Логично.
Кейт продолжила:
— Я хотела сказать, что знаю это заклинание, хотя и не слишком хорошо. Если вы позволите, я постараюсь сделать всех нас невидимыми, только не могу обещать, что у меня получится.
Ян соображал лишь одно мгновение.
— Мы не сможем достичь укрытия прежде, чем нас заметят с аэрибля. В этой ситуации нам удастся уцелеть, только если они сперва погонятся за двумя другими шлюпками. Если ты способна хоть как-то увеличить наши шансы на выживание, тогда действуй.
Ри взглянул на Кейт через плечо.
— Я не владею фархуллен , но если ты скажешь, чем тебе помочь, я сделаю это.
— Мне нужен пеф … кровавая жертва. — Кейт подобралась к Хасмалю, взяла у него сумку, из которой извлекла деревянную чашу, изнутри выложенную серебром.
— Отдать можно лишь то, что принадлежит тебе самому, — сказала она, снова усаживаясь на свое место. — Хасмаль говорил мне, что Волки всегда извлекают магическую силу из жизней других людей или иных существ.
— Такова сущность магии, — кивнул Ри. — Забирая у себя, мы опустошаем собственные… — Он умолк, подчинившись резкому движению головы Кейт.
— Если сделать это, всем нам придется испытать на себе действие ревхаха , от которого несложно и погибнуть. У фархуллен нет отдачи — отчасти поэтому ты, Ри, не замечаешь ее… Однако мы избежим ревхаха , лишь если ты будешь делать все так, как я скажу. Дай мне лишь то, что принадлежит тебе самому. Твою кровь, твою волю, твою жизненную силу. И ничего более. Если твои люди умеют извлекать энергию из собственных тел, я могу воспользоваться также и ею. Но лишь той энергией, которая принадлежит каждому из вас, которую вы вправе отдать.
Ян видел, как четверо лейтенантов согласно закивали… Как могло случиться, что из всех них лишь он один не знаком с запретным умением ворожить, о котором говорила Кейт? Получалось, что среди своих спутников лишь он один знаком с морским делом и океанскими просторами и совершенно несведущ в другой важной сфере.
Кейт обнажила свой причудливый фамильный кинжал. Легким движением она рассекла кожу на одном из пальцев и дала трем каплям крови упасть в чашу. При этом она шептала какие-то слова; Ри, повернувшись к ней лицом, внимательно следил за ее действиями. Когда она умолкла, он достал из ножен собственный кинжал. Кейт передала ему чашу, и Ри последовал ее примеру. Вслед за этим каждый из гребцов, порезав палец, капал кровью в крохотную лужицу, собравшуюся на дне чаши, и добавлял свое слово к произнесенным прежде. Трев, в чьих руках чаша побывала в последнюю очередь, кивнул в сторону Яна, но Кейт остановила его:
— Нет, он видит лишь внешнюю сторону того, что мы делаем. Он может дать свою кровь, но не понимая, что делает, он не сумеет рассчитать свои силы. Верни мне чашу.
Какое-то мгновение Яну хотелось возразить, настоять на своем участии в магическом обряде. Он не желал казаться трусом, хотя одна лишь идея магии вселяла в него понятное отвращение. Однако Кейт была права: он видел, как его спутники по капле льют в сосуд свою кровь, и тем не менее ощущал, что они проделывают при этом куда больше, чем видно глазам. Он не мог повторить их действий, а посему его помощь была бы бесполезна. Оставалось только править шлюпкой, смотреть и надеяться на то, что с аэриблей не успеют заметить их прежде, чем Кейт успеет завершить свое дело. Он уже слышал ровный — тук-тук-тук — шум двигателей и крики, доносившиеся из двух других шлюпок.
Посыпав кровавую лужицу каким-то белесым порошком, Кейт проговорила нараспев:
Даем, что имеем:
Чистые мысли,
К службе готовность,
Желание выжить.
Просим, нуждаясь,
Щит, что без тени,
Стену без окон
И путь на свободу.
