Их можно защитить от вторжения извне или экранировать различными способами. Все метапсихологи овладевают такими приемами еще в юности. У нас, метапсихологов (я говорю о себе в прошлом), как и у тебя, есть сокровенные мысли. А наша телепатическая связь по существу — не что иное, как немая речь и передача зрительных образов. Ее можно сравнить с электронными аудиовизуальными устройствами — без электромагнитного излучения.
— Но так называемые «вдумчивые» редакторы проникают в самые сокровенные мысли человека, — возразила Фелиция.
— Это правда. Но при этом между метапсихологом и редактируемым всегда возникают отношения врач — пациент. Редактируемый сознательно дает добро редактору на проведение процедуры. Но даже в этом случае дисфункция может быть запрограммирована настолько основательно и глубоко, что терапевт окажется не в состоянии проникнуть сквозь нее независимо от готовности пациента к сотрудничеству.
— Понятно, — буркнул Стейн и припал к огромной кружке с пивом.
— Но я твердо знаю, что метапсихологи могут читать тайные мысли, — настаивала Фелиция. — Иногда тренер нашей команды приводил редакторов, чтобы те поработали с ребятами, у которых что-то не клеилось. И метапсихологи всегда безошибочно находили тех, у кого не ладилась игра. Не станешь же ты утверждать, будто эти несчастные ублюдки добровольно помогали проклятым ищейкам шарить у себя в мозгах и выискивать там нечто такое, от чего они сошли с резьбы?
— Человек, не прошедший специальную подготовку, не обладающий метапсихическими способностями, сам того не сознавая, выдает информацию на невербальном уровне. Если угодно, это что-то вроде мысленного бормотания. Тебе приходилось когда-нибудь стоять рядом с человеком, который разговаривает сам с собой, бормоча под нос? Когда человек испуган, разгневан, выполняет тяжелую работу или у него возникают сексуальные проблемы, он начинает мыслить вслух. И передаваемую им вовне информацию — мысленные образы, субзвуковую речь или эмоциональные порывы — иногда воспринимают даже те, кто не обладает метапсихическими способностями, Чем лучше редактор, тем больше информации он может извлечь из той сумасшедшей мешанины, которую передает во внешний мир человеческий мозг.
— А может ли обычный человек каким-нибудь образом защитить свой мозг от чтения мыслей?
— Разумеется, может. Пресечь поверхностное сканирование мозга несложно. Достаточно установить жесткий контроль над мысленно передаваемой информацией. Если вы подозреваете, что кто-нибудь намеревается глубоко проникнуть в ваш разум, думайте о чем-нибудь нейтральном, например попытайтесь мысленно представить себе большой черный квадрат. Или производите в уме какие-нибудь простые операции, когда вы не говорите вслух, например считайте снова и снова: «Раз, два, три, четыре», пойте про себя какую-нибудь песню. Это позволит вам заблокировать все усилия самого лучшего редактора.
— Дорогая, я рад, что ты не можешь сейчас прочитать, что у меня на уме, — вмешался Эйкен Драм. — Тебя бы это привело в шок. Я настолько боюсь прохождения через врата времени, что мои красные кровяные клетки начинают темнеть на глазах! Я попытался отказаться от Изгнания и даже пообещал советнику, что исправлюсь, если разрешат остаться, но никто мне не верит.
— Не могу понять почему, — заметил Брайан.
Между тучами над холмами сверкнула красноватая молния, но докатившийся раскат грома был еле слышен и подобен глухому звуку барабана.
— А как твой воздушный шар, дорогая? — поинтересовался Эйкен у Элизабет. — Действует?
— Я отвергла теорию постройки воздушного шара из подручных материалов: оболочки из выделанной рыбьей кожи, корзины из прутьев и канатов из волокон древесной коры. Я провела тренировки, используя одну из моделей современных воздушных шаров.
Элизабет извлекла из своего рюкзака пакет размером в два больших кирпича.
— Если его надуть, он достигает в высоту пятиэтажного дома, у него двойная оболочка, и он полууправляемый. К тому же шар ярко-красного цвета, как мой костюм. Я прихватила с собой источник энергии. Он позволит мне без труда надуть шар. Разумеется, надолго его не хватит, но несколько недель полетного времени он вполне обеспечит, а когда источник иссякнет, я перейду на древесный уголь. Хватило бы подручного топлива, а потом я надеюсь найти каменный уголь.
— Дорогая! — воскликнул Эйкен, — держись за меня и мои геологические карты. Не прогадаешь!
