Я выжил. Не попался кракам. А следовательно, у меня опять был шанс.
Я сдернул нео-очки. Глаза от пламенеющего пожара нестерпимо болели. Потом резко, за один раз, выдернул торчавшую из бедра стрелу. Скрипнув зубами от боли, несколько секунд постоял, придерживая рану рукой. Дождавшись прекращения кровотечения, убрал руку и сложил автомат и нео-очки в сумку. Еще раз оглянулся и, не заметив ничего подозрительного, быстро пошел по той самой дорожке, по которой уехали Майя и Володя.
«Такое ощущение, что краки и тогда, в первый раз, и сейчас точно знали мое местонахождение, – думал я, пробираясь по тропинке, свернувшей с дороги. – Словно я у них постоянно на крючке. Уж нет ли на мне „жучка“? Вполне может быть. Иначе чем объяснить такую осведомленность этих тварей о моих передвижениях? Но где же он может быть? Где-то на теле, под кожей? Вряд ли. Я бы это сразу почувствовал. В одежде? Тоже нет. В бумажнике! Точно, в бумажнике!»
Я вышел из леса, по которому петляла тропинка, и остановился на обочине дороги. Вытащил из внутреннего кармана куртки бумажник. Сунув деньги с паспортом в карман, руками разорвал кожу бумажника. Темная шоколадка иглопередатчика лежала на моей ладони. Вот и разгадка головоломки. Я, размахнувшись, забросил «жучок» в Кузов проезжавшего мимо грузовика, наполненного снегом. «Ищите теперь меня, дорогие краки, где-нибудь на свалке за городом», – подумал я и махнул проезжавшей в этот момент мимо легковой машине.
Машина, к моему большому удивлению, остановилась и, сдав задним ходом, подкатила ко мне. Старенькая, вся замызганная, непонятного цвета «тройка». Водитель опустил стекло и коротко спросил:
– Куда?
– Командир, подбрось на проспект Строителей, – попросил я.
– Ну, знаешь! Это будет тебе дорого стоить. Бензин нынче знаешь почем?
– Столько хватит? – спросил я, доставая купюру.
– За глаза! – обрадовался водитель. – Залезай.
Водитель «тройки» оказался разговорчивым малым. Всю дорогу он потчевал меня разными историями. Я полудремал, сидя на заднем сиденье, и почти не слушал. Последние события совсем меня вымотали. Не знаю, долго ли я еще смогу продержаться. А ведь это только начало. Лишь прелюдия ко всей истории. Так, разминоч-ка. За мной пока еще по-настоящему никто и не охотился. Где-то засели монахи всемогущего ордена Света со своими бредовыми идеями. Они еще себя проявят. Это точно. Можно не сомневаться. Да и краки до конца себя еще не исчерпали. Пока что они осторожничают. Не лезут на рожон. Нападают все больше исподтишка, в темных, безлюдных местах. Побаиваются пока еще теров. Но это ненадолго. Скоро их терпение лопнет, и они пойдут в открытую. А тогда и до захвата планеты Земля недалеко. Точнее, этого города. Вся планета кракам ни к чему. Им нужен лишь Леон Джаггер. В этом случае остается надеяться лишь на господа бога и мощность теровских про-тогенераторов. Да и тех, в тектотанках, не стоит сбрасывать со счетов. Тектотанки имеют на вооружении лишь цивилизации военного альянса Федерации. Кстати, Даран состоит в этом альянсе. Уж не оттуда ли ветер дует? Может, Совет Федерации узнал про тапогенный элемент, заинтересовался Леоном Джаггером? Тогда мне точно крышка. Тогда и на Даране мне не спастись. Пожалуй, уж лучше на Земле оставаться под надежной защитой теров. Кстати, о терах. А эти-то что молчат? Или им не нужен божественный ключ?
Что-то не похоже на них – отказываться от такого лакомого куска. Я думаю, эти тоже не упустят своего шанса и вступят в игру. Тогда за жизнь Леона Джаггера я бы не дал и ломаного гроша. Вообще бы ничего не дал.
