И почему же? Не могли утерпеть, чтобы не воспользоваться кровью девчонки! Или вы собирались использовать ее как-то иначе? Клянусь Бролехом, это же была Дуглас! Если не дочь, то уж наверняка племянница! Ее крови мне бы хватило! Я мог бы полностью восстановить силы — так нет, вам требовалась ваша детская месть! Приспичило лапать ее вашими грязными ручонками, а в результате единственный шанс, который мог нам представиться, упущен! Безмозглый дурак!
Рука Нэша взметнулась так быстро, что Кенрик почувствовал удар, только когда он отшвырнул его к столу. Король вытаращил глаза, пораженный силой Нэша.
Нэш совсем не такой калека, каким притворяется, — теперь сомнений нет. Новый ужас охватил Кенрика, мешаясь с прежним страхом.
Старый колдун снова двинулся на него, схватил за воротник и приблизил лицо, изуродованное в схватке с Робертом.
— Я доверил вам шар, — прошипел он, — а теперь он в руках Изгнанника. Вы хоть представляете себе, какой урон может нанести нам Дуглас с его помощью? Проклятие, я же знал, что давать его вам — ошибка! А теперь слишком поздно! — Нэш с отвращением отшвырнул от себя Кенрика, повернулся и заметался по комнате, не опираясь на трость.
Дрожащий Кенрик оперся о стол и выпрямился. «Бойся Нэша, — сказал ему Дуглас. — Он воспользуется тобой и отбросит прочь».
Если только это будет ему позволено.
Молодой король взял себя в руки и подавил желание убить Нэша на месте. Хватило бы самого обыкновенного клинка; не ожидая нападения, старый колдун не смог бы его остановить...
Как его угораздило дать этому человеку такую власть над собой?
— Значит, он ездит по стране. — Нэш швырял слова, как семена на вспаханное поле. — Его раны зажили, и он ездит, что-то затевает, следит затем, что делаете вы. Однако вас он не убил. Мог, но не стал. Почему?
Кенрик только заморгал, когда Нэш повернулся к нему, требуя ответа. Кенрик поспешно подобрал слова, старательно избегая упоминания о том, что на самом деле сказал ему Роберт.
— Де Массе и остальные малахи уже приближались к аббатству. У него не было времени...
— Времени? Да ему, чтобы убить вас, понадобилась бы секунда, не более. Столько же времени, сколько понадобилось бы для этого мне. — Нэш повернулся и снова стал ходить по комнате. — Нет, он не стал убивать вас по какой-то другой причине... но какой? Ах, ну конечно, он не стал! Он ведь человек принципов, человек чести! Человек, который не желал выступить против вашего отца из-за какой-то глупой клятвы, которую он дал семнадцатилетним мальчишкой! И все-таки он наверняка должен был сделать какую-то попытку...
Нэш замер на месте, и Кенрик увидел изуродованное лицо в профиль; отсветы огня в камине подчеркивали шрамы, делая лицо еще ужаснее.
— Он вам что-нибудь сказал?
Вопрос был задан рассеянно, словно не имел особого значения, и все же был страшнее всей ярости, которую обрушил на Кенрика Нэш.
Понимая, что притворство может его выдать, Кенрик ответил вопросом на вопрос:
— Что он мог мне сказать?
Нэш выслушал его, помолчал и повернулся к Кенрику спиной.
— Убирайтесь отсюда, пока я не забыл, зачем вы нужны мне живым. И если каким-нибудь невероятным чудом вам в руки снова попадет салти, вы немедленно привезете его сюда, ко мне. Вы поняли? Поняли?
Полный ярости и страха, Кенрик намеренно воздержался от ответа. Он просто повернулся и покинул галерею, громко хлопнув дверью.
Умывшись, переодевшись и поев, падающий от усталости де Массе наконец добрался до постели; комнату теперь освещали только тлеющие в камине угли. Откинувшись на подушки, де Массе взглянул на дверь, вспоминая стоявшего там Гилберта, слова которого словно продолжали звучать в темноте, впитываясь в стены и доски пола, скапливаясь в трещинах.
Де Массе постепенно охватывала паника, придавая мрачный оттенок каждой его мысли, не позволяя отвлечься от предмета, затронутого Гильбертом.
Его время почти истекло. Осталось, может быть, лишь несколько коротких месяцев, а зимняя непогода оставляет совсем немного возможностей действовать.
Следовало предпринять решительный шаг раньше, еще годы назад, когда была надежда добиться успеха и не попасться. Только тогда они и понятия не имели, насколько жизненно важным станет для них этот успех...
