По понятиям таких дамочек оправданием моей фигуре может быть только свиное рыло вместо лица.
- Извините, мне сказали, что вы экстрим-оператор, - мило скалясь, промурлыкала дамочка. - Меня зовут Арис. Я туристка с Земли.
Надо было слышать, как она произнесла свое «с Земли». Протяжно, едва ли не с чувственной хрипотцой - так, как никогда не скажет землянин по рождению.
- Я оператор.
- Очень приятно, - Арис наклонила голову вперед и вбок, как героиня дешевого сериала.
Мы стояли посреди супермаркета. Какая-то бойкая тетушка едва не смела меня тележкой, доверху наполненной банками, бутылками и всяческими полуфабрикатами. Когда тайфун в лице домохозяйки промчался мимо, я заметила, что все еще держу в руках упаковку сдобы для Аджи, и бросила ее в корзину.
- Милочка, - фамильярно изумилась местра, - эти пирожные чудовищно калорийны! Вы не боитесь испортить талию?
- Не боюсь.
- Извините, - пропела дамочка. - Ах, у меня к вам дело, но мы же не будем обсуждать его в магазине, давайте выйдем…
- Я выйду, когда сделаю покупки.
Накрашенные ресницы захлопали.
- Да-да, конечно. Можно мне с вами?
Я пожала плечами.
Прогулка доставила мне истинное удовольствие. Я закупалась на целую неделю, и какие душевные страдания испытывала местра Арис, глядя на количество сладкого и мучного в моей тележке! А большой жирный кусок свинины привел ее в отчаяние. Страдальческий взгляд, брошенный местрой на мои худые бока, чуть не пробудил во мне милосердие.
Когда вцепляешься мертвой хваткой в выросты плечевой брони и чувствуешь, как мощный хребет нукты под тобой собирается в дугу и распрямляется, отправляя вас обоих в прыжок - жизнь зависит от того, не прибавила ли ты грамм пятьсот.
- Вы родились на Фронтире? - попыталась туристка завязать разговор.
- Нет. На Земле.
Ответ заставил ее надолго замолчать.
Когда мы вышли из магазина, к дамочке метнулся ее домашний зверек. Я скрипнула зубами. Мне всегда больно смотреть на них, воспитанных изуверами, оставляющими от личности почти разумного существа только истерическую преданность. Я подняла глаза и обменялась эмоциями с Аджи, который грелся на раскаленной крыше супермаркета. Сейчас его эмоции были почти оформлены в мысль. «Люди - друзья - такие как моя любимая - хорошие - не все». И рядом с образом местры Арис - человек, заламывающий мне руки.
И образ нукты в позе угрозы.
Моя радость сошел с крыши на землю - для этого ему даже не пришлось прыгать. Арис судорожно сглотнула и отступила.
- Это… в-ваш?
- А чей же.
Когти Аджи не шуршали по жаростойкому покрытию стоянки. Я затылком - приподнялись волосы - ощутила позади своего друга и оружие. Оператор в центре полуокружности, описанной гибким телом: поза выжидания.
Мы не собирались пугать местру Арис. Мы просто рассеивали ее заблуждения.
Это было прекрасно.
И тут появился городской сумасшедший.
- Милая Джанарна! - возопил Санди, завидев нас. - Вы не передумали? Я по-прежнему горю желанием прославить вашу ослепительную красу!
Он вообще-то всегда так выражается. Я слышала, как он вещал про ослепительную красу костлявой даме с опухшим от алкоголя носом. Но я подумала, что местра Арис может сейчас распасться на аминокислоты, и сказала:
- Дорогой местер Санди, я благодарна пластическим хирургам, но прославлять их работу странно.
- Плевать на хирургов! - обрадовался дурак. Арис он, кажется, просто не заметил. - В вас есть свет, внутреннее солнце! Поймите, вы мне не нужны! Мне нужны вы с вашим Аджи!
Я порадовалась, что Санди несмотря на далеко уехавшую крышу хоть что-то сказал правильно, и направилась к машине. Странно, но Аджи этот псих очень по сердцу - по обоим его сердцам - поэтому-то я так с ним любезна.
- Милый местер, - заметила я, - мне кажется, что девушка и смерть - это весьма банальный образ.
Санди воздел горе очи, руки и нос, и сделал вид, что потерял дар речи.
- Это вечный образ! - закричал он мне в спину. - Джанарна, вы с вашей смертью необычайно обаятельны!
Арис все еще стояла на ногах, но я чувствовала, что она уже мертва.
