Некоторые колдуны от природы сильнее своих собратьев. Не думаю, что Рашу можно было бы назвать очень уж могущественной.
– Но она промчалась за мной через всю Пандемию.
– С открытым волшебным окном это было несложно, – фыркнул Рэп. – Жаль, трудно объяснить, как действуют такие окна. В любом случае моя сноровка не подведет меня, даже если тебе твое слово мало чем помогло.
– Да, насчет сноровки – что есть, то есть. Одно твое присутствие кружит мне голову. Я готова поклясться чем угодно, что безумно люблю тебя.
От этих слов фавн покраснел до корней волос и умоляюще воскликнул:
– Пожалуйста, Инос! Не шути так! Если ты решишься разделить свое слово со мной, я постараюсь убить Калкора.
Радуясь предлогу приблизиться к другу, она весело рассмеялась и подошла к стулу, на котором, нахохлившись, сидел Рэп. Положив ему на плечо свою руку, Инос ощутила, какое оно крепкое. Вспомнив, как фавн говорил слово Раше, она наклонилась к его уху и прошептала:
– Вот так это делается?
– Да, – выдохнул он, слегка съеживаясь.
– Вот так? – повторила она, целуя его в щеку.
– Инос! Пожалуйста! – умоляюще прошептал Рэп, не шевельнув даже пальцем.
Она снова рассмеялась, вдыхая аромат дождя, пропитавший волосы фавна, и касаясь своей щекой колючек на его давно не бритом лице. Все еще резвясь, Инос спросила:
– Сколько дашь?
– Мою жизнь, – хрипло ответил он.
Это разом ее отрезвило.
– Прости, Рэп! – виновато промолвила Инос и добросовестно прошептала ту тарабарщину, которую на смертном одре сообщил ей отец.
– Ну? – спросила она, выпрямившись.
– Это оно? – уточнил Рэп, глядя на нее снизу вверх.
– Оно, – кивнула Инос. – Сколько шума изза такой ерунды! – пожала она плечами.
Проглотив комок в горле и облизав губы, Рэп опять переспросил:
– Ты уверена?
Теперь и Инос встревожилась.
– Дда, – заверила она. – Это именно то, что передал мне отец.
Рэп молча сидел на стуле и смотрел на свои руки, лежащие на коленях и крепко сжатые в кулаки.
– Рэп? Чтото не так?
– Инос… Это не волшебное слово.
– Это именно то, что передал мне отец, – чуть не плача, повторила Инос. Потом в ней зародилось сомнение: не перепутала ли она «ангу» и «энгип».
Он лишь головой покачал и внезапно встал.
Инос поразило, что фавн стал выше, чем она помнила. Он очень серьезно посмотрел на нее своими серыми глазами и повторил: – Это не волшебное слово, Инос. Услышать одно из них… это, знаешь ли… словно твоя голова взорвалась.
– Но…
– Вспомни момент, когда отец передавал тебе слово. Почувствовала ли ты чтонибудь?
– Нет, – растерянно произнесла она. – Только удивление. Мне показалось тогда, что он снова начал бредить.
– Тогда это не твоя вина.
– Рэп! Что ты имеешь в виду? – запаниковала она.
Они были так близко друг к другу, но Рэп стоял как деревянный истукан…
– Я подозреваю, что слова иногда теряются. Вероятно, твой отец слишком глубоко ушел в беспамятство, а может быть, цепь прервалась на его отце. Когдато ктото или забыл, или неверно расслышал – и слова не стало.
– Нет! Нет! Нет!
– Боюсь, что да. Если бы волшебное слово существовало, то в момент передачи ты обязательно ощутила бы прилив неимоверной силы. Так что неудивительно, что ты не заблистала талантами. Нет, Инос, ты не знала слова!
Это открытие грозило ужасными последствиями. Инос похолодела.
– Но как же Калкор? – прошептала она.
Рэп, глядя в сторону, лишь пожал плечами.
– Можно лишь надеяться, что он, как и я, только маг. Ничего другого не остается.
