Дьюэрни молчала.
— Кстати, отвечу на твой вопрос. Я — компьютерный организм.
Дьюэрни вопросительно посмотрела на него:
— Только РАМ умеет создавать компьютерных!
— Это заблуждение. Я сторонник НЗО.
Дьюэрни мотнула головой.
— Тогда ты должен знать принца Кемаля, — она холодно взглянула на него. — Докажи это!
Тонкие усики Хьюэра дернулись.
— Я могу выдавать информацию, пока не посинею, и это все равно ничего не докажет, кроме моей эффективности. Я скажу только, что меня послал Бак Роджерс, чтобы я нашел Кемаля и, по возможности, освободил его.
— Роджерс… — Дьюэрни нахмурилась, размышляя. — Зачем ему это?
— Он друг Кемаля, — мягко сказал Хьюэр.
Дьюэрни кивнула.
— Я расскажу тебе то, что мне известно. Но боюсь, что это тебе мало поможет. Исчезновение Кемаля — моя вина, потому что это я вызвала его обратно на Меркурий. Среди Танцоров прошел слух, что он обещал НЗО нашу поддержку, и мы были обеспокоены.
— Вступая в НЗО, Кемаль говорил только от своего имени, — сказал Хьюэр.
— Я поняла это. Я не видела Кемаля после нашего разговора. Боюсь, что он в руках Гавиланов.
— И никаких слухов, никаких предположений?
— Ничего. На Меркурии Первом Гордон Гавилан делает что хочет.
— Думаешь, Кемаль там?
— Других версий нет, — ответила Дьюэрни. — Поверь мне, я провела, размышляя над этим, не одну бессонную ночь. Если бы он находился здесь, на поверхности, в одном из движущихся городов Уорренса, что-нибудь просочилось бы наружу. А Меркурий Первый полностью под контролем Гордона Гавилана.
Хьюэр застыл на сиденье, размышляя.
— У Кемаля ничего нет на Меркурии, — продолжала Дьюэрни. — Он не считает его своим домом. Для него он был тюрьмой. И все равно он не сделал той единственной вещи, которая могла бы сохранить ему положение и свободу.
— Он отказался передать Танцоров в недружественные руки, — закончил ее мысль Хьюэр. — Мы часто говорили об этом.
— Мой народ благодарен Кемалю, — сказала Дьюэрни. — А я в долгу перед ним. Я виновата в том, что он схвачен, и я должна освободить его.
Хьюэр взглянул в ее темные глаза:
— Значит, ты поможешь мне?
Дьюэрни медленно кивнула:
— Хотя я не представляю, как. Я не могу проникнуть на Меркурий Первый. Мой радиационный загар сразу меня выдаст — они поймут, что я Танцор.
Хьюэр улыбнулся.
— В системе полно и других людей, чья кожа потемнела от излучения. Я думаю, что ты прекрасно сойдешь за космического пилота по найму.
— Но я не знаю даже терминологии! Я никогда не была нигде, кроме Меркурия!
— Но у тебя буду я, — возразил Хьюэр.
Дьюэрни посмотрела на голограмму. Полупрозрачная фигура рядом с ней чуть мерцала, словно видение из сна.
— Это нереально, — сказала она. — У меня галлюцинации, радиационный бред, осложненный комплексом вины.
— Это было бы здорово, но нет, — с улыбкой сказал Хьюэр.
— Как ты думаешь добыть корабль?
— Буду импровизировать, — ему вдруг показалось, что эти слова с этой же интонацией мог бы произнести его друг Бак. Глаза Хьюэра при этой мысли улыбнулись.
— По крайней мере, один из нас уверен, — сказала Дьюэрни.
ГЛАВА 11
В открытом космосе, за пределами орбит спутников Марса, его двух лун — Фобоса и Деймоса, происходил бой невиданных масштабов. Две могучие армады вступили в схватку. Без паузы, без отдыха они наносили и отражали удары. Венера и Марс, богиня любви и бог войны, созидающая богиня и бог разрушения, вступили в противоборство.
РАМ, воплощение воинственного бога, являла картину технологической изощренности и четкой организации. Военная машина громадного флота была продумана до мельчайших деталей, до самого незначительного корабля поддержки. Экипажи действовали с четкостью компьютерной цепи. По тому, как методично и математически точно марсиане волна за волной обрушивали свои удары на венерианский флот, посторонний наблюдатель смог бы сделать вывод о том, что главная идея битвы, сверхсложный план, изощренная схема, включающая в себя тысячи тысяч элементов, — творение компьютерного разума. И действительно, все исходило из недр РАМ-Главного или, точнее, было творением Зимунда Гользергейна-ДОС.
