Они были вдвоем, и их никто не сопровождал.
И это означало лишь одно. Они специально уединились. У них здесь любовное свидание!
И это объясняло, зачем Джек Хемптон приехал в Лондон и почему вчера беседовал с леди Хаддерсфилд. Возможно, леди все-таки удалось заполучить майора для своей дочери. Это объясняло также, почему майор Хемптон и Каролина Хаддерсфилд выбрали для своей прогулки такую потаенную тропинку.
Джорджина снова развернулась и поскакала через кусты, не обращая внимания на изумленного грума. Найти как можно скорее главную дорожку и вернуться домой, пока слезы не брызнули из глаз! Никто не должен знать, что герцогиня плачет из-за деревенского джентльмена, который ее бросил.
* * *
Джек Хемптон провел в ложу леди Хаддерсфилд и юную Каролину. Театр был полон, что особенно нравилось леди Хаддерсфилд, которая хотела, чтобы ее заметили как можно больше людей. Джеку было немного забавно видеть, как она вырядилась, словно сама была артисткой, и в некотором смысле она ею и была. Она выбрала это пурпурное бархатное платье с глубоким декольте, безусловно, для того, чтобы привлечь к себе взгляды всей публики в театре, думал Джек, помогая пышной матроне устроиться поудобнее у низкой баллюстрады. Джек невольно посмотрел на необъятные груди леди Хаддерсфилд, обнаженные по такому случаю, и успокоил себя тем, что мисс Хаддерсфилд одета просто и со вкусом. Скромное муслиновое платье дочери и нитка жемчуга на шее приятно контрастировали с экстравагантностью ее матери.
Увернувшись от раскачивающихся лиловых перьев в головном уборе леди, Джек позаботился вначале, чтобы Каролине было удобно сидеть, а потом и сам устроился в глубине ложи.
Он был рад теперь, что предложил им пойти в театр. Три дня назад во время их первой встречи в Гайд-Парке, он сделал это спонтанно и думал, что будет жалеть о своей поспешности. Он вовсе не хотел возбуждать в леди Хаддерсфилд надежд на то, что ей удастся заполучить его для Каролины. Но его опасения были развеяны, потому что мисс Хаддерсфилд, явно не желая подыгрывать своей матери, стыдливо поведала майору, когда они катались ранним утром в парке, что она тайно помолвлена с сэром Ричардом Данстоном.
С одной стороны, эта информация его обрадовала, а с другой – навела на мысли, которые он тщательно скрывал от самого себя.
Почему он не настоял тогда, тем чудесным днем, в лесу, когда мир, казалось, улыбался ему, чтобы мисс Беннет дала ему решительный ответ? Сейчас она была бы его!
Разве он не видел согласия в ее сияющих чудесных фиолетовых глазах и в ее дрожащих очаровательных губках? Он должен был настоять, чтобы она отбросила сомнения, призналась ему во всем, прямо тогда. Он выслушал бы ее объяснения и более адекватно воспринял ту правду, которую она так напрасно скрывала от него!
Действительно, думал он, рассеянно глядя как поднимается занавес. Публика зашепталась чуть громче. А если он все-таки прав и герцогиня просто решила пофлиртовать с ним одно лето? Несмотря на заверения Летти, эта мысль все еще преследовала его. Но он решительно отбросил ее и оглядел зал.
Тогда-то он и увидел ее.
Должно быть, она появилась в ложе герцога, когда Джек грезил о том, как все у них могло быть по-другому. Его мечты столкнулись в этот вечер с реальностью того, как она на самом деле далека – леди Джорджина, в скором будущем маркиза Портлендская. Она сидела в ложе отца, прямо напротив сцены. На ложе красовался фамильный герб, который как бы напоминал простым смертным о том, в каком привилегированном мире живет леди Джорджина. Сама леди выглядела восхитительно! Ее золотистые волосы были уложены в красивую высокую прическу. Джек подумал, что с такими волосами она похожа на богиню. Он любовался ее классическим профилем, гордо вскинутым подбородком и чувствовал, как отчаяние сжимает ему грудь. И он мог подумать, что такая женщина будет принадлежать ему?
