Должно скоро кончиться.
Нет. Открыв глаза, Джек увидел, что колени у нее подгибаются, а бугая это не останавливает.
Одной рукой поддерживает обмякшее тело, другой продолжает методично лупить.
Он зарычал сквозь зубы. Хотел лишь получить подтверждение рассказу Шаффера, а уж потом заняться милым добряком Гасом вне дома. Возможно, на темной автомобильной стоянке, когда у заказчика будет несокрушимое алиби. На такую сцену не рассчитывал, хотя все время помнил о подобной возможности.
Понятно, в такой ситуации разумнее всего уйти. Впрочем, Джек хорошо себя знал — не получится. Поэтому явился подготовленным.
Быстро шмыгнул через двор, схватил спрятанную в кустах по периметру спортивную сумку. Подходя к дому с дальней стороны, вытащил нейлоновый чулок, пару резиновых хирургических перчаток. Натянул первый на голову, а последние на руки. Потом достал специальный автоматический пистолет 45-го калибра, кусачки для проволоки, большую отвертку. Пистолет сунул за пояс, перерезал кусачками телефонный провод, поддел отверткой шпингалет на окне гостиной.
Оказавшись в полутемной комнате, огляделся, присматриваясь, что тут можно разбить. Первым на глаза попался набор каминных инструментов рядом с топкой. Он пнул стойку. Звон и грохот разнеслись по всему дому.
— Что там за чертовщина? — долетел с кухни голос Гаса.
Когда хозяин прибежал и щелкнул выключателем, Джек ждал у окна, почти улыбнувшись при виде потрясенной физиономии.
— Полегче, старик, — предупредил он, поднимая и демонстрируя пустые руки. Зная, что страха на лице не видно под нейлоновой маской, постарался изобразить испуганный тон. — Ошибочка вышла.
— Ты кто такой, черт побери? — рявкнул Гас, наклонился, схватил кочергу из рассыпавшегося набора. — Что в моем доме делаешь?
— Слушай, приятель, я просто не знал, что кто-то будет дома. Давай все позабудем.
Гас ткнул кочергой в спортивную сумку:
— Чего там? Что украл?
— Ничего, старик. Я же только пришел. И уже ухожу.
— О господи! — глухо охнула Сейл.
Она стояла на пороге гостиной, прислонившись к стене, согнувшись от адской боли в почках, зажав рот обеими руками.
— Звони в полицию, Сейл. Предупреди только, чтоб не спешили. Хочу до их приезда урок преподать слизняку.
Она захромала обратно на кухню, Гас сбросил перчатку и полотенце, замахнулся кочергой, держа обеими руками. Глаза горят от предвкушения. В напряженной жестокой ухмылке все сказано: колотить жену очень приятно, но с ней больше ничего не сделаешь. И вот в его власти воришка. Можно безнаказанно напрочь выбить потроха. Фактически, даже станешь героем. Он смотрел на голову Джека, как Бейб Рут на высоко поданный мяч.
Неужели Шаффер действительно думает, будто несколько сеансов у психиатра превратят садиста в любящего мужа? Как бы не так. Скорей рак на горе свистнет.
Гас сделал к нему два быстрых шага, махнул кочергой без каких-либо признаков жалости.
Джек нырнул, кочерга просвистела над головой. Можно было в как следует рубануть в открывшийся бок, но еще не все готово.
— Эй, приятель! Охолони! Можно поговорить.
— Нет, нельзя. — Гас опять размахнулся, на сей раз пониже.
Он отскочил назад, удержавшись от пинка в побагровевшую физиономию.
— Ты чего задумал? Убить меня?
— Да!
В третий раз Гас нанес вертикальный удар со всего размаха. Джека давно уж не было на месте.
Противник оскалил зубы, зашипел. Глаза обезумели от злости и огорчения. Пора его еще немножечко разогреть.
Джек усмехнулся под нейлоном:
— Бьешь прямо как киска лапкой, старик.
Тот с утробным ревом замахал кочергой, как косой.
Джек пригнулся при первом замахе, схватил кочергу, с удовлетворительным хрустом заехал кулаком прямо в морду. Гас вскрикнул, выпустил кочергу, попятился, жмурясь от боли, держась за нос. Кровь просочилась сквозь пальцы.
Безотказный прием. Расквашенный нос отлично уравнивает шансы при стычке с самым крупным соперником.
Сейл снова приплелась к порогу, почти истерически взвизгнула:
— Телефон не работает!
— Не беспокойтесь, леди, — успокоил ее Джек. — Я никому не хотел причинять зло. Вас не трону. А вот этот вот тип — дело другое. Он меня только что собирался убить.
Бросил кочергу, шагнул к Гасу, в ужасе выпучившему глаза, закрывшемуся от него окровавленной рукой, схватил за запястье, вывернул, заломил руку за спину, припечатал к стене, принялся обрабатывать почки голыми руками, гадая, хватит ли у быка мозгов понять связь между происходившим недавно на кухне и происходящим сейчас в гостиной.