Единственным исключением из четкой схемы являлись действия звена экспериментальных истребителей — «Крайтов» под командой Килера Кейна. С Гользергейном Кейна связывал постоянно действующий информационный канал, сообщавший электронному стратегу полную картину действий. Контракт Кейна с Гользергейном особо оговаривал его свободу действий, а также возможность отключения связи в экстренном случае. Гользергейн дал согласие на требования Кейна, умолчав о том, что в компьютер каждого «Крайта» встроена матрица, позволяющая ему взять на себя управление истребителей в любой желаемый момент. Кейн, в свою очередь, не сообщил Гользергейну о том, что он будет летать на своем личном истребителе. «Мошенник» не входил в партию экспериментальных «Крайтов».
После сокрушительного налета на станцию Хауберк Кейн оплатил услуги Хайма О’Каллагана. О’Каллаган являлся гением, обладавшим глубочайшими познаниями в электронике, термодинамике, теоретической физике и инженерии. Это он заложил основы конструкции «Крайтов», обеспечивавшие им как их скорость, так и невидимость почти для всех средств наблюдения. О’Каллаган взял отпуск в Международном Центре Вооружений, чтобы без помех, тайно выполнить заказ Кейна. За круглую сумму в семь миллионов кредитов он переоборудовал суперистребитель Кейна так, что тот стал достойным соперником экспериментального «Крайта». Сейчас Кейн летал во главе отряда истребителей, врезаясь в линии венерианских кораблей, как жаждущий крови бешеный волк.
Венера встречала удары кораблей РАМ завесой лазерного огня. Венерианцы вступили в войну очертя голову, в религиозной уверенности, что святость конечной цели непременно приведет к победе над превосходящими силами противника — а флот РАМ превосходил венерианский по численности. Страсть и упорство венериан противостояли могуществу марсианской техники, закаленное сердце — отточенному мечу, и все это пока помогало им выстоять.
— «Пеннант», говорит командир «Стрелы», ответьте.
— Командир «Стрелы», это «Пеннант», — ответил Билат, офицер связи венерианского флагмана.
— Прошу разрешения на дозаправку, — сказал Гамаль.
Его группа находилась в передних рядах конфликта.
— Понял, командир «Стрелы». По два корабля одновременно. «Умелец—один» вас поддержит.
— Понял, — доложил Гамаль.
«Пеннант» выслал два свежих истребителя. Они должны были заменить корабли, собравшиеся на дозаправку. Когда они вернутся, на дозаправку сможет отправиться следующая пара, потом еще и еще — пока не будут снаряжены все корабли отряда. Бой не прерывался, и отряд в целом не переставал сражаться. РАМ обстреливала их мощными лазерами, и облака пыли гасили и поглощали смертоносные лучи. Гамаль кивнул своим мыслям и в который уже раз нажал кнопку выброса новой порции пыли.
Находящийся в гуще схватки Роджерс мог слышать по связи множество вызовов — своих и вражеских. Он пробивался к задним рядам марсианского флота, и это был нелегкий путь.
— Мы должны будем пройти сквозь весь флот РАМ? — спросил его ведомый, Дулитл.
— Конечно! Иначе, как они узнают, что мы именно там? — беспечно ответил Бак.
На другом конце линии связи Дулитл проворчал что-то нечленораздельное.
— Что-то? — переспросил Роджерс. — Не расслышал!
— Я говорю, — мрачно ответил Дулитл, — что есть и другие пути, полегче.
Он ушел из-под лазерного залпа с крейсера, выпустив пылевой заряд.
— Джимми, ты слишком нервничаешь, — прокомментировал Бак.
По легкомысленному тону замечаний Бака трудно было догадаться, что в этот момент он совершает головокружительный вираж на полной мощности ускорителей.
— Подходим к концу строя, — объявил Бак. — Приготовились изобразить кролика!
— Что? — спросила Иерхарт в унисон со своим ведомым, Егером. Они составляли в строю вторую двойку и шли в хвост паре Роджерса — Дулитла.
— Приготовьтесь к рывку, — мягко объяснил Бак.
РАМ держала грузовые корабли в глубине, ближе к центру строя, под защитой крейсеров и истребителей. Бак нацелился на крейсер, замыкающий флот, грозно освещавшийся вспышками лазеров. Роджерс пустил два гироснаряда в направлении врага и заявил в переговорное устройство:
— Спорю, не попадете!
— Проспоришь, — ответил незнакомый голос, и снаряды исчезли в красно-оранжевых вспышках, взорванные лазером крейсера РАМ. Крейсер маневрировал, покидая место в строю, чтобы встретить атаку Роджерса.
