«Щас». Я немного повеселела. Человек явно костерит не меня, а обстоятельства. Это хорошо. Показатель.
Минут через десять дверь распахнулась на полную ширину. В комнатушку въехало сооружение, больше всего похожее на холодильник.
- На, - сказал угрюмый мужик неопределенного возраста, придвинув коробку к стене. - Цивильно, как в лучших домах. Чтоб не вопила, что камеры. А просачиваться все равно некуда, - он хохотнул и удалился.
Элементарно, Ватсон. Вы никак в холодильник…
Какая разница сенсорной камере, есть визуальный контакт, или нет? Все равно она пишет не столько картинку, сколько мои биоритмы. Но странно: то заводят речь об электрошоке, то берегут естественную стыдливость.
А снимать с меня цепи они не собираются?
Пришлось снова заорать.
- Подергаться лень? - спросил невидимка. Как к дитю малому обращался. Словно даже школьник знает - как только за тюремщиком закрылась дверь, зэк должен подергаться.
- Замок открывается не ключом, а с пульта, - сообщил динамик. - И давно открыт.
Я пошевелилась. Петли соскользнули.
2
Вот как он будет обратно прицеплять меня к кушетке, милейший местер не подумал. А может, забыл. Выключить связь он тоже забыл, и я с начала до конца насладилась тирадой начальства. Ругалось начальство виртуозно. Кажется, это был Пауль.
А потом я поняла, что ко мне идут.
Сколько их? Сколько войдёт? Я не могу подготовить ленты заранее, сенсорная камера это обнаружит. Не меньше секунды уйдёт на каждую. Очень много. Можно и быстрее, но этому надо учиться у специалистов… Я села спокойно. Замедлила дыхание. Попробуем.
Грохот. Как будто что-то упало. Гневный крик. Не разобрать слов.
Щелчок замка. Дверь. Шорох тяжелой стали по бетону пола.
Лента едва не рванулась в воздух. Едва не убила его. Каким-то чудом я успела отменить приказ.
- Эндрис! - я чуть не расплакалась от радости. Все-таки полиция на что-то годна. - Эндрис, это я!
Он улыбнулся, ободряюще, дружески. Дыхание сбитое. Волосы взъерошенные и мокрые от пота.
- Прости, что не пришел раньше.
Я вскочила с обрыдшей кушетки, как со сковородки, и кинулась к оперативнику. Тот раскрыл объятия, и я прижалась к нему, уткнулась лицом в шею. Эндрис погладил меня по волосам и спине. Я не удержалась и захлюпала.
- Ну… не надо… Всё, - сказал он. Отодвинул меня и заглянул в глаза. Я моргнула.
- Правда?
Детский вопрос. Вырвалось. Мне так хотелось, чтобы и правда - всё. Эндрис неловко улыбнулся.
- Похоже на то.
Худой, высокий. Он очень устал, хоть и не показывал виду. Я ощущала это каким-то шестым чувством. Оперативник был в штатской одежде, но продуманной под драку. На бедре, поверх джинсов, пристегнуто ременное крепление для полуавтомата. Я знаю, у меня когда-то тоже такое было. Эндрис заметил мой взгляд и коротко объяснил:
- Пустой. Бросил.
- Был захват?
- Да.
Он прошел мимо меня и сел. Сгорбился. Я понимала. Мне не нужно спрашивать. Я знаю, что такое захват.
- Вообще-то мы не за тобой, - признался он. Я фыркнула.
- Да я поняла. За нуктихой? Здесь третья база?
Эндрис поднял глаза и невесело усмехнулся.
- Думали, что так. Оказалось, ложный объект. Хотя защищали его, как настоящий. У меня потери…
Мы помолчали. Эндрис теребил браслет. Один, обыкновенный, без феромонной базы. Я хорошо его видела. На память, наверное, носит. Или просто привычка.
- А где мы? - наконец спросила я почти робко.
- Леса. Около тысячи километров от города.
- Твой отряд сейчас уходит?
- Нет. Остаемся еще на пару дней. Расшифровка, обыск, тому подобное.
- Но меня довезут в город? Я поеду в питомник.
- Извини, - сказал он. - Мы не можем тебя отпустить.
Я сначала не поняла.
- Неразглашение? Эндрис, на мне висят такие неразглашения, которые тебе и не снились…
- Нет.
- Тогда в чем дело?
- Янина, почему ты здесь оказалась?
- По ошибке.
- А на самом деле?
Я начала злиться. Ладно, раз уж меня считают суперагентом и упрямо не верят ни во что другое, придется подыграть.
- Эндрис, я только что говорила о неразглашениях.
Он протестующе поднял руку.
- Янина, я и в мыслях не держу. Я спрашиваю, чем ты настолько ценна для сепаратистов.
- Ценна? Для сепаратистов?
- Эта база - исследовательский центр. Как я и полагал. Но она заточена не под живое оружие, а под тебя.