В его голосе Инос почудилась неуверенность.
– Если ты прав, то с тобой все будет в порядке?
– В этом случае вопрос сведется к элементарному поединку – у кого рука крепче. Думаю, что я достаточно крепок. Если мы уравновешиваем друг друга – это поединок мускулов, а он… Но это вряд ли… Помню, Литриан был потрясен, когда обнаружилось, что я могу чувствовать мерцание магических волн, а в то время я был только адептом. Подозреваю, его сильно встревожило, кем я могу стать, если доберу еще пару слов.
– А если у Калкора четыре? – Не дождавшись отклика, она крикнула: – Рэп? Может маг драться с колдуном?
– Может, – усмехнулся он, – как мышка с кошкой.
– Рэп!
– Какое уж тут соперничество, слишком неравные силы. Не знаешь, герцог Анджилки не приходил в сознание?
– Нет. Об этом сегодня весь вечер судачили. Он все еще в коме.
– Тогда его слово заперто, – с горечью произнес Рэп. – Возвращайся в постель, Инос, я помогу тебе уснуть.
– Рэп! – воскликнула Инос, метнувшись к нему с протянутыми руками. – Довольно, не будь идиотом. – Но фавн резко отпрянул назад. Однако она упорствовала. – Забудь Калкора! Он и мизинца твоего не стоит, не то что жизни. Забудь Азака! И забудь Краснегар! Мы уйдем сейчас же! Ты и я! Ну, давай же! Мир велик, и для нас местечко отыщется. Я пойду за тобой, куда ты только захочешь…
– Нет. Мне необходимо еще одно слово, и я попробую это сделать. – Перед Инос вновь стоял прежний упрямый фавн.
– Тебе никого не нужно убивать для меня, Рэп, потому что…
– Инос, я делаю это не ради тебя и не ради Краснегара. Я поступаю так, потому что так нужно. Теперь иди спать.
– Глупец! Вотвот рассветет! Сагорн сотню лет охотился за словами, а ты вздумал отыскать слово на скорую руку, за несколько часов? Что ты успеешь до полудня?
Вдруг его глаза распахнулись и затмили весь мир. Инос не видела ничего, кроме этих огромнейших серых глаз.
– Ложись, Инос, – приказал Рэп.
Она покорно подошла к постели, сбросила на пол халат, легла и уснула. Последний раз взглянув на Инос, Рэп ушел.
Вот час, когда в тени ветвей
Рокочут трели соловья.
Вот час, когда звучит нежней
Влюбленный шепот: «Твой! Твоя!»
Байрон. Паризина
(пер. В. Левика)
Часть восьмая
Насмешница судьба
1
Он со всех ног бежал по спящим улицам, стремясь кудато на север, интуитивно направляясь к Белому дворцу. Он не анализировал, почему именно в такой части города он намеревался найти то, что ему так нужно. Он просто знал – это находится подле озера.
Он бежал сквозь дождь, жалея, что после тайги слишком мало пользовался ногами по их прямому назначению и сейчас они готовы были подвести его. Сказывались долгие морские скитания и недели сидения на облучке. Мышцы ослабли, и теперь ему приходилось поддерживать себя магией.
Но ни от назойливого дождя, ни от рассвета ему было не убежать. Его время таяло. Эту ночь он провел без сна, да и теперь отдыхать ему было некогда. Зато его ждал долгий спокойный сон, если то, что он задумал, окончится неудачей.
Начинался его третий день в Хабе, и белый сияющий ужас теперь неимоверно приблизился. Рэпу вдруг представилось, что именно сегодня он встретит ожидаемый страх.
«Бог Справедливости, – воззвал Рэп, – позволь мне сначала убить Калкора!»
Но свершится ли праведная месть, он не смел предвидеть, так как панически боялся блистающего кошмара. Жуткая неизвестность могла оказаться обыкновенной смертью. Оно и понятно – Боги позволяют человеку увидеть собственное будущее, но только до смертного часа. Странным было лишь то, что два Хранителя не смогли прочесть будущее Рэпа, а Ишист, попытавшись, заявил, что это слишком больно.