— Развертываемся, — скомандовал Бак, и четыре корабля его звена начали маневр, закончившийся тем, что они вытянулись в одну линию — кончик крыла к кончику крыла. В этом положении все они были нацелены на крейсер РАМ. Бак послал лазерную вспышку и пару гироснарядов в другой крейсер, игнорируя тот, что разворачивался им навстречу. Поняв, что внимание второго противника он привлек, Роджерс снова развернулся к первому.
— Иди ко мне и попробуй взять! — передал он на вражеский корабль.
— Я не отказываюсь от приглашений, — прорычал в ответ капитан крейсера, и корабль рванулся в направлении Роджерса, одновременно включив ускорители и боевые лазеры. За ним двинулись еще несколько.
Бак выдвинул защитное прикрытие, ожидая, пока атакующий корабль окончательно покинет строй. Другие крейсеры пристраивались следом за первым. Четверо пилотов НЗО поливали крейсеры лазерным огнем обычной для истребителей мощности, но для «Крайтов» это было всего лишь начало действий. В какой-то момент ослепительные вспышки с обеих сторон стали настолько яркими, что Роджерс на время потерял из виду врагов. Пересекающиеся лучи лазеров порождали завесу адского пламени. Бак досчитал в уме до десяти.
— Приготовились, — скомандовал он. — Начали!
Одновременно четверка «Крайтов» погасила лазеры и застопорила двигатели. Как один корабль, истребители выпустили громадное облако пыли и включили носовые посадочные ускорители. Четверка описала четкий ставосьмидесятиградусный разворот и выровнялась. Это был маневр, который пилоты Роджерса применяли довольно часто — подобно костяшкам домино, один корабль завершал поворот вслед за другим. Теперь они оказались направленными на обратный курс. Бак включил ходовой двигатель, остальные сделали то же самое.
— Они на подходе, — объявил Роджерс.
Носы вражеских кораблей выступили из облака пыли, затем постепенно показались и корпуса крейсеров. Бак ждал. Когда крейсеры дали лазерный залп, протянувший к истребителям жадные языки огня, Бак негромко скомандовал:
— Кролик!
«Крайты» рванулись вперед сквозь пространство со всей своей невероятной скоростью. Теряя терпение, разозленные марсиане ринулись в погоню за ними.
— Ну, сейчас вы получите! — пообещал ведущий пилот РАМ.
— Посмотрим, — с веселым недоверием парировал Бак.
— Надеешься обмануть смерть? — поинтересовался капитан крейсера.
— Мне это уже удалось, — подтвердил Бак.
— Роджерс?
— Так точно, Роджерс!
Капитан крейсера холодно рассмеялся.
— Все умирают. Ты просто просрочил это.
— Просрочил? Как книгу в библиотеке?
Термины двадцатого столетия не дошли до капитана крейсера. Бак решил попробовать продолжить беседу. Отвлекшись, капитан крейсера мог пропустить тот момент, когда менять траекторию будет уже поздно.
— Кстати, какая нынче за меня премия?
— Миллион кредитов, — сообщил ведущий. Он выходил на четкую линию вслед за Роджерсом, корабли поддержки повторяли его движения.
— Мало, — с деланным огорчением отметил Бак, набирая на компьютерном терминале сообщение Иерхарт, Егеру и Дулитлу — уйти вперед, оставив его в хвосте четверки.
— Говорят, что у тебя самомнения — на всю Галактику.
Пилот РАМ, похоже, не был обеспокоен перестройкой «Крайтов».
— Еще больше, — ответил Бак.
Изгиб красной планеты постепенно отдалялся. Навигационный локатор показал наличие девяти кораблей на траектории, ведущей к Земле. Ведущий РАМ тоже продолжил беседу:
— Еще говорят, что ты сообразительный парень, но ошибаются. Направляешься домой? Ты рискуешь оказаться в середине бутерброда! — он хмыкнул своей собственной шутке.
— Сначала меня нужно поймать, — ответил Бак, и четверка голубых «Крайтов» чуть прибавила скорость, уходя от крейсера.
— Полегче, — обратился Бак к Иерхарт. — Что нам совсем не нужно, — так это их потерять.
Крейсеры тоже форсировали режим, и большой корабль стал сокращать разрыв.
— Сэр, — обратился к ведущему пилот второго РАМовского корабля, — на этих птичках они могут уйти от нас…
— Прекратить разговоры! — оборвал его лидер. Напоминание о превосходстве техники противника выводило его из себя.
Ведомый подчинился, не успев продолжить мысль о том, что у «Крайтов» есть какие-то скрытые причины не пользоваться преимуществом в скорости и держаться в пределах видимости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39