Вожди кланов, сидящие подле кар-картов, загомонили. Некоторые уловили глубокий смысл сказанного, но таких было меньшинство. Большая же часть смотрела на него так, словно он внезапно сошел с ума. На их лицах было написано недовольство, смешанное с недоверием.
— Я выслушал тебя. И твои слова на мгновение увлекли меня, — прорычал Тайянг. — Но сейчас я вижу, что они не больше чем жужжание мухи над падалью.
Тамука подождал, пока не утихнут гневные выкрики.
— Мой господин Джубади даже сейчас изготавливает оружие. Или, вернее, у нас есть скот, который делает его для нас.
— Наверняка что-нибудь вроде того, что не помогло вам в битве со скотом, — рассмеялся Тайянг.
— Я был там, а ты — нет, кар-карт Тайянг, — ответил Тамука. — Я своими глазами видел то, о чем ты только слышал рассказы. Я же не понаслышке знаю то, что тебе не привидится и в самых страшных кошмарах. Я видел скот, который сражался так же организованно, как и мы. Я видел скот, который шел в битву, ненавидя нас, понимая, что умрет, но желая при этом забрать с собой хоть одного из нас. Я помню время, когда один из нас приходил в их город и тысячи подчинялись ему, покорно подставляя горло под нож. А сейчас на севере они ждут нас со своими ружьями, пушками, кораблями и мечами, — да они готовы сражаться голыми руками. Даже если мы убьем десятерых за одного из нас, мы все равно проиграем. Потому что если эта эпидемия ненависти распространится на восток и юг, вплоть до владений бантагов, вы увидите поля, заваленные трупами наших воинов. А вскоре миллионы врагов растекутся по всему миру. И наш мир будет принадлежать скоту. Вы говорите, нет чести в битве со скотом. Прислушайтесь к моим словам. И ты, Тайянг, и все вы. Не важно, с честью или без нее, но вы умрете от их пуль, и они будут торжествовать победу, зарывая в землю ваши останки. Они будут смеяться, уничтожая нас до тех пор, пока все наши племена не исчезнут с лица земли.
Тайянг поерзал на месте, откинулся назад, но не смог найти нужных слов, чтобы возразить наглецу. К тому же он видел лица картов, вождей его племен, которые сидели молча и внимательно слушали Тамуку.
— Сражаться с этим новым скотом — все равно что сражаться с Уграслой, огромным змеем из лесов. Вы хватаете его и думаете, что справились, но враг выскальзывает из рук и вновь обвивается вокруг вас. Мы делаем оружие — такое же, как у скота. Вернее, у нас есть скот, который изготавливает его для нас. Но это занимает много времени — почти год. А янки тратят на это в десять раз меньше времени, и оружие у них гораздо лучше. Мы делаем оружие, стреляющее свинцом и пламенем. Оно убивает на расстоянии пятидесяти шагов — вы видели его перед нашей встречей. Их ружья стреляют на двести шагов только потому, что они изменили форму пули и сделали нарезы внутри ствола. Мы должны научиться делать такое оружие сами, своими руками.
— И ты считаешь, что дух «ка» — это не воинская доблесть, а труд? — Тайянг фыркнул. — Может, дух внутри тебя, который ты называешь «ту», и готов к унизительной работе, но настоящий воин не станет пачкать руки рабским занятием!
Все присутствующие, за исключением Музты, закивали, соглашаясь с Тайянгом.
— Мы должны освободиться от скота, если хотим выжить и обрести утерянную свободу, — решительно сказал Тамука.
— Стать рабами, копаться в горах, добывая железо, проливать пот в кузницах — это не свобода, это жизнь скота, — тихо произнес Джубади, хотя было видно, насколько встревожило его сказанное Тамукой.
Тамука замолк, словно подыскивая нужные слова.
— Мы живем не изменяясь, они же готовы к переменам.
— А ты хочешь, чтобы мы изменились. — Среди полной тишины голос Музты прозвучал особенно громко.
Тамука кивнул:
— Для того чтобы существовать всегда, мы должны изменить нашу жизнь, отбросить старое ради нового, день вчерашний ради сегодняшнего.
— Навсегда? — спросил Музта.
— По крайней мере на ближайшее время, пока не восстановится порядок. Но и тогда мир не станет прежним.
— Почему же? — спросил Тайянг. — Я пока что не вижу никаких причин, чтобы изменяться. Какое мне до всего этого дело?
— Когда я в первый раз услышал о неудаче тугар, я смеялся, — сказал Джубади. — Теперь мой смех смолк.
Вожди кланов из орды бантагов смотрели на своего правителя, ожидая его реакции.
