Смысл Поединка Чести сводится к тому, что любой человек — вовсе не обязательно, чтобы это был член Организации, — которому каким-то кланом Организации нанесено смертельное оскорбление, может бросить вызов обидчику. Подобный вызов принимается всегда — это один из неписаных законов Организации. Со своей стороны клан выставляет своего лучшего бойца. В Поединке Чести обиженный мечом защищает свою честь. Если незаслуженно обиженный побеждает, то клан приносит ему публичные извинения и выполняет любые его желания. В противном случае — бесславный конец…
— Да что тут думать-то, Балт? — Студент оживился и теперь напоминал учуявшую след гончую — он прямо-таки рвался в бой. — Конечно же Поединок Чести! Тут двух вариантов быть не может! Вполне благородное мероприятие и в духе истинного рыцарства — мне нравится. Все, решено, вызываем «двуглавых» на Поединок Чести!
— Стьюд, — осадил зарвавшегося рыцаря Балт. — Твоя бесшабашность и горячность когда-нибудь сыграют с тобой весьма злую шутку, помяни мое слово… Я вам еще не сказал самого главного. В Поединке Чести нет и намека на рыцарское благородство. Как правило, клан прекрасно представляет себе возможности бросающего ему вызов, а посему выставляет куда более сильного воина. Это может быть не человек… И еще, поскольку вас трое, а в Поединке Чести может драться лишь один обиженный, то клан получит право самостоятельно выбрать из вас троих себе противника. Совпадет их кандидатура с вашей или нет — значения не имеет. Если обиженный погибает на поединке, то и остальных его товарищей, осмелившихся вместе с ним бросить вызов клану Организации, ожидает позорная, лютая казнь. И я не в силах буду этому помешать. Таков Закон!.. Да, и вот еще одна историческая справка: Поединок Чести со дня основания Организации проводился уже не одну сотню раз, и не было случая — повторяю: НЕ БЫЛО НИ ОДНОГО СЛУЧАЯ! — чтобы он закончился победой обиженного.
— Да ладно, Балт, не пугай. Как там: Бог не выдаст, свинья не съест. Не боись, мы везучие. В конце концов, кто-то ведь должен быть первым! — Однако, несмотря на показную браваду, после объяснений гарала голос у Студента был далеко не такой уверенный, как поначалу.
— Стьюд, а что если заставят драться меня? — робко поинтересовался трактирщик. — Не то чтобы я боюсь, но вы ведь знаете, какой никудышный из меня рубака.
— Шиша, ты еще тут будешь на нервы капать! — разозлился Студент. — Пойми, дружище, иногда в жизни необходимо рискнуть. Махнуть рукой и сделать шаг вперед — а там была не была, и куда кривая выведет. Думаешь, стал бы Балт хотя бы заикаться об этом Поединке Чести, если бы был для нас другой более-менее достойный выход из сложившийся ситуации?
— Сэр Стьюд, но ведь есть еще первый вариант, — попытался возразить Шиша. — Меч Лила останется у нас, так что…
— Ага, — взорвался Студент, — точно, мы убежим, поджав хвосты, и всю оставшуюся жизнь будем жить, как в тюрьме, под бдительным надзором лангов клана Балта. Не знаю как тебе, Шиша, но мне почему-то совсем не по душе остаток жизни ходить в сортир в сопровождении дюжины верных телохранителей. Нет, приятель, уж лучше я умру свободным человеком, чем всю оставшуюся жизнь буду, подобно крысе, таиться по углам!.. Лил, а ты чего притих? Твое слово — решающее.
— Ты все отлично расписал, — улыбнулся другу Лилипут. — Добавить мне нечего. Я полностью поддерживаю твое решение и готов рискнуть! Мы принимаем бой!
— Молодчина, Лил!
— Шиша, ты, я полагаю, тоже присоединяешься к своим сумасшедшим друзьям, — подытожил гарал.
Трактирщик нехотя кивнул.