«…Смотрю, и нет его. Только что был, могу поклясться, и уже нет, – вывел меня из задумчивости голос водителя. – Представляешь, парень, мое состояние. Я же только хотел у него попросить ключ на семнадцать, а этот мужик прямо у меня на глазах испарился. Да вот как раз недалеко от того места, где я тебя подобрал. Кто бы рассказал – не поверил. А своим глазам разве не поверишь? Остановился, вылезаю из машины, без задней мысли подхожу к этому мужику, хотел еще сигаретку у него стрельнуть. Ты, кстати, не куришь? Нет? В общем, подкатываю к нему и только рот открыл, а он, бац, и испарился. Мамой клянусь».
– Да, – подтвердил я. – Много еще загадочного в нашей жизни.
А сам подумал: «Краки-то, похоже, совсем распоясались».
Водитель, услышав мой голос, оживился. Наконец он обрел долгожданного собеседника.
– А ты слыхал о том пожаре на «Стальмаше»? Там тоже без нечистой силы не обошлось. Мужики такие вещи рассказывают, волосы дыбом встают. По телеку сказали: мол, бандитская разборка это. Постреляли, мол, ребята друг друга и разошлись. Да что они, идиоты, такую бойню в городе устраивать? Они же все втихаря делают. Где потише, за городом. Где ничего не видно, ничего не слышно. Так что брехня все это. Их всех положил один. Это я точно знаю, у меня шурин мент, он мне все по пьяному делу рассказывает. Представляешь, говорит, этот голыми руками разорвал несколько человек, а остальных из автомата перебил. Один всех. Как это можно руками человеку голову оторвать? С ума сойдешь, если представишь такое. «Да, наследил я, порядком наследил, – подумал я. – Кровавый след тянется».
– И что, поймали этого Франкенштейна? – спросил я, демонстративно зевнув.
– Поймаешь его! Шурин говорит, всю ментовку на ноги подняли. Из Москвы следственная группа прилетает. Фээсбэшники всю плешь переели, роятся повсюду – как мухи. В общем, творится черт-те что.
Я промолчал, давая понять, что разговор меня больше не интересует. Назойливый водитель, не обращая на это внимания, хотел было продолжить, но, на мое счастье, мы приехали. Быстро расплатившись, я, подхватив сумку, выбрался из «тройки» и отправился в Володину квартиру.
Я так устал, что едва переставлял ноги. Как назло, лифт не работал, и пришлось все семь этажей топать пешком. Спать хотелось ужасно. Глаза сами собой закрывались. Засыпая на ходу, открыл дверь. Прошел, пошатываясь, через прихожую и зажег свет в гостиной.
Сон как рукой сняло.
В гостиной меня поджидали Сан Саныч Трежилов и Текс Морави. Лучший оперативник РУЭ целился в меня из пистолета.
Глава 18
Увидев выражение моего лица, Морави злорадно усмехнулся:
– Что, не ожидал? Думал, я тебя здесь не достану? Я же предупреждал тебя, Джаггер, что ничего так просто не оставляю, – сказал он по-русски, не спуская с меня глаз.
– Летел за тридевять земель, чтобы свести счеты? У тебя в роду кровных местников не было случайно?
– Были, были. Мы, поселенцы с Ароса, не прощаем обид. Но не только это привело меня сюда.
– С этого бы и начинал. Властитель послал? За элементом «икс»?
– Я сам послал этого Властителя! Ко всем чертям послал! Я сам по себе, и никто мне не приказывает.
– Особенно после того, как я разрушил психотронный передатчик и гипобомба уже не угрожает твоей голове, – сделал я предположение. Лицо Морави перекосилось от злобы. : – Так это ты устроил? Взорвал полцентра РУЭ?
– Ты должен быть мне признателен за это. Я избавил тебя от участи марионетки. – Это тебе зачтется. Так и быть, я не убью тебя, сварив в котле. Я просто сдеру с тебя живого шкуру.
– Не пугай других, и сам не будешь бояться, – предупредил я Морави, внутренне содрогнувшись от его угроз.
