Вызванная ядом лихорадка прошла, но землянин по-прежнему страдал; и дус, которого то неохотно принимали, то отвергали, стонал и мучился; человек же становился все более молчаливым, уходя в себя — и с этой болезнью ничего нельзя было поделать.
Оставив эту звезду, корабль снова и снова уходил в прыжок.
14
На этот раз их курс пролегал в опасной близости от планетной системы. Они уже много дней летели к желтой звезде и ее планетам, пока самая большая из планет не начала расти на расположенном в холле келов экране.
«Дом?» Ньюн впервые осмелился задать вопрос, и молчание Мелеин сохраняло надежду в его душе; потом он решил, что если бы госпожа знала правду, она бы ответила ему. Но дни шли, и беспокойство коснулось лица Мелеин; и теперь в ее брошенных на экран взглядах часто мелькал страх. Теперь изображение на экранах почти не менялось, словно планета была целью их путешествия — сначала она заполнила половину экрана, и Ньюн отчаянно надеялся, что корабль в самый последний момент изменит курс и они промчатся мимо… но потом диск на экране снова начал расти: они падали на планету.
Планета подхватила их и тянула к себе, словно вырытая яма — пылинку; этот образ неожиданно возник в голове Ньюна, когда он сидел рядом с Мелеин, глядя на экран, который госпожа установила в своих покоях, чтобы все время видеть опасность. И он, кел'ен, чувствовал собственную беспомощность, ибо все его знания касались лишь теории — но даже их сейчас было достаточно, чтобы понять, что все было не так, и Мелеин, которая, как и он, никогда не притрагивалась к рычагам управления корабля, знала немногим больше его.
Он подумал, что она, скорее всего, знает название планеты, на которую они падали; но это, похоже, не сможет остановить их падения.
И волна возмущения вздымалась в нем, ибо им предстояло погибнуть в обыкновенной катастрофе. Какое-то время он ждал, что Мелеин сотворит чудо, или что-нибудь произойдет, и они спасутся — ведь если боги на самом деле решили покончить с ними, то зачем было забираться в такую даль?
Он ждал Мелеин, но та молчала.
И в день, когда на экране остался лишь маленький кусочек тьмы, наполненной россыпями звезд, он осмелился заговорить с госпожой:
— У тебя двое кел'ейнов.
Та по-прежнему молчала.
— Спроси его, Мелеин.
Ее губы сжались.
Он узнал это упрямое выражение — ведь они были братом и сестрой. Ньюн отвернулся.
— Тогда позволь нам совершить посадку на планете, — сказал он, глядя в сторону. — Ибо я не знаю, что следует сделать, а твой разум скован.
Воцарилось долгое молчание. Никто не двигался.
— Я почти уверена, — сказала наконец Мелеин, — что эта опасность может помешать нам достичь нашей цели. Я думала об этом. Но тех, кто идет за нами, она не остановит. И мы это знаем.
Подобное предположение не оставило от его уверенности ничего. Ньюн почувствовал себя ничтожеством, ибо даже он, который был с ней рядом, думал лишь о том, как спастись.
— Я говорил об изменении курса, — сказал он. — И ты, без сомнения, не возражаешь против этого.
— Ступай, проси его, — произнесла Мелеин.
Ньюн некоторое время сидел неподвижно, думая о том, что изменения ее настроения подобны переходу и столь же тревожны; и при мысли о том, что ему сейчас придется спуститься к Дункану, его нервы содрогались, словно туго натянутые струны.
Потом он поднялся, негромко позвал своего дуса и вышел.
Сидя под экраном, который передавал изображение с локатора, Дункан терпеливо правил клинок сделанного им из обрезка стали ав-тлена; Стэн вырезал его с помощью лазера, и баланс у клинка был неважный — Ньюн считал, что ничего путного из этого у Дункана не получится, но руки и, возможно, ум землянина — какие бы темные мысли не шевелились там — были заняты. Дус лежал рядом, опустив голову между лап и следя за двигающимися руками Дункана.
— Дункан… — позвал Ньюн. Сталь по-прежнему скользила по стали. — Дункан!
Звук прекратился. Дункан поднял на него взгляд, в котором день ото дня росла мрачная суровость.
— Госпожа обеспокоена, — заговорил Ньюн, — тем что мы приближаемся к планете.
Взгляд Дункана был по-прежнему холоден.
— Хорошо, но ведь ты прекрасно можешь обойтись без меня. А если нет, то ты наверняка придумаешь что-нибудь, чтобы сделать это самому, разве не так?
