряжения и вьючных животных для обратного путешествия. Однако отсутствие Квентл, Фейриль и Джеггреда слегка его удивило. Они давно должны были вернуться из хранилища. Маг даже представить себе не мог, что заставило их задержаться, но решил, что это только к лучшему.
«Если бы она была здесь, – подумал Фарон, – то, как всегда, нашла бы, к чему придраться».
Маг мысленно принялся составлять перечень заклинаний, которые хотел испробовать. Для начала он решил использовать новые компоненты, чтобы попытаться выяснить, кто желает убить Квентл.
«И, возможно, попытаться помочь им», – добавил он с усмешкой.
Затем Фарон собирался взглянуть на происходящее на Дне Дьявольской Паутины. Он не раз пробовал подобное заклинание в Мензоберранзане, и каждая попытка заканчивалась неудачей. Но сегодня, вдали от Города Пауков, он надеялся получить положительный результат. У Мастера Магика не было повода для подобных предположений, но он все же думал, что стоит попробовать.
Фарон извлек четыре куска слоновой кости, которые ему удалось раздобыть вместе с ладаном, и уселся, чтобы подготовить заклинание. Создание этих чар изнурит его и уменьшит способность колдовать, но если извлеченные им сведения будут полезны, награда за них окажется дороже.
Маг расположил на ковре четыре узких куска слоновой кости в форме прямоугольника, зажег лампаду и закрыл глаза. Он не часто произносил это заклинание, и поэтому оно требовало аккуратного исполнения песнопений и постановки особых вопросов. У Фарона не было права на ошибку, ведь неизвестно, когда еще ему предоставится подобная возможность.
Лампада разгорелась, и чары начали действовать. Фарон задал свой вопрос, умоляя все стихийные магические силы и уровни существования вознаградить его разборчивым ответом.
– Разоблачите передо мной врага Квентл Бэнр из Дома Бэнр в Мензоберранзане. Врага, который жаждет уничтожить ее и призывает демонов лишить ее жизни в храме, где она властвует.
Горящая лампада неровно вспыхнула, и комнату заполнил дым. Через мгновение в голове Фарона прозвучали слова, произносимые ветром или, возможно, самим Пауком. Кто бы их ни принес, полученное магом сообщение было ясно различимо:
Тот, кто желает смерти верховной жрицы, связан с ней кровными узами и честолюбием. Враг Квентл вышел из того же лона, что и она, но сам не имеет лона.
Лампада догорела и превратилась в пепел. Фарон мигнул, его красные глаза сверкнули во мраке. Он размышлял: «Вышел из того же лона, но сам не имеет лона. Состоит в родстве, но не женщина. Мужчина? Брат? Громф! Должно быть…»
Фарон был удивлен не тем, что Архимаг Мензоберранзана желает убить сестру, а тем, что не заметил этого обстоятельства раньше. Громф привлек бы внимание Триль, если бы уничтожил единственную стоящую ее соперницу. Архимагу не удалось бы подняться на трон Дома Бэнр лично, но он мог бы управлять марионеткой, дергая за веревочки за сценой. Квентл не соглашалась со всем, что говорил ее брат, и наоборот. Итак, она была явной и могущественной преградой любому честолюбивому замыслу, который он мог иметь.
К этому стоило прибавить и то, что Громфу известны защитные средства Академии, и у него есть возможность вызвать демонов для нападения. Не многие обладали подобным талантом и, по крайней мере, не многие были заинтересованы в его использовании. Внутри стен Магика существовало еще несколько сильных магов, которые хотели бы сместить Квентл с поста настоятельницы Академии, но все же Громф являлся первым, кто получил бы наибольшую выгоду.
Хотя Фарон и узнал ответ, он не знал, что с ним делать.
«С одной стороны, здесь я с Квентл, – размышлял он. – Что я получу, если расскажу ей правду? Или просто решить свою судьбу до возвращения в Магик? Если я сообщу Громфу, что Квентл пытается узнать, кто ее преследует, или даже окажу ему услугу, сбив ее с толку или уничтожив, улучшится ли мое положение в Магике? А может, он будет не в состоянии защитить меня от гнева Триль?»