В этот момент в разговор вступил молчавший" до сих пор Трежилов. Услышав слова оперативника РУЭ, он забеспокоился:
– Послушайте, мы так не договаривались. Уговор был: я вам нахожу Джаггера, вы у него забираете то, что вам принадлежит. После этого вы оставляете Джаггера мне, как, впрочем, и его Сумочку.
Морави, полностью проигнорировав слова Сан Саныча, взглянул на сумку-броню.
– Медленно, спокойно брось мне под ноги свою броню, – приказал он, угрожая энергопистолетом.
– Как вам? – возмущенно заверещал Трежилов. – А мне? Я вам что, «шестерка»? Если меня наколете – вам конец. Из-под земли достану, из-под корней вырву. Я в законе и в этом городе хозяин. Да я вас…
Договорить Трежилову Морави не дал. Он, продолжая целиться в меня, левой рукой внезапно схватил Сан Саныча за горло. Трежилов захрипел. Морави сжал сильнее, и главарь бандитов беспомощно замахал руками, став на колени. Морави ухмыльнулся взглядом садиста и последним движением руки сломал шейные позвонки Трежилову. Послышался хруст костей, и тело Трежи-лова отлетело к окну, отброшенное Морави.
Взгляд оперативника РУЭ на долю секунды отвлекся от меня, и я этим тотчас воспользовался. Я, собрав все силы, стараясь как можно более эффективно использовать свои умения и навыки, подпрыгнул и, молниеносно развернувшись, в воздухе выбил ногой пистолет из руки Морави.
Выбитый пистолет, словно камень, выпущенный из пращи, пролетел через всю комнату и, разбив стекло, вылетел на улицу. Приземляясь, я, прибавив к удару силу вращения, силу инерции, другой ногой ударил Морави в корпус. Того отбросило к противоположной стене.
Мой удар оказался недостаточно эффективным. Морави молниеносно вскочил. В руках он держал нунчаки-ножи – страшное оружие. Моя же сумка отлетела под кресло. Достать ее оттуда быстро не представлялось возможным без опасения получить удар нунножами в спину.
Я, занимая наиболее выгодное положение, мягко, крадучись приблизился к моему врагу. Морави сделал молниеносный выпад. Стальной веер нунчак-ножей едва не отрубил мою правую руку. Я, с трудом увернувшись, отскочил в сторону. Морави вновь ударил. Телевизор градом осколков разлетелся от встречи с нунножами. Я, стараясь увернуться от новых вееров-серий нунчак, с трудом уклоняясь от встречи со стальной смертью, отступал. Зацепившись о торшер, упал. Морави торжествовал: наконец-то я ему попался. Он криво усмехнулся, отчего его лицо, обезображенное шрамом, стало вовсе отвратительным. Но радовался оперативник РУЭ рано. Когда Морави взмахнул веером нунчак-ножей, желая добить меня, беспомощного, распластанного на полу, я, схватив стальную стойку торшера, отбил его удар. Посыпались искры, и я, не давая моему врагу опомниться, вскочил на ноги и нанес несколько сильных ударов стальной стойкой.
Морави, с трудом отбивая мои удары, стал отступать к окну. Я, двумя ударами о пол отломив абажур и подставку, ловко перекидывая стальную трубку из руки в руку, двигался на него. Шансы наши с Морави, после того как я обрел оружие, уравнялись, и я ждал, когда мой противник ошибется. И дождался. Морави сделал неверный выпад и встретился с моим оружием. Стальная трубка-копье с силой врезалась в его грудь, и Морави, выбив телом стекло, вылетел на улицу. Я хотел подбежать и посмотреть на результат своего удара, как вдруг был остановлен громким выкриком, раздавшимся, словно выстрел, за моей спиной:
– Стоять! Дернешься – сделаю из тебя решето. Я замер, так и не дойдя до разбитого окна.
– А теперь брось железо на пол и медленно, без резких движений поворачивайся.