«А что, если у меня две судьбы? – предположил Рэп. – Одна сулит белый огонь, а другая – страдания в гоблинском логове. Избежать пыток – это, конечно, неплохо, но очень сомнительно, чтобы гоблинам удалось перещеголять агонию в сияющем облаке».
Размышляя таким образом, фавн бежал так быстро, как только мог, ибо ничего иного ему не оставалось.
Перестать пользоваться чарами тоже не получалось – даже после того, как он покинул территорию Опалового дворца. Улицы ночной столицы регулярно патрулировали солидные отряды легионеров, и бегущий человек, естественно, привлекал их внимание. Добросовестные служаки регулярно окликали подозрительного бегуна. На узеньких улочках существовали свои сторожа, их неясные тени надвигались на возмутителя спокойствия, не утруждая себя лишними расспросами. Каждый раз, не замедляя бега, Рэп пользовался заклятием непривлечения внимания и продолжал свой путь без помех.
Он очень старался не думать об Инос, но это у него плохо получалось.
«Бедная Инос! Как же сильно запутали тебя мои похотливые желания! Как отвратительно быть магом! – корил себя Рэп. – Ничего, Хранители снимут проклятие с ее мужа, и скоро она благополучно вернется в Алакарну, которую выбрала по своей собственной воле. А я уже больше не буду вламываться куда не следует и портить ей жизнь. Со временем она забудет все неприятности, связанные со мной, и, возможно, простит меня».
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Рэп заставил себя переключиться на Калкора. Долгие часы он сдерживал клокотавшую в нем ярость. Теперь ненависть дала ему второе дыхание, помогая бежать, не снижая темпа. Однако тело возмущенно напоминало о непомерности нагрузок: сначала появилась боль в ногах, а потом вспыхнул и стал все яростнее разгораться огонь в груди. Но мысль о Калкоре снова подхлестнула его гнев, а горе дало ему новые силы для быстрого бега.
Все, что было в Рэпе от фавна, отошло на второй план и словно бы спряталось. Теперь царствовал джотунн, единолично завладев душой Рэпа. Голова трещала от невысказанных напыщенных слов, а сердце от невыплеснутого неистовства. Чем больше росли его усталость и истощение ресурсов организма, тем стремительнее усиливалась жажда крови. С раннего детства он привык к сдержанности, и у него это неплохо получалось. Лишь один раз он сорвался – тогда, в Дартинге. В тот момент он испугался самого себя, не поняв, что с ним случилось. Теперь, став взрослым, он впервые в полной мере ощутил, какова бывает ярость джотунна: непреодолимо захватывающее и чудесно опьяняющее чувство. Возможно, позже он будет жалеть об этой несдержанности, может быть, будет каяться всю оставшуюся жизнь, но пока не иссяк порыв, ничто не имело значения. Осталась лишь ярость, все постороннее исчезло из памяти.
Жажда крови и разрушений, сулящая ни с чем не сравнимое наслаждение… осталась только она.
* * *
К тому времени как Рэп добрался до самого верхнего из пяти холмов, на вершине которого высилась защищенная магическим щитом башня Белого дворца, небо сменило темные краски ночи на белесые, предрассветные, но водянистые тучи попрежнему сулили ненастье. Город постепенно просыпался, по улицам спешили извозчики и подмастерья, а служанки торопились на рынок. Вымытые дождем улицы с каждой минутой все более и более заполнялись народом и транспортом, так что у Рэпа появилась блестящая возможность отыскать в этом людском скопище того, кто сможет указать правильное направление туда, куда он стремился. И действительно, вскоре такой доброжелатель нашелся и подробно растолковал Рэпу, куда и как нужно двигаться.
Это оказалась обширная, но уже довольно ветхая постройка в лесопарковой части Хаба, бывшей некогда престижной, а теперь превращающейся в скопище трущоб. Жильцы менялись часто, когда поодиночке, когда целыми семьями, но владелец оставался бессмертен.