Не сдерживался, лупил со всего маху страдальчески вопившего подонка.
Ну как, крутой мужик? Нравится?
Колотил, пока не почувствовал, что злость утихает. Уже приготовился отпустить его и перейти к исполнению второго пункта плана, как сзади что-то шевельнулось.
Оглянувшись, мельком увидел Сейл, замахнувшуюся кочергой, целясь в голову, сделал бросок, но поздно. Комната взорвалась яркими огнями и погрузилась в серую тьму.
Минуту пробыв в темноте, Джек очнулся на полу с жуткой болью в животе. Приглядевшись, заметил над собой Гаса, который изготовился ко второму пинку, и откатился в угол. При этом что-то тяжелое выпало на пол.
— Господи, у него пистолет! — крикнула Сейл.
К тому моменту он успел подняться на четвереньки, бросился к выпавшему 45-му калибру, но Гас опередил, схватил с пола, не дав дотянуться.
Сделал шаг назад, послал пулю в патронник, прицелился в лоб.
— Стой на месте, ублюдок! Пальцем не шевели!
Он снова сел на пол в угол, глядя на здоровяка.
— Вот так! — ухмыльнулся Гас окровавленным ртом. — Вот так вот!
— Я тебе помогла, правда, Гас? — напомнила Сейл, по-прежнему держа кочергу, сгибаясь от боли. Этот удар ей дорого стоил. — Избавила тебя от него. Спасла, правда?
— Заткнись, Сейл.
— Да он же тебя бил. Я его остановила...
— Заткнись, говорю!
У нее дрогнули губы.
— Думала... ты обрадуешься.
— Чему радоваться? Если бы ты не взбесила меня нынче вечером, я бы его сразу заметил, как только вернулся. Он меня не застал бы врасплох. — Гас ткнул пальцем в разбитый нос. — Во всем ты виновата, Сейл.
Она сгорбилась, тупо уставившись в пол.
Джек не знал, что о ней думать. Избавил ее от жестоких мужниных тумаков, а она пришла гаду на помощь. Причем совершила геройский поступок. Хотя храбрая маленькая драчунья, замахнувшаяся кочергой, очень далека от покорного, забитого существа, стоявшего сейчас посреди комнаты.
Ничего не понять.
Именно поэтому он взял за правило никогда не улаживать семейных дел. В дальнейшем никаких исключений.
— Пойду к Феррисам, — пробормотала Сейл.
— Зачем?
— В полицию позвоню.
— Обожди минутку.
— Почему?
Взглянув на Гаса, Джек заметил, что тот попеременно посматривает на него и на свою жену.
— Потому что я думаю, вот почему.
— Угу, — бросил Джек, — чую, дымком попахивает.
— Эй! — Гас шагнул к нему, занеся револьвер, словно хотел ударить рукояткой. — Еще одно слово...
— Ты же не собираешься близко ко мне подходить, правда? — тихо проговорил он.
Тот на шаг отступил.
— Надо вызвать полицию! — повторила Сейл, поставив кочергу у камина подальше от Джека.
— Никуда не пойдешь, — сказал муж. — Встань туда.
Она покорно подошла к нему.
— Не сюда. — Он схватил ее за плечо, толкнул к Джеку. — Вон туда!
Вскрикнув от боли в спине, она заковыляла вперед.
— Гас! Что ты делаешь?
Джек решил сыграть роль до конца, схватил Сейл за плечи, развернул как можно осторожнее. Слабо сопротивляясь, она оказалась между ним и Гасом.
Бугай расхохотался.
— Лучше что-нибудь другое придумай, приятель. Костлявая курица тебя от сорок пятого не прикроет.
— Гас!
— Заткнись! Боже, меня тошнит от твоего голоса! Тошнит от твоей рожи, черт побери... вообще от тебя!
Джек чувствовал, как худенькие плечи вздрагивают от этих слов точно так же, как от кулачных ударов. Может быть, от кулаков не так больно.
— Н-но... ты же меня любишь...
— Шутишь? — ухмыльнулся он. — Я тебя ненавижу, Сейл. В одной с тобой комнате просто на стенку лезть хочется. Как по-твоему, почему я при каждой возможности дерьмо из тебя выколачиваю? Меня только это удерживает от убийства!
— Ты всегда говоришь...
— Что тебя очень сильно люблю? — подхватил он с нарочитой виноватой, пристыженной миной. — Не понимаю, что на меня нашло, а на самом деле сердцем и душой обожаю? — Он снова оскалился и прорычал: — И ты веришь! Боже мой, жалкая дура, каждый раз веришь!
— Зачем? — всхлипнула Сейл. — Зачем?..