Конечно, все решения Фарона были тесно связаны с возвращением в Мензоберранзан. Он собирался поспорить с Квентл насчет плана дальнейших действий. Следовало обдумать слишком много вариантов, слишком много возможных исходов, прежде чем он примет чью-то сторону в родственном конфликте. Маг может слегка ввести Квентл в заблуждение. Она не узнает, что может таиться за его просьбой о предоставлении ему некоторых сведений. Используя знания жрицы, он сможет легко работать над заклинанием, приготовление к которому заняло бы много времени. Кроме того, ему могла бы понадобиться договоренность с определенной элементалью, чтобы получить знания в обмен на что-либо ценное. Стоило солгать жрице, чтобы заставить ее подождать.
В настоящее время Фарон решил оставить находки при себе и посмотреть, в какую сторону ветер дует. Когда придет время, он распорядится ими в свою пользу. В любом случае он сможет улучшить свое положение в Магике.
Фарон оставался на полу еще несколько секунд, отдыхая после напряжения, которого требовало заклинание, и принялся убирать атрибуты, пряча куски слоновой кости в карман своего пивафви.
Затем Фарон достал маленькое зеркальце из своего рюкзака. На мгновение он задумался, не будет ли лучше использовать те же самые чары, с помощью которых он разоблачил врага Квентл, но маг не смог бы повторить их, не отдохнув хотя бы пару часов. Укрепив свою решимость, Фарон принялся нараспев произносить слова, приводившие заклинание в действие.
Мастер Магика знал, что заклинание опасно. Попытка без разрешения заглянуть в место обитания богини могла закончиться плачевно. Однако маг настаивал на этом. Хотя бы просто для того, чтобы разгадать, что происходит в отсутствие богини. Вызвав воспоминания о своем странном визите на Дно Дьявольской Паутины несколько декад назад, маг завершил заклинание и уставился в зеркало, отражавшее туманный образ чего-то очень похожего на его темную кожу.
Фарон несколько минут всматривался в волшебное окно, ожидая и надеясь, что сумеет разобрать что-нибудь в мрачной глубине. Ничего. Фарон вызвал призрачное око, находящееся на другом конце его заклинания. Оно могло проникнуть вглубь, не вглядываясь туда напряженно, чтобы уловить хоть отблеск чего-то цельного в бесформенном тумане.
Внезапно маг почувствовал звон в ушах, и какое-то предупреждение закралось к нему в сознание. Он тут же попытался разрушить заклинание, разорвать связь с оком по ту сторону забвения, и ему это почти удалось, но не до конца. Ответная вспышка энергии будто кулаком ударила его, отразившись от внешней поверхности зеркала. В то же время Фарон почувствовал, как опустилась силовая стена, отрезавшая его от волшебного ока.
Придя в себя, Фарон обнаружил, что лежит на спине. Он поморгал, пытаясь сфокусировать зрение на потолке. Маг застонал и сел, заметив, что его отбросило от зеркала больше чем на десять футов. Он встал на негнущиеся ноги и, пошатываясь, пошел обратно к зеркалу. Зеркало раскололось, по его поверхности расползалась паутина трещин. Фарон пристально смотрел на разбитое зеркало в течение секунды, пытаясь угадать, не скрыт ли за расположением осколков какой-то смысл, или «паутина» – только совпадение.
«Вот и ответ на вопрос, – подумал Фарон. – Обыкновенный смертный не в состоянии приоткрыть завесу, скрывающую шестьдесят шесть уровней Абисса, но, возможно, это удастся какому-то более высокоорганизованному существу».
Мастер Магика покачал головой и вздохнул, осторожно собирая куски разбитого стекла.
«Почему неприятности случаются именно со мной? – задал себе вопрос Фарон, размышляя, куда бы деть осколки. – Все, что я делаю, я делаю для кого-то, но взамен получаю лишь огорчения. Вряд ли другим народам приходится проходить через подобное, чтобы разыскать свое божество. Уверен, что им для этого достаточно просто поднять глаза…»
Маг застыл посреди комнаты, внезапно уловив какую-то идею. Он даже причмокнул про себя от удовольствия.
