– Зачем заказывать? У меня есть!
– Отлично! – Елена явно обрадовалась. – Только там грунтовка.
– Пройдем. Ты одна будешь?
– Четверых пассажиров увезешь?
– Да не вопрос! Когда едем?
– Завтра часиков в семь вечера, после работы.
– Тогда сбор у меня, повезу вас.
– А еще мы везем гриль-кур. Много, – очень многозначительно сообщила Елена.
Игорь сразу же почувствовал аромат жареной курочки. Сглотнул слюну. Поездка становилась все более привлекательной.
– Сколько – много?
– Кого?
– Курочек.
– Двадцать.
Игорь фыркнул.
Игорь засмеялся, окончательно уже проснувшись.
– Хорошо. В пятницу после работы жду.
– Ура! – послышалось на том конце, а потом – короткие гудки.
Игорь зевнул, встал и потянулся. Он был бодр и даже весел. Об остывшем кофе он забыл.
Пятница. На грунтовку съехали уже в сумерках. Старая отцовская «Волга» с серебряным оленем и мерседесовским мотором шла настолько гладко, что у Игоря душа радостно пела вместе с мотором. Дождей неделю не было, и дорога была накатанной и хорошо видной. Лес был еще прозрачен, листья только-только пробились. Было тепло, прогноз обещал хорошую погоду.
Река Протва уверенно, упорно и полноводно урчала под старым железным мостом у заброшенной мельницы. На высоком берегу светились окошки дачных домиков. Народу тут было много, но лесок, лежавший в треугольнике дачных поселков, сейчас вряд ли кто посетит – садово-огородные работы были в разгаре, предвещая осеннюю борьбу с урожаем.
С дороги просматривалась большая утоптанная поляна с табунком машин, но Елена велела проехать дальше.
Километра полтора они ехали по полю, потом по мосту через Протву, потом по лесной дороге от реки и под конец неожиданно вынырнули в синюю звездную ночь, на поляну, спускавшуюся куда-то влево, к журчавшему в темноте в неглубоком овражке ручью. На ветвях березы качалась луна. Поднимался туман. Было холодно – ночи стояли еще отнюдь не летние. Горел небольшой костерок, поодаль виднелись две палатки.
Устроители ожидали сотни две человек, группами и россыпью. Всех надо было развести по стоянкам, чтобы в темноте не заблудились и мимо поворота не проехали. Но вся деятельность организаторов кипела где-то там, а здесь было спокойнее всего. Сейчас тут было вообще пусто, если не считать одинокого, смертельно усталого дежурного – разве что кто-то дрых в палатке. Остальные – кто встречал последние ночные автобусы, кто разводил по лагерям новоприбывших, кто уже спал прямо у костра на «пеночке», воздевая к небесам бормочущую рацию, как Роланд – Дюрандаль.
На смежной полянке как раз хватало места для машины, двух палаток и кострища. Пока два спутника Елены – рыжий коренастый парень, отзывавшийся на имя Джек, и другой, не-пойми-кто стиля унисекс, назвавшийся при знакомстве Ли, – ставили палатки и вытаскивали из багажника медхозяйство, Игорь и Елена растягивали тент с красным крестом, под которым два дня будет жить медпункт. Третьим номером под командой Елены была тощая девица по имени Кэт, даже в сумерках не снимавшая очки-хамелеоны, к Кэт прилагался крупный сиамский кот без шлейки и ошейника, который, впрочем, никуда не убегал, а бродил по поляне, то и дело принюхиваясь.
К полуночи лагерь был разбит, и спать уже никому не хотелось. А хотелось чаю, глинтвейна, сладких пряников и разговоров.
Над тонким туманом всплывала, оттолкнувшись от березовой ветки, Госпожа Луна. Назавтра предстояло первое мая.
– Ах, медовая луна! – потянувшись, промурлыкала Кэт. Они с Еленой Прекрасной закипятили котелочек, потому как пить и есть хотелось уже смертельно. – Сейчас бы согреться, отключиться и завалиться.
– Посмотрим, – покачал головой Игорь, подбрасывая в костерок дров. – Надо бы устать, а вот как-то ни в одном глазу.
– Ага, – кивнула Кэт, высыпая в кипяток заварку и доставая из сумки бутерброды в фольге. – Вот.
Джек молча, как голодный пес, вгрызся в бутерброд. Притулившийся рядом с ним Ли хихикнул.
Игорь всю дорогу, от самого знакомства, пытался их совместить. Коренастый Джек, в штормовке, видавших виды вибрамах, коротко стриженный, в подогнанной неновой амуниции, частично армейской, подходил к месту и времени, к старой «Волге», грунтовке, лесу, палаткам. Ли категорически был не отсюда. Черные джинсы и куртка, конечно, вполне годились для выезда за город, и рюкзак-анатомик из черного и фиолетового авизента был почти таким же, как у самого Игоря, но… но все равно Ли был в лесу чужим, длинноволосым горожанином, выбравшимся на пикник, и не более того. А еще Игорю страшно мешало то, что он никак не мог определить наверняка – то ли перед ним смазливый смуглый парень, то ли крепкая девица с мужскими ухватками. Даже по голосу не получалось, мало ли у кого может быть такой резковатый альт. Правда, вся компания обращалась к Ли в мужском роде.
