большинство Защитников поплыли навстречу приближающимся хищникам. У него мелькнула мысль: а заметили ли они вообще, что это его кровь привлекла вуука? Но он тут же выбросил ее из головы. Если все получится, как задумано, ни к каким тяжелым последствиям его действия не приведут. По крайней мере именно это действие.
Если же не получится, как задумано, он, наверно, очень скоро будет мертв.
Рейми уже видел вуука, быстро приближающихся с дальней стороны клетки. Крупная стая, восемь или девять, плывут на запах его крови. Наверняка они уже заметили детей внутри клетки.
Интересно, в состоянии ли они со своими одурманенными жаждой крови мозгами осознать, что между ними и пленниками металлическая преграда, подумал он.
Их вожак, один из самых крупных в стае, по-видимому, этого не понимал. На полной скорости он врезался мордой в клетку и отскочил обратно с таким удивленным видом, какого Манта в жизни не наблюдал ни у одного вуука. Времени очухаться у него не оказалось; спустя мгновение на него сверху бросились двое Защитников.
Остальные вуука, однако, быстро сообразили, что к чему. Не обращая внимания на кровавый след, они разбились на две группы и поплыли, с обеих сторон огибая клетку. Манта понимал, что, скорее всего, они ищут источник крови, но одновременно не против подзакусить тем, кто попадется на пути. Остальные Защитники последовали за ними, держась на расстоянии, но готовые в любой момент приблизиться, если возникнет необходимость.
Манта следил за теми и за другими. По счастью, все дети, за исключением пойманных в клетку, сейчас находились далеко отсюда, здесь остались лишь Защитники да несколько Производительниц, взволнованно наблюдавших за происходящим.
Плюс, конечно, сам Манта. К этому моменту нанесенные пиками раны на животе уже наверняка зажили, но на коже осталась засохшая кровь. Если она начнет отшелушиваться, это притянет хищников прямо к нему.
А их так много, что у него останется совсем мало пространства для маневра. Да к тому же Защитники вряд ли кинутся к нему на помощь.
Сейчас кривизна клетки уже скрыла от него главарей обеих групп вуука. Значит, на протяжении тех нескольких секунд, которые понадобятся им, чтобы обогнуть клетку, Манта будет вне зоны их видимости.
Это означало, что пришло время уходить. Оттолкнувшись от прутьев, он расправил плавательные пузыри и начал медленно всплывать, не удаляясь от клетки. «Вуука привлекают кровь и движение», – в первый день его жизни объяснил Советник Латранесто. Манте оставалось лишь надеяться, что ни тем ни другим способом он не привлечет их внимания.
Обе группы хищников вынырнули из-за клетки с разных сторон и устремились прямо к нему.
Спокойно, приказал себе Манта, борясь с желанием забить плавниками по воздуху и поскорее уплыть, пока у него есть хоть какое-то преимущество.
Вожак правой группы вуука неистово заработал хвостовыми плавниками и рванулся вперед, почувствовав, что источник крови где-то совсем рядом. Он широко раскрыл пасть и…
…с триумфальным ревом вцепился острыми зубами в тот участок сетки, к которому совсем недавно прижимался Манта.
И где осталось пятно ярко-желтой крови джанска.
Лайдоф окаменела в своем кресле, тыча пальцем в дисплей.
– Что?.. Что за черт? Что они делают? Помогают джанска?
– Разве что неумышленно, – ответил Фарадей. – Они набросились на то место, где остались следы крови Рейми, вот и все. Вы, наверно, подзабыли исторический полет Чиппавы и Фарадея?
Она свирепо уставилась на него.
– О чем это вы?
Фарадей перевел взгляд на дисплей; в сознании вспыхнули воспоминания давно минувших дней. Вот к первому вуука присоединились и остальные, с безумной яростью терзая металлическую сетку.
– Я говорю о своем полете в глубины атмосферы Юпитера, – сказал Фарадей. – Не помните? Проплывая мимо, Малыш джанска – теперь он уже Советник Латранесто, – налетел на связующий линь, удерживающий «Скайдайвер». На металле остались следы его крови, и спустя несколько мгновений вуука благополучно перегрыз линь. Очень быстро, надо сказать. – Он сделал жест в сторону дисплея. – Похоже, у этой стаи много хлопот с вашей клеткой не будет.
– Ну уж нет! – рявкнула Лайдоф. – Мистер Бочвиц, приведите «Омегу» в движение, в любом направлении.
– Прием подтверждаю, арбитр, – произнес голос из громкоговорителя.