— Что ж… Положа руку на сердце, другого я от вас и не ожидал. После того, что вы тут мне вчера понарассказывали, Поединок Чести это ваша судьба. Итак, ставки сделаны и новые не принимаются. Игра началась. Я сегодня же отправлю посыльных к Сталку. Поединок наверняка состоится завтра утром. У вас предостаточно времени, чтобы составить завещания, — усмехнулся Балт. — Шутка, конечно. Но советую, как следует выспаться, господа… Вот, пожалуй, и все. Не смею вас больше задерживать.
… По своим комнатам друзья расходились в гробовом молчании.
Лилипут проснулся часа в четыре утра. За окном еще была глубокая ночь, но спать больше совершенно не хотелось. Да и поди попробуй усни, когда через несколько часов будет решаться твоя судьба. Он встал с кровати, оделся и сел в кресло, напротив окна.
«Вот идиоты! — рассуждал про себя Лилипут, глядя на большой белый кружок луны, одиноко горящей в черном беззвездном небе. — Уже за двадцать перевалило, а все, как дети малые. В благородство, видите ли, решили поиграть. Поединок Чести — одно название чего стоит! Ну как же, разве можем мы пройти мимо ТАКОГО приключения! Мол, подачки нам не нужны, сами мы с усами. Вот встанем, пойдем, по шее всем надаем и главный приз себе заберем. Господи, какие идиоты! Ведь зависли на волосок от смерти, а грудь колесом, пальцы веером…»
— Что, Лил, не спится?
Обернувшись, молодой человек с удивлением обнаружил Балта, как ни в чем не бывало, восседающего на своем любимом кресле в дальнем углу комнаты.
— Ну ты даешь! — пробурчал Лилипут вместо ответа. — Ведь секунду назад я смотрел в этом направлении, могу поклясться, кресло пустовало. И как это у тебя получается подкрадываться столь незаметно?
— Я вовсе не подкрадывался, — усмехнулся гарал. — Во-первых, прежде чем войти к тебе в комнату я постучался и довольно громко. Но ответа не последовало. Во-вторых, вошел я совершенно не крадучись и в кресло сел не таясь. В-третьих, вопрос этот я тебе задаю уже во второй раз. Так что, сам видишь, никакой конспирации с моей стороны не было и в помине. Ты слишком погрузился в свои мысли, вот и не заметил моего прихода.
— Э-хе-хе, мысли, — тяжко вздохнул Лилипут. — Угораздила же нас нелегкая вляпаться в такое дерьмо. И увязли мы в нем по самую шейку…
— Откуда столько… хмм… оптимизма, Лил? На мой взгляд, вы уже давным-давно окунулись в это самое с головой, — осклабился Балт.
— Спасибо, утешил, — фыркнул рыцарь.
— Ну что ты, не стоит благодарности, — всплеснул руками глава клана Серого Пера. — Рад быть хоть чем-то тебе полезным. В случае чего обращайся, не стесняйся, как говорится, чем могу…
— Ладно, Балт, мне сейчас, знаешь ли, не до шуток.
— А чего так?
— Того! Нешто не понимаешь, в каком я сейчас состоянии.
— Да, приятель, я гляжу, ты тут нюни распустил всерьез и надолго. Себя небось уже, как покойника, оплакиваешь, — скорбно вздохнул Балт. — Мол, как нелепо прошла моя жизнь, а ведь я еще так молод и, вот, через несколько часов… И сдались мне все эти приключения, ведь мог же жить тихо, спокойно и тэ дэ и тэ пэ… Ну что, я угадал?
— Тебе-то что до моих мыслей! — грубо ответил Лилипут.
— Ого, похоже, я в самое яблочко угодил, причем не целясь. Ха, Лил, возможно тебе это покажется странным, но, знаешь, умирать сегодня ведь совсем не обязательно.
— Ну да, правильно, — обозлился рыцарь, — поиздевайся, поиздевайся… То ты доказываешь, что Поединок Чести — это практически верное самоубийство. А теперь вдруг заводишь разговор о каком-то призрачном шансе. Балт, как прикажешь тебя понимать?