Стейн презрительно расхохотался:
— Хотел бы я знать, как ты собираешься добывать уголек? Позовешь на помощь Белоснежку и семь гномов? Ближайшее месторождение каменного угля расположено километрах в ста к северу, около Ле-Крюзо или Монсо. Но дело не только в этом. Даже если тебе удастся добраться до залежей угля, как ты собираешься его вырубать?
— Полагаю, что за неделю-другую я придумаю что-нибудь! — самоуверенно заявил Эйкен.
— Залежи угля должны быть гораздо ближе, — заметил Клод Маевский. — Все эти ваши современные карты врут, Эйкен. Они показывают слои и отложения в том виде, в каком те существуют сегодня, в XXII веке, а не такими, какими те были шесть миллионов лет назад. По всему Центральному массиву тогда были разбросаны небольшие угольные бассейны, а в Сент-Этьене находилось крупное месторождение угля. В XX веке все они были уже разработаны. Но когда вы прибудете в плиоцен, то легко найдете один из таких небольших угольных бассейнов всего лишь в нескольких километрах к югу отсюда. Советую вам поискать вулкан, и вы непременно набредете на каменный уголь.
— А я настоятельно советую вам воздержаться от организации Плиоценовой угледобывающей компании с неограниченной ответственностью, пока хорошенько не обследуете всю территорию и не познакомитесь с обстановкой, — порекомендовал Эйкену Ричард с кислой миной. — У тех, кто заправляет добычей природных ресурсов, там, в плиоцене, могут быть свои представления о том, кому и как ими распоряжаться.
— Вполне возможно, — согласился Брайан.
— Мы могли бы попытаться убедить их поделиться с нами, — улыбнулась Фелиция. — Тем или иным способом.
— Или, чтобы избежать конфликта, переселиться на необитаемые территории, — предложила сестра Анна-Мария.
— Такое решение не в стиле Фелиции, — заметил Эйкен. — Ведь она ищет забав и развлечений, а до всего остального ей нет дела. Не правда ли, крошка?
Платиновые волосы окружали головку Лендри наподобие нимба. На ней был простой хитон — на этот раз белого цвета.
— Что мне нужно, то я и ищу, и, можешь быть уверен, непременно найду. А сейчас мне нужно еще выпить. Кто-нибудь хочет пойти со мной?
И Фелиция в сопровождении Стейна и Ричарда удалилась в бар.
— Эти двое напрасно теряют время. Ничего у них не получится, — пробормотал, глядя им вслед, старый палеонтолог.
— Бедная Фелиция, — проговорила Амери. — Как иронично звучит ее имя, ведь «фелиция» по латыни означает «счастливая», а бедняга так несчастна. Ее агрессивность — не более чем средство защиты, нечто вроде хоккейных доспехов.
— А под защитной оболочкой Фелиция, по-вашему, просто изнывает от любви? — спросила Элизабет с почти закрывшимися глазами и слабой улыбкой. — Боюсь, что вы заблуждаетесь, сестра. Она нуждается в молитве, как никто другой, в этом вы совершенно правы. Но душа у нее чернее черной дыры!
— А ее глаза! Она же готова съесть ими любого заживо, — добавил Эйкен. — И вокруг нее ощущается какая-то чертовщина.
— Она не испытывает к мужчинам даже обычного здорового интереса, — произнес « задумчивости Клод Маевский. — Но что вокруг нее какая-то чертовщина, это точно! Она словно проклята.
— Клод, говорить так — цинично и жестоко! — воскликнула сестра Анна-Мария. — Вы же ничего не знаете о прошлом бедной девочки, о том, что покалечило ее душу. Вы говорите о ней так, будто она какое-то чудовище, а вся ее вина в том, что бедняжку никто и никогда не учил, как надо любить.
Анна-Мария глубоко вздохнула.
— Я не только монахиня, но и медик. Одно из моих послушаний — оказывать помощь страждущим. Не знаю, в моих ли силах помочь Фелиции, но постараюсь сделать все, что от меня зависит, чтобы облегчить ее участь.
Порыв ветра подхватил накидку Анны-Марии, но она нетерпеливо укротила свое одеяние одним движением сильной руки.
— Не засиживайтесь слишком поздно, завтра нас ждет нелегкий день.
Анна-Мария сбежала по ступеням террасы и скрылась в темноте сада.
— Сестричке приспичило помолиться на дорогу, — хихикнул Эйкен.
— Заткнись! — резко оборвал его Клод и добавил уже более спокойным тоном: — Думай, когда говоришь, парень! У нас и без тебя проблем хватает.