Будто почувствовав на себе его взгляд, Джорджина повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Какой-то момент она была точно загипнотизирована тем, что в них увидела. Ее фиолетовые глаза широко раскрылись. Но этот волшебный миг прошел. Герцогиня отвернулась и сказала что-то модно одетому джентльмену, сидевшему рядом с ней. Маркиз улыбнулся ей, и у Джека возникло сильное желание врезать по этому красивому ухоженному лицу. У него так и чесались кулаки, и он непроизвольно сжимал их, глядя на идиллическую картину в ложе герцога.
Герцогиня, казалось, была поглощена представлением и совершенно не думала о той буре, которую взгляд фиолетовых глаз вызвал в душе, по крайней мере, одного джентльмена из публики. Приключения двух пар влюбленных ее действительно вроде бы забавляли.
Джек почувствовал прикосновение, повернулся и увидел тревожный взгляд Каролины.
– По-моему, они совсем запутались, вы так не думаете, сэр? – пробормотала Каролина, показывая на сцену.
Джек не сразу понял. Он подумал о Джорджине, но потом догадался, что мисс Хаддерсфилд говорит о запутавшихся любовниках на сцене.
«Сон в летнюю ночь», кажется, так называется пьеса, подумал Джек. Любовь из нас всех делает дураков, что было совершенно ясно из пьесы. Почему красавица Елена, влюбленная в Деметрия, сравнивает себя со спаниелем? Почему Титания, царица эльфов, влюбляется без памяти в обычного деревенского мужика с ослиной головой? Пьеса задумана как продолжение сна, обнаружил Джек, сна о безответной любви. Возможно, мистер Шекспир и прав.
Он улыбнулся Каролине и кивнул.
– Возникает ощущение, что персонажи влюблены не в тех партнеров. Любовь действительно слепа.
– Я не могу представить, чтобы Титания влюбилась в простолюдина. Неужели королева могла так забыться? Она же ведь ему совсем не пара!
– Вы совершенно правы, моя дорогая, – ответил Джек, и истина, скрытая в ее словах, остро кольнула его. – Они не пара, и их союз явно невозможен. Я думаю, что вряд ли согласится ее мама, – добавил он шутливым тоном.
Мисс Хаддерсфилд хихикнула. Действительно, не пара!
Они принадлежат к разным мирам, подумал Джек, сложив руки на груди и слушая влюбленную Титанию, соблазняющую монстра с ослиной головой.
А что там говорит Оберон?
«Есть холм в лесу… фиалка там цветет, кивая…» Да, все это было! Как, главное, точно, подумал Джек. Это сказано прямо-таки про Мелтонский лес.
И Джорджина вела себя тогда так же, как Титания. И когда он поймал ее, она, как и Титания, находилась под действием волшебного нектара любви. Ну и что это дает ему?
Допустим, он не такое чудовище с ослиной головой. Но все-таки деревенщина. И не его это дело пытаться соблазнять королеву. Он, наверное, околдован и попал в страну снов, где бедный деревенский парень может быть удостоен любви принцессы. Такие вещи не случаются в реальной жизни. Только во сне. Поэтому, видимо, и пьеса так называется – «Сон в летнюю ночь».
Ему даже и не снилась та любовь, которой удостоился этот простак с ослиной головой. Дурак я полный, подумал Джек. Эх, майор Джек Хемптон, надо было думать лучше, а не терять голову от любви к сказочной принцессе, которая забрела случайно в твой лес!