— Действительно, до сих пор никому из людей в Поединке Чести не удавалось противостоять троллю. Но, если твой друг Стьюд действительно тот самый Стьюд из Красного города, то шансы у вас есть, причем вовсе не плохие, — обнадежил гарал.
— Откуда у тебя такая уверенность, что для поединка из нас троих выберут именно Стьюда? — пожал плечами Лилипут. — Сам же говорил, что клан Двуглавого Змея будет выбирать одного из нас троих. Почему бы им, для разнообразия, не выбрать Шишу? Наверняка получится очень зрелищный, хоть и короткой бой, результат которого настолько предсказуем, что мы со Стьюдом можем смело отправляться расшибать головы о ближайшую стену.
— Однако, какое у тебя, приятель, оказывается, богатое воображение, — усмехнулся Балт. — Короткий бой, предсказуемый результат, головами об стену… А ты попробуй поставить себя на место старика Сталка. Вот перед тобой выстроили троих молодых парней, жаждущих драться с его бойцом: гороподобный силач и два ходячих скелета. Причем, он знает, что высокий «скелет» пару недель назад шутя уложил пятерых его людей, в одиночку отбиваясь от пятидесяти. Ну, и кого бы ты выбрал?.. Молчишь — то-то же. Так что прекращай распускать нюни. Неужели ты думаешь, что я бы позволил вам ввязаться в эту авантюру, если бы у вас не было более-менее приличных шансов на успех.
Лилипут почесал в затылке. Аргументы Балта были весьма убедительны.
— Ну а вдруг у него шарик за ролик зайдет и старику захочется усладить взор созерцанием поединка больших ребят, — не сдавался он.
— Вообще-то, ты прав, конечно такая вероятность существует. Вам может попросту не повезти. Но ты же сам меня уверял, что с удачей вы на «ты», — напомнил гарал ободряюще. — Авось и в этот раз она не обойдет вас своей щедрой дланью.
Лилипут и в самом деле приободрился.
— Пожалуй ты прав! Не будем загадывать. Поживем — увидим.
— Так-то лучше, — удовлетворенно кивнул гарал. И продолжил: — Но я навестил тебя в столь ранний час не только, чтобы возродить угасающую веру в жизнь. Вообще-то, у меня к тебе, Лил, деловой разговор.
— Говори, Балт, внимательно тебя слушаю.
— Вчера Ремень должен был тебе поведать историю о некой лорде Гимнсе… — начал было Балт, но Лилипут тут же возмущенно перебил его:
— Как! Так это что же, с твоей подачи что ли?
— А чему ты, собственно говоря, удивляешься? Между прочим, Ремень — мой ютанг, это его прямые обязанности, — невозмутимо парировал гарал.
— Ну и гусь этот Ремень? — продолжал бушевать Лилипут. — «Только не говори Балту!.. Вообще-то, это секрет!.. Голубиная почта!..» — передразнил он помощника Балта. — Вы, ребята, даете!
— Может обойдемся без длинных предисловий и сразу перейдем к делу? По-моему, это в твоих же интересах… Итак, Ремень подтвердил мою догадку. Лорд Гимнс — один из вашей сумасшедшей четверки. Это так?
— Так, — кивнул Лилипут. — И что ты теперь, когда все так счастливо открылось, намерен предпринять?
— Вот это уже похоже на деловой разговор, — довольно улыбнулся гарал. — Завтра утром в Солёный город отплывает мой корабль. Зарвавшегося итана действительно необходимо как следует проучить, и мне бы хотелось эту непростую и грязную работенку возложить на ваши плечи… Ну как тебе такой вариант? Ремень сказал, что вы прямо-таки рветесь в бой…
— Мы бы с радостью, — чуть оторопев от неожиданного предложения, сказал Лилипут, — но ведь…
— Ты меня удивляешь! — изумился в свою очередь Балт. — Очнись, парень! Твоему другу в Солёном угрожает смертельная опасность от какого-то свихнувшегося маньяка, а ты говоришь мне «но»?