— Я уважаю твой спор с нами. — Ньюн уселся на пятки, примирительно разведя руки в стороны. — Но ты, безусловно, понимаешь, что с планетой, которая притягивает нас к себе, не поспоришь. Мы погибнем, и наша смерть не принесет тебе никакого удовлетворения. Ты летишь вместе с нами, и я не хочу ссор на этом маленьком корабле, где, к тому же, есть еще и дусы. Выслушай меня, Дункан. Я терпеливо сношу твою обиду на нас. Но моему терпению придет конец, если ты станешь угрожать госпоже. А сейчас ты именно это и делаешь.
Дункан вернулся к своей работе, и сталь в его руках заскользила по стали. Ньюн из последних сил сдерживал себя, прекрасно зная, что произойдет, если он убьет ци'мри: с находящимся на грани мьюка дусом и кораблем, который того и гляди врежется в планету, спорить будет гораздо труднее. Скорее всего, ум землянина находился под воздействием больного зверя. И если рассудок дуса повредится, то же самое произойдет с разумом, содержащим знания о корабле.
Вот оно, творение Мелеин! Сжав руками колени, Ньюн попробовал подыскать слова, которые бы повлияли на человека.
— Время уходит, Дункан.
— Если ты ничего не можешь сделать сейчас, — внезапно заговорил тот, — то, достигнув дома, ты не сможешь благополучно посадить корабль. Похоже, ты никогда не собирался убить меня. Мне кажется, я нужен вам обоим, и госпожа, скорее всего, знала об этом всегда. Именно поэтому она позволила тебе испробовать свой путь. Это всего лишь способ сделать меня более удобным, чем я был, способ усыпить мою бдительность и выпытать у меня то, что ей требовалось. Я не сержусь на тебя, Ньюн. Ты верил ей. И я тоже. И она добилась своего. Но теперь я вновь понадобился ей, не так ли? — Сталь снова размеренно зазвенела по стали, и звон этот был невыносимым. — Стать таким, как вы. Стать одним из вас. Я знаю, ты пытался. Ты дал мне оружие… но ты совсем забыл о звере. Теперь тебе будет не так легко со мной справиться. Он и я… с подобным на этом корабле еще никогда не сталкивались.
— Ты во всем ошибаешься, — сказал Ньюн, оставшийся равнодушным к этим смелым мыслям. — Корабль управляется автоматически. И госпожа никогда не лгала тебе или мне. Она не может лгать.
В глазах Дункана, внезапно уставившихся на него, застыло циничное изумление; руки Стэна безвольно опустились.
— И вы рассчитываете на это? Возможно, автоматика регулов более надежна, но это земной корабль, и если есть выбор, я не доверю этой жестянке свою жизнь. Мы можем разбиться в любую секунду. Ну а для начала, ты знаешь, как включить автоматику? Госпожа, скорее всего, этого не знает. Я нужен вам, кел Ньюн. И ты говорил ей это.
Что ж, в этом была доля истины. Ньюн, чья уверенность заметно поколебалась, не смог ничего ответить. Существовали вещи, о которых Мелеин просто не могла знать все, и к ним относились оборудование, которое не было изготовлено регулами, и то, что двигало существами, которые не были детьми Народа. Но у госпожи по-прежнему оставался ее дар Предвидения, и Ньюну всей душой хотелось верить в это.
— Идем, — попросил он Дункана.
— Нет, — ответил тот и снова углубился в работу.
Ньюн сидел неподвижно, чувствуя, как в нем поднимается ужас. Сталь громче зазвенела по стали; побелевшие от напряжения пальцы сжимали металл. Дункан по-прежнему не поднимал глаз. Дус зашевелился, потянулся всем телом, застонал.
Ньюн резко поднялся и, неслышно выскользнув из холла келов, зашагал по коридорам, которые постепенно привели его к Мелеин.
— Он отказался прийти, — сказал он госпоже, не снимая вуали.
Та сидела молча, вглядываясь в экран. Ньюн устроился сбоку от нее, сорвал мэз и зейдх, и, скомкав их на коленях, опустил голову.
Мелеин по-прежнему ничего не говорила ему. Он подумал, что госпожа наконец задумалась над тем, что сделала, но было уже слишком поздно.
И к полуночи тьма исчезла с экрана. Планета надвинулась пугающими подробностями; коричневый цвет местами нарушался облачными вихрями.
Внезапно зазвучала сирена, не похожая на прежнюю, и экраны замелькали красным, и смысл этой пульсации был ужасен.
Привстав на колени, Ньюн сердито взглянул на Мелеин, чье спокойствие теперь казалось неубедительным.
— Ступай к Дункану, — сказала ему госпожа. — Попроси еще раз.