«Ну конечно! – подумал он. – Я все делал не так. Почему это не пришло мне в голову раньше? Мы неправильно задавали…»
Бросив куски зеркала на пол, Фарон начал расхаживать по комнате, тщательно обдумывая свою идею. Возникший план приводил его в восторг. Самым трудным казалось убедить Квентл согласиться.
Вскоре вернулись Вейлас и Рилд. Достаточно было одного взгляда, чтобы догадаться, что все их усилия потерпели крах. Оба дроу выглядели не лучшим образом, были хмуры и к тому же испачканы кровью. Вейлас слегка прихрамывал, а Рилд с трудом мог поднять левую руку выше пояса. Почти одновременно товарищи сбросили с себя одежду и рухнули на кровати.
– Похоже, сегодня дела идут не лучшим образом? – заметил Фарон. – Что, никакой надежды увезти добычу Квентл из города?
– Три места, – пробормотал Вейлас. – Мы обошли три места и два раза попадали в переделку.
– Здесь невозможно найти вьючных ящеров, – прибавил Рилд, потирая глаза здоровой рукой. – Даже если они и найдутся, никто не продаст их чужакам.
– Не думаю, что в это трудно поверить, – ответил Фарон, – учитывая, что ни один караван не покидал город и не входил в него уже долгое время. Каждый крепко держится за то, что имеет, чтобы пережить кризис.
Фарон занялся приведением в порядок собственных мыслей, пока двое дроу сидели неподвижно.
– Давай бросим жребий, кому из нас придется рассказать новости Квентл, – обратился Рилд к Вейласу. – Камень, нож, пергамент?
Разведчик покачал головой.
– Позволь магу заняться этим, – предложил Вейлас, указывая на Фарона. – Кажется, он получает наслаждение, терзая ее. Так что еще одна плохая новость из его уст не будет неожиданностью.
Рилд кивнул, а Фарон заметил, что улыбается.
– Ну, тогда у нас есть небольшая отсрочка, – сообщил маг. – Квентл и двое других до сих пор не вернулись со склада.
– Неужели?! – воскликнул Вейлас, приподнимаясь. – Я был уверен, что они вернутся задолго до нашего прихода.
Фарон пожал плечами и сказал:
– Я думал то же самое, но никого из них и в помине нет.
– Для меня это сейчас самое лучшее, – признался Рилд, прислоняясь к стене и закрывая глаза. – Меньше всего мне хочется видеть этого проклятого дреглота.
Фарон поджал губы, понимая: то, что он собирался предложить, может не встретить одобрения ни у одного из друзей.
– Я тоже кое-что обнаружил сегодня, – спокойно произнес он.
Рилд приоткрыл один глаз и посмотрел на мага.
– Да?
Вейлас подался вперед, сидя на краю кровати.
– Ты разузнал, что случилось с Темной Матерью?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Фарон оставлял Алиисзу в маленьком домике, ощущая смешанное чувство возбуждения и страха. Возбуждение – потому что он провел с алю восхитительные полдня, а страх – потому как наболтал много лишнего. Хотя маг несколько раз напоминал себе быть осторожным, иногда он все же заходил за рамки дозволенного. Пребывание с демоницей приглушило его обостренный инстинкт осторожности до едва заметного чувства опасности. У дроу вошло в привычку никогда не открывать душу демону, а сохранять только деловые отношения. И вот теперь он разделяет постель с демоницей и раскрывает ей свои самые сокровенные секреты. И все же Алиисза стала отличным вознаграждением за опасное времяпрепровождение.
Несмотря на мрачные предчувствия, походка Фарона осталась легкой, и он направился к "Пламени дьявола». У мага имелась полезная информация, которой он желал поделиться с остальными мензоберранзанцами. К тому же он держал в уме несколько заклинаний, с помощью которых хотел попробовать разузнать, что все-таки происходит в Абиссе; и у него еще оставалось время выполнить просьбу Квентл. В конечном счете день оказался не так уж плох.