— Нам, между прочим, тоже угрожает смертельная опасность, — напомнил Лилипут мрачно. — Я же не знаю, как у нас сегодня утром все получится.
— Приятель, твой пессимизм начинает действовать мне на нервы, — покачал головой гарал. — В общем так, слушай сюда и запоминай, последний раз объясняю. Специально для особо тупых!.. Вы выиграете Поединок Чести, вернете себе оружие и узнаете, что с Корсаром, а завтра утром вы отплываете в Солёный город. Все понял? Вопросы есть? Нет? Ну и слава богу.
Балт решительно поднялся с кресла, пожал руку Лилипуту и вышел из комнаты.
— Хорошо тебе говорить, тебя-то сегодня тролль убивать не будет, — пробормотал вслед гаралу вновь помрачневший рыцарь и снова рассеянно уставился в окно.
На ристалище, где вскоре должна была разыграться кровавая драма под названием Поединок Чести, Лилипут, Студент и Шиша поехали в карете Балта. Во время поездки гарал их просветил, что на Норке Паука есть лишь две площади. Гаральская площадь, в центре которой стоял великолепный дворец Совета Одиннадцати — отсутствие вокруг дворца соседних домов как бы подчеркивало его независимое от воли кланов величие. И площадь Ристалища, на которой, что очевидно из самого названия, находилось краса и гордость Организации — ее ристалище. Обе эти площади были примерно одного размера и располагались в противоположенных концах острова.
Тот факт, что Поединок Чести зрелище в Норке чрезвычайно редкое, лучше всяких слов подтверждала многотысячная толпа зевак, собравшаяся этим утром лицезреть Поединок. Кучеру пришлось остановить карету аж за две улицы до площади Ристалища, проехать дальше было совершенно невозможно из-за огромного количества спешивших к началу действа людей. Балт, оба рыцаря и трактирщик вышли из кареты, их тут же окружило плотное кольцо зуланов клана Серого Пера, командовал которыми не кто иной, как Ремень. Здоровенные охранники, все как один под два метра ростом, умело заработали плечами и локтями, и маленький отряд, разрезая толпу, устремился к уже близкой цели.
Вот что открылось взору друзей, когда они добрались, наконец, до площади Ристалища. Большую часть площади занимала огромная арена, не меньше пятидесяти метров в диаметре, посыпанная песком вперемешку с опилками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
— Да что тут думать-то, Балт? — Студент оживился и теперь напоминал учуявшую след гончую — он прямо-таки рвался в бой. — Конечно же Поединок Чести! Тут двух вариантов быть не может! Вполне благородное мероприятие и в духе истинного рыцарства — мне нравится. Все, решено, вызываем «двуглавых» на Поединок Чести!
— Стьюд, — осадил зарвавшегося рыцаря Балт. — Твоя бесшабашность и горячность когда-нибудь сыграют с тобой весьма злую шутку, помяни мое слово… Я вам еще не сказал самого главного. В Поединке Чести нет и намека на рыцарское благородство. Как правило, клан прекрасно представляет себе возможности бросающего ему вызов, а посему выставляет куда более сильного воина. Это может быть не человек… И еще, поскольку вас трое, а в Поединке Чести может драться лишь один обиженный, то клан получит право самостоятельно выбрать из вас троих себе противника. Совпадет их кандидатура с вашей или нет — значения не имеет. Если обиженный погибает на поединке, то и остальных его товарищей, осмелившихся вместе с ним бросить вызов клану Организации, ожидает позорная, лютая казнь. И я не в силах буду этому помешать. Таков Закон!.. Да, и вот еще одна историческая справка: Поединок Чести со дня основания Организации проводился уже не одну сотню раз, и не было случая — повторяю: НЕ БЫЛО НИ ОДНОГО СЛУЧАЯ! — чтобы он закончился победой обиженного.
— Да ладно, Балт, не пугай. Как там: Бог не выдаст, свинья не съест. Не боись, мы везучие. В конце концов, кто-то ведь должен быть первым! — Однако, несмотря на показную браваду, после объяснений гарала голос у Студента был далеко не такой уверенный, как поначалу.