— Ну и что ты хочешь этим сказать? — спросил Тайянг. — Ты, голос кар-карта мерков?
— Надо уничтожить их всех, — холодно ответил Тамука.
— Убить скот? — в ужасе воскликнул Тайянг. — Ты сошел с ума! Они готовят пищу, они делают все, что нам нужно. Они шьют одежду, мастерят доспехи, куют мечи, изготавливают стрелы и гнут луки. Они выращивают хлеб и домашний скот, который мы едим, и сами они — та благородная пища, которая наполняет наши желудки. Если послушать тебя, то что мы будем есть? Траву, как лошади?
— Если их не перебить, то через двадцать лет, когда мы снова вернемся сюда, они заставят нас питаться травой.
Музта сидел молча. До этого момента он думал, что проблему янки можно решить. В конце концов, даже если это займет двадцать лет, орда вернется и отомстит за нынешнее поражение.
Но с чем они столкнутся через двадцать лет? Сейчас Тамука нарисовал перед ними картину так ярко, как это делал когда-то Кубата. Он видел машину янки, которая движется, выдыхая дым. Раньше он думал об этом как о чем-то любопытном, но не заслуживающем внимания, но сейчас он внезапно понял, что с такой машиной янки за один день покроют расстояние, какое орда на лошадях преодолевает за неделю.
— Эта машина янки, которая ходит по земле… — начал Музта.
— Они называют ее «поезд», — отозвался Тамука.
— Да, поезд. Если все мы отправимся на восток, то, когда вернемся через двадцать лет, они построят много таких машин и смогут объединить против нас сотни городов. Поэтому тебя это тоже касается, Тайянг. Пройди мимо этого сейчас, и когда твой сын приведет сюда свою орду, их армия станет неисчислимой, как трава на пастбищах. И за один день они смогут проехать столько, сколько мы проезжаем за десять дней.
Тайянг со своего трона посмотрел на молодого человека, который, как знал Музта, был его наследником.
— Ну и чего же ты хочешь от нас? — наконец спросил Тайянг.
— Мира. Для того чтобы весной орда мерков могла обрушить на янки всю свою мощь.
Тайянг тихо рассмеялся.
— А что взамен?
— Спокойствие. Они не будут нам больше угрожать.
Тайянг снова засмеялся.
— Я что, похож на дурака? Где же ваше новое оружие? Я слышал, что мерки теперь могут даже летать. Или это только слухи?
— Это правда, — отозвался Джубади. — Мы можем летать.
Вожди кланов, окружавшие Тайянга, стали с недоверием перешептываться.
— Это правда, — подтвердил Музта. — Я видел небесных всадников. Машины, сделанные мерками, могут летать.
— Но как? — воскликнул Тайянг, не в силах скрыть изумление.
Тамука оглянулся на Джубади:
— Один из янки-предателей знал секрет того, как делается невидимый воздух, который помогает летать.
— Похоже, вы нанесли им удар г тыла, — хрипло расхохотался Тайянг.
Джубади улыбнулся:
— Этот воздух взрывается, если рядом зажечь огонь. Его накачивают в сшитую в виде огромной сумки ткань, а когда она наполнится и станет похожа на шар, то взлетает. Под шаром мы установили тележки, которые вытащили из курганов, — на них наших предков отвозили к месту погребения. Старые сгнившие колеса мы сняли, а вращающиеся лопатки позволяют шару передвигаться в воздухе. Мы можем лететь куда угодно.
— Похоронные телеги двигаются без лошадей, сами по себе? — недоверчиво переспросил Тайянг.
Джубади кивнул.
— Ты осквернил могилы предков. На тебя обрушится проклятие, — раздался голос из-за спины Тайянга.
Джубади кинул взгляд на шамана, ожидая, что Тайянг прикажет замолчать вмешавшемуся в беседу вождей. Однако кар-карт ничего не сказал. Джубади почувствовал себя оскорбленным. Его, вождя, посмел осудить какой-то шаман, который ничего не смыслит в битвах и переговорах.
— Проклятие убило нескольких, — вставил Тамука. — У них пошла горлом кровь, выпали волосы, и они умерли. Но остальные остались невредимы, — значит, предки нас простили и теперь не сердятся на нас, а радуются, что мы сумели воспользоваться этими вещами, чтобы разбить врага.
Джубади пристально посмотрел на шамана, который сделал жест, отгоняющий злых духов, и сел на свое место, растворившись в темноте.
— На этих машинах мы облетим всю Русь и даже доберемся до земель Рима. Мы сможем наблюдать, что делает враг, сможем взорвать его оружие. Даже сейчас мы продолжаем делать эти машины и не собираемся останавливаться, потому что только так мы сумеем противостоять янки.