Фарон по-прежнему чувствовал напряженное состояние, царившее в городе, и старался избегать скоплении народа. Учитывая опыт предыдущего дня, было бы неосмотрительно ввязаться в драку с компанией рассерженных жителей. Основную часть пути маг проделал, путешествуя по воздуху от квартала к кварталу, и полностью игнорировал окаменевшие лестницы, соединяющие различные уровни.
По дороге Фарон остановился у мрачно выглядевшей лавки под названием «Специи Горалта». Предполагалось, что здесь можно отыскать труднодоступные компоненты для заклинаний. Вейлас упоминал лавку утром, до того, как они разошлись в разные стороны, и Фарон обнаружил ее именно на том месте, где и предполагал разведчик. Удастся ли ему найти здесь то, что ему требуется, это еще вопрос. Однако Горалт, дроу, владеющий заведением, снабдил мага четырьмя кусками слоновой кости и ладаном, который был ему необходим. Вскоре маг смог продолжить свой путь.
Вернувшись в гостиницу, Фарон не обнаружил там никого из отряда. Он предположил, что Рилд и Вейлас проведут большую часть дня в поисках снаряжения и вьючных животных для обратного путешествия. Однако отсутствие Квентл, Фейриль и Джеггреда слегка его удивило. Они давно должны были вернуться из хранилища. Маг даже представить себе не мог, что заставило их задержаться, но решил, что это только к лучшему.
«Если бы она была здесь, – подумал Фарон, – то, как всегда, нашла бы, к чему придраться».
Маг мысленно принялся составлять перечень заклинаний, которые хотел испробовать. Для начала он решил использовать новые компоненты, чтобы попытаться выяснить, кто желает убить Квентл.
«И, возможно, попытаться помочь им», – добавил он с усмешкой.
Затем Фарон собирался взглянуть на происходящее на Дне Дьявольской Паутины. Он не раз пробовал подобное заклинание в Мензоберранзане, и каждая попытка заканчивалась неудачей. Но сегодня, вдали от Города Пауков, он надеялся получить положительный результат. У Мастера Магика не было повода для подобных предположений, но он все же думал, что стоит попробовать.
Фарон извлек четыре куска слоновой кости, которые ему удалось раздобыть вместе с ладаном, и уселся, чтобы подготовить заклинание. Создание этих чар изнурит его и уменьшит способность колдовать, но если извлеченные им сведения будут полезны, награда за них окажется дороже.
Маг расположил на ковре четыре узких куска слоновой кости в форме прямоугольника, зажег лампаду и закрыл глаза. Он не часто произносил это заклинание, и поэтому оно требовало аккуратного исполнения песнопений и постановки особых вопросов. У Фарона не было права на ошибку, ведь неизвестно, когда еще ему предоставится подобная возможность.
Лампада разгорелась, и чары начали действовать. Фарон задал свой вопрос, умоляя все стихийные магические силы и уровни существования вознаградить его разборчивым ответом.
– Разоблачите передо мной врага Квентл Бэнр из Дома Бэнр в Мензоберранзане. Врага, который жаждет уничтожить ее и призывает демонов лишить ее жизни в храме, где она властвует.
Горящая лампада неровно вспыхнула, и комнату заполнил дым. Через мгновение в голове Фарона прозвучали слова, произносимые ветром или, возможно, самим Пауком. Кто бы их ни принес, полученное магом сообщение было ясно различимо:
Тот, кто желает смерти верховной жрицы, связан с ней кровными узами и честолюбием. Враг Квентл вышел из того же лона, что и она, но сам не имеет лона.
Лампада догорела и превратилась в пепел. Фарон мигнул, его красные глаза сверкнули во мраке. Он размышлял: «Вышел из того же лона, но сам не имеет лона. Состоит в родстве, но не женщина. Мужчина? Брат? Громф! Должно быть…»
Фарон был удивлен не тем, что Архимаг Мензоберранзана желает убить сестру, а тем, что не заметил этого обстоятельства раньше. Громф привлек бы внимание Триль, если бы уничтожил единственную стоящую ее соперницу. Архимагу не удалось бы подняться на трон Дома Бэнр лично, но он мог бы управлять марионеткой, дергая за веревочки за сценой. Квентл не соглашалась со всем, что говорил ее брат, и наоборот. Итак, она была явной и могущественной преградой любому честолюбивому замыслу, который он мог иметь.
