Мы получили весьма ценную подсказку, которая принесет еще множество полезных плодов! По моему глубокому убеждению, чувственные ощущения тоже обречены. Мозговые клетки станут получать впечатления без их непосредственного участия, так сказать, напрямую, . и тогда утратят смысл вкус, обоняние, осязание…
— Неужто эти твари уже достигли такого идеального состояния, о котором мы можем только мечтать? Позволю себе заметить, что ты развил весьма шаткую гипотезу!
— Ну почему же? Мышцы тела — весьма тяжелое и несовершенное приспособление, целиком зависящее от пищеварительной системы, и мозг, достигнув высшей ступени своего развития, прекрасно без всего этого обойдется. Плоть уподобляет человека животному, унижая его достоинство мыслителя!
— Значит, высший разум не может существовать в огромном теле?
— Я этою не говорил, но за небольшими исключениями все великие люди, правящие миром, физической мощью отнюдь не отличались. Скорее наоборот, эти покорители народов были тщедушного телосложения. Вряд ли кто мог бы себе вообразить в виде атлетов Ньютона, Людовика XI, Сикста Пятого, Микеланджело или Наполеона! Дух царит над телом, мозг управляет планетой! Силой своего разума, энергией собственной воли императоры и философы, прикованные недугом к постели, управляли толпами… Вольтер, Ренан, Картезий были слабосильными, худощавыми… Я мог бы привести тысячи примеров!
— Конечно, конечно! — с легкой насмешкой в голосе согласился Ральф. — Уже и в наше время житель больших городов все меньше пользуется силой мышц. Благодаря автомобилям, железным дорогам и аэропланам ему скоро совсем не нужно будет ходить! Найдены сотни способов, чтобы избавить его от переноса тяжестей… А еще немного погодя концентрированная пища избавит его от процесса переваривания… Вот тогда физическая сила станет излишеством или пороком.
— А как же фермеры и рабочие? Ведь ты же не отрицаешь, что без них не обойтись .. — сказал Джордж.
— Не о них речь. Да и они с каждым днем будут все бесполезнее, потому что машины прекрасно заменяют их во всем. Даже теперь крестьянин и ремесленник все чаще прибегают к помощи механизмов, и недалек тот час, когда машина полностью освободит человека от рутинной работы в любой области!
Эту патетическую тираду прервал раскат грома. Гроза, которая собиралась уже давно, наконец, разразилась. Разговор прекратился сам собой. Все не могли отвести глаз от великолепного зрелища. Казалось, стихия со всей своей яростью обрушилась на долину, в которой стояла вилла Альберты. Небо, время от времени раздираемое огромными молниями, было бледно-желтым, и на этом фоне во время грозовых вспышек четко вырисовывались черные силуэты верхушек деревьев.
На землю лились целые потоки, каскады ослепительного света, словно некая невидимая рать осыпала огненными снарядами беззащитный мир. Дождь начал падать крупными каплями, которые светились фосфорическим блеском, и это придавало ливню какой-то демонический вид.
Данте создал бы по этой буре одну из наиболее потрясающих картин ада.
Джордж вместе со своими друзьями наблюдал это зрелище со смешанным чувством восторга и страха. Гроза отнюдь не была обычной. Он мог бы сказать, что в горном полукольце, окружавшем виллу, электрические разряды сконцентрировались, как в огромном конденсаторе. Это фантастическое зрелище продолжалось уже почти целый час, когда вдруг начало происходить нечто невероятное.
К широким голубоватым молниям присоединились другие — ослепительно красные. Они вертикально падали на землю, распарывая своими прямыми гладкими лезвиями клубящиеся тучи. Небо, казалось, вздрагивало от полыхания этих огненных мечей, окруживших виллу.
Немного погодя загрохотал гром, и одна из молний врезалась в старое пробковое дерево, со стоном рухнувшее на землю.
Ральф обменялся с Уэйдом красноречивым взглядом.