И как говорим мы,
Так пусть и будет.
В чаше вспыхнул свет, из него соткалась сфера, которая тут же расширилась, словно надутый ребенком пузырь. Свет при этом померк, а затем, когда пузырь, увеличиваясь, укрыл собой всю шлюпку с сидящими в ней людьми, погас совершенно.
Ян поглядел на лодку, на своих спутников, на воду за бортом. Потом он перевел взгляд на «Сокровище ветра» и на белую тушу первого из аэриблей, приближавшегося к брошенному кораблю. Он не мог отрицать, что Кейт сейчас что-то сделала, однако, похоже, ее подкараулила неудача. Все как будто осталось таким, как было прежде.
— Ну как, получилось? — спросил Ри. — Я ничего не ощущаю.
И без того озабоченное лицо Кейт еще более напряглось.
— Не уверена. Мне кажется, я чувствую вокруг нас оболочку экрана, но если он и есть, то получился тонким. Не знаю, способен ли он по-настоящему помочь нам.
Ян ощутил вдруг сухость во рту.
Боги! Они уже успели отстать, в то время как обе другие шлюпки, полные опытных гребцов, вовсю мчались к острову, где можно было спрятаться.
— За весла, — рявкнул он. Команда мгновенно была исполнена, и Ян вновь крикнул: — Весла на воду! Гребите по команде. Приготовились! Гребок… вверх… вперед… опустили… гребок! Вверх!.. Вперед!.. Опустили!
Припав к рулю, он разворачивал лодку на запад, с тем чтобы корпус стоявшего на якорях корабля прикрыл их от приближающихся аэриблей.
— Гребок… вверх… вперед…
Позади грохотали двигатели. Только он один не видел воздушных кораблей, показавшихся над ложным горизонтом, образованным корпусом «Сокровища ветра». Однако в этом не было нужды. Шесть пар глаз смотрели назад, не отрываясь от происходящего в небе, и шестеро гребцов налегали на весла, гоня шлюпку через пролив. Ян знал, куда держит путь, и обращенные к нему лица его спутников поведают ему все необходимое относительно того, что происходит позади.
Глава 19
Сидя в обитом бархатом кресле, Шейид Галвей с высоты полета «Орла» обозревал останки корабля Сабиров, испытывая глубокое удовлетворение.
Видел он людей, отчаянно налегавших на весла в шлюпке, которую преследовал аэрибль. Сабиры, похоже, намеревались выполнить свою часть сделки. Их обязанностью было обнаружить корабль, захватить его, отыскать на нем Зеркало Душ и поднять трофей на борт одного, из двух аэриблей. После этого уже ему самому предстояло доставить всех назад в Калимекку и организовать нападение на Дом Галвеев.
Конечно, Шейид и в мыслях не держал исполнять свои обязательства целиком. Как только он получит Зеркало Душ, ситуация резко переменится в его пользу. Аэрибли принадлежали ему — вместе с обслуживающими их экипажами и пилотами, управлявшими этими аппаратами. Вклад Сабиров заключался лишь в том, чтобы отыскать Зеркало Душ — в отличие от Шейида им было известно, как это сделать.
Его Волки должны были убить находящихся на корабле Сабиров в то самое мгновение, когда Зеркало окажется на борту аэрибля. Солдатам надлежало расправиться с Криспином, Эндрю и этим чудовищем, носящим имя Анвин. А потом он в качестве главы Галвеев посадит аэрибль со всеми своими людьми и Зеркалом в Калимекке — посреди огромного двора их Дома — и объявит его своим. Словом, к концу дня Шейид намеревался сделаться богом.
И ты сделаешь это , нашептывал в его голове ободряющий голос. Я обещаю тебе бессмертие, которого можно добиться с помощью Зеркала. И ты получишь его.