Мне ничего не оставалась, кроме как подчиниться и, бросив стальной стержень, медленно обернуться. В меня целился из «Калашникова» спецназовец. Он был в черной форме, бронежилете и маске. Я еще не успел до конца оценить свои шансы в этой ситуации, как в комнату ворвались еще несколько бойцов спецназа. Я был безоружен .и, пока еще не решив, как себя вести с этими людьми, не стал сопротивляться.
Спецназовцы влетели как вихрь в гостиную, и я через мгновение упирался лицом в стену. Ноги мне раздвинули на три ширины плеч, а руки, завернув за спину, сковали наручниками. При этом все действие сопровождалось отменной бранью. Наконец я был, по мнению спецназовцев, полностью обезврежен, и один из них доложил по рации: «Все, взяли». Из динамика донеслось:
«Ничего там не трогайте, этого в машину и в отдел». Спецназовец ответил: «Понял, – и добавил: – Тут труп мужчины. Вовчик говорит, это Трежилов. Надо бы следственную группу вызвать». Из рации гневно донеслось: «Я сказал, в машину. Привезешь – и сразу ко мне в кабинет. Выполняй…»
Я сидел в кабинете начальника РУОПа. Со скованными за спиной руками, на стуле прямо перед хозяином кабинета. Спецназовцы в точности выполнили приказание своего командира, и я был незамедлительно доставлен в Управление внутренних дел к майору Пантелееву. Тому самому, который видел меня за рулем «шестерки» с номером из трех шестерок. Который сделал вид у подъезда Игорева дома, что не узнал меня. Тому самому, о котором Игорь говорил, что он связан с Трежиловым. Узнал, оказывается, тогда, в канун Нового года, Петр Васильевич меня. Узнал, да не подал виду. Все то время, пока я колесил по городу, выжидал, ждал удобного момента и дождался. Я в его руках, и моя сумка-броня скорее всего тоже. Для него я тоже, как и для многих, ценное приобретение. Наверняка он догадался, что в моем лице столкнулся с чем-то необычным, чему нет разумного объяснения. С чем-то таким, что сделает его более сильным, более могущественным. Хороший подарочек для него в Новый год. Только этот майор наверняка не догадывается, какой я нынче опасный подарок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Я сдернул нео-очки. Глаза от пламенеющего пожара нестерпимо болели. Потом резко, за один раз, выдернул торчавшую из бедра стрелу. Скрипнув зубами от боли, несколько секунд постоял, придерживая рану рукой. Дождавшись прекращения кровотечения, убрал руку и сложил автомат и нео-очки в сумку. Еще раз оглянулся и, не заметив ничего подозрительного, быстро пошел по той самой дорожке, по которой уехали Майя и Володя.
«Такое ощущение, что краки и тогда, в первый раз, и сейчас точно знали мое местонахождение, – думал я, пробираясь по тропинке, свернувшей с дороги. – Словно я у них постоянно на крючке. Уж нет ли на мне „жучка“? Вполне может быть. Иначе чем объяснить такую осведомленность этих тварей о моих передвижениях? Но где же он может быть? Где-то на теле, под кожей? Вряд ли. Я бы это сразу почувствовал. В одежде? Тоже нет. В бумажнике! Точно, в бумажнике!»
Я вышел из леса, по которому петляла тропинка, и остановился на обочине дороги. Вытащил из внутреннего кармана куртки бумажник. Сунув деньги с паспортом в карман, руками разорвал кожу бумажника. Темная шоколадка иглопередатчика лежала на моей ладони. Вот и разгадка головоломки. Я, размахнувшись, забросил «жучок» в Кузов проезжавшего мимо грузовика, наполненного снегом. «Ищите теперь меня, дорогие краки, где-нибудь на свалке за городом», – подумал я и махнул проезжавшей в этот момент мимо легковой машине.
Машина, к моему большому удивлению, остановилась и, сдав задним ходом, подкатила ко мне. Старенькая, вся замызганная, непонятного цвета «тройка». Водитель опустил стекло и коротко спросил:
– Куда?
– Командир, подбрось на проспект Строителей, – попросил я.
– Ну, знаешь! Это будет тебе дорого стоить. Бензин нынче знаешь почем?