Ли поймал Игорев пристальный взгляд и улыбнулся. Улыбка у него была приятная, располагающая. В одной руке Ли держал многослойный бутерброд, другой чесал за ухом сиамского кота, которого Кэт называла труднозапоминающимся именем Нилакарна, а остальные – просто Принцем.
Некоторое время молча ели и пили. Потом рация у снулого Роланда взвыла дурным воем, и тот мгновенно проснулся. Игорь уважительно посмотрел на парня – тот не только сразу проснулся, но и сумел ответить что-то связное и разумное. А после этого, пошатываясь, встал, потом сел и протянул руку. Игорь хотел было сунуть туда стакан с чаем. Но парень просто здоровался.
– Я Кот. Аморфный. И дайте, пожалуйста, что-нибудь в себя закинуть. С утра не жрамши, все времени нет.
– Я Кэт, – ответила Кэт, протягивая парню чай и бутерброд. – Мы медпункт.
Кот Аморфный был похож на викинга. Высокий, крепкий, с пузцом, но не дряблый. Длинные светлые волосы, на ярко-розовом от загара лице – светлые усы и борода. Как есть викинг, нордическая этакая фигура.
Луна поднялась еще выше, стало еще холоднее, изо рта пошел парок. В холодный спальник в холодной палатке лезть не хотелось категорически. Но все же надо было бы соснуть хоть четыре часа. Игорь уговаривал себя – ну вот еще чайку, а потом «смирновки», согреюсь, и спатеньки, спатеньки…
Вместо спатеньки через некоторое время Игорь вдруг обнаружил себя на лесной тропе, расчерченной тенями полуголых ветвей на лунные мозаичные осколки. Впереди неспешно шли парочкой Джек и Кэт, слева, задумчиво подняв лицо к небу, шагал Ли. Было тихо, жутковато и волшебно. Где-то пролетел козодой, где-то треснула ветка, где-то пели. Тень шевельнулась под ночным ветром, словно переползла через дорогу. А впереди виднелся выход на поле, по которому они сюда и приехали. Только шли они не по той дороге – колей не было.
– Ну по голосам найдем, – пробормотал Игорь, чувствуя себя в зюзю пьяным. Только вот голосов слышно не было. Никаких. Совсем. – Это как это? – тупо осведомился он, ужасающе быстро трезвея. – Ребята, мы где?
И все вдруг остановились, изумленно оглядываясь по сторонам. Они стояли у выхода на совершенно нетронутое поле. Края видно не было. Невысокие перекаты холмов и серебро высокой травы. Высокой травы! Весной! Какая, на хрен, трава!
– Та-ак, – протянул Джек. – Давайте-ка назад.
Все разом повернули назад по дороге. Шли теперь быстро, молча, глядя по сторонам и прислушиваясь к ночным шумам. С неба, не мигая, смотрела луна. Прошло минут двадцать, и снова замаячил выход. Быстро, молча все четверо подбежали к выходу. А за выходом клубился сотканный луной туман. И ничего в нем не было видно – только объемное сияние да какие-то крохотные искры плавали вокруг, как пылинки в луче света.
– Нет, ребята, туда нам тоже не надо, – попятился Джек, чуть дрожа, как встревоженный пес.
Снова дорога, уже почти бегом, и уже не холодно, а жарко от страха. И снова – выход, но уже к огромной темной реке, быстрой и холодной, а на другом ее берегу сверкала инеистой белизной черемуха.
– Назад, – четко приказала Кэт. Принц спрыгнул с ее плеча, упруго приземлился на все лапы и, присмотревшись, прижал уши. – Назад.
– Водит, – спокойно проговорил Ли откуда-то сзади. Игорь был уже совершенно трезв.
– Кто водит-то? – спросила Кэт. – Здесь чисто!
– Где-то мы перешагнули круг, – тихо проговорил Ли. – Крикнул козодой – а мы не услышали. Тень переползла дорогу – а мы переступили. Нас предупреждали, а мы отмахнулись. Сами виноваты.
– Делать-то что? – раздраженно мявкнула Кэт. Очки она все-таки сняла.
– А вот это что? – спросил Ли, указывая рукой в сторону, где курчавившийся невидимой в темноте зеленью березнячок укрывал светлым облаком невысокий холм.
– Подъем, – буркнул Джек.
– Балда. Это холм. С плоской вершиной. А за нашей стоянкой еще один, я теперь вспомнил.