К этому стоило прибавить и то, что Громфу известны защитные средства Академии, и у него есть возможность вызвать демонов для нападения. Не многие обладали подобным талантом и, по крайней мере, не многие были заинтересованы в его использовании. Внутри стен Магика существовало еще несколько сильных магов, которые хотели бы сместить Квентл с поста настоятельницы Академии, но все же Громф являлся первым, кто получил бы наибольшую выгоду.
Хотя Фарон и узнал ответ, он не знал, что с ним делать.
«С одной стороны, здесь я с Квентл, – размышлял он. – Что я получу, если расскажу ей правду? Или просто решить свою судьбу до возвращения в Магик? Если я сообщу Громфу, что Квентл пытается узнать, кто ее преследует, или даже окажу ему услугу, сбив ее с толку или уничтожив, улучшится ли мое положение в Магике? А может, он будет не в состоянии защитить меня от гнева Триль?»
Конечно, все решения Фарона были тесно связаны с возвращением в Мензоберранзан. Он собирался поспорить с Квентл насчет плана дальнейших действий. Следовало обдумать слишком много вариантов, слишком много возможных исходов, прежде чем он примет чью-то сторону в родственном конфликте. Маг может слегка ввести Квентл в заблуждение. Она не узнает, что может таиться за его просьбой о предоставлении ему некоторых сведений. Используя знания жрицы, он сможет легко работать над заклинанием, приготовление к которому заняло бы много времени. Кроме того, ему могла бы понадобиться договоренность с определенной элементалью, чтобы получить знания в обмен на что-либо ценное. Стоило солгать жрице, чтобы заставить ее подождать.
В настоящее время Фарон решил оставить находки при себе и посмотреть, в какую сторону ветер дует. Когда придет время, он распорядится ими в свою пользу. В любом случае он сможет улучшить свое положение в Магике.
Фарон оставался на полу еще несколько секунд, отдыхая после напряжения, которого требовало заклинание, и принялся убирать атрибуты, пряча куски слоновой кости в карман своего пивафви.
Затем Фарон достал маленькое зеркальце из своего рюкзака. На мгновение он задумался, не будет ли лучше использовать те же самые чары, с помощью которых он разоблачил врага Квентл, но маг не смог бы повторить их, не отдохнув хотя бы пару часов. Укрепив свою решимость, Фарон принялся нараспев произносить слова, приводившие заклинание в действие.
Мастер Магика знал, что заклинание опасно. Попытка без разрешения заглянуть в место обитания богини могла закончиться плачевно. Однако маг настаивал на этом. Хотя бы просто для того, чтобы разгадать, что происходит в отсутствие богини. Вызвав воспоминания о своем странном визите на Дно Дьявольской Паутины несколько декад назад, маг завершил заклинание и уставился в зеркало, отражавшее туманный образ чего-то очень похожего на его темную кожу.
Фарон несколько минут всматривался в волшебное окно, ожидая и надеясь, что сумеет разобрать что-нибудь в мрачной глубине. Ничего. Фарон вызвал призрачное око, находящееся на другом конце его заклинания. Оно могло проникнуть вглубь, не вглядываясь туда напряженно, чтобы уловить хоть отблеск чего-то цельного в бесформенном тумане.
Внезапно маг почувствовал звон в ушах, и какое-то предупреждение закралось к нему в сознание. Он тут же попытался разрушить заклинание, разорвать связь с оком по ту сторону забвения, и ему это почти удалось, но не до конца. Ответная вспышка энергии будто кулаком ударила его, отразившись от внешней поверхности зеркала. В то же время Фарон почувствовал, как опустилась силовая стена, отрезавшая его от волшебного ока.
