Я доставала из сундука рубаху и бросала ее очередной невольнице.
— Но ведь я прошла обучение рабыни для наслаждений! — возразила Инга, с презрением вертя в руках грубую, короткую невольничью тунику.
— Надевай, — отмахнулась я от нее.
— Я принадлежала к высшей касте! — с негодованием воскликнула Рена.
— Надевай! — настойчиво повторила я. С потемневшими от злости лицами Инга и Рена натянули на себя грубые рубахи.
— Из тебя получится хорошая невольница для грязных работ, — наблюдая за Ингой, не удержалась я от замечания.
Инга сжала кулаки в бессильной ярости.
— Из тебя тоже, — бросила я Рене. Та только закусила губу.
Я оглядела остальных девушек, с презрительными минами вертящих в руках туники для грязных работ.
— А ну, надевайте их быстрее! — прикрикнула я.
Девушки поспешно натянули на себя рубахи, и я повела их к Юте для прохождения дальнейшего инструктажа.
На четвертый день после появления в военном лагере Инги, Рены и прибывших с ними девушек тарнсмены Раска вернулись из очередного полета.
Лагерь охватило обычное связанное с их возвращением радостное волнение.
Я тоже вскочила на ноги, услышав возбужденные голоса.
— Заканчивай свою работу, — остановила меня Юта.
— Юта! — воскликнула я. — Ну, пожалуйста!
— Продолжай работать! — отрезала старшая невольница.
Я безропотно опустилась на землю перед гладильной доской и снова взяла в руки утюг. Рядом лежала гора выстиранных мной рано утром рабочих туник, которые мне еще предстояло погладить. Я взяла очередную тунику, положила ее на гладильную доску, установленную на двух больших плоских камнях, и придавила ее утюгом. Тунику обволокли клубы пара. Второй утюг разогревался над огнем, разведенным в медной жаровне.
Из-за бревенчатых стен кухонного барака, где мы обычно гладили белье, доносилось хлопанье крыльев опускающихся на землю тарнов и возбужденные голоса девушек, встречающих возвращающихся тарнсменов. За толстыми стенами мне не было их видно; я слышала только их радостные крики.
— Какая она красивая! — донесся до меня восхищенный возглас какой-то невольницы.
Очевидно, в лагерь привезли новую пленницу. А я даже не могла посмотреть на нее вместе со всеми. Такая несправедливость!
Я сильнее придавила утюгом разглаживаемую тунику.
Я должна оставаться здесь, на кухне, гладить эти рубахи, пока остальные девушки встречают вернувшихся воинов и рассматривают их добычу. Мне нельзя даже издали поприветствовать тарнсменов.
Интересно, а Инга тоже там? Наверное, улыбается сейчас и машет рукой Раску, нашему хозяину.
Мне было очень обидно, но я тут же напомнила себе, что ненавижу Раска из Трева и что все это мне совершенно безразлично.
Возбужденные возгласы девушек стали стихать, и я поняла, что тарнсмены сейчас спускаются с седел на землю и ведут, наверное, своих захваченных в рейде пленниц в палатку для женщин. Встречавшие воинов девушки начали снова приниматься за работу.
Я продолжала гладить рубахи.
Через четверть часа, все еще стоя склонившись над гладильной доской, я поймала себя на странном ощущении, будто за мной кто-то наблюдает. Я бросила взгляд на дверь и увидела прямо перед собой длинные стройные ноги. Словно зачарованная, я подняла глаза выше, и из груди у меня вырвался сдавленный крик.
Передо мной стояла женщина в одеянии из шкур лесных пантер. С широкого пояса женщины свисал длинный охотничий нож. Руки и шею ее унизывали простые золотые украшения.
Я уронила голову и застонала от отчаяния.
— Вы, кажется, знакомы? — раздался за спиной голос Раска.
Я отрицательно покачала головой. Нет! Нет! Я не хотела в этом признаваться.
— Подними голову, рабыня, — приказала Вьерна. Я подняла на нее испуганные глаза.
— Кто это такая? — повернулась она к Раску из Трева.
— Одна из моих невольниц, — неопределенно пожал он плечами.
Вьерна бросила на меня презрительный взгляд. Ее губы растянулись в улыбке.
— Разве ты меня не узнаешь? — язвительно поинтересовалась она.
Я покачала головой.
На ней не было ошейника. На поясе у нее висел охотничий нож. Мой хозяин, Раск из Трева, стоял рядом с Вьерной, опершись плечом о косяк двери. Она, совершенно очевидно, была теперь свободной. Судя по всему, она не была даже пленницей Раска. По тому, как держался с ней мой хозяин, я поняла, что она по неизвестной мне причине является гостьей в нашем лагере.