Клод посмотрел на небо. Тьму разрезала длинная молния. Послышались отдаленные раскаты грома.
— Гроза приближается. Мне пора спать. Хотел бы я знать, что сулит нам это предзнаменование?
Клод ушел. На террасе остались Элизабет, Эйкен и Брайан. Все смотрели вслед старому палеонтологу. Три мощных раската грома, последовавшие один за другим, придали всему происходящему некую театральность, создав почти комический эффект. Но никто из оставшихся не улыбнулся.
— Я никогда не говорила тебе, Эйкен, — решилась наконец прервать молчание Элизабет, — как мне нравится твой костюм. Ты был прав. Здесь, в «Приюте», ни у кого нет такого красивого костюма.
Эйкен принялся щелкать пальцами и выбивать ритм каблуками, изображая танцора в стиле фламенко. Отблески молний отражались на его костюме. Казалось, что тот был сшит из сверкающей золототканой парчи, хотя в действительности ткань была соткана из бисусса — выделений бисуссовой железы франконианского моллюска, застывающих в прочные нити, которыми моллюск прикрепляется к какой-нибудь опоре. Такая ткань, стоившая немалых денег, славилась по всей Галактике за красоту и прочность. На рукавах и брючинах костюма было нашито множество накладных карманов. Карманы покрывали также грудь, плечи и бедра, а самый большой карман, открывавшийся не сверху, а снизу, был на спине. Карманы были в сверкавших золотом сапогах Эйкена, на его широком поясе. Даже на золотой шляпе с полями, изящно приподнятыми особым изгибом справа, множество мелких карманов украшало ленту на тулье. И каждый карман, большой или маленький, топорщился от находившегося в нем какого-то орудия или инструмента. Эйкен Драм был чем-то вроде передвижной мастерской или лавочки хозяйственных товаров в образе золотого идола.
— Король Артур с первого же взгляда стал бы величать тебя сэром Хозяином, — сказала Элизабет, пояснив Брайану: — Эйкен планирует стать чем-то вроде янки при дворе короля Артура плиоценовой эпохи.
— Тебе, сынок, даже не понадобится солнечное затмение, как у Марка Твена, чтобы привлечь к себе внимание, — признал антрополог. — Один твой костюмчик взбудоражит всю округу. Но не слишком ли он бросается в глаза? Ведь может случиться так, что тебе придется тайком обследовать местность.
— В большом кармане на спине у меня на этот случай есть пончо-хамелеон.
Брайан рассмеялся.
— Я вижу, Мерлину не помогут его заклинания, раз у тебя есть пончо-невидимка.
Эйкен, не отрывая глаз, следил, за тем, как сиявшие вдали огни Лиона меркли и исчезали по мере того, как гроза, приближаясь, затягивала долину пеленой дождя.
— В романе Твена коннектикутскому янки приходилось все время бороться с кознями Мерлина. Современная технология против колдовства. Наука против суеверий и предрассудков Темных веков. Я не очень хорошо помню содержание книги. Я прочитал ее в возрасте примерно тринадцати лет на Дальриаде. Помню, что Твен сильно разочаровал меня. На мой вкус в романе слишком много места уделялось пространным рассуждениям и слишком мало действия. Я даже не помню, чем все кончилось. Совершенно вылетело из головы! Нужно заказать компьютеру перечитать мне Твена, когда я буду спать.
Эйкен подмигнул Брайану и Элизабет.
— Но учтите, я честолюбив! И рассчитываю в плиоцене стать кое-кем повыше сэра Хозяина!
С этими словами Эйкен удалился.
— И осталось их двое, — меланхолично заметил Брайан.
Элизабет допивала свой «Реми Мартин». Она многим напоминала Варю — такая же спокойная и интеллигентная, но все ставни всегда наглухо закрыты. От нее исходило дружелюбие, но не было и намека на секс.
— Если я правильно понимаю, то вы, Брай, не собираетесь долго оставаться с Зеленой Группой. Верно? — спросила Элизабет. — Я сужу по тому, что все остальные за эти пять дней нашли себе партнера, которому они доверяют, — все, кроме вас.
— Вы не очень ошиблись, Элизабет. Вот что значат метапсихические способности. Простите, что я спрашиваю об этом, но вы их действительно утратили?
— Не утратила, — мягко поправила Элизабет. — Метапсихические способности вполне могли сохраниться. Просто после мозговой травмы я впала в то, что у нас принято называть латентным состоянием. Мои метапсихические функции существуют, но в скрытом виде, они недоступны, замурованы в правом полушарии моего мозга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71