– Епрст. – Джек тяжко вздохнул. – А я, дурак…
Ли неторопливо вышел вперед. Он встал на границе леса и не-леса, его невысокая стройная фигура сейчас, на резком белолунном фоне, казалась черной и четкой. Он склонил голову набок, сунул руки в карманы, чуть ссутулился, посмотрел на землю, пару раз задумчиво пнул ее ботинком.
– Ага, – пробормотал он. – Понятно. Нож.
Игорь хлопнул глазами – кажется, он один тут ничего не понимал, в том числе зачем тут нож, но Джек вынул откуда-то из своего камуфляжа охотничий нож и подал Ли. Тот выпрямился, несколько раз чуть притопнул ногой, затем что-то сердито забормотал себе под нос. Что-то совершенно несообразное, вроде считалочки:
О, Ночная Госпожа-пожа-пожа,
Нас, пожалуйста, пожа-пожа-пожа!..
Помоги нам, и тогда-тогда-тогда
Мы тебя поблагода-года-года!..
Покажи нам, где тропа-тропа-тропа.
Чтоб в пути мы не пропа-пропа-пропа,
Госпожа на небеси-беси-беси, И за то тебе спаси-спаси-спаси –
Бо!
И резко взмахнул ножом.
Луна подмигнула. Весь речной пейзаж дрогнул, словно рассеченный этим ножом, и прямо под ногами протянулась дорога, рассекая и реку, и дальний берег, и ночь. Дорога с двумя колеями, выбитыми протекторами. Пейзаж двумя рулонами тумана быстро откатился в обе стороны, сияющий березнячок приугас, в распадок хлынули знакомые звуки – далекий шум ночной автострады, собачий лай, смех. И над всем этим висела насмешливая Луна.
Ли церемонно, в пояс, поклонился, глядя прямо в желтое око.
– Ну пошли, – показал он головой. – Пока Госпожа Луна не передумала.
– Хладное железо властвует над всем, – пробормотал Джек, пряча нож обратно.
И тут уж все быстренько, дисциплинированно, не говоря ни слова, побежали знакомым путем прямо к стоянке – а она ведь оказалась ну совсем рядом.
У костра на них, странно притихших и малость перепуганных, воззрились занятые тихим разговором Аморфный Кот и Елена Прекрасная. Чай, на удивление, еще даже не остыл, словно ушли они минут пять назад в лучшем случае. Все молча пили под изумленными взглядами Кота Аморфного и подозрительными – Елены Прекрасной. Елена немного помолчала, затем решительно налила в «сиротку» водки и пустила ее по кругу. Когда «сиротка» опустела, психологиня решительно приказала:
– А теперь всем спать.
И все пошли спать. Луна била ярким светом сквозь палаточные стены, и какая-то тень словно бы спустилась с неба, но Игорь уже засыпал и подумал, что это первые кадры сна. У костра послышался голос Елены Прекрасной, прозвучало имя Эвриалы, а потом Игорь уснул, и ничего ему не снилось.
Поутру, выползши из палатки, Игорь посмотрел на сверкающее утро, вдохнул быстро нагревающийся на солнце воздух и пошел сунуть голову в ручей и почистить зубы. Затем подошел развести костерок и увидел там тихого и задумчивого Ли. Несмотря на гладкую смуглую кожу, слегка раскосые серые глаза и общую смазливость физиономии, все-таки принять его за девицу было возможно только в сумерках.
– Слушай, – озираясь, заговорил он. – Как ты вчера, а?
– Что? – поднял непонимающие глаза Ли. – Что было вчера?
– Ну когда лес нас водил?..
– Водил?
– Ну да! Ты еще какие-то стихи читал.
– Я?!
– Да! – начал злиться Игорь. – Когда мы попадали в какие-то странные места…
– Ну пить меньше надо, тогда и не будем попадать в разные места. – Поморщившись, Ли потер виски. – Я вот помню, что вчера в какую-то канаву упал, коленку разбил вот. – Он показал на перепачканные глиной на колене черные джинсы. – Слушай, давай кофейку сварим. Перебрал я вчера не по-детски. – Он поднял страдальческий взгляд на Игоря, и тот сразу же забыл о вопросах – уж очень бедняга страдал. – Мне всю ночь кошмары снились. То Баба-яга на метле летала, то Джек в собаку оборачивался, то ты с осиновым колом за мной бегал. А ты правда бегал? А то у меня так все болит, словно меня сотня ванхельсингов гоняла. А?
Игорь почти поверил, что все вчерашнее было просто похмельным кошмаром. Пить надо меньше, что правда, то правда. Утро было прекрасно. На ветках еще висели капли ночного тумана. В короткой зеленой траве на прошлогодних кротовинах торчали микроклумбочки синих и желтых цветов, в тени под елками томно светились полупрозрачные фиалки, а рядом из земли торчали мозги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66