Если тот, за кем охотился Рэп, ночевал на галере, стоящей на якоре в озере, то фавна уже можно было считать мертвецом.
Рэп с ловкостью кошки проник на территорию посольства Нордландии, стремительно перебравшись через каменную стену. Когдато великолепно ухоженное поместье превратилось в дремучий лес. Собак здесь не было. Но даже если бы сторожевые псы и охраняли посольство, для Рэпа они не представляли опасности; иное дело Калкор. Нагло вломиться в Опаловый дворец среди ночи – ничто по сравнению с перспективой столкнуться с колдуном, ведь малейшее прикосновение чужой магии к его настороженному мозгу всполошит его.
Продираясь сквозь кустарник в заброшенном саду на гудящих от долгого и быстрого бега ногах, Рэп начал последовательно, комнату за комнатой проверять огромный особняк, расположенный в центре лесного массива. На востоке, по линии горизонта, сквозь тучи стала пробиваться светлая полоска – предвестница скорого восхода солнца. Пожалуй, в день смертельного поединка даже тан не станет спать слишком долго.
Магическое зрение Рэпа действовало превосходно, но ни Калкора, ни его приближенных в огромных спальнях не было. Возможно, пират с презрением отверг парадные покои как роскошь, недостойную истинного джотунна. Теперь Рэп занялся комнатами слуг в дальнем крыле здания и вскоре наткнулся на Калкора. Тан уже проснулся, но был слишком занят забавами с очередной женщиной, чтобы замечать чтолибо.
Так что Рэп без помех мог сконцентрироваться на главном объекте поиска. Он быстро осмотрел все комнаты, одну за другой. Людей в огромном особняке было на удивление мало. Команда «Кровавой волны», исключительно в целях безопасности, ибо ничуть не доверяла импам, не покидала борта галеры. Покончив с комнатами и не обнаружив в них нужного ему лица, Рэп переключился на погреба. Там тоже оказалось пусто. И чердаки ничем его не порадовали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– Но она промчалась за мной через всю Пандемию.
– С открытым волшебным окном это было несложно, – фыркнул Рэп. – Жаль, трудно объяснить, как действуют такие окна. В любом случае моя сноровка не подведет меня, даже если тебе твое слово мало чем помогло.
– Да, насчет сноровки – что есть, то есть. Одно твое присутствие кружит мне голову. Я готова поклясться чем угодно, что безумно люблю тебя.
От этих слов фавн покраснел до корней волос и умоляюще воскликнул:
– Пожалуйста, Инос! Не шути так! Если ты решишься разделить свое слово со мной, я постараюсь убить Калкора.
Радуясь предлогу приблизиться к другу, она весело рассмеялась и подошла к стулу, на котором, нахохлившись, сидел Рэп. Положив ему на плечо свою руку, Инос ощутила, какое оно крепкое. Вспомнив, как фавн говорил слово Раше, она наклонилась к его уху и прошептала:
– Вот так это делается?
– Да, – выдохнул он, слегка съеживаясь.
– Вот так? – повторила она, целуя его в щеку.
– Инос! Пожалуйста! – умоляюще прошептал Рэп, не шевельнув даже пальцем.
Она снова рассмеялась, вдыхая аромат дождя, пропитавший волосы фавна, и касаясь своей щекой колючек на его давно не бритом лице. Все еще резвясь, Инос спросила:
– Сколько дашь?
– Мою жизнь, – хрипло ответил он.
Это разом ее отрезвило.
– Прости, Рэп! – виновато промолвила Инос и добросовестно прошептала ту тарабарщину, которую на смертном одре сообщил ей отец.
– Ну? – спросила она, выпрямившись.
– Это оно? – уточнил Рэп, глядя на нее снизу вверх.
– Оно, – кивнула Инос. – Сколько шума изза такой ерунды! – пожала она плечами.
Проглотив комок в горле и облизав губы, Рэп опять переспросил:
– Ты уверена?