— Я ни за что не поверю, что это обычные молнии, — буркнул он, покачав головой, — и лучше бы нам уйти отсюда, пока не поздно…
— Неужели вы считаете, что нам грозит какая-то опасность? — спросил Балинский.
— Вот именно! И потому я повторяю: уходим отсюда!
— По-моему, вовсе незачем! — воспротивился инженер. — Я вообще не понимаю, о какой опасности ты толкуешь! Думаешь, в глубине дома будет лучше? Ведь над лабораторией целых четыре громоотвода и…
Закончить он не успел. В тот же миг ослепительный сгусток света завис над стеклянной крышей, которая теперь казалась объятой огнем… А потом на лабораторию со страшным свистом и глухим воем рухнул исполинский пылающий шар.
Джорджу обожгло руку. Наполовину ослепленный, он с испуганным криком отскочил в сторону.
Вокруг рушились разбитые вдребезги стеклянные стены. Джордж, не раздумывая, ринулся на террасу, и это его спасло. Однако тут же вернулся обратно — из-под дымящихся обломков раздавались крики о помощи.
Вдруг вверх взметнулся столб ослепительно белого пламени: загорелась емкость с эфиром, стоявшая в подвале под террасой.
Эта огненная белая колонна уходила к самому небу, которое продолжали вспарывать вспышки молний, и картина несчастья выглядела еще более устрашающей.
Все произошло за считанные секунды. Джордж чувствовал в руках и в глазах жгучую боль, все вокруг было усыпано осколками стекла. Ошеломленный, он бросился в сторону огненного столба, откуда доносился душераздирающий гул…
Вдруг какой-то человек с опаленными усами и бородой, размахивая руками, как сумасшедший, подбежал к нему.
— Это ты, Джордж, это ты?.. — хриплым голосом повторял он.
— Ральф? Я едва вижу тебя… У меня полные глаза стекла, кровь… Господи, какой ужас… А где Уэйд, где Балинский? Ты знаешь?
— Наверно, погибли!
— А Зарух?
Питчер показал на тело, беспомощно лежавшее на земле.
— Не знаю, убит он или без сознания… Помоги мне вынести его отсюда! Здесь нельзя оставаться ни минуты! В подвале полно взрывчатых веществ… Удивительно, что мы до сих пор не взлетели на воздух!
Они подхватили на руки Заруха и внесли в дом.
— На воздух может взлететь только лаборатория, — сказал Ральф. — Все остальное уцелеет!
— А они, что стало с ними?.. — с трудом прошептал Джордж.
Оба умолкли, с замиранием сердца ожидая взрыва… Кровь струилась по израненным лицам, мешая смотреть. Оглушенные, ошарашенные, молодые люди даже не думали о спасении своей жизни, в то время как прислуга с отчаянными воплями толпами бежала прочь из дома.
В этот момент на террасе появилась сухощавая фигура лорда.
— Ну, что у вас тут произошло? — с олимпийским спокойствием спросил он. — Молния угодила?
— Это не молния… — простонал Ральф. — Я не знаю, что это было… Уэйд и Балинский там…
И дрожащей рукой показал в ту сторону, где из груды стекла торчали покореженные никелированные прутья, совсем недавно бывшие рамами окон. Эфир по-прежнему полыхал слепящим огнем.
— Надо их спасать, — коротко сказал лорд.
— Это невозможно, через минуту все взорвется!
И Ральф разразился диким, безумным хохотом.
— Да, все взорвется, — словно эхо, тихо повторил Джордж.
— Боже, от страха они лишились рассудка! — вскричал Фраймкок. — Эй"! Вы что, совсем свихнулись? Да шевелитесь же! Надо потушить пожар и попробовать спасти капитана и Балинского! Ну, пошли, пошли вперед!!!
Ральф, сидевший рядом с Зарухом, поднялся с земли и устало провел рукой по лбу. Его обожженное и изрезанное осколками стекла лицо было страшно. Молодой человек все еще не пришел в себя.
