Я кивал, соглашался, притворяясь, будто знаю, о чем он вообще говорит, хотя у меня едва ли было об этом хоть самое смутное понятие. Программная документация? Дружественность к пользователю? Не те это были термины, которые я хорошо освоил или хотя бы был с ними знаком. Попадались фразы, которые я когда-то слышал, но тут же старался как следует забыть. Это был чужой язык, никак не мой.
- Есть у вас на данном этапе вопросы? - спросил Бэнкс.
Я покачал головой.
- Ну и хорошо.
Но уж тут было как угодно, только не хорошо. Он говорил, я слушал, но... как бы это описать? Атмосфера, что ли, была неуютная? Контакта между нами не было? Мы были разными людьми? Все это правда, но все это не передает моих ощущений тогда, в офисе. Потому что сидя там и глядя друг на друга, мы оба понимали, что мы друг друга не любим, и это никогда не изменится. Бывает такая мгновенная антипатия между людьми, которым никогда не поладить, невысказанное соглашение, признанное обеими сторонами, и это сейчас и происходило. Разговор оставался вежливым и официальным, но параллельно с ним шло что-то еще, и создаваемые при этом между нами отношения были куда как далеки от дружбы.
Если бы нам обоим было по десять и были мы в школе на игровой площадке, Тед Бэнкс был бы одним из тех хулиганов, что всегда рвались меня поколотить.
- Вашим непосредственным начальником будет Рон Стюарт, - говорил Бэнкс. - Рон - координатор межофисных процедур и документации фазы два, и вы будете подчиняться непосредственно ему.
Будто по уговору, в дверь постучали.
- Войдите! - крикнул Бэнкс.
Дверь открылась, и в офис вошел Рон Стюарт.
Я невзлюбил его с первого взгляда. Почему - не знаю. Ни одной разумной причины не было. Я вообще не знал этого человека и никак не мог о нем судить, но первое впечатление было у меня сильным, очень сильным, и никак не благоприятным.
Стюарт уверенно вошел в комнату. Был он высоким и красивым, одет в безупречный серый костюм, белую рубашку и красный галстук. Вошел решительным шагом, с улыбкой протянул мне руку, и было что-то в его манере, в том, как надменно он шел и нес себя, что тут же произвело на меня противоположный задуманному эффект. Но я натянул на лицо улыбку, встал, пожал ему руку и поздоровался в ответ.
- Рад, что вы на нашем корабле, - сказал он. Голос его звучал сухо, кратко, по-деловому. Пожатие руки сильное и твердое. Слишком твердое.
“Рад, что вы на нашем корабле”. Он еще не успел открыть рот, как я уже знал, что это он и скажет. Что будет использовать спортивные метафоры, приветствовать меня “на борту корабля”, что будет рад видеть меня “в команде”.
Я вежливо кивнул.
- Надеюсь, мы с вами сработаемся, Джонс. Из того, что я слышал, получается, что вы - ценное приобретение для “ОИ”.
Из того, что он слышал? Я смотрел, как Стюарт садился. А что он мог слышать.
- Я рассказывал Джонсу о нашей работе в целом, - сказал Бэнкс. - Может быть, вы расскажете ему чуть подробнее об межофисных процедурах и документации фазы два?
Стюарт начал говорить, произнося явно уже заученный треп. Я слушал, где надо - кивал, но трудно было сосредоточиться на том, что он говорит. Тон его был невыносимо снисходительным, будто он объяснял простые вещи отсталому ребенку, и, хотя я не позволил этому отразиться у себя на лице, тон его меня раздражал, как звук гвоздя по стеклу.
Наконец Стюарт встал.
- Пошли, - сказал он. - Проведу вас по нашему отделу.
- О'кей, - отозвался я.
Мы спустились на лифте на четвертый этаж, прошли через кроличьи садки модульных рабочих станций, где сидели программисты фазы два. Он представил меня каждому: Эмери Филипс, Дэйв де Мотта, Стейси Керрин, Дэн Сран, Ким Томас, Гэри Ямагучи, Алберт Коннор и Пэм Грин. Почти все они казались народом симпатичным, но так углубились в работу, что это трудно даже передать. Только Стейси - низкорослая блондинка с видом исключительно умелого работника - подняла голову, когда меня представили. Она посмотрела мне в глаза, коротко кивнула, пожала мне руку и снова отвернулась. Остальные только коротко кивали головой или махали рукой в знак приветствия.
- У программистов очень напряженная работа, которая требует полной концентрации, - сказал Стюарт. - Не принимайте на свой счет, если они не слишком разговорчивы.