Лайдоф присвистнула сквозь зубы.
– Значит, вуука могут грызть металл, – язвительно сказала она. – Прекрасно. Посмотрим, могут ли они одновременно плыть.
Сработало! Облака над головой, на самом деле сработало!
Очень медленно работая плавниками, Манта начал переворачиваться в положение головой вниз. Вуука все еще совсем рядом, никак нельзя привлечь их внимание. И все же риск не удержал его от того, чтобы взглянуть, как мощные челюсти грызут металл.
Это было впечатляющее и даже устрашающее зрелище. Вуука кидались на клетку, точно охваченные всепоглощающим массовым безумием.
И что еще более удивительно, их энтузиазм ничуть не ослабевал. По плану Манты они должны были оторвать от клетки пару кусков, осознать свою ошибку и покинуть поле боя, оставив сетку в таком состоянии, что Защитникам не составило бы труда пробиться внутрь.
На деле события разворачивались иначе. Пусть жажда крови совсем затуманила им мозги, все равно, не могли же они не чувствовать, что рвут не кожу, не мышцы, не тело джанска? Или могли?
Или дело гораздо сложнее? Может, металл для них вкуснее, чем плоть джанска?
Странно, но возможно и так. Манте припомнилось одно из занятий с Макколлам по физиологии джанска, в котором шла речь о составе их крови. Саму беседу он помнил смутно, но вроде бы там упоминалось о высоком содержании металла в крови джанска, в несколько раз выше, чем у людей, и с большим разнообразием типов металла. Может, на самом деле вуука знали, что делали, и получали удовольствие от своей теперешней трапезы.
Манта внутренне улыбнулся, не без жестокости. Это все равно, решил он, что одним ударом хвоста убить двух сивра. Джанска не только освободят своих пленников, но получат оружие против людей, если те вздумают повторить с ними тот же фокус.
В таком клубке яростно мечущихся тел толком разглядеть что-либо было трудно, но он знал, что вуука должны вот-вот прогрызть сетку. Здесь решающе важен был точный расчет времени: это поистине была бы победа «со слезами на глазах» – если бы хищники прорвались в клетку и сожрали детей, ради освобождения которых Манта и затеял это опасное дело.
Защитники, похоже, рассуждали точно так же. Собравшись на некотором расстоянии от обезумевших вуука, они негромко переговаривались между собой и неуверенно подергивались взад-вперед, дожидаясь момента, когда имеет смысл двинуться в атаку.
Или, может быть, ждали, когда Манта с позиции, обеспечивающей ему лучший обзор, подаст им сигнал. Поводя плавниками, чтобы удержаться на месте, он сосредоточил свое внимание на сетке. Если бы вуука занимались только ею до тех пор, пока дыра станет достаточно большой, чтобы Производительницы смогли выскользнуть наружу…
И вдруг над головой раздался шум, от которого сердце Манты заледенело. Заработали пропеллеры зонда.
Пропеллеры, способные перемещать клетку со скоростью, выходящей за пределы возможностей джанска. Значит, и за пределы возможностей вуука тоже?
Наплевав на риск, он изогнулся, посмотрел вверх и увидел, как внутри своих кожухов огромные пропеллеры набирают обороты.
Нет, мысленно молил Манта, глядя на двигатели и силясь придумать способ остановить их.
Потому что как только зонд и клетка придут в движение, их уже не остановишь. Они уйдут от любого преследования, хоть джанска, хоть вуука, и в конце концов ветер сдует с клетки все следы крови Манты. А когда сооружение наконец остановится, поблизости не окажется никого, кто будет знать, как проделать придуманный Мантой трюк.
Люди победят. Они получат звездолет, которого так страстно желают, или будут продолжать захватывать детей джанска и в результате все равно добьются своего.
Сейчас зонд и клетка начали тяжело покачиваться на ветру. Манта поплыл вверх, в поисках слабого места отчаянно обшаривая взглядом слегка изогнутую поверхность. Но не обнаруживая его.
Если только…
Его взгляд задержался на сетчатом щите, прикрывающем всасывающие отверстия турбовинтовых двигателей. Здесь сетка была заметно тоньше, чем та, из которой состояла клетка. Сможет ли джанска, на полной скорости врезавшись в эту сетку, протаранить ее и оказаться в зоне вращения самих пропеллеров?
От этой мысли по спине пробежал озноб ужаса. Перед внутренним взором Манты возникла картина: он врезается в лопасти пропеллера, и они рвут ему кожу, мышцы, ломают кости; это будет похуже, чем оказаться атакованным целой стаей сивра.
