Для себя он нашел ответ, хотя и не тот, который рассчитывал найти.
Глава 16
Маг подумал было, не слетать ли ему в Аалан, но тут же отклонил эту мысль. В отсутствие творцов привычный мир выглядел слишком нежилым и пустынным. Кроме того, здесь оставался человек, которому Маг обещал вернуться, а даже короткое путешествие по тонким мирам занимало целую человеческую жизнь.
Но главное – ему не хотелось улетать отсюда. Несмотря на все свои горечи и недостатки, этот мир манил его и притягивал, словно однажды принятое зелье. В этой короткой, нелепой, порой невыносимо жестокой человеческой жизни была какая-то странная привлекательность. В ней был сладостно-терпкий привкус хрупкости и мимолетности, будоражащий чувства Мага. Прежняя жизнь казалась ему невыносимо пресной и однообразной по сравнению с этой – может быть, до сих пор она тянулась слишком благополучно? Но теперь у него появилась возможность прожить иную жизнь, по иным правилам.
И по дорогам людского мира зашагал высокий белокурый парень. На его пути сменялись дни и ночи, мелькали города и поселки, леса и реки, встречные и попутчики. Не изменяя принятым правилам, он не позволял себе никаких поблажек, во всем оставаясь таким же, как и другие бродяги: голодал, терпел жару и холод, людскую злобу и неприязнь, радовался случайной улыбке, протянутому куску и теплому ночлегу, предоставленному сострадательной хозяйкой. Его глаза восторженно прикасались к щедрой красоте природы, скользили по лугам и небу, изучали россыпи человеческих жилищ, каждое из которых многое говорило о своих жильцах.
Чаще он ночевал под открытым небом, реже в гостиницах или на постоялых дворах – этих вечных приютах людей дороги. По вечерам он сидел в трактирах за миской какого-нибудь мерзкого варева и кружкой не менее мерзкого пойла, и его внимательный взгляд останавливался на лицах собиравшихся здесь людей. За каждым лицом стояла целая судьба, раскрывающаяся навстречу его взгляду. Путешествующий торговец среднего достатка – хищник обывателей и добыча разбойников, ремесленник, спускающий заработанные медяки ради короткого удовольствия забыться, осторожный крестьянин, едущий к родне или на городской рынок. Здесь же искали заработка доступные девицы, крутилось мелкое жулье и мошенники, а иногда попадался и преступник покрупнее, наводивший на других страх своим тяжелым, недобрым присутствием. В придорожных ночлежках сходились обе эти категории человеческого общества – путь людей дороги лежал через людей дна.
Маг не замечал, как летят дни и месяцы, месяцы и годы. Заскучав в одной стране, он переносился в другую и продолжал бродяжничать – это было наилучшим способом увидеть мир людей изнутри. Наконец дорожные впечатления утратили для него новизну, он ощутил некоторую повторяемость событий. Пора было вспомнить о заброшенных делах.
Он оставил плотное тело и понесся над миром, размышляя, чем бы теперь заняться. Вдруг его внимание привлекла какая-то возня на промежуточном плане. Подлетев поближе, он увидел, что в драке сцепились двое. Одним из дерущихся был Лабу, возглавлявший местную группу Сил, другим – невиданное прежде человекоподобное существо с когтистыми лапами, клыкастой, рогатой головой и кожистыми крыльями за спиной. Правда, крылья служили скорее для украшения, чем для полета, потому что уродливое создание перемещалось в пространстве, не шевеля ими. И очень ловко перемещалось.
Нескольких мгновений хватило, чтобы понять, что перевес не на стороне Лабу. Оба противника сражались голыми руками, но у Лабу не было таких роскошных клыков и когтей. Маг потянул Ариндаль с плеч, но побоялся зацепить своего. Вместо этого он кинулся на крылатую тварь сзади и оглушил ее кулаком по голове.
Тварь выпустила Лабу из когтей. Маг взмахнул плащом и разрезал ее на мелкие куски, а затем подлетел к руководителю местных Сил. Тот морщился от боли, держась за прокушенное плечо.
– Привет, светоносный, – криво улыбнулся он Магу. – Ты подоспел очень вовремя.
– Что там у тебя? – Маг отстранил его руку. – Я – не Хриза, конечно, но кое-что могу. – Рана Лабу стала закрываться под его умелыми пальцами.
– Спасибо, – поблагодарил тот. – Уже легче.
– Откуда здесь взялась эта тварь? – поинтересовался между делом Маг. – Почему она напала на тебя?