- Не буду, - пообещал я.
- Когда вы будете заниматься документацией систем, вам придется работать с ними в тесном контакте. Тогда вы увидите, что они совсем не так антисоциальны, как кажутся на первый взгляд.
Мы вышли из зоны программистов и миновали ряд комнат со стеклянными стенами, где велось тестирование и прочая вспомогательная деятельность. Он представил меня Хоуп Уильямс, секретарше отдела, и Лоис и Вирджинии - двум женщинам из стенографии, с которыми мы делили третий этаж.
Пришло время отправляться в мой офис. Мой офис.
В моем представлении слово “офис” вызывало образ просторного помещения. Плюшевые ковры, деревянные панели и дубовый стол. Окно с красивым видом. Книжные полки. Что-то вроде того, что было у Бэнкса. Вместо этого меня провели в тесную и узкую клетушку, чуть больше, чем чулан при входе у моих родителей. Там стояли два стола - уродливые металлические бегемоты, занимавшие почти все место и стоявшие друг к другу почти впритык, так, что между ними можно было только протиснуться. Оба стола были обращены лицом к пустой стене - белой перегородке, разделенной на несколько сегментов соединительными металлическими полосами, идущими от потолка к полу. За столами стоял ряд серых металлических ящиков для папок.
За ближайшим к двери столом сидел старик с венчиком седых волос, маленькими жесткими глазками и воинственным взглядом мелкого клерка на грани пенсии. Когда я вошел в офис, он уставился на меня в упор.
Это была его территория, я был нарушителем границ, и он хотел, чтобы я это знал.
Все надежды, которые у меня были на интересную работу в приятной рабочей обстановке, умерли окончательно и навсегда. Я заставил себя кивнуть и улыбнуться человеку, которого Стюарт представил мне просто как Дерека.
- Привет, - сухо сказал Дерек. Его лицо было воплощением тупого невежества: приплюснутый нос, небольшой рот с выступающей нижней губой, крохотные глаза, полные нетерпимости. Это лицо выражало полное отсутствие терпимости к этническим группам, другим поколениям, противоположному полу. Он протянул руку навстречу моей и пожал ее, но по выражению лица его было ясно, что слишком я соплив еще, чтобы принимать меня всерьез. Ладонь у него была холодная и липкая, и он тут же сел обратно и заскреб ручкой по какой-то бумаге, притворяясь, что не видит меня в упор.
- Что ж, вам примерно час на обустройство. Дерек вам тут покажет, что и как, правда, Дерек?
Старик поднял глаза и кивнул без энтузиазма.
- Посмотрите свой стол, сохраните, что вам будет нужно, выбросьте все остальное. После перерыва, может быть, я к вам загляну и начнем разговор о вашем первом задании.
Как и у Бэнкса, в его речи было несколько уровней. На поверхности шли стандартные ни к чему не обязывающие слова, но было в его изложении подводное течение, которое довело до моего сведения, что не быть мне членом “команды”, как бы я ни старался.
- Загляну позже, - повторил Стюарт, снова крепко пожал мне руку и исчез.
Я протиснулся мимо стола Дерека в тесный и вдруг тихий офис и пробрался к своему столу. Неуклюже сел на предоставленный мне древний вращающийся стул.
Все было не так, как я ожидал. Где-то в подсознании я полагал, что это будет как в фильме “Как преуспеть в бизнесе, не особенно стараясь”. Я его видел по телевизору, когда был маленьким, и пусть я никогда не думал о карьере в бизнесе, этот фильм представил мне корпоративный мир в сильно приукрашенном виде и создал у меня представление, которого не поколебали более суровые и реалистичные фильмы - их я без труда стер из своей памяти.
Но чистые стилизованные офисы и комнаты для совещаний, где распевал Роберт Морс, были куда как не похожи на тесные клаустрофобные клетки, в одной из которых я теперь оказался.
Я открывал ящики стола, но что выбрасывать - не понимал. Слишком мало я знал о своей работе, чтобы решить, что мне нужно, а что нет.
Я посмотрел на Дерека. Он улыбнулся мне, но недостаточно быстро, чтобы стереть неприятное выражение, которое было у него на лице до того.
- Новая работа, - сказал он, покачивая головой, будто разделяя со мной этот опыт.
- Ага, - ответил я, не зная, что еще можно сказать.
Я посмотрел на свой стол. Металлические коробки входящих и исходящих были обе заполнены, а рядом с ними лежала подборка книг: “Тезаурус” Роджета, “Новый университетский словарь” Уэбстера, “Творческое написание технических инструкций”, “Словарь компьютерной терминологии”.