— Да, — прошептал Тамука едва слышно.
— Ну что ж, проклятье падет на твою голову, — сказал Тайянг, хотя видно было, как ему хочется посмотреть на этакое чудо — летающую машину.
Тени стали глубже и темнее, красноватый отсвет заката исчез. Снаружи раздался крик наблюдателей, извещающий о заходе солнца. Слуги откинули западный полог юрты. Все замолчали. Три кар-карта поднялись со своих тронов и обратили лица в сторону заката, вожди кланов опустились на колени и склонили головы.
— О светоч нашего мира! — закричали наблюдатели. — Иди же теперь в края, где в бесконечных небесах царит вечная ночь. Донеси до наших предков и всех их прародителей слова нашей молитвы. Обрати свой лик в царство мертвых, а затем снова возвращайся к нам в сиянии своей славы.
Последний тонкий лучик исчез за горизонтом, и в это мгновение вспыхнул ярко-зеленый свет. Раздался радостный крик — зеленый луч считался добрым знаком, и все, кто его видел, полагали, что их благословили предки.
Зеленый луч также рассеялся, эхо с холмов отражало возбужденные голоса собравшихся. Все были довольны предзнаменованием.
Три кар-карта вернулись на свои места, полог вновь закрыли. Внесли факелы, по углам юрты заплясали те-
ни. Круглую жаровню, стоящую почти в самой середине, возле Тамуки, наполнили свежими поленьями, и в воздухе разлился сладкий запах дыма. Тамука с удовольствием вдыхал этот аромат и смотрел на огонь. Тот, кто путешествовал по центральным степям, зачастую в течение многих месяцев не видел настоящего огня. Готовить приходилось на кострах, топливом для которых служила трава, сухой навоз или ветки колючего кустарника с маслянистым соком, распространявшие при горении едкий черный дым.
Тайянг с удовлетворением кивнул, словно именно ради него и появился в небе зеленый луч. Затем он уселся поудобнее и посмотрел поверх головы Джубади.
— Так, значит, ты хочешь мира? Джубади кивнул.
— Ты хочешь, чтобы я дал тебе время. Ты захватишь оружие скота, научишься его делать, а потом повернешь его против нас.
Музта заметил раздражение, промелькнувшее на лице Тамуки.
— Думать так нельзя! Это грозит гибелью всем нам! — гневно вскричал хранитель щита — Наш враг -скот! Сначала это была Русь, теперь Рим, а потом, по мере того как весть о нашем поражении распространится по миру, и все остальные народы. Наверняка странники, которые передвигаются впереди нашей орды, уже разнесли эту новость. И даже самые быстрые наши всадники не смогут опередить их. Остается лишь одно. Дать меркам необходимый мир, чтобы они могли обратить всю свою мощь против скота, которым руководят янки. Тогда, может быть, мы справимся с ними.
Он заколебался на минуту, словно понимая, как остальные отреагируют на то, что он собирается сказать дальше.
— А потом надо уничтожить весь оставшийся в нашем мире скот. Мы очистимся от них. Только тогда мы сможем вернуть себе былую славу и могущество.
— Убить наш собственный скот! — выдохнул Тайянг. Казалось, он не знал, то ли ему послышалось это невероятное предложение, то ли оно прозвучало в действительности и можно дать волю ярости. — А что мы будем есть?
— Мы вполне можем прокормить себя сами, как это делали наши предки.
Тайянг покачал головой:
— Копаться в грязи! Да ты просто сумасшедший! На лицах сторонников Тайянга Музта увидел явное согласие с таким определением их лидера.
— Носитель щита, теперь ты говоришь не моими устами, — тихо сказал Джубади. — Все, о чем я просил, — это перемирие, позволяющее нам победить янки. И не важно, превратим мы их в послушный скот или убьем, я просил лишь о мире, и ни о чем больше.
— Я говорю так, как подсказывает мне дух «ту», — не сдавался Тамука.
— Так давайте пообещаем Джубади мир, которого он добивается, — вмешался Музта, прежде чем Джубади или Тайянг отреагировали на слова Тамуки. — Пусть он с помощью новых средств истребит скот, зараженный бациллой свободы.
— А как же насчет оружия? Ты еще не ответил.
— Когда мы победили йоров, мы уничтожили их оружие, — сказал Джубади. — Потому что наши предки понимали, что, если использовать его мощь для решения наших конфликтов, мы все погибнем. Мы должны поступить так снова. А когда мы разобьем армии скота, мы уничтожим все следы их пребывания в нашем мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47