– Это я напал на него, – признался Лабу. – Я вышел за ним на охоту, но не ожидал, что он окажется так силен.
– Он? – переспросил Маг. – Ты знаешь, кто это?
– Еще бы не знать, – раздраженно фыркнул Лабу. – Это бог.
– Бог? – Маг взглянул на него в изумлении, думая, что тот шутит.
– Но в нем же нет божественной искры! – Он уже успел подумать, что это очередное творение кого-то из любителей тартарских боев, и приготовился устроить хулигану взбучку.
Однако Лабу смотрел на него серьезно.
– Правильно, это – не творец, но все-таки это – бог, – сказал он. – Бог, созданный людьми.
– Это чудовище – бог? – снова усомнился Маг.
– Люди называют его богом, – пояснил Лабу. – Как нас.
– Ты утверждаешь, что они сами создали его?
– А что тут такого? – Лабу махнул рукой на ближайший рой грязеедов. – Создают же они вот это!
Маг восстановил в памяти внешний вид и поведение крылатой твари.
– Он выглядит как продукт осознанного творчества, – сказал он, жалея про себя, что поспешил уничтожить это существо вместо того, чтобы изучить его, – а грязеедов люди создают бессознательно.
Лабу снисходительно усмехнулся его словам:
– Прогресс не стоит на месте, светоносный, и люди понемногу совершенствуются в творчестве. Это уже не первый бог, от которого мне приходится избавлять этот мир.
– Но как они создают богов? – спросил Маг, выпуская из рук его плечо.
– Ясно как. – Лабу повращал рукой, проверяя, как она действует. – Все в порядке, спасибо. – Он восстановил разодранную одежду и расправил по плечам плащ. – Люди их мыслят. Они придумывают некую сущность, задают ей внешний вид и черты характера, а затем признают ее главенствующей над ними и начинают приносить ей жертвы и одолевать просьбами. Разве ты этого не знал, светоносный?
– Нет, – качнул головой Маг.
– Чем же ты тогда здесь занимаешься? – ехидно поинтересовался Лабу. – Всем, кто постоянно работает с людьми, это прекрасно известно.
– Я все больше по особым делам, – не стал вдаваться в подробности Маг.
– Тогда займись этими самодельными богами, – посоветовал ему Лабу. – Их, наверное, было бы не меньше, чем нас, если бы мы своевременно не уничтожали их. Это дело давно заслуживает статуса «особого». И кстати, об уничтожении – раз уж ты здесь, не поможешь ли прикончить еще одного? Он обитает неподалеку, на острове.
– Тоже бог? – уточнил Маг. – Куда лететь?
– Демон, – ответил Лабу, озираясь в поисках направления. – Туда, кажется.
Он полетел вдоль тянущегося внизу морского берега, Маг – за ним.
– А чем демон отличается от бога? – спросил он в спину Лабу.
– Ничем, – оглянулся тот. – Хотя люди как-то различают их.
– Откуда же ты знаешь, что это демон?
– Так они его называют, – ответил Лабу. – По сути он точно такой же, как и этот бог, но люди любят делить все надвое, – пустился он в объяснения. – Для любого явления они устанавливают шкалу и ставят на ней точку отсчета. Все, что оказалось по разные стороны этой точки, считается противоположным друг другу.
Магу были известны особенности человеческого мышления, но его заинтересовали рассуждения Лабу.
– А точка отсчета имеет постоянное положение? – спросил он.
– Разумеется, нет, – отозвался тот. – У каждого человека она меняется несколько раз на дню, не говоря уже о значительных сдвигах, происходящих со сменой поколений. Не знаю, как только им удается пользоваться ею!
– Подобная система оценки может существовать именно потому, что она относительна, – заметил Маг, – иначе ей было бы невозможно пользоваться.
– Пожалуй. – Магу показалось, что в голосе Лабу промелькнуло тайное смущение: – Знаешь, эти демоны обычно дерутся гораздо круче богов.
Они летели вдоль побережья, пока впереди не показался голый скалистый остров, отделенный узким проливом от основного берега.
– Сюда, – сказал через плечо Лабу. – Демон живет здесь.
– Ну и местечко! – Маг окинул взглядом нагромождение обгаженных птичьими колониями скал. – Неужели ему нравится здесь жить?
– Человеческие творения не выбирают, где жить, – сообщил его спутник. – Они живут там, где их помещают люди. Раз местные жители уверены, что на этом острове живет свирепый демон – там он и живет. Поведение этих созданий не выходит за пределы людского воображения. Какими их придумали люди, такими они и будут.