Технические инструкции? Компьютерная терминология? Я уже чувствовал себя самозванцем, хотя еще официально работу не начал. Я же ничего об этом не знаю!
Я еще не знал точно, в чем мои обязанности. Лиза дала мне должностную инструкцию на одну страничку, но там все было так же неясно и расплывчато, как и в той, что дали мне на интервью. Общая идея того, что от меня требуется, у меня была, но какие конкретные задания я должен выполнять, точные требования к моей должности мне никто не сообщил, и я был растерян. Я хотел было спросить об этом у Дерека - в конце концов он должен был показать мне, “что и как”, - но, когда я посмотрел в его сторону, он подчеркнуто внимательно и сосредоточенно разглядывал лежащий перед ним напечатанный лист, и я понял, что со мной говорить он не хочет.
Следуя его примеру, я вынул пачку бумаг из коробки входящих и начал разбирать их по одной. Я понятия не имел, на что смотрю, но это, кажется, не имело значения. Дерек ничего мне не говорил, и я продолжал просматривать страницу за страницей, притворяясь, будто знаю, что делаю.
Примерно через час телефон на моем столе дважды прогудел, хотя мне казалось, что прошло уже пять часов.
- Это мистер Стюарт, - произнес Дерек свои первые слова после загадочных “Новая работа”. - Нажмите звездочку и семь.
Я снял трубку, нажал кнопку со звездочкой и потом с семеркой.
- Да?
- Нет. - Голос Стюарта звучал напористо и недовольно. - Когда вы отвечаете на звонок, вы говорите: “Межофисные процедуры и документация фазы два. У телефона Боб Джонс”.
- Извините, - ответил я. - Мне этого не сказали.
- Теперь вам сказали. Я бы не хотел еще когда-нибудь услышать от вас по телефону неверный ответ.
- Извините, - повторил я.
- Может быть, я забыл вам сообщить, - сказал Стюарт, - но вам полагаются в день два пятнадцатиминутных перерыва и час на ленч. Перерывы можно делать в десять утром и в три часа днем. Ленч с двенадцати до часу. Перерывы можно проводить на рабочем месте либо в комнате отдыха четвертого этажа. На ленч вы можете выходить из здания и отправляться куда угодно, лишь бы вы в час уже были на рабочем месте.
- О'кей, - сказал я. - Спасибо.
Трубка щелкнула мне в ухо, и я в страхе посмотрел вниз. Я вертел в пальцах телефонный провод и, подумал я, мог случайно разорвать соединение. Но я увидел, что моя рука достаточно далеко от аппарата, и тогда я сообразил, что Стюарт просто повесил трубку без предупреждения.
Я положил трубку на место и поднял глаза на Дерека:
- Где тут комната отдыха?
- В конце коридора направо, - ответил он, не отрываясь от бумаг.
Комната отдыха оказалась не больше гостиной в нашей квартире. У стены стоял холодильник и автомат с прохладительными напитками, у другой стены - потрепанный диван, посреди комнаты - два разных обеденных стола. В комнате пахло старыми дамами, лежалым бельем и назойливыми духами. Под этим угадывался более слабый фон застоявшегося запаха - то ли завтраки из холодильника, то ли человеческое тело.
Вокруг ближайшего стола сидели три старухи, одетые в слишком яркие цветастые блузки и брючные костюмы, которые были в моде тридцать лет назад. Одна из них, с волосами, окрашенными существенно сильнее, чем следовало бы, поклевывала печенье, глядя в пространство; две другие потягивали кофе, лениво перелистывая изрядно засаленный номер “Редбука”. Все они молчали. Когда я вошел в комнату, они еле обернулись на звук шагов.
За каким чертом я сюда притащился? Вдруг я пожалел, что не оставил за собой подработку у “Зирса” для страховки. Тогда я мог бы плюнуть на эту работу. Мы оба подрабатывали и жили бедно, но как-то перебивались, и знал бы я, как оно выйдет, я бы послал это место подальше и ждал бы другого.
Но теперь я был в ловушке, пока не смогу найти что-нибудь взамен.
Я поклялся про себя начать снова рассылать резюме, как только смогу.
“Кока” стоила пятьдесят центов. У меня с собой было три четвертака, и я бросил два из них в автомат и нажал кнопку. Выкатилась банка шаста-колы. “Шаста”? На автомате красовалась эмблема кока-колы.
Не следует удивляться.
Когда я вернулся, Стюарт сидел на моем стуле. Он повернулся вместе со стулом ко мне, когда я вошел.
- Где вы были? - спросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48