Да, если бы он смотрел во все глаза, а не польстился бы на красивое личико…
Он посмотрел снова на ложу герцога. И глаза Джека вновь остановились на профиле герцогини. Прекрасное лицо, признался себе Джек. Ослепительная женщина, как ни посмотри на нее. Его вожделенный взор скользнул ниже, на ее грудь. Там, под атласным темно-синим платьем, таились волшебные прелести. Руки Джека снова сжались в кулаки. Но теперь не от ярости, а от страсти.
Снова его тронули за рукав и грубо вернули к реальности, прервав сладкие мечты.
Мисс Хаддерсфилд смотрела на Джека и радостно улыбалась.
– Пэк все снова вернет на свои места, – прошептала Каролина, явно жалея запутавшихся любовников на сцене. – Они все найдут настоящую любовь и будут жить счастливо.
Джек не стал ей говорить, что настоящая любовь очень редко бывает в реальной жизни. Это только сон, который сводит человека с ума или делает его дураком. А сны, как известно, это фантазии, или что-то такое же обманчивое, как сказал великий бард. Но обычно эти фантазии являются предметом насмешки, как сейчас говорил Пэк со сцены, выжимая волшебный сок на влюбленные глаза.
«Пусть пословица на вас// Оправдается сейчас:// Всяк сверчок знай свой шесток,// Всякий будь с своею милой,// Всяк ездок – с своей кобылой,// А конец – всему венец».
Закончился акт, и все направились в холл, чтобы обменяться приветствиями со своими друзьями.
«Джек получит свою Джилл», – вспомнил он строчку из последних слов Пэка.
Но Джек никогда не получит Титанию, усмехнулся он про себя.
И хотя у него не было ни малейшего понятия о том, почему «каждый получит свою кобылу», но он точно знал, – несмотря на ироническое обещание Пэка, – что все «будет хорошо» лишь в одном случае. Если Джек получит свою Титанию.
Глава 11
Титания
Прошла неделя после этого фатального вечера в театре, а Джорджина по-прежнему не находила себе покоя, и карие глаза майора Хемптона снились ей по ночам.
Она знала, что все равно неминуемо встретится с Джеком Хемптоном на одном из вечеров, где она присутствовала вместе с лордом Портлендским, и смирилась с этим. Но ей трудно было справиться с собой, когда она смотрела прямо в его глаза. Она почувствовала тогда, как кровь отхлынула от лица от такой неожиданной интимной связи, которая казалось молнией вспыхнула между ними.
Или ей это все почудилось?
Может, и не было никакого страстного желания в его глазах? И может, Джорджина видела то, что ей хотелось видеть, а не то, что было на самом деле?
Он был красивее, чем когда-либо. Она смотрела на его мужественное, бронзовое от загара лицо, которое было так близко и, увы, так далеко, и у нее перехватило дыхание.
У нее даже не хватило смелости, чтобы кивнуть ему, хотя это была бы просто обычная вежливость.
Она думала теперь, что невольно поступила очень грубо и, конечно, расстроилась. Фактически она оскорбила его. Как она могла допустить такую оплошность?
Но ведь он заслужил ее презрение? Разве Джек не оскорбил ее во время того последнего разговора прошлым летом в Мелтон-Хаусе? Майор Хемптон обвинил ее и безжалостно бросил ее, не выказав ни единого знака участия. Он даже не захотел выслушать историю Джорджины, а думал только о своем унижении, поверил словам ее отца!
А ее унижение, подумала Джорджина. Когда она вместо обещанного предложения от любимого мужчины получила такой страшный удар. Мы не пара, сказал он. Эти обидные слова до сих пор звучали в ее ушах. Джорджина вздрогнула, вспомнив, с каким презрением он их сказал.
Она вздохнула и встала с дивана. Пора одеваться на маскарад. И ее родители, и лорд Портлендский очень настаивали, что надо присутствовать на этом балу. Джорджина хотела сначала нарядиться пастушкой, но ее отец запротестовал.
– Зачем тебе уподоблять себя какой-то симпатичной пастушке, если ты можешь выглядеть как королева? – спросил он во время обеда вчера вечером. – Пастушка это не для маркизы, моя дорогая. Нет, это совсем не для тебя.