– А каким люди придумали этого демона? – Маг заподозрил, что вопрос будет уместным.
– Как бы это сказать… – замялся Лабу.
– Как есть, так и говори, – подбодрил его Маг, рассудив, что перед началом драки не помешало бы узнать, с кем дерешься.
– У местных жителей слишком богатое воображение, – со вздохом сказал Лабу, – а на этом демоне оно у них окончательно разгулялось. В итоге получилось такое чудовище, что не только люди, но и творцы обходят остров стороной. Кое-кто из людей поклоняется этой твари, они создали на острове капище и приносят на нем человеческие жертвы. Сам понимаешь, как это ее усиливает.
– Понимаю, – отозвался Маг. – Идет постоянное подкрепление демона энергией мысли. – Он сосредоточился на промежуточном плане острова, разыскивая демона, но того пока не было видно.
– И эта мысль направлена не на улучшение его нрава, – подтвердил его подозрения Лабу. – Каждое следующее поколение поклонников, воображая этого демона, словно бы стремится превзойти предыдущее.
– Люди сами могли бы его уничтожить, – заметил Маг. – Нужно только, чтобы все они дружно и искренне подумали, что его не существует. А так – даже если мы его прикончим, в скором времени они создадут его снова.
– Может быть, тогда он получится у них посмирнее, – выразил надежду Лабу.
Они перелетели узкий пролив и оказались над островом. Его береговые скалы отвесно обрывались вниз, только в одном месте виднелась небольшая бухта, где можно было причалить к берегу. От края воды в глубь острова вела тропинка, заканчивавшаяся на ровной площадке перед пещерой. Посреди площадки был выложен каменный круг с огромным плоским валуном в центре.
– Это – капище, а демон там, в пещере. Он выходит оттуда только в плохую погоду, – сказал Лабу, спускаясь на площадку.
– Почему?
– Так придумали люди. Он топит лодки, которые не успели вернуться с промысла.
Они остановились на краю каменного круга и заглянули издали в пещеру. В темном отверстии не было заметно ни малейших признаков чьего-либо присутствия.
– Демон там?
– Там.
– Нужно как-то выманить его оттуда. – Маг взглянул на Лабу, но тот не проявил никакого желания подойти поближе к пещере. Парень заметно робел, но Маг не осуждал его – могущество Сил было несравнимо с могуществом Властей.
– Может быть, вызвать непогоду? – предложил Лабу. – Тогда он сам вылезет.
– Обойдется. – Маг понял, что в этом бою он будет основной военной силой.
Он шагнул ко входу в пещеру и заглянул внутрь. Его высшее зрение устремилось вглубь по неровному, извилистому коридору, пока не наткнулось на широкую, медленно вздымавшуюся и опускавшуюся глыбу живого промежуточного вещества. Демон спал.
Маг разглядел его шиповатые плечи, мощную спину, на которой бугрились мышцы, красно-бурую чешую, длинный и гибкий хвост с острием на конце. Сейчас этот хвост был свернут в кольцо и лежал поверх тела. Морды не было видно – она была прикрыта корявыми лапами, из-под которых торчали длинные уши и рога. Это было могучее существо с прочной кожей и когтистыми конечностями, но Маг надеялся, что оно не настолько могучее, чтобы противостоять огненной струе Ариндаля.
Лучше всего было бы сжечь его спящим. Маг сформировал из плазмы плаща огненный шар и запустил в пещеру. Хотя огонь был создан на промежуточном плане – человеческий глаз не мог бы увидеть ни Мага, ни демона, ни катящейся по коридору огненной лавины – эхо призрачной битвы отразилось и на плотном веществе, заставив каменную крошку осыпаться со стен и потолка пещеры. Шар докатился до демона и взорвался, наполнив его обиталище огнем. Каменная основа острова задрожала, с окрестных скал снялись тучи птиц.
– Надеюсь, этого будет достаточно, – сказал Маг, наблюдая за огненным вихрем, охватившим демона. – Мало что может устоять перед таким огнем, – обернулся он к Лабу, – даже кошмары…
К несчастью, тут же выяснилось, что демон относился именно к этой незначительной категории. Огонь не уничтожил, а только разбудил его. Не успел Маг договорить последнюю фразу, как из пещеры выкатился огромный, пахнущий паленым, шипящий от злости ком.