– Столько хватит? – спросил я, доставая купюру.
– За глаза! – обрадовался водитель. – Залезай.
Водитель «тройки» оказался разговорчивым малым. Всю дорогу он потчевал меня разными историями. Я полудремал, сидя на заднем сиденье, и почти не слушал. Последние события совсем меня вымотали. Не знаю, долго ли я еще смогу продержаться. А ведь это только начало. Лишь прелюдия ко всей истории. Так, разминоч-ка. За мной пока еще по-настоящему никто и не охотился. Где-то засели монахи всемогущего ордена Света со своими бредовыми идеями. Они еще себя проявят. Это точно. Можно не сомневаться. Да и краки до конца себя еще не исчерпали. Пока что они осторожничают. Не лезут на рожон. Нападают все больше исподтишка, в темных, безлюдных местах. Побаиваются пока еще теров. Но это ненадолго. Скоро их терпение лопнет, и они пойдут в открытую. А тогда и до захвата планеты Земля недалеко. Точнее, этого города. Вся планета кракам ни к чему. Им нужен лишь Леон Джаггер. В этом случае остается надеяться лишь на господа бога и мощность теровских про-тогенераторов. Да и тех, в тектотанках, не стоит сбрасывать со счетов. Тектотанки имеют на вооружении лишь цивилизации военного альянса Федерации. Кстати, Даран состоит в этом альянсе. Уж не оттуда ли ветер дует? Может, Совет Федерации узнал про тапогенный элемент, заинтересовался Леоном Джаггером? Тогда мне точно крышка. Тогда и на Даране мне не спастись. Пожалуй, уж лучше на Земле оставаться под надежной защитой теров. Кстати, о терах. А эти-то что молчат? Или им не нужен божественный ключ?
Что-то не похоже на них – отказываться от такого лакомого куска. Я думаю, эти тоже не упустят своего шанса и вступят в игру. Тогда за жизнь Леона Джаггера я бы не дал и ломаного гроша. Вообще бы ничего не дал.
«…Смотрю, и нет его. Только что был, могу поклясться, и уже нет, – вывел меня из задумчивости голос водителя. – Представляешь, парень, мое состояние. Я же только хотел у него попросить ключ на семнадцать, а этот мужик прямо у меня на глазах испарился. Да вот как раз недалеко от того места, где я тебя подобрал. Кто бы рассказал – не поверил. А своим глазам разве не поверишь? Остановился, вылезаю из машины, без задней мысли подхожу к этому мужику, хотел еще сигаретку у него стрельнуть. Ты, кстати, не куришь? Нет? В общем, подкатываю к нему и только рот открыл, а он, бац, и испарился. Мамой клянусь».
– Да, – подтвердил я. – Много еще загадочного в нашей жизни.
А сам подумал: «Краки-то, похоже, совсем распоясались».
Водитель, услышав мой голос, оживился. Наконец он обрел долгожданного собеседника.
– А ты слыхал о том пожаре на «Стальмаше»? Там тоже без нечистой силы не обошлось. Мужики такие вещи рассказывают, волосы дыбом встают. По телеку сказали: мол, бандитская разборка это. Постреляли, мол, ребята друг друга и разошлись. Да что они, идиоты, такую бойню в городе устраивать? Они же все втихаря делают. Где потише, за городом. Где ничего не видно, ничего не слышно. Так что брехня все это. Их всех положил один. Это я точно знаю, у меня шурин мент, он мне все по пьяному делу рассказывает. Представляешь, говорит, этот голыми руками разорвал несколько человек, а остальных из автомата перебил. Один всех. Как это можно руками человеку голову оторвать? С ума сойдешь, если представишь такое. «Да, наследил я, порядком наследил, – подумал я. – Кровавый след тянется».
– И что, поймали этого Франкенштейна? – спросил я, демонстративно зевнув.
– Поймаешь его! Шурин говорит, всю ментовку на ноги подняли. Из Москвы следственная группа прилетает. Фээсбэшники всю плешь переели, роятся повсюду – как мухи. В общем, творится черт-те что.