Теперь и Инос встревожилась.
– Дда, – заверила она. – Это именно то, что передал мне отец.
Рэп молча сидел на стуле и смотрел на свои руки, лежащие на коленях и крепко сжатые в кулаки.
– Рэп? Чтото не так?
– Инос… Это не волшебное слово.
– Это именно то, что передал мне отец, – чуть не плача, повторила Инос. Потом в ней зародилось сомнение: не перепутала ли она «ангу» и «энгип».
Он лишь головой покачал и внезапно встал.
Инос поразило, что фавн стал выше, чем она помнила. Он очень серьезно посмотрел на нее своими серыми глазами и повторил: – Это не волшебное слово, Инос. Услышать одно из них… это, знаешь ли… словно твоя голова взорвалась.
– Но…
– Вспомни момент, когда отец передавал тебе слово. Почувствовала ли ты чтонибудь?
– Нет, – растерянно произнесла она. – Только удивление. Мне показалось тогда, что он снова начал бредить.
– Тогда это не твоя вина.
– Рэп! Что ты имеешь в виду? – запаниковала она.
Они были так близко друг к другу, но Рэп стоял как деревянный истукан…
– Я подозреваю, что слова иногда теряются. Вероятно, твой отец слишком глубоко ушел в беспамятство, а может быть, цепь прервалась на его отце. Когдато ктото или забыл, или неверно расслышал – и слова не стало.
– Нет! Нет! Нет!
– Боюсь, что да. Если бы волшебное слово существовало, то в момент передачи ты обязательно ощутила бы прилив неимоверной силы. Так что неудивительно, что ты не заблистала талантами. Нет, Инос, ты не знала слова!
Это открытие грозило ужасными последствиями. Инос похолодела.
– Но как же Калкор? – прошептала она.
Рэп, глядя в сторону, лишь пожал плечами.
– Можно лишь надеяться, что он, как и я, только маг. Ничего другого не остается.
В его голосе Инос почудилась неуверенность.
– Если ты прав, то с тобой все будет в порядке?
– В этом случае вопрос сведется к элементарному поединку – у кого рука крепче. Думаю, что я достаточно крепок. Если мы уравновешиваем друг друга – это поединок мускулов, а он… Но это вряд ли… Помню, Литриан был потрясен, когда обнаружилось, что я могу чувствовать мерцание магических волн, а в то время я был только адептом. Подозреваю, его сильно встревожило, кем я могу стать, если доберу еще пару слов.
– А если у Калкора четыре? – Не дождавшись отклика, она крикнула: – Рэп? Может маг драться с колдуном?
– Может, – усмехнулся он, – как мышка с кошкой.
– Рэп!
– Какое уж тут соперничество, слишком неравные силы. Не знаешь, герцог Анджилки не приходил в сознание?
– Нет. Об этом сегодня весь вечер судачили. Он все еще в коме.
– Тогда его слово заперто, – с горечью произнес Рэп. – Возвращайся в постель, Инос, я помогу тебе уснуть.
– Рэп! – воскликнула Инос, метнувшись к нему с протянутыми руками. – Довольно, не будь идиотом. – Но фавн резко отпрянул назад. Однако она упорствовала. – Забудь Калкора! Он и мизинца твоего не стоит, не то что жизни. Забудь Азака! И забудь Краснегар! Мы уйдем сейчас же! Ты и я! Ну, давай же! Мир велик, и для нас местечко отыщется. Я пойду за тобой, куда ты только захочешь…
– Нет. Мне необходимо еще одно слово, и я попробую это сделать. – Перед Инос вновь стоял прежний упрямый фавн.
– Тебе никого не нужно убивать для меня, Рэп, потому что…
– Инос, я делаю это не ради тебя и не ради Краснегара. Я поступаю так, потому что так нужно. Теперь иди спать.
– Глупец! Вотвот рассветет! Сагорн сотню лет охотился за словами, а ты вздумал отыскать слово на скорую руку, за несколько часов? Что ты успеешь до полудня?