Оба творца отскочили на дальний конец площадки. Ком развернулся в чешуйчатое красно-бурое чудовище с острейшими зубами и кинжаловидными когтями на всех четырех конечностях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Глава 16
Маг подумал было, не слетать ли ему в Аалан, но тут же отклонил эту мысль. В отсутствие творцов привычный мир выглядел слишком нежилым и пустынным. Кроме того, здесь оставался человек, которому Маг обещал вернуться, а даже короткое путешествие по тонким мирам занимало целую человеческую жизнь.
Но главное – ему не хотелось улетать отсюда. Несмотря на все свои горечи и недостатки, этот мир манил его и притягивал, словно однажды принятое зелье. В этой короткой, нелепой, порой невыносимо жестокой человеческой жизни была какая-то странная привлекательность. В ней был сладостно-терпкий привкус хрупкости и мимолетности, будоражащий чувства Мага. Прежняя жизнь казалась ему невыносимо пресной и однообразной по сравнению с этой – может быть, до сих пор она тянулась слишком благополучно? Но теперь у него появилась возможность прожить иную жизнь, по иным правилам.
И по дорогам людского мира зашагал высокий белокурый парень. На его пути сменялись дни и ночи, мелькали города и поселки, леса и реки, встречные и попутчики. Не изменяя принятым правилам, он не позволял себе никаких поблажек, во всем оставаясь таким же, как и другие бродяги: голодал, терпел жару и холод, людскую злобу и неприязнь, радовался случайной улыбке, протянутому куску и теплому ночлегу, предоставленному сострадательной хозяйкой. Его глаза восторженно прикасались к щедрой красоте природы, скользили по лугам и небу, изучали россыпи человеческих жилищ, каждое из которых многое говорило о своих жильцах.
Чаще он ночевал под открытым небом, реже в гостиницах или на постоялых дворах – этих вечных приютах людей дороги. По вечерам он сидел в трактирах за миской какого-нибудь мерзкого варева и кружкой не менее мерзкого пойла, и его внимательный взгляд останавливался на лицах собиравшихся здесь людей. За каждым лицом стояла целая судьба, раскрывающаяся навстречу его взгляду. Путешествующий торговец среднего достатка – хищник обывателей и добыча разбойников, ремесленник, спускающий заработанные медяки ради короткого удовольствия забыться, осторожный крестьянин, едущий к родне или на городской рынок. Здесь же искали заработка доступные девицы, крутилось мелкое жулье и мошенники, а иногда попадался и преступник покрупнее, наводивший на других страх своим тяжелым, недобрым присутствием. В придорожных ночлежках сходились обе эти категории человеческого общества – путь людей дороги лежал через людей дна.
Маг не замечал, как летят дни и месяцы, месяцы и годы. Заскучав в одной стране, он переносился в другую и продолжал бродяжничать – это было наилучшим способом увидеть мир людей изнутри. Наконец дорожные впечатления утратили для него новизну, он ощутил некоторую повторяемость событий. Пора было вспомнить о заброшенных делах.
Он оставил плотное тело и понесся над миром, размышляя, чем бы теперь заняться. Вдруг его внимание привлекла какая-то возня на промежуточном плане. Подлетев поближе, он увидел, что в драке сцепились двое. Одним из дерущихся был Лабу, возглавлявший местную группу Сил, другим – невиданное прежде человекоподобное существо с когтистыми лапами, клыкастой, рогатой головой и кожистыми крыльями за спиной. Правда, крылья служили скорее для украшения, чем для полета, потому что уродливое создание перемещалось в пространстве, не шевеля ими. И очень ловко перемещалось.
Нескольких мгновений хватило, чтобы понять, что перевес не на стороне Лабу. Оба противника сражались голыми руками, но у Лабу не было таких роскошных клыков и когтей. Маг потянул Ариндаль с плеч, но побоялся зацепить своего. Вместо этого он кинулся на крылатую тварь сзади и оглушил ее кулаком по голове.
Тварь выпустила Лабу из когтей. Маг взмахнул плащом и разрезал ее на мелкие куски, а затем подлетел к руководителю местных Сил. Тот морщился от боли, держась за прокушенное плечо.
– Привет, светоносный, – криво улыбнулся он Магу. – Ты подоспел очень вовремя.
– Что там у тебя? – Маг отстранил его руку. – Я – не Хриза, конечно, но кое-что могу. – Рана Лабу стала закрываться под его умелыми пальцами.
– Спасибо, – поблагодарил тот. – Уже легче.
– Откуда здесь взялась эта тварь? – поинтересовался между делом Маг. – Почему она напала на тебя?