Припав к окошку гондолы, Криспин Сабир следил за спуском аэрибля к останкам «Сокровища ветра». Он с удовольствием отметил ловкость лотового в работе с причальными канатами, когда тот сумел с первого броска зацепить веревки за бизань и за бушприт. Еще один бросок потребовался, чтобы прикрепить спусковой трос, и после короткой паузы лотовой съехал по нему вниз с помощью блочного механизма и принялся крепить на корабле якорные канаты. Закончив свое дело, он подал сигнал, моторы аэрибля умолкли, и огромное воздушное судно повисло над плененным «Сокровищем ветра», точно брюхастый паук над обездвиженной добычей.
Отличные умельцы… Криспин уже относился к воздушным кораблям и их экипажам как к своей собственности. Чтобы захватить Дом Галвеев, Сабирам нужны были от гофтских провинциалов лишь аэрибли их Семьи. И к концу дня Криспин намеревался получить все необходимое ему.
Из гондолы сбросили вниз веревочные лестницы, и приготовившиеся к высадке солдаты начали покидать «Сердце Огня». Они отыщут на корабле всех оставшихся там матросов и пассажиров, допросят их, а потом убьют. На втором аэрибле экипаж его и солдаты позаботятся о тех, кто предпочел, не сопротивляясь, бежать с корабля.
Криспин, ухмыляясь, рассматривал то, что прежде гордо носило имя «Сокровище ветра». Ему всегда нравились драки, в которых преимущество оказывалось на его стороне. Интересно, а как себя чувствует сейчас братец Ри?
Криспин сомневался в том, что тот мог остаться на борту. Лживый и коварный интриган выберет путь осмотрительный и трусливый: он покинет корабль, как бежал из Калимекки. Люди Криспина, конечно же, отыщут этого ублюдка-кузена, если только прежде его не сожрут горрахи. Шлюпки неуклюжи и медлительны. А это означало, что Криспин располагал временем. Если Ри оставил корабль, спастись ему все равно не удастся. Как только они поднимут на аэрибль Зеркало Душ, можно будет посвятить несколько дней прочистке окрестностей. Криспин не сомневался в том, что проделает обратный путь в компании Ри… он уже запланировал провести на Площади Наказаний некий обряд, по сравнению с которым совершенный над Каделлом, братом Ри, покажется полуденной беседой друзей.
Ну а пока один лишь «Орел» преследовал шлюпки. Пусть себе Эндрю сладострастно похрюкивает и пускает слюни при виде горрахов, яростно пожирающих экипаж опрокинутой первой шлюпки. У него, Криспина, есть более важное дело.
Он направился вперед — в кабину пилота, и за последним солдатом спустился по лестнице на палубу «Сокровища ветра». При этом ему пришлось пережить несколько неприятных мгновений: Криспин не любил высоты и во время спуска понял, что предпочитает пребывать в чреве «Сердца Огня», а не болтаться на веревочной лестнице между небом и землей над стаей добравшихся до добычи горрахов, когда от смерти его могла защитить лишь казавшаяся сверху крохотной палуба поврежденного корабля.
Криспин едва не полез обратно, однако он не рассчитывал, что солдаты сумеют отыскать нужный ему предмет и доставить его на аэрибль, посему он заставил себя ровно дышать, вытер ладони — по очереди — о куртку и продолжил спуск по уходящей из-под ног лестнице, делая один робкий шаг за другим.
— Шаткая лестница, правда? — с ухмылкой спросил Криспина какой-то галвейский солдатик. — Ничего, в первый раз страшно бывает всем.
Криспин постарался запомнить лицо мальчишки. Темноволосый, темноглазый, смуглый… типичный Заит. Криспин не различал их, все они казались ему на одно лицо, кроме тех мгновений, когда кричали и корчились в предсмертных муках. Тем не менее он отметил и щель между передними зубами, и родинку в уголке губ. Надо непременно запомнить это лицо. Криспин ответил:
— Каблуки моих сапог сделаны из чистой кожи. Они слишком скользки и тонки для подобных ситуаций. В отличие от твоих — резиновых.