Вдруг его глаза распахнулись и затмили весь мир. Инос не видела ничего, кроме этих огромнейших серых глаз.
– Ложись, Инос, – приказал Рэп.
Она покорно подошла к постели, сбросила на пол халат, легла и уснула. Последний раз взглянув на Инос, Рэп ушел.
Вот час, когда в тени ветвей
Рокочут трели соловья.
Вот час, когда звучит нежней
Влюбленный шепот: «Твой! Твоя!»
Байрон. Паризина
(пер. В. Левика)
Часть восьмая
Насмешница судьба
1
Он со всех ног бежал по спящим улицам, стремясь кудато на север, интуитивно направляясь к Белому дворцу. Он не анализировал, почему именно в такой части города он намеревался найти то, что ему так нужно. Он просто знал – это находится подле озера.
Он бежал сквозь дождь, жалея, что после тайги слишком мало пользовался ногами по их прямому назначению и сейчас они готовы были подвести его. Сказывались долгие морские скитания и недели сидения на облучке. Мышцы ослабли, и теперь ему приходилось поддерживать себя магией.
Но ни от назойливого дождя, ни от рассвета ему было не убежать. Его время таяло. Эту ночь он провел без сна, да и теперь отдыхать ему было некогда. Зато его ждал долгий спокойный сон, если то, что он задумал, окончится неудачей.
Начинался его третий день в Хабе, и белый сияющий ужас теперь неимоверно приблизился. Рэпу вдруг представилось, что именно сегодня он встретит ожидаемый страх.
«Бог Справедливости, – воззвал Рэп, – позволь мне сначала убить Калкора!»
Но свершится ли праведная месть, он не смел предвидеть, так как панически боялся блистающего кошмара. Жуткая неизвестность могла оказаться обыкновенной смертью. Оно и понятно – Боги позволяют человеку увидеть собственное будущее, но только до смертного часа. Странным было лишь то, что два Хранителя не смогли прочесть будущее Рэпа, а Ишист, попытавшись, заявил, что это слишком больно.
«А что, если у меня две судьбы? – предположил Рэп. – Одна сулит белый огонь, а другая – страдания в гоблинском логове. Избежать пыток – это, конечно, неплохо, но очень сомнительно, чтобы гоблинам удалось перещеголять агонию в сияющем облаке».
Размышляя таким образом, фавн бежал так быстро, как только мог, ибо ничего иного ему не оставалось.
Перестать пользоваться чарами тоже не получалось – даже после того, как он покинул территорию Опалового дворца. Улицы ночной столицы регулярно патрулировали солидные отряды легионеров, и бегущий человек, естественно, привлекал их внимание. Добросовестные служаки регулярно окликали подозрительного бегуна. На узеньких улочках существовали свои сторожа, их неясные тени надвигались на возмутителя спокойствия, не утруждая себя лишними расспросами. Каждый раз, не замедляя бега, Рэп пользовался заклятием непривлечения внимания и продолжал свой путь без помех.
Он очень старался не думать об Инос, но это у него плохо получалось.
«Бедная Инос! Как же сильно запутали тебя мои похотливые желания! Как отвратительно быть магом! – корил себя Рэп. – Ничего, Хранители снимут проклятие с ее мужа, и скоро она благополучно вернется в Алакарну, которую выбрала по своей собственной воле. А я уже больше не буду вламываться куда не следует и портить ей жизнь. Со временем она забудет все неприятности, связанные со мной, и, возможно, простит меня».
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Рэп заставил себя переключиться на Калкора. Долгие часы он сдерживал клокотавшую в нем ярость. Теперь ненависть дала ему второе дыхание, помогая бежать, не снижая темпа. Однако тело возмущенно напоминало о непомерности нагрузок: сначала появилась боль в ногах, а потом вспыхнул и стал все яростнее разгораться огонь в груди. Но мысль о Калкоре снова подхлестнула его гнев, а горе дало ему новые силы для быстрого бега.