– И кроме того, – поддержала мужа ее мать, – такой костюм не позволит тебе надеть изумрудное колье, которое подарил Бертрам. А он только и мечтает увидеть, когда ты это сделаешь, любовь моя.
Джорджина открыла свою шкатулку с драгоценностями и посмотрела на кольцо с изумрудом, которое Берти подарил ей еще на Рождество, а она только недавно согласилась его носить. По сравнению с этим дорогим кольцом все ее остальные украшения действительно казались просто побрякушками.
Она достала плоский футляр, обшитый бархатом, и открыла его. Внутри, на черном атласе, лежало изумительное колье из больших изумрудов. Как и кольцо с изумрудом, это колье было не просто роскошным – оно было откровенно вызывающим. Почти вульгарным, подумала она, слегка стыдясь своих эмоций.
Джорджина вздрогнула, представив, что эти огромные камни в тяжелой золотой оправе будут украшать ее шею. Мало того, что кольцо ужасное, подумала Джорджина, так теперь еще придется носить и этот крикливый символ богатства и силы лорда Портлендского.
Она понимала, что капризничает. Большинство женщин готовы на все, ради таких драгоценностей. Но Джорджина видела в этом колье не знак любви, а намек на то, что она пленница. Не колье, а цепь. Одна из цепей, которые все прочнее приковывали ее к человеку, намеревающемуся стать ее вторым мужем.
Она вздрогнула. Она была в отчаянии. Странно… Ведь она почти не сопротивлялась, узнав о том, что Джордж Беннет, герцог Вэа, которого она считала скорее своим старым дядюшкой, чем кавалером, будет ее первым мужем. Нет. И вообще он ей нравился, особенно после того, как продолжал относиться к ней совершенно по-прежнему, с обожанием и уважительностью.
Почему же она не хочет выходить замуж за Бертрама?
И Джорджина была вынуждена себе признаться, что она действительно этого не хочет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
И это означало лишь одно. Они специально уединились. У них здесь любовное свидание!
И это объясняло, зачем Джек Хемптон приехал в Лондон и почему вчера беседовал с леди Хаддерсфилд. Возможно, леди все-таки удалось заполучить майора для своей дочери. Это объясняло также, почему майор Хемптон и Каролина Хаддерсфилд выбрали для своей прогулки такую потаенную тропинку.
Джорджина снова развернулась и поскакала через кусты, не обращая внимания на изумленного грума. Найти как можно скорее главную дорожку и вернуться домой, пока слезы не брызнули из глаз! Никто не должен знать, что герцогиня плачет из-за деревенского джентльмена, который ее бросил.
* * *
Джек Хемптон провел в ложу леди Хаддерсфилд и юную Каролину. Театр был полон, что особенно нравилось леди Хаддерсфилд, которая хотела, чтобы ее заметили как можно больше людей. Джеку было немного забавно видеть, как она вырядилась, словно сама была артисткой, и в некотором смысле она ею и была. Она выбрала это пурпурное бархатное платье с глубоким декольте, безусловно, для того, чтобы привлечь к себе взгляды всей публики в театре, думал Джек, помогая пышной матроне устроиться поудобнее у низкой баллюстрады. Джек невольно посмотрел на необъятные груди леди Хаддерсфилд, обнаженные по такому случаю, и успокоил себя тем, что мисс Хаддерсфилд одета просто и со вкусом. Скромное муслиновое платье дочери и нитка жемчуга на шее приятно контрастировали с экстравагантностью ее матери.
Увернувшись от раскачивающихся лиловых перьев в головном уборе леди, Джек позаботился вначале, чтобы Каролине было удобно сидеть, а потом и сам устроился в глубине ложи.