Но, по крайней мере, все произойдет быстро. И значит, уже недолго его будет преследовать образ сломленной, обесчещенной Драсни.
Зонд пришел в движение. Манта увеличил скорость, огибая сооружение, чтобы оказаться перед ближайшим всасывающим отверстием. Он заслуживает смерти. И теперь она по крайней мере будет не напрасной.
Может, таким Драсни и запомнит его. Может, она даже сможет его простить.
Хотя вряд ли.
Глава 19
Двигатели «Омеги» наращивали обороты, и их вой наполнил Зону Контакта.
– А как же ваш ультиматум? – спросил Фарадей.
От огорчения у него все скрутило внутри. Если зонд сейчас покинет это место, все усилия джанска – не говоря уж о Рейми – пойдут прахом. И безумие продолжится.
– В каком смысле вас это интересует? – спросила Лайдоф. – Лидеры знают, что нам нужно.
– Но они не будут знать, куда доставить ответ, – возразил Фарадей.
Уголком глаза он заметил, как в нижней части дисплея засветились инерционные датчики. «Омега» пришла в движение.
Впрочем, основное внимание Фарадея было сосредоточено на изображении, поступающем с зонда-шпиона. Выглядевший словно мелкая рыбешка по сравнению с огромной клеткой, Рейми быстро поднялся вдоль нее и устремился к двигателям зонда. И плыл он с редкостной для себя целеустремленностью, отметил Фарадей.
Не требовалось особой сообразительности, чтобы догадаться о его планах. Он хотел каким-то образом помешать тому, чтобы заложников увезли отсюда.
И Фарадей мог представить себе лишь один-единственный способ сделать это.
Не надо, мысленно умолял он, обращаясь к изображению на экране. То, что Рейми задумал, будет стоить ему жизни, но не помешает «Омеге» улететь прочь. Конечно, с одним двигателем скорость зонда уменьшится, но все равно будет достаточно велика, чтобы уйти от преследования джанска. Несомненно, Рейми должен был понимать это. Может, на него так подействовала атака вуука, что он утратил способность рассуждать здраво?
Не исключено. «Омега» набирала скорость, и Рейми вместе с ней.
Лайдоф тоже заметила это.
– Что он делает? – пробормотала она.
– Пытается остановить зонд, – ответил Фарадей, от всей души надеясь, что ошибается.
Но нет. Рейми уже миновал антенны связи, и при том ускорении, с которым двигалась «Омега», ему не успеть добраться до носовых антенн. А никакого другого выступающего наружу оборудования Фарадей не видел!
Оставались только пропеллеры.
– Он подбирается к двигателям, – со смесью недоверия и возмущения в голосе внезапно произнесла Лайдоф. – Он может как-то повредить их, полковник?
– Только причинив вред и себе, – с горечью ответил Фарадей, заметив уголком глаза, что Миллиган застучал по клавишам управления датчиками внешнего обзора. – Но если он не собирается умирать за свой народ и если сможет проломиться через передний защитный экран…
– Проклятье! – взорвалась Лайдоф. – Мистер Бочвиц… Поднимайте «Омегу» на полной скорости. Немедленно.
– Но, арбитр… – откликнулся Бочвиц. – Двигатели положено разгонять постепенно.
– Я сказала, немедленно! – прервала его Лайдоф. – Включайте на полную мощность!
– Но… Исполняю, арбитр. Идем на полной мощности. – Интенсивность и высота тона работающих двигателей внезапно резко повысились…
А затем, к изумлению Фарадея, так же внезапно рев полностью смолк.
Лайдоф буквально выскочила из своего кресла.
– Бочвиц! – завопила она. – Бездарь прокля… – Она проглотила окончание ругательства. – Включить двигатели снова! Сейчас же!
– Я пытаюсь, – испуганно ответил Бочвиц. – Они не реагируют. Ни один.
– Он предупреждал вас, что двигатели следует разогревать постепенно, – напомнил ей Фарадей. – Они, видимо, перегрелись, и система безопасности остановила их.
– Дерьмо! Мистер Бочвиц?
– Никакой реакции, – напряженно отвечал тот. – Полковник Фарадей прав… Приборы показывают, что сработала система безопасности.
– Тогда отключите ее. – Лайдоф прошагала к пустому креслу Макколлам и уставилась на диагностические дисплеи. – Отключите все, что можно.
– Да, мэм, но сначала нужно выяснить, в чем проблема, – объяснил ей Бочвиц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54