- Нет, мне нравится Эйвери. Она заставляет меня чаще улыбаться.
- Ты заставляешь меня улыбаться.
- Поэтому я и сказал «чаще». - Кристиан нежно поцеловал руку Лиссы. - Ты была такая грустная с тех пор, как уехала Роза. Я рад, что у тебя появился кто-то еще - в смысле, я же не могу дать тебе все, в чем ты нуждаешься.
- Эйвери не замена Розе, - быстро ответила Лисса.
- Знаю. Но она напоминает мне ее.
- Ты что? Между ними ничего общего.
Кристиан выпрямился и сел рядом, положив голову ей на плечо.
- Эйвери похожа на Розу, какой она была до того, как вы сбежали.
Услышав это, мы обе задумались. Прав ли он? До того как проявилась сила Лиссы во владении духом, мы с ней вели довольно легкомысленный образ жизни. И да, зачастую я выдвигала всякие безумные идеи с целью хорошо провести время, втягивая нас в нескончаемые неприятности. Но неужели я была до такой степени отвязной, какой иногда кажется Эйвери?
- Другой Розы никогда не будет, - грустно сказала Лисса.
- Не будет. - Кристиан быстро, нежно поцеловал ее в губы. - Зато появятся новые друзья.
Я понимала, что он прав, но против воли почувствовала укол ревности. И одновременно тревоги. Сегодняшняя недолгая вспышка раздражения Лиссы была совершенно неожиданной. Понятно, она хотела, чтобы Кристиан тоже поехал, но вела себя слишком ожесточенно, почти озлобленно... и еще эта странная ревность из-за Джил. У Лиссы не было никаких оснований сомневаться в чувствах Кристиана и уж тем более испытывать по этому поводу тревогу из-за малявки вроде Джил. Дурное настроение Лиссы очень сильно напоминало прежние дни.
Скорее всего, она просто переутомилась, но какой-то инстинкт - видимо, бывший частью нашей связи - подсказывал мне: что-то не так. Мимолетное ощущение, которое я не смогла удержать, - словно вода, просачивающаяся между пальцев. Тем не менее, прежде инстинкты никогда не обманывали меня, и я решила, что стоит почаще посещать Лиссу.
ДВЕНАДЦАТЬ
Это посещение Лиссы породило больше вопросов, чем ответов.
Не зная, что предпринять дальше, я следующие несколько дней просто провела у Беликовых. Подстроилась под их жизненный уклад, удивляясь, как легко это получилось. Всячески пыталась быть полезной, выполняя любую рутинную работу, которую они мне доверяли, и даже зашла так далеко, что присматривала за малышкой (в чем совсем не чувствовала уверенности, поскольку обучение делу стража не оставляло время нянчиться с младенцами). Ева все время не спускала с меня глаз, не говоря ничего, но с выражением неодобрения. Не знаю - то ли она хотела, чтобы я ушла, то ли это был ее обычный вид. Остальные не задавали мне никаких вопросов, просто радовались моему присутствию и совершенно не скрывали этого. В особенности это относилось к Виктории.
- Как жаль, что ты не можешь вместе с нами поехать в школу, - как-то вечером с грустью сказала она.
Надо сказать, мы много времени проводили вместе.
- Когда вы возвращаетесь туда?
- В понедельник, сразу после Пасхи.
Я тоже ощутила печаль. Останусь я здесь или нет, мне будет недоставать Виктории.
- О господи! Я не думала, что это произойдет так скоро.
Последовала небольшая пауза; потом она искоса взглянула на меня.
- Тебе не приходило в голову... Ну, может, ты подумывала о том, чтобы вместе с нами поехать в школу Святого Василия?
Я вытаращилась на нее.
- Святого Василия? Ваша школа тоже носит имя святого?
Это относится не ко всем школам; Адриан учился на Восточном побережье в школе под названием Алдер.
- Наш святой человечнее, - с улыбкой ответила она. - Ты могла бы доучиться там. Уверена, тебя примут.
Из всех безумных вариантов - и, поверьте, я строила совершенно безумные предположения - что-что, но это никогда не приходило мне в голову. Я списала школу со счета, уверенная, что ничему больше не смогу научиться, но после встречи с Марком и Сидни стало очевидно, что кое-чего я все же не знала. Перебирая варианты того, что делать со своей жизнью, я не думала, что еще один семестр математики и прочих наук много даст мне. Обучение делу стража было закончено, и фактически мне оставалось лишь готовиться к завершающим испытаниям. Но чего стоят все эти тесты и инсценировки нападения по сравнению с тем, какой опыт борьбы со стригоями я уже имела?
Я покачала головой.
- Не думаю. Хватит с меня школы. Кроме того, там же все по-русски.