Он повернулся и направился прочь, решая, каким образом он удостоверится в том, что этот солдат встретил на корабле свою смерть и не вернулся на аэрибль. Сабир никому не позволял смеяться над собой. Когда мальчишка приступил к исполнению своих обязанностей, Криспин закрыл глаза и принюхался. Пахло жимолостью и гнилью, а именно этот запах, по словам его безмолвного советника, исходил от Зеркала Душ. Оно было где-то рядом: запах жимолости витал повсюду.
Голос в его голове произнес: Если они забрали Зеркало с собой, запах его будет сильнее над водой. Ты сможешь последовать за ним по запаху. Но след магии Зеркала кончается на корабле.
Криспин направился на корму, туда, где этот притягательный запах ощущался резче. Он закрыл глаза, пробуя воздух нюхом Карнея. В Трансформированном состоянии он, конечно, отыскал бы Зеркало намного быстрее. После Перехода нос его становится в тысячу раз чувствительнее, чем в человеческом обличье, хотя и в таком виде обоняние никогда не подводило его. Однако Трансформация открыла бы его суть вездесущим Галвеям, а Криспин не мог позволить, чтобы об этом его свойстве узнали враги, даже если он намеревался умертвить их всех еще до окончания полета. У людей есть такая досадная способность выживать, даже если, казалось бы, приняты все необходимые меры… Криспин всегда считался с этим и всегда действовал соответствующим образом.
Он учуял запах Зеркала в одной из кают, однако не слишком сильный. А потом, следуя указаниям собственного носа, направился к люку и вниз по трапу — в кубрики экипажа и далее в трюм. И уже там глаза Криспина зажглись жадным огнем, и он громко расхохотался при виде открывшегося ему зрелища. Ряд за рядом, полка за полкой были уставлены предметами работы Древних. Обозрев только два первых ряда, он успел заметить дистанционное наблюдательное устройство, казавшееся вполне работоспособным, — подслушиватель, удивительно хорошо подобранный комплект преобразователей и половину усилителя чар, которую можно было пустить на запчасти для того сломанного, что остался у него дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Кейт продолжила:
— Я хотела сказать, что знаю это заклинание, хотя и не слишком хорошо. Если вы позволите, я постараюсь сделать всех нас невидимыми, только не могу обещать, что у меня получится.
Ян соображал лишь одно мгновение.
— Мы не сможем достичь укрытия прежде, чем нас заметят с аэрибля. В этой ситуации нам удастся уцелеть, только если они сперва погонятся за двумя другими шлюпками. Если ты способна хоть как-то увеличить наши шансы на выживание, тогда действуй.
Ри взглянул на Кейт через плечо.
— Я не владею фархуллен , но если ты скажешь, чем тебе помочь, я сделаю это.
— Мне нужен пеф … кровавая жертва. — Кейт подобралась к Хасмалю, взяла у него сумку, из которой извлекла деревянную чашу, изнутри выложенную серебром.
— Отдать можно лишь то, что принадлежит тебе самому, — сказала она, снова усаживаясь на свое место. — Хасмаль говорил мне, что Волки всегда извлекают магическую силу из жизней других людей или иных существ.
— Такова сущность магии, — кивнул Ри. — Забирая у себя, мы опустошаем собственные… — Он умолк, подчинившись резкому движению головы Кейт.
— Если сделать это, всем нам придется испытать на себе действие ревхаха , от которого несложно и погибнуть. У фархуллен нет отдачи — отчасти поэтому ты, Ри, не замечаешь ее… Однако мы избежим ревхаха , лишь если ты будешь делать все так, как я скажу. Дай мне лишь то, что принадлежит тебе самому. Твою кровь, твою волю, твою жизненную силу. И ничего более. Если твои люди умеют извлекать энергию из собственных тел, я могу воспользоваться также и ею. Но лишь той энергией, которая принадлежит каждому из вас, которую вы вправе отдать.
Ян видел, как четверо лейтенантов согласно закивали… Как могло случиться, что из всех них лишь он один не знаком с запретным умением ворожить, о котором говорила Кейт? Получалось, что среди своих спутников лишь он один знаком с морским делом и океанскими просторами и совершенно несведущ в другой важной сфере.