Я промолчал, давая понять, что разговор меня больше не интересует. Назойливый водитель, не обращая на это внимания, хотел было продолжить, но, на мое счастье, мы приехали. Быстро расплатившись, я, подхватив сумку, выбрался из «тройки» и отправился в Володину квартиру.
Я так устал, что едва переставлял ноги. Как назло, лифт не работал, и пришлось все семь этажей топать пешком. Спать хотелось ужасно. Глаза сами собой закрывались. Засыпая на ходу, открыл дверь. Прошел, пошатываясь, через прихожую и зажег свет в гостиной.
Сон как рукой сняло.
В гостиной меня поджидали Сан Саныч Трежилов и Текс Морави. Лучший оперативник РУЭ целился в меня из пистолета.
Глава 18
Увидев выражение моего лица, Морави злорадно усмехнулся:
– Что, не ожидал? Думал, я тебя здесь не достану? Я же предупреждал тебя, Джаггер, что ничего так просто не оставляю, – сказал он по-русски, не спуская с меня глаз.
– Летел за тридевять земель, чтобы свести счеты? У тебя в роду кровных местников не было случайно?
– Были, были. Мы, поселенцы с Ароса, не прощаем обид. Но не только это привело меня сюда.
– С этого бы и начинал. Властитель послал? За элементом «икс»?
– Я сам послал этого Властителя! Ко всем чертям послал! Я сам по себе, и никто мне не приказывает.
– Особенно после того, как я разрушил психотронный передатчик и гипобомба уже не угрожает твоей голове, – сделал я предположение. Лицо Морави перекосилось от злобы. : – Так это ты устроил? Взорвал полцентра РУЭ?
– Ты должен быть мне признателен за это. Я избавил тебя от участи марионетки. – Это тебе зачтется. Так и быть, я не убью тебя, сварив в котле. Я просто сдеру с тебя живого шкуру.
– Не пугай других, и сам не будешь бояться, – предупредил я Морави, внутренне содрогнувшись от его угроз.
В этот момент в разговор вступил молчавший" до сих пор Трежилов. Услышав слова оперативника РУЭ, он забеспокоился:
– Послушайте, мы так не договаривались. Уговор был: я вам нахожу Джаггера, вы у него забираете то, что вам принадлежит. После этого вы оставляете Джаггера мне, как, впрочем, и его Сумочку.
Морави, полностью проигнорировав слова Сан Саныча, взглянул на сумку-броню.
– Медленно, спокойно брось мне под ноги свою броню, – приказал он, угрожая энергопистолетом.
– Как вам? – возмущенно заверещал Трежилов. – А мне? Я вам что, «шестерка»? Если меня наколете – вам конец. Из-под земли достану, из-под корней вырву. Я в законе и в этом городе хозяин. Да я вас…
Договорить Трежилову Морави не дал. Он, продолжая целиться в меня, левой рукой внезапно схватил Сан Саныча за горло. Трежилов захрипел. Морави сжал сильнее, и главарь бандитов беспомощно замахал руками, став на колени. Морави ухмыльнулся взглядом садиста и последним движением руки сломал шейные позвонки Трежилову. Послышался хруст костей, и тело Трежи-лова отлетело к окну, отброшенное Морави.
Взгляд оперативника РУЭ на долю секунды отвлекся от меня, и я этим тотчас воспользовался. Я, собрав все силы, стараясь как можно более эффективно использовать свои умения и навыки, подпрыгнул и, молниеносно развернувшись, в воздухе выбил ногой пистолет из руки Морави.
Выбитый пистолет, словно камень, выпущенный из пращи, пролетел через всю комнату и, разбив стекло, вылетел на улицу. Приземляясь, я, прибавив к удару силу вращения, силу инерции, другой ногой ударил Морави в корпус. Того отбросило к противоположной стене.
Мой удар оказался недостаточно эффективным. Морави молниеносно вскочил. В руках он держал нунчаки-ножи – страшное оружие. Моя же сумка отлетела под кресло. Достать ее оттуда быстро не представлялось возможным без опасения получить удар нунножами в спину.