— Стьюд, а что если заставят драться меня? — робко поинтересовался трактирщик. — Не то чтобы я боюсь, но вы ведь знаете, какой никудышный из меня рубака.
— Шиша, ты еще тут будешь на нервы капать! — разозлился Студент. — Пойми, дружище, иногда в жизни необходимо рискнуть. Махнуть рукой и сделать шаг вперед — а там была не была, и куда кривая выведет. Думаешь, стал бы Балт хотя бы заикаться об этом Поединке Чести, если бы был для нас другой более-менее достойный выход из сложившийся ситуации?
— Сэр Стьюд, но ведь есть еще первый вариант, — попытался возразить Шиша. — Меч Лила останется у нас, так что…
— Ага, — взорвался Студент, — точно, мы убежим, поджав хвосты, и всю оставшуюся жизнь будем жить, как в тюрьме, под бдительным надзором лангов клана Балта. Не знаю как тебе, Шиша, но мне почему-то совсем не по душе остаток жизни ходить в сортир в сопровождении дюжины верных телохранителей. Нет, приятель, уж лучше я умру свободным человеком, чем всю оставшуюся жизнь буду, подобно крысе, таиться по углам!.. Лил, а ты чего притих? Твое слово — решающее.
— Ты все отлично расписал, — улыбнулся другу Лилипут. — Добавить мне нечего. Я полностью поддерживаю твое решение и готов рискнуть! Мы принимаем бой!
— Молодчина, Лил!
— Шиша, ты, я полагаю, тоже присоединяешься к своим сумасшедшим друзьям, — подытожил гарал.
Трактирщик нехотя кивнул.
— Что ж… Положа руку на сердце, другого я от вас и не ожидал. После того, что вы тут мне вчера понарассказывали, Поединок Чести это ваша судьба. Итак, ставки сделаны и новые не принимаются. Игра началась. Я сегодня же отправлю посыльных к Сталку. Поединок наверняка состоится завтра утром. У вас предостаточно времени, чтобы составить завещания, — усмехнулся Балт. — Шутка, конечно. Но советую, как следует выспаться, господа… Вот, пожалуй, и все. Не смею вас больше задерживать.
… По своим комнатам друзья расходились в гробовом молчании.
Лилипут проснулся часа в четыре утра. За окном еще была глубокая ночь, но спать больше совершенно не хотелось. Да и поди попробуй усни, когда через несколько часов будет решаться твоя судьба. Он встал с кровати, оделся и сел в кресло, напротив окна.
«Вот идиоты! — рассуждал про себя Лилипут, глядя на большой белый кружок луны, одиноко горящей в черном беззвездном небе. — Уже за двадцать перевалило, а все, как дети малые. В благородство, видите ли, решили поиграть. Поединок Чести — одно название чего стоит! Ну как же, разве можем мы пройти мимо ТАКОГО приключения! Мол, подачки нам не нужны, сами мы с усами. Вот встанем, пойдем, по шее всем надаем и главный приз себе заберем. Господи, какие идиоты! Ведь зависли на волосок от смерти, а грудь колесом, пальцы веером…»
— Что, Лил, не спится?
Обернувшись, молодой человек с удивлением обнаружил Балта, как ни в чем не бывало, восседающего на своем любимом кресле в дальнем углу комнаты.
— Ну ты даешь! — пробурчал Лилипут вместо ответа. — Ведь секунду назад я смотрел в этом направлении, могу поклясться, кресло пустовало. И как это у тебя получается подкрадываться столь незаметно?
— Я вовсе не подкрадывался, — усмехнулся гарал. — Во-первых, прежде чем войти к тебе в комнату я постучался и довольно громко. Но ответа не последовало. Во-вторых, вошел я совершенно не крадучись и в кресло сел не таясь. В-третьих, вопрос этот я тебе задаю уже во второй раз. Так что, сам видишь, никакой конспирации с моей стороны не было и в помине. Ты слишком погрузился в свои мысли, вот и не заметил моего прихода.