Кейт обнажила свой причудливый фамильный кинжал. Легким движением она рассекла кожу на одном из пальцев и дала трем каплям крови упасть в чашу. При этом она шептала какие-то слова; Ри, повернувшись к ней лицом, внимательно следил за ее действиями. Когда она умолкла, он достал из ножен собственный кинжал. Кейт передала ему чашу, и Ри последовал ее примеру. Вслед за этим каждый из гребцов, порезав палец, капал кровью в крохотную лужицу, собравшуюся на дне чаши, и добавлял свое слово к произнесенным прежде. Трев, в чьих руках чаша побывала в последнюю очередь, кивнул в сторону Яна, но Кейт остановила его:
— Нет, он видит лишь внешнюю сторону того, что мы делаем. Он может дать свою кровь, но не понимая, что делает, он не сумеет рассчитать свои силы. Верни мне чашу.
Какое-то мгновение Яну хотелось возразить, настоять на своем участии в магическом обряде. Он не желал казаться трусом, хотя одна лишь идея магии вселяла в него понятное отвращение. Однако Кейт была права: он видел, как его спутники по капле льют в сосуд свою кровь, и тем не менее ощущал, что они проделывают при этом куда больше, чем видно глазам. Он не мог повторить их действий, а посему его помощь была бы бесполезна. Оставалось только править шлюпкой, смотреть и надеяться на то, что с аэриблей не успеют заметить их прежде, чем Кейт успеет завершить свое дело. Он уже слышал ровный — тук-тук-тук — шум двигателей и крики, доносившиеся из двух других шлюпок.
Посыпав кровавую лужицу каким-то белесым порошком, Кейт проговорила нараспев:
Даем, что имеем:
Чистые мысли,
К службе готовность,
Желание выжить.
Просим, нуждаясь,
Щит, что без тени,
Стену без окон
И путь на свободу.
И как говорим мы,
Так пусть и будет.
В чаше вспыхнул свет, из него соткалась сфера, которая тут же расширилась, словно надутый ребенком пузырь. Свет при этом померк, а затем, когда пузырь, увеличиваясь, укрыл собой всю шлюпку с сидящими в ней людьми, погас совершенно.
Ян поглядел на лодку, на своих спутников, на воду за бортом. Потом он перевел взгляд на «Сокровище ветра» и на белую тушу первого из аэриблей, приближавшегося к брошенному кораблю. Он не мог отрицать, что Кейт сейчас что-то сделала, однако, похоже, ее подкараулила неудача. Все как будто осталось таким, как было прежде.
— Ну как, получилось? — спросил Ри. — Я ничего не ощущаю.
И без того озабоченное лицо Кейт еще более напряглось.
— Не уверена. Мне кажется, я чувствую вокруг нас оболочку экрана, но если он и есть, то получился тонким. Не знаю, способен ли он по-настоящему помочь нам.
Ян ощутил вдруг сухость во рту.
Боги! Они уже успели отстать, в то время как обе другие шлюпки, полные опытных гребцов, вовсю мчались к острову, где можно было спрятаться.
— За весла, — рявкнул он. Команда мгновенно была исполнена, и Ян вновь крикнул: — Весла на воду! Гребите по команде. Приготовились! Гребок… вверх… вперед… опустили… гребок! Вверх!.. Вперед!.. Опустили!
Припав к рулю, он разворачивал лодку на запад, с тем чтобы корпус стоявшего на якорях корабля прикрыл их от приближающихся аэриблей.
— Гребок… вверх… вперед…
Позади грохотали двигатели. Только он один не видел воздушных кораблей, показавшихся над ложным горизонтом, образованным корпусом «Сокровища ветра». Однако в этом не было нужды. Шесть пар глаз смотрели назад, не отрываясь от происходящего в небе, и шестеро гребцов налегали на весла, гоня шлюпку через пролив. Ян знал, куда держит путь, и обращенные к нему лица его спутников поведают ему все необходимое относительно того, что происходит позади.