Оба они были слепы. Оба пострадали тогда, и оба оказались виновны в промедлении. Однако поиск выхода оставался именно его задачей — в конце концов, только он один мог что-то предпринять.
Де Массе натянул одеяло, спасаясь от холода, который, как убийца, прокрадывался в комнату. Да, выбора у него нет, а времени осталось мало. И все-таки пусть паника подождет до утра.
Глубокий снег приглушил все звуки, даже голоса солдат, с облегчением перекликавшихся, выезжая из ворот. Белое покрывало смягчало стук копыт коней, в тусклом сером свете утра королевский эскорт поворачивал на восток, к сулящей безопасность столице.
Нэш из окна своей спальни следил за стройными рядами солдат в мундирах, за остальными спутниками короля — такими, как де Массе.
Как всегда, поведение барона было безупречным. Соглядатаи Нэша в последние недели не сообщали ни о чем подозрительном. В поведении де Массе не было ничего, за что Нэш мог бы ухватиться, и все же у него сохранялось ощущение, что де Массе что-то затевает: слишком часты стали отлучки барона, которым не было объяснения, на слишком многие вопросы тот давал уклончивые ответы. К несчастью, возможности Теймара были ограничены. Колдовской силой слуга Нэша не обладал, так что должен был полагаться только на обыкновенную слежку, которой, когда дело касалось человека с талантами де Массе, было совершенно недостаточно. Более того, в распоряжении барона имелся отряд прекрасно обученных малахи: мужчин и женщин, вызвавшихся служить Нэшу, но выполняющих приказания только де Массе.
Проблема, казалось, была неразрешима: напав на де Массе, Нэш рисковал тем, что на него ополчится Даззир, если не все малахи. В обычных обстоятельствах Нэш никогда бы на такое не решился; однако сейчас он догадывался, что от него скрывает де Массе. Беда была в том, что одно дело — доказать это, и совсем другое — что-то предпринять...
Последние всадники выехали из замка, и тяжелая решетка ворот опустилась за ними. Легкая вибрация камня под ногами Нэша сказала ему, что железные прутья вошли в пазы. Тишину, окутавшую замок, можно стало, казалось, пощупать руками. Тучи нависли еще ниже, и все вокруг замерло в оледенелой неподвижности.
Роберт Дуглас вернулся.
Темная тень возникла перед Нэшем; он почти мог разглядеть своего врага, почти мог его коснуться. Дуглас был близко, но все-таки недостаточно близко... И он исцелился от своих ран и был в силах перемещаться по стране — Нэш мог об этом только мечтать.
И раз Дуглас действует открыто, раз позволил себе появиться перед Кенриком, значит, он гораздо дальше продвинулся в осуществлении своих планов, чем Нэш — своих.
Нэш глядел на снежные окрестности взглядом, пламя в котором, казалось, обжигало его собственные глаза.
Времени у него не осталось.
Весьма вероятно, что с Кенриком он перегнул палку. Мальчишка всегда жил в страхе, но это только взбадривало его, и раньше гневные вспышки Нэша лишь заставляли их обоих не терять бдительность. Теперь Нэш стоял перед выбором: помириться и снова привлечь Кенрика к себе, успокоить, сделать так, чтобы король пожелал оставаться его союзником, — или предоставить Кенрику самому расхлебывать кашу, которую тот заварил, и начать искать ему замену.
Впрочем, разве есть причина не делать то и другое одновременно?
Эндрю Ичерн, герцог Эйр, граф Элайта. Ему только четырнадцать, но столько же было и Кенрику, когда Нэш предложил ему союз. Если Кенрик воспитывался своим безжалостным отцом и перенял его коварство и жестокость, то Эндрю вырастили тетя и дядя: Белла и Лоренс приютили сироту и любили его, как собственного сына. Все донесения, которые получал Нэш, говорили о том, что мальчик мягок от природы, доброжелателен, искренне заботится об окружающих.
Хороший мальчик, именно такой, каким и должен быть сын Союзницы. Однако шпионить за ним оказалось дьявольски трудно. Нэш посылал своих людей в Мейтленд под видом слуг, но через неделю каждого под тем или иным предлогом оттуда выставляли, — без скандала, оскорблений или угроз. Никаких обвинений... иногда даже делались попытки пристроить этих «слуг» в другое место. Однако какова бы ни была причина, факт оставался фактом: своих соглядатаев Нэш в Мейтленде не имел. Ему оставалось только следить за Эндрю, когда тот оказывался при дворе.
Нэш придвинул кресло к столу и сел так, чтобы его бесполезная рука лежала перед ним — как напоминание.