Ньюн поднялся и пошел, одев зейдх, но даже не потрудившись закрыть лицо: он шел просить врага — какой уж тут стыд!
Холл келов был наполнен мерцающим светом — это на экране сменяли друг друга тревожный красный цвет и ослепительная белизна облаков планеты; и Дункан с открытым лицом сидел перед ним. Размеренный звон стали по-прежнему нарушал тишину, словно происходящее землянина не касалось. Рядом с ним темнели туши двух дусов, которые зашевелились и отодвинулись в сторону, когда Ньюн вошел и опустился на колени перед Дунканом.
— Если ты знаешь, что нужно сделать, — проговорил Ньюн, — то сейчас самое время. Кажется, мы снижаемся слишком быстро.
Сталь в руках Дункана последний раз скользнула по лезвию; губы его сжались. Стэн на мгновение задумался, затем, отложив свою работу в сторону, вытер руки о колени и поднял глаза на планету, вырисовывающуюся на пульсирующем экране.
— Я могу попробовать ручное управление, — сказал он довольно ровным голосом.
Ньюн поднялся, подождал, пока Дункан неуклюже последует его примеру, и вместе с ним пошел по кораблю. Дусы двинулись было следом, но мри прикрикнул на них и, заперев дверь холла, повел Стэна в покои госпожи.
Мелеин встретила их в своем коридоре.
— Он попробует, — сказал Ньюн.
Мелеин открыла им рубку и, войдя следом, остановилась с мрачным видом; Дункан тем временем устроился в кресле за главным пультом управления.
Землянин больше не обращал на них внимания. Он изучал экраны и касался то одних, то других ручек управления. По единственному экрану с устойчивым изображением потек поток телеметрии. Один за другим экраны прекращали мигать, передавая красочные изображения планеты.
— Ты занят бессмысленными играми, — проговорила Мелеин.
Дункан повернул голову, посмотрел на нее и вновь отвернулся.
— Да. Я наблюдал эту планету за последние несколько дней. И кое-что меня озадачивает. Возможно, защитная автоматика корабля будет задействована лишь в непосредственной близости от планеты — и можно было бы подождать, но это расстояние почему-то оказалось гораздо меньше допустимого для того, чтобы корабль мог уйти в прыжок, и масса планеты не позволяет нам сделать этого. Вот. — Он откинул защитную крышку с контрольной панели и нажал одну-единственную кнопку. Пульт взорвался безумием огней. Изменение курса они почувствовали почти сразу же; изображения на экранах стремительно сменяли друг друга. Дункан спокойно поставил крышку на место. — Этот корабль старый, идет тяжело. Отказала система управления. Теперь она должна переориентироваться. Она выполнит маневр уклонения, а потом вернет нас на прежний курс. Я думаю, это решит проблему. Но если всему виной ошибка в курсовой ленте, то мы — покойники.
Дункан сказал это циничным тоном и медленно поднялся, по-прежнему глядя на показания локатора.
— Эта планета мертва, — пробормотал он через некоторое время. — И это довольно странно, если учесть остальные показания локатора.
— Ты ошибаешься, — неожиданно охрипшим голосом сказала Мелеин. — Взгляни-ка еще раз на свои приборы, ци'мри. Эта планета у звезды Се зовется Нхекью, а раса космических скитальцев, что живет на ней и в ее окрестностях, называется этрэн.
— Взгляни на инфракрасный спектр. Взгляни на поверхность. Никакой растительности. Никакой жизни. Это мертвая планета, госпожа, что бы там ни говорили твои записи. Это мертвая система. Космические скитальцы обязательно бы явились посмотреть, кто это вторгся на их родную планету. Но никто не появился. Ни здесь, ни там, где мы побывали прежде, не так ли? Ты не смогла бы ответить на их запрос. Ты бы ничего не смогла сделать, если бы появились их корабли. Для этого тебе понадобился бы я, а этого не произошло. Планета за планетой, снова и снова. И ничего. Как ты думаешь, почему, госпожа?
Мелеин посмотрела на него; на ее открытом лице застыли потрясение и бессильный гнев. Она не ответила, и Ньюн почувствовал, как от ее молчания по его телу побежали мурашки.
— Народ — это кочевники, — продолжал Дункан, — наемники, которые повсюду, где мы побывали, преследовали свою цель. Вы шли от звезды к звезде в поисках войны, в бою отстаивая право на службу. И вы забывали. Каждую эпоху вы закрывали за собой, словно опустевшую комнату, и запрещали Келам помнить. Но что произошло со всеми вашими прежними хозяевами, госпожа? Почему за вами остаются лишь мертвые планеты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41