Глава 19
Сидя в обитом бархатом кресле, Шейид Галвей с высоты полета «Орла» обозревал останки корабля Сабиров, испытывая глубокое удовлетворение.
Видел он людей, отчаянно налегавших на весла в шлюпке, которую преследовал аэрибль. Сабиры, похоже, намеревались выполнить свою часть сделки. Их обязанностью было обнаружить корабль, захватить его, отыскать на нем Зеркало Душ и поднять трофей на борт одного, из двух аэриблей. После этого уже ему самому предстояло доставить всех назад в Калимекку и организовать нападение на Дом Галвеев.
Конечно, Шейид и в мыслях не держал исполнять свои обязательства целиком. Как только он получит Зеркало Душ, ситуация резко переменится в его пользу. Аэрибли принадлежали ему — вместе с обслуживающими их экипажами и пилотами, управлявшими этими аппаратами. Вклад Сабиров заключался лишь в том, чтобы отыскать Зеркало Душ — в отличие от Шейида им было известно, как это сделать.
Его Волки должны были убить находящихся на корабле Сабиров в то самое мгновение, когда Зеркало окажется на борту аэрибля. Солдатам надлежало расправиться с Криспином, Эндрю и этим чудовищем, носящим имя Анвин. А потом он в качестве главы Галвеев посадит аэрибль со всеми своими людьми и Зеркалом в Калимекке — посреди огромного двора их Дома — и объявит его своим. Словом, к концу дня Шейид намеревался сделаться богом.
И ты сделаешь это , нашептывал в его голове ободряющий голос. Я обещаю тебе бессмертие, которого можно добиться с помощью Зеркала. И ты получишь его.
Припав к окошку гондолы, Криспин Сабир следил за спуском аэрибля к останкам «Сокровища ветра». Он с удовольствием отметил ловкость лотового в работе с причальными канатами, когда тот сумел с первого броска зацепить веревки за бизань и за бушприт. Еще один бросок потребовался, чтобы прикрепить спусковой трос, и после короткой паузы лотовой съехал по нему вниз с помощью блочного механизма и принялся крепить на корабле якорные канаты. Закончив свое дело, он подал сигнал, моторы аэрибля умолкли, и огромное воздушное судно повисло над плененным «Сокровищем ветра», точно брюхастый паук над обездвиженной добычей.
Отличные умельцы… Криспин уже относился к воздушным кораблям и их экипажам как к своей собственности. Чтобы захватить Дом Галвеев, Сабирам нужны были от гофтских провинциалов лишь аэрибли их Семьи. И к концу дня Криспин намеревался получить все необходимое ему.
Из гондолы сбросили вниз веревочные лестницы, и приготовившиеся к высадке солдаты начали покидать «Сердце Огня». Они отыщут на корабле всех оставшихся там матросов и пассажиров, допросят их, а потом убьют. На втором аэрибле экипаж его и солдаты позаботятся о тех, кто предпочел, не сопротивляясь, бежать с корабля.
Криспин, ухмыляясь, рассматривал то, что прежде гордо носило имя «Сокровище ветра». Ему всегда нравились драки, в которых преимущество оказывалось на его стороне. Интересно, а как себя чувствует сейчас братец Ри?
Криспин сомневался в том, что тот мог остаться на борту. Лживый и коварный интриган выберет путь осмотрительный и трусливый: он покинет корабль, как бежал из Калимекки. Люди Криспина, конечно же, отыщут этого ублюдка-кузена, если только прежде его не сожрут горрахи. Шлюпки неуклюжи и медлительны. А это означало, что Криспин располагал временем. Если Ри оставил корабль, спастись ему все равно не удастся. Как только они поднимут на аэрибль Зеркало Душ, можно будет посвятить несколько дней прочистке окрестностей. Криспин не сомневался в том, что проделает обратный путь в компании Ри… он уже запланировал провести на Площади Наказаний некий обряд, по сравнению с которым совершенный над Каделлом, братом Ри, покажется полуденной беседой друзей.