— Конечно… надо… Я помогу вам! — шепнул он. — Я пережил ужасные минуты и отсюда эта моя слабость…
Джордж, вытиравший носовым платком кровь с лица, тоже подошел к ним.
— Мужайтесь, господа! — приободрил их Фраймкок. — Втроем мы что-нибудь придумаем! Где огнетушители?
— Здесь, — сразу опомнившись, произнес Ральф. — Они есть на каждой террасе, но лучше открыть кран с газом, гасящим огонь. Почему я сразу этого не сделал?
На вилле имелся запас стеклянных шаров с жидкостью, сбивавшей пламя, был механизм, способный затушить самый сильный пожар, где бы он ни вспыхнул.
Не обращая внимания на продолжавшее полыхать пламя и опасность взрыва, Ральф открыл кран с газом в то время, как Джордж с лордом включали воду. Минуты через две пламя сдалось, сменившись облаками резко пахнущего пара. Взрыва можно было больше не опасаться.
А когда пар немного рассеялся, трое мужчин, к которым присоединился и очнувшийся Зарух, взяв фонари, зажженные Ке-рифой (она одна из всей прислуги не покинула виллу), направились в дымящиеся развалины.
Что за ужасное зрелище предстало их взорам!
От великолепной лаборатории уцелели только стальные оконные рамы; дорогостоящие приборы были уничтожены. Великолепная статуя с телефонным аппаратом внутри валялась оплавленная, почерневшая, а в центре лаборатории зияла круглая дыра, до половины засыпанная обломками стекла и металла.
На краю ее лежал страшно обезображенный труп Балинского. Череп был раскроен, как от удара топора. Вероятно, бедняга умер мгновенно, даже не успев понять, что происходит, потому что на лице его застыла улыбка, от которой невольно пробирала дрожь…
— Ах, Балинский, Балинский! — не стараясь скрыть слезы, бегущие по щекам, повторял Питчер. — Ты так любил жизнь… Совсем недавно смеялся, строил планы… Не понимаю, не понимаю, как могло случиться такое несчастье ..
— Если бы хоть Уэйд уцелел! — прошептал Джордж. — Поищем .. Как знать?..
— Я уже не надеюсь, — покачал головой Ральф. — Он нашел свой покой там!
И Питчер кивнул на провал в полу у них под ногами.
— Тем не менее мы должны убедиться наверняка, — возразил Фраймкок. — Позвольте мне спуститься туда!
— Не рискуй понапрасну жизнью, господин, — вмешался Зарух. — Если хотите, я пойду вниз немедля.
— Нет! — воскликнул Джордж. — Это должен сделать я!
Но в этот миг сквозь раскаты грома и вой ветра прорвался звук клаксона.
— Альберта… Конечно, это она! — в отчаянии вскричал Ральф. — Как сообщить ей о смерти Уэйда и Балинского?..
Все трое беспомощно переглядывались между собой.
— Надо что-то решать… — удрученно продолжал Ральф. — Я должен туда идти… или… пойдемте вместе, так будет лучше всего!
Со смертельной тоской в душе они наконец отважились сойти вниз, прошли через двор, чудесная мозаика которого почернела от копоти, и отворили входную дверь в тот самый момент, когда машина затормозила перед домом.
ТАИНСТВЕННЫЙ МЕТЕОРИТ
В свете автомобильных фар Альберта Терамон показалась Джорджу призраком из другого измерения. Ее прекрасное лицо было мертвенно-бледным, голубые глаза окружены глубокими тенями, светлые волосы в беспорядке, а дорожный костюм обрызган грязью.
Она быстро выскочила из машины и встревоженно спросила:
— Надеюсь, мы понесли только материальные убытки, Ральф? Я видела огонь… В виллу ударила молния?
И, заметив поклон Джорджа, добавила:
— Вы, вероятно, мистер Джордж Дарвел? Приветствую вас от всей души! А где же капитан и Балинский?
Она говорила так непринужденно и живо, что у Ральфа не хватило духу прервать ее.
— Мисс Альберта… — пробормотал он, наконец.