— Э-хе-хе, мысли, — тяжко вздохнул Лилипут. — Угораздила же нас нелегкая вляпаться в такое дерьмо. И увязли мы в нем по самую шейку…
— Откуда столько… хмм… оптимизма, Лил? На мой взгляд, вы уже давным-давно окунулись в это самое с головой, — осклабился Балт.
— Спасибо, утешил, — фыркнул рыцарь.
— Ну что ты, не стоит благодарности, — всплеснул руками глава клана Серого Пера. — Рад быть хоть чем-то тебе полезным. В случае чего обращайся, не стесняйся, как говорится, чем могу…
— Ладно, Балт, мне сейчас, знаешь ли, не до шуток.
— А чего так?
— Того! Нешто не понимаешь, в каком я сейчас состоянии.
— Да, приятель, я гляжу, ты тут нюни распустил всерьез и надолго. Себя небось уже, как покойника, оплакиваешь, — скорбно вздохнул Балт. — Мол, как нелепо прошла моя жизнь, а ведь я еще так молод и, вот, через несколько часов… И сдались мне все эти приключения, ведь мог же жить тихо, спокойно и тэ дэ и тэ пэ… Ну что, я угадал?
— Тебе-то что до моих мыслей! — грубо ответил Лилипут.
— Ого, похоже, я в самое яблочко угодил, причем не целясь. Ха, Лил, возможно тебе это покажется странным, но, знаешь, умирать сегодня ведь совсем не обязательно.
— Ну да, правильно, — обозлился рыцарь, — поиздевайся, поиздевайся… То ты доказываешь, что Поединок Чести — это практически верное самоубийство. А теперь вдруг заводишь разговор о каком-то призрачном шансе. Балт, как прикажешь тебя понимать?
— Действительно, до сих пор никому из людей в Поединке Чести не удавалось противостоять троллю. Но, если твой друг Стьюд действительно тот самый Стьюд из Красного города, то шансы у вас есть, причем вовсе не плохие, — обнадежил гарал.
— Откуда у тебя такая уверенность, что для поединка из нас троих выберут именно Стьюда? — пожал плечами Лилипут. — Сам же говорил, что клан Двуглавого Змея будет выбирать одного из нас троих. Почему бы им, для разнообразия, не выбрать Шишу? Наверняка получится очень зрелищный, хоть и короткой бой, результат которого настолько предсказуем, что мы со Стьюдом можем смело отправляться расшибать головы о ближайшую стену.
— Однако, какое у тебя, приятель, оказывается, богатое воображение, — усмехнулся Балт. — Короткий бой, предсказуемый результат, головами об стену… А ты попробуй поставить себя на место старика Сталка. Вот перед тобой выстроили троих молодых парней, жаждущих драться с его бойцом: гороподобный силач и два ходячих скелета. Причем, он знает, что высокий «скелет» пару недель назад шутя уложил пятерых его людей, в одиночку отбиваясь от пятидесяти. Ну, и кого бы ты выбрал?.. Молчишь — то-то же. Так что прекращай распускать нюни. Неужели ты думаешь, что я бы позволил вам ввязаться в эту авантюру, если бы у вас не было более-менее приличных шансов на успех.
Лилипут почесал в затылке. Аргументы Балта были весьма убедительны.
— Ну а вдруг у него шарик за ролик зайдет и старику захочется усладить взор созерцанием поединка больших ребят, — не сдавался он.
— Вообще-то, ты прав, конечно такая вероятность существует. Вам может попросту не повезти. Но ты же сам меня уверял, что с удачей вы на «ты», — напомнил гарал ободряюще. — Авось и в этот раз она не обойдет вас своей щедрой дланью.
Лилипут и в самом деле приободрился.
— Пожалуй ты прав! Не будем загадывать. Поживем — увидим.
— Так-то лучше, — удовлетворенно кивнул гарал. И продолжил: — Но я навестил тебя в столь ранний час не только, чтобы возродить угасающую веру в жизнь. Вообще-то, у меня к тебе, Лил, деловой разговор.
— Говори, Балт, внимательно тебя слушаю.