— Впервые мы встретились с этой красавицей на северной окраине Лауриса возле невольничьих бараков, которые арендовал ее владелец — Тарго, — говорила Вьерна, обращаясь к Раску из Трева, но громко, так, чтобы я все хорошо слышала. -Вторая наша встреча произошла на улицах Ко-ро-ба, где она, по ее собственным словам, поощряла местных невольниц наброситься на меня с палками и камнями, в то время как меня везли в железной клетке. В третий раз мы увиделись в одном из торговых фортов к югу от Ко-ро-ба, где охотники Марленуса остановились на ночлег и выставили меня в клетке среди остальной захваченной ими добычи. Вместе со второй невольницей, Ланой, эта девчонка осыпала меня оскорблениями и швырялась камнями.
Я уронила голову.
— Подними глаза, — сказала Вьерна. Я без особого удовольствия выполнила ее приказание.
— Ну так что, ты меня узнаешь? — спросила она.
— Нет! — покачала я головой.
— Ваша рабыня, оказывается, лгунья, — заметила лесная разбойница.
— Хотите, чтобы ее наказали плетьми? — спросил Раск из Трева.
— Нет, — ответила Вьерна и снова посмотрела на меня. — Она ведь всего лишь рабыня! Я опустила глаза.
— Значит, ты продолжаешь лгать и здесь? — суровым голосом поинтересовался Раск.
— Нет, хозяин, — пролепетала я.
— Я постепенно начинаю терять с тобой терпение, Эли-нор, — нахмурился мой хозяин. Я боялась поднять на него глаза.
— Я мало что понимаю в твоей работе, рабыня, но мне кажется, ты сейчас спалишь утюгом тунику, — усмехнулась Вьерна.
Я поспешно убрала оставленный мной на рубахе утюг, о котором совершенно забыла. К счастью, он еще не прожег тунику, иначе не миновать бы мне сегодня наказания.
— Позвольте мне показать вам остальную часть лагеря, — любезно предложил Вьерне Раск.
Вьерна бросила на меня насмешливый взгляд.
— Продолжай свою работу, рабыня, — сказала она.
— Да, госпожа, — пробормотала я.
Раск и Вьерна ушли, оставив меня одну. Смахивая с глаз катящиеся слезы, я снова принялась гладить невольничьи рубахи.
В тот вечер, выкроив минутку между ужином и дальнейшей работой на кухне, я осторожно пробралась к палатке для женщин.
— Ена! — шепотом позвала я старшую невольницу.
Ена показалась из-за отброшенного полога палатки, и я, будучи всего лишь самой бесправной рабыней, опустилась перед ней на колени.
— Можно мне говорить? — с мольбой в голосе попросила я.
Ена опустилась рядом со мной на землю и взяла меня за руку.
— Конечно, Эли-нор, говори, — разрешила она. — Что случилось?
Я с благодарностью посмотрела на нее.
— У нас в лагере появилась новая женщина, — сказала я. — Свободная женщина!
— Да, — подтвердила Ена. — Это Вьерна, женщина-пантера из северных лесов.
— Простите мне мое любопытство, госпожа, — взмолилась я, — но как она здесь оказалась и что делает в нашем лагере?
Ена улыбнулась.
— Пошли со мной, — сказала она.
Старшая невольница провела меня через весь лагерь к разбитой в его противоположном конце маленькой низкой палатке. У разведенного рядом с палаткой костра сидели двое крепких, величественного вида мужчин.
— Это охотники из свиты Марленуса. Я узнала их, — прошептала я.
Они мне хорошо запомнились во время торжественного шествия охотников Марленуса по улицам Ко-ро-ба и в торговом форте, расположенном на пути в Ар, где мы с Ланой осыпали оскорблениями выставленную в невольничьей клетке Вьерну.
Возлежащим у костра мужчинам прислуживали Инга с Реной, все еще одетые в свои короткие рабочие туники. Обе девушки старательно выполняли свои обязанности и, я видела, были очень взволнованы тем, что их оставили наедине с такими видными мужчинами.
Я даже поморщилась: у этих девчонок напрочь отсутствует чувство собственного достоинства!
— Это Рафф и Прон, охотники из Трева. В своих охотничьих вылазках они нередко добираются и до северных лесов, — вполголоса пояснила Ена. — По приказу Раска эти парни выдали себя за жителей Муниса — небольшого селения, находящегося под властью Ара, и подали прошение принять их в состав охотничьей команды Марленуса, заявив, что почтут для себя за большую честь охотиться вместе с самим великим убаром. Кое-кто из ближайшей свиты убара уверил Марленуса в том, что Рафф и Прон славятся своим мастерством, бесконечно преданы делу процветания славного Ара, и порекомендовал великому убару включить их в состав своей экспедиции в северные леса. — Ена усмехнулась и заговорщически мне подмигнула: — У Трева везде свои люди!