- Для тебя будут переводить. - Озорная усмешка тронула ее губы. - Кроме того, удары руками и ногами в переводе не нуждаются. - Улыбка сменилась задумчивым выражением. - Нет, серьезно. Если ты не хочешь заканчивать школу и становиться стражем, почему бы тебе не остаться здесь? В смысле, просто в Бийске. Ты могла бы жить у нас.
- Я не собираюсь стать «кровавой шлюхой», - выпалила я.
Странное выражение промелькнуло на ее лице.
- Я не это имела в виду.
- Мне не следовало этого говорить. Извини.
Как нехорошо! До меня доходили слухи о том, что в городе есть «кровавые шлюхи», но видела я лишь одну или двух. И уж конечно, женщины Беликовых к ним не относились. Беременность Сони была для меня загадкой, но в работе в аптеке я не видела ничего зазорного. Кое-что мне стало известно о ситуации Каролины. Отцом ее детей был морой, к которому она, по-видимому, была искренне привязана. Эти отношения не принижали ее, и он не использовал ее. После рождения малышки они решили разойтись, но это произошло вполне по-дружески. Сейчас Каролина, похоже, встречалась со стражем, который приходил к ней всякий раз, когда получал увольнительную.
Те немногие «кровавые шлюхи», которых я видела, полностью соответствовали моему представлению о них. Их одежда и макияж просто вопили о легкой доступности. Синяки на шеях явственно свидетельствовали о том, что они без проблем позволяли партнерам во время секса пить кровь - одна из самых постыдных и грязных вещей в среде дампиров. Только люди дают кровь мороям, моя раса нет. У нас это считается позором.
- Мама будет рада, если ты останешься. Можешь найти себе работу. Войти в нашу семью.
- Я не могу занять место Дмитрия, Виктория, - сказала я.
Она успокаивающе сжала мне плечо.
- Знаю. Никто этого от тебя и не ожидает, Роза. Просто ощущение такое, что твое место здесь... недаром же Дима выбрал тебя.
Я попыталась представить себе жизнь, которую она мне предлагала. Легко. Удобно. Никаких тревог. Просто жить в любящей семье, встречаться каждый вечер, разговаривать и смеяться вместе. Жить своей жизнью, не охотиться целыми днями на кого-то. Никаких сражений - разве что в целях самозащиты. Отказаться от плана убить Дмитрия, осуществление которого, я точно знала, убьет и меня, либо физически, либо морально. Занять рациональную позицию - дать ему уйти, смириться с тем, что он мертв. И тем не менее... если уж становиться на этот путь, то почему бы не вернуться в Монтану? В Академию, к Лиссе?
- Не знаю, - сказала я наконец. - Просто не знаю, что делать.
Это происходило после обеда, и она нетерпеливо взглянула на часы.
- Не хочется оставлять тебя... ведь неизвестно, сколько еще мы вместе пробудем... но... у меня вскоре назначена встреча...
- С Николаем? - Поддразнила ее я.
Она покачала головой, и я постаралась скрыть свое разочарование. Я видела его несколько раз, и он мне все больше нравился. Жаль, что Виктория не питала к нему никаких чувств. Теперь мне пришло в голову, что, может, этому препятствовало что-то - или, скорее, кто-то.
- Ладно, колись, - с улыбкой сказала я. - Кто он?
Ее лицо оставалось бесстрастным - прямо как у Дмитрия.
- Друг.
Уклончивый ответ, но мне показалось, что в ее глазах мелькнула улыбка.
- Из школы?
- Нет. - Она вздохнула. - И это создает проблему. Я буду сильно скучать по нему.
- Могу себе представить.
- Ох! - У нее сделался смущенный вид. - Как глупо с моей стороны! Что такое мои проблемы по сравнению с твоими? Не буду я встречаться с ним какое-то время... но потом-то увижусь. А вот Дмитрия больше нет. Ты никогда с ним не увидишься.
Может, это и не совсем так. Ничего такого я ей не сказала, конечно, просто ответила:
- Да.
К моему удивлению, она обняла меня.
- Я знаю, что такое любовь. Потерять ее... ну, не знаю. Просто не знаю, что сказать. Кроме того, что все мы рады видеть тебя здесь. Ты не можешь заменить Дмитрия, но мы воспринимаем тебя как сестру.
Эти слова ошеломили меня - но одновременно и согрели сердце.
Потом Виктория стала готовиться к свиданию. Переоделась, наложила макияж - определенно больше чем друг, решила я - и ушла. Я отчасти даже обрадовалась этому - не хотелось, чтобы она заметила на моих глазах слезы, вызванные ее словами. Я была единственным ребенком и воспринимала Лиссу как сестру. Ближе ее у меня никого не было, и теперь я ее потеряла. Слышать, как Виктория называет меня сестрой... как будто я больше не одна и у меня есть друзья.