— Да вы весь в ожогах, Ральф! — взволнованно воскликнула девушка. — И вы тоже, мистер Дарвел! Но зато хоть Керифа и лорд Фраймкок, к счастью, целы и невредимы!
Однако, видя замешательство собравшихся, она быстро спросила:
— Так почему вы ничего не отвечаете о капитане и Балинском? Говорите, я больше не в силах выносить эту страшную неизвестность!
— Мисс Альберта… — прошептал Ральф дрожащими губами, — оба наших друга погибли… Такова тяжелая правда ..
Воцарилось гробовое молчание. Услышав скорбную новость, Альберта застыла на месте, словно окаменев.
И вдруг разрыдалась.
— Господи! — говорила она, вытирая слезы. — К чему мне все мои деньги, если я не смогла уберечь самых близких людей?! Кто мне заменит их обоих, таких добрых, таких умных?! Как я буду жить без их дружбы?..
Однако в ней было слишком много врожденной энергии, чтобы долго предаваться слезам и отчаянию Вскоре она уже оправилась от первого потрясения и, задав несколько вопросов Ральфу, узнала, как произошла катастрофа
— Быть может, капитан только ранен Над ним могли спружинить балки, как часто бывает в подобных случаях Мы должны сделать все возможное, чтобы отыскать и спасти его Я не успокоюсь до тех пор, пока не узнаю наконец, что с ним!
Керифа подбежала к своей госпоже и взволнованно принялась целовать ей руки
— Вот и ты, наконец, свет очей моих! — твердила она — Я так беспокоилась о тебе! Верно, буря на море была ужасна, правда?
— Да, я уже готовилась к тому, что мы погибнем все до единого Потому что шторм был какой-то необычный и небо, и волны, казалось, пылали огнем Капитан, который уже сорок лет плавает по всему свету со своим экипажем, утверждал, что никогда не видел таких необычных метеоритов. То же самое в один голос твердили и матросы Волна смыла с палубы несколько человек
— Ты так утомилась, моя госпожа, — с нежностью проговорила Керифа — Я все-таки велела приготовить тебе ужин Быть может, ты поешь хоть немного…
— Спасибо, Керифа, пока нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
— Неужто эти твари уже достигли такого идеального состояния, о котором мы можем только мечтать? Позволю себе заметить, что ты развил весьма шаткую гипотезу!
— Ну почему же? Мышцы тела — весьма тяжелое и несовершенное приспособление, целиком зависящее от пищеварительной системы, и мозг, достигнув высшей ступени своего развития, прекрасно без всего этого обойдется. Плоть уподобляет человека животному, унижая его достоинство мыслителя!
— Значит, высший разум не может существовать в огромном теле?
— Я этою не говорил, но за небольшими исключениями все великие люди, правящие миром, физической мощью отнюдь не отличались. Скорее наоборот, эти покорители народов были тщедушного телосложения. Вряд ли кто мог бы себе вообразить в виде атлетов Ньютона, Людовика XI, Сикста Пятого, Микеланджело или Наполеона! Дух царит над телом, мозг управляет планетой! Силой своего разума, энергией собственной воли императоры и философы, прикованные недугом к постели, управляли толпами… Вольтер, Ренан, Картезий были слабосильными, худощавыми… Я мог бы привести тысячи примеров!
— Конечно, конечно! — с легкой насмешкой в голосе согласился Ральф. — Уже и в наше время житель больших городов все меньше пользуется силой мышц. Благодаря автомобилям, железным дорогам и аэропланам ему скоро совсем не нужно будет ходить! Найдены сотни способов, чтобы избавить его от переноса тяжестей… А еще немного погодя концентрированная пища избавит его от процесса переваривания… Вот тогда физическая сила станет излишеством или пороком.
— А как же фермеры и рабочие? Ведь ты же не отрицаешь, что без них не обойтись .. — сказал Джордж.
— Не о них речь. Да и они с каждым днем будут все бесполезнее, потому что машины прекрасно заменяют их во всем. Даже теперь крестьянин и ремесленник все чаще прибегают к помощи механизмов, и недалек тот час, когда машина полностью освободит человека от рутинной работы в любой области!