— И они помогли Вьерне бежать, — догадалась я.
— Да, вместе с ней они добрались до заранее условленного места, где дождались Раска и его воинов. Они и доставили их в наш лагерь.
— Но какое дело Раску до Вьерны?
— Вьерна хорошо известна по всему Гору как предводительница лесных разбойниц. Когда Раск узнал, что Марленус готовит поход в северные леса, чтобы под видом охоты заполучить Вьерну в свои руки, он немедленно отдал приказ Раффу и Прону войти в состав отправляющейся с убаром свиты охотников.
— Но зачем?
— Затем, чтобы, если Марленусу повезет схватить Вьерну, иметь возможность ее освободить.
— Но для чего все это? — недоумевала я.
— Поимка такой разбойницы, несомненно, возвеличила бы славу Марленуса, а ее бегство лишь еще раз подчеркнет неспособность убара удержать в руках даже то, что он уже имеет!
— Значит, ее отпустили на свободу только для того, чтобы лишить Марленуса части его добычи? Чтобы лишний раз ему досадить?
— Ну конечно! — воскликнула Ена — Ведь Трев и Ар — противники! — Глаза у нее сияли от удовольствия. Я нисколько не сомневалась в том, какой из сторон она отдает свои симпатии. — Разве это не удар по славе Марленуса, убара Ара?
— Еще какой! — согласилась я.
— А разве не достойна восхищения дерзость моего хозяина Раска, разбившего свой военный лагерь во владениях могучего Ара, под носом у Марленуса, чтобы обчищать его поля и грабить идущие в Ар караваны торговцев?!
— Да, — прошептала я.
Я действительно на мгновение почувствовала нечто вроде гордости за этих отчаянно дерзких и храбрых воинов и, прежде всего, за своего хозяина — приводившего меня в трепет Раска из Трева, но тут же вспомнила, что он с презрением относится ко всем женщинам, включая меня, и что я его ненавижу.
— А что с остальными разбойницами из банды Вьерны? — спросила я.
Меня особенно беспокоило то, что на свободе могла оказаться и та светловолосая девушка, которая во время моего похищения у Тарго вела меня за собой по ночному лесу. Я сильно ее оскорбила, швыряя в нее куски грязи и пытаясь ударить палкой. Я очень ее боялась. Если ей удалось вырваться на свободу, она могла сделать со мной что угодно!
— Остальные разбойницы остались в руках охотников Марленуса, — ответила Ена.
Я вздохнула с облегчением.
Инга тем временем наполняла вином кубок одного из охотников. Она, я видела, наклонялась к нему значительно ближе, чем это было необходимо. Губы у нее были приоткрыты, глаза сияли, а руки, державшие кувшин с вином, дрожали. Рядом на коленях стояла Рена. Она не отрывая глаз смотрела на своего обгладывающего мясо с кости охотника, готовая по малейшему знаку вскочить на ноги и исполнить все его желания.
Что за бесстыжие девчонки! У них нет никакого уважения к себе!
— Наш хозяин люто ненавидит Марленуса из Ара, — продолжала Ена.
Я понимающе кивнула.
— А ты обратила внимание на темноволосую девушку, которая иногда убирает в его шатре? — поинтересовалась она.
— Да, — ответила я.
Еще бы мне не обратить на нее внимание! Это была невероятно красивая невольница. Она, пожалуй, затмевала своей красотой даже Ену, одну из самых красивых женщин, которых мне довелось увидеть в жизни. Она была само совершенство. Ее изящная хрупкая фигурка казалась выточенной из белого мрамора рукой непревзойденного мастера, а миндалевидные зеленые глаза и струящиеся по плечам густые волнистые волосы дарили девушке неповторимую привлекательность. Она всегда была одета в алые короткие прозрачные шелка и носила на щиколотке левой ноги два браслета с колокольчиками.
— Ты знаешь, кто она такая? — спросила Ена.
— Нет, — ответила я, — А кто она?
Ена загадочно усмехнулась.
— Эли-нор! — раздался у меня за спиной окрик Юты. — А ну, немедленно в барак!
Я испуганно вскочила на ноги и, кляня вездесущую Юту на чем свет стоит, поспешила в барак, чтобы быть прикованной на ночь цепями.
Вскоре я узнала, кем была эта темноволосая красавица…
У Вьерны в лагере Раска была отдельная палатка, но когда он не отправлялся в рейд, она ужинала вместе с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62