Местра Арис действительно дура, если не понимает, что из нас двоих любой мужчина выберет ее. Да, я натуральная блондинка с эльфийским лицом, но на этом лице двигаются только веки и нижняя губа. Врожденный дефект. В школе меня звали Ящерицей. Современная хирургия может имплантировать мне искусственные мышцы и нервы, но стоит операция так дорого, что я накоплю на нее только к возрасту, в котором мне будет уже все равно. Поэтому я не коплю. Странно, что Арис не заметила моего уродства. Или она думает, я ее так сильно презираю, что цежу слова?
- Эй, Аджи! - додумался местер Санди. - Поговори со своей подружкой! Что это она раскапризничалась?
Мой хороший негромко прорычал что-то в ответ. С интонациями человеческой речи. Я засмеялась.
Я уже села в машину, когда Арис опомнилась.
- Вы что же, уехать собираетесь? - растерянно спросила она.
- Да.
- Но мы же с вами собирались…
- Это вы собирались. А я собираюсь домой. Позвоните мне. Номер можно узнать в муниципалитете. Аджи, мы уезжаем, иди в машину.
Я была очень довольна.
На Фронтире я оказалась из-за Аджи. Но я на него не в обиде.
Я никогда не задумывалась, в каком районе живу. Я переехала в новую квартиру, когда получила работу. Мне исполнилось восемнадцать, и я уже три года дружила с боевым нуктой. Даже совсем маленькие домашние нукты, которые по сравнению с ним кажутся мышками, - грозные бойцы и надежные защитники, а рядом с Аджи и подавно ничего не страшно.
Однажды я возвращалась домой ночью. Заброс, даже проверенный и безопасный - вещь увлекательная и щекочущая нервы, куда тяжелее пережить стадию планирования, все эти бумаги и файлы, бесчисленные столбики данных зондов, медкомиссии и согласования… Я шла от фонаря к фонарю, шепотом честя кого-то, а Аджи решил погулять сам по себе и пробирался крышами у меня над головой.
Это часть моей профессии - фиксировать в памяти все происходящее, до мелочей. Иногда мозг оператора оказывается самым надежным хранилищем информации.
С освещенной улицы мне нужно было свернуть в переулок и пройти двадцать шагов до подъезда. Я хороша собой. Тонкая девушка со светлыми волосами шла по глухому переулку одна.
На меня бросились трое.
Неизвестно, откуда они пришли. Они не знали, кто я, и никогда не видели меня с нуктой.
Если бы они начали приставать ко мне, кричать непристойности, загораживать дорогу - я бы сумела остановить Аджи. Но им, видимо, было уже не до шуток. Один, высокий и жирный, схватил меня за волосы, а второй задрал на мне блузку.
Если бы они били меня или угрожали оружием - я бы сумела остановить Аджи. Но они не стали этого делать, должно быть потому, что я не сопротивлялась. Сразу приступили к другому. Нукта увидел покушение не на своего оператора, не на хозяйку, даже не на подругу - на свою самку.
И на головы им упала смерть
Во время забросов мне не раз доводилось смотреть, как Аджи выпускает кишки. Но тогда я не увидела ничего. Слишком быстро. Движение воздуха, какие-то звуки и влага, плеснувшая мне в лицо.
Все кончилось.
Я стояла залитая кровью с головы до ног. Тому, кто схватил меня за грудь, нукта просто отстриг голову когтями, выпустив их на полную длину. Тот, что был на подхвате, получил удар хвоста, проломивший ему череп. Толстяк еще корчился. Его горло и скальп лежали отдельно от него.
Аджи легко перемахнул прыжком через мою голову и выпрямился передо мной, гордый и радостный.
А у меня случилась истерика. Я стояла в окружении трех трупов, вся в крови, и рыдала, и хохотала, не в силах отвязаться от мысли, что в наше время ни один мужчина не станет защищать женщину от насильников. На это способен только генетически модифицированный псевдоящер, составляющий в длину четыре с половиной метра от носа до кончика хвоста.
Суд счел, что я спровоцировала насильников, появившись на улице ночью, красиво одетая и, на первый взгляд, не имеющая защиты. А комиссия не поверила, что нукта напал сам, хотя консультанты свидетельствовали, что с боевыми такое может случиться, и иначе в забросе порой нельзя. Выходило, что я умышленно привлекла внимание поведенчески альтернативных членов социума, а потом применила против них живое оружие. Меня осудили за тройное убийство, но по ходатайству министра колоний в условиях полной секретности казнь заменили переводом на специальный сертификат.
Моя радость думает, что мы просто работаем. Я могла бы объяснить ему сущность и причину наказания, нукта достаточно умен, чтобы понять, - но не стала этого делать.
Он расстроится.
Старенькая «крыса» нырнула под землю. Хозяин моего сарая, человек рачительный и не скупой, от стоянки провел к ангару прямой коридор. Здешнее солнце - не самое ласковое светило.