Эту патетическую тираду прервал раскат грома. Гроза, которая собиралась уже давно, наконец, разразилась. Разговор прекратился сам собой. Все не могли отвести глаз от великолепного зрелища. Казалось, стихия со всей своей яростью обрушилась на долину, в которой стояла вилла Альберты. Небо, время от времени раздираемое огромными молниями, было бледно-желтым, и на этом фоне во время грозовых вспышек четко вырисовывались черные силуэты верхушек деревьев.
На землю лились целые потоки, каскады ослепительного света, словно некая невидимая рать осыпала огненными снарядами беззащитный мир. Дождь начал падать крупными каплями, которые светились фосфорическим блеском, и это придавало ливню какой-то демонический вид.
Данте создал бы по этой буре одну из наиболее потрясающих картин ада.
Джордж вместе со своими друзьями наблюдал это зрелище со смешанным чувством восторга и страха. Гроза отнюдь не была обычной. Он мог бы сказать, что в горном полукольце, окружавшем виллу, электрические разряды сконцентрировались, как в огромном конденсаторе. Это фантастическое зрелище продолжалось уже почти целый час, когда вдруг начало происходить нечто невероятное.
К широким голубоватым молниям присоединились другие — ослепительно красные. Они вертикально падали на землю, распарывая своими прямыми гладкими лезвиями клубящиеся тучи. Небо, казалось, вздрагивало от полыхания этих огненных мечей, окруживших виллу.
Немного погодя загрохотал гром, и одна из молний врезалась в старое пробковое дерево, со стоном рухнувшее на землю.
Ральф обменялся с Уэйдом красноречивым взглядом.
— Я ни за что не поверю, что это обычные молнии, — буркнул он, покачав головой, — и лучше бы нам уйти отсюда, пока не поздно…
— Неужели вы считаете, что нам грозит какая-то опасность? — спросил Балинский.
— Вот именно! И потому я повторяю: уходим отсюда!
— По-моему, вовсе незачем! — воспротивился инженер. — Я вообще не понимаю, о какой опасности ты толкуешь! Думаешь, в глубине дома будет лучше? Ведь над лабораторией целых четыре громоотвода и…
Закончить он не успел. В тот же миг ослепительный сгусток света завис над стеклянной крышей, которая теперь казалась объятой огнем… А потом на лабораторию со страшным свистом и глухим воем рухнул исполинский пылающий шар.
Джорджу обожгло руку. Наполовину ослепленный, он с испуганным криком отскочил в сторону.
Вокруг рушились разбитые вдребезги стеклянные стены. Джордж, не раздумывая, ринулся на террасу, и это его спасло. Однако тут же вернулся обратно — из-под дымящихся обломков раздавались крики о помощи.
Вдруг вверх взметнулся столб ослепительно белого пламени: загорелась емкость с эфиром, стоявшая в подвале под террасой.
Эта огненная белая колонна уходила к самому небу, которое продолжали вспарывать вспышки молний, и картина несчастья выглядела еще более устрашающей.
Все произошло за считанные секунды. Джордж чувствовал в руках и в глазах жгучую боль, все вокруг было усыпано осколками стекла. Ошеломленный, он бросился в сторону огненного столба, откуда доносился душераздирающий гул…
Вдруг какой-то человек с опаленными усами и бородой, размахивая руками, как сумасшедший, подбежал к нему.
— Это ты, Джордж, это ты?.. — хриплым голосом повторял он.
— Ральф? Я едва вижу тебя… У меня полные глаза стекла, кровь… Господи, какой ужас… А где Уэйд, где Балинский? Ты знаешь?
— Наверно, погибли!
— А Зарух?
Питчер показал на тело, беспомощно лежавшее на земле.
— Не знаю, убит он или без сознания… Помоги мне вынести его отсюда! Здесь нельзя оставаться ни минуты! В подвале полно взрывчатых веществ… Удивительно, что мы до сих пор не взлетели на воздух!