Он был рад теперь, что предложил им пойти в театр. Три дня назад во время их первой встречи в Гайд-Парке, он сделал это спонтанно и думал, что будет жалеть о своей поспешности. Он вовсе не хотел возбуждать в леди Хаддерсфилд надежд на то, что ей удастся заполучить его для Каролины. Но его опасения были развеяны, потому что мисс Хаддерсфилд, явно не желая подыгрывать своей матери, стыдливо поведала майору, когда они катались ранним утром в парке, что она тайно помолвлена с сэром Ричардом Данстоном.
С одной стороны, эта информация его обрадовала, а с другой – навела на мысли, которые он тщательно скрывал от самого себя.
Почему он не настоял тогда, тем чудесным днем, в лесу, когда мир, казалось, улыбался ему, чтобы мисс Беннет дала ему решительный ответ? Сейчас она была бы его!
Разве он не видел согласия в ее сияющих чудесных фиолетовых глазах и в ее дрожащих очаровательных губках? Он должен был настоять, чтобы она отбросила сомнения, призналась ему во всем, прямо тогда. Он выслушал бы ее объяснения и более адекватно воспринял ту правду, которую она так напрасно скрывала от него!
Действительно, думал он, рассеянно глядя как поднимается занавес. Публика зашепталась чуть громче. А если он все-таки прав и герцогиня просто решила пофлиртовать с ним одно лето? Несмотря на заверения Летти, эта мысль все еще преследовала его. Но он решительно отбросил ее и оглядел зал.
Тогда-то он и увидел ее.
Должно быть, она появилась в ложе герцога, когда Джек грезил о том, как все у них могло быть по-другому. Его мечты столкнулись в этот вечер с реальностью того, как она на самом деле далека – леди Джорджина, в скором будущем маркиза Портлендская. Она сидела в ложе отца, прямо напротив сцены. На ложе красовался фамильный герб, который как бы напоминал простым смертным о том, в каком привилегированном мире живет леди Джорджина. Сама леди выглядела восхитительно! Ее золотистые волосы были уложены в красивую высокую прическу. Джек подумал, что с такими волосами она похожа на богиню. Он любовался ее классическим профилем, гордо вскинутым подбородком и чувствовал, как отчаяние сжимает ему грудь. И он мог подумать, что такая женщина будет принадлежать ему?
Будто почувствовав на себе его взгляд, Джорджина повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Какой-то момент она была точно загипнотизирована тем, что в них увидела. Ее фиолетовые глаза широко раскрылись. Но этот волшебный миг прошел. Герцогиня отвернулась и сказала что-то модно одетому джентльмену, сидевшему рядом с ней. Маркиз улыбнулся ей, и у Джека возникло сильное желание врезать по этому красивому ухоженному лицу. У него так и чесались кулаки, и он непроизвольно сжимал их, глядя на идиллическую картину в ложе герцога.
Герцогиня, казалось, была поглощена представлением и совершенно не думала о той буре, которую взгляд фиолетовых глаз вызвал в душе, по крайней мере, одного джентльмена из публики. Приключения двух пар влюбленных ее действительно вроде бы забавляли.
Джек почувствовал прикосновение, повернулся и увидел тревожный взгляд Каролины.
– По-моему, они совсем запутались, вы так не думаете, сэр? – пробормотала Каролина, показывая на сцену.
Джек не сразу понял. Он подумал о Джорджине, но потом догадался, что мисс Хаддерсфилд говорит о запутавшихся любовниках на сцене.
«Сон в летнюю ночь», кажется, так называется пьеса, подумал Джек. Любовь из нас всех делает дураков, что было совершенно ясно из пьесы. Почему красавица Елена, влюбленная в Деметрия, сравнивает себя со спаниелем? Почему Титания, царица эльфов, влюбляется без памяти в обычного деревенского мужика с ослиной головой? Пьеса задумана как продолжение сна, обнаружил Джек, сна о безответной любви. Возможно, мистер Шекспир и прав.
Он улыбнулся Каролине и кивнул.
– Возникает ощущение, что персонажи влюблены не в тех партнеров. Любовь действительно слепа.