Когда я встала с водительского кресла, то едва не споткнулась о моего мальчика. Аджи, засопев, осторожно толкнул меня мордой в живот. Я вцепилась в него и невольно плюхнулась обратно. Нукта засвиристел, склонив голову набок, и повернул меня вместе с креслом к рулю.
- Это что еще такое?
Эмоции нукты были так сильны, что у меня заныло в затылке. Страх: страх за меня и страх одиночества… угроза, яростная угроза, беспомощность… Я почти испугалась, когда почувствовала, что Аджи готовится к атаке.
- Да что с тобой? Аджи, Аджи, тихо, мой хороший. Кто…
Я чуть не спросила «кто тебя напугал». Смертельная была бы обида, навсегда, до самой пятницы.
- Кто плохой? Арис? Это Арис плохая?
Аджи до того разнервничался, что начал пускать слюни.
Вот не было печали!
- Держи себя в руках! - сердито сказала я и пнула его в бок. Полдня теперь дышать парами растворителя, отмывая машину!
Аджи ужасно устыдился и полез ко мне ласкаться.
- Ладно, ладно, - смягчилась я и привычным движением запустила обе руки под его нижнюю челюсть. Аджи замер, сказал по-своему что-то жалобное и осторожно ткнулся мордой в мои колени, повиливая хвостом. Вообще-то нукты не виляют хвостом, он у них не для этого. Но кто-то из мастеров нашел на улице бродячего пса и пустил в питомник. Вот смеху было.
- Все. - Я немножко потискала его и отпихнула. - Хватит. А теперь дай мне выйти.
Аджи посмотрел на меня пронзительным взглядом - казалось, сейчас заговорит. Но послушался.
Когда я вышла из коридора в ангар, на меня бросились трое.
Ужасное чувство дежа вю.
К лицу прижали вонючую тряпку. Я не успела разглядеть их. Последней моей мыслью было, что нукте вредно много убивать людей.
2
Я знаю, что должно произойти. Это неприятно, но не смертельно. Я очнусь на полу, с жуткой разламывающей болью в ушибленном при падении затылке. Возможно, в луже остывшей крови. Возможно, рядом с несколькими обезображенными трупами. Скорее всего, я увижу над собой морду Аджи, пускающего слюни от счастья и волнения, - и пойму, что я отвратительно липкая и склизкая, но зато живая.
По крайней мере, здесь было чисто.
Такие чуланы я видела в кино. Обычно они изображали тюремные карцеры. Железная дверь с окошком, голая лампочка, топчан, отгороженный угол и отверстие воздуховода - не такого, по которому ползают на четвереньках, а такого, в который голову не просунешь. Стены - дешевый бетон, который сыплется от сырости… на Фронтире сырость - непозволительная роскошь, и здешний бетон просто потрескался.
Я лежала на топчане. Из воздуховода шел ознобный холод, но не вонючий искусственный, а с характерным запахом фронтирской растительности. Значит, сейчас ночь.
Как хорошо было сопровождать геологоразведочную партию в лесах Терры-5… Там нас было четверо, на привалах мы разговаривали о своих операторских делах, а крепкие душой и телом разведчики приударяли за нами, не пугаясь даже ревнующих нукт. Аджи так красиво охотился на тамошних «тигров», которые были в два раза крупнее его. Конечно, на тигров эти звери были похожи только издалека и в сумерках, но издалека и в сумерках их первый раз и увидели. Здоровенные твари были исключительно травоядны, а пушистая полосатая шкура служила им для защиты от хищников почти так же, как иным земным ящерицам - хвост. Легко отпадала лоскутами. Поначалу наши нукты очень удивлялись, падая с крутых «тигриных» боков с клочьями шерсти в зубах. Аджи первым придумал бить в ухо хвостовым шипом. Снять шкуру было легче легкого, и чистить не приходилось, только промыть хорошенько. Скоро мы все сменили казенные пледы на кое-что получше, а потом и полы вездеходов шкурами выстелили…
А на Урале, в степи, мы устраивали гонки. Я ни разу не выиграла. Еще бы, Лимар ниже меня на пятнадцать сантиметров и тоща как смерть. Ее Кинг веса и не чувствовал. Вообще-то Урал - это Терра-7, но планета принадлежит русским, а они назвали ее Урал.
Я села, привалилась боком к стене и заплакала.
Понимаете, я ведь не спецназовец. Не коммандо. Конечно, слабой женщиной меня не назовешь, но только в голливудском боевике лихая девица, амазонка-феминистка может выбивать двери ногами и уделывать десятки вооруженных мужчин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49