– Это я напал на него, – признался Лабу. – Я вышел за ним на охоту, но не ожидал, что он окажется так силен.
– Он? – переспросил Маг. – Ты знаешь, кто это?
– Еще бы не знать, – раздраженно фыркнул Лабу. – Это бог.
– Бог? – Маг взглянул на него в изумлении, думая, что тот шутит.
– Но в нем же нет божественной искры! – Он уже успел подумать, что это очередное творение кого-то из любителей тартарских боев, и приготовился устроить хулигану взбучку.
Однако Лабу смотрел на него серьезно.
– Правильно, это – не творец, но все-таки это – бог, – сказал он. – Бог, созданный людьми.
– Это чудовище – бог? – снова усомнился Маг.
– Люди называют его богом, – пояснил Лабу. – Как нас.
– Ты утверждаешь, что они сами создали его?
– А что тут такого? – Лабу махнул рукой на ближайший рой грязеедов. – Создают же они вот это!
Маг восстановил в памяти внешний вид и поведение крылатой твари.
– Он выглядит как продукт осознанного творчества, – сказал он, жалея про себя, что поспешил уничтожить это существо вместо того, чтобы изучить его, – а грязеедов люди создают бессознательно.
Лабу снисходительно усмехнулся его словам:
– Прогресс не стоит на месте, светоносный, и люди понемногу совершенствуются в творчестве. Это уже не первый бог, от которого мне приходится избавлять этот мир.
– Но как они создают богов? – спросил Маг, выпуская из рук его плечо.
– Ясно как. – Лабу повращал рукой, проверяя, как она действует. – Все в порядке, спасибо. – Он восстановил разодранную одежду и расправил по плечам плащ. – Люди их мыслят. Они придумывают некую сущность, задают ей внешний вид и черты характера, а затем признают ее главенствующей над ними и начинают приносить ей жертвы и одолевать просьбами. Разве ты этого не знал, светоносный?
– Нет, – качнул головой Маг.
– Чем же ты тогда здесь занимаешься? – ехидно поинтересовался Лабу. – Всем, кто постоянно работает с людьми, это прекрасно известно.
– Я все больше по особым делам, – не стал вдаваться в подробности Маг.
– Тогда займись этими самодельными богами, – посоветовал ему Лабу. – Их, наверное, было бы не меньше, чем нас, если бы мы своевременно не уничтожали их. Это дело давно заслуживает статуса «особого». И кстати, об уничтожении – раз уж ты здесь, не поможешь ли прикончить еще одного? Он обитает неподалеку, на острове.
– Тоже бог? – уточнил Маг. – Куда лететь?
– Демон, – ответил Лабу, озираясь в поисках направления. – Туда, кажется.
Он полетел вдоль тянущегося внизу морского берега, Маг – за ним.
– А чем демон отличается от бога? – спросил он в спину Лабу.
– Ничем, – оглянулся тот. – Хотя люди как-то различают их.
– Откуда же ты знаешь, что это демон?
– Так они его называют, – ответил Лабу. – По сути он точно такой же, как и этот бог, но люди любят делить все надвое, – пустился он в объяснения. – Для любого явления они устанавливают шкалу и ставят на ней точку отсчета. Все, что оказалось по разные стороны этой точки, считается противоположным друг другу.
Магу были известны особенности человеческого мышления, но его заинтересовали рассуждения Лабу.
– А точка отсчета имеет постоянное положение? – спросил он.
– Разумеется, нет, – отозвался тот. – У каждого человека она меняется несколько раз на дню, не говоря уже о значительных сдвигах, происходящих со сменой поколений. Не знаю, как только им удается пользоваться ею!
– Подобная система оценки может существовать именно потому, что она относительна, – заметил Маг, – иначе ей было бы невозможно пользоваться.
– Пожалуй. – Магу показалось, что в голосе Лабу промелькнуло тайное смущение: – Знаешь, эти демоны обычно дерутся гораздо круче богов.
Они летели вдоль побережья, пока впереди не показался голый скалистый остров, отделенный узким проливом от основного берега.
– Сюда, – сказал через плечо Лабу. – Демон живет здесь.
– Ну и местечко! – Маг окинул взглядом нагромождение обгаженных птичьими колониями скал. – Неужели ему нравится здесь жить?
– Человеческие творения не выбирают, где жить, – сообщил его спутник. – Они живут там, где их помещают люди. Раз местные жители уверены, что на этом острове живет свирепый демон – там он и живет. Поведение этих созданий не выходит за пределы людского воображения. Какими их придумали люди, такими они и будут.