– Я не могу представить, чтобы Титания влюбилась в простолюдина. Неужели королева могла так забыться? Она же ведь ему совсем не пара!
– Вы совершенно правы, моя дорогая, – ответил Джек, и истина, скрытая в ее словах, остро кольнула его. – Они не пара, и их союз явно невозможен. Я думаю, что вряд ли согласится ее мама, – добавил он шутливым тоном.
Мисс Хаддерсфилд хихикнула. Действительно, не пара!
Они принадлежат к разным мирам, подумал Джек, сложив руки на груди и слушая влюбленную Титанию, соблазняющую монстра с ослиной головой.
А что там говорит Оберон?
«Есть холм в лесу… фиалка там цветет, кивая…» Да, все это было! Как, главное, точно, подумал Джек. Это сказано прямо-таки про Мелтонский лес.
И Джорджина вела себя тогда так же, как Титания. И когда он поймал ее, она, как и Титания, находилась под действием волшебного нектара любви. Ну и что это дает ему?
Допустим, он не такое чудовище с ослиной головой. Но все-таки деревенщина. И не его это дело пытаться соблазнять королеву. Он, наверное, околдован и попал в страну снов, где бедный деревенский парень может быть удостоен любви принцессы. Такие вещи не случаются в реальной жизни. Только во сне. Поэтому, видимо, и пьеса так называется – «Сон в летнюю ночь».
Ему даже и не снилась та любовь, которой удостоился этот простак с ослиной головой. Дурак я полный, подумал Джек. Эх, майор Джек Хемптон, надо было думать лучше, а не терять голову от любви к сказочной принцессе, которая забрела случайно в твой лес!
Да, если бы он смотрел во все глаза, а не польстился бы на красивое личико…
Он посмотрел снова на ложу герцога. И глаза Джека вновь остановились на профиле герцогини. Прекрасное лицо, признался себе Джек. Ослепительная женщина, как ни посмотри на нее. Его вожделенный взор скользнул ниже, на ее грудь. Там, под атласным темно-синим платьем, таились волшебные прелести. Руки Джека снова сжались в кулаки. Но теперь не от ярости, а от страсти.
Снова его тронули за рукав и грубо вернули к реальности, прервав сладкие мечты.
Мисс Хаддерсфилд смотрела на Джека и радостно улыбалась.
– Пэк все снова вернет на свои места, – прошептала Каролина, явно жалея запутавшихся любовников на сцене. – Они все найдут настоящую любовь и будут жить счастливо.
Джек не стал ей говорить, что настоящая любовь очень редко бывает в реальной жизни. Это только сон, который сводит человека с ума или делает его дураком. А сны, как известно, это фантазии, или что-то такое же обманчивое, как сказал великий бард. Но обычно эти фантазии являются предметом насмешки, как сейчас говорил Пэк со сцены, выжимая волшебный сок на влюбленные глаза.
«Пусть пословица на вас// Оправдается сейчас:// Всяк сверчок знай свой шесток,// Всякий будь с своею милой,// Всяк ездок – с своей кобылой,// А конец – всему венец».
Закончился акт, и все направились в холл, чтобы обменяться приветствиями со своими друзьями.
«Джек получит свою Джилл», – вспомнил он строчку из последних слов Пэка.
Но Джек никогда не получит Титанию, усмехнулся он про себя.
И хотя у него не было ни малейшего понятия о том, почему «каждый получит свою кобылу», но он точно знал, – несмотря на ироническое обещание Пэка, – что все «будет хорошо» лишь в одном случае. Если Джек получит свою Титанию.
Глава 11
Титания
Прошла неделя после этого фатального вечера в театре, а Джорджина по-прежнему не находила себе покоя, и карие глаза майора Хемптона снились ей по ночам.