Он помолчал. Я переваривала услышанное.
- Впрочем, - тише сказал Эндрис, - я не думаю, что разница велика.
Местра Арис, лже-Пауль и присные. Они успели взять пробы. Пока я была без сознания. Результаты анализов не успели уничтожить, пока лабораторию штурмовали. Эндрис первым делом ознакомился со свежим отчетом.
- Янина, - сказал он, - пойми меня правильно. И выслушай, пожалуйста, до конца. Известно, что все экстрим-операторы психически ненормальны. Не в том смысле, в каком это выражение употребляют обыватели. Вы не находитесь в рамках нормы. Способность к телепатии не является нормой для человека. И слишком тесное общение с инопланетными формами жизни значительно меняет вашу психику. Но их обследование показало еще кое-что. Ты генетически модифицирована.
Я резко выдохнула.
Я это уже слышала.
Ха!
- Это дезинформация, - сказала я.
- Может быть, - согласился он. - Но я не могу ее игнорировать. И… Янина, слишком много аргументов «за». У них было твое досье. Я его прочитал. Извини. Может быть, оно тоже фальшивое, но впечатляет. Ты устраняла людей, которых я без шуток боялся. Ты единственная в природе женщина-мастер. Столько биопластика может носить на себе только уникальный и особо ценный элемент. И, уж извини, но твое лицо…
Люди часто не видят расчета за цепью случайностей. И так же часто воображают умысел там, где есть только совпадения.
Но как мне ему объяснить? Что мне сказать? Что я утаила пластик? Что я просто смертница, которой невозможно везет? Второму он не поверит, а первое чревато жутким взысканием.
- Всё это деза, Эндрис. Мне жаль. Думаю, деза, сработанная специально для вас. Связывайся с Центром. Тебе скажут, что со мной делать.
Эндрис вздохнул. Встал с кушетки. Сутулясь, вышел из комнаты.
И закрыл за собой дверь.
- Я говорила тебе, что ты ничего от неё не добьёшься, - процедила местра Арис.
До конца осознать произошедшее не удалось. Они пустили газ.
Знакомая комната. Прозрачная стена, отгораживающая меня от трех допросчиков. Теперь заняты все кресла. И в центре сидит Эндрис Верес. Если его действительно так зовут. Как обычно, он доброжелателен и спокоен. И кажется чуть-чуть смущенным. Арис кокетливо скалится, кося глазом на его тонкий профиль. Пауль смотрит просто подобострастно. Маска деликатности приросла к лицу Эндриса, ему в ней удобно.
Он здесь босс.
Пить хочется.
- Извини, - сказал он, как только сенсоры показали, что я в относительной норме. - Я искренне прошу прощения. Янина, ты мне симпатична. Если не веришь, что нравишься мне как женщина, поверь, что нравишься мне как оружие.
- Как жаль, что ты тоже из их компании, Эндрис, - у меня перехватило горло от злости. - Правда, очень жаль.
- Из чьей компании? - Он, кажется, действительно не понял.
- Экмена. Того типа, который сделал себе ожерелье из зубов ррит. Хейнрри Андерса, этого клятого Дока… липового…
- Липового? - негромко переспросил он. - Генри Андерс был доктором honoris causa.
- Он был вивисектором, - у меня что-то дрожало в груди. Я опять вспомнила всё это как наяву. Руки похолодели. - И он хотел нас убить. Но Аджи убил его раньше.
- Это большая потеря для человечества, - еще тише, серьезно сказал Эндрис. - Он был одним из величайших ученых нашего времени. Я не думаю, что он действительно собирался тебя убить. Может, ты что-то путаешь?
- Путаю? Он ставил на нас с Аджи опыты. Хотел завести нелегальный питомник боевых нукт. Хотел, чтобы я стала мастером. Но мы убежали.
- И убили их?
- Мы защищались.
Эндрис вздохнул. Арис презрительно искривила губы. Меня трясло. Эндрис не добился от меня той информации, которую хотел, но он раздавил меня. Я не могла отвлечься. Я не могла подумать о другом. Я смотрела на его грустное умное лицо. Он ведь дрался с ррит. И пошел в вольер к Шайе, к самке, оборонявшей кладку, полагаясь на одни феромонные базы. Он нравится мне! Даже сейчас!
Я не чувствовала, что привязана. Что передо мной стена, за которой трое врагов. Я смотрела на Эндриса, и не могла поверить.
- Я не знаю, что там произошло, - проговорил он. - Я не вправе обвинять тебя. Но он действительно был великим ученым. Он не мог действовать только из злого или корыстного умысла, - Эндрис помолчал и вдруг вскинулся. - Так это он выяснил, что ты модифицирована?!
- Это была гипотеза, - мрачно сказала я. - Он не брал проб. Не располагал оборудованием.