— Хочешь спросить, зачем в игры играть? Почему тебя не вышвырнуть, не найти настоящую женщину, у которой есть сиськи, которая детей рожать может? Ответ очень простой: из-за твоего братца. Он пристроил меня к Горланду, он крупнейший клиент фирмы. Если я с тобой расплююсь, позаботится, чтобы вылетел, чернила на свидетельстве о разводе не успеют просохнуть. Слишком много лет отдано этой работе, чтоб лишиться ее ради такого куска дерьма, как ты.
Сейл дрожала в руках Джека.
Он взглянул на Гаса:
— Ну, ты молодец.
— Конечно, молодец. У меня пистолет. Хочу сказать тебе за это спасибо, парень, кто бы ты ни был. Потому что он сейчас решит все проблемы.
— Что? Мой револьвер?
Джек хотел посоветовать Гасу поскорее воспользоваться оружием, но тому приспичило поговорить. Слова копошились личинками на сгнившем трупе.
— Угу. У меня целая куча страховок на имя моей драгоценной жены. Давно уж покупаю с молитвой о несчастном случае. Не такой дурак, чтоб подстроить смертельный исход, хорошо помню историю с Маршаллом в Джерси, хотя думаю, черт побери, кругом столько автомобильных аварий, что денежные вклады в старушку Сейл лучше всякой лотереи.
— Ох, Гас, — в полном отчаянии всхлипнула она.
Голова повисла, ткнулась в грудь подбородком, Сейл упала бы, если в Джек не держал. Знал, что это убивает ее, но пусть слышит. Может, послужит тревожным звонком и заставит опомниться.
— Ох, Гас, — передразнил ее муж. — Представь, сколько дождливых ночей я надеялся, когда ты задерживалась в компании за картами? Как молился — действительно молился, — чтоб тебя занесло на дороге, ты врезалась в столб, чтоб какой-нибудь грузовик проскочил бы на красный и сбил... Можешь себе представить? Нет. Каждый раз спокойно доезжала при всей своей беспечности, и я чуть не плакал от горя. По-настоящему хотелось свернуть костлявую шею.
— Может, хватит? — вставил Джек.
— Пожалуй, — вздохнул Гас. — По крайней мере, страховки даром не пропадут. Сегодня я буду в выигрыше.
— Что? — Сейл подняла голову.
— То самое. Ворвался вооруженный грабитель. Мне удалось в борьбе отобрать пистолет, выстрелить, но он успел прикрыться тобой. Первая пуля попала тебе прямо в сердце. В бешеной ярости я расстрелял обойму ему в голову. Какая трагедия. — Он поднял оружие, целясь ей в грудь. — Прощай, дорогая, любимая жена.
Металлический щелчок курка был едва слышен сквозь ее испуганный крик.
Крик резко оборвался, Сейл вместе с Гасом уставилась на револьвер.
— Чего-то не вышло, — заметил Джек. — Старик, мне это жутко не нравится. — Он ткнул пальцем: — Потяни вон ту штучку, перезаряди.
Гас на секунду вылупил на него глаза, передернул затвор. Выскочила стреляная гильза.
— Давай теперь, — велел Джек. — Пульни в нее еще разок, извините за выражение.
Гас с растерянным видом снова прицелился, было заметно, что дуло подрагивает. Сейл только моргнула при следующей осечке.
— Ох, господи боже мой, — насмешливо протянул Джек. — Думаешь, покупаешь хорошие боеприпасы, а кто-то тебя облапошивает! Нынче никому нельзя верить.
Гас быстро вновь дернул затвор, вновь нажал на спусковой крючок. Джек позволил сделать еще две осечки, потом оставил Сейл и направился к нему.
Тот лихорадочно выстрелил прямо в лицо. Очередной пустой щелчок. Гас начал пятиться, видя улыбку Джека.
— Это мой игрушечный пистолет, Гас. Фактически настоящий «марк-IV», а пули пустоголовые, точно так же, как парни, которых я на него ловлю.
Он брал с собой это оружие, желая проверить, кто до чего действительно может дойти. В подходящей ситуации худшее выходило наружу.
Наклонился, подобрал гильзы, протянул одну Гасу, объясняя:
— Пуля настоящая, а пороху нет. Старое правило: никогда близко не подпускай ослиную задницу к заряженному оружию.
Гас замахнулся, целясь в голову. Джек поймал его за запястье, вывернул, выхватил револьвер, нанес сильный удар, раскроивший висок. Гас попытался бежать, но он по-прежнему держал его за руку, снова ударил, на сей раз в затылок, свалил на колени, со всего размаха долбанул по макушке. Гас замер, рухнул лицом на пол.
Прошло всего несколько секунд. Он оглянулся в поисках Сейл. Дважды она его врасплох не застанет. Оказалось, волноваться нечего. Она стояла на том самом месте, где он ее оставил, в углу, из-под закрытых век текли слезы. Несчастная женщина.
Больше всего на свете хотелось убраться из этого сумасшедшего дома. И так тут слишком задержался, но надо навсегда покончить с делом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42