За эти годы Нэш не один десяток раз испытывал Эндрю. Если мальчишка и имел колдовскую силу, она была погребена так глубоко, что никогда не проступала на поверхности. Нэш был уверен, что Эндрю — не колдун, несмотря на его странное поведение при первой встрече с Кенриком: совсем еще юный Эндрю как будто знал о колдовских способностях принца.
Трудно ли будет завладеть этим мальчиком и превратить его в орудие, в котором Нэш нуждается? Быстро ли удастся это сделать? И что в таком случае произойдет? Появится ли его мать из непроницаемой пустоты, в которой она скрылась?
О да! Непременно, и даже более того! Если он будет готов к встрече с ней...
Риск был огромен... также, как и возможный выигрыш. Нэш резко поднялся, отшвырнув кресло.
— Теймар!
Слуга появился немедленно, готовый выполнять приказы.
— Да, хозяин?
— Де Массе и Дюсан уехали вместе с королем, верно?
— Да, хозяин.
— Сколько в замке осталось малахи, на которых не наложены Узы?
— Двое, как всегда, хозяин.
Штучки де Массе, наглая демонстрация недоверия. Хотя Нэш поклялся, что не станет использовать кровь малахи для своего исцеления, де Массе приказал своим людям работать только парами, полагая, что в своем теперешнем состоянии Нэш не справится сразу с двоими.
Иллюзия, как и многое другое. Что ж, эту иллюзию он развеет: времени у него не осталось.
— Я получил донесение о том, что в одном из северных городов начались выступления против Гильдии. Отправь эту пару для расследования.
— Слушаюсь, хозяин.
— Потом пошли вслед за ними четверых лучших малахи, на которых наложены Узы. Я хочу, чтобы все выглядело так, будто людей де Массе убили горожане. На самом же деле нужно привезти их сюда, оглушив и связав, однако не одурманивая снадобьями. Понятно?
Подняв глаза, Нэш увидел, что Теймар нахмурился, — такое случаюсь редко.
— Понятно, хозяин, только...
— Только что? — пристально взглянул на него Нэш.
— Если барон де Массе узнает, что для исцеления вы воспользовались кровью малахи...
— Эти двое не настолько сильные колдуны, чтобы позволить мне полностью омолодиться. Их кровь лишь излечит мои раны, даст возможность ездить по стране. Де Массе может заподозрить истину, но точно знать ничего не будет, а не имея уверенности, не станет ничего говорить или делать. И что бы он ни подумал, я не могу больше позволить себе следить за событиями издали. Когда эти зловонные раны заживут, я смогу вернуться ко двору и лучше присматривать за королем. Как только ты передашь приказ людям де Массе, можешь заняться приготовлениями к переезду в Марсэй.
Глядя на Нэша широко открытыми глазами, Теймар спросил:
— Когда вы собираетесь отправиться?
Нэш упал в кресло, почти наслаждаясь болью и усталостью, которые испытывало его старое израненное тело. Еще несколько часов, и он, не обращая внимания на риск, получит все, что ему необходимо, от этих людей... людей, которые проявили большую доверчивость, чем следовало.
— Сразу же, как только я воспользуюсь кровью малахи, — улыбнулся Нэш. — Готовься к отъезду через четыре дня.
Глава 19
Жидкий утренний свет сочился сквозь залитые дождем окна и ложился на груды бумаг и листов пергамента, книг и свитков на столе Годфри, придавая им грязно-серый оттенок, еще больше заставлявший архидьякона ненавидеть то, чем ему приходилось заниматься. Изо всех сил стараясь преодолеть неприятное чувство, как делал это уже в течение двух недель, Годфри окунул перо в чернильницу и принялся переводить следующую строку.
Торопливый стук в дверь прервал его работу. Годфри поднялся из-за стола и распахнул створки. Перед ним стоял архидьякон Френсис, держа в руках поднос с чашками и чайником. Он вопросительно взглянул на Годфри.
— Я подумал, что вам это будет кстати.
— Спасибо. — Годфри отступил, позволив священнику пройти, и закрыл за ним дверь. Френсис поставил поднос на стол у камина, налил в чашку горячего чая и протянул Годфри.
— Как я заметил, вы снова пропустили утреннюю мессу. Годфри отпил из чашки и вернулся к своему столу.
— Я и так уже отстаю от расписания. У меня нет времени на...
— Вы в первую очередь священник, — мягко напомнил Френсис.
— И только во вторую — убийца? — Годфри поднял на собеседника глаза, покрасневшие от слишком многих бессонных ночей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76