- Это правда, - печально сказал Эндрис. - Можешь не верить. Мы располагаем оборудованием… Знаешь, что будет, если ты попытаешься родить ребенка?
- Знаю, - меня захлестнула холодная ярость. - Я снесу яйцо. А ты знаешь, сколько раз каждая из нас это слышала?! Может, тебе интересно, не зоофилка ли я? Имела ли я оргазм с Аджи?!
- Пожалуйста, успокойся, - он поморщился.
Арис улыбалась во весь рот. Идея ей нравилась.
- Я не модифицирована, - выдохнула я.
- Хорошо, - вдруг согласился он. - Доктор Андерс предполагал, что настолько сильные изменения, какие он обнаружил, возможны только вследствие вмешательства в генокод. У меня нет его квалификации, но я готов допустить, что они появились в результате неправильного развития личности.
Неправильного развития личности. Надо же додуматься.
- В конце концов, пример специалистов по анкайи это подтверждает. И Даниэла Лемуш не была генетически модифицирована. Но у нее, как и у ее дочери, наблюдалась тяжелая психическая аномалия.
- Какая аномалия?
- Самоидентификация с живым оружием.
- Эндрис, ты не врач, - я ощутила усталость. - И ты явно не прошел столько психиатрических обследований, сколько я. Кто установил «аномалию»? Кто проводил обследование? Кто установил, ЧТО есть норма?
- Норма существует. Да, она не жесткая, но…
- Эндрис, у Николь был невроз из-за того, что ее отец не уделял ей достаточно внимания. Она об этом прекрасно знала. Она посещала психоаналитика. Ну и что? У нее одной такая ситуация, не у тысяч людей из неблагополучных семей? Что, Рекс в этом виноват?
Эндрис вздохнул с некоторым раздражением. Я разговаривала слишком уверенно для человека в наручниках. Я злилась. У меня был выбор - или злиться, или впасть в истерику. Я не могла бесстрастно смотреть на фальшивого мастера, фальшивого полицейского, у которого было такое чистое, внимательное и грустное лицо. У меня руки потели.
- Хватит, - чуть резче сказал он. - Арис права, тебя невозможно убедить.
Хейнрри, помнится, тоже на что-то такое сетовал… Да, верно, я очень устойчива. Во всех отношениях. У меня в досье это указано. Как одно из достоинств. Но я не машина. Увы.
- Доктор Андерс допустил ошибку. Не стоило вручать мастеру оружие. Я придерживаюсь мнения, что сам институт операторства порочен. Следовало ограничиться использованием живых мин, а не создавать противоестественные семьи из человека и псевдоящера. Помимо прочего, это сводит на нет естественную ксенофобию… Мне жаль, Янина. Но сейчас на Земле многие придерживаются этого мнения. Я думаю, что Академию Джеймсона не восстановят.
Он специально это говорит. Чтобы мне было плохо. Специально говорит с таким искренним и печальным взглядом. Словно ангел-хранитель. Почти ласково. Почти сердечно. Я должна его возненавидеть. Прямо сейчас.
Погибшая Академия.
Нуктовый ребенок, воркующий у меня на коленях.
Рекламный ролик.
…у модели прекрасная фигура и длинные светлые волосы. Портит ее слишком круглое и пухлое личико. Биопластиковый костюм облекает её, как сгустившееся облако, но понятно, что под ним она обнажена. Кадр - веселые голубые глаза, кадр - зеленые холмы под бездонным небом, с которого льется свет. Съемки с аэромобиля - она мчится через море цветов, развеваются волосы. Кадр - модель взлетает на вершину холма и смотрит на раскинувшийся перед ней простор.
Её настигает огромный, великолепный, по-змеиному грациозный боевой нукта. Черная шкура отливает бриллиантовой зеленью. Девушка срывается вниз, и у подножия холма прекрасное оружие, наконец, ловит ее. Кадр - нукта игриво обнюхивает хозяйку.
Ее смеющееся лицо. И строка - «радуйтесь жизни»…
Я помню, гладкие участки брони Аджи сбрызнули лаком. Чтоб блестело.
Эндрис сказал - «естественная ксенофобия»?!
- Так это ваша компания зажигает на Земле? - вырвалось у меня.
- Что… зажигает?
- Ксеноцид.
Он молчал и смотрел на меня непонятным взглядом.
- Я только вот чего не могу понять - зачем вам это нужно? Те, настоящие наци в двадцатом веке - они боролись за чистоту расы. Чистоту породы. Одной из пород Homo sapiens. И все даже тогда скоро поняли, какой это бред. А вы? Вы за что боретесь? Тоже за чистоту расы? Так невозможно же межпланетное скрещивание…
И тут меня осенило.
- За чистоту человеческой психики!?
Эндрис моргнул.
Я была так поражена догадкой, что сама на мгновение онемела.
- Так это же еще горший бред, - выговорила я наконец, почти смеясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49