Все, что было в Рэпе от фавна, отошло на второй план и словно бы спряталось. Теперь царствовал джотунн, единолично завладев душой Рэпа. Голова трещала от невысказанных напыщенных слов, а сердце от невыплеснутого неистовства. Чем больше росли его усталость и истощение ресурсов организма, тем стремительнее усиливалась жажда крови. С раннего детства он привык к сдержанности, и у него это неплохо получалось. Лишь один раз он сорвался – тогда, в Дартинге. В тот момент он испугался самого себя, не поняв, что с ним случилось. Теперь, став взрослым, он впервые в полной мере ощутил, какова бывает ярость джотунна: непреодолимо захватывающее и чудесно опьяняющее чувство. Возможно, позже он будет жалеть об этой несдержанности, может быть, будет каяться всю оставшуюся жизнь, но пока не иссяк порыв, ничто не имело значения. Осталась лишь ярость, все постороннее исчезло из памяти.
Жажда крови и разрушений, сулящая ни с чем не сравнимое наслаждение… осталась только она.
* * *
К тому времени как Рэп добрался до самого верхнего из пяти холмов, на вершине которого высилась защищенная магическим щитом башня Белого дворца, небо сменило темные краски ночи на белесые, предрассветные, но водянистые тучи попрежнему сулили ненастье. Город постепенно просыпался, по улицам спешили извозчики и подмастерья, а служанки торопились на рынок. Вымытые дождем улицы с каждой минутой все более и более заполнялись народом и транспортом, так что у Рэпа появилась блестящая возможность отыскать в этом людском скопище того, кто сможет указать правильное направление туда, куда он стремился. И действительно, вскоре такой доброжелатель нашелся и подробно растолковал Рэпу, куда и как нужно двигаться.
Это оказалась обширная, но уже довольно ветхая постройка в лесопарковой части Хаба, бывшей некогда престижной, а теперь превращающейся в скопище трущоб. Жильцы менялись часто, когда поодиночке, когда целыми семьями, но владелец оставался бессмертен.
Если тот, за кем охотился Рэп, ночевал на галере, стоящей на якоре в озере, то фавна уже можно было считать мертвецом.
Рэп с ловкостью кошки проник на территорию посольства Нордландии, стремительно перебравшись через каменную стену. Когдато великолепно ухоженное поместье превратилось в дремучий лес. Собак здесь не было. Но даже если бы сторожевые псы и охраняли посольство, для Рэпа они не представляли опасности; иное дело Калкор. Нагло вломиться в Опаловый дворец среди ночи – ничто по сравнению с перспективой столкнуться с колдуном, ведь малейшее прикосновение чужой магии к его настороженному мозгу всполошит его.
Продираясь сквозь кустарник в заброшенном саду на гудящих от долгого и быстрого бега ногах, Рэп начал последовательно, комнату за комнатой проверять огромный особняк, расположенный в центре лесного массива. На востоке, по линии горизонта, сквозь тучи стала пробиваться светлая полоска – предвестница скорого восхода солнца. Пожалуй, в день смертельного поединка даже тан не станет спать слишком долго.
Магическое зрение Рэпа действовало превосходно, но ни Калкора, ни его приближенных в огромных спальнях не было. Возможно, пират с презрением отверг парадные покои как роскошь, недостойную истинного джотунна. Теперь Рэп занялся комнатами слуг в дальнем крыле здания и вскоре наткнулся на Калкора. Тан уже проснулся, но был слишком занят забавами с очередной женщиной, чтобы замечать чтолибо.
Так что Рэп без помех мог сконцентрироваться на главном объекте поиска. Он быстро осмотрел все комнаты, одну за другой. Людей в огромном особняке было на удивление мало. Команда «Кровавой волны», исключительно в целях безопасности, ибо ничуть не доверяла импам, не покидала борта галеры. Покончив с комнатами и не обнаружив в них нужного ему лица, Рэп переключился на погреба. Там тоже оказалось пусто. И чердаки ничем его не порадовали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81