Вскоре после этого я направилась на кухню; туда же пришла и Алена. Я искала, чего бы съесть.
- Мне показалось, Виктория ушла? - Спросила она.
- Да, ушла на встречу с другом.
К моей чести, я сумела сохранить нейтральное выражение лица. Выдавать Викторию я не собиралась.
Алена вздохнула.
- Я хотела дать ей одно поручение в городе.
- Давайте я схожу, - тут же предложила я. - Только перехвачу что-нибудь.
Она улыбнулась и похлопала меня по щеке.
- У тебя доброе сердце, Роза. Я понимаю, почему Дмитрий полюбил тебя.
Это было удивительно - то, как здесь воспринимали мои отношения с Дмитрием. Никаких разговоров о разнице в возрасте или о том, что я была его ученицей. Для них я была кем-то вроде его вдовы, и предложение Виктории остаться здесь снова зазвучало в сознании. Когда Алена смотрела на меня, возникало чувство, будто я и впрямь ее дочь, и в очередной раз в душе зашевелились предательские эмоции по отношению к моей родной матери. Она, скорее всего, подняла бы на смех мои отношения с Дмитрием. Назвала бы их неподходящими, сказала бы, что я слишком молода. Или нет? Может, я слишком сурова к ней.
Алена укоризненно покачала головой.
- Сначала тебе нужно поесть.
- Просто что-нибудь перекусить, - заверила я ее. - Не беспокойтесь.
Кончилось тем, что она отрезала мне несколько больших кусков черного хлеба, который испекла раньше, и достала банку с маслом, зная, что я люблю мазать его на хлеб. Каролина поддразнивала меня - дескать, американцы были бы шокированы, узнав, из чего приготовлен этот хлеб, но я никогда не задавала никаких вопросов. Он был сладковатый и одновременно острый и очень нравился мне.
Алена уселась напротив меня и смотрела, как я ем.
- Он тоже его любил, когда был маленьким.
- Дмитрий?
- Каждый раз, прибегая из школы, он первым делом просил хлеба. Мне практически приходилось печь для него отдельную буханку, так много он ел. Девочки никогда не ели столько.
- Парни всегда едят больше. - Честно говоря, я от них не отставала. - А он крупнее и выше большинства.
- Это правда. Но в конце концов я дошла до того, что заставила его самого печь для себя хлеб. Сказала, что раз он сметает всю еду, пусть почувствует, сколько в это вкладывается труда.
Я засмеялась.
- Не могу представить, как это - Дмитрий печет хлеб.
Однако, едва произнеся эти слова, я поняла, что не права. Дмитрий - бог в сражении - у меня всегда ассоциировался с мощью, энергией и сексуальностью. Вот какой образ прежде всего приходил на ум. Однако именно сочетающаяся со всем этим мягкость и вдумчивость делали его таким удивительным. Те же руки, которые со смертоносной точностью владели колом, бережно отводили волосы от моего лица. Те же глаза, которые не упускали ни малейших признаков угрозы, смотрели на меня с таким восхищением и поклонением, будто я самая прекрасная и изумительная женщина в мире.
Я вздохнула, ощущая сладкую, но с примесью горечи боль в сердце, ставшую такой знакомой. Что за глупость - расчувствоваться от этих разговоров о буханке хлеба. Но так теперь было всякий раз, когда я думала или говорила о Дмитрии.
Ласковый, сочувственный взгляд Алены был прикован ко мне.
- Я понимаю, - сказала она, прочтя мои мысли. - Понимаю, что ты чувствуешь.
- Станет когда-нибудь легче?
В отличие от Сидни у Алены был ответ.
- Да. Но ты никогда уже не будешь прежней.
Я не знала, призваны эти слова успокоить меня или нет. Когда я покончила с едой, Алена дала мне небольшой список бакалейных товаров, и я отправилась в центр города, радуясь движению и свежему воздуху.
В бакалейном магазине я, к своему удивлению, встретила Марка. Мне почему-то казалось, что они с Оксаной нечасто выбираются в город. Вроде бы они жили за счет того, что выращивали сами. Марк тепло улыбнулся мне.
- Мне было интересно, здесь ты еще или нет.
- Да. Вот, покупаю кое-что для Алены.
- Я рад, что ты здесь. Ты кажешься более... спокойной и мирной.
- Наверно, ваше кольцо помогает. По крайней мере, в том, что касается спокойствия и мира. Правда, толку от него немного, когда нужно принимать решения.
Он нахмурился, переместив пакет с молоком из одной руки в другую.
- Какие решения?
- Что делать дальше. Куда идти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55