Я, занимая наиболее выгодное положение, мягко, крадучись приблизился к моему врагу. Морави сделал молниеносный выпад. Стальной веер нунчак-ножей едва не отрубил мою правую руку. Я, с трудом увернувшись, отскочил в сторону. Морави вновь ударил. Телевизор градом осколков разлетелся от встречи с нунножами. Я, стараясь увернуться от новых вееров-серий нунчак, с трудом уклоняясь от встречи со стальной смертью, отступал. Зацепившись о торшер, упал. Морави торжествовал: наконец-то я ему попался. Он криво усмехнулся, отчего его лицо, обезображенное шрамом, стало вовсе отвратительным. Но радовался оперативник РУЭ рано. Когда Морави взмахнул веером нунчак-ножей, желая добить меня, беспомощного, распластанного на полу, я, схватив стальную стойку торшера, отбил его удар. Посыпались искры, и я, не давая моему врагу опомниться, вскочил на ноги и нанес несколько сильных ударов стальной стойкой.
Морави, с трудом отбивая мои удары, стал отступать к окну. Я, двумя ударами о пол отломив абажур и подставку, ловко перекидывая стальную трубку из руки в руку, двигался на него. Шансы наши с Морави, после того как я обрел оружие, уравнялись, и я ждал, когда мой противник ошибется. И дождался. Морави сделал неверный выпад и встретился с моим оружием. Стальная трубка-копье с силой врезалась в его грудь, и Морави, выбив телом стекло, вылетел на улицу. Я хотел подбежать и посмотреть на результат своего удара, как вдруг был остановлен громким выкриком, раздавшимся, словно выстрел, за моей спиной:
– Стоять! Дернешься – сделаю из тебя решето. Я замер, так и не дойдя до разбитого окна.
– А теперь брось железо на пол и медленно, без резких движений поворачивайся.
Мне ничего не оставалась, кроме как подчиниться и, бросив стальной стержень, медленно обернуться. В меня целился из «Калашникова» спецназовец. Он был в черной форме, бронежилете и маске. Я еще не успел до конца оценить свои шансы в этой ситуации, как в комнату ворвались еще несколько бойцов спецназа. Я был безоружен .и, пока еще не решив, как себя вести с этими людьми, не стал сопротивляться.
Спецназовцы влетели как вихрь в гостиную, и я через мгновение упирался лицом в стену. Ноги мне раздвинули на три ширины плеч, а руки, завернув за спину, сковали наручниками. При этом все действие сопровождалось отменной бранью. Наконец я был, по мнению спецназовцев, полностью обезврежен, и один из них доложил по рации: «Все, взяли». Из динамика донеслось:
«Ничего там не трогайте, этого в машину и в отдел». Спецназовец ответил: «Понял, – и добавил: – Тут труп мужчины. Вовчик говорит, это Трежилов. Надо бы следственную группу вызвать». Из рации гневно донеслось: «Я сказал, в машину. Привезешь – и сразу ко мне в кабинет. Выполняй…»
Я сидел в кабинете начальника РУОПа. Со скованными за спиной руками, на стуле прямо перед хозяином кабинета. Спецназовцы в точности выполнили приказание своего командира, и я был незамедлительно доставлен в Управление внутренних дел к майору Пантелееву. Тому самому, который видел меня за рулем «шестерки» с номером из трех шестерок. Который сделал вид у подъезда Игорева дома, что не узнал меня. Тому самому, о котором Игорь говорил, что он связан с Трежиловым. Узнал, оказывается, тогда, в канун Нового года, Петр Васильевич меня. Узнал, да не подал виду. Все то время, пока я колесил по городу, выжидал, ждал удобного момента и дождался. Я в его руках, и моя сумка-броня скорее всего тоже. Для него я тоже, как и для многих, ценное приобретение. Наверняка он догадался, что в моем лице столкнулся с чем-то необычным, чему нет разумного объяснения. С чем-то таким, что сделает его более сильным, более могущественным. Хороший подарочек для него в Новый год. Только этот майор наверняка не догадывается, какой я нынче опасный подарок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49