Она знала, что все равно неминуемо встретится с Джеком Хемптоном на одном из вечеров, где она присутствовала вместе с лордом Портлендским, и смирилась с этим. Но ей трудно было справиться с собой, когда она смотрела прямо в его глаза. Она почувствовала тогда, как кровь отхлынула от лица от такой неожиданной интимной связи, которая казалось молнией вспыхнула между ними.
Или ей это все почудилось?
Может, и не было никакого страстного желания в его глазах? И может, Джорджина видела то, что ей хотелось видеть, а не то, что было на самом деле?
Он был красивее, чем когда-либо. Она смотрела на его мужественное, бронзовое от загара лицо, которое было так близко и, увы, так далеко, и у нее перехватило дыхание.
У нее даже не хватило смелости, чтобы кивнуть ему, хотя это была бы просто обычная вежливость.
Она думала теперь, что невольно поступила очень грубо и, конечно, расстроилась. Фактически она оскорбила его. Как она могла допустить такую оплошность?
Но ведь он заслужил ее презрение? Разве Джек не оскорбил ее во время того последнего разговора прошлым летом в Мелтон-Хаусе? Майор Хемптон обвинил ее и безжалостно бросил ее, не выказав ни единого знака участия. Он даже не захотел выслушать историю Джорджины, а думал только о своем унижении, поверил словам ее отца!
А ее унижение, подумала Джорджина. Когда она вместо обещанного предложения от любимого мужчины получила такой страшный удар. Мы не пара, сказал он. Эти обидные слова до сих пор звучали в ее ушах. Джорджина вздрогнула, вспомнив, с каким презрением он их сказал.
Она вздохнула и встала с дивана. Пора одеваться на маскарад. И ее родители, и лорд Портлендский очень настаивали, что надо присутствовать на этом балу. Джорджина хотела сначала нарядиться пастушкой, но ее отец запротестовал.
– Зачем тебе уподоблять себя какой-то симпатичной пастушке, если ты можешь выглядеть как королева? – спросил он во время обеда вчера вечером. – Пастушка это не для маркизы, моя дорогая. Нет, это совсем не для тебя.
– И кроме того, – поддержала мужа ее мать, – такой костюм не позволит тебе надеть изумрудное колье, которое подарил Бертрам. А он только и мечтает увидеть, когда ты это сделаешь, любовь моя.
Джорджина открыла свою шкатулку с драгоценностями и посмотрела на кольцо с изумрудом, которое Берти подарил ей еще на Рождество, а она только недавно согласилась его носить. По сравнению с этим дорогим кольцом все ее остальные украшения действительно казались просто побрякушками.
Она достала плоский футляр, обшитый бархатом, и открыла его. Внутри, на черном атласе, лежало изумительное колье из больших изумрудов. Как и кольцо с изумрудом, это колье было не просто роскошным – оно было откровенно вызывающим. Почти вульгарным, подумала она, слегка стыдясь своих эмоций.
Джорджина вздрогнула, представив, что эти огромные камни в тяжелой золотой оправе будут украшать ее шею. Мало того, что кольцо ужасное, подумала Джорджина, так теперь еще придется носить и этот крикливый символ богатства и силы лорда Портлендского.
Она понимала, что капризничает. Большинство женщин готовы на все, ради таких драгоценностей. Но Джорджина видела в этом колье не знак любви, а намек на то, что она пленница. Не колье, а цепь. Одна из цепей, которые все прочнее приковывали ее к человеку, намеревающемуся стать ее вторым мужем.
Она вздрогнула. Она была в отчаянии. Странно… Ведь она почти не сопротивлялась, узнав о том, что Джордж Беннет, герцог Вэа, которого она считала скорее своим старым дядюшкой, чем кавалером, будет ее первым мужем. Нет. И вообще он ей нравился, особенно после того, как продолжал относиться к ней совершенно по-прежнему, с обожанием и уважительностью.
Почему же она не хочет выходить замуж за Бертрама?
И Джорджина была вынуждена себе признаться, что она действительно этого не хочет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32