Придя в себя, Фарон обнаружил, что лежит на спине. Он поморгал, пытаясь сфокусировать зрение на потолке. Маг застонал и сел, заметив, что его отбросило от зеркала больше чем на десять футов. Он встал на негнущиеся ноги и, пошатываясь, пошел обратно к зеркалу. Зеркало раскололось, по его поверхности расползалась паутина трещин. Фарон пристально смотрел на разбитое зеркало в течение секунды, пытаясь угадать, не скрыт ли за расположением осколков какой-то смысл, или «паутина» – только совпадение.
«Вот и ответ на вопрос, – подумал Фарон. – Обыкновенный смертный не в состоянии приоткрыть завесу, скрывающую шестьдесят шесть уровней Абисса, но, возможно, это удастся какому-то более высокоорганизованному существу».
Мастер Магика покачал головой и вздохнул, осторожно собирая куски разбитого стекла.
«Почему неприятности случаются именно со мной? – задал себе вопрос Фарон, размышляя, куда бы деть осколки. – Все, что я делаю, я делаю для кого-то, но взамен получаю лишь огорчения. Вряд ли другим народам приходится проходить через подобное, чтобы разыскать свое божество. Уверен, что им для этого достаточно просто поднять глаза…»
Маг застыл посреди комнаты, внезапно уловив какую-то идею. Он даже причмокнул про себя от удовольствия.
«Ну конечно! – подумал он. – Я все делал не так. Почему это не пришло мне в голову раньше? Мы неправильно задавали…»
Бросив куски зеркала на пол, Фарон начал расхаживать по комнате, тщательно обдумывая свою идею. Возникший план приводил его в восторг. Самым трудным казалось убедить Квентл согласиться.
Вскоре вернулись Вейлас и Рилд. Достаточно было одного взгляда, чтобы догадаться, что все их усилия потерпели крах. Оба дроу выглядели не лучшим образом, были хмуры и к тому же испачканы кровью. Вейлас слегка прихрамывал, а Рилд с трудом мог поднять левую руку выше пояса. Почти одновременно товарищи сбросили с себя одежду и рухнули на кровати.
– Похоже, сегодня дела идут не лучшим образом? – заметил Фарон. – Что, никакой надежды увезти добычу Квентл из города?
– Три места, – пробормотал Вейлас. – Мы обошли три места и два раза попадали в переделку.
– Здесь невозможно найти вьючных ящеров, – прибавил Рилд, потирая глаза здоровой рукой. – Даже если они и найдутся, никто не продаст их чужакам.
– Не думаю, что в это трудно поверить, – ответил Фарон, – учитывая, что ни один караван не покидал город и не входил в него уже долгое время. Каждый крепко держится за то, что имеет, чтобы пережить кризис.
Фарон занялся приведением в порядок собственных мыслей, пока двое дроу сидели неподвижно.
– Давай бросим жребий, кому из нас придется рассказать новости Квентл, – обратился Рилд к Вейласу. – Камень, нож, пергамент?
Разведчик покачал головой.
– Позволь магу заняться этим, – предложил Вейлас, указывая на Фарона. – Кажется, он получает наслаждение, терзая ее. Так что еще одна плохая новость из его уст не будет неожиданностью.
Рилд кивнул, а Фарон заметил, что улыбается.
– Ну, тогда у нас есть небольшая отсрочка, – сообщил маг. – Квентл и двое других до сих пор не вернулись со склада.
– Неужели?! – воскликнул Вейлас, приподнимаясь. – Я был уверен, что они вернутся задолго до нашего прихода.
Фарон пожал плечами и сказал:
– Я думал то же самое, но никого из них и в помине нет.
– Для меня это сейчас самое лучшее, – признался Рилд, прислоняясь к стене и закрывая глаза. – Меньше всего мне хочется видеть этого проклятого дреглота.
Фарон поджал губы, понимая: то, что он собирался предложить, может не встретить одобрения ни у одного из друзей.
– Я тоже кое-что обнаружил сегодня, – спокойно произнес он.
Рилд приоткрыл один глаз и посмотрел на мага.
– Да?
Вейлас подался вперед, сидя на краю кровати.
– Ты разузнал, что случилось с Темной Матерью?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48