Ну а пока один лишь «Орел» преследовал шлюпки. Пусть себе Эндрю сладострастно похрюкивает и пускает слюни при виде горрахов, яростно пожирающих экипаж опрокинутой первой шлюпки. У него, Криспина, есть более важное дело.
Он направился вперед — в кабину пилота, и за последним солдатом спустился по лестнице на палубу «Сокровища ветра». При этом ему пришлось пережить несколько неприятных мгновений: Криспин не любил высоты и во время спуска понял, что предпочитает пребывать в чреве «Сердца Огня», а не болтаться на веревочной лестнице между небом и землей над стаей добравшихся до добычи горрахов, когда от смерти его могла защитить лишь казавшаяся сверху крохотной палуба поврежденного корабля.
Криспин едва не полез обратно, однако он не рассчитывал, что солдаты сумеют отыскать нужный ему предмет и доставить его на аэрибль, посему он заставил себя ровно дышать, вытер ладони — по очереди — о куртку и продолжил спуск по уходящей из-под ног лестнице, делая один робкий шаг за другим.
— Шаткая лестница, правда? — с ухмылкой спросил Криспина какой-то галвейский солдатик. — Ничего, в первый раз страшно бывает всем.
Криспин постарался запомнить лицо мальчишки. Темноволосый, темноглазый, смуглый… типичный Заит. Криспин не различал их, все они казались ему на одно лицо, кроме тех мгновений, когда кричали и корчились в предсмертных муках. Тем не менее он отметил и щель между передними зубами, и родинку в уголке губ. Надо непременно запомнить это лицо. Криспин ответил:
— Каблуки моих сапог сделаны из чистой кожи. Они слишком скользки и тонки для подобных ситуаций. В отличие от твоих — резиновых.
Он повернулся и направился прочь, решая, каким образом он удостоверится в том, что этот солдат встретил на корабле свою смерть и не вернулся на аэрибль. Сабир никому не позволял смеяться над собой. Когда мальчишка приступил к исполнению своих обязанностей, Криспин закрыл глаза и принюхался. Пахло жимолостью и гнилью, а именно этот запах, по словам его безмолвного советника, исходил от Зеркала Душ. Оно было где-то рядом: запах жимолости витал повсюду.
Голос в его голове произнес: Если они забрали Зеркало с собой, запах его будет сильнее над водой. Ты сможешь последовать за ним по запаху. Но след магии Зеркала кончается на корабле.
Криспин направился на корму, туда, где этот притягательный запах ощущался резче. Он закрыл глаза, пробуя воздух нюхом Карнея. В Трансформированном состоянии он, конечно, отыскал бы Зеркало намного быстрее. После Перехода нос его становится в тысячу раз чувствительнее, чем в человеческом обличье, хотя и в таком виде обоняние никогда не подводило его. Однако Трансформация открыла бы его суть вездесущим Галвеям, а Криспин не мог позволить, чтобы об этом его свойстве узнали враги, даже если он намеревался умертвить их всех еще до окончания полета. У людей есть такая досадная способность выживать, даже если, казалось бы, приняты все необходимые меры… Криспин всегда считался с этим и всегда действовал соответствующим образом.
Он учуял запах Зеркала в одной из кают, однако не слишком сильный. А потом, следуя указаниям собственного носа, направился к люку и вниз по трапу — в кубрики экипажа и далее в трюм. И уже там глаза Криспина зажглись жадным огнем, и он громко расхохотался при виде открывшегося ему зрелища. Ряд за рядом, полка за полкой были уставлены предметами работы Древних. Обозрев только два первых ряда, он успел заметить дистанционное наблюдательное устройство, казавшееся вполне работоспособным, — подслушиватель, удивительно хорошо подобранный комплект преобразователей и половину усилителя чар, которую можно было пустить на запчасти для того сломанного, что остался у него дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51