– А каким люди придумали этого демона? – Маг заподозрил, что вопрос будет уместным.
– Как бы это сказать… – замялся Лабу.
– Как есть, так и говори, – подбодрил его Маг, рассудив, что перед началом драки не помешало бы узнать, с кем дерешься.
– У местных жителей слишком богатое воображение, – со вздохом сказал Лабу, – а на этом демоне оно у них окончательно разгулялось. В итоге получилось такое чудовище, что не только люди, но и творцы обходят остров стороной. Кое-кто из людей поклоняется этой твари, они создали на острове капище и приносят на нем человеческие жертвы. Сам понимаешь, как это ее усиливает.
– Понимаю, – отозвался Маг. – Идет постоянное подкрепление демона энергией мысли. – Он сосредоточился на промежуточном плане острова, разыскивая демона, но того пока не было видно.
– И эта мысль направлена не на улучшение его нрава, – подтвердил его подозрения Лабу. – Каждое следующее поколение поклонников, воображая этого демона, словно бы стремится превзойти предыдущее.
– Люди сами могли бы его уничтожить, – заметил Маг. – Нужно только, чтобы все они дружно и искренне подумали, что его не существует. А так – даже если мы его прикончим, в скором времени они создадут его снова.
– Может быть, тогда он получится у них посмирнее, – выразил надежду Лабу.
Они перелетели узкий пролив и оказались над островом. Его береговые скалы отвесно обрывались вниз, только в одном месте виднелась небольшая бухта, где можно было причалить к берегу. От края воды в глубь острова вела тропинка, заканчивавшаяся на ровной площадке перед пещерой. Посреди площадки был выложен каменный круг с огромным плоским валуном в центре.
– Это – капище, а демон там, в пещере. Он выходит оттуда только в плохую погоду, – сказал Лабу, спускаясь на площадку.
– Почему?
– Так придумали люди. Он топит лодки, которые не успели вернуться с промысла.
Они остановились на краю каменного круга и заглянули издали в пещеру. В темном отверстии не было заметно ни малейших признаков чьего-либо присутствия.
– Демон там?
– Там.
– Нужно как-то выманить его оттуда. – Маг взглянул на Лабу, но тот не проявил никакого желания подойти поближе к пещере. Парень заметно робел, но Маг не осуждал его – могущество Сил было несравнимо с могуществом Властей.
– Может быть, вызвать непогоду? – предложил Лабу. – Тогда он сам вылезет.
– Обойдется. – Маг понял, что в этом бою он будет основной военной силой.
Он шагнул ко входу в пещеру и заглянул внутрь. Его высшее зрение устремилось вглубь по неровному, извилистому коридору, пока не наткнулось на широкую, медленно вздымавшуюся и опускавшуюся глыбу живого промежуточного вещества. Демон спал.
Маг разглядел его шиповатые плечи, мощную спину, на которой бугрились мышцы, красно-бурую чешую, длинный и гибкий хвост с острием на конце. Сейчас этот хвост был свернут в кольцо и лежал поверх тела. Морды не было видно – она была прикрыта корявыми лапами, из-под которых торчали длинные уши и рога. Это было могучее существо с прочной кожей и когтистыми конечностями, но Маг надеялся, что оно не настолько могучее, чтобы противостоять огненной струе Ариндаля.
Лучше всего было бы сжечь его спящим. Маг сформировал из плазмы плаща огненный шар и запустил в пещеру. Хотя огонь был создан на промежуточном плане – человеческий глаз не мог бы увидеть ни Мага, ни демона, ни катящейся по коридору огненной лавины – эхо призрачной битвы отразилось и на плотном веществе, заставив каменную крошку осыпаться со стен и потолка пещеры. Шар докатился до демона и взорвался, наполнив его обиталище огнем. Каменная основа острова задрожала, с окрестных скал снялись тучи птиц.
– Надеюсь, этого будет достаточно, – сказал Маг, наблюдая за огненным вихрем, охватившим демона. – Мало что может устоять перед таким огнем, – обернулся он к Лабу, – даже кошмары…
К несчастью, тут же выяснилось, что демон относился именно к этой незначительной категории. Огонь не уничтожил, а только разбудил его. Не успел Маг договорить последнюю фразу, как из пещеры выкатился огромный, пахнущий паленым, шипящий от злости ком.
Оба творца отскочили на дальний конец площадки. Ком развернулся в чешуйчатое красно-бурое чудовище с острейшими зубами и кинжаловидными когтями на всех четырех конечностях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58