Они подхватили на руки Заруха и внесли в дом.
— На воздух может взлететь только лаборатория, — сказал Ральф. — Все остальное уцелеет!
— А они, что стало с ними?.. — с трудом прошептал Джордж.
Оба умолкли, с замиранием сердца ожидая взрыва… Кровь струилась по израненным лицам, мешая смотреть. Оглушенные, ошарашенные, молодые люди даже не думали о спасении своей жизни, в то время как прислуга с отчаянными воплями толпами бежала прочь из дома.
В этот момент на террасе появилась сухощавая фигура лорда.
— Ну, что у вас тут произошло? — с олимпийским спокойствием спросил он. — Молния угодила?
— Это не молния… — простонал Ральф. — Я не знаю, что это было… Уэйд и Балинский там…
И дрожащей рукой показал в ту сторону, где из груды стекла торчали покореженные никелированные прутья, совсем недавно бывшие рамами окон. Эфир по-прежнему полыхал слепящим огнем.
— Надо их спасать, — коротко сказал лорд.
— Это невозможно, через минуту все взорвется!
И Ральф разразился диким, безумным хохотом.
— Да, все взорвется, — словно эхо, тихо повторил Джордж.
— Боже, от страха они лишились рассудка! — вскричал Фраймкок. — Эй"! Вы что, совсем свихнулись? Да шевелитесь же! Надо потушить пожар и попробовать спасти капитана и Балинского! Ну, пошли, пошли вперед!!!
Ральф, сидевший рядом с Зарухом, поднялся с земли и устало провел рукой по лбу. Его обожженное и изрезанное осколками стекла лицо было страшно. Молодой человек все еще не пришел в себя.
— Конечно… надо… Я помогу вам! — шепнул он. — Я пережил ужасные минуты и отсюда эта моя слабость…
Джордж, вытиравший носовым платком кровь с лица, тоже подошел к ним.
— Мужайтесь, господа! — приободрил их Фраймкок. — Втроем мы что-нибудь придумаем! Где огнетушители?
— Здесь, — сразу опомнившись, произнес Ральф. — Они есть на каждой террасе, но лучше открыть кран с газом, гасящим огонь. Почему я сразу этого не сделал?
На вилле имелся запас стеклянных шаров с жидкостью, сбивавшей пламя, был механизм, способный затушить самый сильный пожар, где бы он ни вспыхнул.
Не обращая внимания на продолжавшее полыхать пламя и опасность взрыва, Ральф открыл кран с газом в то время, как Джордж с лордом включали воду. Минуты через две пламя сдалось, сменившись облаками резко пахнущего пара. Взрыва можно было больше не опасаться.
А когда пар немного рассеялся, трое мужчин, к которым присоединился и очнувшийся Зарух, взяв фонари, зажженные Ке-рифой (она одна из всей прислуги не покинула виллу), направились в дымящиеся развалины.
Что за ужасное зрелище предстало их взорам!
От великолепной лаборатории уцелели только стальные оконные рамы; дорогостоящие приборы были уничтожены. Великолепная статуя с телефонным аппаратом внутри валялась оплавленная, почерневшая, а в центре лаборатории зияла круглая дыра, до половины засыпанная обломками стекла и металла.
На краю ее лежал страшно обезображенный труп Балинского. Череп был раскроен, как от удара топора. Вероятно, бедняга умер мгновенно, даже не успев понять, что происходит, потому что на лице его застыла улыбка, от которой невольно пробирала дрожь…
— Ах, Балинский, Балинский! — не стараясь скрыть слезы, бегущие по щекам, повторял Питчер. — Ты так любил жизнь… Совсем недавно смеялся, строил планы… Не понимаю, не понимаю, как могло случиться такое несчастье ..
— Если бы хоть Уэйд уцелел! — прошептал Джордж. — Поищем .. Как знать?..
— Я уже не надеюсь, — покачал головой Ральф. — Он нашел свой покой там!