— Вчера Ремень должен был тебе поведать историю о некой лорде Гимнсе… — начал было Балт, но Лилипут тут же возмущенно перебил его:
— Как! Так это что же, с твоей подачи что ли?
— А чему ты, собственно говоря, удивляешься? Между прочим, Ремень — мой ютанг, это его прямые обязанности, — невозмутимо парировал гарал.
— Ну и гусь этот Ремень? — продолжал бушевать Лилипут. — «Только не говори Балту!.. Вообще-то, это секрет!.. Голубиная почта!..» — передразнил он помощника Балта. — Вы, ребята, даете!
— Может обойдемся без длинных предисловий и сразу перейдем к делу? По-моему, это в твоих же интересах… Итак, Ремень подтвердил мою догадку. Лорд Гимнс — один из вашей сумасшедшей четверки. Это так?
— Так, — кивнул Лилипут. — И что ты теперь, когда все так счастливо открылось, намерен предпринять?
— Вот это уже похоже на деловой разговор, — довольно улыбнулся гарал. — Завтра утром в Солёный город отплывает мой корабль. Зарвавшегося итана действительно необходимо как следует проучить, и мне бы хотелось эту непростую и грязную работенку возложить на ваши плечи… Ну как тебе такой вариант? Ремень сказал, что вы прямо-таки рветесь в бой…
— Мы бы с радостью, — чуть оторопев от неожиданного предложения, сказал Лилипут, — но ведь…
— Ты меня удивляешь! — изумился в свою очередь Балт. — Очнись, парень! Твоему другу в Солёном угрожает смертельная опасность от какого-то свихнувшегося маньяка, а ты говоришь мне «но»?
— Нам, между прочим, тоже угрожает смертельная опасность, — напомнил Лилипут мрачно. — Я же не знаю, как у нас сегодня утром все получится.
— Приятель, твой пессимизм начинает действовать мне на нервы, — покачал головой гарал. — В общем так, слушай сюда и запоминай, последний раз объясняю. Специально для особо тупых!.. Вы выиграете Поединок Чести, вернете себе оружие и узнаете, что с Корсаром, а завтра утром вы отплываете в Солёный город. Все понял? Вопросы есть? Нет? Ну и слава богу.
Балт решительно поднялся с кресла, пожал руку Лилипуту и вышел из комнаты.
— Хорошо тебе говорить, тебя-то сегодня тролль убивать не будет, — пробормотал вслед гаралу вновь помрачневший рыцарь и снова рассеянно уставился в окно.
На ристалище, где вскоре должна была разыграться кровавая драма под названием Поединок Чести, Лилипут, Студент и Шиша поехали в карете Балта. Во время поездки гарал их просветил, что на Норке Паука есть лишь две площади. Гаральская площадь, в центре которой стоял великолепный дворец Совета Одиннадцати — отсутствие вокруг дворца соседних домов как бы подчеркивало его независимое от воли кланов величие. И площадь Ристалища, на которой, что очевидно из самого названия, находилось краса и гордость Организации — ее ристалище. Обе эти площади были примерно одного размера и располагались в противоположенных концах острова.
Тот факт, что Поединок Чести зрелище в Норке чрезвычайно редкое, лучше всяких слов подтверждала многотысячная толпа зевак, собравшаяся этим утром лицезреть Поединок. Кучеру пришлось остановить карету аж за две улицы до площади Ристалища, проехать дальше было совершенно невозможно из-за огромного количества спешивших к началу действа людей. Балт, оба рыцаря и трактирщик вышли из кареты, их тут же окружило плотное кольцо зуланов клана Серого Пера, командовал которыми не кто иной, как Ремень. Здоровенные охранники, все как один под два метра ростом, умело заработали плечами и локтями, и маленький отряд, разрезая толпу, устремился к уже близкой цели.
Вот что открылось взору друзей, когда они добрались, наконец, до площади Ристалища. Большую часть площади занимала огромная арена, не меньше пятидесяти метров в диаметре, посыпанная песком вперемешку с опилками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50