И Питчер кивнул на провал в полу у них под ногами.
— Тем не менее мы должны убедиться наверняка, — возразил Фраймкок. — Позвольте мне спуститься туда!
— Не рискуй понапрасну жизнью, господин, — вмешался Зарух. — Если хотите, я пойду вниз немедля.
— Нет! — воскликнул Джордж. — Это должен сделать я!
Но в этот миг сквозь раскаты грома и вой ветра прорвался звук клаксона.
— Альберта… Конечно, это она! — в отчаянии вскричал Ральф. — Как сообщить ей о смерти Уэйда и Балинского?..
Все трое беспомощно переглядывались между собой.
— Надо что-то решать… — удрученно продолжал Ральф. — Я должен туда идти… или… пойдемте вместе, так будет лучше всего!
Со смертельной тоской в душе они наконец отважились сойти вниз, прошли через двор, чудесная мозаика которого почернела от копоти, и отворили входную дверь в тот самый момент, когда машина затормозила перед домом.
ТАИНСТВЕННЫЙ МЕТЕОРИТ
В свете автомобильных фар Альберта Терамон показалась Джорджу призраком из другого измерения. Ее прекрасное лицо было мертвенно-бледным, голубые глаза окружены глубокими тенями, светлые волосы в беспорядке, а дорожный костюм обрызган грязью.
Она быстро выскочила из машины и встревоженно спросила:
— Надеюсь, мы понесли только материальные убытки, Ральф? Я видела огонь… В виллу ударила молния?
И, заметив поклон Джорджа, добавила:
— Вы, вероятно, мистер Джордж Дарвел? Приветствую вас от всей души! А где же капитан и Балинский?
Она говорила так непринужденно и живо, что у Ральфа не хватило духу прервать ее.
— Мисс Альберта… — пробормотал он, наконец.
— Да вы весь в ожогах, Ральф! — взволнованно воскликнула девушка. — И вы тоже, мистер Дарвел! Но зато хоть Керифа и лорд Фраймкок, к счастью, целы и невредимы!
Однако, видя замешательство собравшихся, она быстро спросила:
— Так почему вы ничего не отвечаете о капитане и Балинском? Говорите, я больше не в силах выносить эту страшную неизвестность!
— Мисс Альберта… — прошептал Ральф дрожащими губами, — оба наших друга погибли… Такова тяжелая правда ..
Воцарилось гробовое молчание. Услышав скорбную новость, Альберта застыла на месте, словно окаменев.
И вдруг разрыдалась.
— Господи! — говорила она, вытирая слезы. — К чему мне все мои деньги, если я не смогла уберечь самых близких людей?! Кто мне заменит их обоих, таких добрых, таких умных?! Как я буду жить без их дружбы?..
Однако в ней было слишком много врожденной энергии, чтобы долго предаваться слезам и отчаянию Вскоре она уже оправилась от первого потрясения и, задав несколько вопросов Ральфу, узнала, как произошла катастрофа
— Быть может, капитан только ранен Над ним могли спружинить балки, как часто бывает в подобных случаях Мы должны сделать все возможное, чтобы отыскать и спасти его Я не успокоюсь до тех пор, пока не узнаю наконец, что с ним!
Керифа подбежала к своей госпоже и взволнованно принялась целовать ей руки
— Вот и ты, наконец, свет очей моих! — твердила она — Я так беспокоилась о тебе! Верно, буря на море была ужасна, правда?
— Да, я уже готовилась к тому, что мы погибнем все до единого Потому что шторм был какой-то необычный и небо, и волны, казалось, пылали огнем Капитан, который уже сорок лет плавает по всему свету со своим экипажем, утверждал, что никогда не видел таких необычных метеоритов. То же самое в один голос твердили и матросы Волна смыла с палубы несколько человек
— Ты так утомилась, моя госпожа, — с нежностью проговорила Керифа — Я все-таки велела приготовить тебе ужин Быть может, ты поешь хоть немного…
— Спасибо, Керифа, пока нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46